Экономка покосилась на ящик, который держал в руках Джесон, но предложить свою помощь не решилась.
— Ну что ж, — сказала она, — милости прошу, проходите.
Она повела их в застекленную оранжерею. Солнечный свет, лившийся с прозрачного потолка, заливал сиянием каждый уголок оранжереи, каждый лист. Оранжерея была уставлена горшками, в которых росли пестрые, веселые цветы — названий многих из них Гвинет не знала. Слышалось негромкое журчание воды, струившейся из устроенного в стене маленького фонтана.
Гвинет показалось, что она вошла в одну из акварелей, хранившихся в ящике леди Мэри.
В центре оранжереи, на свободной от цветов площадке, в плетеном кресле-качалке сидела сама леди Мэри, а возле нее с раскрытой книгой в руках сидела на скамеечке молодая женщина, лицо которой показалось Гвинет знакомым.
— Грейс? — севшим от волнения голосом спросила она.
Гвинет боялась, что Джесон заговорит сейчас о ящике, который он поставил на край стола, но его внимание было приковано к молодой женщине, поднявшейся им навстречу.
— Не может быть! — воскликнула Грейс. — Вы привезли мое пальто, миссис Бэрри!
Услышав эти слова, увидев улыбку на лице Грейс, Гвинет бросилась вперед и заключила молодую женщину в крепкие объятия.
* * *
В первые минуты они говорили только об оранжерее, наперебой восхищаясь цветами, пальмами, фонтаном, но потом, когда экономка принесла чай, беседа переключилась на недавние события.
Гвинет убедилась в том, что все ее предположения о бегстве Грейс из коттеджа в Хэмптоне оказались верными.
— Я не знала, куда мне пойти, — сказала Грейс, — тогда вспомнила о миссис Кливз. Вы ее знаете, это здешняя экономка. Я знала, что она предана леди Мэри. И — вот чудо! — сама леди Мэри тоже оказалась здесь!
— Я и мечтать не смела о том, чтобы меня отправили в Роузмаунт, — вступила в разговор леди Мэри. — Миссис Кливз узнала о том, что приставленная ко мне сиделка постоянно подмешивает в мою еду и питье снотворное, лауданум, и заменила флакон на другой, в котором была простая подкрашенная вода. Я начала поправляться и день ото дня чувствовала себя все лучше и лучше. А Грейс мы выдали за племянницу миссис Кливз — ловко придумано, верно?
— На всякий случай я ходила в чепце, опущенном до бровей, — клянусь, меня родная мать не узнала бы! — подхватила Грейс. — Я считалась кухонной прислугой и наверх почти никогда не поднималась.
Гвинет не представляла, что ее ждет при встрече с леди Мэри вот так, с глазу на глаз. Она думала, что у той действительно сильное нервное расстройство, и не была уверена, что леди Мэри сможет вспомнить ее. Но леди Мэри оказалась не только в полном рассудке, но и в прекрасной форме. Ее глаза лучились покоем и счастьем, на щеках играл румянец. Впрочем, может быть, не обошлось и без капельки румян — ведь леди Мэри готовилась к приезду гостей.
— А когда ее светлость полностью оправилась, — продолжала Грейс, — мы собрались увезти ее отсюда куда-нибудь подальше, я и миссис Кливз. Но этот милый мистер Мейтленд, который приезжал сюда, избавил нас и от сиделки, и от того мрачного слуги, что был приставлен присматривать за леди Мэри. Он арестовал и увез их обоих. Ах, если бы только Джонни… Джонни…
Лицо Грейс сморщилось, и она поспешно полезла за носовым платком.
— Грейс, почему бы тебе не отправиться к миссис Кливз, — мягко сказала леди Мэри. — Я уверена, она будет рада тебя видеть.
Продолжая всхлипывать и вытирать слезы платком, Грейс покинула оранжерею.
Гвинет проводила ее взглядом.
— С тех пор, как вы приехали, вы постоянно смотрите на Грейс, — негромко заметила леди Мэри. — Очевидно, полагаете, что с ней случилось что-то страшное.
— Нет, — ответила Гвинет. — Теперь уже нет. Надо сегодняшнего дня…
— Мистер Мейтленд рассказал мне о том, что из-за Грейс и из-за меня случилось с вами. Поверьте, дорогая, мне очень жаль, что вы оказались втянутой в эту историю. Могу я принести вам свою благодарность?
— Я ничего не знала и ничего не сделала для вас, — ответила Гвинет. — До вчерашнего дня я и не подозревала, насколько важен тот ящик, который вы оставили в библиотеке.
— Боюсь, что сам ящик сильно пострадал, — сказал Джесон, — но сейчас это уже не имеет значения, правда?
— Ах да, ящик Уилларда.
Леди Мэри нежно погладила пальцами стенки ящика, осторожно подняла крышку. Посмотрела на собственный портрет, изображенный на ней, надолго задумалась, а затем подняла глаза на Гвинет:
— Я хорошо помню тот день, когда Уиллард нарисовал его. Мы были с ним так счастливы. Он сказал, что теперь каждый раз, открывая ящик, он будет видеть меня. Боюсь, что портрета самого Уилларда нигде не сохранилось. Впрочем, остались его сады, они могут рассказать о нем больше, чем любой портрет. А это был его этюдник. Он оставил его мне специально, для того, чтобы у него был повод вернуться. Впрочем, я забегаю вперед. Позвольте мне рассказать вам все с самого начала, хотя, как мне кажется, вы уже знаете почти всю эту историю. Да, мы с Уиллардом любили друг друга, хотя и знали о том, что мой отец никогда не даст разрешения на наш брак. Если бы вы были знакомы с моим отцом, то поняли бы, почему Уиллард задумал наш побег из дома.
И она тихим голосом рассказала о том, как они с Уиллардом мечтали начать новую жизнь, а затем грустно добавила:
— Разумеется, в действительности все оказалось совсем иначе.
Ее отец, сказала леди Мэри, решил выдать ее за Хьюго Уитли — именно эту фамилию он носил тогда, — человека жестокого и властного, которого леди Мэри боялась до полусмерти. Она просила, умоляла отца не делать этого, но тот, разумеется, остался глух к ее мольбам. Хьюго в то время готовился принять фамилию и титул Джерарда, и свадьба, назначенная отцом, была неизбежна. Она входила в условия сделки.
— Я боялась упоминать имя Уилларда, — рассказывала леди Мэри, — хотя мы с ним продолжали строить планы нашего побега. Мы собирались уехать подальше от Бристоля и уже подыскали себе маленький домик. Я тогда была уже совершеннолетней, и поэтому если бы побег нам удался, мой отец ничего не смог бы поделать. — Леди Мэри прикрыла глаза и сказала дрогнувшим голосом: — А потом Уилларда застрелили в Бристоле, и в тот же миг рухнули все мои мечты. После этого мне уже было безразлично, за кого меня выдадут замуж. Так я стала женой Хьюго. Тогда я не подозревала, что им известно о наших с Уиллардом планах. Я никогда не говорила с ними об Уилларде, и они не говорили со мной о нем.
— А потом, — вставил Джесон, — вам удалось обнаружить доказательства того, что ваш отец и ваш муж были причастны к его смерти?
— Да. Это случилось сразу после смерти отца, спустя десять лет после гибели Уилларда. Его слуга обнаружил конверт, засунутый за подкладку старой шляпы, и отдал его мне. Я думаю, отец хранил все это для того, чтобы постоянно держать на крючке Хьюго, хотя и без этого тот был предан ему, как пес. Можете представить мое горе и мой гнев. И, конечно же, мой страх. Я не была уверена в том, что вырезки из газеты хватит для того, чтобы отдать Хьюго в руки правосудия, к тому же это все равно не вернуло бы мне Уилларда. Поэтому я спрятала эти доказательства в ящик Уилларда и заклеила крышку куском кожи.
— Что же в таком случае заставило вас изменить свое решение? — спросил Джесон.
— Лекция о ландшафтном садоводстве, которую я прослушала в Женской библиотеке, — ответила леди Мэри со слабой улыбкой. — До этого я и не знала, что можно найти выход из той ситуации, в которой оказалась. Но чем больше я общалась с Гвинет и с леди Октавией, тем сильнее убеждалась в том, что положение мое небезнадежно. Я начала думать, что если другие женщины могут начать новую жизнь, бросив своих мужей, то и мне удастся это сделать, — на глазах у нее появились слезы. — Немного денег, маленький тихий домик — вот и все, что мне было нужно для счастья. И я начала строить планы побега — с помощью Грейс и Джонни. Я знала, что при этом мне придется навсегда расстаться с садами Уилларда, и я решила сохранить их хотя бы на акварелях. Я собрала его рисунки и отнесла их в библиотеку, чтобы иметь возможность в любое время забрать их оттуда. Разумеется, вместе с доказательствами преступления, которое совершил мой муж. Обращаться с ними в полицию я не собиралась, как я уже говорила, мне казалось, что этих доказательств может оказаться недостаточно для того, чтобы передать дело в суд. К тому же все это случилось целых тридцать ет тому назад.
— Шантаж? — спросил с улыбкой Джесон.
— Самооборона, — ответила леди Мэри. — Разумеется, я была не настолько глупа, чтобы рассказывать Хьюго об этом конверте до того, как окажусь на свободе. Но когда я пыталась бежать, Хьюго сумел поймать меня, и тогда я стала ему угрожать. Правда, я и тогда не сказала ему всего. Сказала лишь, что кольцо Уилларда и записка Хьюго спрятаны вместе с моим портретом. Не помню в точности, что я ему тогда говорила. Я все еще надеялась на то, что Джонни сможет прийти мне на помощь. Джонни я сказала, что если со мной что-нибудь случится, то он должен пойти к леди Октавии, попросить ее достать конверт из-под крышки и передать его в руки полиции. А на случай, если ему не удастся найти леди Октавию, я велела Джонни обратиться к вам, Гвинет. Грейс рассказала мне, что Джонни пытался встретиться с леди Октавией, но заметил, что за ней следят, и отказался от этой встречи.
— И после этого пришел ко мне, — сказала Гвинет.
— Именно так считает мистер Мейтленд.
— А когда Джонни не нашел меня дома, он отправился к Сэквиллу искать меня там.
— Мистер Мейтленд сказал, что Джонни до этого побывал еще в одном месте — собирал долги.
— Правильно! — воскликнула Гвинет и посмотрела на Джесона. — Грейс говорила мне об этом! В библиотеке. Она говорила о своем друге, но не назвала его имени. Она хотела говорить с леди Октавией, и больше ни с кем.
— Да, — улыбнулась леди Мэри. — Леди Октавия произвела на нее большое впечатление, когда добилась, чтобы ее пустили ко мне. Правда, ту нашу встречу я помню очень смутно. Но как бы то ни было, я не говорила Грейс о ящике. Считала, что чем меньше людей будут знать об этом, тем лучше. К тому же Грейс такая пугливая.
— Я вижу, вы очень доверяли Джонни, — заметил Джесон, вытягивая ноги, затекшие от сидения на низком стуле.
— О, да. Кроме того, я обещала заплатить ему сто гиней, как только окажусь в том коттедже в Хэмпстеде. Бедный Джонни. Как он хотел получить эти деньги. Но, поверьте, если бы я знала, до каких глубин мог опуститься Хьюго, я никогда не решилась бы выступить против него.
— И что вы собираетесь делать дальше? — спросила Гвинет после долгого молчания.
— Не знаю. Пока буду жить здесь и любоваться садами, которые разбил когда-то Уиллард. А там посмотрим.
* * *
Они пробыли у леди Мэри еще час, осматривая дом и сад, но отклонили ее предложение остаться на ночь. Гвинет рвалась домой, и Джесон разделял ее желание.
Гвинет оставалось только вернуть Грейс пальто. Когда она отдавала его, Грейс испуганно приложила к губам ладонь и сказала:
— А ваше пальто я… я выбросила его. Понимаете, я добиралась сюда целую неделю, пешком. Спала в вашем пальто прямо на земле под деревьями. Потом я попыталась его отстирать, но оно расползлось и стало никуда не годным. Простите меня.
Гвинет постаралась ничем не выдать своего разочарования, но Джесон почувствовал его и, когда они уже ехали в экипаже, сказал:
— Не огорчайся так из-за своего пальто.
— Что?
— Для Грейс ты была всего лишь приятной леди, с которой она познакомилась в библиотеке. Ей и в голову не приходило, что из-за этой встречи у тебя будет столько неприятностей. И твое пальто было для нее… просто пальто, и ничего больше. Это для тебя ее пальто было чем-то вроде талисмана.
Гвинет рассмеялась и ответила:
— В твоих словах есть только доля правды. В данный момент я единственная женщина во всей Англии, у которой вообще нет пальто.
— Как только мы обвенчаемся, я куплю тебе дюжину пальто.
— Ловлю на слове. И предупреждаю, мое новое пальто будет дорогим. К тому же я и сама женщина небедная, ведь у меня есть десять тысяч фунтов. Наследство, помнишь? Правда, я предпочла бы вернуть эти деньги тому, кто мне их завещал, если, конечно, тебе удалось узнать имя этого человека.
— Наследство! — воскликнул Джесон. — А я, признаться, совсем забыл о нем.
— Но ты же обещал встретиться вчера с адвокатом. Ты узнал имя?
— Я застал в конторе только клерка, но сумел запугать его до полусмерти, и он мне все сказал. Знаешь, кто оказался твоим благодетелем? Джуди Дадли!
— Джуди. Так я и знала!
* * *
Леди Мэри сидела в столовой, глядя на портрет, висевший над камином. С него улыбалась юная девушка с сияющими от счастья глазами. Трудно было поверить в то, что такой она была когда-то, столько лет тому назад.
Что вы собираетесь делать дальше?
Трудный вопрос задала ей Гвинет, очень трудный. И теперь леди Мэри нужно было решить, не слишком ли поздно начать все сначала? Ведь ей уже пятьдесят четыре, она всегда была такой застенчивой и одинокой. За всю свою жизнь ей так и не удалось найти настоящих друзей. Уиллард, который сумел увидеть в ней то, чего не замечали другие, сказал ей однажды: «Ты живешь, словно улитка в своей раковине, Мэри».
Да, именно так она и прожила свою жизнь. Правда, был момент, когда она была готова раскрыться навстречу миру, но смерть Уилларда вновь захлопнула створки ее раковины. И вот что с ней стало. Если бы Уиллард мог ее сейчас увидеть, он, наверное, был бы очень недоволен. Интересно, что он сказал бы, если бы такая встреча была возможна? Наверное, он сказал бы… Наверное, он сказал бы, что гордится ею. Ведь она вступила в битву с одним из самых жестоких людей во всей Англии и вышла из нее победительницей.
Да, но если бы рядом с ней не было такой женщины, как Гвинет…
Ты живешь, словно улитка в своей раковине, Мэри.
И этот мирок так мал и так тесен.
Но так ли это? Ведь у нее теперь есть подруги — леди из Женской библиотеки, и это прекрасно. И у нее есть цель в жизни — помогать другим женщинам, оказавшимся в беде. А если леди Октавии в самом деле удастся заставить парламент изменить законы, касающиеся прав женщин, то сколько работы предстоит впереди, сколько работы…
«Шаг за шагом, — поклялась она девушке, глядевшей на нее с портрета. — Шаг за шагом я буду двигаться вперед. С помощью Гвинет. В память об Уилларде. Шаг за шагом. А там посмотрим».
Глава 27
В Лондон они приехали поздно вечером и вновь заночевали в «Кларендоне». Гвинет настаивала на том чтобы завтра же утром ехать в Хэддоу, но у Джесона были другие планы. У него в кармане лежало разрешение епископа на брак, и он не хотел откладывать венчание ни на час. Ведь если венчаться после возвращения в Хэддоу, это значит потерять еще уйму времени — на покупку свадебных нарядов, на приглашение гостей, на подготовку к свадебному пиру. Можно было не сомневаться, что без этого бабушка Рэдли не обойдется. И неважно, что вся эта мишура ничего не значила для самих Джесона и Гвинет.
И они тихо и быстро обвенчались в церкви Сент-Джеймс на Пиккадилли, где настоятелем служил старый знакомый Джесона.
В Хэддоу они отправились в приподнятом настроении, но с каждой милей оно менялось, и наконец Джесон совсем увял, мрачно уставившись в окно кареты.
— Что с тобой? — спросила его Гвинет. — О чем ты задумался?
— Я думаю о Марке, — ответил он. — Ведь вы всю жизнь были с ним вдвоем. Захочет ли он принять меня? Об этом они уже говорили и не раз.
— Я уверена, что тебе не о чем беспокоиться, — сказала Гвинет, накрывая ладонью руку Джесона. — Марк не просто любит тебя, он тебя обожает.
— Да, как дядю Джесона, но не как мужа своей матери. Не как своего отца, — он повернул голову к Гви-нет. — Если бы у меня был такой отец, как Найджел Бэрри, я ни за что не захотел бы иметь второго.
Неуверенность Джесона невольно передалась Гви-нет, и она сказала:
— Я поговорю с Марком. Объясню, какое ему выпало счастье. Постараюсь, чтобы он все понял.
— Нет, — ответил Джесон. — С Марком поговорю я сам. Как мужчина с мужчиной. Не хочу, чтобы между нами стояла женщина.
— И что ты ему скажешь?
— Придумаю.
В Хэддоу они вернулись днем, перед обедом. Узнав о том, что Марк возится на конюшне со своим пони, Гвинет, не заходя в дом, сразу же направилась туда.
— Марк! — позвала она сына. — Марк!
— Мама! Как хорошо, что ты вернулась.
Она опустилась перед ним на колени, жадно всматриваясь в дорогое лицо, а затем крепко обняла Марка и прижала его к груди.
— Мама! — возбужденно воскликнул Марк, вырываясь из ее объятий. — Мама, ведь ты еще незнакома с Джонатаном! Это племянник мисс Дадли.
Гвинет обернулась и увидела входящего на конюшню Брэндона. Рядом с ним, ведя в поводу пони, шел мальчик приблизительно того же возраста, что и Марк.
— Как поживаете, мисс Бэрри? — спросил мальчик, вежливо приподнимая свою кепку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35