То, что Мора обзавелся столь дорогостоящим оборудованием, само по себе вызывало удивление. Однако оставалось загадкой, что он со всем этим делал. Быть может, сотрудник полиции нравов конфисковал видеоаппаратуру у какого-нибудь порнодельца, но не сдал ее в хранилище вещественных доказательств? Осмотрев панель устройства, Босх нажал на одну из кнопок: открылось гнездо, но кассеты там не было. Он снова упаковал все в коробку и задвинул ее обратно на полку, не переставая удивляться, почему в доме человека, имеющего в своем распоряжении столь совершенное записывающее оборудование, находятся лишь пустые кассеты. Еще раз быстро оглянувшись вокруг, Босх подумал, что видеозаписи, возможно, стерты совсем недавно. А если так, то Море есть чего опасаться. Значит, он мог заметить за собой «хвост».
Он посмотрел на часы. Семьдесят минут пролетели, как один миг. Оставаться дольше было крайне рискованно.
Закрывая дверь в кладовую, Босх обернулся и увидел свое отражение в зеркале туалетного столика. Он быстро направился к выходу. И тут его взгляд упал на целый ряд фонарей над дверью. На него глядели пять больших ламп. И не включая их, можно было понять, что все они направлены на пышную кровать и используются в качестве осветительной аппаратуры.
Босх сосредоточил внимание на кровати, сопоставляя все увиденное. Потом еще раз посмотрел на часы, хотя и без того знал, что пора уходить.
Подходя к двери, он напоследок бросил взгляд на телевизор с «видиком». И тут понял, что забыл нечто важное. Босх быстро опустился на колени перед телевизионной подставкой, включил видео и нажал на кнопку. Из гнезда выползла кассета. Засунув ее обратно, он нажал на кнопку перемотки. Затем включил телевизор, одновременно вытащив из кармана переговорное устройство.
– Первый, как там у нас дела?
– Кино закончилось. Я его высматриваю.
Босх понял – что-то не так. Нормальная кинокартина не может быть такой короткой. К тому же, насколько ему известно, в «Куполе» всего один зал. Там не могло одновременно идти несколько кинофильмов. Значит, Мора вошел, когда кино уже началось. Если в самом деле вошел. Волна тревожного возбуждения вновь от груди прилила к голове.
– А ты уверен, что кино закончилось, первый? Ведь он пробыл там всего час.
– Мы идем внутрь!
В голосе Шиэна звучали панические нотки. Тогда Босху все стало ясно. «Идем внутрь» означало, что Опельт не пошел вслед за Морой в кинозал. Они отозвались на приказ Ролленбергера разделиться, но это не означало, что приказ был выполнен. Для них этот приказ был невыполним. Накануне Мора видел Шиэна и Опельта у стойки с бурритос поблизости от Центрального отделения. Ни один из них не мог себе позволить войти в темный зал, озираясь в поисках Моры. Опытный коп из полиции нравов наверняка первым заметил бы любого из них и тут же смекнул бы, что его пасут. В чем-чем, а в этом его не проведешь. Что касается Шиэна, то он ответил «есть» на приказ Ролленбергера, поскольку в противном случае ему пришлось бы сознаться лейтенанту, что за день до этого они с партнером позорно засветились.
Видеомагнитофон щелкнул, закончив перемотку ленты. Босх сидел неподвижно, занеся палец над пультом управления «видика». Ему было доподлинно известно, что их обвели вокруг пальца. Мора – полицейский, а потому отцепиться от «хвоста» ему наверняка не составило труда. Остановка у кинотеатра – всего лишь уловка.
Он нажал на кнопку воспроизведения.
Пленка оказалась незатертой. Качество изображения было даже лучше, чем в видеокабинке «Экс маркс зе слот», где Босх побывал четыре дня назад. Запись отвечала всем стандартам полнометражной порноленты. На телеэкране фигурировала знакомая роскошная кровать, на которой двое мужчин занимались сексом с одной женщиной. Не задерживая внимания на подробностях, Босх, не переставая смотреть на экран, нажал кнопку перемотки вперед. Участники видеозаписи торопливо задергались, что выглядело почти комично. Босх наблюдал, как они без устали меняли позиции. Совокупление всеми возможными способами, да еще в бешеном темпе. В конце концов он перевел видео в нормальный режим и пригляделся к действующим лицам.
Женщина абсолютно не соответствовала типу жертв последователя. На ней был черный парик. К тому же она была плоская, как доска, и слишком молода. Ее и женщиной-то вряд ли можно было назвать, во всяком случае, с юридической точки зрения. Это была девчонка лет шестнадцати, если не моложе. Один из ее партнеров тоже был молод, пожалуй, примерно ее возраста. Шестнадцать ему или меньше, Босх не мог определить наверняка. В чем он абсолютно не сомневался, так это в том, что третьим «киногероем» был Рэй Мора собственной персоной. Он старательно отворачивался от объектива камеры, но Босх сразу узнал его. К тому же он ясно видел, как на груди третьего подпрыгивает золотой медальон с изображением Святого Духа. Босх выключил видеомагнитофон.
– Так вот что я забыл – эту видеокассету, – раздался голос за его спиной.
Все еще стоя на коленях, Босх обернулся. В лицо ему глядело дуло пистолета. Это был Рэй Мора.
– Да это ты, Рэй…
– Верно, я. Благодарю за напоминание.
– Ты, главное, не волнуйся. Послушай, Рэй, почему бы тебе не положить…
– Не смотри на меня.
– Что?
– Не хочу, чтобы ты на меня пялился! Отвернись, смотри в телевизор.
Босх послушно уставился на экран.
– Ты ведь у нас, кажется, левша? Тогда возьми свой пистолет в правую руку и толкни его по полу вон туда.
Босх беспрекословно выполнил приказания. Кажется, Мора поднял его пистолет. Во всяком случае, так ему послышалось.
– Так, значит, вы, засранцы, решили, что я и есть последователь?
– Не буду врать, Рэй, мы тебя проверяли – вот и все… Но теперь-то я точно знаю, что мы ошибались. Ты…
– Сопляки. Кошерные буррито… Что ж их, дураков, никто не учил, как надо пасти подозреваемого? Они же ни хрена не знают… А ведь я, когда увидел их рожи, понял – не сразу, конечно, но понял: что-то здесь не так.
– Ну, выходит, Рэй, мы заблуждались на твой счет?
– И ты еще спрашиваешь, Босх, – после всего, что только что видел? Тогда отвечу: да, у вас глаза были на заднице. Но кому же пришла мысль проверить меня? Айману? Лайби?
Айман и Лайби совместно руководили административным управлением полиции нравов.
– Нет, идея моя. Все делалось по моей инициативе.
За этим признанием последовала минута тягостного молчания.
– Тогда, быть может, мне стоит прямо здесь размозжить тебе башку? Ведь это вполне укладывается в рамки моих законных прав, не так ли?
– Послушай, Рэй…
– Ни с места!
Босх, собравшийся было обернуться, снова уткнулся в телевизор.
– Если хочешь, стреляй, Рэй, только знай: с этого момента твоя жизнь изменится – бесповоротно. Ты должен это понять.
– Она уже изменилась – с того самого момента, когда ты, Босх, вломился в мой дом. Не знаю, что мне мешает довести дело до логического конца: пристукнуть тебя и исчезнуть самому.
– Тебе мешает то, что ты полицейский, Рэй.
– Неужто? Так значит, я останусь полицейским, если выпущу тебя отсюда? Будешь, выходит, на коленях клясться, что устроишь для меня все наилучшим образом?
– Не знаю, что тебе ответить, Рэй. Ведь эти ребята на видео – несовершеннолетние. Но мне это стало известно в результате несанкционированного обыска. Давай прекратим эту сцену. Спрячь пистолет, и мы с тобой о чем-нибудь договоримся.
– Да что ты, Гарри? Неужели все можно вернуть? Полицейский значок – это все, что у меня есть. Я не могу отдать…
– Рэй, я…
– Заткнись! Заткнись ты, ради Бога! Я пытаюсь сообразить…
Босх почувствовал, как от злости и досады у него по спине побежали мурашки – будто капельки дождя.
– Ну, вот, теперь ты знаешь мою тайну, Босх. Так скажи на милость, какие чувства ты ко мне испытываешь?
У Босха не было ответа на этот вопрос. Его ум лихорадочно метался в поисках следующего шага, следующей фразы. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда из передатчика в кармане прозвучал голос Шиэна.
– Мы его потеряли. В кино его нет.
Босх и Мора молча вслушивались в дрожащий голос, выдававший крайнюю степень беспокойства.
– Что вы имеете в виду, группа-один? – раздался голос Ролленбергера.
– А это еще кто? – поинтересовался Мора.
– Ролленбергер, из отдела по расследованию грабежей и убийств, – пояснил Босх.
– Кино закончилось десять минут назад, – продолжал Шиэн. – Люди вышли, но его среди них нет. Я вошел внутрь, когда его там уже не было. Машина все еще здесь, а его самого и след простыл.
– Но я же, кажется, говорил, что один из вас должен войти внутрь! – панически заверещал Ролленбергер.
– Мы так и сделали, но он от нас улизнул, – ответил Шиэн.
– Врет, – прокомментировал Мора и умолк. После затянувшейся паузы он вновь заговорил: – Теперь, наверное, побегут по отелям – меня искать. Ведь они уверены, что я и есть последователь.
– Да, – согласился Босх, – но они знают, что я у тебя, Рэй. Я должен откликнуться.
И тут же, будто по команде, из динамика послышался голос Шиэна:
– Эй, как ты там, группа-шесть?
– Слышишь, Рэй? Это Шиэн, – пояснил Босх. – А шестой – это я.
– Ответь ему. Но только без фокусов, Гарри.
Босх медленно засунул правую руку в карман, вытащил оттуда и поднес к губам переговорное устройство. Нажал на кнопку передатчика.
– А ты как, первый? Нашли его?
– Нет, словно испарился. Что там по телевизору?
– Ничего. В вечерней программе – ничего интересного.
– В таком случае в доме тебе делать нечего. Поспеши-ка лучше нам на подмогу.
– Уже спешу, – быстро ответил Босх. – Сами-то вы где?
– Бо… тьфу ты, группа-шесть, говорит руководитель. Нам нужна ваша помощь. Созываем следственную группу на поиски подозреваемого. Общий сбор – на парковке возле «Купола».
– Буду через десять минут. Конец связи.
Спрятав радио в карман, он вновь вытянул руки по швам.
– Ото, целая группа! – недоверчиво протянул Мора.
Босх кивнул, потупив взгляд.
– Послушай, Рэй, мы вели закодированные переговоры. Они знают, что я отправился в твой дом. Если я не объявлюсь возле «Купола» через десять минут, они придут за мной сюда. Что ты намерен делать?
– Не знаю… Но у меня ведь есть еще время на раздумья. Минут пятнадцать, или я ошибаюсь?
– Конечно, Рэй. Ты думай, думай, не торопись. Главное для тебя – не ошибиться.
– Поздно, – произнес Мора с затаенной печалью. – Знаешь что, вынь-ка пленку.
Босх извлек кассету из видеомагнитофона и протянул ее Море через левое плечо.
– Нет, Гарри, я хочу, чтобы ты оказал мне еще одну услугу. Выдвинь нижний ящик и вынь оттуда магнит.
Так вот что представляла собой «хоккейная шайба»! Босх положил видеокассету на столик рядом с телевизором и полез в ящик за магнитом. Ощутив в руке тяжесть металла, он на мгновение подумал, что судьба дарует ему шанс: можно бы попробовать запустить куском железа в голову Море, прежде чем тот успеет выстрелить.
– Только попробуй – схлопочешь пулю, – предупредил Мора, читая его мысли. – Делай то, для чего эта штуковина предназначена. Не мне тебе объяснять.
Босх провел магнитом над пленкой.
– А теперь прокрутим ее и посмотрим, что у нас получилось, – продолжал командовать Мора.
– Как скажешь, Рэй.
Босх вставил кассету в видеомагнитофон и нажал на кнопку воспроизведения. На экране появилась знакомая статическая «картинка» телепустоты. На лицо Босха лег ровный голубоватый отсвет. Он нажал кнопку перемотки вперед. Изображение по-прежнему отсутствовало. Запись была стерта.
– Отлично, – заключил Мора, – чисто сработано. Это была последняя пленка.
– Ну вот, Рэй, все улики уничтожены. Теперь ты чист.
– Но остаешься ты – человек, которому все известно. И ты все им выложишь, не правда ли, Гарри? Доложишь в отдел внутренних расследований, растреплешь всем на свете. Я никогда больше не буду чист, и незачем забивать мне голову дерьмом – оставь его при себе.
Босх молчал. Ему послышалось, будто скрипнула половица. Скрип раздался где-то очень близко. Мора в этот самый момент произносил свою тираду.
– Позволь открыть тебе один секрет, Гарри… Он может оказаться полезным. Любой человек на нашей грешной земле – не тот, за кого себя выдает. Никто не откроет свое истинное лицо. Никто. Каков он, человек, когда остается в своей комнате, заперев за собой дверь? Никому не дано этого знать. Чужая душа – всегда потемки, что бы ни болтали по этому поводу. Познать самого себя – самое большее, на что ты можешь рассчитывать. А когда познаешь и увидишь, какой ты есть на самом деле, может сделаться так тошно, что сам от себя отвернешься.
Но Босх его не слушал. Он по-прежнему не отрывал взгляда от телевизора. Ему мерещились призраки, появлявшиеся и растворявшиеся в голубоватом свете экрана. От его сияния слезились глаза, начала болеть голова. Ах, если бы судьба отпустила ему хотя бы еще несколько минут жизни. С какой радостью он ощутил бы, как головная боль, разыгравшись всерьез, становится нестерпимой, дикой.
– Для меня ты всегда был хорошим парнем, Гарри. Я…
Из коридора донесся грохот, потом крик:
– Мора!
Это кричал Шиэн. Вслед за его воплем комнату залил свет. Босх услышал тяжелый топот, будто мимо пронесся табун лошадей, затем крик Моры, шум борьбы. Он снял палец с кнопки передатчика и подался вправо, не желая оставаться неподвижной мишенью. В этот момент грохнул выстрел. Босху показалось, что он в жизни не слышал ничего громче эха, раскатившегося по всему дому.

Глава 28

Едва Босх освободил радиоканал, как на них обрушил словесный водопад Ролленбергер:
– Босх! Шиэн! Группа-один! Что там происходит? Какого черта! Доложите немедленно.
Несколько помедлив, Босх отозвался спокойным голосом:
– Говорит шестой. Послушайте, руководитель, рекомендую вам проследовать к «двадцатке».
– К его дому? Что – была стрельба?
– Руководитель, рекомендую вам держать канал связи открытым. А всем подразделениям следственной группы дать отбой. Все свободны до следующего вызова. Группа-пять на месте?
– Пятый слушает, – откликнулся Эдгар.
– Пятый, не могли бы вы встретиться со мной в «двадцатке»?
– Еду.
– Шестой – конец связи.
Босх отключил передатчик, прежде чем Ролленбергер успел открыть рот.

* * *

От Паркер-центра до дома на Сьерра-Линда лейтенант добирался добрых полчаса. Когда он наконец появился, Эдгар был уже там. Был готов и план, составленный совместными усилиями. Едва Ролленбергер протянул руку к входной двери, она распахнулась перед ним, словно по мановению волшебной палочки. На пороге стоял Босх. Лейтенант шагнул внутрь. Его лицо было багровым, в глазах читались гнев и недоумение.
– Может, объясните, Босх, что за хреновина тут происходит? Вы не имели права отменять вызов группы. Вы нарушаете субординацию, отменяя мой приказ!
– Я полагал, лейтенант, чем меньше людей будет знать о происшедшем, тем лучше. Я вызвал Эдгара. На мой взгляд, этого вполне достаточно, чтобы спокойно во всем разобраться и не вовлекать лишних…
– Ну, знаете ли, Босх! В чем разобраться? И что, черт возьми, произошло?
Снисходительно посмотрев на лейтенанта, Босх продолжил все тем же ровным голосом:
– Один из сотрудников вашей группы проводил в доме подозреваемого несанкционированный обыск. Этого сотрудника застали на месте, поскольку подозреваемый ускользнул от наружного наблюдения, которым руководили вы. Вот, собственно, и все.
Ролленбергер дернулся, будто от пощечины.
– Вы в своем уме, Босх? Где тут телефон? Я хочу…
– …позвонить шефу Ирвингу. В таком случае можете распроститься с надеждой на то, что вам когда-либо еще доверят руководство опергруппой. Вам придется распроститься с очень многими мечтами.
– Черта с два! Я не имел к этому никакого отношения. Это вы занялись самодеятельностью – вот и попались. Где Мора?
– Вверх по лестнице и направо – в гимнастическом зале. Мы прицепили его там к какому-то синхрофазотрону.
Ролленбергер оглядел обступивших его людей. Шиэн, Опельт, Эдгар – все смотрели на него, как невинные младенцы.
– Если вы, лейтенант, ничего об этом не знали, вам придется это доказать, – произнес Босх. – Каждое слово, произнесенное сегодня вечером на волне «Симплекс-пять», записано на пленку и хранится в городском центре связи. Я же говорил, что нахожусь в этом доме, а вы слушали. Вы даже несколько раз вступали со мной в беседу.
– Но ведь вы вели закодированные переговоры, Босх, а я не… не знал…
Внезапно Ролленбергер, словно обезумев, набросился на Босха, намереваясь вцепиться ему в горло. Однако Босх был настороже и вовремя среагировал. Он изо всех сил толкнул лейтенанта обеими руками в грудь, припечатав его к коридорной стене. Висевшая на ней картина сорвалась с гвоздя и грохнулась на пол.
– Вы идиот, Босх! Операция захвата сорвана, – прошипел Ролленбергер, влепившись в стену. – Все это противоза…
– Не нужно никакого захвата. Это не тот человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47