А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Но все ждали, и Льешо заговорил снова:
– Как доверять Тинглуту здесь, на востоке, если он уже убил Чимбай-хана и свел на нет все наши договоренности на западе? И как победить мастера Марко, если Гарн объединится с ним против нас?
Госпожа Сьен Ма вдруг улыбнулась принцу. Однако Льешо вовсе не обрадовался. Ему захотелось спрятаться под стол, лишь бы избежать ее пронзительного взгляда. Но подобное поведение вряд ли достойно короля, и юноша запретил себе трястись от страха.
– Ты начинаешь рассуждать как генерал, – похвалила госпожа. Льешо пожалел, что не может вернуться в свое тело и исчезнуть отсюда. – Но ты основываешь выводы на двух, возможно, неверных посылках.
Хабиба согласно кивнул.
– Ты думаешь, что госпожа Бамбуковая Змея – настоящая дочь Тинглут-хана, – сказал он.
Не сводя глаз с госпожи Сьен Ма, Шу добавил:
– И ты думаешь, что мужчина с недюжинным умом предаст брата из-за обещаний, которые нашептала ему скользкая гадина.
Льешо гадал, кого, кроме Мергена, имел в виду Шу, но задал более безопасный вопрос:
– Вы считаете, что госпожа Чауджин не настоящая дочь Тинглут-хана?
– Точнее, – назидательным тоном поправил Хабиба, – мы размышляем, можно ли назвать змею «госпожой Чауджин».
– Значит, мастер Марко убил настоящую дочь хана и подкинул эту дрянь вместо нее?..
– Правду знает только преисподняя, – сказала госпожа Сьен Ма. – Но не стоит недооценивать госпожу Бамбуковую Змею, у нее могут быть свои причины для подобных действий.
Льешо искал ответы, а ему дали новые вопросы.
Он сжал губы, пытаясь сдержать вздох разочарования. Здесь необдуманные слова могут дорого стоить. Однако раздражение никуда не делось.
– У вас есть хоть какие-нибудь доказательства?
– Только одно, – ответил Хабиба. – Каду описывала госпожу Чауджин как очень красивую и молодую женщину. В лагере ее отца, пожилого хана, госпожа известна всего лишь добрым нравом и весьма простоватой внешностью.
Да, на госпожу Чауджин не очень-то похоже… Льешо чувствовал себя так, будто плыл по течению без весел.
– Ну и что мне теперь делать?
Шу удивленно моргнул.
– То же, что делал до сих пор. Наблюдай, оценивай, действуй в меру своих возможностей. Вот и все.
Хабиба кивнул.
– Оставь госпожу Бамбуковую Змею Мерген-хану, но не спускай с него глаз. Наверняка чему-нибудь научишься.
Льешо начал было возражать, но Свин, молчавший весь разговор, двинулся к двери.
Принц почувствовал странную силу, которая увлекала его прочь от Шу навстречу утреннему свету.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Льешо вернулся из мира сновидений, имея еще больше поводов для беспокойства, чем в тот момент, когда ложился спать.
Он вылез из палатки на рассвете Малого Солнца. Было время утренних молитв.
Посредине лагеря имелось свободное пространство, где обучали новобранцев или устраивали смотр войскам перед битвой. Мастер Ден решил сделать там место для молитв семи смертным богам – это являлось первым шагом на Пути Богини.
Молитвы были спасательным кругом в океане страданий, приведших Льешо от жемчужных берегов к самой границе его собственной страны. С радостью в сердце принц направился к своему месту среди верующих и принял знакомую позу, название которой выкрикнул мастер Ден:
– Красное солнце!
Несмотря на свое массивное телосложение, бог-мошенник изящно выполнил простейшую из огненных фигур.
Льешо последовал его примеру, вытянувшись во весь рост и подняв руки вверх. Рядом с товарищами – Каду с одной стороны, Бикси – с другой, Хмиши сзади, Льинг спереди, Стайпс где-то поблизости – он поднялся в зенит, как солнце вслед за своим младшим братом. Потом снова опустил руки, пока кончики пальцев не коснулись земли, знаменуя медленный заход солнца на Пути Богини.
– Текущая река, – скомандовал мастер Ден. «Водяная» молитва – в честь Онги.
Настоящее – берег, исчезающий в нескончаемом потоке будущего. Но иногда, как при неожиданном повороте реки, можно увидеть прошлое – то, которое ты знаешь, и то, что стало древностью еще до твоего рождения. Льешо вытягивался и двигался в неспешном ритме молитвенной фигуры, а мысли его неслись вместе с воображаемым потоком назад во времени. Века проплывали перед его внутренним взором. И в каждом он сражался и умирал, умирал и сражался, снова и снова, пока не начал гадать, сколько еще его жизней прервется насильно и почему так должно случиться?
Едва задав вопрос, принц увидел за поворотом реки израненного в битве воина. У человека были его, Льешо, черты лица, но по возрасту он казался вдвое старше. Рядом с ним лежало окровавленное копье – принц узнал оружие, которое всегда носил с собой. Кровью было покрыто и его тело: кожа посерела от ран и ядов. Голова воина покоилась на коленях у плачущей женщины, которую Льешо видел во время путешествий в страну снов. Великая Богиня, его жена, являлась ему то в образе молодой девушки, то в образе пчеловода. Она утешала его после пыток у мастера Марко, когда магические зелья вытянули из юноши всю силу. Льешо помнил свой долг перед нею. Присутствие Великой Богини здесь почему-то не удивило принца…
Он смотрел за поворот реки и замечал, как стираются границы между прошлым и настоящим – так, как говорил об этом Болгай. Льешо был на одном берегу, ответы на его вопросы – на другом.
Он сосредоточился.
Молитвенная фигура затягивала все глубже: постепенно он встал над умирающим собой, заглянул в несчастные глаза Великой Богини, своей жены и в той жизни, и в этой. Льешо увидел, что она любит его в преклонном возрасте так же крепко, как он любил ее в молодости. И каждая его смерть оставляет рану в ее сердце.
– Неужели так будет всегда?.. – спросил принц.
Тем временем Льешо-старший хрипел и захлебывался кровавыми пузырями. Юноша узнал рану, потому что видел ее во сне много раз. Рана от копья, которое он носил с собой и которое лежало сейчас на берегу реки, покрытое кровью…
Льешо захотелось убежать: он вдруг испугался, что видит свое будущее в прошлом. Это его судьба, хотя принц и мог знать, как получил рану и какие опасности ожидали его на границе видения.
– Все зависит от тебя, – ответила со слезами на глазах госпожа, его жена, и Льешо не понял, имеет ли она в виду, что он потерпел поражение раньше и не справится снова – за следующим поворотом… Но Великая Богиня не винила мужа, а лишь оплакивала то прошлое, где он умирал, как и сейчас – у реки, не похожей на Онгу.
Ресницы раненого взрослого Льешо затрепетали, и на мгновение его взгляд, затуманенный смертью, встретился с глазами юного принца. Умирающий знаком попросил его придвинуться ближе: молодой человек наклонился, чтобы расслышать напряженный шепот.
– Помни о справедливости. Мир не может существовать без справедливости.
Исполнив последний долг, умирающий Льешо смежил веки. Его лоб прорезала крошечная морщинка, пока Великая Богиня снова не наклонилась к нему. Затем, последний раз облегченно вздохнув, он перестал дышать.
Льешо хотел спросить, в чем он был несправедлив до такой степени, что понадобилось подобное напоминание, но госпожа закрыла глаза и укачивала мертвое тело на руках, будто не могла вытерпеть душевную муку. Такие моменты не принадлежат ему, решил Льешо – по крайней мере ему в настоящем, – и он не захотел мешать ее горю. Путь Богини привел его сюда. Это урок. Вопросы могут спасти их всех от повторения ошибок.
– Что он… что я сказал о справедливости?
– Помни, – прошептала Богиня, прижимая мертвую голову к груди. – Сердце подскажет верную дорогу.
Льешо с радостью последовал бы ее совету, если бы понял хоть что-нибудь из увиденного и услышанного. Но жена уже отвернулась от него.
Постепенно принц вернулся из воображаемого мира и снова оказался среди товарищей. Мастер Ден продолжал произносить вслух названия молитвенных фигур.
Бикси, стоявший рядом, дернулся, но быстро вернулся к медленной последовательности движений.
– Ветер сгибает иву, – выкрикнул мастер Ден название «воздушной» фигуры.
Льешо подумал, что должен подобно иве склониться на Пути Богини, принять служение, как свою судьбу. Прошлое сказало ему о справедливости, но он не понял, к чему это было. Он умрет на поле битвы, как умирал много раз – убитый собственным оружием или ядом тайного врага, пронзенный градом стрел, заколотый мечом или ножом в объятиях неверного друга… Он умирал разными способами, но ни единого раза не видел себя дома в окружении внуков.
Когда молитва закончилась, Льешо почувствовал у себя на щеках слезы. Странное томление пронизывало его, непонятная сила, текучая, словно речной поток, приковала взгляд принца к далеким горам.
«Умереть на твоих руках» – вот и все, что он просил у Великой Богини во всех вариантах прошлого. Юноша почувствовал ее поцелуй в легком ветерке, который поднял волосы у него со лба.
Льешо успокоился: куда бы ни повернула река, он любит и любим, и отдает свою жизнь за великую любовь. Видение подсказало ему направление – этого достаточно.

Мастер Ден вернулся в исходное положение, поклонился собравшимся ученикам, те поклонились в ответ. Утренняя молитва закончилась.
– Где ты был? – спросил Бикси у Льешо. Принц пожал плечами.
– Не знаю. Наверное, в прошлом.
Юноша решил не принимать свое видение за один из вариантов будущего. Не сегодня.
– Что видел?..
Вернулась Каду. На ее поясе болтались нож и меч, на плече устроился Маленький Братец.
– Ты то рядом, то уже нет, – сказала она. Хмиши подал Льешо оружие и улыбнулся:
– А потом снова рядом.
Льешо взял короткое копье и закрепил на спине. Потом пристегнул меч к поясу, где висел неизменный нож, как у всех членов королевской семьи Фибии.
Он уже успел собраться с мыслями. Только Льинг и Стайпс не требовали от него объяснений. Льинг бежала от собственных вопросов, а Стайпс все еще чувствовал себя неуверенно в столь серьезной компании. Льешо попробовал перевести внимание друзей на Хмиши, осмелившись спросить, где тот был до того, как Ясное Утро вернул его из мертвых.
Слабая улыбка сказала принцу, что самый мягкий из его свирепых товарищей не собирается попадаться на удочку.
– Как нам тебя защищать, если ты постоянно куда-то убегаешь? – спросил Хмиши. Потом добавил: – Скажи хотя бы, чего нам можно ждать от твоих внезапных исчезновений!
Не успел Льешо ответить, как к ним, довольно улыбаясь, подошел мастер Ден.
– Неплохо, молодой король, – похвалил он и хлопнул Льешо по спине с такой силой, что тот едва не упал на колени. – Я знал, что ты справишься, стоит лишь немного помочь!
– Справишься с чем? – живо спросила Каду. Она была их капитаном и имела право знать все, если речь заходила о безопасности. Впрочем, скорее всего она, как практикующая колдунья, хотела понять тип магии, с которой столкнулась.
– Путь Богини, – ответил мастер Ден, – это путь на небеса. Для некоторых он означает жизнь, угодную Великой Богине. Для других – тех, кто молится достаточно усердно, – Путь превращается в прямую дорогу, по которой можно путешествовать, или с трудом пробираться, когда нужда сочетается с верной молитвенной фигурой…
– На небеса должно вести много дорог, – сказал Льешо. Мастер Ден зааплодировал его догадливости.
– Богиня благоволит земному и воздушному, огненному и водному пути, всему, из чего состоят живые существа… Духи лугов путешествуют по миру сновидений, духи животных, недавних мертвецов и их предков. Среди них бродят смертные боги и смертные люди, что стремятся к небесам. Несомненно, возлюбленный муж входит в их число…
Мастер Ден слегка наклонил голову. Члены отряда Льешо хранили испуганное молчание: они оказались свидетелями разговора бога-мошенника с его венценосным учеником.
Льешо так и не понял, похвалил его учитель или же посмеялся над ним. А может, сделал и то, и другое: похвалил за то, что принц осознал суть молитвенных фигур, и посмеялся, что это случилось так поздно.
Юноша в замешательстве опустил голову, не зная, гордиться или смущаться. Его до сих пор беспокоило видение.
– Я умирал, – сообщил он.
– Много раз, – легко согласился мастер Ден, и Льешо вспомнил, что он беседует с богом-мошенником. Наверное, Чи-Чу повидал его и в других жизнях и смертях.
– Богиня плакала, – добавил юноша, и снова учитель кивнул:
– Как всегда.
– Тогда, быть может, настало время избрать другой путь?..
С этими словами Льешо обнажил меч. Сверкнула сталь, принц оскалился в хищной улыбке. Это отряд понял. Каду ухмыльнулась в ответ, Маленький Братец нырнул в мешок у нее на спине, когда клинок со свистом вылетел из ножен.
– Защищайся!.. – воскликнула Каду, имея в виду и сегодняшнюю тренировку, и будущие сражения, в которых нужно выжить.
Его друзья начали смотреть на свой поход под другим углом, понял Льешо – они собирались остаться в живых и сделать так, чтобы Богиня больше не проливала слез.
Принц встал в позицию, и отголосок тягостного чувства зашевелился у него в душе. Он умирал и не ощущал боли, кроме боли разбитого сердца при виде слез возлюбленной жены…
– Не плачь, – шептал его собственный голос сквозь воспоминания, которых не могло быть, и юноша решил, что на сей раз Богине действительно не придется плакать.

– Хватит!.. – крикнула Каду, и Льешо опустил уставшую руку в ожидании, когда уймется дрожь и можно будет вложить меч в ножны.
Впрочем, нож он спрятал без труда.
Принц вытер лоб тыльной стороной ладони и огляделся, переводя дыхание. Шокар терпеливо ждал, пока воины закончат тренироваться.
– Адар желает тебя видеть, – сказал он, когда страсти поутихли и Маленький Братец вылез из мешка.
Бикси с Льинг тоже перестали биться и начали прислушиваться к разговору.
– В лазарет проникли слухи о том, что госпожа Чауджин бросила вызов новому хану и превратилась в изумрудную бамбуковую змею, – пояснил Шокар. – Наш брат хочет удостовериться, что ты не наделаешь глупостей.
Шокар смягчил известие, иронично улыбнувшись. Адара никогда не одолевали сомнения. Если до его ушей дошла история о столкновении Льешо с госпожой, то он найдет слова и похуже.
– Судя по всему, отговориться занятостью не получится.
– Ты можешь только отложить неизбежное, и то ненадолго. Он не забудет, – заметил Шокар. – Ему нечем больше себя занять.
Льешо мог бы поспорить. Адар занят Кариной, целительницей. Она отвечала на взгляды брата, и звезды блестели в ее глазах. Когда-то Льешо хотел, чтобы Карина так смотрела на него самого. Но это – в прошлом, а теперь принц надеялся, что взаимный интерес отвлечет их от его промахов.
– Тогда пойдем прямо сейчас, – решительно сказала Каду.
Бойцы отряда сомкнулись вокруг Льешо. Теперь он никуда не выходил без охраны, в которую входил и Стайпс.
Официально Стайпс не являлся членом отряда – в том виде, как его создавала госпожа Сьен Ма, – но негласно стал им с тех пор, как они с Бикси нашли друг друга на поле боя во время побега с Дальнего Берега. Стайпс заплатил потерей глаза за службу Льешо, но яростно отстаивал свое право остаться среди них. Теперь его никто не отговаривал.
Воины отряда прошли через огонь, тела их покрылись ранами. Льешо подумал, что каждый из друзей заплатил за место подле него телесной, сердечной или душевной болью. Даже маленький приятель Каду, выглядывающий из мешка, послужил им в походе: без него они не раз и не два могли погибнуть. Иногда отряд закрывал глаза на новоприобретенный статус Льешо, обращаясь с ним как с простым товарищем по оружию.
Принц принимал критику и подначки, благодарный за минутное послабление. Со времени смерти Чимбай-хана и возвышения над северными гарнскими кланами его беспокойного брата Мергена никто ничего не забывал. Друзья следили за ним как ястребы – подчас в прямом смысле слова, если говорить о Каду. Они не давали госпоже Чауджин ни малейшего шанса отправить Льешо вслед за ханом в преисподнюю.
Когда воины подошли к лазарету, Бикси и Стайпс заняли позиции за дверью, а Хмиши и Льинг обошли палатку сзади. Льешо сомневался в их пригодности к службе спустя столь малое время после боя, но мастер Яке давным-давно доказал ему, что умный вождь не отдает команды, которые заведомо пропустят мимо ушей.
Хмиши отсалютовал Льешо – пусть и неловко, но с таким вызовом, что тот решил не испытывать терпение друга.
Каду покачала головой, но молча зашла вслед за принцем в лазарет.
– Ты ничего не говорил о семейном совете.
Льешо удивился, почему Шокар забыл упомянуть такую важную деталь.
Адар лежал на кровати. Из целителей обычно получаются самые трудные пациенты, а этот еще норовил побыстрее встать на ноги. Только мягкая настойчивость Карины удерживала его на месте.
Принц, конечно, ожидал увидеть Адара, но не Балара, который сидел в уголке, лениво перебирая струны лютни.
Когда вошел Льешо, Балар не отвел глаз от своего инструмента.
Льюка поднялся со стула.
– Благословенный муж, – улыбнулся он и поклонился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52