– Вы и ваши сестры, несомненно, обладаете предпринимательским талантом.
Пруденс, все еще держа свои очки па коленях, посмотрела на него близорукими глазами и тотчас же осознала свою ошибку. Как только она снимала очки, выражение его лица немедленно менялось, и это ее нервировало. Она снова их надела и теперь воззрилась на него и между ее бровями обозначилась суровая складка, взгляд за толстыми линзами стал жестким. В выражении ее лица проглядывала убежденность и полная решимость сделать невозможное возможным.
– Не важно, склонны мы к предпринимательству или нет, но мы должны выиграть этот процесс. Тут не может быть двух мнений.
– Вы так думаете? – Гидеон медленно кивнул. – И я должен выставить вместо ответчика листок бумаги. Допустим, мы с этим как-нибудь справимся. Но есть еще одна сложность. Вы выдвигаете человеку обвинения в подлоге и мошенничестве. А где доказательства?
– Я уже говорила вам, сэр Гидеон, что у нас есть прекрасная идея относительно того, как найти доказательства.
– Простите меня, мисс Дункан, но я не уверен, что ваше ручательство – достаточное основание.
– Вы убедитесь в моей правоте. Но пока я не могу раскрыть вам карты. – Она сделала небольшой глоток вина и наклонилась к сэру Гидеону: – Нам нужен адвокат вашего класса. Сэр Гидеон, мы предлагаем вам дело, которое вы можете счесть вызовом вашему профессионализму. Мои сестры и я не беспомощные ответчики. Мы способны действовать решительно, если речь идет о том, чтобы защитить себя.
– А способны ли вы платить мне, как положено, мисс Дункан?
Теперь он смотрел на нее с нескрываемой насмешкой, чуть-чуть приподняв брови.
Пруденс не ожидала этого вопроса, но ответила мгновенно и без колебаний:
– Нет.
Он кивнул:
– Я так и думал.
Складка между бровями Пруденс обозначилась резче.
– Откуда вы могли знать?
Он пожал плечами:
– Деловое чутье, мисс Дункан, – часть моей работы. Полагаю, что ваш зять Макс Энсор не предложит вам помощи.
Кровь бросилась Пруденс в лицо.
– Констанс... мы... мы никогда не обратились бы к нему за помощью, и он это знает. Это наше дело. Констанс независима от своего мужа в финансовом отношении.
– Необычно. – Его брови поднялись чуть выше.
– А мы вообще необычные женщины, сэр Гидеон. Именно поэтому и предлагаем вам взяться за это дело. Если мы выиграем – а мы выиграем, потому что наше дело правое, – тогда расходы разделим поровну и заплатим вам столько, сколько вы скажете. Но наша анонимность должна быть сохранена.
– Надеетесь выиграть, потому что ваше дело правое? – Он рассмеялся, и в смехе его прозвучали глумливые нотки. – А что, собственно, заставляет вас рассчитывать на справедливость в суде? Не будьте наивной, мисс Дункан.
Пруденс холодно улыбнулась.
– Вся надежда на вас, сэр Гидеон, королевский советник. Вы умеете выигрывать самые трудные дела. И вам это нравится. Нас загнали в угол, и если мы проиграем, то потеряем источник дохода, средства к существованию, наш отец утратит иллюзии и тем самым мы нарушим волю матери. Неужели вас не привлекает возможность принять участие в таком сражении?
Он посмотрел на Пруденс:
– Вы прирожденный оратор, Пруденс, умеете убеждать. И как только вам это удается?
– Ну, мы распределяем наши обязанности в зависимости от обстоятельств, – ответила она, заметив, что сэр Гидеон впервые назвал ее просто по имени. – Любая из моих сестер могла бы оказаться па моем месте и быть столь же убедительной и настойчивой.
– Неужели? – Он искренне рассмеялся. – Должен вам признаться, Пруденс, что вам легче было бы меня убедить, если бы... – он выразительно взмахнул рукой, – если бы вы перестали лицедействовать, стерли с лица эту чопорную улыбку и расстались с этим ужасным платьем. – Он покачал головой. – Должен вам сказать, моя дорогая, что этот маскарад неубедителен. Вам придется усовершенствовать свое актерское мастерство или перестать притворяться. Я и так прекрасно понимаю, что вы умная и сложная женщина. Я знаю также, что вы хорошо образованны и не терпите дураков. Поэтому прошу вас перестать обращаться со мной подобным образом.
Пруденс вздохнула:
– Я не собиралась вводить вас в заблуждение. Я просто хотела, чтобы наш разговор был серьезным. Чтобы вы не сочли меня легкомысленной, пустоголовой светской девицей.
– Поверьте мне, мисс Дункан, вы не производите такого впечатления.
Он снова обезоруживающе улыбнулся, а она ведь даже не сняла очков.
И Пруденс словно бросилась головой в омут. Она решила приступить к серьезным действиям и любой ценой согнать с его лица эту улыбку.
– Очень хорошо, – сказала она. – Так вы беретесь за наше дело?
ГЛАВА 7
Наступило молчание, которое было прервано появлением лакеев. Пруденс не произносила ни слова, пока они не ушли. Ей стало не по себе, руки, лежавшие на коленях, задрожали. Если он скажет «нет», все будет кончено. Аргументов у нее больше не было, и иссякла способность убеждать.
Лакеи поставили на стол доску с сыром, вазу с виноградом, корзинку с орехами и свежим инжиром, графин с портвейном и исчезли.
Гидеон предложил ей портвейна. Она жестом отказалась, и он наполнил собственный бокал. Потом указал ей на сыр и фрукты. Она снова отказалась, а он положил себе «стилтона» и крошечными щипчиками отщипнул маленькую кисть винограда.
– Итак, – продолжила Пруденс, когда молчание стало невыносимым, – вы беретесь нас защищать?
– У вас хватка, как у терьера, – заметил он, сделав глоток портвейна.
– Вы будете нас защищать?
Гидеон открыл рот, чтобы дать ей достойный ответ, приготовленный заранее, но его язык вдруг зажил самостоятельной жизнью и произнес «да».
Пруденс почувствовала облегчение и слабость.
– Я думала, вы откажетесь, – произнесла она.
– Я тоже так думал, – сухо проговорил он. – У меня не было ни малейшего намерения соглашаться.
– Но вы не можете взять свое слово назад, – ринулась она в атаку.
– Вы, правы, не смогу.
Он едва заметно пожал плечами и снова принялся за сыр и виноград. Он не был по натуре импульсивен. Не поддавался эмоциям. Но может, эмоции здесь совершенно ни при чем? Об этом он поразмыслит на досуге.
Пруденс допила кларет. В тоне его она не услышала энтузиазма по поводу исхода дела. Означало ли это, что он не будет прилагать особых усилий, чтобы добиться успеха, потому что они не смогут должным образом оплатить его услуги?
Она тяжело вздохнула:
– Если вы не собираетесь уделить нашему делу максимум времени и внимания, лучше откажитесь.
Взгляд его внезапно стал острым и колючим.
– На что вы намекаете?
Пруденс пожалела о сказанном, однако вынуждена была продолжить:
– Вы производите впечатление человека равнодушного, – сказала она, – а так как мы не сможем вам платить...
Он перебил ее нетерпеливым жестом:
– Вы полагали, что я буду вести дело спустя рукава? Так вы обо мне подумали, мисс Дункан? За кого же вы меня принимаете?
– За очень дорогого адвоката, – ответила Пруденс, нисколько не испугавшись его резкого тона. – Я подумала, что в зависимости от оплаты вы вкладываете в дело больше или меньше усилий. И в этом нет ничего предосудительного. Вполне естественная реакция.
– Если я берусь за дело, то отдаю ему все свои знания, интеллект и энергию, – сказал он, четко выговаривая каждое слово. – Впредь не пытайтесь подвергать сомнению мою профессиональную честность, мисс Дункан.
Он бросил на стол салфетку и позвонил в колокольчик.
Пруденс не нашлась что ответить. Сама того не желая, она задела его гордость. Больше это не повторится, подумала она.
– Давайте выпьем кофе у камина, – любезно предложил он, когда лакеи снова появились с подносом.
Он встал из-за стола и отодвинул ее стул. Пруденс тоже поднялась и взяла свою сумочку.
– Извините, я удалюсь на минуту.
Она посмотрела на дверь.
– Сюда, мадам.
Один из лакеев мгновенно оказался у двери, и она последовала за ним. Он проводил ее до маленького ватерклозета в конце коридора. Здесь были раковина, зеркало, мыло и полотенца. Все это больше походило на частный дом, чем на ресторан. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Она должна была бы испытывать радость, торжествовать победу, но ощущала только неловкость и даже была подавлена.
Пруденс поняла, что справиться с таким партнерством будет нелегко. Они должны изыскать способ заплатить ему за услуги. Гордость Дунканов была не менее яростной, чем у него. И мысль об этом сверлила ее мозг. Глядя в зеркало, Пруденс заметила, что улыбается. Она нашла отличное решение. Но неизвестно, какова будет его реакция.
Пруденс вернулась в гостиную и села на диван, приняв из рук Гидеона чашку кофе.
– Мне хотелось бы обсудить вопрос о вашем гонораре, сэр Гидеон.
– Конечно, – с готовностью ответил он. – Если Беркли не удастся выиграть дело, ему придется оплатить расходы по ведению процесса как за себя, так и за вас. Кроме того, я попросил бы суд возместить убытки «Леди Мейфэра», чья репутация пострадала от такого обвинения. Поэтому, мисс Дункан, если мы выиграем процесс – а это, замечу, под большим вопросом, – мой гонорар будет оплачен враждебной стороной и равен восьмидесяти процентам от штрафа, который заплатит лорд Беркли.
Пруденс выслушала эту информацию с невозмутимым видом и холодно произнесла:
– Насколько я понимаю, сэр Гидеон, вы разведены.
– А какое отношение это имеет к делу?
– Должно быть, сложно вырастить ребенка без матери, в особенности дочь. – Она помешала свой кофе.
– Я так не считаю, – ответил он, хмурясь и не спуская с нее глаз. – Тем более что мои условия тут ни при чем. Вы либо принимаете их, либо нет.
Она отпила глоток кофе и поставила чашечку на блюдце.
– Видите ли, у меня есть более разумное предложение.
– О!
Он изумленно вскинул брови. Сэр Гидеон ожидал чего-то необычного, если не чудовищного, но Пруденс была невозмутима. Это не могло не заинтриговать.
– Что вы имеете в виду?
– Проверенную временем старомодную сделку, сэр Гидеон. Обмен услугами.
Она поставила на стол чашку и блюдце.
– В обмен на ваши услуги наше посредническое бюро может предложить вам найти жену для вас и мачеху для вашей дочери.
– Что?
Он ошеломленно уставился на нее, не в силах произнести ни слова.
– Это просто. Но если нам не удастся найти вам достойную супругу, ваши условия, разумеется, будут выполнены. – Пруденс спокойно и умиротворяюще улыбнулась: – И даже если мы проиграем наше дело, мы выполним свою часть сделки. Найдем вам жену. В любом случае вы не останетесь внакладе.
– Как это? – Он перешел на шепот, пораженный ее дерзостью и в то же время искренностью. – Но дело в том, мисс Дункан, что я не ищу жену.
– Возможно, вы не ищете жену активно, но, если вам предложат подходящую партию, вы не откажетесь. Вам нужна подруга, а вашей дочери – мать. Очень трудно вырастить дочь без женщины.
– Хотите верьте, хотите нет, но я сыт по горло и одним разводом, – сказал он, поджав губы. – И дочь тоже. Но вы этого не представляете, мисс Дункан? Или представляете? Вы не были замужем?
Пруденс осталась равнодушной к этой колкости. Напрасно Гидеон Молверн думает, что она не замужем, потому что представители сильного пола не проявляют к ней должного интереса. Спросить, кто был повинен в разводе, у нее не повернулся язык. Это было бы неслыханной дерзостью.
– Я понимаю ваши сомнения, – сказала Пруденс. – Пуганая ворона куста боится. Но если первый брак оказался неудачным, это вовсе не значит, что и второй будет таким же. Мы постараемся найти женщину, которая вам подойдет. Вы будете выбирать.
Гидеон с любопытством посмотрел на нее. Она оставалась спокойной, несмотря на его колкость относительно того, что она не замужем. И он резко ответил:
– У меня нет времени на романтические бредни.
– Романтика тут ни при чем. Я предлагаю вам право выбора. Если какая-нибудь женщина вас заинтересует, мы устроим вам встречу. Это вас ни к чему не обязывает.
Видимо, отделаться от мисс Дункан будет нелегко, подумал сэр Гидеон.
Это подстегнуло его интерес к ней самой, но не к ее предложению.
Посадка ее головы и аура уверенности и твердости никак не вязались с ее чопорным видом и безвкусной одеждой. Он ничем не рискует, если согласится участвовать в этой абсурдной сделке. Было бы даже забавно подыграть ей и полезно узнать, как действуют сестры Дункан. Он пожал плечами.
– Я не буду возражать, если вы попытаетесь осуществить свой план. Но предупреждаю: угодить мне нелегко. Лучше ориентируйтесь на мои условия – восемьдесят процентов от выплаченной компенсации.
– Если мы выиграем.
– Я нечасто проигрываю, – сказал он.
– Мы тоже нечасто терпим поражение, – возразила она тоном спокойного превосходства и протянула ему руку. – Если вы настаиваете.
Он взял ее руку и пожал.
– О, вы думаете, что сделали мне одолжение, сэр Гидеон, но вас ждет приятный сюрприз, – сказала Пруденс с уверенностью, которой вовсе не чувствовала.
Он наклонил голову, демонстрируя признательность.
– Простите меня, но я отношусь к этой затее скептически. Однако как вы понимаете, не могу проиграть.
– В таком случае, полагаю, наш вечер подошел к счастливому завершению, – резюмировала Пруденс.
– Терпеть не могу завершать приятный вечер столь бездушно-деловым образом.
Его серые глаза потемнели и приобрели цвет каменного угля. Пруденс поймала себя на том, что разглядывает его губы. Они показались ей очень чувственными.
– Но это был деловой вечер, сэр Гидеон, – возразила она, поднимаясь.
– Вы всегда носите очки?
– Если хочу видеть, – ответила Пруденс резко. – Дело в том, что возможность видеть значит для меня гораздо больше, чем моя внешность.
– Позвольте в этом усомниться, – парировал он. – Надеюсь во время нашей следующей встречи увидеть ваш настоящий облик.
– Моя внешность зависит от того, какое впечатление я намерена произвести, – ответила Пруденс холодно. – Не позвоните ли, чтобы принесли мое пальто?
Он шагнул к столу и позвонил в колокольчик, потом повернулся к ней и с насмешливой улыбкой спросил:
– Есть в вашей жизни мужчина, Пруденс?
Вопрос застал ее врасплох, и она с плохо скрываемой досадой ответила:
– В настоящее время нет.
Его улыбка стала шире и откровеннее.
– А был когда-нибудь?
Она вспыхнула:
– Не понимаю, почему вас это интересует, сэр Гидеон. Я ваша клиентка, и моя личная жизнь не связана с нашими деловыми отношениями.
– Я просто хотел выяснить, используете ли вы свое бюро услуг в личных целях, – сказал он. – Если да, то это могло бы послужить рекомендацией.
Она не нашлась что ответить. К счастью, в этот момент появился лакей. Гидеон попросил принести им пальто и распорядился подать к крыльцу автомобиль. Затем снова повернулся к Пруденс. Улыбка исчезла с его лица.
– Итак, – сказал он, – во избежание недоразумений в дальнейшем позвольте мне кое-что пояснить вам. Теперь ваша личная жизнь становится и моей. И ваша, и ваших сестер. Вы должны отвечать на любой мой вопрос.
Пруденс ошеломленно уставилась на него. Это было чудовищное заявление. Особенно его тон. Невозмутимый, холодный, бесстрастный, а главное – непререкаемый.
– О чем вы говорите?
– Все очень просто. Как ваш адвокат, я вынужден буду задавать вам и вашим сестрам вопросы, касающиеся вашей личной жизни. Я должен знать о вас все. Исключить опасность появления каких-нибудь сюрпризов в суде.
– Какие сюрпризы могут возникнуть в суде, если никто не будет знать, кто мы на самом деле?
– Я выигрываю дела потому, что никогда не полагаюсь на волю случая, – ответил он. – А если вы и ваши сестры не можете гарантировать мне вашего полного и безусловного сотрудничества, боюсь, наша сделка теряет всякий смысл.
Пруденс нахмурилась. Его тон ее глубоко возмутил.
– Вы, сэр Гидеон, в таком случае тоже должны быть вполне откровенны, – парировала она. – Чтобы найти для вас достойную пару, мы тоже должны иметь право задавать вам любые вопросы личного характера.
– Но есть одно отличие. Я могу не отвечать на ваши вопросы, поскольку не очень заинтересован в том, чтобы найти себе подходящую пару. А вот для вас это вопрос жизни. Ваши ставки выше моих, Пруденс, и я уверен, что вы согласитесь на мое условие.
Пруденс поняла, что игра началась.
– Думаю, сегодня нам больше нечего обсуждать, – заявила она.
– Возможно, вы правы, – дружелюбно согласился он. Он помог ей надеть пальто, оделся сам, натянул шоферские перчатки. Она повязала голову шарфом.
– Ночи довольно прохладные, – заметил он как ни в чем не бывало. – В машине есть плед, вы можете прикрыть им колени.
Он повел ее вниз по лестнице в холл, легонько поддерживая под локоть.
Машина уже стояла на обочине, мотор работал. Он накрыл ее колени пледом и подоткнул его, когда она села, а сам занял место за рулем.
– Жду вас и ваших сестер в своей конторе завтра в восемь тридцать утра, – сообщил он, мастерски лавируя по запруженным народом и экипажами улицам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32