Даже королева пока не знает, что у главного конюшего не один внучатый племянник, а двое.
Адобекк принялся мечтать о том, какие будут лица у недругов королевы, когда они поймут, что их затея провалилась самым позорным образом. Мысли эти были так приятны, что постепенно сонливость взяла свое, и королевский конюший погрузился в ласковую пучину забвения.
Ренье проснулся с первыми лучами солнца. Какая-то беспечная птаха, устроившись на окне, вывела пронзительную трель прямо ему в ухо, вот Ренье и вскочил. Настроение у него было великолепное. День занимался чудесный, и сегодня к вечеру они уже будут в столице. А завтра предстанут перед ее величеством и поклянутся ей в вечной преданности.
Ей и наследному принцу. В мыслях Ренье появился Талиессин – диковатый мальчик, державшийся за пышные юбки матери. Сейчас наследнику шестнадцать лет. Я у него нет брата – бедняга.
Ренье быстро оделся и выскочил во двор. Заспанная служанка вытаскивала воду из колодца. Она бросила на молодого господина хмурый взор, но, увидев сияющее лицо Ренье, невольно расплылась в улыбке и пошла с тяжелым ведром, чуть покачиваясь при каждом шаге. Ренье понял, что она напевает на ходу.
Ренье всегда оказывал на людей такое действие. Они начинали улыбаться. Им становилось легко и весело, как будто впереди их ждали только подарки и объятия.
Молодой человек достал воды, скинул рубашку и облился прямо у колодца. Сладкая чистая вода, главная драгоценность страны, ради которой раз в году проливается эльфийская кровь.
Фыркая, Ренье побежал обратно в комнату. Старший брат проснулся, а дядя все еще похрапывал.
Эмери сел на кровати.
– Уже умылся?
Ренье тряхнул мокрыми волосами.
– Прекрасное утро, – сообщил он.
– Дай мне рубашку, – попросил Эмери.
Ренье бросил ему на кровать белоснежную рубашку из тонкого полотна.
Оба брата даже в дороге одевались щегольски. Их рубашки с огромными разрезными рукавами подвязывались десятками атласных лент. Штаны, напротив, были совсем простыми и тесно облегали ноги, а верхняя одежда представляла собой длинные камзолы весьма причудливого покроя.
Пока Эмери одевался, Ренье успел сбегать вниз и узнать, что готовится на завтрак. Затем опять поднялся в комнату. Теперь проснулся и дядя.
– Я посмотрю, как там лошади, – сказал Ренье, – а вы спускайтесь к столу. Я скоро вернусь.
Естественно, с лошадьми ничего случиться не могло. Для этого таверна «Сердце и гвоздь» была слишком респектабельной. Но Ренье не сиделось на месте, и Адобекк не видел смысла его обуздывать. Мальчишки подобного нрава от тупого сидения на месте прокисают и становятся невыносимыми.
Когда Ренье в очередной раз проходил по двору, он заметил нового постояльца. Видимо, тот прибыл ночью. Это был невысокий, крепкий человек в очень простой кожаной одежде. В первую минуту Ренье подумал, что он похож на слугу.
Незнакомец держал в руках почтовую птицу. Она быстро моргала желтыми глазами, а он гладил ее перья и что-то шептал, склоняясь над ее круглой вертлявой головкой.
Затем высоко вскинул руки и подбросил птицу в воздух. Она забила крыльями и быстро взлетела навстречу солнцу. На миг яркий свет как будто поглотил ее, но вот вдали мелькнула темная точка – птица стремительно удалялась на север.
– Красивая, – проговорил Ренье восхищенно.
Незнакомец повернулся на звук голоса, и в это мгновение Ренье наконец-то узнал его.
– Господин Клоджис! – воскликнул юноша радостно. – Простите, что не сразу понял, кто вы... Как вы здесь оказались? Почему вы не в Академии?
Клоджис отшатнулся от Ренье с таким ужасом, как будто увидел змею, а затем метнулся в сторону и бросился бежать к постоялому двору. Миг – и тяжелая входная дверь уже закрылась за ним. Быстрый топот обутых в сапоги ног по лестнице, хлопок двери, лязг задвижки, а затем – тишина.
Случившееся было так неожиданно и. странно, что Ренье смутился почти до слез. Стоило ли вообще лезть со своими щенячьими восторгами к преподавателю? Всем известно, каким скрытным и замкнутым человеком был всегда господин Клоджис. Вероятно, он небогат. А Ренье разодет как важная персона... Может быть, учитель фехтования должен встретиться здесь с тайной возлюбленной? Может быть, Ренье коснулся какого-то важного интимного секрета?
Ему было неловко. Яркое утро померкло, жизнь стала казаться Ренье мрачной. Он медленно побрел к дому, чтобы присоединиться к брату и дяде за завтраком.
– Что это с тобой? – осведомился Адобекк, завидев младшего племянника. – Ты как будто перепуган.
– Правда? – Ренье отвел взгляд.
– Покушай, – предложил старший брат. – Еда всегда действует на тебя целительно.
Ренье придвинул к себе горшочек с тушеными овощами и поковырял в них ложкой. Потом вдруг спросил:
– Скажи, Эмери, со мной что-то не так?
– Ты смазлив и жизнерадостен, как щенок гончей собаки. По обыкновению.
Ренье через силу поглотил несколько ложек, запил глотком холодного молока и наконец сообщил:
– Во дворе я видел какого-то странного человека.
– Вот как? – вмешался Адобекк. – Почему же он показался тебе странным?
– Должно быть, этот злодей не пришел в восторг при виде моего брата, – пояснил Эмери. – И его поведение повергло бедного Ренье в такую печаль, что он лишился аппетита.
– Расскажи подробнее, – велел Адобекк.
– Сперва мне показалось, что я с ним знаком, – начал Ренье, – но теперь сомневаюсь. Не поверишь, Эмери! Я был уверен, что это господин Клоджис.
– Клоджис? – перебил Адобекк.
Ренье кивнул.
– Наш учитель фехтования из Академии. Кстати, дядя, вы должны были его знать – о нем говорили, будто он одно время находился при дворе...
– Что же он делает здесь, этот твой Клоджис?
– Не знаю. У него была почтовая птица. Он разговаривал с нею, гладил перья. А потом выпустил... Когда я смотрел на него со спины, то почему-то думал: вот слуга, которого господин отправил в путь по какой-то важной надобности. Но потом он повернулся, и мне показалось... в общем, я вообразил, что узнал в нем Клоджиса.
– И что ты сделал?
– Что в таких случаях делают? Поздоровался с ним...
– А он?
– Побелел, шарахнулся и побежал от меня прочь. – Ренье покачал головой. – Дядя, он смотрел на меня с ужасом!
– Может быть, ты просто напугал его, подкравшись сзади? – предположил Эмери.
– Тогда он сказал бы: «Уф, как вы меня напугали! Разве можно так подкрадываться к людям?» – возразил Ренье.
– Верно, – поддержал младшего племянника Адобекк.
Теперь и у королевского конюшего был весьма встревоженный вид.
– Вы думаете, это не Клоджис? – спросил Ренье.
– Думаю, это именно Клоджис... – отозвался Адобекк. – Пойду-ка я потолкую с ним по душам. Что это он, в самом деле, от нашего Ренье шарахается?
И Адобекк вышел.
Эмери посмотрел на своего брата.
– Ты знаешь, я никогда не был любимцем у господина Клоджиса. По правде сказать, он терпеть меня не мог.
– Неужели ты так дурно фехтуешь, что при встрече с тобой он бледнеет и спасается бегством?
– Должно быть, – сказал Эмери.
Ренье наклонился к брату через стол.
– Может, дело вовсе не в тебе, а в Адобекке? Если Клоджис действительно служил одно время при дворе, он не мог не столкнуться с дядей. Что, если Адобекк успел учинить над ним одну из своих расчудесных шуточек?
Эмери улыбнулся.
– Вот бы еще узнать – какую...
Клоджис заложил засов и только после этого перевел дух. Затем подошел к окну и выглянул наружу. Во дворе никого не было. Мгновение Клоджис думал, что встреча с мальчишкой ему только почудилась, но он достаточно долго занимался слежкой, чтобы обзавестись полезной привычкой: доверять собственным глазам.
А его собственные глаза видели, как Эмери, студент второго курса Академии (довольно посредственный фехтовальщик), находился в двух местах одновременно. Только что он сидел за столом и завтракал с Адобекком – это Клоджис видел, когда проходил мимо окна общей комнаты «Сердца и гвоздя».
А спустя миг парень уже подбирался к нему сзади.
Эмери узнал его. Он поздоровался и назвал имя. А Клоджис испугался – и тем самым допустил ошибку.
Он сел на постель, смятенно посмотрел на дверь. Засов – вещь такая же ненадежная, как запирающийся замок. Времени почти нет. Скоро Адобекк уже будет здесь.
Клоджис взял шпагу, вложенную в ножны, бросил на стол. Вытащил из пачки листок почтовой бумаги с особыми водяными знаками, начал быстро писать:
«Только что выяснил странную вещь: означенная персона обладает племянником, способным находиться в двух местах одновременно. Поскольку вероятность магии в данном случае я исключаю, объяснение возможно только одно: в игру введен двойник. Предполагаю, это брат-близнец, о котором никто прежде никогда не слыхал. Навести справки о семейных тайнах известной Вам семьи – реально, но вряд ли имеет большой смысл...»
Он положил перо и снова выглянул в окно. За несколько минут там ничего не изменилось.
В клетке, стоявшей возле кровати, пошевелилась вторая почтовая птица.
Клоджис снова взялся за перо.
Когда герцог Вейенто поручил ему проследить за королевским конюшим, Клоджис согласился с большой охотой. Адобекк с самого начала раздражал его.
Ее величество считала необходимым поддерживать видимость дружеских отношений со своим кузеном Вейенто. Поэтому именно к нему она обратилась с просьбой прислать толкового преподавателя, когда было решено начать обучение принца Талиессина фехтованию. Это произошло пять лет назад.
Разумеется, герцог Вейенто отозвался на письмо кузины длиннющим приторным посланием и присовокупил к письменным изъявлениям в дружбе и вечной преданности собственно учителя фехтования – подающего надежды молодого человека по имени Клоджис.
Разумеется, ее величество не сомневалась в том, что означенный Клоджис станет глазами и ушами герцога при королевском дворе. Поэтому она, в свою очередь, поручила Адобекку приглядывать за учителем фехтования. Так, одним глазом.
Адобекк, однако, немного перестарался.
Неказистый с виду, страдающий от своего невысокого происхождения, Клоджис страстно мечтал войти в высшее общество. Его мало устраивала роль скромного учителя. Ему хотелось быть интимным другом знатных дам, он жаждал общения с вельможами. И Адобекк быстро отыскал путь к сердцу бедного Клоджиса.
– Дорогой мой, – сказал ему как-то раз этот блестящий придворный, – разговоры о том, как волшебно преображает вас шпага, дошли до ушей одной... тс-с!.. одной особы.
Тут он поднес к губам холеный палец и несколько раз оглянулся, с подозрением взирая на закрытые двери.
Они стояли в длинном дворцовом коридоре. Анфилада бесконечно убегала вперед, теряясь в полумраке, а боковые двери уводили в запертые кладовые. В третьей или четвертой комнате, если считать от той, где происходила беседа, топтались офицеры дворцовой стражи.
– Вы можете сообщить мне имя этой особы? – взволнованно прошептал молодой человек.
Адобекк кивнул несколько раз подряд, а затем вымолвил:
– Графиня Лора.
– Старуха?
– Нет, что вы! Я хотел сказать – будущая графиня Лора. Ее внучка. Ей шестнадцать лет. Мечтает научиться владеть шпагой. Бабка ей не откажет.
Тут из просторного рукава Адобекка само собой выпорхнуло письмо и, на мгновение мелькнув в тусклом свете свечи, скрылось во вспотевшей ладони Клоджиса.
– Это рекомендация – от меня графине. Письмо запечатано, не вскрывайте, передайте из рук в руки. Учтите, если печать на письме пострадает, это сочтут за признак дурного воспитания.
– Я понимаю, – проговорил Клоджис. – Я... очень вам благодарен!
– Не стоит, – сказал Адобекк небрежно. – Я оказал услугу вам, а вы, если сумеете правильно воспользоваться ситуацией, когда-нибудь – кто знает? – окажете услугу мне, старику...
Окрыленный, Клоджис поспешил к графине Лоре.
Там его ждали. Слуги забрали у него шпагу, плащ, шляпу, подхватили под руки и проводили в роскошные комнаты. Зеркал в доме не было – видимо, старая Лора не слишком жаловала теперь свое отражение.
Поднимаясь по лестнице, Клоджис вертел головой в поисках своей будущей ученицы. Ему почему-то казалось, что юная Лора непременно ждет его где-нибудь поблизости. Но пока он никого не видел.
Наконец Клоджиса ввели в покои графини. Бархатные драпировки на стенах были стянуты широкими золотыми лентами, два окна едва пропускали свет – такими толстыми были на них стекла. Лора восседала в высоком кресле, которое было задвинуто в самый темный угол.
– Садитесь, – проскрипел старческий голос. – Вас рекомендовал Адобекк, не так ли? Я могу взглянуть на письмо?
Клоджис с глубоким поклоном подал письмо. Старуха вскрыла печать и несколько минут рассматривала буквы. Затем встала и подошла к окну. Она читала, а Клоджис смотрел в ее прямую спину, обтянутую плотным шелком, и ждал. От нетерпения у него опять вспотели ладони.
Наконец Лора повернулась к визитеру.
– Превосходно! – воскликнула она. – Итак, приступим. Вам известно, чего от вас ждут в этом доме?
– Разумеется, – ответил Клоджис. – Но где же она?
– Скоро вы ее увидите, – сказала старуха. – Вам не нужно подготовиться?
– Уверяю вас, я готов приступить в любую минуту.
– Да, Адобекк так и пишет, – рассеянно проговорила Лора. – Уверяет, будто вы истинный бог в своем деле.
– Я не стою таких похвал, – поклонился Клоджис, однако краска удовольствия залила его лицо.
– Ну, ну... – Старуха покачала головой. – Странно, что вы взялись за подобное ремесло... Ведь вы могли бы зарабатывать на жизнь как-нибудь иначе!
– Простите, госпожа, но в данном вопросе я позволю себе не согласиться с вами, – решительно возразил Клоджис. – Какое еще ремесло лучше подходит для мужчины?
– Каждый понимает по-своему, – сказала Лора.
– Я могу ее наконец увидеть? – спросил Клоджис, чувствуя, что теряет терпение. – Сударыня, для того, чтобы правильно подобрать шпагу, требуется хотя бы снять мерку... Рост, вес – все это имеет значение.
– Несомненно, рост и вес имеют значение, – согласилась старуха. И вдруг насторожилась: – Шпагу?
– Полагаю, это лучше всего. Ни прямой меч, ни сабля в этом случае не подходят.
– Когда я была помоложе, пользовались обычным медицинским ножом... Впрочем, времена меняются. Должно быть, мода... – Старая Лора вздохнула и позвонила в колокольчик. – Проводите господина Клоджиса к Мими, – распорядилась она, когда вошла заплаканная служанка.
Слегка сбитый с толку, Клоджис последовал за нею...
– Отрекомендовать меня как лучшего в Королевстве бальзамировщика трупов! – скрежетал зубами Клоджис. – Заставить битый час ломать комедию перед старухой! А потом делать невинное лицо и уверять, будто перепутал рекомендательные письма! Никакой юной графини Лоры в природе не существует. И никогда не существовало. Ну и, разумеется, вся придворная шайка давилась со смеху, когда я проходил по коридорам...
Принц, надо отдать ему должное, повел себя более милосердно. Ни единого приглашения на кошкины похороны, ни одной забальзамированной крысы от «малого двора», где жил наследник престола, к дому Клоджиса не доставили. Однако прочие изводили неловкого коротышку шуточками – и мучили его до тех пор, пока Клоджис не уехал из столицы.
Королева лично извинилась перед ним за поведение своих придворных и написала рекомендательное письмо в Академию. Да еще позволила Клоджису лично запечатать это послание королевской печатью, дабы впоследствии не возникло никаких недоразумений.
Увидев в числе своих учеников Адобеккова племянника, Клоджис насторожился: он всякий раз ожидал, что Эмери намекнет ему на историю с графиней Лорой. Но Эмери то ли ничего не знал, то ли умело держал себя в руках. Однако полностью избавиться от неприязни по отношению к этому юноше Клоджис так и не сумел.
Засов шевельнулся. Тонкий кусок проволоки всунулся в щель между косяком и дверью. Клоджис смахнул письмо на пол, так что оно упало в щель между столом и стеной.
Засов соскочил, дверь тихо приотворилась. Затем некто, стоявший в коридоре, уверенно распахнул ее, и на пороге возник Адобекк собственной персоной.
– Дружище Клоджис! – воскликнул конюший королевы. – Никак не ожидал вас встретить. Кто-нибудь умер?
Клоджис скрипнул зубами.
Адобекк хлопнул себя по макушке.
– Опять я все перепутал... Вы ведь преподавали фехтование в Академии, не так ли?
– Какое вам дело? – спросил Клоджис, успокаиваясь. Он удобно уселся на кровати. Птица, потревоженная громкими звуками, опять шевельнулась.
– Ну, – сказал Адобекк, – должно быть, какое-то дело у меня к вам все-таки есть, коль скоро я здесь и с вами разговариваю... А вы как полагаете?
– Я хочу, чтобы вы ушли, – сказал Клоджис.
– Умоляю, уделите мне немного времени... – Адобекк бесцеремонно плюхнулся на кровать рядом с Клоджисом. – Это у вас тут что – птичка? А где вторая?
– Улетела, – сказал Клоджис.
– Вы ведь только что встретились с моим племянником, не так ли, дорогуша?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47