Но открытие натолкнуло меня на мысль.
– Глазурь «Мечта»? – громко повторила я, глядя на часы.
Жизни на Земле осталось ровно восемьдесят семь минут.
– Как может целый мир превратиться в глазурь?
– Может, Майкрофт знает? – предположил Джеймс
– Вы гений! – ткнула я пальцем в заляпанного пудинговой глазурью победителя викторины.
Что говорил перед уходом Майкрофт о своей научно-исследовательской работе в «ОбПол»? Что он разрабатывает бесконечно малые механизмы, наномеханизмы чуть больше клетки, синтезирующие пищевые белки из отходов? Банановый торт из мусора? Может, у него в лаборатории произойдет несчастный случай? В конце концов, зачем наномеханизмам прекращать синтез бананового торта, если они уже начали? Я выглянула из окна. Аорнида исчезла.
– У вас есть машина?
– Конечно, – ответил Джеймс.
– Вам придется отвезти меня в «ОбПол». Дилли, мне нужен твой костюм.
Корделия взглянула на меня подозрительно.
– Зачем?
– За мной следят. Увидят, что трое ко мне вошли и трое же вышли, и примут меня за тебя.
– Никогда, – возмущенно ответила Корделия. – Разве только ты согласишься на все мои интервью и банкеты с прессой.
– Как только я появлюсь на публике, мне либо «Голиаф», либо ТИПА, а то и оба сразу башку оторвут.
– Может, и так, – медленно проговорила Корделия, – но я не дура упускать такую возможность. Все интервью и все появления на публике по моему первому требованию, причем в течение целого года.
– Двух месяцев, Корделия.
– Полугода.
– Трех месяцев.
– Ладно, – вздохнула она. – Три месяца, но тебе придется вести передачу «Четверг Нонетот: видеокурс выживания в книге» и участвовать в кинопроекте Гарри «Дело Джен».
– Договорились.
Мы с Корделией обменялись одеждой. Мне было очень непривычно в ее просторном розовом свитере, короткой черной юбке и на высоких каблуках.
– Не забудь перуанские «бусы любви», – сказала пиарщица, – и мой пистолет. Бери.
– Простите, мисс Торпеддер, – возмущенно вклинился Джеймс. – Вы обещали, что я смогу задать вопрос мисс Нонетот!
Корделия ткнула в него наманикюренным пальчиком и прищурилась.
– Слушай сюда, парень. Сейчас вы оба ТИПА-сотрудники на задании, и задание это – что-то вроде бонуса. Жалобы есть?
– Н-н-нну, вроде нет, – заикаясь, ответил Джеймс.

Я вывела их из дома, прошмыгнув мимо поджидавших меня агентов «Голиафа» и ТИПА. Копировать походку и жесты Корделии оказалось весьма непросто, но они даже и не взглянули в нашу сторону. Вскоре мы уже сидели во взятом напрокат «студебеккере» молодоженов, и я указывала путь, на ходу переодеваясь в свою одежду.
– Четверг? – спросил Джеймс.
– Да? – ответила я, высматривая Аорниду и встряхивая энтроскоп.
Энтропия вроде держалась на отметке «немного странно».
– А кто отец яйца Пиквик?
Иногда мне задавали странные вопросы. Но он вез меня через весь город и, с моей точки зрения, заслуживал некоторой поблажки.
– Думаю, какой-нибудь дикий дронт из парка. С месяц назад я застала Пиквик в миленьком укромном местечке под эстрадой с огромным дронтом-самцом. Кавалер Пиквик целую неделю влюбленно щелкал клювом у нас под окном, но неизвестно, было между ними что-то или нет. Я ответила на ваш вопрос?
– Думаю, да.
– Отлично. Ладно, остановите здесь. Дальше я пойду пешком.
Они высадили меня у обочины, я поблагодарила их, а потом пустилась бегом по улице. Уже стемнело, зажглись уличные фонари. Не похоже, что миру осталось двадцать шесть минут, но вряд ли о конце света заранее объявят по телевидению.

Глава 32
Конец привычной жизни


Когда попытка вернуть Лондэна провалилась, предотвращение грядущего Армагеддона перестало казаться таким уж волнующим. Это потом собственный вклад в спасение мира стал поражать мое воображение. Говорят, труднее всего спасать мир впервые, хотя лично мне это всегда представлялось непростым делом, но в тот раз – не знаю. Возможно, потеря Лондэна притупила мои чувства и не позволила поддаться панике. Может, голова у меня была забита другим и это мне помогло.

(ЧЕТВЕРГ НОНЕТОТ. Личные дневники)
«Объединенное Пользопричинение» располагалось в большом комплексе зданий на летном поле в Страттоне. Конечно, оно строго охранялось, но меня выручали совпадения: когда я вошла на пропускной пункт, всех трех охранников куда-то отозвали и мне удалось просочиться внутрь незамеченной. У меня вдруг почему-то заныла рука, я потерла ее и двинулась по указателям в конструкторский отдел «Майкротеха». Я только-только задумалась, как бы мне попасть в закрытое здание, как за спиной у меня раздался голос. От неожиданности я подскочила.
– Привет, Четверг!
Это был Уилбур, занудный отпрыск Майкрофта.
– Некогда объяснять, Уилл, мне нужно в лабораторию нанотехнологий.
– Зачем? – спросил он, поигрывая ключами.
– Сейчас будет авария.
– Это совершенно невозможно! – фыркнул мой кузен, распахивая двери, за которыми уже вспыхивали красные огни и пронзительно выла сирена. – Господи! – воскликнул он. – Да что же это такое?
– Вызови кого-нибудь.
– Сейчас.
Уилбур схватил телефонную трубку. Как и следовало ожидать, аппарат не работал. Он попытался позвонить по другому, однако все они вышли из строя.
– Я побегу за помощью! – крикнул он, хватаясь за дверную ручку, Но она осталась у него в руке. – Что за…
– Энтропия падает с каждой секундой, Уилл. У вас в каком-нибудь эксперименте используется глазурь «Мечта»?
Он провел меня в кабинет, где в воздухе под действием мощных магнитов висела капелька розового желе.
– Да вот она. Первая в своем роде. Конечно, все пока на стадии эксперимента. У нас кое-какие проблемы с прерыванием процесса: система не слушает команд. Как только эта штука начнет преобразовывать материю в глазурь, она уже не остановится.
Я посмотрела на часы: нам осталось каких-нибудь двенадцать минут.
– А почему установка сейчас не работает?
– Магнитное поле обездвиживает наномеханизм, а охлаждающей системе задана температура на десять градусов ниже активационной. Что за черт?
Свет замерцал.
– Неполадки в энергосистеме.
– Ничего, Четверг, тут три запасных генератора, они же не могут выйти из строя одновременно, это было бы невероятным…
– …совпадением. Да. Я знаю. Но они выйдут из строя. Произойдет самое большое, самое грандиозное – и самое последнее – совпадение.
– Четверг, это невозможно!
– Сейчас все возможно. Мы находимся в самом эпицентре изолированного высокосовпада-тельного локального энтропийного всплеска.
– В чем, в чем?
– Мы в псевдонаучном технотрепе.
– А-а, – протянул Уилбур, немало повидавший в «Майкротехе». – В одном из этих.
– Что случится, если все резервные системы выйдут из строя, Уилбур?
– Наномеханизм вышвырнет в атмосферу, – мрачно ответил Уилбур. – Он запрограммирован на выработку смеси для пудинга с земляничным запахом и будет работать, пока у него не кончится органический материал для переработки. Ты, я, вот этот стол, а когда утром кто-нибудь придет за нами, прибор продолжит работу снаружи.
– И как быстро это произойдет?
– Ну, – задумчиво сказал Уилбур, – устройство начнет самовоспроизводиться, дабы как можно скорее выполнить свою программу, так что чем больше органики она будет сжирать, тем быстрее пойдет процесс. Всю планету? Думаю, за неделю.
– И ничто ее не остановит?
– Не знаю, – печально ответил он. – Лучший способ остановить ее сейчас – не дать ей начать, таково минимальное условие предотвращения техногенной катастрофы, честное слово.
– Аорнида! – завопила я во всю мощь легких. – Где ты, черт возьми?
Ответа не последовало.
– Аорнида!
И она ответила. Правда, из такого неожиданного места, что я вскрикнула от страха. Она заговорила со мной из моих собственных воспоминаний, словно у меня в сознании рухнул какой-то барьер. Тот день на платформе воздушного трамвая. То мгновение, когда я впервые взглянула на Аорниду. Я принимала ее всего лишь за мимолетный образ, но ошибалась. Мы проговорили несколько минут, пока я ждала вагончик. Я перемотала ленту памяти назад и прочитала ожившие воспоминания. У меня взмокли ладони. Оказывается, я давным-давно знала ответ.

– Привет, Четверг, – сказала молодая женщина на скамеечке, припудривая носик.
Я подошла.
– Вы знаете, как меня зовут?
– И даже больше. Меня зовут Аорнида Аид. Ты убила моего брата.
Мне удалось не выказать удивления.
– В порядке самообороны, мисс Аид. Будь у меня возможность взять его живым, я бы его убивать не стала.
– Никого из семейства Аид никогда не брали живым на протяжении восьмидесяти трех поколений.
Я вспомнила о двойном проколе, о билете на воздушный трамвай, обо всех совпадениях, которые привели меня на эту платформу.
– Ты что, управляешь совпадениями, Аид?
– Конечно! – ответила она, когда трамвай с шипением остановился. – Сейчас ты сядешь в вагон, и тебя по ошибке застрелит снайпер из ТИПА-14. Забавный конец, не так ли? Попасть под пулю одного из своих!
– А если я не сяду на воздушный трамвай? Если я арестую тебя прямо сейчас?
Аорнида усмехнулась моей наивности.
– Дорогой мой Ахерон был достойным членом семьи Аидов, вот только убил собственного брата. Мама очень огорчилась. Но о некоторых инфернальных способностях нашей семьи он и не подозревал! Ты сядешь в этот вагон, Четверг. Сядешь, потому что забудешь о нашем разговоре!
– Что за чушь! – рассмеялась я, но Аорнида снова занялась пудреницей, а я действительно села в вагон.

– В чем дело? – спросил Уилбур, который таращился на меня, пока в моем сознании всплывали воспоминания об Аорниде.
– Память оживает, – мрачно ответила я, и тут снова замигал свет.
Первый резервный генератор вышел из строя. Я проверила часы. Осталось шесть минут.
– Четверг, – шепнул мой великовозрастный кузен. Нижняя губа у него дрожала. – Мне очень страшно.
– Мне тоже, Уилл. Помолчи секундочку.

Я вернулась к следующей встрече с Аорнидой. В Уффингтоне, где она назвалась Зилайей С. Мертц. В тот момент вокруг толпился народ, и потому она со мной не заговорила, но в другой раз, в Осаке, именно она сидела рядом со мной на скамеечке после того, как предсказателя убило молнией.
– Хитро, – заметила она, поставив пакеты с покупками так, чтобы они не упали. – Ты ловко использовала совпадения, Нонетот. В другой раз тебе уже так не повезет, и, коль скоро об этом зашла речь, как ты выбралась из заварухи со воздушным трамваем?
Я не желала отвечать на ее вопросы.
– Что ты делаешь со мной? – вместо этого спросила я. – Что ты делаешь у меня в голове?
– Да просто стираю воспоминания, Четверг. Я мнеменоморф. Моя особенность в том, что меня тут же забывают. Ты никогда не поймаешь меня, поскольку вообще забудешь о нашей встрече. Я могу стереть твои воспоминания о себе прямо сейчас, пока ты на меня смотришь. В моих силах прийти, куда хочу, украсть то, что пожелаю, даже убить средь бела дня.
– Очень умно, Аид.
– Пожалуйста, зови меня Аорнидой, мне хотелось бы с тобой подружиться.
Она закинула волосы за ухо, посмотрела на свои ногти и защебетала:
– Я недавно видела очень красивый кашемировый свитер. Их выпускают изумрудного и бирюзового цвета. Какой мне больше подойдет, как ты считаешь?
– Понятия не имею.
– Тогда возьму оба, – решила она, немного подумав. – В конце концов, кредитка краденая.
– Развлекайся, Аорнида, это ненадолго. Я одолела твоего братца, одолею и тебя.
– И как ты собираешься это сделать? – хихикнула она. – Когда припомнишь все наши встречи? Дорогая, ты даже эту не вспомнишь – пока мне того не захочется!
Она забрала свои пакеты и ушла.

Свет в лаборатории нанотехнологий снова замигал: вышел из строя второй резервный генератор. Уилбур снова отчаянно пытался дозвониться техникам, но телефоны по-прежнему молчали. Смерть в результате несчастного случая. Какой нелепый конец! Но до него оставалось всего две минуты, и именно сейчас Аорнида обрушила последний барьер, так что я вспомнила во всех подробностях последнюю нашу встречу. Это случилось всего за двадцать минут до того, как я прошла пропускной пункт «ОбПол». Он вовсе не пустовал. Там ждала меня Аорнида, готовясь нанести последний удар.

– А, вот и ты! – воскликнула она, завидев меня. – На сей раз дошло, да?
– Чтоб тебя черти взяли, Аид! – ответила я, выхватывая пистолет, но она будто клещами вцепилась мне в руку и неожиданно быстро обездвижила меня полунельсоном.
– Слушай, – прошипела она мне на ухо, не давая пошевельнуться. – В нанотехнологической лаборатории сейчас случится авария. Твой дядюшка надеялся накормить весь мир, но на самом деле уничтожит. Ирония очевидная, только слепой не заметит!
– Подожди!.. – прошипела я, но она еще сильнее завела мне руку за спину, и я охнула от боли.
– Сейчас говорю я, Нонетот. Никогда не перебивай Аида. Ты осмелилась выступить против нашей семьи и в наказание умрешь, но дабы ты убедилась, что и мне не чужда некоторая гуманность, я позволю тебе сделать один последний героический жест, которого так жаждет твоя жалкая правильная душонка. Ровно за шесть минут до аварии ты начнешь вспоминать наш разговорчик.
Я попыталась вырваться, но она держала меня мертвой хваткой.
– Под конец ты вспомнишь нашу последнюю встречу. Вот мое предложение: застрелись – и я спасу планету.
– А если нет? – крикнула я. – Ты ведь тоже погибнешь!
– Нет, – рассмеялась она. – Я знаю, ты это сделаешь. Несмотря на ребенка. Несмотря ни на что. Ты хороший человек, Нонетот. Отличный человек. Потому-то тебе и кранты. Я рассчитываю на это.
Она наклонилась и прошептала мне в самое ухо:
– Понимаешь ли, Четверг, люди ошибаются. Месть так сладка!
– Четверг, – окликнул меня Уилбур. – Что с тобой?
– Так, ничего, – буркнула я, наблюдая, как часы отсчитывают последнюю минуту.
В плане способностей и чувства юмора Ахерон по сравнению с Аорнидой, был просто дитя малое. Я вмешалась в дела семьи Аид, и теперь придется платить.
Я достала пистолет. Часы отсчитывали последние полминуты.
– Если Лондэн когда-нибудь вернется, передай ему, что я его любила.
Двадцать секунд.
– Если кто вернется?
– Лондэн. Ты его узнаешь, как только увидишь. Высокий, одноногий, пишет умные книжки, был женат на женщине по имени Четверг, которая любила его до безумия.
Десять секунд.
– Пока, Уилбур.
Я закрыла глаза и приставила пистолет к виску.

Глава 33
Заря привычной жизни


Три миллиарда лет назад атмосфера Земли стабилизировалась до состояния, которое ученые называют А-2. Постоянная пертурбация воздушных масс привела к возникновению озонового слоя, а он в свою очередь остановил процесс выработки нового кислорода. Для того чтобы юная планета превратилась в живой зеленый шар, который мы знаем и любим, потребовался новый и совершенно иной механизм – он-то и привел наш шар в движение.

(ДР. ЛУЧАНО МАКАРОНИ. Как, с моей точки зрения, зародилась жизнь на Земле)
– Не надо.
Папа ласково вынул у меня из руки пистолет и положил его на стол.
Не знаю, нарочно ли он появился в критический момент, дабы усилить драматизм развязки, но так уж получилось. Он не остановил время – думаю, он покончил с этим. В прежние появления он был неизменно весел и улыбался, но теперь все изменилось. И впервые он показался мне старым. Лет восьмидесяти, а то и больше.
Он запустил руку в контейнер с наномеханизмом как раз в тот миг, когда отказал последний генератор. Маленький комочек, созданный с помощью нанотехнологий, упал ему в ладонь, и замигали аварийные огни, осветив нас тускло-зеленым светом.
– Холодный, – заметил папа. – Сколько у меня осталось?
– Сначала ему надо согреться, – мрачно ответил Уилбур. – Минуты три?
– Мне жаль тебя разочаровывать, Душистый мой Горошек, но самопожертвование не выход.
– У меня не осталось другого, пап. Или я, или три миллиарда душ.
– Такое решение, Четверг, должна принять не ты, а я. Тебе еще многое предстоит сделать, да и о сыне надо позаботиться… А я рад, что все закончится, пока я не одряхлел совсем и не превратился в никчемную развалину.
– Папа!..
Слезы катились у меня по щекам. Мне всегда хотелось о стольком его расспросить. И сейчас тоже.
– Все теперь кажется совершенно ясным! – сказал он, улыбаясь и осторожно держа комок всепожирающей глазури «Мечта» в ладони, чтобы ни одна капля не упала на землю. – Просуществовав несколько миллионов лет, я наконец-то осознал свое предназначение. Ты скажешь матери, что между мной и Эммой Гамильтон совершенно ничего не было?
– О, папа! Не надо, пожалуйста!
– И передай Джоффи, что я прощаю его за разбитое стекло в оранжерее.
Я крепко обняла его.
– Я буду тосковать по тебе. И по твоей матери, конечно же, по Севе, Севериано Баллестерос, один из лучших в мире игроков в гольф в 80-х годах, основатель Seve Trophy, чемпионата по гольфу, проводящегося в США раз в два года

Луи Армстронгу, «Сестрам Нолан» – кстати, пока не забыл, ты взяла билеты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39