– Я вцепилась в перила. А сама-то я созрела для материнства?
– Несколько раз меня специально отправляли в какие-нибудь глухие места, лишь затем, чтобы потом сказать: я бы, мол, не потерялась, будь у меня с головой порядок. – Мэри поднималась по лестнице впереди меня. В сером платье и разношенных туфлях она скорее походила на экономку, чем на владелицу поместья. Трудно было бы найти дочь, менее похожую на свою мать, несмотря на одинаковый рост, сложение и овал лица. Интересно, а мой ребенок будет похож на меня?
– Я пройдусь по комнатам слева от лестницы, а вы справа, – предложила Мэри, когда мы поднялись на второй этаж. Возможно, до нас тут уже побывали остальные, но что толку просто стоять и дергаться от волнения?
По случайному совпадению, первая комната, в которую я заглянула, оказалась спальней Бинго. Гавайская рубашка, что была на нем накануне, висела на спинке стула, а на тумбочке рядом с массивным гардеробом лежала аккуратная стопка одежды. В комнате царил идеальный порядок. А я-то считала, что всем детям свойственна страсть к бардаку. Голубая зубная щетка покоилась строго поперек дорожной мыльницы, а та в свою очередь возлежала в самом центре стеклянного подноса на туалетном столике.
Ради проформы я заглянула под кровать. Не обнаружив там ничего, даже пыли, я осторожно двинулась к гардеробу. Мне почему-то показалось, что смекалистый толстяк притаился именно там. Под ногами скрипнула доска – экая я неловкая! Гардероб был пуст.
Горький привкус разочарования сменился страхом. С замиранием сердца я прижалась лбом к оконному стеклу. Дождь лил как из ведра. Ветви мертвого дерева легонько постукивали по стеклу.
И тут, будто минутное затмение нашло на меня, кажется, я даже закрыла глаза… Шум дождя вдруг превратился в неясное бормотание голосов в моей голове – сестры Трамвелл повторяли слова Шанталь."…Беда в Северной башне". Если мои расчеты верны, эта комната расположена прямо под башней – той, что увенчана гигантской луковицей. В детстве я бы не сумела побороть искушение осмотреть это укромное местечко. А Бинго Хоффман, хотя и вундеркинд, – в душе, несомненно, еще ребенок. Надежда оторвала меня от окна. Есть ли в этой комнате дверь, ведущая в башню?
Ага, вот она! В узком проеме между гардеробом и стеной. Едва я ступила на винтовую лестницу, как дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась. Я будто очутилась внутри барабана, по которому колошматит дождь. Помнится, моя свекровь во время своего недавнего визита в Мерлин-корт спала в нашей Северной башне. Она уверяла, будто в восторге от уединения и открывающейся из окна панорамы. По-моему, Мамуля даже прониклась ко мне симпатией… Чем выше я поднималась по лестнице, тем сильнее неистовствовал дождь. Трудно поверить, что такая ярость может быть обезличенной. Я добралась до площадки и очутилась перед сводчатым проемом.
– Помогите! Спасите меня!
Слова эти пронзили меня точно кинжалом. Но в следующую секунду я задумалась, уж не плод ли это моего воображения. Огромная металлическая ручка медленно повернулась. Дубовая дверь была толщиной не меньше фута – осталась, наверное, от старых добрых времен, когда душить заночевавших в доме гостей было чем-то вроде национального хобби. Дверь приоткрылась на дюйм, послышался стон. Или это я прочистила горло? Круглая комнатка освещалась лампочкой, свешивавшейся, подобно лысому черепу, с потолка. Что бы это значило? Хотя, вполне возможно, свет забыл выключить тот, кто уже осматривал эту комнату.
– Бинго?
В центре комнаты на возвышении стояла огромная кровать, застеленная старинным бархатным покрывалом. Я притворила дверь как можно тише, дабы никого не испугать, себя в том числе, и на цыпочках двинулась вперед; половицы отчаянно заскрипели.
Чье это затрудненное дыхание? Вроде мое. Глупо, но меня мороз пробирал, стоило подумать, что я вот-вот повстречаю призрак Унылой Дамы. А вдруг это она похитила Бинго, в наказание за то, что вчера вечером он протрепался, что видел ее? Глаза мои неудержимо влекло к узкому проему, окаймлявшему окно. Попасть туда можно было только бочком, и не без труда. Отличное укрытие для призрака… или же для мальчишки, играющего в Айвенго.
– Бинго?
Ответом мне были рыдания.
И вот я уже зашептала слова утешения мальчику, сгорбившемуся на круглой площадке размером не больше чайного подноса. Осторожно просунув в щель нос – чтобы не застрял, – я задала непревзойденный по идиотизму вопрос:
– Ты что, не можешь выбраться? Здорово я ему помогла, что и говорить! Бинго поднялся на ноги и стукнулся локтем о стену. Его пухлое лицо было красным. Очки его так запотели, что он наверняка ничего не видел.
– Вам обязательно прикидываться дурочкой? Что я тут, по-вашему, в прятки играю?
– Нет, конечно.
Протерев стекла очков подолом рубашки, Бинго снова нацепил их на нос.
– А, это вы. – Он скривил губы. – Еще один жиртрест.
– Ну-ка, ну-ка, погоди… – Но меня удержало воспоминание о себе самой в его возрасте. Будучи такой же жирной, я едва не срывалась с катушек, стоило кому-нибудь взять неверный тон. – Слушай, может, оставим обмен колкостями до лучших времен? Твоя мама, между прочим, сходит с ума от беспокойства.
– Значит, она счастлива. – Сложив руки на груди, мальчишка важно выпятил все свои подбородки. – Маман хлебом не корми, дай попереживать за меня. Без этого ей жизнь не в радость.
Трактат "Можно и нельзя в вопросах воспитания" категорически не рекомендует повышать голос на детей, так что я процедила сквозь зубы:
– После того как я вытащу тебя отсюда, поделишься, как такой смышленый мальчик забрался в такую тесную щель.
– Сколько угодно! – Бинго протянул мне пухлую ручку. – Только, по-моему, от ваших стараний я только застряну.
Он был прав. Вдоволь напыхтевшись, я чувствовала себя как Кролик и все его друзья и родственники, вместе взятые, пытающиеся вызволить застрявшего Винни-Пуха.
– Пойду позову твою мать.
– Ну-ну, только попробуйте! – зловеще прорычал Бинго. – Если притащите кого-нибудь, я выброшусь из окна, клянусь!
Пустая угроза, учитывая, что ему не удалось бы пропихнуть в щель и письмо, не то что свой пухлый живот, – но его отчаяние тронуло меня.
– Вообще-то я ничего против вас не имею… – щеки Бинго блестели от слез, – потому что вы, кажется, знаете, что такое быть нелепым.
Я потерла руки, пытаясь улучшить мозговое кровообращение.
– Бинго, зачем ты сюда забрался?
Он перестал одергивать рубашку, и она задралась – обнажив полоску толстого живота.
– Поклянитесь жизнью, что никому не расскажете! А если проболтаетесь, я погублю вашего мужа. Позабочусь, чтобы он навсегда лишился работы. У меня ведь есть кое-какие связи, знаете ли. Ребята, которые готовы на все ради моего паштета из голубиной печенки. Эй! Вы куда?
Я обернулась к нему.
– Мне очень жаль тебя, Бинго, но остаток беременности я могу провести гораздо интереснее, нежели выслушивая твои дерзости и глупости.
Он поморщился.
– Ну ладно. Я влип из-за дурацкого правила Кулинаров – того же, что сгубило и Джима Грогга. Когда я увидал, что случилось с ним из-за обычной соды, то перетрусил.
– Ты что, тоже провез контрабандой соду?
– Не говорите ерунды! Я могу заставить торт подняться до головокружительных высот, всего лишь дунув на него. А протащил я свой тайный запас… – Он прикусил пухлую нижнюю губу.
– Запас чего?
– Пищевых суррогатов, джанк-фуд. – Он хмуро глянул на меня. – Не знаю, зачем я перед вами душу раскрываю? Как думаете, мы не встречались в прошлой жизни? Ну да ладно. Я не могу жить без "сникерсов", "марсов" и "баунти" – подсел я на них, ясно? Прошлой ночью я слопал часть своих запасов и решил подыскать местечко понадежнее, чтобы спрятать остальное.
– Значит, вот куда ты намылился ночью!
– Можно мне продолжить? – Его жирная физиономия заполонила всю щель. – Временный тайник я нашел, но все утро, во время собрания, наблюдал, как Пипс принюхивается, точно ищейка. И тут я вспомнил, что когда утром открывал окно, то заметил на самой верхушке мертвого дерева птичье гнездо.
– Идеальный тайник!
– К сожалению, я не мастак лазать по деревьям. После ланча вышел в сад и обнаружил, что гнездо находится на одном уровне с этим окном. Ну я и пораскинул мозгами. Отыскал дверь, ведущую в башню, протиснулся в эту проклятую щель… разве что кожу слегка ободрал и…
– Что?
Чудо-ребенок насупился.
– Кто мог подумать, что здесь такая теснотища! Смотрел-то я снизу. Наверное, пора менять очки. – Он досадливо постучал по стеклам. – А пока я взбирался по ступенькам, здорово проголодался, так что решил припрятать свои запасы там, где их не найти. – Он вытащил из кармана целый ворох оберток.
– Так ты все съел?
– Ну а если и съел? Велика важность, несколько горстей конфет ничего не решают. – С угрюмым видом он стукнул кулаком по бетону. – Эти стены с дефектом – разбухают прямо на глазах.
– Бинго, милый, – взмолилась я. – Тебе придется разрешить мне сходить за помощью. Мы можем представить им сокращенную версию правды. Скажем, что ты забрался сюда, чтобы полюбоваться видом из окна.
Щеки его раздулись от злости, а очки подпрыгнули на жирном носу.
– Я-то думал, вы другая, а вы ничуть не умнее остальных! Кулинары не простят, что я пропустил заседание из-за чрезмерной любви к природе. Я вам выложил все как есть, надеялся, что вы поможете мне придумать какую-нибудь убедительную отговорку.
Я не успела ответить. Дверь башни со стоном отворилась.
– Элли!
– Это мой муж! – предупредила я Бинго зловещим шепотом, словно бывшая любовь моей жизни был усатым злодеем, который явился, чтобы выбросить нас обоих из окна. Поздно прятаться. И поздно размышлять. Я уже очутилась в жарких объятиях Бена. Его руки гладили мои волосы, губы встретились с моими – и сердце мое, как водится, предательски дрогнуло.
– Родная, я говорил тебе, как мне нравится это твое платьице?
Средневековая кровать на королевском помосте манила нас, суля сказочную идиллию для двоих. Если бы не наблюдающее дитя…
Я нашла в себе силы отстраниться и по возможности бесстрастно взирала на Бена, пока он путано объяснял, как попал в комнату Бинго и обнаружил дверь в башню. За последние сутки мой бывший муж заметно состарился. Эти мелкие морщинки вокруг глаз – явное следствие развратного образа жизни. Меня вдруг посетила мысль, что его темные волосы и изумрудные глаза слегка отдают безвкусицей. Слава богу, кажется, я играючи вырву его из своего сердца.
– Элли, я так волновался! Там, в холле, ты была какая-то странная. Можешь называть меня перестраховщиком, если хочешь, но я не в восторге от твоего стремления рыскать по всему дому в поисках этого мальчишки. И по лестнице этой тебе не следовало подниматься.
Всю свою беременность я мечтала, чтобы со мной обращались как с нежным цветком…
– Но, солнышко… – Избегая смотреть мне в глаза, он коснулся моих волос. – Я должен кое о чем тебе рассказать…
– Можете не обращать на меня внимания, – пришел на помощь Бинго.
– Эге, привет, дружище, – протянул Бен, с гораздо меньшим энтузиазмом, нежели заслуживала ситуация.
– Только, пожалуйста, не надо на меня пялиться. Я не в зоопарке.
– Извини. – Бен отошел к окну. – Надо полагать, гостей ты сегодня не принимаешь?
Я ожидала, что Бинго вспылит, но мальчишка вдруг улыбнулся.
– Я как раз хотела сказать… – мой голос прозвучал так оглушительно, будто кто-то вывернул рукоятку громкости телевизора до отказа. – Бинго пережил необычное и жестокое испытание! – Глубокий вдох. – После обеда он бродил по комнате, как вдруг услышал какой-то странный шелест за дверью, ведущей к башенной лестнице. Будучи человеком добросовестным, Бинго решил взглянуть, в чем дело, – и увидел голубя. Я и сама повстречала тут вчера ночью одного такого, когда была на втором этаже и…
– Что еще за белиберда? – Бен недоверчиво улыбнулся.
– Не перебивайте! – шикнул на него Бинго. – Я хочу знать… в смысле, заново пережить все, что произошло.
Я сунула руки в карманы с пчелками.
– Эта идиотская птица упорно не давала себя вызволить. Взлетела наверх и стала биться об дверь, пока Бинго ее не открыл. А очутившись в этой комнате, голубь спикировал прямиком в этот проем и – ты не поверишь – ударился об стекло и рухнул без чувств, пока наш герой не…
– Вот-вот! – Улыбка Бинго по ширине не уступала его манишке. – Ну да, я полез за этим дурацким голубем, чтобы сделать ему искусственное дыхание, но…
Я вновь взяла историю под свой контроль, стремясь поскорее завершить ее, пока Бинго не увяз во вранье. Первоначальная сладость мести (ведь я отплатила Бену ложью за ложь) куда-то делась – во рту остался горький привкус.
– Голубь вдруг ожил. Птица принадлежит Теоле Фейт, так что ничего удивительного, что голубь перенял у нее актерские замашки и притворился мертвым. В общем, он выбрался из проема и улетел вниз, а Бинго остался в ловушке.
– Ты оставил обе двери открытыми? – поинтересовался Бен.
– Естественно, – бодро ответила я, – иначе голубю пришлось бы открывать их своими лапками. Ту, что ведет на лестницу, я закрыла сразу, а эту – когда поднялась.
– А-а! – Лицо Бена как-то напряглось. Интересно, он злится на Бинго, потому что тот нарушил священный распорядок Кулинаров, не говоря уже о планах Валисии Икс, – или же с трудом подавляет улыбку? – Да уж, приключение просто невероятное. – Бен обошел меня вокруг и остановился, глядя на Бинго сквозь щель. – И очень неприятное. Мне знакомо это чувство. Однажды я застрял между холодильником и стеллажом с упаковочными ящиками в отцовской лавке.
Так, а теперь кто тут врет? Да если понадобится, Бен может втянуть живот и пролезть в почтовый ящик и обратно.
– Признаться, мистер Хаскелл, до сих пор вы не особенно меня впечатляли. – Бинго протер очки, которые снова запотели. – Однако, если вы сумеете вызволить меня отсюда, я готов подсказать вам ответ на тот позорно легкий вопрос о древнегреческой кулинарии, который поставил вас в тупик сегодня утром.
– Премного благодарен, сынок, но я не могу воспользоваться твоей щедростью. Твои трудности сродни тем, какие испытываешь, пытаясь снять с пальца кольцо, которое стало тесновато. Чем больше тянешь, тем упорнее кольцо не желает слезать. Потому что палец-то распухает.
– Да-да! – согласилась я. Как же трудно не видеть в этом мужчине моего героя. – У Бинго и правда плечи распухли. Так ты предлагаешь…
– Именно! Мы намылим его, и он вылезет как миленький. А потом, Элли, – сказал Бен, нежно коснувшись моих волос, – когда с этим будет покончено, я должен буду кое-что тебе сказать.
Глава двенадцатая
Бинго был возвращен своей матушке, и Валисия Икс объявила это событие достойным того, чтобы его отпраздновать. Дневное заседание кандидатов отложили на вечер, который изначально был анонсирован как "свободное время". Пипс криво усмехнулся, Джеффриз одернула юбки, и оба устремились на поиски шампанского. Остальные же (кроме Мэри, которая ушла наверх сразу же, как только спустился Бинго) всем стадом побрели в Красную комнату. Наш с Беном момент истины никак не наступал – не получалось уединиться. И я совсем не расстроилась, когда граф попросил моего мужа на минутку побеседовать. Что-то там насчет трюфелей. Я натянула лучшую из своих улыбок и пожелала им удачно посплетничать.
Мысли мои, пока я бесцельно топталась вместе с остальными, занимали не только проблемы моего замужества. Я дала себе временную отсрочку, обдумывая байку, которую сплела от имени Бинго. Лучше обвинить птичку, чем привидение, которое якобы завлекло его в башню; а уж эта встреча с Унылой Дамой – то ли Бинго все придумал, то ли ему показалось… В общем, будем надеяться, что ложь не раскроется.
Я отыскала глазами Бена – он стоял в противоположном конце комнаты, по-прежнему занятый беседой с графом. Эх, если бы можно было вернуть вчерашний день!
– Привет, душечка! – Марджори Задсон тронула меня за руку. На ней была все та же шляпа с рыбкой, а на мешковатом лице – то же встревоженное выражение, как и час назад. – Послушайте, деточка, тетушка Мардж перед вами в долгу за вчерашний вечер. И я знаю, как помочь.
– Правда? – Она действовала успокаивающе, как огромная мягкая игрушка, из тех, что дети берут с собой в постель.
– Дело-то яйца выеденного не стоит! Вы боитесь, что муж вас разлюбил. Не волнуйтесь! Помощь рядом, стоит только выйти через кухню в сад. Я сейчас дам вам один рецептик, скажу, какие травки сорвать и как долго настаивать отварчик.
– Вы очень добры, – я понизила голос, поскольку чета Браунов и Соланж придвинулись поближе, – но я не верю в приворотные зелья.
– Детка, это ведь моя работа.
– Я не то имела в виду. – Я украдкой огляделась: проверить, не подслушивает ли Валисия Икс. – Но любовь от чистого сердца и любовь, вызванная зельем, – это ведь не совсем одно и то же.
Мисс Задсон не ответила, потому что мы – в смысле, все присутствующие в комнате – разом онемели при появлении Джеффриз и Пипса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Несколько раз меня специально отправляли в какие-нибудь глухие места, лишь затем, чтобы потом сказать: я бы, мол, не потерялась, будь у меня с головой порядок. – Мэри поднималась по лестнице впереди меня. В сером платье и разношенных туфлях она скорее походила на экономку, чем на владелицу поместья. Трудно было бы найти дочь, менее похожую на свою мать, несмотря на одинаковый рост, сложение и овал лица. Интересно, а мой ребенок будет похож на меня?
– Я пройдусь по комнатам слева от лестницы, а вы справа, – предложила Мэри, когда мы поднялись на второй этаж. Возможно, до нас тут уже побывали остальные, но что толку просто стоять и дергаться от волнения?
По случайному совпадению, первая комната, в которую я заглянула, оказалась спальней Бинго. Гавайская рубашка, что была на нем накануне, висела на спинке стула, а на тумбочке рядом с массивным гардеробом лежала аккуратная стопка одежды. В комнате царил идеальный порядок. А я-то считала, что всем детям свойственна страсть к бардаку. Голубая зубная щетка покоилась строго поперек дорожной мыльницы, а та в свою очередь возлежала в самом центре стеклянного подноса на туалетном столике.
Ради проформы я заглянула под кровать. Не обнаружив там ничего, даже пыли, я осторожно двинулась к гардеробу. Мне почему-то показалось, что смекалистый толстяк притаился именно там. Под ногами скрипнула доска – экая я неловкая! Гардероб был пуст.
Горький привкус разочарования сменился страхом. С замиранием сердца я прижалась лбом к оконному стеклу. Дождь лил как из ведра. Ветви мертвого дерева легонько постукивали по стеклу.
И тут, будто минутное затмение нашло на меня, кажется, я даже закрыла глаза… Шум дождя вдруг превратился в неясное бормотание голосов в моей голове – сестры Трамвелл повторяли слова Шанталь."…Беда в Северной башне". Если мои расчеты верны, эта комната расположена прямо под башней – той, что увенчана гигантской луковицей. В детстве я бы не сумела побороть искушение осмотреть это укромное местечко. А Бинго Хоффман, хотя и вундеркинд, – в душе, несомненно, еще ребенок. Надежда оторвала меня от окна. Есть ли в этой комнате дверь, ведущая в башню?
Ага, вот она! В узком проеме между гардеробом и стеной. Едва я ступила на винтовую лестницу, как дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась. Я будто очутилась внутри барабана, по которому колошматит дождь. Помнится, моя свекровь во время своего недавнего визита в Мерлин-корт спала в нашей Северной башне. Она уверяла, будто в восторге от уединения и открывающейся из окна панорамы. По-моему, Мамуля даже прониклась ко мне симпатией… Чем выше я поднималась по лестнице, тем сильнее неистовствовал дождь. Трудно поверить, что такая ярость может быть обезличенной. Я добралась до площадки и очутилась перед сводчатым проемом.
– Помогите! Спасите меня!
Слова эти пронзили меня точно кинжалом. Но в следующую секунду я задумалась, уж не плод ли это моего воображения. Огромная металлическая ручка медленно повернулась. Дубовая дверь была толщиной не меньше фута – осталась, наверное, от старых добрых времен, когда душить заночевавших в доме гостей было чем-то вроде национального хобби. Дверь приоткрылась на дюйм, послышался стон. Или это я прочистила горло? Круглая комнатка освещалась лампочкой, свешивавшейся, подобно лысому черепу, с потолка. Что бы это значило? Хотя, вполне возможно, свет забыл выключить тот, кто уже осматривал эту комнату.
– Бинго?
В центре комнаты на возвышении стояла огромная кровать, застеленная старинным бархатным покрывалом. Я притворила дверь как можно тише, дабы никого не испугать, себя в том числе, и на цыпочках двинулась вперед; половицы отчаянно заскрипели.
Чье это затрудненное дыхание? Вроде мое. Глупо, но меня мороз пробирал, стоило подумать, что я вот-вот повстречаю призрак Унылой Дамы. А вдруг это она похитила Бинго, в наказание за то, что вчера вечером он протрепался, что видел ее? Глаза мои неудержимо влекло к узкому проему, окаймлявшему окно. Попасть туда можно было только бочком, и не без труда. Отличное укрытие для призрака… или же для мальчишки, играющего в Айвенго.
– Бинго?
Ответом мне были рыдания.
И вот я уже зашептала слова утешения мальчику, сгорбившемуся на круглой площадке размером не больше чайного подноса. Осторожно просунув в щель нос – чтобы не застрял, – я задала непревзойденный по идиотизму вопрос:
– Ты что, не можешь выбраться? Здорово я ему помогла, что и говорить! Бинго поднялся на ноги и стукнулся локтем о стену. Его пухлое лицо было красным. Очки его так запотели, что он наверняка ничего не видел.
– Вам обязательно прикидываться дурочкой? Что я тут, по-вашему, в прятки играю?
– Нет, конечно.
Протерев стекла очков подолом рубашки, Бинго снова нацепил их на нос.
– А, это вы. – Он скривил губы. – Еще один жиртрест.
– Ну-ка, ну-ка, погоди… – Но меня удержало воспоминание о себе самой в его возрасте. Будучи такой же жирной, я едва не срывалась с катушек, стоило кому-нибудь взять неверный тон. – Слушай, может, оставим обмен колкостями до лучших времен? Твоя мама, между прочим, сходит с ума от беспокойства.
– Значит, она счастлива. – Сложив руки на груди, мальчишка важно выпятил все свои подбородки. – Маман хлебом не корми, дай попереживать за меня. Без этого ей жизнь не в радость.
Трактат "Можно и нельзя в вопросах воспитания" категорически не рекомендует повышать голос на детей, так что я процедила сквозь зубы:
– После того как я вытащу тебя отсюда, поделишься, как такой смышленый мальчик забрался в такую тесную щель.
– Сколько угодно! – Бинго протянул мне пухлую ручку. – Только, по-моему, от ваших стараний я только застряну.
Он был прав. Вдоволь напыхтевшись, я чувствовала себя как Кролик и все его друзья и родственники, вместе взятые, пытающиеся вызволить застрявшего Винни-Пуха.
– Пойду позову твою мать.
– Ну-ну, только попробуйте! – зловеще прорычал Бинго. – Если притащите кого-нибудь, я выброшусь из окна, клянусь!
Пустая угроза, учитывая, что ему не удалось бы пропихнуть в щель и письмо, не то что свой пухлый живот, – но его отчаяние тронуло меня.
– Вообще-то я ничего против вас не имею… – щеки Бинго блестели от слез, – потому что вы, кажется, знаете, что такое быть нелепым.
Я потерла руки, пытаясь улучшить мозговое кровообращение.
– Бинго, зачем ты сюда забрался?
Он перестал одергивать рубашку, и она задралась – обнажив полоску толстого живота.
– Поклянитесь жизнью, что никому не расскажете! А если проболтаетесь, я погублю вашего мужа. Позабочусь, чтобы он навсегда лишился работы. У меня ведь есть кое-какие связи, знаете ли. Ребята, которые готовы на все ради моего паштета из голубиной печенки. Эй! Вы куда?
Я обернулась к нему.
– Мне очень жаль тебя, Бинго, но остаток беременности я могу провести гораздо интереснее, нежели выслушивая твои дерзости и глупости.
Он поморщился.
– Ну ладно. Я влип из-за дурацкого правила Кулинаров – того же, что сгубило и Джима Грогга. Когда я увидал, что случилось с ним из-за обычной соды, то перетрусил.
– Ты что, тоже провез контрабандой соду?
– Не говорите ерунды! Я могу заставить торт подняться до головокружительных высот, всего лишь дунув на него. А протащил я свой тайный запас… – Он прикусил пухлую нижнюю губу.
– Запас чего?
– Пищевых суррогатов, джанк-фуд. – Он хмуро глянул на меня. – Не знаю, зачем я перед вами душу раскрываю? Как думаете, мы не встречались в прошлой жизни? Ну да ладно. Я не могу жить без "сникерсов", "марсов" и "баунти" – подсел я на них, ясно? Прошлой ночью я слопал часть своих запасов и решил подыскать местечко понадежнее, чтобы спрятать остальное.
– Значит, вот куда ты намылился ночью!
– Можно мне продолжить? – Его жирная физиономия заполонила всю щель. – Временный тайник я нашел, но все утро, во время собрания, наблюдал, как Пипс принюхивается, точно ищейка. И тут я вспомнил, что когда утром открывал окно, то заметил на самой верхушке мертвого дерева птичье гнездо.
– Идеальный тайник!
– К сожалению, я не мастак лазать по деревьям. После ланча вышел в сад и обнаружил, что гнездо находится на одном уровне с этим окном. Ну я и пораскинул мозгами. Отыскал дверь, ведущую в башню, протиснулся в эту проклятую щель… разве что кожу слегка ободрал и…
– Что?
Чудо-ребенок насупился.
– Кто мог подумать, что здесь такая теснотища! Смотрел-то я снизу. Наверное, пора менять очки. – Он досадливо постучал по стеклам. – А пока я взбирался по ступенькам, здорово проголодался, так что решил припрятать свои запасы там, где их не найти. – Он вытащил из кармана целый ворох оберток.
– Так ты все съел?
– Ну а если и съел? Велика важность, несколько горстей конфет ничего не решают. – С угрюмым видом он стукнул кулаком по бетону. – Эти стены с дефектом – разбухают прямо на глазах.
– Бинго, милый, – взмолилась я. – Тебе придется разрешить мне сходить за помощью. Мы можем представить им сокращенную версию правды. Скажем, что ты забрался сюда, чтобы полюбоваться видом из окна.
Щеки его раздулись от злости, а очки подпрыгнули на жирном носу.
– Я-то думал, вы другая, а вы ничуть не умнее остальных! Кулинары не простят, что я пропустил заседание из-за чрезмерной любви к природе. Я вам выложил все как есть, надеялся, что вы поможете мне придумать какую-нибудь убедительную отговорку.
Я не успела ответить. Дверь башни со стоном отворилась.
– Элли!
– Это мой муж! – предупредила я Бинго зловещим шепотом, словно бывшая любовь моей жизни был усатым злодеем, который явился, чтобы выбросить нас обоих из окна. Поздно прятаться. И поздно размышлять. Я уже очутилась в жарких объятиях Бена. Его руки гладили мои волосы, губы встретились с моими – и сердце мое, как водится, предательски дрогнуло.
– Родная, я говорил тебе, как мне нравится это твое платьице?
Средневековая кровать на королевском помосте манила нас, суля сказочную идиллию для двоих. Если бы не наблюдающее дитя…
Я нашла в себе силы отстраниться и по возможности бесстрастно взирала на Бена, пока он путано объяснял, как попал в комнату Бинго и обнаружил дверь в башню. За последние сутки мой бывший муж заметно состарился. Эти мелкие морщинки вокруг глаз – явное следствие развратного образа жизни. Меня вдруг посетила мысль, что его темные волосы и изумрудные глаза слегка отдают безвкусицей. Слава богу, кажется, я играючи вырву его из своего сердца.
– Элли, я так волновался! Там, в холле, ты была какая-то странная. Можешь называть меня перестраховщиком, если хочешь, но я не в восторге от твоего стремления рыскать по всему дому в поисках этого мальчишки. И по лестнице этой тебе не следовало подниматься.
Всю свою беременность я мечтала, чтобы со мной обращались как с нежным цветком…
– Но, солнышко… – Избегая смотреть мне в глаза, он коснулся моих волос. – Я должен кое о чем тебе рассказать…
– Можете не обращать на меня внимания, – пришел на помощь Бинго.
– Эге, привет, дружище, – протянул Бен, с гораздо меньшим энтузиазмом, нежели заслуживала ситуация.
– Только, пожалуйста, не надо на меня пялиться. Я не в зоопарке.
– Извини. – Бен отошел к окну. – Надо полагать, гостей ты сегодня не принимаешь?
Я ожидала, что Бинго вспылит, но мальчишка вдруг улыбнулся.
– Я как раз хотела сказать… – мой голос прозвучал так оглушительно, будто кто-то вывернул рукоятку громкости телевизора до отказа. – Бинго пережил необычное и жестокое испытание! – Глубокий вдох. – После обеда он бродил по комнате, как вдруг услышал какой-то странный шелест за дверью, ведущей к башенной лестнице. Будучи человеком добросовестным, Бинго решил взглянуть, в чем дело, – и увидел голубя. Я и сама повстречала тут вчера ночью одного такого, когда была на втором этаже и…
– Что еще за белиберда? – Бен недоверчиво улыбнулся.
– Не перебивайте! – шикнул на него Бинго. – Я хочу знать… в смысле, заново пережить все, что произошло.
Я сунула руки в карманы с пчелками.
– Эта идиотская птица упорно не давала себя вызволить. Взлетела наверх и стала биться об дверь, пока Бинго ее не открыл. А очутившись в этой комнате, голубь спикировал прямиком в этот проем и – ты не поверишь – ударился об стекло и рухнул без чувств, пока наш герой не…
– Вот-вот! – Улыбка Бинго по ширине не уступала его манишке. – Ну да, я полез за этим дурацким голубем, чтобы сделать ему искусственное дыхание, но…
Я вновь взяла историю под свой контроль, стремясь поскорее завершить ее, пока Бинго не увяз во вранье. Первоначальная сладость мести (ведь я отплатила Бену ложью за ложь) куда-то делась – во рту остался горький привкус.
– Голубь вдруг ожил. Птица принадлежит Теоле Фейт, так что ничего удивительного, что голубь перенял у нее актерские замашки и притворился мертвым. В общем, он выбрался из проема и улетел вниз, а Бинго остался в ловушке.
– Ты оставил обе двери открытыми? – поинтересовался Бен.
– Естественно, – бодро ответила я, – иначе голубю пришлось бы открывать их своими лапками. Ту, что ведет на лестницу, я закрыла сразу, а эту – когда поднялась.
– А-а! – Лицо Бена как-то напряглось. Интересно, он злится на Бинго, потому что тот нарушил священный распорядок Кулинаров, не говоря уже о планах Валисии Икс, – или же с трудом подавляет улыбку? – Да уж, приключение просто невероятное. – Бен обошел меня вокруг и остановился, глядя на Бинго сквозь щель. – И очень неприятное. Мне знакомо это чувство. Однажды я застрял между холодильником и стеллажом с упаковочными ящиками в отцовской лавке.
Так, а теперь кто тут врет? Да если понадобится, Бен может втянуть живот и пролезть в почтовый ящик и обратно.
– Признаться, мистер Хаскелл, до сих пор вы не особенно меня впечатляли. – Бинго протер очки, которые снова запотели. – Однако, если вы сумеете вызволить меня отсюда, я готов подсказать вам ответ на тот позорно легкий вопрос о древнегреческой кулинарии, который поставил вас в тупик сегодня утром.
– Премного благодарен, сынок, но я не могу воспользоваться твоей щедростью. Твои трудности сродни тем, какие испытываешь, пытаясь снять с пальца кольцо, которое стало тесновато. Чем больше тянешь, тем упорнее кольцо не желает слезать. Потому что палец-то распухает.
– Да-да! – согласилась я. Как же трудно не видеть в этом мужчине моего героя. – У Бинго и правда плечи распухли. Так ты предлагаешь…
– Именно! Мы намылим его, и он вылезет как миленький. А потом, Элли, – сказал Бен, нежно коснувшись моих волос, – когда с этим будет покончено, я должен буду кое-что тебе сказать.
Глава двенадцатая
Бинго был возвращен своей матушке, и Валисия Икс объявила это событие достойным того, чтобы его отпраздновать. Дневное заседание кандидатов отложили на вечер, который изначально был анонсирован как "свободное время". Пипс криво усмехнулся, Джеффриз одернула юбки, и оба устремились на поиски шампанского. Остальные же (кроме Мэри, которая ушла наверх сразу же, как только спустился Бинго) всем стадом побрели в Красную комнату. Наш с Беном момент истины никак не наступал – не получалось уединиться. И я совсем не расстроилась, когда граф попросил моего мужа на минутку побеседовать. Что-то там насчет трюфелей. Я натянула лучшую из своих улыбок и пожелала им удачно посплетничать.
Мысли мои, пока я бесцельно топталась вместе с остальными, занимали не только проблемы моего замужества. Я дала себе временную отсрочку, обдумывая байку, которую сплела от имени Бинго. Лучше обвинить птичку, чем привидение, которое якобы завлекло его в башню; а уж эта встреча с Унылой Дамой – то ли Бинго все придумал, то ли ему показалось… В общем, будем надеяться, что ложь не раскроется.
Я отыскала глазами Бена – он стоял в противоположном конце комнаты, по-прежнему занятый беседой с графом. Эх, если бы можно было вернуть вчерашний день!
– Привет, душечка! – Марджори Задсон тронула меня за руку. На ней была все та же шляпа с рыбкой, а на мешковатом лице – то же встревоженное выражение, как и час назад. – Послушайте, деточка, тетушка Мардж перед вами в долгу за вчерашний вечер. И я знаю, как помочь.
– Правда? – Она действовала успокаивающе, как огромная мягкая игрушка, из тех, что дети берут с собой в постель.
– Дело-то яйца выеденного не стоит! Вы боитесь, что муж вас разлюбил. Не волнуйтесь! Помощь рядом, стоит только выйти через кухню в сад. Я сейчас дам вам один рецептик, скажу, какие травки сорвать и как долго настаивать отварчик.
– Вы очень добры, – я понизила голос, поскольку чета Браунов и Соланж придвинулись поближе, – но я не верю в приворотные зелья.
– Детка, это ведь моя работа.
– Я не то имела в виду. – Я украдкой огляделась: проверить, не подслушивает ли Валисия Икс. – Но любовь от чистого сердца и любовь, вызванная зельем, – это ведь не совсем одно и то же.
Мисс Задсон не ответила, потому что мы – в смысле, все присутствующие в комнате – разом онемели при появлении Джеффриз и Пипса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34