Ц Там с этим новеньким, с Яковлевым… Он качает права, требует вернуть ден
ьги за курс. Говорит, что не получил того, что обещали.
Сердце предательски вздрогнуло. Его нельзя упускать.
Ц Я поговорю с ним сама. Пригласите его в мой кабинет.
Через минуту в коридоре послышался возмущенный красивый баритон, котор
ый на повышенных тонах рычал:
Ц Я не хочу ни с кем разговаривать. Верните мне мои деньги, и я уйду!
Но ведь это была не плата за курс, а пожертвование на нужды нашей Церкви. П
ожертвования не возвращаются, ведь это не товар, который вы купили в мага
зине. На документе стоит ваша подпись! Эти деньги уже невозможно вернуть!

Ц Я никому ничего не жертвовал! Я не знал, что вы Ц Церковь.
Ц У нас «Церковь» означает нечто совсем другое, чем принято обычно. Вы мо
жете исповедовать любую религию и заниматься сенсологией. Здесь нет про
тиворечия.
Ц Мне все равно, Церковь вы или нет… Я оплатил курсы и хотел получить за с
вои деньги определенные навыки. Меня же заставили заучивать всякую чушь
, будто бы полезную в общении…
Дверь кабинета рывком распахнулась.
Ц Пожалуйста, проходите! Ц Я включила самую ослепительную улыбку из св
оего богатого арсенала.
Красивый баритон смолк. Я сразу узнала лицо с черно-белого снимка (у меня
фотографическая память). Красиво вылепленный лоб мыслителя, тонкие нерв
ные руки, худощавая, чуть сутулая фигура, ранняя проплешина на макушке в г
устых волосах. Пожалуй, он не красив, но что-то в нем есть такое…
Ц Садитесь, Ц пригласила я и вновь на полную мощность включила улыбку.
Ц Хотите чай, кофе?
Сотрудница Центра, сопровождавшая строптивца, беззвучно испарилась.
Ц Очень рада с вами познакомиться, Игорь… Я офицер по особым поручениям
Марина Жалейко. Можно просто Марина.
Ц Интересно, какие у вас «особые поручения»? Ц все еще в запале спора ир
онично осведомился он Ц никак не мог остыть после скандала. Ц Неужели в
ыдавать деньги недовольным студентам?
Ц Нет, улаживать конфликты. Я хотела бы знать, что произошло, только с сам
ого начала.
Ц Пожалуйста! Я просил вернуть мне деньги, а они… Ц Яковлев негодующе де
рнул плечом.
Ц Это конец истории! Ц Вновь включила улыбку. Теперь она получилась нем
ного более кокетливой, чем нужно, но это сработало.
Ц Началось все с того, что черт меня угораздил потратить деньги на ваши д
урацкие курсы… Ц произнес он, постепенно успокаиваясь.
Ц Но ведь что-то вас привлекло в них. Что именно? Можно узнать?
Ц Ваш сотрудник протестировал меня и сказал, что я очень способный чело
век, но никак не могу в полной мере реализовать свои способности… Ц «Пац
иент» поудобней устроился в кресле, притираясь к новому месту, вольготно
заложил ногу на ногу. Ц Тогда он предложил мне курс, после которого мои с
пособности должны были повыситься многократно. Я наскреб по сусекам пос
ледние копейки и…
Ц Да, я видела результаты вашего тестирования. Они просто удручающие!
Они у всех удручающие. Я здесь не видел ни одного человека, у которого они
были бы отличными. Я говорил со многими студентами Центра. Причем после п
рохождения всех многочисленных курсов эти результаты все равно остают
ся удручающими, и нужно пройти новые курсы, чтобы потом опять пройти еще к
акие-то курсы…
Ц С кем именно вы говорили? Ц Я приготовилась записывать.
Такие вещи запрещено обсуждать. Налицо нарушение правил внутренней без
опасности.
Ц Не помню… Но дело не в этом! Я пришел сюда потому, что, как мне казалось, я
не могу найти себе достойного применения в жизни. Я блестяще учился в инс
титуте, закончил вуз с красным дипломом, пишу диссертацию… Но при этом ед
ва перебиваюсь с хлеба на воду. Мои приятели ушли работать на рынок, в торг
овлю Ц и теперь ездят на дорогих машинах, а я даже не могу купить компьюте
р, который мне позарез нужен для работы.
Ц Кстати, вы могли бы неплохо заработать, овладев сенсологией в полном о
бъеме… Став внештатным сотрудником нашего Центра, вы могли бы получать с
каждого человека, которого бы убедили обратиться к нам, не менее тридцат
и процентов от стоимости курсов. Но это так, к слову… Вы ведь физик-ядерщи
к?
Ц Именно. За границей я получал бы огромные деньги и жил бы себе припеваю
чи, а здесь… Зарплата младшего научного сотрудника в институте не дотяги
вает до тысячи рублей! Но я не хочу уезжать за границу. Не хочу Ц и все! Уеха
ть Ц значит продаться. Дорого, но все равно продаться.
Ц Благородные воззрения, Ц не преминула ввернуть я.
Ц И вот я прихожу на курсы, чтобы постич! некое тайное, обещанное мне знан
ие, а мне сую под нос плохо отпечатанные брошюрки и говорят: «Учи». Я учу Ц
день, два, три. Кое-что понял. Хочу обсудить с супервайзером, правильно ли п
онял, а меня опять тыкают носом в брошюрки и говорят: «Это не обсуждается,
это нужно вы учить наизусть».
Ц Что поделать, такова технология, Ц лице мерно вздыхаю я. Ц Не мы ее пр
идумали, НЕ нам ее менять. Но ведь эта технология работает, свидетельство
тому Ц многочисленные «истории успеха» наших выпускников…
Ц Мне тоже предложили написать такую же «историю успеха». Историю успе
ха, которого НЕ было. Ковбои в белых шляпах, ковбои в чернью шляпах… Мне не
сообщили ничего, что я не знал бы до этого!
Ц Зря вы так… У нас даже восьмилетняя девочка после прохождения курса «
Детская сенсология» смогла написать «историю успеха». Такова технолог
ия…
Ц На мне ваша технология сломалась, Ц ехидно хмыкнул Игорь, и лицо его с
разу преобразилось, стало задорным, почти детским. Ц Я не желаю повторят
ь плохо переведенные с английского глупости вашего великого Гобарда.
Ну, он не «наш великий», он просто вели кий, Ц осторожно поправила я и тут ж
е перешел, в наступление: Ц Вы не прошли путь до конца сразу же объявили е
го ложным. Вам не кажется что это глупо? Представьте, вы вступили на тропин
ку в глухом лесу, прошагали по ней не больше минуты и вдруг развернулись о
братно с гневным криком, что эта тропинка никуда не ведет.
Ц А куда она ведет? В дебри, где злые волки и задранные козлята?
Ц Она ведет к сияющим вершинам совершенства. К власти над самим собой и н
ад людьми. Вам этого мало?
Яковлев заерзал в глубоком кресле.
Ц Понимаете, не нужно целиком съедать колбасу, чтобы убедиться, что она т
ухлая. Достаточно маленького кусочка, Ц наконец буркнул он. Но в голосе е
го не было уверенности. И это был хороший знак. Значит, с ним можно работат
ь дальше.
Ц Мы не торгуем колбасой. Мы показываем дорогу к счастью и успеху, Ц тих
о парировала я. Ц Может ли быть протухшим счастье? Вряд ли… Если у вас нет
сил шагать по долгому пути Ц не ходите, возвращайтесь на исходные позиц
ии. Возвращайтесь к своему мизерному жалованью, возвращайтесь к своим со
мнениям, к неуверенности, возвращайтесь к тому, чтобы закончить жизнь с к
рупной надписью «Неудачник» наискосок могильной плиты… Идите! Вам верн
ут ваши деньги, я распоряжусь…
Я замолчала. Мой оппонент тоже молчал Ц ошеломленно.
Ц Но потом, в конце жизненного пути, когда вы будете сожалеть об упущенны
х возможностях, не обвиняйте никого в том, что вас не предупреждали. Не обв
иняйте в том, что вам не разъяснили всю благотворность той дороги, котору
ю вы оставили по лености или по скудоумию. Вы хотите остаться одним из тех,
Ц я кивнула в заоконную вязкую темень, Ц одним из жалких слабаков, тех, ч
то ползают в ногах у быколобых пузатых толстяков с золотыми цепями на жи
рных шеях и умоляют с жалобным блеяньем: «Дайте, дайте, дайте!» Просят Ц в
место того, чтобы самим прийти и взять… Вы хотите уйти? Идите!
Ц Нет, Ц нерешительно выдавил он. Ц Нет…
Ц Чего же вы тогда хотите?
Ц Обсудить все… Понять, осмыслить… Мне многое непонятно, многое вызыва
ет отторжение. Я, конечно, не очень силен в психологии, но мне кажется, нас п
росто подвергают самогипнозу. Эта фиксация взгляда на одном предмете, мо
нотонное повторение одних и тех же фраз, выполнение дурацких команд, абс
урдных приказов… Я где-то читал, что подобные методики призваны понизит
ь порог критичности… Все это так странно! Все необычное поначалу пугает,
Ц заметила я устало.
Ц Вот, например, меня записали на терапию, а когда я пришел с желанием выг
овориться, то меня для начала заставили конспектировать биографию Дэна
Гобарда, а потом стали спрашивать, не орал ли мой папа на мою маму во время (
ее беременности мной, и потребовали вспомнить то время, когда я был еще сп
ерматозоидом.
Да, «дородовая память», Ц кивнула я. Ц Это очень важно. Очень многие трав
матические впечатления относятся к пренатальному периоду… И что же вы в
спомнили?
Ц Абсолютно ничего! Ц Яковлев усмехнулся. Ц И не собираюсь вспоминать
. Это чушь!
Ц Вот видите, опять… Ц грустно заметила я. Ц Вы, не разобравшись в теори
и, напрочь ее отвергаете. Не потому ли, что просто боитесь отыскать в ней и
стину? Боитесь углубиться в себя? Боитесь найти внутри себя слишком мног
о грязного и страшного? Но вы же учили в институте основы философии, учили
теорию отражения. Все происходящее во Вселенной оставляет после себя па
мять в виде информационных полей. Почему вы не допускаете, что отпечаток
событий может нести не только земля, но и человеческий мозг еще до рожден
ия…
Наш научный спор продолжался до поздней ночи.
Уже загремели в коридоре ведра уборщиков, монотонно загудел пылесос. За
окном яркие, с кулак величиной, звезды обсыпали выгнутое надменной дугой
лиловое небо, а мы все еще спорили.
Потом я будто бы случайно взглянула на часы:
Ц Как, уже десять?
Яковлев застыл на полуслове.
Ц Да, уже десять… Мы с вами проговорили пять часов. Пять часов пролетели,
как одна минута. Ц Он принялся прощаться.
После его ухода я записала в карточке: «Последние данные: получил предло
жение работать в Иране по контракту на строительстве секретного объект
а. Не выпускать его, пока не пройдет полный курс терапии. Перспективен в со
трудничестве. Оплата курсов за счет Центра». И твердо подчеркнула красны
м фразу в заголовке. «Особое внимание».
На прощание Яковлев остановился в дверях и заметил смущенно:
Ц Вы здесь единственный человек, с которым можно нормально поговорить.
Вы Ц живая.
Ц Мы все здесь живые, Ц ответила я многозначительно.
Но в данный момент я лгала. От ужасной всепоглощающей усталости я лично б
ыла мертвее покойника.

Глава 11

Впервые я заметила его в столовой Центра, Обычно я на обед не хожу, перекус
ываю на скорую руку в кабинете, но в тот день мне отчего-то захотелось поб
ыть со всеми. Иногда хочется ощутить себя не вершителем человеческих суд
еб, зябнущим в уютной тиши кабинета, а маленькой песчинкой на пляже, одной
из миллиарда таких же кварцевых крошек. Дует ветер, несет песчинку, и лети
т она… Куда? Зачем?
Он застыл в дверях, что-то громко рассказывая сотруднику информационног
о отдела. Кажется, что-то о горах, где в марте можно кататься на лыжах в одни
х плавках посреди бескрайних снегов. «Так вот где он так загорел!» Ц поду
мала я. Действительно, ровный горный загар был непривычен для ранней вес
ны, а синие глаза, оттененные смуглой кожей, прожекторами сияли на улыбчи
вом лице.
Ц Кто это? Ц спросила я у Ползуновой из этического отдела.
Ц Новый сотрудник. Говорят, какая-то важная шишка.
Ц Американец, Ц решила я. Ц Но говорит без акцента.
Ц Нет, он откуда-то с Урала. Вроде бы из Перми.
Ползунова алчно зарылась по самые уши (красноватые, оттопыренные, как ру
чки от кастрюли) в гороховый суп, а я уселась за дальний столик в углу, прод
олжая свои наблюдения за новичком.
Важная шишка Ц вот как? Какой-то он странный, не похожий на «наших». Слишк
ом громко смеется, слишком энергично пожимает руку при встрече, слишком
высок, слишком смугл и, наконец, слишком привлекателен. Такие люди обычно
полны комплексов и аберраций Ц но только не этот человек. Нет, не этот Ц
держится уверенно в незнакомой обстановке, как будто уже сто лет подряд
день за днем приходит в эту столовую есть наш жидкий, невкусный, но, по уве
рениям заведующего, жутко питательный суп, обеспечивающий организм нео
бходимым набором белков, жиров, углеводов.
На вечер было назначено общее собрание сотрудников Центра. Я хотела было
не пойти, сославшись на загруженность работой, но позвонил босс и предуп
редил, что меня там ждут с орденом «Золотой Дэн» в руках и рассказом о Блэк
уотере на устах. Мол, народ жаждет подробностей, ведь лишь немногие избра
нные могут посетить святая святых нашей Организации, ее американское яд
ро, головное предприятие, откуда по всему миру, как щупальца гигантского
осьминога, распространяется непобедимое учение Гобарда.
Пришлось наскоро составить текст доклада. Я надеялась отделаться парой
слов: благодарность руководству, пожелания коллегам, хвала и слава сенсо
логии Ц на всю эту муть от силы минуты две, включая необходимые улыбки и р
укопожатия.
На американизированного новичка я наткнулась перед входом в конференц-
зал. Он о чем-то беседовал с Гореликом, бурно жестикулируя и громко смеясь
. Слишком бурно и слишком громко, на мой взгляд. Нет, определенно в нем есть
что-то странное, нетипичное для нашей Организации…
Я уже хотела скользнуть в зал, но путь преградила всемогущая длань шефа.

Ц А, Мариночка, стой… Познакомься, Иван, с красой и гордостью нашего Моск
овского отделения… Марина Леонидовна Жалейко, офицер по особым поручен
иям.
Ц Что «краса» Ц вижу, что «гордость» Ц не сомневаюсь! Ц усмехнулся то
т. Ц Позвольте представиться, Иван Черкасов.
Он взял мою руку и энергично тряхнул ее. Я что-то мрачно буркнула в ответ.

Вообще-то на меня это не похоже. После тренинга «Успех путем общения» сло
ва вылетают из меня со скоростью тысяча километров в секунду, но сейчас я
что-то сплоховала… Утомление, работа, усталость Ц вот единственный диа
гноз.
Ц А ведь это была идея Марины Леонидовны Ц строительство Дворца Знаме
нитостей, о котором я вам только что рассказывал… Здание уже подведено п
од крышу, сейчас идет отделка, Ц похвастался Горелик.
Черкасов ответил новой галантностью, адресованной мне лично, как заправ
ский дамский угодник Ц комплименты сыпались из него, как горошины из по
рванного мешка:
Ц Я так и думал: в такой светлой голове должна быть уйма светлых, просто б
елоснежных мыслей! Ц Это намек на мой цвет волос. Дело в том, что они у меня
белые, как у лабораторной мыши. И еще белесые ресницы и брови как у сонног
о поросенка, Ц мое вечное тайное мучение! Ц Расскажете, как вам удается
держаться на плаву?
Ц Это мое личное ноу-хау, профессиональный секрет, Ц ответила я и ускол
ьзнула в полутемный зал.
И долго сидела там в предпраздничной тиши, ощущая, как лицо стремительно
и бесповоротно заливает краской смущения Ц этого еще не хватало… Откуд
а эти переживания? Что-то я стала себя чувствовать не слишком уверенно в п
оследнее время. Расслабилась, потеряла форму. Шалею от взглядов обыкнове
нного провинциального ловеласа.
Кто он такой? Ц не давал покоя мучительный вопрос. Странно, как вокруг но
венького вьется сам Горелик, ручкается, рассыпается в любезностях. Если
бы этот тип оказался проверяющим из Америки, я бы поняла… А тут Ц какой-т
о безвестный выскочка из Перми!
Почему безвестный? Ц оборвала я саму себя. Известный. У него есть имя Ц И
ван…
Иван, Ванечка, Ванюшка… Что-то горячее и болезненное прорвалось из завет
ной глубины и изнутри затопило левую половину груди.
Сколько ему сейчас лет? Шесть, кажется… Или семь. Какой он? Умеет ли уже чит
ать или предпочитает гонять с деревенскими пацанами на улице? Ничего не
знаю о нем, ничего…
Прочь, воспоминания! Прочь, ненужные думы! До вас ли сейчас, когда борьба п
ротив Организации и внутри Организации с каждым днем все острей и напряж
енней. Ведь еще несколько лет назад, когда я только вступила в ряды сотруд
ников Центра, самые крупные чиновники в правительстве почитали за честь
встретиться с представителем нашей Церкви, а теперь воротят нос, заслыша
в ее название. Журналисты (равно как и психиатры, с чьей подачи шакалы пера
чернят наши идеи) Ц поганое племя, обреченное на вымирание, Ц чуть ли не
еженедельно упражняются в суесловии на наш счет. Ничего, мы еще поборемс
я! Мы еще вознесем великое учение Гобарда на недосягаемые высоты!
Едва я отдышалась, привела в порядок засбоивший дух возвышенными мыслям
и и мобилизовала себя на борьбу, как в зал валом повалил народ. И новенький
… Этот, как его… Черкасов (называть по имени у меня нет сил) размашистой по
ходкой вошел в зал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27