Подойдя к Ти Джею, который с усилием пытался встать на ноги, молодой человек широко улыбнулся и провозгласил:— А мы славно его вздули, капитан Грэм!Уже давно у него не было так хорошо на душе. Ти Джей сделал то, на что сам Роберт был просто не способен, — накостылял этому ненавистному Руарку Стюарту, да так, что молодчик умылся собственной кровью! Теперь Роберт чувствовал себя отомщенным. С его души свалилась огромная тяжесть. Протянув руку, он помог Ти Джею встать.— Роберт, когда, наконец, кончится ваша нелепая вражда с зятем? — спросил Ти Джей. — Вы только взгляните на них!С этими словами он кивнул на Энджелин и Руарка, направлявшихся по дорожке к дому. Примерно на полпути Руарк каким-то непостижимым и чудесным образом выздоровел, и если раньше он судорожно цеплялся за Энджелин, чтобы не упасть, то теперь явно обнимал ее, крепко прижимая к себе.— Разве вы не видите, что проиграли эту битву? — продолжал Ти Джей, в упор глядя на Роберта. — Впрочем, как и мы, южане, — всю войну…Какое-то мгновение оба молча и с пониманием смотрели друг другу в глаза. В конце концов, Роберт гордо вскинул голову и проговорил:— Вы правы. Беда в том, что я все время пытался себя уверить, что это не так…Он перевел взгляд на Селесту, в одиночестве стоявшую неподалеку.— Я вообще был большим дураком, капитан Грэм!— Доктор Грэм, Роберт. Я не служу в армии уже два года. А вообще-то зовите меня лучше Ти Джеем.— С удовольствием, Ти Джей.Роберт широко улыбнулся и расправил плечи.— А все же мы не зря его поколотили, капитан!— Да, лейтенант Скотт, конечно, не зря!Ти Джей с беспокойством потер пострадавшую в драке челюсть — похоже, сломана. Превозмогая боль, он улыбнулся и хлопнул Роберта по плечу.— И это приятно, черт побери!Мужчины направились по дорожке к ожидающей их Селесте. Подойдя к жене, Роберт нежно взял ее под руку. Глава 30 Очутившись в комнате Руарка, Энджелин первым делом усадила мужа на кровать и, опустившись рядом на колени, стала стаскивать с него ботинки.— И эту окровавленную рубашку тоже, разумеется, придется снять, — категорическим тоном заявила она.Руарк даже не делал попыток сопротивляться. По всему чувствовалось, что такая перемена в поведении жены его чрезвычайно радует. Энджелин же, целиком занятая тем, как ему помочь, даже не подозревала, что за игривые мысли бродят в голове мужа. Когда она наклонилась, чтобы расстегнуть его рубашку, сладостный аромат ее волос защекотал ноздри Руарка и недвусмысленно отозвался в паху.«Господи, до чего же я люблю эту женщину! — подумал он. — И как ее хочу…»Она была совсем близко. Он мог бы в любую минуту прикоснуться к ней, обнять — и не смел, боясь: а вдруг он неверно истолковал ее поведение? Вдруг Энджелин движет не любовь, а простое человеческое участие?..Она осторожно сдвинула рубашку с его плеч, и Руарк, закрыв глаза, ощутил шелковое прикосновение ее пальцев к своей обнаженной коже. О Боже, может ли быть на свете что-нибудь более сладостное, чем чувствовать ее руку у себя на плече?Появление на пороге комнаты Майры с тазиком прервало эти эротические воспоминания. Несколько минут старая служанка, стоя рядом с Руарком, печально качала головой и издавала невнятные восклицания, словно потревоженная наседка. Энджелин, желая положить конец этому бесплодному кудахтанью, нетерпеливо вырвала тазик у нее из рук:— Спасибо, Майра. А как себя чувствует доктор Грэм?— Похоже, что так же плохо, как и мистер Руарк.— Тогда вам лучше пойти и заняться им, а о мистере Руарке я сама позабочусь.Майра вышла, все еще сокрушенно качая головой. Намочив в тазике кончик салфетки, Энджелин осторожно начала смывать кровь с губы Руарка.— Что такое она добавила в воду? Воняет просто жутко, — проворчал он.— Ничего страшного, просто немного уксуса. Это снимет боль.Руарк знал, что даже гораздо большее количество уксуса не в силах заглушить ту боль, что терзает его, но решил не перечить — пусть Энджелин заботится о нем, это так приятно! Внимательно осмотрев его лицо, она сокрушенно вздохнула:— Должна тебя огорчить — у тебя будут страшные синяки. Вот уж не думала, что ты и Ти Джей способны так ожесточенно драться! Мне всегда казалось, что вы друзья…— Так оно и есть — и теперь даже больше, чем раньше.Продолжая прикладывать намоченную в уксусе салфетку к ссадинам Руарка, Энджелин усмехнулась:— И после этого мужчины еще смеют утверждать, что у женщин нет логики! Если бы две женщины так поколотили друг друга, они потом и разговаривать бы не стали…— Возможно, женщины и не дерутся на кулаках, но разве они не наносят друг другу гораздо более чувствительные удары своими несносными языками? — движимый чувством мужской солидарности, парировал Руарк.— А вы, мужчины, разве так не поступаете? Я прекрасно слышала, что вы не только колошматили, но и, не смущаясь, обзывали и оскорбляли друг друга!..Приложив салфетку в последний раз, Энджелин понесла тазик на стоявший рядом стол. Руарк последовал за ней. Проходя мимо двери, он быстро повернул ключ. Услышав щелканье замка, Энджелин удивленно обернулась.— Мне нужно поговорить с тобой, и я не хочу, чтобы нам мешали, — объяснил он в ответ на ее недоуменный взгляд.— Тебе надо отдохнуть, Руарк, — возразила Энджелин. — Сейчас же возвращайся в постель! А поговорить мы можем и позднее.— Нет, не позднее, а немедленно, — отрезал он. — Иди сюда!Недоумевающая Энджелин позволила Руарку подвести ее к кровати и усадить. Он сам лег рядом, а она, скромно сложив руки на коленях, ждала, что он скажет.— Так чего же ты хочешь, Руарк? — наконец спросила она, помолчав.— Тебя, и ты прекрасно это знаешь! — взволнованно и резко ответил он и тут же, смягчившись, добавил: — Ну, как ты можешь сидеть здесь с таким суровым видом, когда прекрасно знаешь, как я хочу тебя? Да у меня внутри все болит от этого желания!..Взгляд Энджелин был все так же безмятежен. Руарк между тем продолжал:— Ну, к чему все эти уловки? Почему ты избегаешь меня? За последние две недели моя жизнь превратилась в ад, а ведь, по-моему, ты и не собиралась возвращаться в Виргинию! Разве не так?Он требовал ответа и одновременно боялся его услышать.— Почему ты так думаешь? — слабо попыталась защититься Энджелин. — В конце концов, у меня есть домик в Виргинии, и теперь, когда я выиграла пари…— Энджел, — прервал ее Руарк, — посмотри на меня.Стоило ей взглянуть ему в глаза, как она оказалась не в силах продолжать игру. Глупая гордость, уже давно загнавшая ее в угол, испарилась, и Руарк по глазам Энджелин догадался, что маскарад окончен.— Хватит, Энджел. Не надо больше хитрить, лгать, изворачиваться. Ответь мне честно, раз и навсегда — ты останешься со мной?Ее взгляд стал задумчивым и глубоким.— А ты этого хочешь?Руарк просунул руку под густую шапку ее темных локонов и ласково погладил шею Энджелин.— А как ты сама думаешь?Его пальцы продолжали нежно скользить по ее затылку и шее. Отдавшись этой ласке, Энджелин вздохнула:— По-моему, это прекрасно — быть богатой и ни от кого не зависеть. Теперь я смогу сама принимать решения. Отныне никаких обязательств… и никаких пари, да, Руарк?Она подняла на него глаза и вопросительно улыбнулась.— Согласен! — смеясь, ответил он.Наклонившись, Руарк легонько поцеловал Энджелин.— А, кроме того, ты всегда была независима и богата — ведь у тебя есть ум, мужество, стойкость, красота. Ты даже сама не представляешь, насколько ты богата…— И все же сегодня я богаче, чем вчера, на трех чистокровных жеребцов. Так что запомни, Руарк Стюарт, — как только ты станешь излишне самоуверенным, я тут же укладываю вещи, беру сына и уезжаю от тебя — на одном из моих скакунов! — поддразнила она его. — А может быть, выставлю их на состязание — пусть потягаются с твоими!..Руарк довольно улыбнулся:— Делай что хочешь, Энджел! Главное — ты со мной. А жеребцы — дело наживное…Он нежно привлек ее к себе.— Только никогда больше не шути так со мной, Энджел. Не говори, что уедешь, даже не думай об этом. Обещай, что никогда меня не бросишь! — настойчиво и вместе с тем умоляюще обратился он к ней.На мгновение лицо Руарка исказила мука.— Два года! Подумать только — мы с тобой потеряли два драгоценных года нашей жизни, которых уже не воротишь… Ну, как я мог быть таким идиотом? Мне следовало жениться на тебе в первый же день! Не мудрено, что Ти Джей набросился на меня с кулаками — только так, видно, и можно меня вразумить…Энджелин, улыбнувшись, нежно погладила жуткую ссадину на щеке Руарка.— О, боюсь, что пара его тумаков предназначалась мне! — весело воскликнула она. — Просто Ти Джей — настоящий джентльмен и ни за что не позволил бы себе ударить даму…Руарк снова поцеловал Энджелин, и на этот раз ее уста с готовностью открылись ему навстречу. Откинув голову, она вся отдалась восхитительному, сладостному ощущению — снова почувствовать себя в его объятиях…Оба понимали — теперь их ничто не разлучит. Нагнувшись к Энджелин, Руарк произнес с тихой нежностью:— Я люблю тебя, Энджел…Она открыла глаза и улыбнулась. Его взгляд светился любовью и нежностью.— Я тоже люблю тебя, Руарк.И добавила с лукавой усмешкой:— Хотя в данный момент ты и похож на Квазимодо…Он неосмотрительно расхохотался и тут же схватился за скулу:— Ой!Нагнувшись, Энджелин легонько провела губами по его лицу.— Ну вот, теперь все быстро заживет…Он попытался расстегнуть ее платье, но израненные пальцы плохо повиновались.— Проклятый Ти Джей! — воскликнул Руарк, тряся рукой. — Может быть, родная, ты поцелуешь и ее, чтобы не болела?Энджелин осторожно зажала его руку в своих ладонях и покрыла нежными поцелуями каждую косточку.— Ну вот, теперь все быстро заживет!Сощурив свои чудные сапфировые глаза, она начала расстегивать брюки Руарка.— Я расцелую тебя всего, мой любимый, и боль пройдет!Так оно и случилось, к огромному удовольствию обоих…
В шесть часов, когда Руарк и Энджелин спустились к обеду, они обнаружили, что все общество уже собралось в гостиной. Руарк и Ти Джей несколько минут не сводили глаз друг с друга, а потом одновременно воскликнули:— Неужели и я так же выгляжу?!И тут же, расхохотавшись, крепко пожали руки друг другу. Оба понимали — недавняя потасовка поставила последнюю точку в их извечном соперничестве. Отныне их будет связывать только дружба.За обедом Энджелин объявила, что намерена остаться с Руарком. Эти ее слова вызвали всеобщее облегчение, но, впрочем, никого не удивили. Но вот когда вслед за тем присутствующие услышали, что молодая пара вместе с Томми отбывает в Виргинию, чтобы немного пожить отдельно, протестующим возгласам не было предела. Но Энджелин и Руарк стойко выдержали нападки прабабушки, деда, дяди и тетки и остались тверды в своем решении — Томми поедет вместе с ними.По окончании обеда Энджелин поднялась наверх, чтобы проверить, все ли в порядке у Томми, а мужчины тем временем удалились в библиотеку — выкурить сигару и выпить стаканчик бренди. Генри не захотел присоединиться к ним и предпочел остаться в обществе женщин, намеревавшихся сыграть в карты.— А ты будешь играть с нами, детка? — спросил он, когда Энджелин вернулась.— Нет, папа.— Тогда, дорогие леди, мы можем начать. Как говаривала моя достойная матушка, — провозгласил Генри, тасуя карты, — «Радость состоит не в том, чтобы выиграть, а в том, чтобы играть».«Вот что значит, у человека легко на душе. Он готов говорить с нежностью даже о бабушке Скотт!» — подумала Энджелин, с любовью вслушиваясь в прибаутки отца.— Ну, мои дорогие дамы, так в чем сегодня будет состоять наша радость?— Давайте сыграем в косых Джеков, — предложила Сара.— Вы, наверное, имеете в виду одноглазого Джека, дорогая? — догадался Генри. — Ну что же, принимается! А вам, мисс Майра, предоставляется право сделать первый ход.Служанка в течение нескольких минут, которые остальным игрокам показались часами, всматривалась в свои карты.— Ну, давай же, женщина! Ты делаешь ставку или нет? — нетерпеливо воскликнула Сара.Майра неодобрительно взглянула на хозяйку и кинула свою ставку в банк.— Одна, — провозгласила она, хитро улыбаясь.Селеста достала две фасолины из лежавшей перед ней кучки:— Поднимаю до двух.Генри засиял от удовольствия:— Правильно, детка!Его лицо расплылось в широкой кельтской улыбке.— Теперь ваша очередь, мисс Сара. Поднимаете ставку или пасуете?«Ох, папочка! Как всегда, верен своим причудам.» — с нежностью подумала Энджелин.Она не могла припомнить, когда в последний раз у нее было так хорошо на душе.Улыбаясь своим мыслям, Энджелин неторопливо пересекла гостиную и остановилась у застекленных створчатых дверей, которые из-за жары были открыты. Сложив руки на груди, она прислонилась к косяку, с наслаждением вдыхая пряные ароматы, льющиеся из сада, — смесь запаха флоксов, примул и лаванды.Луна заливала ярким светом газон и кусты, которые от этого казались серебряными. Лишь дружное стрекотание сверчков да негромкое ржание кобылицы и ее жеребенка нарушало ночную тишину.Неожиданно за спиной у Энджелин раздался громкий хохот Руарка и Ти Джея. Она перевела взгляд туда, где сидели мужчины, и поняла, что этот смех вызван какой-то байкой времен войны, которую только что рассказал им Роберт. Весь отдавшись своему беззаботному смеху, Руарк откинул голову и в этот момент встретился взглядом с Энджелин. Словно искра пробежала между ними — то было безмолвное, понятное обоим объяснение в любви. Довольная Энджелин улыбнулась и шагнула в сад.— Вы все еще сердитесь на меня, милая леди?Она удивленно обернулась и обнаружила, что рядом с ней стоит Ти Джей. Энджелин протянула ему руку:— Конечно, нет! Это вы должны простить меня, Ти Джей, за все те гадости, что я вам наговорила…С этими словами она поцеловала его ладонь и прижалась к ней щекой.— Вы — мой самый лучший друг, и я ужасно вас люблю!— Я очень рад за вас, Энджел, — за вас и за Руарка. Вы двое — моя семья. Другой у меня нет…— Тогда почему же вы бросаете нас и бежите в эту, как ее? Юту?— Мне предложили место врача в «Юнион Пасифик», Энджел. Это открывает передо мной поистине уникальные возможности!— Но ведь там очень опасно, Ти Джей! Все эти преступники и индейцы…— Дорогая, именно поэтому им и нужен доктор! А, кроме того, соединение востока и запада с помощью железной дороги — это великое событие, и я буду счастлив стать его свидетелем…Глаза Энджелин затуманились слезами.— Если вам действительно этого хочется, то я рада за вас, Ти Джей. Но нам будет очень вас не хватать!Обняв Энджелин, Ти Джей привлек ее к себе и нежно расцеловал. Так рука об руку они и вернулись в дом.
Неделю спустя небольшая группа людей собралась на вокзале «Юнион стейшн», чтобы попрощаться с Руарком и Энджелин — они уезжали на восток. Проводить их пришли Генри, Роберт, Селеста, Ти Джей и даже престарелая Сара, опиравшаяся на руку Майры.Томми, сидя на руках у Руарка, дрожал от возбуждения, предвкушая первое в своей жизни путешествие, пока отец по очереди подносил сына к каждому из родственников для прощальных объятий и поцелуев.Затем, подсадив Энджелин на площадку вагона, Руарк передал ей ребенка и обернулся к Ти Джею. Им предстояло грустное расставание.— Не понимаю, зачем ты едешь на запад! Ну да ладно, теперь это уже все равно… Главное — не забывай вовремя увертываться от индейских стрел! — шутливо напутствовал приятеля Руарк.Мужчины обменялись рукопожатием.— Я уже давно так решил, еще в тот вечер на балу в Нью-Йорке, когда мы познакомились с Вандербилтом. Начинается поистине новая страница в истории страны, дружище, и я хочу быть свидетелем того, как будет уложен последний рельс на этом грандиозном пути!— Только все же берегись индейцев, приятель, а то как бы они не сняли с тебя скальп!..
Поезд уже давно покинул вокзал, а группа провожающих все еще стояла на перроне, глядя ему вслед. Вот он совсем скрылся из виду, и лишь легкие облачка серого дыма вдали указывали его путь.Сара Стюарт первая нарушила молчание:— Все хорошо, что хорошо кончается! Только почему вы все такие мрачные?— Да, все славно получилось, — вторил ей Генри. — И могло бы уже давно так закончиться, если бы кое-кто этому не мешал…При этом пять пар осуждающих глаз обернулись к Роберту Скотту. Молодой человек пожал могучими плечами.— Откуда мне было знать, что у Руарка честные намерения? — попытался защититься он. — Энджи сама мне говорила, что хочет уйти от него…— А вы и поверили! — презрительно фыркнула Майра. — Надо было лучше нас спросить, мы бы уж выложили вам всю правду. Ведь давно было понятно, как в действительности обстоит дело…— Ну что, дорогой, теперь убедился, что я была права? — с победоносным видом спросила Селеста, кокетливо тряхнув золотистыми кудряшками. — Я же говорила — ты совсем не знаешь женщин…— Но зато не устаю постоянно учиться у тебя, дорогая!Он шутливо взъерошил ей волосы и обвил рукой талию. Селеста склонила голову на плечо мужа, и счастливая пара удалилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
В шесть часов, когда Руарк и Энджелин спустились к обеду, они обнаружили, что все общество уже собралось в гостиной. Руарк и Ти Джей несколько минут не сводили глаз друг с друга, а потом одновременно воскликнули:— Неужели и я так же выгляжу?!И тут же, расхохотавшись, крепко пожали руки друг другу. Оба понимали — недавняя потасовка поставила последнюю точку в их извечном соперничестве. Отныне их будет связывать только дружба.За обедом Энджелин объявила, что намерена остаться с Руарком. Эти ее слова вызвали всеобщее облегчение, но, впрочем, никого не удивили. Но вот когда вслед за тем присутствующие услышали, что молодая пара вместе с Томми отбывает в Виргинию, чтобы немного пожить отдельно, протестующим возгласам не было предела. Но Энджелин и Руарк стойко выдержали нападки прабабушки, деда, дяди и тетки и остались тверды в своем решении — Томми поедет вместе с ними.По окончании обеда Энджелин поднялась наверх, чтобы проверить, все ли в порядке у Томми, а мужчины тем временем удалились в библиотеку — выкурить сигару и выпить стаканчик бренди. Генри не захотел присоединиться к ним и предпочел остаться в обществе женщин, намеревавшихся сыграть в карты.— А ты будешь играть с нами, детка? — спросил он, когда Энджелин вернулась.— Нет, папа.— Тогда, дорогие леди, мы можем начать. Как говаривала моя достойная матушка, — провозгласил Генри, тасуя карты, — «Радость состоит не в том, чтобы выиграть, а в том, чтобы играть».«Вот что значит, у человека легко на душе. Он готов говорить с нежностью даже о бабушке Скотт!» — подумала Энджелин, с любовью вслушиваясь в прибаутки отца.— Ну, мои дорогие дамы, так в чем сегодня будет состоять наша радость?— Давайте сыграем в косых Джеков, — предложила Сара.— Вы, наверное, имеете в виду одноглазого Джека, дорогая? — догадался Генри. — Ну что же, принимается! А вам, мисс Майра, предоставляется право сделать первый ход.Служанка в течение нескольких минут, которые остальным игрокам показались часами, всматривалась в свои карты.— Ну, давай же, женщина! Ты делаешь ставку или нет? — нетерпеливо воскликнула Сара.Майра неодобрительно взглянула на хозяйку и кинула свою ставку в банк.— Одна, — провозгласила она, хитро улыбаясь.Селеста достала две фасолины из лежавшей перед ней кучки:— Поднимаю до двух.Генри засиял от удовольствия:— Правильно, детка!Его лицо расплылось в широкой кельтской улыбке.— Теперь ваша очередь, мисс Сара. Поднимаете ставку или пасуете?«Ох, папочка! Как всегда, верен своим причудам.» — с нежностью подумала Энджелин.Она не могла припомнить, когда в последний раз у нее было так хорошо на душе.Улыбаясь своим мыслям, Энджелин неторопливо пересекла гостиную и остановилась у застекленных створчатых дверей, которые из-за жары были открыты. Сложив руки на груди, она прислонилась к косяку, с наслаждением вдыхая пряные ароматы, льющиеся из сада, — смесь запаха флоксов, примул и лаванды.Луна заливала ярким светом газон и кусты, которые от этого казались серебряными. Лишь дружное стрекотание сверчков да негромкое ржание кобылицы и ее жеребенка нарушало ночную тишину.Неожиданно за спиной у Энджелин раздался громкий хохот Руарка и Ти Джея. Она перевела взгляд туда, где сидели мужчины, и поняла, что этот смех вызван какой-то байкой времен войны, которую только что рассказал им Роберт. Весь отдавшись своему беззаботному смеху, Руарк откинул голову и в этот момент встретился взглядом с Энджелин. Словно искра пробежала между ними — то было безмолвное, понятное обоим объяснение в любви. Довольная Энджелин улыбнулась и шагнула в сад.— Вы все еще сердитесь на меня, милая леди?Она удивленно обернулась и обнаружила, что рядом с ней стоит Ти Джей. Энджелин протянула ему руку:— Конечно, нет! Это вы должны простить меня, Ти Джей, за все те гадости, что я вам наговорила…С этими словами она поцеловала его ладонь и прижалась к ней щекой.— Вы — мой самый лучший друг, и я ужасно вас люблю!— Я очень рад за вас, Энджел, — за вас и за Руарка. Вы двое — моя семья. Другой у меня нет…— Тогда почему же вы бросаете нас и бежите в эту, как ее? Юту?— Мне предложили место врача в «Юнион Пасифик», Энджел. Это открывает передо мной поистине уникальные возможности!— Но ведь там очень опасно, Ти Джей! Все эти преступники и индейцы…— Дорогая, именно поэтому им и нужен доктор! А, кроме того, соединение востока и запада с помощью железной дороги — это великое событие, и я буду счастлив стать его свидетелем…Глаза Энджелин затуманились слезами.— Если вам действительно этого хочется, то я рада за вас, Ти Джей. Но нам будет очень вас не хватать!Обняв Энджелин, Ти Джей привлек ее к себе и нежно расцеловал. Так рука об руку они и вернулись в дом.
Неделю спустя небольшая группа людей собралась на вокзале «Юнион стейшн», чтобы попрощаться с Руарком и Энджелин — они уезжали на восток. Проводить их пришли Генри, Роберт, Селеста, Ти Джей и даже престарелая Сара, опиравшаяся на руку Майры.Томми, сидя на руках у Руарка, дрожал от возбуждения, предвкушая первое в своей жизни путешествие, пока отец по очереди подносил сына к каждому из родственников для прощальных объятий и поцелуев.Затем, подсадив Энджелин на площадку вагона, Руарк передал ей ребенка и обернулся к Ти Джею. Им предстояло грустное расставание.— Не понимаю, зачем ты едешь на запад! Ну да ладно, теперь это уже все равно… Главное — не забывай вовремя увертываться от индейских стрел! — шутливо напутствовал приятеля Руарк.Мужчины обменялись рукопожатием.— Я уже давно так решил, еще в тот вечер на балу в Нью-Йорке, когда мы познакомились с Вандербилтом. Начинается поистине новая страница в истории страны, дружище, и я хочу быть свидетелем того, как будет уложен последний рельс на этом грандиозном пути!— Только все же берегись индейцев, приятель, а то как бы они не сняли с тебя скальп!..
Поезд уже давно покинул вокзал, а группа провожающих все еще стояла на перроне, глядя ему вслед. Вот он совсем скрылся из виду, и лишь легкие облачка серого дыма вдали указывали его путь.Сара Стюарт первая нарушила молчание:— Все хорошо, что хорошо кончается! Только почему вы все такие мрачные?— Да, все славно получилось, — вторил ей Генри. — И могло бы уже давно так закончиться, если бы кое-кто этому не мешал…При этом пять пар осуждающих глаз обернулись к Роберту Скотту. Молодой человек пожал могучими плечами.— Откуда мне было знать, что у Руарка честные намерения? — попытался защититься он. — Энджи сама мне говорила, что хочет уйти от него…— А вы и поверили! — презрительно фыркнула Майра. — Надо было лучше нас спросить, мы бы уж выложили вам всю правду. Ведь давно было понятно, как в действительности обстоит дело…— Ну что, дорогой, теперь убедился, что я была права? — с победоносным видом спросила Селеста, кокетливо тряхнув золотистыми кудряшками. — Я же говорила — ты совсем не знаешь женщин…— Но зато не устаю постоянно учиться у тебя, дорогая!Он шутливо взъерошил ей волосы и обвил рукой талию. Селеста склонила голову на плечо мужа, и счастливая пара удалилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41