Ц Я… Ц спросил он Ц Я люблю королеву?.. Столько же, как мечтаю добиться ко
ролевской короны.
Генрих пристально посмотрел на него ещё с минуту, затем кровь медленно и
счезла с его лица, сделавшегося спокойным.
Ц Я вижу, что вы серьёзны, Ц сказал он, поднимая мяч, закатившийся к его н
огам, Ц хотя не понимаю, почему не овладеть бы короной короля, как и его же
ной?
При этих словах он ударил по мячу.
Ц Вы слишком молоды, чтобы нарушить разом все десять заповедей, Ц замет
ил Жильберт.
Ц Молод! Ц воскликнул мальчик, держа мяч на воздухе. Ц Такими же были Да
вид, когда убил великана, Геркулес, когда задушил змея, как вы рассказывал
и на днях. Молод! Ц повторил он во второй раз, силясь сдержать презрение.
Ц Вы должны знать, мистер Жильберт, что тринадцатилетний Плантагенет ра
вняется какому бы то ни было двадцатилетнему мужчине. Как я мог победить
вас, играя в мяч, хотя вы старше меня шестью годами, так я могу побить вас др
угим образом и относительно королевы, хотя она наполовину влюблена в вас
, как говорит весь двор. В один прекрасный день она будет моей, если даже ра
ди этого я должен буду убить этого короля-молитвослова с круглым, как блю
до, лицом.
Жильберт не был застенчив, как не отличался и физической трусливостью, н
о все-таки он посмотрел вокруг себя с некоторым беспокойством, когда мал
ьчик произнёс эти хвастливые угрозы.
Место, избранное ими для игры в мяч, представляло глубокий тенистый угол,
где церковь образовала правое крыло замка. Каждое утро в продолжение нес
кольких часов дюжины баранов и ягнят выщипывали там траву, после чего их
запирали в стойла, находившиеся на другом конце двора замка. Трава, быстр
о выраставшая там, сохранялась свежей даже в самые жаркие дни благодаря
глубокой тени. Стена церкви, выстроенная из каменных плит, была плоская и
гладкая. Она поддерживалась через правильные промежутки откосными уст
оями, стремившимися в вышину, прямо с каменных скатов около аршина вышин
ы. Промежуток между последним устоем и стеной замка служил прекрасным ме
стом для игры, и поистине образцом площадок для современной игры в мяч. Ст
ена замка была с этой стороны также гладкая, почти без окон. Только в нижне
м этаже, на большом расстоянии от угла, было одно окно; другое же было, по ме
ньшей мере, в четырех или пяти футах от земли, как раз над тем местом, где иг
рали Жильберт и Генрих. Оно было сделано на нормандский образец с двумя к
руглыми арками, тянувшимися к капители грубо вытесанной маленькой каме
нной колонны, разделявшей их. Играя в мяч, Жильберт часто замечал это окно
, хотя оно было иногда не перед его глазами, однако даже тогда он инстинкти
вно оборачивался назад по направлению к нему.
Нежный, тихий смех раздался в летнем воздухе над его головой. Он поднял гл
аза, чтобы узнать, откуда неслись эти серебристые звуки. Юный Генрих тоже
повернул глаза по тому же направлению и промахнулся поймать мяч.
Его детское пухлое лицо сделалось алым; Жильберт же медленно побледнел,
подался шаг назад и, сняв свою круглую заострённую шляпу с белокурых вол
ос, приветствовал королеву.
Ц Вы слышали нас, сударыня, Ц воскликнул мальчик, красный от гнева. Ц Но
я этому рад, потому что вы услышали правду.
Королева опять засмеялась и обернула голову, как будто с целью убедиться
, не находится ли кто-нибудь позади неё в комнате. Её белая рука была полож
ена на каменный подоконник; это означало, что она намерена уйти. Жильберт
у даже казалось, что её тонкие пальцы ударяли по камню успокоительно. Зат
ем она снова склонилась. Несколько запоздавших цветов и душистых трав ро
сли в вазе, стоявшей в нише окна. Это были душистый базилик, розмарин и вет
очка плюща, который попробовал зацепиться за тонкую колонну и, успев, в эт
ом лишь наполовину, висел над краем окна. Единственная месячная роза вно
сила живость оттенка в красивый зелёный тон.
Королева ещё улыбалась, когда клала на край подоконника свои локти, а на с
крещённые руки свой подбородок.
Она была довольно близко от игроков в мяч, чтобы они могли слышать её, даже
если бы она говорила вполголоса.
Ц Вы сердитесь на то, что мистер Жильберт испугался? Ц спросила она, гля
дя на Генриха. Ц Или вы боитесь потому, что его высочество, граф Анжуйски
й, в гневе? Ц прибавила она, поворачивая глаза к Жильберту.
Он улыбнулся её манере, с какой она начала разговор. Генрих же подумал, не
насмехается ли она над ним, и покраснел ещё белее.
Не удостаивая её ответом, он поднял мяч и подбросил его довольно ловко на
д навесом, играя один. Королева опять засмеялась уже над тем, что он так ре
шительно отвернул от неё своё лицо.
Ц Хотите ли вы поучить меня играть в мяч, тогда я сойду к вам? Ц спросила
она Генриха.
Ц Это не женская игра, Ц ответил он резким тоном, продолжая подбрасыват
ь мяч.
Ц А вы, мистер Жильберт, не дадите ли мне урока?
Когда королева обернулась к молодому человеку, то смеявшиеся глаза коро
левы сразу сделались серьёзными, улыбавшиеся губы выражали нежность, а г
олос дышал лаской.
Не смотря на неё, Генрих чувствовал эту перемену и видел, что она наблюдае
т за его другом. Он подбросил мяч как попало, закинув его слишком высоко, ч
тобы иметь возможность поймать. Не беспокоясь о том, куда он укатился, раз
гневанный принц удалился, подняв свой кафтан, положенный на траву. Накин
ув его на руку, он надел на голову другой рукой свою остроконечную шапку и
удалился с видом оскорблённого достоинства. Королева следила за ним улы
бавшимися глазами, но более не смеялась.
Ц Не выучите ли вы меня игре в мяч? Ц спросила она Жильберта, колебавшег
ося, что ему предпринять. Ц Вы ещё не ответили мне.
Ц Я буду всегда готов к услугам вашего величества, Ц ответил молодой че
ловек, склоняя немного голову и делая жест рукой, в которой была его шляпа
, как бы отдаваясь в её распоряжение.
Ц Во всякое время? Ц спросила она спокойно.
Жильберт поднял глаза, опасаясь дать обещание, важности которого он не п
онимал, Ц и не ответил сразу. Но она не повторила своего вопроса.
Ц Подождите, Ц сказала она, прежде чем он заговорил. Ц Я сойду к вам.
Она сделала жест, почти неуловимый, как бы посылая ему привет, и исчезла. Ж
ильберт стал прогуливаться, заложив руки за спину и устремив глаза в зем
лю; он заметил заброшенный Генрихом мяч лишь тогда, как едва не наступил н
а него. Слова мальчика пробудили в его уме вереницу совершенно новых мыс
лей. Ни один мужчина не лишён настолько тщеславия, чтобы не быть польщённ
ым, даже против своего желания, при мысли, что самая красивая женщина и, бо
лее того, королева, влюбилась в него. Но какое удовлетворение ни испытыва
л бы Жильберт, королева была смущена его равнодушием и его личной холодн
остью. Впрочем, это был век бесхитростный, когда грехи назывались их имен
ем и рассматривались самыми честными джентльменами с некоторого рода у
жасом, наполовину религиозным, но главное Ц с почтительным отвращением
. Все, что было общим выражением узкой, но возвышенной морали, в последние
месяцы запечатлелось в душе Жильберта пылающими буквами, которые были р
анами, все ещё существующими и нанесёнными воспоминаниями о стыде своей
собственной матери.
Смущение от этих размышлений улеглось при появлении королевы Элеоноры.
Она вышла из нижнего этажа чрез окно, открывавшееся на землю; бросила взг
ляд кругом пустынного двора и приблизилась к Жильберту. Он уже достаточн
о долго пробыл в Париже и понимал, что королева Элеонора не обращала ни ма
лейшего внимания на установленные правила, специальные предрассудки и
суровые традиции при дворе её мужа. И когда однажды Людовик серьёзно зап
ротестовал против её мысли одеваться по-мужски в кольчугу и ездить верх
ом по-мужски на своём любимом скакуне, она с большей или меньшей милостью
, согласно своему настроению, внушала ему, что её владения значительнее ф
ранцузского королевства, и чему научил её Вильгельм Аквитанский, было бе
зусловно хорошо и выше всякой критики Людовика Капета, происходившего о
т парижского мясника. Тем не менее англичанин испытывал некоторый благо
разумный страх при мысли, что он, скромный оруженосец, находится в этом уе
динённом уголке с самой красивой и самой могущественнейшей из царствов
авших королев. Но обладая почти сверхъестественным даром быстро угадыв
ать, Элеонора знала о чем он думал, прежде чем подошёл к ней. Она заговорил
а очень просто, как будто подобное свидание было из числа обыденных случ
айностей.
Ц Вы не знали, что это моё окно? Ц сказала она очень спокойно. Ц Я видела
ваше удивление, когда вы заметили, что я на вас смотрю. Это окно маленького
зала, находящегося позади моей комнаты, а вниз ведёт лестница. Я часто про
хожу здесь, но я мало беспокоюсь о том, что делается вне замка. Сегодня, про
ходя, я услышала голос этого глупого разгневанного ребёнка, и когда я уви
дела его лицо и услышала его слова, то не могла удержаться от смеха.
Ц Молодой принц прямодушен, Ц сказал спокойно Жильберт, так как ему каз
алось вероломным присоединяться к смеху королевы.
Ц Прямодушен, Ц согласилась королева. Ц Дети всегда прямодушны.
Ц Тем более они заслуживают уважения, Ц сказал Жильберт.
Ц Меня никогда не учили уважать детей, Ц ответила королева со смехом.
Ц Так вы никогда не читали Ювенала? Ц спросил Жильберт.
Ц Вы часто рассказываете мне о предметах, о которых я раньше не слыхала,
Ц отвечала королева. Ц Может быть это причина, почему вы нравитесь мне.

Королева остановилась и опёрлась на стену, так как они дошли до угла двор
а. Она задумчиво закусила зубами побег розмарина, который, проходя, сорва
ла на своём окне. Жильберт не мог удержаться, чтобы не восхититься малень
кими белыми зубами, резавшими, как ножами слоновой кости, тонкие зеленые
листочки. Но королева | отвернула от него свои задумчивые глаза.
Жильберт считал необходимым прекратить молчащие.
Ц Ваше величество очень добры, Ц сказал он, почтительно склоняясь.
Ц Что сделало вас таким печальным? Ц спросила она внезапно, после корот
кой паузы и смотря ему прямо в лицо. Ц Разве Париж так скучен? Наш двор сур
ов? Разве вино моей Гасконны так кисло, что вы не хотите быть весёлым, как д
ругие, или… Ц она слегка засмеялась, Ц или с вами обращаются не с достат
очным почтением и вниманием, какое должно бы оказывать человеку вашего к
ласса?
Жильберт выпрямился, несколько оскорблённый этой шуткой.
Ц Вы хорошо знаете, государыня, что я не принадлежу ни к какому привилеги
рованному классу, Ц сказал он. Ц И если вам угодно было бы предложить мн
е достойное испытание, дающее право заслужить рыцарство, я однако принял
бы его лишь от моей законной государыни.
Ц Как, например, выучить меня игре в мяч? Ц спросила она, делая вид, что не
слышала окончания его фразы. Ц Вы можете сделаться рыцарем одинаково, к
ак за это, так и совсем за другое.
Ц Ваше величество никогда не бываете серьёзны, Ц заметил Жильберт.
Ц Нет, иногда, Ц отвечала королева и опустила глаза. Ц Вы находите, что
я недостаточно часто бываю серьёзна? А вы… бываете таким… слишком часто,
всегда такой?
Ц Будь я королевой Франции, то наверно имел бы такое же легкомысленное с
ердце, Ц сказал Жильберт. Ц Но если бы ваше величество сделались Жильбе
ртом Вардом, то, может быть, вы были бы ещё печальнее меня.
И он с горечью засмеялся. Элеонора подняла брови и спросила с оттенком ир
онии;
Ц Вы так молоды и уже имели столько огорчений?
Но в то время как она смотрела ему в глаза, на его лице появилось выражение
истинного, жестокого страдания, которое невозможно скрыть.
Он опёрся на стену, устремив неопределённо глаза перед собой. Тогда коро
лева, видя, что неосторожно коснулась незалеченной раны, бросила на него
взгляд сострадания и снова закусила розмариновый побег; понурив голову,
она медленно пошла к следующему устою.
Там она повернула назад и, направившись обратно, подошла к нему. Прикосну
вшись пальцем до его скрещённых рук, она посмотрела ему в глаза, устремлё
нные далеко через её голову.
Ц Я не хотела ни за что на свете причинить вам нравственную боль, Ц сказ
ала она очень серьёзно. Ц Я хочу быть вашим другом, лучщим другом… Понима
ете вы это?
Жильберт пришёл в себя и, опустив глаза, увидел приближённое к нему лицо Э
леоноры. Это положение должно было бы его взволновать, но сходство корол
евы с его матерью поставило такую между ними ледяную преграду, о которой
он даже не помышлял.
Ц Вы очень добры, государыня, Ц сказал он. Ц Бедный оруженосец без прис
танища и состояния не может быть другом королевы Франции.
Она слегка отодвинулась, но её рука продолжала опираться на руку Жильбер
та.
Ц При чем же земли и состояние в вопросе дружбы… любви? Ц спросила она.
Ц Очаг дружбы в сердце тех, кто её испытывает, благоденствие дружбы Ц ве
ра в неё.
Ц Да, государыня, это должно быть так, Ц ответил Жильберт.
Её голос разгорячился и задрожал.
Ц Тогда будьте моим другом, Ц продолжала она.
Её рука протянула ему руку в ожидании, что Жильберт положит в неё свою.
Он взял её и поднесь к губам, делая жест, что преклоняет колено.
Ц Поберегите это для двора, Ц сказала она. Ц Когда мы одни, воспользуем
ся нашей свободой и будем простыми человеческими существами, мужчиной и
женщиной, другом и подругой.
Жильберт все ещё держал её руку и видел только настоящую истину, под маск
ой дружбы которой она скрывала разрастающуюся любовь. Он быль молод и сч
итал себя одиноким, почти без друзей. Его сердце внезапно наполнилось бл
аготворной теплотой, смешанной с действительной признательностью в на
стоящем и самой рыцарской преданностью в будущем.
Элеонора чувствовала, что отчасти одержала победу и сразу потребовала п
ривилегию дружбы.
Ц Так как мы друзья, Ц сказала она, не оставляя его руки, Ц не окажете ли
вы мне доверие и не расскажете ли, что разбило вам сердце? Может быть, я пом
огу вам? Скажите мне все, Ц повторила она. Ц Скажите о себе все.
Жильберт колебался, а королева, прочитав на его лице нерешительность, не
жно пожала ему руку, поощряя его на откровенность. Убедительно-нежный го
лос Элеоноры производил на него ещё большее впечатление, чем её красота.
Прежде чем дать себе отчёт в том, что он делает, Жильберт шёл медленно слев
а от королевы в тени церкви и рассказывал ей свою историю. Заинтересован
ная королева молча слушала его, слегка повернув к нему свою голову; их гла
за встречались с обоюдной симпатией. Разумеется, он не рассказал бы свое
й истории мужчине, не рассказал бы её и женщине, которую любил. Элеонора же
представлялась ему новой, неведомой связью, и его сердце осветилось тих
им светом дружбы, и в нем зародилось неожиданное доверие.
Он рассказал все, что случилось с ним, от начала до конца; но звуки его собс
твенных слов казались ему странными Он рассказывал ей о том, что видел дв
а, три года назад, как будто это были совсем недавние события. Не раз он нео
жиданно прерывал рассказ, будучи охвачен ужасом от того, что рассказывал
, почти сомневаясь даже в своём собственном свидетельстве. Впрочем кое о
чем он умолчал… Он не сказал о Беатрисе и не намекнул о любви, наполнявшей
его грудь и занявшей место в его жизни.
Сделав множество поворотов, он едва сознавал, что королева взяла его под
руку и время от времени нежно пожимала её в знак симпатии.
Когда он окончил дрожавшим голосом свой рассказ о том, как отправился в с
вете искать счастья, королева остановила его, и оба стояли неподвижно.
Ц Бедный мальчик, Ц прошептала она тихим голосом, Ц бедный Жильберт!
Она сделала с умыслом ударение на его имени.
Ц Свет сильно задолжал вам… не он заплатит этот долг.
Она улыбнулась, произнося последние слова, и ещё неожиданнее и крепче по
жала ему руку. Жильберт тоже улыбнулся, но с видом недоверия. Затем она пос
мотрела на свою руку, лежавшую на его рукаве, и задумчиво сказала:
Ц Но это не все, разве не было женщины в вашей жизни… не было любви… особы,
которая была для вас дороже всего, что вы потеряли?
Лёгкий румянец покрыл щеки Жильберта и тотчас же исчез.
Ц Её у меня тоже отняли, Ц сказал он тихим, но твёрдым голосом. Ц Это был
а дочь Арнольда Курбойля… Женясь на моей матери, он сделал из своей дочер
и мою сестру. Вы знаете закон церкви?
Элеонора раскрыла рот, чтобы отвечать, и тотчас закрыла его, не произнеся
ни слова; её веки полузакрылись, заволакивая её загадочный взгляд. Если Ж
ильберт Вард не знал, что церковь в подобных случаях соглашается на разр
ешение, зачем ему об этом говорить?
Ц Впрочем, Ц прибавил он, Ц я не могу теперь на ней жениться иначе, как с
илой похитив её у отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34