Они давали такое восхитительное ощущение покоя и надежности! Ее волосы щекотали лицо Слейтера, а он шептал и шептал слова любви. Сердце его билось подобно молоту, обнаженная грудь покрылась испариной.
Саммер молчала. Ей вообще не хотелось говорить. Достаточно было того, что она с ним рядом, в его объятиях. Он любит ее, и все недавние ужасы позади! Сильнейшие душевные муки, которые им только что пришлось испытать, утомили и обессилили их обоих. И оба они молча наслаждались наступившим вдруг умиротворением. Тишину нарушали лишь легкие стоны радости Слейтера, пытавшегося перецеловать каждую черточку лица любимой: На глазах Саммер вновь показались слезы. На этот раз слезы счастья. Как сладки были эти поцелуи!
— Это был какой-то ужасный кошмар! — всхлипнула она. — Скажи мне еще раз, что произошла ошибка. Скажи, что у нас с тобой разные отцы.
Саммер еще ближе прижалась к нему. Губы их почти соприкасались. Даже дышали они в такт. Слейтер начал рассказывать историю своих родителей и Сэма, сыгравшего такую значительную роль в их и его жизни:
— Сэм и мой отец подружились еще в детстве в Шотландии. Они были как братья. Точнее, отец мой был даже ближе Сэму, чем его родной брат Скотт. Когда они выросли, Сэм уехал в Техас, сумел получить участок земли и предложил лучшему другу приехать к нему в Америку. Отец к тому времени был уже женат. Маму мою — кроткую домашнюю женщину — страшно пугало путешествие через океан в неведомые земли. Но в Шотландии наступили трудные времена. В общем, родители решили переехать. Они благополучно добрались на корабле до Нового Орлеана, где наняли лодку, плывущую в Корпас-Кристи. Корпас в то время был всего лишь небольшой приграничной факторией. Нравы там и сейчас дикие, а тогда и тем более. Но Сэм должен был встретить их именно там. Однако пока он добирался, случилось несчастье. Мой отец, храбрый и сильный шотландец, попытался разнять дерущихся матросов, и один из них пырнул его ножом прямо в сердце. Произошло это на глазах у мамы. И она, уже носившая под сердцем меня, оставалась вдруг совершенно одна в чужом, враждебном городе. От шока она не оправилась до самой смерти и до самой смерти не верила, что отец погиб. Когда приехавший Сэм увидел, в каком она состоянии, он выбрал единственный достойный, с его точки зрения, путь — он обвенчался с ней и привез ее в Кип, где я и родился. Никто не знал, что я не сын Сэма. Даже мне он сказал об этом лишь после смерти мамы, да и то не сразу. Но он хотел, чтобы я знал, каким был мой отец. Тогда он показал мне и письма, которые писала мама отцу, полагая, что он в Шотландии и скоро приедет к ней. Сэм, безусловно, не делал бы из всего этого тайну, если бы не его брат Скотт — муж Эллен. Они настояли на том, что земли Маклинов могут наследоваться только кровными родственниками. Это было действительно так по традициям Шотландии. Правда, жили они теперь в другой стране, но никаких бумаг, подтверждающих мои права как законного сына Сэма, не было. Чтобы понять почему, надо знать его характер. Он всегда предпочитал опираться на свои собственные силы и ни в грош не ставил крючкотворство законников. Как ты теперь видишь, я — его сын во всех смыслах, кроме того, что во мне течет не его кровь. Но, честно говоря, я даже не задумывался обо всех этих перипетиях. А теперь, собственно, нет никакой необходимости хранить тайну. Эллен и Трэвис мертвы. В Кип все пойдет так, как хотел Сэм.
— Он, должно быть, любил мою маму, — тихо произнесла Саммер. — Я знаю, что она через всю свою жизнь пронесла любовь к нему, хотя и папу она тоже любила.
— Да, я думаю, он любил Нэнни. Теперь я в этом абсолютно уверен. Именно из-за этого он оказался единственным, наверное, мужчиной, способным устоять перед чарами Эллен. А у Эллен любовь к нему превратилась в ненависть. — Губы Слейтера коснулись глаз невесты. — Я так люблю тебя, — прошептал он. — Когда ты уехала от меня, я мечтал о смерти. Саммер, шепча то его имя, то какие-то нежные слова, целовала его шею, подбородок, шрам на щеке. Он приподнял голову, и губы их соединились в долгом сладостном поцелуе.
— Дорогая моя Девочка-Лето, время текло так медленно. Я ждал и ждал, когда ты придешь. Мне необходимо было почувствовать, что ты рядом. Я не могу жить без тебя. Никогда больше не уходи.
В вибрирующем от избытка чувств голосе звучала мольба.
— Не говори больше о моем поступке. Пожалуйста… не вспоминай об этом, — тихо попросила Саммер.
Оба замолчали, прижавшись друг к другу. Костер уже почти погас. Лишь несколько угольков поблескивали в темноте. Если даже Бульдог и Джек вернулись, они бы не смогли разглядеть влюбленных. Слейтер повернулся на здоровый бок и положил голову на грудь Саммер. Его забинтованные руки неловко попытались расстегнуть пуговицы на платье.
— Помоги же мне, — хрипловато прошептал он.
Дрожащими пальцами она быстро расстегнула лиф платья и сама прижала его голову к обнажившимся мягким выпуклостям. Он поцеловал одну грудь, затем другую. Саммер откинула упавшие на его лицо черные волосы и прикоснулась губами к горячему лбу. Было так приятно держать его у своей груди, так чудесно чувствовать удары его сердца рядом со своим.
С пришедшим успокоением проснулись и привычные заботы.
— Как Джон Остин? С ним все в порядке? — спросила она.
— Вполне, — прошептал Слейтер, щекоча губами ее шею. — У этого ребенка оказалось больше ума, чем у многих взрослых.
Саммер беззвучно рассмеялась. Она совсем успокоилась. Теперь ей уже самой хотелось выговориться, рассказать все, о чем он еще не знал.
— Эллен сказала; что тебя могут повесить, если узнают о нашей связи. Она назвала ее кровосмешением.
— Она все рассчитала. До самого конца пыталась добиться своего.
— А единственный, за кого она переживала, был Трэвис. — Саммер вздрогнула, и тело ее непроизвольно напряглось. — Это было так ужасно… Она и перед самой смертью со злобой говорила о Сэме и моей маме.
— Сэм как-то сказал, что Эллен в большей степени дьявол, чем женщина. Он всегда знал, что говорит.
Саммер вдруг приподнялась, и Слейтеру, чтобы видеть ее лицо, пришлось вновь повернуться на спину.
— Слейтер, — произнесла она, склоняясь к нему и ласково проводя пальцами по его губам и изуродованной щеке. — Слейтер, я должна сообщить тебе еще кое-что. Узнав эту новость, ты окончательно поймешь, почему я решила тогда уехать, а Джесс согласился помочь мне. — Она поцеловала его в губы и, посмотрев прямо в глаза, улыбнулась. — Нам необходимо побыстрее встретиться со священником и обменяться кольцами, иначе я скоро стану полноватой для этого.
Глаза ее стали серьезными в ожидании ответной реакции. Несколько мгновений Слейтер молчал, осмысливая услышанное. Затем губы его дрогнули и вдруг разошлись в широченной счастливой улыбке. Он что было силы сжал невесту в объятиях.
— Ты в этом уверена? — повторил он ее недавний вопрос.
— Абсолютно! — воскликнула она, не спуская с него радостных глаз.
— Вот это новость так новость! — Сияя улыбкой, Слейтер нежно сжал ладонями ее голову и наклонил поближе к себе. — Черт бы побрал эти бинты! Я хочу касаться тебя, ощущать пальцами твою бархатную кожу.
— Я сама прикоснусь к тебе, и мои пальцы ощутят то, что хотят, — ответила Саммер, счастливо смеясь.
— Мы остановимся в Гамильтоне, любимая. Придется священнику самому прийти к нашей повозке. Мы обвенчаемся завтра же!
— У меня нет нового платья, — решила она немного его подразнить.
— Тебе оно ни к чему, — вроде бы сердито проворчал Слейтер, поддерживая игру. — И вообще прекрати болтать, женщина, а ложись-ка сюда… поближе ко мне. О Боже, как же я соскучился по тебе!
— Я боюсь, что сделаю тебе больно.
— Ты сделаешь мне гораздо больнее, если сейчас же не поцелуешь меня. Иди ко мне. Скажи скорее, что любишь меня. — Слейтер наклонил голову Саммер, положив ее к себе на грудь. — Дотронься же до меня, — прошептал он, чувствуя, как быстрее и быстрее бьется его сердце.
Подрагивающие пальцы Саммер прошлись по его груди, ощупывая рельефную мускулатуру и старательно огибая раны. Она нежно разгладила маленькие вьющиеся волоски, ощущая ускоряющиеся пульсирующие удары под загорелой кожей. К пальцам присоединились губы и язык, которые проделали теплую влажную дорожку к шее. Тело Слейтера вздрогнуло, и Саммер почувствовала прикосновение его бедер к своим. Жаркая волна прокатилась внутри Саммер. Испугавшись, она замерла.
— Не останавливайся! — приглушенно взмолился он, прижимаясь губами к ее груди.
Саммер вздрогнула, опасаясь продолжения.
— Мы должны… Нам нужно остановиться, дорогой! Джек и… Бульдог…
Несколько секунд он лежал тихо, тяжело дыша и дрожа всем телом, затем откинул голову и, улыбнувшись, заглянул ей в глаза. Разряд некой сладостной энергии пробежал одновременно по их телам, толкнув друг к другу и соединив в неистовом долгом поцелуе. Возможно, прошла вечность, пока они вновь обрели дар речи.
— Ты уверена, что здесь кто-то есть? — спросил он шепотом, осторожно кладя забинтованную ладонь ей на живот. — Кто-то твой и мой?
Саммер рассмеялась. Как здорово все-таки смеяться от души, ничего не боясь.
— Уверена. Конечно, уверена. Несколько дней назад я ненавидела будущего малютку. Бедненький! Теперь я люблю его.
— Не сильнее ли, чем меня? — с неподдельным беспокойством спросил Слейтер, прижимаясь губами к ее щеке.
— Сильнее невозможно, любимый мой, — прошептала она ему в ухо, обвивая руками шею. — Тебя я обожала еще тогда, когда была маленькой девочкой. А сейчас… сейчас ты для меня все: мое сердце, душа, в тебе вся моя жизнь. Я люблю тебя больше всего на свете!
— О, как же я хочу тебя, любимая! — выдохнул Слейтер, целуя ее. — О Боже, как ты нужна мне! Проклятые руки… еще так долго ждать…
— Не так уж и долго, любимый мой. Всего лишь до завтра. Завтра ты привезешь меня домой, как и обещал много лет назад, — твердо сказала Саммер, покрывая поцелуями лицо Слейтера. — У нас все устроится, вот увидишь. У нас теперь будет все хорошо!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34