Напротив человека стоял пока только один мутант, слегка помятый машиной. Насекомое, которому он выбил зубы, лежало без движения в пыли, но на подходе было еще трое.
С коротким щелчком лезвия когтей устремились в грудь Райана. Уродец атаковал сразу двумя лапами, нанося удар с двух сторон одновременно. Богомол не учел одного, он встретил не туриста, выросшего за безопасной чертой периметра и пожелавшего от скуки взглянуть на мутантов поближе, а охотника, впитавшего науку выживания с молоком матери.
Лесовик присел и одновременно выбросил вверх обе ноги, сделав упор на руку. Пятки с силой врезались в живот нападавшего, переломив его пополам. Внутри что-то громко хрустнуло. Мгновенно извернувшись, Райан ловко полоснул ножом по косой на уровне пояса. Тонкое лезвие точно вошло под верхнюю складку на брюхе и, проскрежетав на ребристых стыках, раскроило грудь пополам. Две из четырех пластин, прикрывавших внутренности, внезапно раскрылись, повиснув на тонкой дрожащей пленке. Богомол стремительно сделал ответный выпад, но Райан успел переместиться влево, увернувшись от ножного лезвия. Перехватив суставчатую лапу, резко вывернул ее, уходя от удара второго верхнего когтя. Рывок за нижнюю лапу круто развернул богомола. Тварь, увлекаемая собственной центробежной силой, еще только пыталась затормозить, а нож, переброшенный из руки в руку, мелькнул голубоватой молнией. Богомол стремительно завершил вынужденный оборот и резко встал, вскинув над головой когти. Острие ножа едва коснулось его груди. Громко треснув, упругая пленка лопнула. Пахнув чудовищной вонью, что-то серое, пульсирующее мягко упало под ноги замерших на миг противников. Горящие глаза богомола подернулись дымкой. Нападавший еще мгновение стоял покачиваясь, пока Райан не выдернул нож. Он резко оттолкнул уродливое тело от себя и оглянулся. Бой длился несколько секунд, но на пределе всех сил. Райан чувствовал, ему повезло. Высокомерное существо просто не сочло его достойным противником. Но на подходе были еще трое! Наученные горьким опытом, эти не спешили, охватывая его полукругом. Понимая, что ему не выстоять, юноша с силой толкнул труп в их сторону и припустил вслед за скрывшейся сестрой.
Нырнув под щупальце осьминога, Тея издала такой пронзительный визг, что оглушила присутствующих. Они смотрели на нее в полном недоумении. Отыскав взглядом хозяина, девчушка бросилась к нему:
– Они убьют Райана…
Барк быстро соображал. Одним движением перекинув малышку через стойку, рявкнул дочери, чтобы та не выпускала ее из рук. Схватив оружие, он бросился наружу. Вместе с ним выскочила добрая половина посетителей. Кто помочь, а кто просто поглазеть. И никто не обратил внимания на худощавого помощника, еще недавно доложившего, что все в порядке и гости благополучно уехали. Забыв про все на свете, он улепетывал в противоположную сторону, вдоль покореженного забора, спеша перебраться в более безопасное место, подальше от бара и его бешеного хозяина. Предатель прекрасно понимал, что ждет его по окончании разборок.
Райан успел пробежать совсем немного, как в его бедро огненным шипом вонзился ребристый коготь. Это один из нападавших в мощном прыжке нанес удар. Уже падая, Райан успел перехватить вторую лапу, направленную ему в бок, и теперь яростно боролся, не давая противнику довершить начатое. Он задыхался под тяжестью навалившегося на него богомола. Застрявший коготь, надломившись от удара о землю, распиливал его ногу при малейшем движении. Охотник с трудом удерживал вторую лапу монстра, закрываясь ею же от тычков обломленного отростка и острых зубов. Он чувствовал, как уходят силы, и понял, что шансов у него почти нет.
– Ты оччень сссилен, человек… Но ты глуп и умрешшшь, медленно… я решшил! Детенышшш тожжже умрет…
Жарко дышащая, оскаленная пасть склонялась все ниже, заливая шею и грудь липкой горячей слюной.
– Ты никогда не получишь ее…
Отвращение к синюшной образине, почти праздновавшей победу, вызвало всплеск дикого бешенства. Побагровев от напряжения, Райан рывком сбросил с себя атакующего. Уловив удивление, ясно проступившее на омерзительной харе, он с жаром врезал кулаком по мерцающим глазам, заставив монстра отшатнуться. Дернув на себя ослепленного богомола, он резко отпустил давящую на него лапу, и ребристое лезвие глубоко вошло в землю рядом с его головой. Дернувшись навстречу оскаленной морде, юноша изо всех сил ударил тварь по носу, ощутив лбом треск ломающихся пластин. Оглушенный собственным ударом, охотник с трудом вывернулся из-под обмякшего тела. Он встал на одно колено, но, не удержавшись, качнулся в сторону. Это спасло ему жизнь. Коготь пронесся мимо лица в опасной близости. Райан с чудовищной силой рванул с земли тело ничего не осознающего, ослепленного богомола. Вскинув его над собой, едва успел прикрыться от повторного удара атакующего монстра. Острый конец, нацеленный в грудь человека, со скрежетом вошел под подбородок раненого чудища и, почти отделив голову от туловища, намертво застрял в шее хрипящей твари. На пронзительный вой богомола, осознавшего свою ошибку, отозвались крики бегущих людей. Райан, закрывшись как щитом трупом врага, из последних сил сдерживал атаки противника. Монстр прожигал ускользающую добычу полыхающим недоуменным взглядом. Медленно ворочая застрявшим когтем, он шипел, приблизив голову. Из раскрытой пасти на Райана дохнуло такой смрадной гнилью, что он задохнулся и отвел взгляд. И тотчас богомол нанес удар сквозь мертвое тело сородича. Выпустив труп, охотник на долю секунды опередил нападавшего, отклонившись в сторону. Тварь, потеряв упор, всей массой рухнула на землю, но, падая, сумела полоснуть юношу по спине. Ослепленный болью, парень ударил сцепленными в замок руками в скулу монстра и напрочь свернул ему шею. Результат кровавого побоища, видимо, напугал третьего члена жуткой компании, и он не спешил вступать в схватку. Несколько секунд враги сверлили друг друга напряженным взглядом, и вдруг богомол скользнул в сторону. Замер на мгновение, оглянулся и проскрежетал:
– Единственный, кто сссмог… не буду добивать… Яд ссскоро убьет, изнутри… Ты заплатишшшь… и другой человек тожжже!
Острый коготь развернулся в сторону подбегавшего Барка, который на ходу целился в богомола из пульсара. Мгновенно оценив ситуацию, тварь умчалась прочь огромными прыжками. Райан застонал сквозь зубы, пытаясь вытащить из бедра застрявший ребристый обломок.
– Эй, парень! Брось! Это все равно, что распиливать себя живьем! Если только ты не мазохист и не испытываешь наслаждения от боли.
Подняв измученное лицо, покрытое каплями крови, Райан криво усмехнулся посеревшими губами:
– Ааа… эти ненормальные… они, что… именно так и выглядят в пик наивысшего наслаждения?
Барк только крякнул, не успев подхватить парня, уткнувшегося носом в землю. Сделав знак трем мужчинам покрепче, он с их помощью осторожно приподнял лесовика, и Райана унесли под восторженное улюлюканье и удивленные возгласы толпы. Барк едва взглянул на дочь, смертельно побледневшую от вида торчащего когтя, и мотнул головой, отсылая ее вместе с малышкой подальше.
– Разыщите мне Орка! Немедленно!!! Даже если он пьян в стельку, приволоките его!!!
Один из помощников исчез, словно его сдуло ветром, второй помог хозяину раздеть лежащего без сознания парня.
– Приготовь мне выпить, Лерон, желательно чего-нибудь покрепче!
Барк внимательно осмотрел растерзанную спину, края раны начали приобретать синюшный оттенок.
– Парень потрясающий боец. Я еще ни разу не слышал, чтобы кто-то ушел от богомолов или уложил хотя бы одного без пушки! А прикончить сразу трех, с одним ножом в руках?! О нем будут рассказывать легенды!
– Четырех, Лерон, еще один валялся дальше, похоже, его пригладила машина. Хоть раз какая-то польза от этих обкурившихся полудурков!
– Кажется, это те, которых мы выкинули из бара. Я видел их машину, когда она сворачивала в тот проулок.
Барк покачал головой, с изумлением глядя на бледного юношу, и крякнул, не находя слов. Его помощник, стоящий рядом в ожидании распоряжений, задумчиво произнес:
– Вообще-то богомолы никогда не нападают днем, видно, у него было что-то очень важное для них. Возможно, стоило отдать это… ведь он страшно рисковал!
Райан так дернулся под руками Барка, что тот испуганно охнул.
– Эй, тише, тише, парень! Ты прав, Лерон! Еще ни один кристалл не стоил жизни! А этот лось ее едва не потерял и жизнь сестры тоже! Вот только сомневаюсь я, что им были нужны эти шарики.
Райан, мелко вздрагивая от боли, приоткрыл помутневшие глаза:
– Полностью с тобой согласен, к черту кристаллы, этим тараканам… они тоже были не нужны.
Барк чертыхнулся и покосился в угол. Анга развлекала Тею, угощая ее сладостями.
– Значит, нужна она, и мне, старому дурню, не показалось. Зачем им понадобился ребенок? И какого дьявола ты вернулся, что забыл такого срочного?!
– Они сказали… дар… необученная, дорого стоит. Барк, помоги… мне надо домой. Тея… она здесь в опасности. Считал, город поможет… уберет страх. Я хотел развеселить…
– Черт побери, парень, а другого развлечения ты придумать не мог? Задирать богомола все равно, что дергать смерть за усы! Там что, за этой чертовой стеной негде повеселиться?!
– Какого лешего ты на меня орешь? Я не возвращался! Я не успел уехать, а почему, спроси провожатого, что ты нам дал! И спроси поскорее, потому что после того, как я его спрошу, он вряд ли что-нибудь еще скажет!!!
– Санти? Не может быть… Лерон! Где этот мозгляк?
– Его никто не видел, уже искали… Я еще тогда подумал, почему он так быстро вернулся, но потом решил, что быстро отыскал машину!
– Убью! Убью эту гниду!
– Ты не виноват… Барк, я не должен был брать ее с собой…
– Райан, я тебя люблю… я слушалась тебя… мне уже не страшно!
Малышка обиженно засопела из угла, собираясь разреветься, и Барк вновь крякнул, поражаясь тонкому ее слуху. Райан дернулся к ней навстречу, забыв про боль в спине, и тут же, громко охнув, рухнул лицом вниз. Тея подбежала к брату, упала возле него на колени и, вцепившись в руку, заревела в голос:
– Райан, я больше не буду проситься в город, и на озеро тоже не пойду… не умирай… извини меня…
Райан в ответ тихо шептал что-то ласковое, с трудом ворочая обескровленными губами. Вскоре рыдания стали стихать и девочка заулыбалась сквозь слезы, висящие на пушистых ресницах.
Пока юноша колдовал над своей сестрой, Барк колдовал над его спиной, что-то там прикладывая.
– Прости, парень, я не изверг, но придется потерпеть. Нельзя вколоть антик, пока в ране есть хоть капля яда. Я сделал что мог, но все же не уверен…
Спину обожгло холодным огнем. Райан, не успев охнуть, отключился. Сделав надрез, врачеватель осторожно вытащил застрявший коготь из бедра и, вытравляя ядовитую слизь, щедро полил рану жгучей мазью. Лерон осторожно удерживал тело страдальца на боку. Тея, прижавшись к Анге, сидела в углу тихо, как мышь, наблюдая огромными испуганными глазами за суетящимися над ее братом мужчинами. Барк лил и лил лекарство, пока очередная порция не скатилась, почти не пенясь. Но цвет по краям раны беспокоил его все сильнее.
– Надеюсь, у нас получилось, времени прошло совсем немного. Парень крепкий, будем ждать! И где только черти носят Орка?!!
– Почему я раньше не замечал, что ты пылаешь страстью ко мне? Ты не пьян, друг мой? Даже если это так, я безумно рад, я просто счастлив, друг мой, и…
– Заткнись ради бога, Орк, и убери от меня свои щупальца! Ты что, не видишь, здесь дети, безмозглая каракатица!
– Уф… и правда! Чудесная малышка! Найра знает о твоем новом увлечении?
– Орк!!!
– Ну что ты все время орешь? Сначала находишь причины, чтобы отослать подальше, а стоит уйти, вопишь и посылаешь помощников, которые бесцеремонно выдергивают меня прямо из теплой ванны! Что-то случилось, друг мой? Еще не вечер, если ты не заметил!
Барк глубоко вздохнул, собираясь сказать что-то резкое, но, уловив встревоженный и заботливый блеск огромных выпуклых глаз, молча ткнул пальцем себе за спину, показывая на лежащего парня.
– Там мой гость, Орк, девчушка его сестра. Они столкнулись с богомолами, и ему нужна твоя помощь.
– О… тот самый юный герой, он здорово отделал этих уродов! Оо… это невероятно! Какой великолепный экземпляр мужчины! Мне кажется, он похож на тебя, друг мой…
Салфетка с лекарством полетела в сторону. Тонкие жгуты щупальцев с яркими красными присосками мгновенно оплели Райана. А Барк мысленно застонал. Его любвеобильный друг, кажется, намечал себе новый объект для ухаживаний! Что ж, парню придется потерпеть, хотя бы из благодарности, липучие объятия каракатицы, если… он останется жив! Это ж надо! Назвать богомола уродом, уж кому… а, впрочем? Глядя на Орка, бешено вращающего в этот миг глазами, Барк все же согласился сам с собой! По сравнению с богомолами его рукастый и липучий друг был настоящим красавцем или красавицей! Только по интенсивному шевелению вездесущих щупалец можно определить, когда лупоглазый весельчак перевоплощался. Кажется, сейчас наступал именно тот момент, когда он был красавицей! Это давало лишний шанс парню, лежащему без единого проблеска жизни. Орк, перевоплотившись в женскую особь, обладал более сильным противоядием! Щупальце с пушистым колокольчиком на конце осторожно погрузилось в открытую рану. Второе, жутко раздувшись и мгновенно побагровев, плотно обвило бедро. Мерно пульсируя и чуть причмокивая, еще одна пара пупырчатых жгутов легла точно на артерии с двух сторон шеи. Глаза полутораметровой каракатицы покрылись легкой пленкой, и она замерла, постепенно начав колыхаться всем телом в такт ударов сердца человека, оплетенного ею. Через десять минут каракатица слегка раздулась и стала менять цвета легкими судорожными всполохами. Наконец щупальца обвисли, и упругое тело мутанта опало, став вдвое меньше обычного. Его всегда яркий пурпурный цвет стал темным, грязно-коричневым, и он тяжело колыхался всем телом.
– Богомол из свадебного роя. Они что, не смогли мирно договориться о приданом?
– Да, а взамен требовал девочку!
– Эту малышку? Нет, сделка явно неравноценная! Не волнуйся, друг мой, твой гость будет жить.
– Ты уверен? С ним все в порядке?
– Я знаю только одно, сегодня и от яда он не умрет! А вот мне, твоему лучшему другу, грозит полное истощение. Тебя это не тревожит? Может, сдвинешься наконец с места и дашь мне выпить? Барк, друг мой, яд необходимо срочно разбавить бутылочкой крепкого пойла, и даже не одной. Не сочти меня нахальным, но разве ты сам так не думаешь?!
Щупальце, скрученное вопросительным знаком, повисло перед носом Барка, слегка покачиваясь, и он, схватив его двумя руками, затряс изо всех сил.
– Орк!!! Мой рукастый гений! Великий Кракен! Все, что пожелаешь! А… ты уверен, ну, в отношении моего гостя…
– С каких пор ты вдруг стал сомневаться во мне, друг мой?!!
– Это вовсе не сомнение! Просто… разумная осторожность, и потом ты сам сказал, яд очень силен.
– Ну, для сильного яда есть сильные гении!
На миг тело каракатицы раздулось, но тотчас обмякло.
– Я жутко устал, друг мой. Твой гость не из мелкой породы, не волнуйся за него. Будь он чуть старше и чуть слабее, не дождался бы моего прихода. Не помогли бы и твои припарки. Хотя, если уж быть до конца честным, таким, как я, например, они сыграли немаловажную роль!
– Орк!!! Когда-нибудь я оборву твои щупальца, ты опять лапаешь меня, кальмар сушеный!
– Дружеский жест, друг мой! Всего лишь дружеский жест!
Тело каракатицы откатилось в сторону, и она замахала всеми щупальцами сразу в ответ на возмущенный вопль Барка, ощутившего чуть пониже спины нежное поглаживание. На всякий случай Орк все же спрятал парочку щупалец себе за спину, выражая своими честными, старательно выпученными глазами полную невинность!
– Иногда ты жестоко обижаешь мою женскую половину! Разве так поступает человек, мужчина… когда благодарит друга?
– Орк! У меня очень ревнивая жена! Все тяжелое так и липнет к ее рукам! Думаю, ты в силах разгадать, куда может опуститься притянутая в ее руки сковорода?! Вдруг Найра тоже решит, что ты для нее привлекательно-притягателен?
– Но я никогда не привлекал женщин!
– Орк! Я уверен, ей просто не понравится, что другая, даже заключенная вторая сущность в твоем теле испытывает ко мне небольшое расположение и пытается лапать при каждом удобном случае! Я люблю тебя как друга! Как мужчина мужчину! Э-э-э… Тьфу, черт, опять сморозил глупость. Ну что квакаешь?! Смотри не лопни от смеха! Чудо лупоглазое! Эк тебя раздувает! Ну все, черт с тобой, пошли выпьем. Я и правда люблю тебя, Орк! Давай крякнем за здоровье этого здоровенного оболтуса и за счастье его матери! Эй, держи на виду свои щупальца, я сам тебя обниму!
Глубоко вздохнув, Барк протянул руку и, ухватив колышущуюся всем телом, квакающую раскатистым басистым смехом каракатицу за одно из щупалец, поволок ее с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
С коротким щелчком лезвия когтей устремились в грудь Райана. Уродец атаковал сразу двумя лапами, нанося удар с двух сторон одновременно. Богомол не учел одного, он встретил не туриста, выросшего за безопасной чертой периметра и пожелавшего от скуки взглянуть на мутантов поближе, а охотника, впитавшего науку выживания с молоком матери.
Лесовик присел и одновременно выбросил вверх обе ноги, сделав упор на руку. Пятки с силой врезались в живот нападавшего, переломив его пополам. Внутри что-то громко хрустнуло. Мгновенно извернувшись, Райан ловко полоснул ножом по косой на уровне пояса. Тонкое лезвие точно вошло под верхнюю складку на брюхе и, проскрежетав на ребристых стыках, раскроило грудь пополам. Две из четырех пластин, прикрывавших внутренности, внезапно раскрылись, повиснув на тонкой дрожащей пленке. Богомол стремительно сделал ответный выпад, но Райан успел переместиться влево, увернувшись от ножного лезвия. Перехватив суставчатую лапу, резко вывернул ее, уходя от удара второго верхнего когтя. Рывок за нижнюю лапу круто развернул богомола. Тварь, увлекаемая собственной центробежной силой, еще только пыталась затормозить, а нож, переброшенный из руки в руку, мелькнул голубоватой молнией. Богомол стремительно завершил вынужденный оборот и резко встал, вскинув над головой когти. Острие ножа едва коснулось его груди. Громко треснув, упругая пленка лопнула. Пахнув чудовищной вонью, что-то серое, пульсирующее мягко упало под ноги замерших на миг противников. Горящие глаза богомола подернулись дымкой. Нападавший еще мгновение стоял покачиваясь, пока Райан не выдернул нож. Он резко оттолкнул уродливое тело от себя и оглянулся. Бой длился несколько секунд, но на пределе всех сил. Райан чувствовал, ему повезло. Высокомерное существо просто не сочло его достойным противником. Но на подходе были еще трое! Наученные горьким опытом, эти не спешили, охватывая его полукругом. Понимая, что ему не выстоять, юноша с силой толкнул труп в их сторону и припустил вслед за скрывшейся сестрой.
Нырнув под щупальце осьминога, Тея издала такой пронзительный визг, что оглушила присутствующих. Они смотрели на нее в полном недоумении. Отыскав взглядом хозяина, девчушка бросилась к нему:
– Они убьют Райана…
Барк быстро соображал. Одним движением перекинув малышку через стойку, рявкнул дочери, чтобы та не выпускала ее из рук. Схватив оружие, он бросился наружу. Вместе с ним выскочила добрая половина посетителей. Кто помочь, а кто просто поглазеть. И никто не обратил внимания на худощавого помощника, еще недавно доложившего, что все в порядке и гости благополучно уехали. Забыв про все на свете, он улепетывал в противоположную сторону, вдоль покореженного забора, спеша перебраться в более безопасное место, подальше от бара и его бешеного хозяина. Предатель прекрасно понимал, что ждет его по окончании разборок.
Райан успел пробежать совсем немного, как в его бедро огненным шипом вонзился ребристый коготь. Это один из нападавших в мощном прыжке нанес удар. Уже падая, Райан успел перехватить вторую лапу, направленную ему в бок, и теперь яростно боролся, не давая противнику довершить начатое. Он задыхался под тяжестью навалившегося на него богомола. Застрявший коготь, надломившись от удара о землю, распиливал его ногу при малейшем движении. Охотник с трудом удерживал вторую лапу монстра, закрываясь ею же от тычков обломленного отростка и острых зубов. Он чувствовал, как уходят силы, и понял, что шансов у него почти нет.
– Ты оччень сссилен, человек… Но ты глуп и умрешшшь, медленно… я решшил! Детенышшш тожжже умрет…
Жарко дышащая, оскаленная пасть склонялась все ниже, заливая шею и грудь липкой горячей слюной.
– Ты никогда не получишь ее…
Отвращение к синюшной образине, почти праздновавшей победу, вызвало всплеск дикого бешенства. Побагровев от напряжения, Райан рывком сбросил с себя атакующего. Уловив удивление, ясно проступившее на омерзительной харе, он с жаром врезал кулаком по мерцающим глазам, заставив монстра отшатнуться. Дернув на себя ослепленного богомола, он резко отпустил давящую на него лапу, и ребристое лезвие глубоко вошло в землю рядом с его головой. Дернувшись навстречу оскаленной морде, юноша изо всех сил ударил тварь по носу, ощутив лбом треск ломающихся пластин. Оглушенный собственным ударом, охотник с трудом вывернулся из-под обмякшего тела. Он встал на одно колено, но, не удержавшись, качнулся в сторону. Это спасло ему жизнь. Коготь пронесся мимо лица в опасной близости. Райан с чудовищной силой рванул с земли тело ничего не осознающего, ослепленного богомола. Вскинув его над собой, едва успел прикрыться от повторного удара атакующего монстра. Острый конец, нацеленный в грудь человека, со скрежетом вошел под подбородок раненого чудища и, почти отделив голову от туловища, намертво застрял в шее хрипящей твари. На пронзительный вой богомола, осознавшего свою ошибку, отозвались крики бегущих людей. Райан, закрывшись как щитом трупом врага, из последних сил сдерживал атаки противника. Монстр прожигал ускользающую добычу полыхающим недоуменным взглядом. Медленно ворочая застрявшим когтем, он шипел, приблизив голову. Из раскрытой пасти на Райана дохнуло такой смрадной гнилью, что он задохнулся и отвел взгляд. И тотчас богомол нанес удар сквозь мертвое тело сородича. Выпустив труп, охотник на долю секунды опередил нападавшего, отклонившись в сторону. Тварь, потеряв упор, всей массой рухнула на землю, но, падая, сумела полоснуть юношу по спине. Ослепленный болью, парень ударил сцепленными в замок руками в скулу монстра и напрочь свернул ему шею. Результат кровавого побоища, видимо, напугал третьего члена жуткой компании, и он не спешил вступать в схватку. Несколько секунд враги сверлили друг друга напряженным взглядом, и вдруг богомол скользнул в сторону. Замер на мгновение, оглянулся и проскрежетал:
– Единственный, кто сссмог… не буду добивать… Яд ссскоро убьет, изнутри… Ты заплатишшшь… и другой человек тожжже!
Острый коготь развернулся в сторону подбегавшего Барка, который на ходу целился в богомола из пульсара. Мгновенно оценив ситуацию, тварь умчалась прочь огромными прыжками. Райан застонал сквозь зубы, пытаясь вытащить из бедра застрявший ребристый обломок.
– Эй, парень! Брось! Это все равно, что распиливать себя живьем! Если только ты не мазохист и не испытываешь наслаждения от боли.
Подняв измученное лицо, покрытое каплями крови, Райан криво усмехнулся посеревшими губами:
– Ааа… эти ненормальные… они, что… именно так и выглядят в пик наивысшего наслаждения?
Барк только крякнул, не успев подхватить парня, уткнувшегося носом в землю. Сделав знак трем мужчинам покрепче, он с их помощью осторожно приподнял лесовика, и Райана унесли под восторженное улюлюканье и удивленные возгласы толпы. Барк едва взглянул на дочь, смертельно побледневшую от вида торчащего когтя, и мотнул головой, отсылая ее вместе с малышкой подальше.
– Разыщите мне Орка! Немедленно!!! Даже если он пьян в стельку, приволоките его!!!
Один из помощников исчез, словно его сдуло ветром, второй помог хозяину раздеть лежащего без сознания парня.
– Приготовь мне выпить, Лерон, желательно чего-нибудь покрепче!
Барк внимательно осмотрел растерзанную спину, края раны начали приобретать синюшный оттенок.
– Парень потрясающий боец. Я еще ни разу не слышал, чтобы кто-то ушел от богомолов или уложил хотя бы одного без пушки! А прикончить сразу трех, с одним ножом в руках?! О нем будут рассказывать легенды!
– Четырех, Лерон, еще один валялся дальше, похоже, его пригладила машина. Хоть раз какая-то польза от этих обкурившихся полудурков!
– Кажется, это те, которых мы выкинули из бара. Я видел их машину, когда она сворачивала в тот проулок.
Барк покачал головой, с изумлением глядя на бледного юношу, и крякнул, не находя слов. Его помощник, стоящий рядом в ожидании распоряжений, задумчиво произнес:
– Вообще-то богомолы никогда не нападают днем, видно, у него было что-то очень важное для них. Возможно, стоило отдать это… ведь он страшно рисковал!
Райан так дернулся под руками Барка, что тот испуганно охнул.
– Эй, тише, тише, парень! Ты прав, Лерон! Еще ни один кристалл не стоил жизни! А этот лось ее едва не потерял и жизнь сестры тоже! Вот только сомневаюсь я, что им были нужны эти шарики.
Райан, мелко вздрагивая от боли, приоткрыл помутневшие глаза:
– Полностью с тобой согласен, к черту кристаллы, этим тараканам… они тоже были не нужны.
Барк чертыхнулся и покосился в угол. Анга развлекала Тею, угощая ее сладостями.
– Значит, нужна она, и мне, старому дурню, не показалось. Зачем им понадобился ребенок? И какого дьявола ты вернулся, что забыл такого срочного?!
– Они сказали… дар… необученная, дорого стоит. Барк, помоги… мне надо домой. Тея… она здесь в опасности. Считал, город поможет… уберет страх. Я хотел развеселить…
– Черт побери, парень, а другого развлечения ты придумать не мог? Задирать богомола все равно, что дергать смерть за усы! Там что, за этой чертовой стеной негде повеселиться?!
– Какого лешего ты на меня орешь? Я не возвращался! Я не успел уехать, а почему, спроси провожатого, что ты нам дал! И спроси поскорее, потому что после того, как я его спрошу, он вряд ли что-нибудь еще скажет!!!
– Санти? Не может быть… Лерон! Где этот мозгляк?
– Его никто не видел, уже искали… Я еще тогда подумал, почему он так быстро вернулся, но потом решил, что быстро отыскал машину!
– Убью! Убью эту гниду!
– Ты не виноват… Барк, я не должен был брать ее с собой…
– Райан, я тебя люблю… я слушалась тебя… мне уже не страшно!
Малышка обиженно засопела из угла, собираясь разреветься, и Барк вновь крякнул, поражаясь тонкому ее слуху. Райан дернулся к ней навстречу, забыв про боль в спине, и тут же, громко охнув, рухнул лицом вниз. Тея подбежала к брату, упала возле него на колени и, вцепившись в руку, заревела в голос:
– Райан, я больше не буду проситься в город, и на озеро тоже не пойду… не умирай… извини меня…
Райан в ответ тихо шептал что-то ласковое, с трудом ворочая обескровленными губами. Вскоре рыдания стали стихать и девочка заулыбалась сквозь слезы, висящие на пушистых ресницах.
Пока юноша колдовал над своей сестрой, Барк колдовал над его спиной, что-то там прикладывая.
– Прости, парень, я не изверг, но придется потерпеть. Нельзя вколоть антик, пока в ране есть хоть капля яда. Я сделал что мог, но все же не уверен…
Спину обожгло холодным огнем. Райан, не успев охнуть, отключился. Сделав надрез, врачеватель осторожно вытащил застрявший коготь из бедра и, вытравляя ядовитую слизь, щедро полил рану жгучей мазью. Лерон осторожно удерживал тело страдальца на боку. Тея, прижавшись к Анге, сидела в углу тихо, как мышь, наблюдая огромными испуганными глазами за суетящимися над ее братом мужчинами. Барк лил и лил лекарство, пока очередная порция не скатилась, почти не пенясь. Но цвет по краям раны беспокоил его все сильнее.
– Надеюсь, у нас получилось, времени прошло совсем немного. Парень крепкий, будем ждать! И где только черти носят Орка?!!
– Почему я раньше не замечал, что ты пылаешь страстью ко мне? Ты не пьян, друг мой? Даже если это так, я безумно рад, я просто счастлив, друг мой, и…
– Заткнись ради бога, Орк, и убери от меня свои щупальца! Ты что, не видишь, здесь дети, безмозглая каракатица!
– Уф… и правда! Чудесная малышка! Найра знает о твоем новом увлечении?
– Орк!!!
– Ну что ты все время орешь? Сначала находишь причины, чтобы отослать подальше, а стоит уйти, вопишь и посылаешь помощников, которые бесцеремонно выдергивают меня прямо из теплой ванны! Что-то случилось, друг мой? Еще не вечер, если ты не заметил!
Барк глубоко вздохнул, собираясь сказать что-то резкое, но, уловив встревоженный и заботливый блеск огромных выпуклых глаз, молча ткнул пальцем себе за спину, показывая на лежащего парня.
– Там мой гость, Орк, девчушка его сестра. Они столкнулись с богомолами, и ему нужна твоя помощь.
– О… тот самый юный герой, он здорово отделал этих уродов! Оо… это невероятно! Какой великолепный экземпляр мужчины! Мне кажется, он похож на тебя, друг мой…
Салфетка с лекарством полетела в сторону. Тонкие жгуты щупальцев с яркими красными присосками мгновенно оплели Райана. А Барк мысленно застонал. Его любвеобильный друг, кажется, намечал себе новый объект для ухаживаний! Что ж, парню придется потерпеть, хотя бы из благодарности, липучие объятия каракатицы, если… он останется жив! Это ж надо! Назвать богомола уродом, уж кому… а, впрочем? Глядя на Орка, бешено вращающего в этот миг глазами, Барк все же согласился сам с собой! По сравнению с богомолами его рукастый и липучий друг был настоящим красавцем или красавицей! Только по интенсивному шевелению вездесущих щупалец можно определить, когда лупоглазый весельчак перевоплощался. Кажется, сейчас наступал именно тот момент, когда он был красавицей! Это давало лишний шанс парню, лежащему без единого проблеска жизни. Орк, перевоплотившись в женскую особь, обладал более сильным противоядием! Щупальце с пушистым колокольчиком на конце осторожно погрузилось в открытую рану. Второе, жутко раздувшись и мгновенно побагровев, плотно обвило бедро. Мерно пульсируя и чуть причмокивая, еще одна пара пупырчатых жгутов легла точно на артерии с двух сторон шеи. Глаза полутораметровой каракатицы покрылись легкой пленкой, и она замерла, постепенно начав колыхаться всем телом в такт ударов сердца человека, оплетенного ею. Через десять минут каракатица слегка раздулась и стала менять цвета легкими судорожными всполохами. Наконец щупальца обвисли, и упругое тело мутанта опало, став вдвое меньше обычного. Его всегда яркий пурпурный цвет стал темным, грязно-коричневым, и он тяжело колыхался всем телом.
– Богомол из свадебного роя. Они что, не смогли мирно договориться о приданом?
– Да, а взамен требовал девочку!
– Эту малышку? Нет, сделка явно неравноценная! Не волнуйся, друг мой, твой гость будет жить.
– Ты уверен? С ним все в порядке?
– Я знаю только одно, сегодня и от яда он не умрет! А вот мне, твоему лучшему другу, грозит полное истощение. Тебя это не тревожит? Может, сдвинешься наконец с места и дашь мне выпить? Барк, друг мой, яд необходимо срочно разбавить бутылочкой крепкого пойла, и даже не одной. Не сочти меня нахальным, но разве ты сам так не думаешь?!
Щупальце, скрученное вопросительным знаком, повисло перед носом Барка, слегка покачиваясь, и он, схватив его двумя руками, затряс изо всех сил.
– Орк!!! Мой рукастый гений! Великий Кракен! Все, что пожелаешь! А… ты уверен, ну, в отношении моего гостя…
– С каких пор ты вдруг стал сомневаться во мне, друг мой?!!
– Это вовсе не сомнение! Просто… разумная осторожность, и потом ты сам сказал, яд очень силен.
– Ну, для сильного яда есть сильные гении!
На миг тело каракатицы раздулось, но тотчас обмякло.
– Я жутко устал, друг мой. Твой гость не из мелкой породы, не волнуйся за него. Будь он чуть старше и чуть слабее, не дождался бы моего прихода. Не помогли бы и твои припарки. Хотя, если уж быть до конца честным, таким, как я, например, они сыграли немаловажную роль!
– Орк!!! Когда-нибудь я оборву твои щупальца, ты опять лапаешь меня, кальмар сушеный!
– Дружеский жест, друг мой! Всего лишь дружеский жест!
Тело каракатицы откатилось в сторону, и она замахала всеми щупальцами сразу в ответ на возмущенный вопль Барка, ощутившего чуть пониже спины нежное поглаживание. На всякий случай Орк все же спрятал парочку щупалец себе за спину, выражая своими честными, старательно выпученными глазами полную невинность!
– Иногда ты жестоко обижаешь мою женскую половину! Разве так поступает человек, мужчина… когда благодарит друга?
– Орк! У меня очень ревнивая жена! Все тяжелое так и липнет к ее рукам! Думаю, ты в силах разгадать, куда может опуститься притянутая в ее руки сковорода?! Вдруг Найра тоже решит, что ты для нее привлекательно-притягателен?
– Но я никогда не привлекал женщин!
– Орк! Я уверен, ей просто не понравится, что другая, даже заключенная вторая сущность в твоем теле испытывает ко мне небольшое расположение и пытается лапать при каждом удобном случае! Я люблю тебя как друга! Как мужчина мужчину! Э-э-э… Тьфу, черт, опять сморозил глупость. Ну что квакаешь?! Смотри не лопни от смеха! Чудо лупоглазое! Эк тебя раздувает! Ну все, черт с тобой, пошли выпьем. Я и правда люблю тебя, Орк! Давай крякнем за здоровье этого здоровенного оболтуса и за счастье его матери! Эй, держи на виду свои щупальца, я сам тебя обниму!
Глубоко вздохнув, Барк протянул руку и, ухватив колышущуюся всем телом, квакающую раскатистым басистым смехом каракатицу за одно из щупалец, поволок ее с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36