«Звезды более благоприятствуют Яйцыну, нежели Зюпилову, – сказал прославленный звездочет, – но это мало что значит, так как выборы происходят в дневное время»...
Тут за дверью раздался характерный стук деревяшки, и в радиорубку ввалился Иван Петрович Серебряков.
– Что, Иван Петрович, принесли очередное послание? – выключив радио, обернулся к нему Oтрадин.
– Еще не успел написать, – ответил кок, – события развивались слишком быстро. Но я договорился с Грымзиным, что завтра ты привезешь ту часть провизии, которую я не смогу взять сегодня. Тогда же передам и текст отчета.
– Ну и как идут поиски? – как бы между делом спросил Oтрадин. -Дождусь я своего миллиона, или как?
– Сегодня мои люди разрабатывают четвертое предполагаемое месторождение, а если и там ничего не окажется, то завтра полезем в гору.
– На пик Гераклова?
– Какого еще Гераклова? Мы его зовем пиком Повелителя Мух. Ха-ха, шутка. Ну, мне-то туда карабкаться не с руки, то есть не с ноги, но Лукич со Степановной свое дело знают. A я буду тебя ждать на обычном месте. Ну, до завтра.
– Погодите, – остановил Серебрякова Oтрадин. – Я тут подумал – а смогу ли открыть частную радиостанцию, если сегодня победят ваши? Тогда и миллион мне вроде ни к чему.
– Резонный вопрос, – призадумался Петрович. – Но ничего, на базе «Икса-игрека-зета» откроем вторую программу госрадио, а тебя посадим директором. Будешь прививать народу любовь к подлинно народному реалистическому искусству.
Oтрадин тоскливо глянул в потолок, но ничего не сказал.
* * *
Пока Грымзин и Ибикусов переносили из кухни в шлюпку провизию (банкир при этом подсчитывал ущерб и горестно вздыхал), остальные обитатели яхты через адмиральский бинокль наблюдали за экспедицией доктора на остров.
Едва Серапионыч высадился на берег, к нему из рыбацкого домика вышел штурман. Доктор протянул ему записку от Серебрякова, и Лукич махнул рукой в сторону окна. Через несколько минут Степановна вывела Гераклова – он еле передвигался.
– Кажется, ему связали ноги, – догадался Егор.
Доктор с политиком уселись на травку и стали о чем-то беседовать. Степановна не отходила ни на шаг и внимательно слушала. Через пару минут к ним подошел Лукич и тронул Гераклова за плечо. Доктор, покопавшись в аптечке, передал Гераклову какое-то снадобье и, расцеловавшись с ним на прощанье, сел в лодку и медленно поплыл в сторону «Инессы». Штурман повел Гераклова обратно.
– Они держат его в доме, – сказал адмирал, опустив бинокль, – это надо запомнить...
Когда Серапионыч пришвартовался к «Инессе», шлюпка Серебрякова уже была загружена провизией.
– Ну как, убедились, что ваш Гераклов жив-здоров? – сказал Петрович.
– Жив-то жив, – ответил Серапионыч, – да ваши ребята его маленько помяли. Я ему оставил мазь от ушибов.
– Сам виноват – нечего было срывать наше знамя! – заявил кок, садясь в шлюпку. – До скорого свидания, товарищи!
– Чтоб ты утонул! – проворчал Грымзин.
Пожелание банкира едва не сбылось – только шлюпка отчалила от яхты, как на нее напала Кисси. Она подплывала к шлюпке совсем близко, явно норовя ее перевернуть, а попытки Серебрякова огреть Кисломорского монстра веслом или костылем не действовали.
– Киньте ей чего-нибудь! – крикнул адмирал. Кок нехотя швырнул в морское чудище головкой сыра, и оно, ловко подхватив добычу, резво уплыло в сторону и вскоре затерялось в волнах.
* * *
После обеда адмирал Рябинин собрался было вновь отплыть на свидание с Кисси, но остальные обитатели «Инессы» воспротивились, и ему пришлось повезти их на Продолговатый остров (Круглый остров, или остров Надежды, как его мысленно именовал адмирал, по официальной версии считался недоступным и опасным). Вместе с адмиралом поплыли Грымзин, Oтрадин и Егор. Серапионыч остался на яхте за старшего.
Вскоре шлюпка прибыла на остров, и люди, проведшие неделю на корабле, наконец-то смогли насладиться твердой почвой под ногами. Егор сразу отправился осматривать остров, а остальные расположились на берегу. Через пролив хорошо проглядывался пик Гераклова, а в бинокль адмирала можно было разглядеть даже знамя на кресте-самолете. Несколько минут все молчали, наконец, заговорил радист Oтрадин:
– Господа, надо решаться. Предлагаю завтра брать остров штурмом.
– Вы же все время были против штурма, – удивленно возразил Грымзин.
– Теперь обстоятельства нам благоприятствуют, – сказал Oтрадин. -Завтра утром Лукич со Степановной полезут в гору, а Серебряков будет меня ждать в рыбацком домике. Предполагается, что я привезу ему запас провизии, а вместо этого в лодке будут «наши люди». Я нейтрализую Ивана Петровича, потом мы освободим Гераклова, а затем поднимемся на гору и застанем врасплох штурмана с мотористкой.
– Идея, конечно, интересная, – ответил Грымзин, – но, извините, Андрей Владиславович, мы не можем вам полностью доверять. Вы вроде бы помогаете нам, но в то же время как будто сотрудничаете и с ними. A вдруг вы все это придумали для того, чтобы заманить нас на остров, в лапы к пиратам?
Oтрадин на минутку задумался:
– Да, вы имеете основания мне не доверять. Хорошо, нынче ночью я готов предоставить вам доказательства, что не имею никакого отношения к шайке Серебрякова.
Тут недалеко от острова появилась Кисси. Она подпрыгивала на легких волнах, явно стараясь обратить на себя внимание. Адмирал достал булку и начал ее подкармливать.
– И охота вам, Евтихий Федорович, переводить продукты? – недовольно проворчал Грымзин.
– Ничего, господин Грымзин, – ответил за адмирала радист. -Вспомните, что говорил Константин Филиппович: Кисси еще прославит нашу Кислоярскую Республику на весь мир. Представьте, приплывают участники международного симпозиума чудищеведов и спрашивают – что это, мол, за Грымзин, именем которого назван остров? Им отвечают – да это же тот самый, глава банка «ГРЫМЗЕКС». Банк становится известен во всем мире, открывается его филиал в Париже, в Лондоне, в Мехико, ну и так далее. A вы говорите -кусок хлеба.
– Да я ничего и не говорю, – смутился банкир. – Разве мне жалко?
Ни Грымзин, ни Oтрадин и не догадывались, что в одном из кусочков булки была спрятана записка: «Наденька, сегодня не вышло. Но завтра, надеюсь, мы обязательно встретимся. Ваш Д.»
– Ну, кажется, пора назад, – сказал адмирал, кинув Кисси последний кусок. – Уже скоро стемнеет. Егор, где ты? Егор!
Вскоре шлюпка уже возвращалась на «Инессу», и Кисси, плывя в некотором отдалении, сопровождала ее небыстрый путь.
* * *
Вечером, вернувшись после очередных безрезультатных раскопок в рыбацкий домик, Степановна и Лукич перенесли колченогий столик и несколько стульев в затхлый подвал, где по-прежнему томился политик Гераклов. В десять часов стол уже ломился от яств, приготовленных за день коком Серебряковым-Разбойниковым, а посередине стола, между бутылкой водки и салатом, наложенным из-за отсутствия посуды прямо на газету, красовалась старенькая «Спидола». Пираты торжественно расселись за столом, и Разбойников включил приемник. Несмотря на шипение и прочие помехи, можно было понять, что настроен он на Кислоярское государственное радио и что идет прямой репортаж из Центризбиркома.
– Сегодня решалась судьба Кислоярской Республики, – взволнованным голосом говорил диктор. – Нам с вами предстояло избрать нового главу государства. Напомню, что на этот ответственный пост баллотировалось пять кандидатов, и двое основных – нынешний Президент господин Яйцын и лидер Союза левых сил товарищ Зюпилов. Кроме них, в избирательные бюллетени были также внесены фамилии аптекаря Бряцалова, предпринимателя Вакуума и профессионального патриота Волоскова, но, согласно последним социологическим опросам, у них нет никакого шанса оказать серьезное влияние на итоги выборов.
– Какая мерзость! – сказал штурман Лукич, нарезая колбасу своим знаменитым ножом.
– Ничего, – благодушно откликнулся Разбойников, – скоро мы весь этот балаган прикроем. A то развели тут разных президентов, губернаторов, мэров, сэров, пэров, херов всяких. Выборы устраивают, как в растленной Америке!.. Да вы закусывайте, товарищи, еды много. A не хватит, так сплаваем на яхту, Грымзин еще даст. Правда, товарищ Гераклов?
– Тамбовский волк тебе товарищ! – огрызнулся Константин Филиппович. Он со связанными ногами лежал в углу на полусгнившей соломе.
– По крайней мере, тамбовский волк не оскверняет красные знамена, -не остался в долгу Разбойников.
A тем временем голос из приемника продолжал:
– Дополнительную интригу в предвыборный расклад внес майор Cелезень, рейтинг которого по социологическим опросам уверенно выходил на третье место. Две недели назад он снял свою кандидатуру и призвал голосовать за ныне действующего Президента Кирилла Аркадьевича Яйцына, а в обмен за это Президент назначил майора на должность старшего помощника. Теперь исход выборов во многом зависит от того, последует ли электорат Селезня его призывам.
– Что еще за «электорат»! – презрительно фыркнула Степановна. – Чего они там, нормальные слова забыли?
– Ничего, – весело откликнулся Петрович, – вот возьмем власть, и не будет никаких электоратов да рейтингов. Наш народ вновь станет избирать тех, кого надо, и результат будет как положено – девяносто девять целых и девяносто девять сотых!..
Внезапно Разбойников прервал пламенную речь, так как диктор начал сообщать нечто важное:
– К нам в избирком поступили первые предварительные данные. В Пустопорожненской волости, где в голосовании приняли участие чуть больше двух третей избирателей, лидирует Зюпилов – 57% голосов. За Яйцына проголосовали 36%, остальные кандидаты получили совсем по чуть-чуть.
– Так выпьем за победу истинных патриотов! – провозгласил повеселевший Разбойников и разлил водку по бумажным стаканчикам. -Гераклов, а ты не хочешь выпить за наш успех?
– Не хочу! – отрезал Гераклов.
– Ну, не хочешь – как хочешь... Ух, хорошо пошла! – Петрович закусил колбасой, подпер руками голову и вдохновенно запел фальшивящим козлетоном:
– Пятнадцать демократов на сундук мертвеца,
Йо-хо-хо и бутылка водки!
Лукич со Степановной подхватили:
– Пей, и Сталин тебя довезет до конца,
Йо-хо-хо и кусок селедки!
* * *
В это же время на «Инессе», в радиорубке у Oтрадина, звучал голос ведущего частной станции «Икс-игрек-зет плюс» Яши Кулькова. Ему жадно внимали банкир Грымзин и доктор Серапионыч.
– Да, зря я не перевел капиталы в Швейцарию, – помрачнел Грымзин, когда Кульков обнародовал результаты по Пустопорожненской волости.
– ... Ну вот подошли и другие новости – свеженькие, пухленькие, тепленькие и мягонькие. – Публика насторожилась. – В деревне Мымрино уже подсчитали все голоса, и там уверенно лидирует нынешний президент. У него 55,4%, а у Зюпилова 39,3%. Температура у Зюпилова явно нездоровая. Я бы ему порекомендовал попить импортного пивка и сходить по девочкам. По себе знаю – помогает от всех болезней.
– Нет-нет, с этим я решительно не согласен, – покачал головой Серапионыч.
– C чем вы не согласны? – взвился Грымзин. – Результаты вам не нравятся?
– C пивом я не согласен, – поправил пенсне Серапионыч. – Какие после пива девочки? После пива только в туалет. Лучше уж выпить водочки.
– Да, по такому случаю и водочки выпить можно, – подумав, согласился Грымзин. A Кульков все продолжал вещать:
– Вот еще новостишки подошли. Уже не белые и пушистые, а скорее красные и заскорузлые, как та штука, что я сейчас держу в руках. То есть микрофон. Короче говоря, в Зареченском избирательном участке, в районе, известном своими питейными традициями, явно лидирует Зюпилов. У него 53, а у Яйцына 42 процента. A у остальных, как всегда, такая мелочевка, что об этом даже и говорить неудобно.
– Хороший был у меня банк... – вздохнул Грымзин. A Кульков продолжал:
– A вот и с избирательного участка на Ипподроме новостишки подошли. Кстати, с того самого ипподрома, на котором супруга аптекаря Бряцалова демонстрировала свой круп. Да, я сам видел – задница что надо. Ну и ее благоверный то же самое. Кстати, в этом районе находится его фармацевтическая фабрика «KALSEX», и вы думаете, это ему помогло? Так вот -нет. Правда, три процента он набрал, но для него это потолок. На Ипподромном участке выиграл Яйцын – у него 58%, а у его главного соперника – 36 с половиной. И еще по поводу Бряцалова. Как говаривал Тарас Бульба, «ну что, сынок, помогли тебе твои ляхи?».
– Aй-яй-яй, боже мой... – схватился за голову Серапионыч.
– Ну и что вас опять не устраивает? – обернулся к нему вновь повеселевший Грымзин.
– Гоголь-то ему чем насолил?! – тяжко вздохнул доктор.
– Какой Гоголь? Не помню такого в списке, – насупился Грымзин. – Вы, наверно, имели в виду – Cелезень?
– Да нет, я говорю – Гоголь, в смысле «Мертвые души»...
– Как, вы хотите сказать, что они там в избиркоме еще и приписками занимаются?!
– Тише, господа, – обернулся к ним Oтрадин. – Тут интересные вещи...
– A к нам тут как раз зашел такой большой, крутой – ну, в общем, майор Cелезень, – объявил Кульков. – Александр Иваныч, кстати, можно, если я буду вас называть просто Сашулей?
– Нет, – кратко пробасил майор.
– A, понятно. Александр Иваныч, ну как ваша семейная жизнь, как там то да се?
– Порядок.
– Не могли бы вы пояснить поподробней? – допытывался ведущий.
– Могу. Полный порядок. – И тут неожиданно майор толкнул целую речь: – Я настоящий мужик, и во всей Кислоярской Республике тоже наведу порядок.
– Но ведь у Кирилла Аркадьича до вас было много помощников, и у них что-то не очень получалось, – вкрадчивым голосом возразил ведущий.– Они хотели, но у них не получалось.
– Если у кого-то проблемы с потенцией, то это еще не значит, что надо запрещать половую жизнь, – афористично ответил майор.
– Это мудрая мысль, я ее обязательно должен записать, – пробормотал Кульков. – A скажите, Александр Иваныч...
– Хватит говорить, – перебил Cелезень. – A то я нынче всю ночь болтаю и болтаю, как Цицерон. Дело делать надо.
– Ну хорошо, спасибо за содержательное интервью. Я бы и сам сходил куда-нибудь, какое-то дело поделал, радиослушатели меня поймут, но долг обязывает. A тут вот еще одна сводочка подошла. В деревне Елкино с небольшим отрывом победил Зюпилов – 51 на 46. Как говорил наш замечательный поэт Эполетов, «Ты такая же сука, только очень горда». Это, конечно, не по теме, но уж больно стишки красивые. «Ты – как чешское пиво, если наше – вода». Но я лично вам рекомендую «Левенбрей». Это такая сука...
* * *
Застолье в подполье продолжалось. Настроение застольщиков менялось, как полоски на зебре. Стоящая среди полупустых бутылок, обкусанных кусков колбасы и консервных банок «Спидола» продолжала хрипло поливать новостями из Центризбиркома:
– Пришли результаты с Краснорыбинской водокачки. Яйцын – 57, Зюпилов – 41. A ведь водокачка считалась вотчиной Зюпилова. Кстати, у нас тут случился предводитель Кислоярских пионеров Витя Зюпилов. Ну как вам, Витенька, результаты вашего дедушки?
– Отвратительные результаты. И сами выборы омерзительные. И помои по телевиденью на патриотов... Дед мне обещал отдать местное телевидение после победы на выборах, а сам, старый дурень, сделал все возможное, чтобы на них проиграть. A почему, вы спрашиваете, ну, не спрашиваете, ладно, но я вам все равно отвечу – он отошел от линии партии.
– Ну, это уж вы преувеличиваете...
– Нисколько! Знаете, что я нашел у нас дома на книжной полке за Собранием сочинений Сталина?
– Неужели порнуху?
– Какое там – бутылку «SMIRNOFF»! Вот откуда весь его ревизионизм и низкопоклонство перед Западом. И вообще, когда я у него папироску «Герцеговина Флор» стащил, он мне уши надрал, частный собственник!
– Ну и как вы прогнозируете результаты выборов?
– A-а-а, результаты все заранее сфальсифицированы.
– Витенька, почему ты так думаешь?
– A они мне не нравятся!
Разбойников торжественно стукнул костылем об пол, как Иван Грозный посохом:
– Вот она, наша смена! Вот с кем мы будем строить светлое будущее!.. Ну, для кого светлое, а для кого и не очень, – добавил Петрович, мрачно глянув в тот угол, где томился Гераклов. – A дедуля-то Витенькин действительно ревизионист. Ну ничего, придет время, мы его отрехтуем, отрехтуем, – ехидно потер руки Разбойников. – A то целуется с банкирами. Леонид Ильич, тот хоть с настоящими мужиками взасос целовался – с Фиделем, с Чаушеску. A этот – тьфу, – смачно сплюнул Разбойников, при этом угодив в стакан к Степановне. – У так называемых бизнесменов брал деньги на предвыборную компанию. Да я бы ему их в задницу засунул!
Вновь забурчало радио:
– К сожалению, табло с результатами вышло из строя – его, уходя, подбил из рогатки Витек Зюпилов. Очевидно, ему не понравились последние предварительные итоги. A, вот сейчас на сцену вышел Председатель Избиркома господин Ананасов-Рябчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Тут за дверью раздался характерный стук деревяшки, и в радиорубку ввалился Иван Петрович Серебряков.
– Что, Иван Петрович, принесли очередное послание? – выключив радио, обернулся к нему Oтрадин.
– Еще не успел написать, – ответил кок, – события развивались слишком быстро. Но я договорился с Грымзиным, что завтра ты привезешь ту часть провизии, которую я не смогу взять сегодня. Тогда же передам и текст отчета.
– Ну и как идут поиски? – как бы между делом спросил Oтрадин. -Дождусь я своего миллиона, или как?
– Сегодня мои люди разрабатывают четвертое предполагаемое месторождение, а если и там ничего не окажется, то завтра полезем в гору.
– На пик Гераклова?
– Какого еще Гераклова? Мы его зовем пиком Повелителя Мух. Ха-ха, шутка. Ну, мне-то туда карабкаться не с руки, то есть не с ноги, но Лукич со Степановной свое дело знают. A я буду тебя ждать на обычном месте. Ну, до завтра.
– Погодите, – остановил Серебрякова Oтрадин. – Я тут подумал – а смогу ли открыть частную радиостанцию, если сегодня победят ваши? Тогда и миллион мне вроде ни к чему.
– Резонный вопрос, – призадумался Петрович. – Но ничего, на базе «Икса-игрека-зета» откроем вторую программу госрадио, а тебя посадим директором. Будешь прививать народу любовь к подлинно народному реалистическому искусству.
Oтрадин тоскливо глянул в потолок, но ничего не сказал.
* * *
Пока Грымзин и Ибикусов переносили из кухни в шлюпку провизию (банкир при этом подсчитывал ущерб и горестно вздыхал), остальные обитатели яхты через адмиральский бинокль наблюдали за экспедицией доктора на остров.
Едва Серапионыч высадился на берег, к нему из рыбацкого домика вышел штурман. Доктор протянул ему записку от Серебрякова, и Лукич махнул рукой в сторону окна. Через несколько минут Степановна вывела Гераклова – он еле передвигался.
– Кажется, ему связали ноги, – догадался Егор.
Доктор с политиком уселись на травку и стали о чем-то беседовать. Степановна не отходила ни на шаг и внимательно слушала. Через пару минут к ним подошел Лукич и тронул Гераклова за плечо. Доктор, покопавшись в аптечке, передал Гераклову какое-то снадобье и, расцеловавшись с ним на прощанье, сел в лодку и медленно поплыл в сторону «Инессы». Штурман повел Гераклова обратно.
– Они держат его в доме, – сказал адмирал, опустив бинокль, – это надо запомнить...
Когда Серапионыч пришвартовался к «Инессе», шлюпка Серебрякова уже была загружена провизией.
– Ну как, убедились, что ваш Гераклов жив-здоров? – сказал Петрович.
– Жив-то жив, – ответил Серапионыч, – да ваши ребята его маленько помяли. Я ему оставил мазь от ушибов.
– Сам виноват – нечего было срывать наше знамя! – заявил кок, садясь в шлюпку. – До скорого свидания, товарищи!
– Чтоб ты утонул! – проворчал Грымзин.
Пожелание банкира едва не сбылось – только шлюпка отчалила от яхты, как на нее напала Кисси. Она подплывала к шлюпке совсем близко, явно норовя ее перевернуть, а попытки Серебрякова огреть Кисломорского монстра веслом или костылем не действовали.
– Киньте ей чего-нибудь! – крикнул адмирал. Кок нехотя швырнул в морское чудище головкой сыра, и оно, ловко подхватив добычу, резво уплыло в сторону и вскоре затерялось в волнах.
* * *
После обеда адмирал Рябинин собрался было вновь отплыть на свидание с Кисси, но остальные обитатели «Инессы» воспротивились, и ему пришлось повезти их на Продолговатый остров (Круглый остров, или остров Надежды, как его мысленно именовал адмирал, по официальной версии считался недоступным и опасным). Вместе с адмиралом поплыли Грымзин, Oтрадин и Егор. Серапионыч остался на яхте за старшего.
Вскоре шлюпка прибыла на остров, и люди, проведшие неделю на корабле, наконец-то смогли насладиться твердой почвой под ногами. Егор сразу отправился осматривать остров, а остальные расположились на берегу. Через пролив хорошо проглядывался пик Гераклова, а в бинокль адмирала можно было разглядеть даже знамя на кресте-самолете. Несколько минут все молчали, наконец, заговорил радист Oтрадин:
– Господа, надо решаться. Предлагаю завтра брать остров штурмом.
– Вы же все время были против штурма, – удивленно возразил Грымзин.
– Теперь обстоятельства нам благоприятствуют, – сказал Oтрадин. -Завтра утром Лукич со Степановной полезут в гору, а Серебряков будет меня ждать в рыбацком домике. Предполагается, что я привезу ему запас провизии, а вместо этого в лодке будут «наши люди». Я нейтрализую Ивана Петровича, потом мы освободим Гераклова, а затем поднимемся на гору и застанем врасплох штурмана с мотористкой.
– Идея, конечно, интересная, – ответил Грымзин, – но, извините, Андрей Владиславович, мы не можем вам полностью доверять. Вы вроде бы помогаете нам, но в то же время как будто сотрудничаете и с ними. A вдруг вы все это придумали для того, чтобы заманить нас на остров, в лапы к пиратам?
Oтрадин на минутку задумался:
– Да, вы имеете основания мне не доверять. Хорошо, нынче ночью я готов предоставить вам доказательства, что не имею никакого отношения к шайке Серебрякова.
Тут недалеко от острова появилась Кисси. Она подпрыгивала на легких волнах, явно стараясь обратить на себя внимание. Адмирал достал булку и начал ее подкармливать.
– И охота вам, Евтихий Федорович, переводить продукты? – недовольно проворчал Грымзин.
– Ничего, господин Грымзин, – ответил за адмирала радист. -Вспомните, что говорил Константин Филиппович: Кисси еще прославит нашу Кислоярскую Республику на весь мир. Представьте, приплывают участники международного симпозиума чудищеведов и спрашивают – что это, мол, за Грымзин, именем которого назван остров? Им отвечают – да это же тот самый, глава банка «ГРЫМЗЕКС». Банк становится известен во всем мире, открывается его филиал в Париже, в Лондоне, в Мехико, ну и так далее. A вы говорите -кусок хлеба.
– Да я ничего и не говорю, – смутился банкир. – Разве мне жалко?
Ни Грымзин, ни Oтрадин и не догадывались, что в одном из кусочков булки была спрятана записка: «Наденька, сегодня не вышло. Но завтра, надеюсь, мы обязательно встретимся. Ваш Д.»
– Ну, кажется, пора назад, – сказал адмирал, кинув Кисси последний кусок. – Уже скоро стемнеет. Егор, где ты? Егор!
Вскоре шлюпка уже возвращалась на «Инессу», и Кисси, плывя в некотором отдалении, сопровождала ее небыстрый путь.
* * *
Вечером, вернувшись после очередных безрезультатных раскопок в рыбацкий домик, Степановна и Лукич перенесли колченогий столик и несколько стульев в затхлый подвал, где по-прежнему томился политик Гераклов. В десять часов стол уже ломился от яств, приготовленных за день коком Серебряковым-Разбойниковым, а посередине стола, между бутылкой водки и салатом, наложенным из-за отсутствия посуды прямо на газету, красовалась старенькая «Спидола». Пираты торжественно расселись за столом, и Разбойников включил приемник. Несмотря на шипение и прочие помехи, можно было понять, что настроен он на Кислоярское государственное радио и что идет прямой репортаж из Центризбиркома.
– Сегодня решалась судьба Кислоярской Республики, – взволнованным голосом говорил диктор. – Нам с вами предстояло избрать нового главу государства. Напомню, что на этот ответственный пост баллотировалось пять кандидатов, и двое основных – нынешний Президент господин Яйцын и лидер Союза левых сил товарищ Зюпилов. Кроме них, в избирательные бюллетени были также внесены фамилии аптекаря Бряцалова, предпринимателя Вакуума и профессионального патриота Волоскова, но, согласно последним социологическим опросам, у них нет никакого шанса оказать серьезное влияние на итоги выборов.
– Какая мерзость! – сказал штурман Лукич, нарезая колбасу своим знаменитым ножом.
– Ничего, – благодушно откликнулся Разбойников, – скоро мы весь этот балаган прикроем. A то развели тут разных президентов, губернаторов, мэров, сэров, пэров, херов всяких. Выборы устраивают, как в растленной Америке!.. Да вы закусывайте, товарищи, еды много. A не хватит, так сплаваем на яхту, Грымзин еще даст. Правда, товарищ Гераклов?
– Тамбовский волк тебе товарищ! – огрызнулся Константин Филиппович. Он со связанными ногами лежал в углу на полусгнившей соломе.
– По крайней мере, тамбовский волк не оскверняет красные знамена, -не остался в долгу Разбойников.
A тем временем голос из приемника продолжал:
– Дополнительную интригу в предвыборный расклад внес майор Cелезень, рейтинг которого по социологическим опросам уверенно выходил на третье место. Две недели назад он снял свою кандидатуру и призвал голосовать за ныне действующего Президента Кирилла Аркадьевича Яйцына, а в обмен за это Президент назначил майора на должность старшего помощника. Теперь исход выборов во многом зависит от того, последует ли электорат Селезня его призывам.
– Что еще за «электорат»! – презрительно фыркнула Степановна. – Чего они там, нормальные слова забыли?
– Ничего, – весело откликнулся Петрович, – вот возьмем власть, и не будет никаких электоратов да рейтингов. Наш народ вновь станет избирать тех, кого надо, и результат будет как положено – девяносто девять целых и девяносто девять сотых!..
Внезапно Разбойников прервал пламенную речь, так как диктор начал сообщать нечто важное:
– К нам в избирком поступили первые предварительные данные. В Пустопорожненской волости, где в голосовании приняли участие чуть больше двух третей избирателей, лидирует Зюпилов – 57% голосов. За Яйцына проголосовали 36%, остальные кандидаты получили совсем по чуть-чуть.
– Так выпьем за победу истинных патриотов! – провозгласил повеселевший Разбойников и разлил водку по бумажным стаканчикам. -Гераклов, а ты не хочешь выпить за наш успех?
– Не хочу! – отрезал Гераклов.
– Ну, не хочешь – как хочешь... Ух, хорошо пошла! – Петрович закусил колбасой, подпер руками голову и вдохновенно запел фальшивящим козлетоном:
– Пятнадцать демократов на сундук мертвеца,
Йо-хо-хо и бутылка водки!
Лукич со Степановной подхватили:
– Пей, и Сталин тебя довезет до конца,
Йо-хо-хо и кусок селедки!
* * *
В это же время на «Инессе», в радиорубке у Oтрадина, звучал голос ведущего частной станции «Икс-игрек-зет плюс» Яши Кулькова. Ему жадно внимали банкир Грымзин и доктор Серапионыч.
– Да, зря я не перевел капиталы в Швейцарию, – помрачнел Грымзин, когда Кульков обнародовал результаты по Пустопорожненской волости.
– ... Ну вот подошли и другие новости – свеженькие, пухленькие, тепленькие и мягонькие. – Публика насторожилась. – В деревне Мымрино уже подсчитали все голоса, и там уверенно лидирует нынешний президент. У него 55,4%, а у Зюпилова 39,3%. Температура у Зюпилова явно нездоровая. Я бы ему порекомендовал попить импортного пивка и сходить по девочкам. По себе знаю – помогает от всех болезней.
– Нет-нет, с этим я решительно не согласен, – покачал головой Серапионыч.
– C чем вы не согласны? – взвился Грымзин. – Результаты вам не нравятся?
– C пивом я не согласен, – поправил пенсне Серапионыч. – Какие после пива девочки? После пива только в туалет. Лучше уж выпить водочки.
– Да, по такому случаю и водочки выпить можно, – подумав, согласился Грымзин. A Кульков все продолжал вещать:
– Вот еще новостишки подошли. Уже не белые и пушистые, а скорее красные и заскорузлые, как та штука, что я сейчас держу в руках. То есть микрофон. Короче говоря, в Зареченском избирательном участке, в районе, известном своими питейными традициями, явно лидирует Зюпилов. У него 53, а у Яйцына 42 процента. A у остальных, как всегда, такая мелочевка, что об этом даже и говорить неудобно.
– Хороший был у меня банк... – вздохнул Грымзин. A Кульков продолжал:
– A вот и с избирательного участка на Ипподроме новостишки подошли. Кстати, с того самого ипподрома, на котором супруга аптекаря Бряцалова демонстрировала свой круп. Да, я сам видел – задница что надо. Ну и ее благоверный то же самое. Кстати, в этом районе находится его фармацевтическая фабрика «KALSEX», и вы думаете, это ему помогло? Так вот -нет. Правда, три процента он набрал, но для него это потолок. На Ипподромном участке выиграл Яйцын – у него 58%, а у его главного соперника – 36 с половиной. И еще по поводу Бряцалова. Как говаривал Тарас Бульба, «ну что, сынок, помогли тебе твои ляхи?».
– Aй-яй-яй, боже мой... – схватился за голову Серапионыч.
– Ну и что вас опять не устраивает? – обернулся к нему вновь повеселевший Грымзин.
– Гоголь-то ему чем насолил?! – тяжко вздохнул доктор.
– Какой Гоголь? Не помню такого в списке, – насупился Грымзин. – Вы, наверно, имели в виду – Cелезень?
– Да нет, я говорю – Гоголь, в смысле «Мертвые души»...
– Как, вы хотите сказать, что они там в избиркоме еще и приписками занимаются?!
– Тише, господа, – обернулся к ним Oтрадин. – Тут интересные вещи...
– A к нам тут как раз зашел такой большой, крутой – ну, в общем, майор Cелезень, – объявил Кульков. – Александр Иваныч, кстати, можно, если я буду вас называть просто Сашулей?
– Нет, – кратко пробасил майор.
– A, понятно. Александр Иваныч, ну как ваша семейная жизнь, как там то да се?
– Порядок.
– Не могли бы вы пояснить поподробней? – допытывался ведущий.
– Могу. Полный порядок. – И тут неожиданно майор толкнул целую речь: – Я настоящий мужик, и во всей Кислоярской Республике тоже наведу порядок.
– Но ведь у Кирилла Аркадьича до вас было много помощников, и у них что-то не очень получалось, – вкрадчивым голосом возразил ведущий.– Они хотели, но у них не получалось.
– Если у кого-то проблемы с потенцией, то это еще не значит, что надо запрещать половую жизнь, – афористично ответил майор.
– Это мудрая мысль, я ее обязательно должен записать, – пробормотал Кульков. – A скажите, Александр Иваныч...
– Хватит говорить, – перебил Cелезень. – A то я нынче всю ночь болтаю и болтаю, как Цицерон. Дело делать надо.
– Ну хорошо, спасибо за содержательное интервью. Я бы и сам сходил куда-нибудь, какое-то дело поделал, радиослушатели меня поймут, но долг обязывает. A тут вот еще одна сводочка подошла. В деревне Елкино с небольшим отрывом победил Зюпилов – 51 на 46. Как говорил наш замечательный поэт Эполетов, «Ты такая же сука, только очень горда». Это, конечно, не по теме, но уж больно стишки красивые. «Ты – как чешское пиво, если наше – вода». Но я лично вам рекомендую «Левенбрей». Это такая сука...
* * *
Застолье в подполье продолжалось. Настроение застольщиков менялось, как полоски на зебре. Стоящая среди полупустых бутылок, обкусанных кусков колбасы и консервных банок «Спидола» продолжала хрипло поливать новостями из Центризбиркома:
– Пришли результаты с Краснорыбинской водокачки. Яйцын – 57, Зюпилов – 41. A ведь водокачка считалась вотчиной Зюпилова. Кстати, у нас тут случился предводитель Кислоярских пионеров Витя Зюпилов. Ну как вам, Витенька, результаты вашего дедушки?
– Отвратительные результаты. И сами выборы омерзительные. И помои по телевиденью на патриотов... Дед мне обещал отдать местное телевидение после победы на выборах, а сам, старый дурень, сделал все возможное, чтобы на них проиграть. A почему, вы спрашиваете, ну, не спрашиваете, ладно, но я вам все равно отвечу – он отошел от линии партии.
– Ну, это уж вы преувеличиваете...
– Нисколько! Знаете, что я нашел у нас дома на книжной полке за Собранием сочинений Сталина?
– Неужели порнуху?
– Какое там – бутылку «SMIRNOFF»! Вот откуда весь его ревизионизм и низкопоклонство перед Западом. И вообще, когда я у него папироску «Герцеговина Флор» стащил, он мне уши надрал, частный собственник!
– Ну и как вы прогнозируете результаты выборов?
– A-а-а, результаты все заранее сфальсифицированы.
– Витенька, почему ты так думаешь?
– A они мне не нравятся!
Разбойников торжественно стукнул костылем об пол, как Иван Грозный посохом:
– Вот она, наша смена! Вот с кем мы будем строить светлое будущее!.. Ну, для кого светлое, а для кого и не очень, – добавил Петрович, мрачно глянув в тот угол, где томился Гераклов. – A дедуля-то Витенькин действительно ревизионист. Ну ничего, придет время, мы его отрехтуем, отрехтуем, – ехидно потер руки Разбойников. – A то целуется с банкирами. Леонид Ильич, тот хоть с настоящими мужиками взасос целовался – с Фиделем, с Чаушеску. A этот – тьфу, – смачно сплюнул Разбойников, при этом угодив в стакан к Степановне. – У так называемых бизнесменов брал деньги на предвыборную компанию. Да я бы ему их в задницу засунул!
Вновь забурчало радио:
– К сожалению, табло с результатами вышло из строя – его, уходя, подбил из рогатки Витек Зюпилов. Очевидно, ему не понравились последние предварительные итоги. A, вот сейчас на сцену вышел Председатель Избиркома господин Ананасов-Рябчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47