С самого появления этого человека ее то и дело посещало желание бросить все и убежать. Глупо, конечно. Трэвис вряд ли осмелится приблизиться к ней. Но, даже поняв это, женщина не избавилась от страха, неприятным комком подступившего к горлу. Отвлечься она постаралась прежним способом — непрерывно помешивая палкой белье в баке. Но когда она в очередной раз подняла глаза, то увидела, что ее опасения оказались ненапрасными. Трэвис остановился в двух шагах от нее, снял шляпу и поклонился в нарочито вежливом приветствии.
— Привет, вертихвостка. — Губы его слегка скривились в улыбке, но глаза остались холодными как лед. — Надеюсь, ты не думаешь, что я забыл о том, что случилось в то утро и кто в этом виноват, правда?
Сэди обошла бак и встала с противоположной стороны. Трэвис остался стоять на месте, и теперь она почти не видела его глаэ. Мысли в ее голове лихорадочно закружились, она вырабатывала план обороны. Если он сделает еще шаг, можно будет вытащить из кипящей воды тряпку и бросить ее в лицо негодяю.
— Не вздумай дотронуться до меня!
— А с чего ты взяла, что я собираюсь дотронуться до тебя? — произнес Трэвис спокойно, но побелевшие ноздри выдавали распиравшую его злость. — Дотронуться до тебя? Да, если я захочу, ты сама будешь молить меня об этом через мгновение. Так и будет, если я снизойду до того, что решу сделать приятное шлюхе.
— Скорее я умру, — натянуто рассмеялась Сэди.
— Я и это могу устроить. Но, пожалуй, я начну с твоего отродья, — улыбнулся он своей великолепной улыбкой.
— Только посмей! Если хоть один волос упадет с головы моей дочки, я выпущу наружу все твои вонючие кишки, — прошипела уже не на шутку встревоженная женщина.
Мысль о том, что он может причинить вред Мэри, ужасала. Затрепетав всем телом, Сэди сжала в руках свою палку.
— Ты — сумасшедший! — выдохнула она.
— Может быть. Но время покажет, кто из нас лучше соображает.
Трэвис засмеялся, приглаживая пальцами свою шевелюру. Саммер, выглянувшая в дверь, была в полной уверенности, что двое, стоявшие у бака, просто мило беседуют.
— Между прочим, одна из причин, заставивших меня совершить это не слишком приятное путешествие по жаре, непосредственно касается тебя. Я постоянно думаю о тебе с того злополучного утра. Насколько я понимаю, ты рассчитываешь на Джесса. — Трэвис опять засмеялся, на этот раз открыто издевательски. — Зря. Ты ни за что не вырвешь его у моей мамаши. Он может пресмыкаться перед тобой сколько ему угодно, ничего все равно не выйдет. Может, он уже и место приготовил, куда уехать с тобой? — угрожающе понизил голос Трэвис. — Короче, я не желаю, чтобы ты торчала здесь рядом с Саммер! А если ты хоть словом обмолвишься ей о том, что произошло между нами, то вообще не уедешь отсюда живой.
Сэди показалось, что горло ее сдавила чья-то невидимая рука. Ошеломленная, она слышала голос уже не скрывающего злости Трэвиса будто сквозь какую-то пелену.
— На этот раз тебя ничто не спасет. Готового броситься на помощь Джесса поблизости нет.
— Я ничего не скажу Саммер о вас и о том, что вы… сделали!
— Пошла ты к черту! Неужели ты думаешь, что я могу поверить словам какой-то суки? Убирайся отсюда! Я не хочу, чтобы ты мелькала перед глазами всякий раз, когда я приезжаю к Саммер.
Лицо Трэвиса побагровело от гнева, а в глазах, как показалось Сэди, вспыхнуло голубое пламя. Неожиданно он засмеялся зло и заносчиво, что вызвало у женщины чувство, похожее на брезгливость.
— В здешних горах человек, устроившись вон там, на вершине, — сказал он, кивнув головой в сторону холмов, — может подстрелить цыпленка в вашем дворе. А твоя девчонка будет куда побольше взрослой курицы.
— Я скажу мистеру Маклину… — вырвалось у теряющей над собой контроль Сэди.
Пожав плечами, Трэвис взглянул в сторону дома, а затем так посмотрел на нее, что женщина почувствовала себя совершенно беспомощной и униженной.
— Я быстро расправлюсь с тобой в этом случае. Но еще раньше расправлюсь с твоей девчонкой. Говорю это, чтобы ты знала, что тебя ждет. У меня в горах есть друзья, которые к тому же мне многим обязаны, — ухмыльнулся он. — Не думай, что я такой болван, чтобы отправиться сюда в одиночку.
— Сэди! — неожиданно раздался голос Сам-мер. — Неужели этот бак с бельем не может подождать до послеобеденного времени?
Женщина взглянула в злобное лицо Трэвиса и вдруг подумала, что у нее есть шанс избавиться от него прямо сейчас. Можно позвать Саммер, крикнуть, чтобы она сняла с полки оставленное Слейтером ружье и застрелила этого развратного мерзавца. Сэди представила себе это так наглядно, что осмелилась взглянуть в лицо Трэвису. Тот весь напрягся в ожидании ответа. Но храбрость так же быстро оставила Сэди, как и появилась. Она беспомощно опустила руки. Успокоенный этим жестом, Трэвис улыбнулся.
— Жди меня здесь, — шепотом, но четко выговаривая слова, приказал Трэвис. — Я быстро помою коня. В дом мы войдем вместе.
Он не торопясь отвязал лошадь и повел ее к находящемуся неподалеку резервуару с водой.
— Сейчас приду, Саммер! — крикнула Сэди, собрав все свои силы, чтобы не выдать голосом страха.
Нет, шансов справиться с таким негодяем, как Трэвис Маклин, у нее нет никаких. Он красив, богат и знает, что и как надо сказать. Даже если она успеет рассказать Саммер, что за разговор у них сейчас произошел, та вряд ли поверит. А если и поверит, то уж наверняка не так быстро, чтобы сразу начать действовать.
На кухню Сэди входила будто во сне. Сердце не хотело верить в реальность происходящего. Здесь, в этом месте, она прожила самые, пожалуй, счастливые дни своей жизни. И вот теперь здесь же этот входящий следом за ней мерзавец превратил ее жизнь в ад. Даже вспоминать страшно о том, что он говорил о Мэри. В памяти как последняя надежда всплыл образ Джесса Фарстона. Но Джесса сейчас отделял от нее целый мир, а Трэвис Маклин находился рядом с ней и ее дочкой.
Маленькая Мэри сидела на кровати и, ни о чем не подозревая, играла бумажными куклами, которые вырезал для нее Джон Остин. Сэди бросилась к дочке, взяла ее на руки, порывисто прижала к себе.
— Я поставлю для нее на стул ящик, Сэди, — сказала, снимая с плиты сковородку с кукурузными лепешками, Саммер, — и девочка сможет сидеть рядом с Джоном Остином.
— Ваша дочь почти такая же красивая, как и вы, миссис Брэтчер, — произнес Трэвис, разглядывая обеих с обворожительной улыбкой. — Такие же зеленые глаза, тот же великолепный цвет волос. Давненько я не держал на коленях такое прекрасное создание. Идите-ка сюда, юная мисс. Посмотрим, какая вы большая.
— Нет! — само собой вырвалось у Сэди. — Нет. Она… Девочка боится незнакомых.
Саммер подняла голову и недоуменно посмотрела на подругу. Джон Остин от удивления даже поднялся со стула. Стоявший спиной к другим Трэвис стрельнул в Сэди злым взглядом. Но когда он вновь заговорил с девочкой, голос его звучал ласково и льстиво:
— Но меня-то вы не боитесь, правда, юная мисс? Ну подойди скорее к дяде Трэвису. Для такой прелестной девчушки у него найдется большая блестящая монетка.
Он сделал шаг к девочке, и та с готовностью пошла ему навстречу. У Сэди сердце ушло в пятки от страха, к горлу подкатился тошнотворный комок. Чтобы успокоиться и взять себя в руки, она подошла к полке, взяла масленку и на секунду замерла.
— Вот ее место, Трэвис, — услышала она за спиной голос Саммер. — А вы можете сесть рядом, если хотите. А по другую руку у вас будет сидеть Джон Остин.
— С удовольствием, — ответил гость, усаживая Мэри на подставленный ящик. — Как поживаешь, Джон Остин? Что это у тебя в руках? Книжка с картинками?
— Нет, сэр. Это книга о войне за независимость. Слейтер дает мне читать свои книги. Их у него очень много. Эта — о Натане Хэйле, которого англичане расстреляли как шпиона. А затем я хочу почитать про маркиза Лафайета. Он был французом и…
— Когда ты научишься вести себя со взрослыми как полагается, Джон Остин? — не дала ему закончить мысль сестра.
— Но, Саммер, как же я могу не говорить?..
— Твоя сестра права. — На этот раз мальчика мягко перебил Трэвис. — Давай поедим, а потом уж отведем душу в хорошем долгом разговоре.
Обстановка за столом сложилась самая непринужденная. Трэвис намазал маслом хлеб для Мэри, сдобрил уксусом зелень в тарелке, успевая при этом переброситься несколькими словами с хозяйкой. Сэди, правда, сидела молча. Но Саммер отнесла это насчет застенчивости подруги. Трэвис оказался веселым и обаятельным собеседником. Дети слушали его рассказы, буквально раскрыв рот. Саммер почти не сомневалась, что сочинял он адресованные им маленькие истории прямо на ходу, особенно самую забавную из них — о пони, который почему-то предпочитал яблочный пирог сладкому клеверу. Джону Остину она очень понравилась.
— Знаешь, Трэвис, Слейтер дал мне лошадь. Ее зовут Джорджиана. Пожалуй, мне следует проверить, любит ли она пироги. А может, ей понравятся пончики? Это было бы здорово, потому что я бы мог дать ей их много. Сэди готовит очень вкусные пончики.
— Джорджиана? Ты сказал, что твою лошадь зовут Джорджиана? Неплохо. Но почему ты ее так назвал?
К концу трапезы дети были совершенно очарованы Трэвисом, а Саммер почти забыла о его столкновении с Джессом. Как бы там ни было; а сын Эллен Маклин по крайней мере умеет держать себя в обществе. Уж это оспорить не сможет никто.
После еды женщины принялись убирать со стола, а Трэвис с Джоном Остином отправились побеседовать на крыльцо. Мэри тоже пошла было с ними, но Сэди настояла, чтобы девочка осталась играть со своими куклами на кухне.
— Ты мечешься по дому, будто у нас пожар, Сэди. Зря ты так волнуешься. У нас еще добрых полдня на то, чтобы закончить стирку, — хотела пошутить Саммер, но, взглянув в лицо подруги, тут же нахмурилась. — Ты плохо себя чувствуешь? — дотронулась она до ее щеки. — Ты белая как мел! Видимо, слишком долго находилась на солнцепеке да еще возле бака с кипящей водой.
— Наверное, я перегрелась. Но ничего страшного. Просто надо немного посидеть в доме и отдохнуть.
Сэди с трудом произнесла эти несколько фраз. Еду за столом ей пришлось впихивать в себя насильно. Сейчас ее мутило, и она с трудом сдерживала приступы тошноты. Но не это ее занимало. Куда серьезнее был вставший перед ней вопрос о том, что делать дальше. Варианты ответа один за другим проносились в голове, но ни один из них не годился. Лучше всего, конечно, прямо сейчас достать с полки ружье, подкрасться сзади к этому мерзавцу и вышибить из него мозги! Но это почти наверняка означает смерть и для нее, и для Мэри. Его дружки непременно захотят отомстить. Застрели она Трэвиса, ни она сама, ни дочка не смогут спокойно выйти за дверь. За каждым углом их будут подстерегать убийцы. О Боже милосердный! Сэди чуть не упала из-за внезапной слабости в коленях. Что будет безопаснее для них — уехать или остаться здесь? Трэвис приказывает уехать… Но, уехав, они с Мэри вовсе лишатся какой-либо защиты!
Размышления прервало возвращение Трэвиса и Джона Остина.
— Я так рад, что ты приехал, Трэвис, — говорил мальчик. — Когда ты приедешь в следующий раз, я расскажу тебе о битве при Сан-Хасинто. В ней участвовал мой отец.
— Не сомневаюсь, что мне будет очень интересно, — ответил Трэвис, снимая с крючка шляпу. — Страшно не люблю уезжать сразу после еды, мисс Саммер, но моих людей может встревожить мое слишком долгое отсутствие. Мы решили немного поохотиться в этих холмах. На ранчо сейчас уже поспокойнее.
— Спасибо, что заехали. И поблагодарите, пожалуйста, вашу маму за любезное приглашение.
— Непременно, мисс Саммер, — сказал Трэвис и повернулся к бледной Сэди, которая стояла позади дочки и смотрела на него расширенными от переизбытка эмоций глазами. — А, вы здесь, миссис Брэтчер. — Он подошел поближе и погладил Мэри по головке. — Хорошенько приглядывайте за своей дочуркой. Она такая миленькая, что просто слов нет! — Сэди почувствовала, как внутри ее все похолодело под его пристальным взглядом. — Обещаю, что дядя Трэвис обязательно навестит тебя, как только окажется поблизости, — шепнул он девочке.
Сэди с трудом сдержала готовый уже вырваться из груди стон. Холодные мурашки страха пробежали по спине, ноги стали как ватные и отказывались слушаться. Убедившись, что жертва его доведена до крайнего отчаяния, Трэвис наконец отвернулся и направился к двери.
— Ну, пока до свидания, Джон Остин, — произнес он. — Еще раз спасибо за прием и вкусное угощение, мисс Саммер.
— До свидания, Трэвис.
Девушка остановилась в дверях, глядя на удаляющегося Трэвиса. Перед тем как покинуть двор, он наклонился в седле и на прощание снял шляпу. Она улыбнулась и помахала в ответ рукой. Ожидая, когда гость окончательно скроется из виду, Саммер испытывала довольно противоречивые чувства. С одной стороны, она была рада визиту Трэвиса, но с другой — еще больше тому, что тот уехал до прихода Слейтера. Конечно, она расскажет жениху о том, что к ним приезжал сын Эллен Маклин. Но Слейтера это сообщение наверняка рассердит. Неприятный разговор ей предстоит. Как ни крути, а приходится признать, что всем было бы лучше, если бы Трэвис не приезжал.
Сэди лежала на кровати, обняв задремавшую Мэри. Ей отчаянно хотелось плакать. Но слезы не появлялись. Внутри ее были только ненависть, страх и ужасающая пустота.
— По-моему, ты заболела, Сэди, — сказала Саммер, с беспокойством глядя на подругу. — Полежи в кровати. Я сама управлюсь со стиркой.
— Я отдохну совсем немного и приду помочь тебе, — вымученно улыбнулась Сэди. — Ты же знаешь, я не привыкла оставаться без дела.
Чувство благодарности к Саммер облегчило душу. Как только подруга вышла, губы Сэди задрожали, она уткнулась лицом в волосы дочки и беззвучно зарыдала.
По мере приближения сумерек сердце Саммер билось все чаще и чаще. На этот раз Сэди, с которой они обычно любили поболтать вечерами после того, как укладывали детей, ушла рано. Саммер приняла ванну, надела чистое платье, расчесала волосы и, собрав их на затылке, перевязала ленточкой. Затем она достала из шкатулки небольшой мешочек с лепестками роз и потерла им шею, лицо и руки.
Порой происходящее с ней, особенно то, что она ждет Слейтера, казалось каким-то сном. Она и не догадывалась, как это на самом деле чудесно — любить. Это чувство заполняло все ее сердце, и ничто не могло ему помешать. Оно и весь мир расцветило совершенно новыми красками, дав свободу ощущениям, которые она раньше обязательно бы подавила. Счастье переполняло ее в последние дни. Порой она ловила себя на том, что ей ни с того ни с сего вдруг хочется смеяться. Вспомнив об этом, девушка улыбнулась. Даже беспокойство о Сэди и предчувствие неприятного объяснения со Слейтером по поводу визита Трэвиса не могли омрачить сейчас ее настроения. Она любила и ждала любимого! Все остальное было менее важно.
Напряженно прислушивающиеся к ночным звукам уши сообщили о его приходе гораздо раньше, чем это сделали глаза. В нетерпении Саммер вскочила со скамейки и сбежала с крыльца. Сердце радостно затрепетало. Раздался скрип седла, еще мгновение — и она увидела Слейтера. Его светлая рубашка слегка поблескивала в лунном свете. Он был без шляпы, и черные волосы оттеняли лицо. Не в силах больше терпеть, она сбежала с крыльца. Он замер на месте, широко раскинув руки для объятий. Бросившаяся в объятия девушка почувствовала, что ноги отрываются от земли. Слейтер крепко прижал ее к себе и, приподняв, повернулся на каблуках.
— Любимая моя! Нежная моя Девочка-Лето! Никогда не привыкну, наверное, к тому, что ты ждешь меня, что ты выбегаешь мне навстречу, — произнес он хрипловатым, проникающим в самое сердце голосом, щекоча губами ее ухо. — Ты пахнешь сегодня как роза. Хочешь пленить сердечного дружка?
— Он уже здесь! — горячо прошептала Саммер, обвивая руками его шею. — Он уже со мной!
От ощущения ее близости и исходящего от нее тепла голова Слейтера кружилась. Руки, будто желая убедиться, что все это не сон, заскользили по ее телу, прижимая все ближе и ближе.
— Этот день показался мне длиннее чем год, — прошептал он, горячо целуя ее в губы.
Саммер поцеловала его в ответ не менее страстно и жадно. Знакомое томление внизу живота заставляло прижиматься к любимому еще сильнее. Груди буквально трепетали в предвкушении его ласк. Горячие ладони Слейтера уже гладили их медленно и нежно.
— Любимая моя! — Горячее дыхание обожгло лицо девушки. — Я не мог дождаться этого момента весь день. Мне становится все труднее и труднее жить без тебя.
От того, что это она так возбуждает его, что это от прикосновений к ней трепещет его большое, сильное тело и перехватывает дыхание у него в горле, Саммер почувствовала себя храброй. Ее ладонь опустилась и скользнула в разрез рубашки Слейтера, нежно гладя его грудь, заросшую жесткими волосами. Вдруг рука Саммер замерла, а губы, дрогнув, оторвались от его губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34