Эти представители показались мне
неотесанными, необразованными мужланами, но при этом вмешивались в наш р
азговор и держались так спесиво, словно это они командовали офицерами, а
не наоборот. Помнится, тогда я подумал, что подобное никогда не могло бы пр
оизойти в германской армии. Однако через какой-нибудь год я понял, что оши
бался. Действия отдельных подразделений в Кельне в 1918 году очень напомина
ли поведение русских революционеров. Но оставим эти неприятные воспоми
нания! Остается лишь порадоваться, что подобные сцены не разыгрывались в
наших войсках в 1945 году.
В 1918 году, когда я с командованием 6-й армии находился в Лилле в качестве офи
цера Генштаба при 2-м и 3-м баварских армейских корпусах, мне часто доводил
ось лично контактировать с главнокомандующим, кронпринцем Баварии Руп
прехтом. Нас, штабных офицеров, по очереди приглашали за его стол, где крон
принц неизменно был главным действующим лицом любой беседы. О чем бы ни ш
ла речь Ц о политике, искусстве, географии, истории или государственном
устройстве, Ц он неизменно демонстрировал прекрасное знакомство с пре
дметом разговора. Трудно было сказать, был ли он столь же глубоко информи
рован в военных вопросах, поскольку все тщательно избегали любой возмож
ности обсуждения данной темы. Во время Второй мировой войны среди «знающ
их людей» нередко высказывалось мнение, что мы вступили в нее с «лучшими
мозгами», нежели в Первую. Хотя в подобных высказываниях присутствует не
малая доля преувеличения, можно сказать, что в годы Второй мировой войны
все серьезные, значимые должности занимали хорошо подготовленные, комп
етентные военные специалисты, прошедшие прекрасную подготовку в виде с
лужбы в качестве офицеров Генерального штаба в период с 1914-го по 1918 год. Они
поддерживали более тесный контакт с войсками и были моложе, чем командир
ы времен Первой мировой войны. Надо отметить и то, что среди последних был
о немало людей королевской крови, а они, при всем моем уважении к их способ
ностям и человеческим качествам, были далеко не гениями. Сложнее провест
и сравнение между офицерами Генштаба. В численном отношении императорс
кий корпус офицеров Генерального штаба имел преимущество; кроме того, по
дготовка входящих в него военных была более унифицированной. Однако офи
церы Генерального штаба образца 1939 года были ближе к тем, кто непосредств
енно находился на боевых позициях с оружием в руках, а это настолько серь
езное преимущество, что его невозможно переоценить; они полностью подчи
нялись боевому командиру, что исключало возможность путаницы и дублиро
вания приказов, которые имели место в годы Первой мировой войны. Вся полн
ота ответственности, таким образом, ложилась на командира. Он отвечал за
свои действия перед своей совестью и Ц как показало время Ц перед Гитл
ером и Нюрнбергским трибуналом. Это, однако, не мешало теснейшему сотруд
ничеству между командиром и его начальником штаба, а также высокой степе
ни независимости начальника Генерального штаба.
В 1918 году я хотел уволиться из армии, но мой командир, умевший мыслить по-го
сударственному, убедил меня остаться, чтобы провести демобилизацию 3-го
баварского армейского корпуса в районе Нюрнберга. Эта демобилизация пр
оводилась под руководством политического комиссара, молодого адвоката
, являвшегося членом социал-демократической партии. Для меня это было оч
ень трудное время Ц мне приходилось тяжелее, чем в полевых условиях. Кро
ме проведения мобилизации, нужно было сформировать новые войска безопа
сности и так называемые добровольческие корпуса, а также распределить м
ежду ними зоны ответственности вокруг Нюрнберга, в Мюнхене и в центральн
ой части Германии. Это была интересная работа. Она дала мне уникальную во
зможность своими глазами увидеть революционные события того периода. В
то же время было крайне неприятно быть свидетелем бесчинств толпы фанат
иков после штурма ставки нашего верховного командования в начале 1919 года.

Чаша моего терпения цереполнилась, когда в качестве благодарности за мо
ю усердную и добросовестную работу был выписан ордер на мой арест за уча
стие в якобы имевшем место путче против командования моего 3-го баварско
го армейского корпуса, в котором значительным влиянием обладали социал
исты. Даже с учетом того, что после 1945 года меня посадили в тюрьму, я без мале
йшего колебания утверждаю, что тот эпизод 1919 года был самым большим униже
нием в моей жизни.

***

Будучи в течение трех с половиной лет, с 1919-го по 1922 год, командиром батареи в
Амберге, Эрлангене и Нюрнберге, я весьма тесно общался с личным составом
своего подразделения и другими военнослужащими. В то время в армии прово
дились многочисленные реформы и сокращения; вооруженные силы численно
стью в 300000 человек нужно было урезать до 200000, а затем до 100000; предстояло найти сп
особ превратить нашу огромную, созданную с учетом определенных приорит
етов военного времени военную машину в весьма скромные по численности в
ойска, способные решать лишь сугубо оборонительные задачи, Ц фюрер-тру
ппе (буквально Ц войска фюрера). Однако эта работа, в процессе которой мож
но было многому научиться, давала мне радостное ощущение того, что я внош
у свою лепту в дело возрождения Германии.
1 октября 1922 года я был откомандирован для дальнейшего прохождения служб
ы в Берлин, в министерство рейхсвера. Там мне оказали большое доверие, наз
начив на ключевую должность заместителя начальника штаба управления с
ухопутных сил. Моя деятельность на этом посту, которая продолжалась с 1922-г
о по 1929 год, охватывала все этапы боевой подготовки войск и организационн
о-технические мероприятия, находившиеся в ведении всех отделов рейхсве
ра. Я был глубоко погружен в решение экономических и административно-уп
равленческих вопросов, изучение внутреннего и международного права. Кр
оме того, мне приходилось заниматься проблемами межсоюзнической комис
сии военного контроля. Я работал в тесном взаимодействии с Войсковым отд
елом, предшественником Центрального бюро. Поскольку я был хорошо знаком
с функционированием министерского механизма и реальными условиями слу
жбы в армейских частях, я ко всему прочему был назначен на должность упол
номоченного по делам сокращения сухопутных сил. Этой реорганизационно
й работе мне приходилось посвящать значительную часть своего времени, к
огда в 1929 году я возглавил 7-е региональное командование в Мюнхене.
В дальнейшем, проработав еще некоторое время в министерстве в Берлине, я,
будучи уже в звании полковника, провел два года в Дрездене в качестве ком
андира одного из дивизионов 4-го артиллерийского полка. На том и закончил
ась моя служба в армии. 1 октября 1933 года я был официально уволен в запас и в з
вании коммодора возглавил административное управление люфтваффе (воен
но-воздушные силы).

Глава 2.
Эпизоды периода работы в рейхсвере

Берлин. Работа в министерстве рейхсвера.
Ц Уроки фон Зекта.
Ц Возрождение германской армии.
Ц Уполномоченный рейхсвера по сокращению
Я очень многим обязан моей службе в Берлине. Хотя я с неохотой ехал в прусс
кую столицу, должен признать, что, проведя там несколько лет, я полюбил ее.
Она стала моим любимым городом. Нет необходимости объяснять, насколько т
яжело, находясь за решеткой, я переживал годы трагедии Берлина. Я действи
тельно любил его и его жителей Ц жизнерадостных, щеголевато одетых, чес
тных и трудолюбивых. Частенько ранним утром я выкраивм час, чтобы провес
ти его на углу Потсдамерплац. Это было на редкость удачное место для набл
юдения за тем, как просыпается город, как трамваи и железнодорожные стан
ции исторгают из себя множество людей, спешащих на работу. Разумеется, вс
е для меня выглядело иначе, когда в тревожные дни 1923 года мне приходилось х
одить пешком от Ланквиц до Бендлер-штрассе или когда я, честный, а потому
почти нищий капитан (после Первой мировой войны я потерял свое состояние
, а оклады у военных были чрезвычайно низкими), одетый в штатское платье, в
месте с женой вынужден был предпринимать полуторачасовые пешие перехо
ды, чтобы неподалеку от Клостер-театра в очередной раз изучить объявлен
ия об имеющихся вакансиях. И все же мы с радостью терпели все это ради вос
кресных экскурсий в Марк. Я, уроженец Южной Германии, научился любить его
озера, его леса и его жителей. Утренние и вечерние поездки в битком набиты
х поездах были частью развлечения. Подобное беззаботное времяпрепрово
ждение позволяло мне как следует проветриться и на время отвлечься от сл
ужебных проблем.
В профессиональном отношении годы работы в Берлине были для меня прекра
сной школой. Что могло заменить часто проводившиеся в моем кабинете диск
уссии в присутствии генерал-лейтенанта фон Зекта, который так хорошо ум
ел слушать, а затем подводить удивительно краткий и точный итог услышанн
ому? Он был образцом офицера Генерального штаба и настоящим лидером, спо
собным вести людей за собой! А блестящие лекции генерала фон Шлейхера, бл
агодаря которым я получил столь глубокое понимание тогдашней политиче
ской ситуации? Жаль, что во время политического кризиса 1932 года он не имел в
озможности оказывать закулисное влияние на обстановку, а оказался на пе
реднем крае событий. И разумеется, нигде больше я не смог бы в мельчайших д
еталях изучить проблемы всех видов вооруженных сил и родов войск, научит
ься понимать их взаимосвязь, сильные и слабые стороны и благодаря этому
помочь строительству рейхсвера. Специалисты из военно-морских сил и ави
ации расширили мой кругозор и привели меня к пониманию и поддержке идеи
о слиянии сухопутных сил и флота в рамках единого вермахта.
В 1924-1925 годах в сотрудничестве с майором Преу из управления по организации
сухопутных сил я написал первый меморандум по вопросу о формировании Ге
нерального штаба вермахта. При этом мне очень пригодились мои предыдущи
е контакты с Центральным бюро, которые стали поворотным пунктом во всей
моей военной карьере. Работая там, человек привыкал думать и действовать
как на переднем крае.
Деятельность рейхсвера была весьма интенсивной и плодотворной, прониз
анной корпоративным духом, который заставлял всех желать как можно боле
е быстрого достижения искомых результатов. Мы стали неким неполитическ
им образованием, далеким от каких бы то ни было партий. Фон Зект нарочно пр
оводил обучение таким образом, чтобы военнослужащие не заразились виру
сом приверженности правым или левым взглядам. Рейхсвер был организацие
й, присутствие и действия которой обеспечивали бескровное разрешение л
юбого внутреннего конфликта в период между двумя мировыми войнами.
В конце концов вооруженные силы, стоящие вне политики, незаметно преврат
ились в точку опоры для правительств, избранных народом. Вопрос о том, сле
дует ли солдату или командиру заниматься политикой, я прокомментирую по
зже. Сейчас же мне лишь кажется уместным и необходимым добавить, что искл
ючения из этого правила «никакой политики», имевшие место в двадцатых го
дах во время событии в Ульме и Мюнхене, были подвергнуты решительному ос
уждению и что в первые годы существования национал-социалистической па
ртии мы, военные, не проявляли по отношению к ней никакого сочувствия. То,
что мне довелось видеть в Дрездене в 1933 году, добропорядочный гражданин м
ог стерпеть, только постоянно напоминая себе, что в случае кровавой рево
люции все было бы гораздо хуже.
До 1933 года я избегал каких-либо контактов с партией. Поведение национал-со
циалистов на улицах и во время их парадов вызывало у меня отвращение. Я по
мню совещание офицеров, проводившееся в том же 1933 году в Дрездене, на котор
ом военный министр генерал фон Бломберг в своем весьма неубедительном в
ыступлении умолял военных проявить лояльность по отношению к национал-
социалистическому правительству. Лишь в конце октября 1933 года, когда я ка
к чиновник министерства воздушного флота получил возможность оценить
методы режима, у меня стало складываться о нем более благоприятное впеча
тление. На этом я подробнее остановлюсь ниже.
Ограничения численного состава рейхсвера накладывали особые обязател
ьства на высшее командование. Будучи щитом для государства и гарантом с
табильности государственной власти, оно традиционно сохраняло некую о
трешенность от событий, происходящих в мире. Это давало ему дополнительн
ое время и возможности для того, чтобы, не привлекая внимания, без помех за
ниматься решением второй главной задачи Ц превращения рейхсвера в нек
ое подобие экспериментальной кузницы военной элиты. Будучи простым офи
цером и когда в 1922 году меня перевели в министерство рейхсвера и я стал име
ть непосредственное отношение к решению вопросов, касавшихся деятельн
ости комиссии по разоружению, на множестве примеров я убедился в том, что
Межсоюзническая комиссия военного контроля (МКВК) пыталась выполнить б
укву связанных с разоружением Германии поручений, которые были на нее во
зложены, и игнорировала тот не слишком приятный факт, что время неизбежн
о предъявит ей свой счет и все расставит по своим местам. МКВК распалась и
з-за того, что ее миссия изначально была утопией. Каждый немец, как и любой
гражданин других держав, знал, что на практике ни одна страна не сможет уд
ерживать свои вооруженные силы в рамках численности в 100000 военнослужащих
до тех пор, пока остальные государства не разоружатся в соответствии с В
ерсальским договором. То, что мы, германские военные, были недовольны одн
осторонней реализацией договора, не должно расцениваться как свидетел
ьство якобы свойственного нам «милитаризма». Это недовольство происте
кало из жизненных потребностей нашей страны и ее геополитического поло
жения. Я хотел бы также добавить, что социал-демократическое правительс
тво, находившееся в то время у власти, а впоследствии и коалиционное прав
ительство, в состав которого также входили социал-демократы, признавали
справедливость требований об ограниченном увеличении военной мощи Ге
рмании и поддерживали усилия, предпринимавшиеся рейхсвером в этом напр
авлении.
Какие же цели ставил перед собой сам рейхсвер? Поскольку в то время я был в
оенным чиновником, я могу ответить на этот вопрос. Интеллектуальные ресу
рсы министерства рейхсвера были сконцентрированы на анализе опыта вой
ны, включая ее уроки в том, что касалось технических и организационных ме
роприятий и программ подготовки кадров, а также на разработке новых напр
авлений оперативного, административного и технического развития. Разу
меется, что оценкам тех, кто занимался этой работой, придавалось очень бо
льшое значение. Главной целью было не отстать от других государств, заме
тно продвинувшихся после заключения мира в техническом отношении, и, ког
да придет время, возродить германскую армию, оснастив ее современным воо
ружением. В сфере подготовки военнослужащих перед нами стояли две основ
ные задачи: во-первых, создать некий прототип общевойсковых частей; во-вт
орых, подготовить рядовой состав частей и подразделений таким образом, ч
тобы в перспективе они могли составить костяк унтер-офицерского и офице
рского состава. Политическая ситуация требовала, чтобы наши действия ог
раничивались «защитой рейха» Ц то есть в первую очередь возведением ук
реплений на восточной границе и в Восточной Пруссии и обеспечением их бе
зопасности с помощью частей по охране границы, которые предполагалось б
ыстро сформировать в случае экстренной ситуации. Кроме того, предприним
ались усилия с тем, чтобы заткнуть зияющие бреши в кадровом составе рейх
свера путем переподготовки бывших офицеров и унтер-офицерского состав
а, а также обучения ограниченного числа волонтеров, призывавшихся на кор
откий срок. В целом этого краткого описания деятельности рейхсвера долж
но хватить для того, чтобы читатель понял: работа в войсках была отюдь не с
инекурой.
Значительную часть моего времени занимала реорганизация артиллерийск
о-технического департамента. В этой области слияние двух видов деятельн
ости Ц создания нового оружия и снабжения им действующей армии Ц разре
шило конфликт, ранее существовавший между ними. Соображения Генерально
го штаба по поводу методов ведения будущей войны создали основу для ясно
сформулированных требований относительно вооружения, которые были пе
реданы инспекцией артиллерийско-технической службы руководителям исп
ытательных полигонов и департаменту снабжения артиллерийско-техничес
кой службы для размещения заказов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10