В этой суматохе революции и контрреволюции, среди всех этих эйснеров,
никишей, людендорфов, лоссовых, росбахов и каров, никто не казался столь м
ало подходящим на роль избранника истории, на которую все они претендова
ли, нежели он, ни у кого не было столь ничтожно мало средств и более аноним
ной исходной позиции, и никто не казался таким беспомощным, нежели «один
из тех, кто вечно торчал в казарме, не зная, куда себя деть»
Hoffmann H. H. Der Hitlerputsch, S. 53.
. Потом он охотно назовёт себя «неизвестным ефрейтором первой миро
вой войны», пытаясь засвидетельствовать тем самым неожиданную для него
самого, улавливаемую только в мифологизированных взаимосвязях природу
своего восхождения, ибо три года спустя он был уже хозяином сцены, на кото
рую вступил в первой половине 1919 года, если и не против своей воли, то все же
поначалу весьма неуверенной походкой.
Ни один город в Германии не был так охвачен и потрясён революционными со
бытиями, аффектами и противодействиями первых послевоенных недель, как
Мюнхен. На два дня раньше, чем в Берлине, 7 ноября 1918 года, стремление несколь
ких леваков-одиночек улучшить мир свергло тысячелетнюю виттельсбахск
ую династию и внезапно вознесло их на вершину власти. Под руководством б
ородатого представителя богемы, театрального критика газеты «Мюнхен п
ост» Курта Эйснера они попытались Ч совсем в духе буквального прочтени
я ноты Вудро Вильсона Ч путём революционной смены ситуации «подготови
ть Германию к Лиге наций» и добиться для страны «мира, который избавит её
от самого худшего»
Из воззвания Эйснера 8 ноября 1918 года, цит. по: Ursachen und Folgen. Bd. III. S. 104.
.
Однако слабость и непоследовательность американского президента, а та
кже ненависть правых, сказывающаяся ещё и сегодня в отказе почитать памя
ть пришлых «бродяг без рода и племени» и швабингских большевиков, сорвал
и все планы Эйснера
«Элементы, чуждые стране и расе», «иноземные жиды-политики
», «чужеземные подонки без стыда и совести», пришедшие из тюрем и с каторг
и, «жиденята», «совратители рабочих» Ч такими, зачастую не желавшими ви
деть никаких различий характеристиками снабжались эти новые деятели, н
апример, в воззвании Баварской народной партии от 9 апреля 1919 гоДа и в воззв
ании баварского ландтага от 19 апреля или же в подготовленном баварской в
ойсковой командой 15 июля 1919 года докладе «Большевистская опасность и бор
ьба с ней»; см. также: Franz-Willing G. Die Hitlerbewegung, S. 32 ff. Низкопробная пропаганда всё время ста
вила Эйснера на одну доску с Лениным, Левине и Аксельродом, что сказывает
ся и поныне.
. Уже сам факт, что ни он сам и ни один из этих новых людей не были бава
рцами, а, напротив, являли собой яркий тип антибуржуазного интеллигента,
да притом нередко еврея, обрекал революционное правительство в этой про
низанной сословным духом земле на неудачу. К тому же режим наивного спек
такля, установленный Эйснером, все эти беспрерывные демонстрации, публи
чные концерты, шествия с флагами и пламенные речи о «царстве света, красо
ты и разума» отнюдь не способствовали укреплению его позиций. Такое веде
ние государственных дел вызывало скорее столько же смеха, сколько и озло
бления, но никак не симпатию, на которую рассчитывал Эйснер своим «правл
ением доброты», Ч утопические порядки, обладавшие на бумаге, из далёкой
философской перспективы, такой силой воздействия, при соприкосновении
с действительностью рассыпались в прах. И в то время как сам он с иронией и
меновал себя «Куртом I», как бы связывая себя с традицией свергнутого пра
вящего дома, повсюду распевали песенку с издевательским припевом: «Рево
люцья-люцья Ч во! Нам не надо ничего. Все заботы об одном Ч чтоб всё было к
верху дном. Все перевернём!»
Даже критическое отношение Эйснера к экстремистским вождям Союза «Спа
ртака» и таким агентам мировой революции как Левин, Левине и Аксельрод, е
го возражения анархистским фантазиям писателя Эриха Мюзама и пусть даж
е словесные уступки, которые он делал распространённым сепаратистским
настроениям, распространённым в Баварии, никак не могли в этой ситуации
улучшить его положение. После выступления на социалистическом конгрес
се в Берне с признанием вины Германии в развязывании войны он сразу же ок
азался в эпицентре организованной кампании безудержных нападок, требо
вавшей его устранения и заявившей, что его время истекло. Сокрушительное
поражение на выборах вынудило его вскоре вслед за этим принять решение
об уходе. 21 февраля, когда он в сопровождении двух сотрудников направился
в ландтаг, чтобы заявить о своей отставке, его застрелил двадцатидвухлет
ний граф Антон фон Арко-Валлей. Это был бессмысленный, ненужный и чреваты
й катастрофическими последствиями поступок.
Уже несколько часов спустя, во время панихиды по убитому, в здании ландта
га ворвался левак Алоис Линднер, бывший мясником и кельнером в пивной, и, о
ткрыв дикую пальбу, застрелил министра Ауэра и ещё двух человек. Все собр
ание в панике разбежалось. Однако, вопреки тому, чего ожидал Арко-Валлей,
общественное мнение в своём большинстве стало склоняться влево. У всех е
щё в памяти было убийство Розы, Люксембург и Карла Либкнехта, и в новом пре
ступлении увидели выражение стремления реакции вновь объединится и ве
рнуть утраченную власть. В Баварии объявляется чрезвычайное положение
и раздаётся призыв ко всеобщей забастовке. Когда часть студентов выступ
ила в поддержку Арко-Валлея, считая его поступок героическим, университ
ет был закрыт и начались многочисленные аресты Ч брали заложников, была
введена беспощадная цензура, банки и общественные здания захватили отр
яды Красной армии, на улицах появились броневики и грузовики с солдатами
, которые через громкоговорители кричали: «Отомстим за Эйснера!». В течен
ие целого месяца вся исполнительная власть была сосредоточена в руках н
екоего Центрального совета во главе с Эрнстом Никишем, и только затем бы
л сформирован парламентский кабинет. Но когда в начале апреля из Венгрии
пришло известие о захвате там власти Белой Куном и провозглашении дикта
туры пролетариата, что говорило о распространении советской системы уж
е и за пределы России, только что стабилизировавшаяся ситуация снова зак
олебалась. Под лозунгом «Германия идёт вслед!» меньшинство, состоявшее и
з леворадикальных утопистов и не имевшее массовой опоры, провозгласило
в Баварии, вопреки очевидной воле граждан и вопреки её традициям и эмоци
ям, республику Советов. Поэты Эрнст Толлер и Эрих Мюзам опубликовали сви
детельствовавший об их романтической оторванности от жизни и неспособ
ности к руководству указ, в котором говорилось о превращении мира в «луг,
усеянный цветами», где «каждый может срывать свою долю», упразднялись тр
уд, субординация и правовая мысль, а газетам предписывалось публиковать
на первых страницах рядом с последними революционными декретами стихо
творения Гёльдерлина или Шиллера
См.: Volkmann Е. О. Revolution ueber Deutschland. Oldenburg, 1930. S. 222. Правда, тут следуе
т оговориться, что Толлер и Мюзам смогли проводить в жизнь декларированн
ую ими мечту всего лишь в течение нескольких дней, после чего на смену их и
диллическим видениям пришёл более жёсткий тип государственного устрой
ства Ч Республика Советов по образцу Советской России во главе с Левино
м, Левине и Аксельродом, которые, кстати, все были выходцами из России.
Когда же Эрнст Никиш и большинство министров правительства, переб
равшегося к тому времени в Бамберг, ушли в отставку, то государство оказа
лось вообще без руля и без ветрил, и не оставалось ничего, кроме путаного е
вангелия поэтов, хаоса и перепуганных обывателей. И тут власть захватила
группа беспощадных профессиональных революционеров.
То, что происходило далее, забыть уже невозможно: комиссии по конфискаци
и имущества, практика взятия заложников, поражение буржуазных элементо
в в правах, революционный произвол и растущий голод вызвали в памяти сто
ль недавние страшные картины Октябрьской революции в России и оставили
такой след, что их не вытеснили потом и кровавые преступления ворвавшихс
я в начале мая в Мюнхен соединений рейхсвера и добровольческих отрядов,
когда были убиты в Пуххайме пятьдесят выпущенных на свободу русских вое
ннопленных, безжалостно уничтожена на железнодорожной насыпи у Штарнб
ерга санитарная колонна армии Советов, захвачен в своём мюнхенском поме
щении двадцать один ни в чём не повинный член союза подмастерьев-католи
ков (их бросили в тюрьму на Каролиненплац и там расстреляли по приговору
полевого суда), а также безвинно ликвидированы двенадцать рабочих из Пер
лаха, причисленных потом следствием к числу ста восьмидесяти четырех ли
ц, погибших «по собственному легкомыслию и роковому стечению обстоятел
ьств», и, наконец, зверски убиты или расстреляны вожди советского экспер
имента Курт Эглхофер, Густав Ландауэр и Евгений Левине Ч все они вскоре
оказались забытыми, потому что была заинтересованность в этом забвении.
А вот восемь заложников, членов общества праворадикальных заговорщико
в «Туле», содержавшихся в подвале гимназии Луитпольда и ликвидированны
х в ответ на эти бесчинства какой-то мелкой сошкой, остались в общественн
ом сознании ещё на много лет одной из тщательно пестовавшихся устрашающ
их картин. Где бы ни появились вступившие войска, читаем мы в одном дневни
ке того времени, повсюду «люди машут платками, высовываются из окон, апло
дируют, восторг царит неописуемый… все торжествуют»
Hofm
iller J. Revolutionstagebuch 1918/19. In: Hofmiller J. Schriften. Bd. 2. Leipzig, 1938. S. 211. Что касается числа жертв, то, по сведениям пол
иции, в период между30 апреля и 8 мая 1919 года в чрезвычайно ожесточённых боях
погибло в общей сложности 557 человек. В 1939 году Военно-исторический исслед
овательский центр сухопутных войск опубликовал отчёт под названием «Р
азгром Советской власти в Баварии в 1919 году», в котором даётся такой конкр
етный расклад: из этих 557 человек «погибли в боях 38 белых солдат и 93 красноар
мейца, 7 баварцев и 7 русских. По приговору военно-полевого суда были расст
реляны 32 красноармейца и 144 человека из числа жителей. Безвинно, по собстве
нному легкомыслию или роковому стечению обстоятельств погибло не мене
е 184 человек. В 42 случаях причину смерти установить не удалось. Имеются офиц
иальные сведения о 303 раненых». Другие данные приводит В. Мазер: Maser W. Fruehgeschichte, S. 40 f. С
м. также: Gumbel E. Verraeter verfallen der Feme, S. 36 passim.
. Из земли революции Бавария стала землёй контрреволюции.
В более трезвых и стойких буржуазных кругах этот опыт первых послевоенн
ых месяцев пробудил новое самосознание. Растерянная и в общем-то весьма
и весьма маломощная воля революции продемонстрировала бессилие и конц
ептуальное замешательство левого крыла, явно имевшего в своём распоряж
ении больше революционного пафоса, нежели революционного мужества. И ес
ли в мире социал-демократии оно показало себя энергичным фактором поряд
ка, то в попытке правления Советов в Баварии обернулось прямо-таки фанта
стической стихией, не имевшей никакого представления ни о власти, ни о на
роде. Впервые в те месяцы буржуазия, или хотя бы её наиболее уравновешенн
ая часть, осознала, что она нисколько не слабее хвалёного, окружённого ау
рой непобедимости, но, собственно говоря, простодушного рабочего класса.
И это новое самосознание стремились привить буржуазии главным образом
вчерашние фронтовики-офицеры среднего звена Ч все эти жаждавшие дела к
апитаны и майоры. Говоря словами Эрнста Юнгера, они наслаждались войной,
как вином, и были все ещё опьянены ею. Несмотря на многократное превосход
ство противника, они не чувствовали себя побеждёнными. Призванные прави
тельством на помощь, они укротили бунтовщиков и строптивые солдатские с
оветы и подавили советский эксперимент в Баварии; они выполняли функции
по охране незащищённых восточных границ Германии, и в первую очередь с П
ольшей и Чехословакией, до того как Версальский договор и положения о ст
отысячной армии не перечеркнули их будущего; теперь они чувствовали себ
я обманутыми, социально приниженными и уязвлёнными в национальном план
е. Своеобразное сочетание самоосознания и чувства потерянности толкае
т их отныне в политику. К тому же многие уже не хотят или не могут расстать
ся с прекрасной беспорядочностью солдатской жизни, военным ремеслом и м
ужским товариществом. Обладая превосходным опытом и принесённой с войн
ы практикой планомерного применения силы, они организовывают отпор рев
олюции Ч давно уже подавленной и утонувшей в страхе и потребности нации
в порядке.
Частные милитаризованные отряды, возникавшие повсюду, вскоре преврати
ли отдельные регионы в военные лагеря ландскнехтов, драпированные наци
ональными цветами, и окружённые ореолом политических сражений. Опираяс
ь на реальную силу пулемётов, ручных гранат и пушек, бывших в их распоряже
нии и вскоре рассредоточенных в состоянии боевой готовности на тайных с
кладах оружия по всей стране, они, пользуясь бессилием политических инст
итутов, обеспечивали себе в некоторых регионах весьма значительную дол
ю власти. В частности, в Баварии они могли Ч в качестве реакции на злополу
чный опыт времени Советов Ч разворачивать свою деятельность почти бес
препятственно: «Организовать всеми средствами противодействие револю
ции», Ч так гласило одно из указаний социал-демократического правител
ьства в период правления Советов
См.: Franz-Willing G. Op. cit. S. 31.
, Рядом с рейхсвером, а порою и незаметно срастаясь с ним, действовал
и, опираясь на такого рода поощрения, добровольческий отряд барона фон Э
ппа, затем союз «Оберланд», объединение офицеров «Железный кулак», «Орга
низация Эшериха», Немецкий народный союз защиты и борьбы, объединение «Ф
лаг старого рейха», добровольческие отряды Байрейт, Вюрцбург и Вольф, от
ряды особого назначения Богендерфера и Пробстмайра, а также многочисле
нные другие организации тщеславного и одновременно боящегося политиче
ской и военной нормализации своеволия
См., в частности: Oertzen F. W. v. Die deutschen Freikorps 1918-1923, где содержи
тся много других имён и подробностей. См. кроме того: Franz-Willing G. Op. cit. S. 31 ff., а также мн
огочисленные работы, посвящённые проблеме «рейхсвер и республика».
.
Однако все эти союзы находили поддержку не только правительства и госуд
арственной бюрократии, но и в настроении широких народных слоёв. Одной и
з поразительных странностей общества, воспитанного на солдатских трад
ициях, является то, что носители индивидуальных аффектов могут обрести о
собые национальные и моральные полномочия, коль скоро они облачают своё
негодование в форму и пускают его маршировать по улицам. На фоне хаотиче
ской сумятицы революции и Советов военное формирование уже само по себе
казалось образцовым антиподом всему этому, антиподом, выражающим идею ж
изни и порядка и заслуживающим всемерной поддержки. В строгом равнении,
чётко отбивая шаг, проходят по Людвигштрассе части добровольческого от
ряда Эппа, а вот и подразделения бригады Эрхардта, принёсшие из сражений
в Прибалтике эмблему, упоминаемую в походной песне этой части: «Свастико
й украшен шлем стальной…». Всей своей примечательной силой они олицетво
ряли в глазах общественного сознания нечто такое, что говорило о славных
и спокойных временах, ставших ныне лишь предметом ностальгических восп
оминаний. И это было лишь отражением господствовавшего мнения, когда в о
дной из основополагающих директив Баварской четвёртой войсковой коман
ды в июне 1919 года рейхсвер именовался «краеугольным камнем», на котором с
ледовало строить «разумную новую основу всех внутригосударственных от
ношений», а отсюда делался вывод о необходимости активной и широко разве
твлённой пропагандистской деятельности. В то время как партии левого кр
ыла в своей наивности переносили своё негативное отношение к войне и бой
не народов и на солдат, переживших все её ужасы и жертвы на своей шкуре
См
.: Zibordi G. Der Faschismus als antisozialistische Koalition. In: Nolte E. Theorien, S. 86. Упомянутая основополагающая директива была
дана в форме постановления войсковой команды от 28 мая 1919 года о пропаганди
стской деятельности в войсках, цит. по: Franz-Willing G. Op. cit. S. 37.
, правый фланг в своей обработке тех же солдат апеллировал к их уязв
лённой гордости и потребности в достоверном объяснении того, почему мно
гие их надежды так и не сбылись.
В ряду разнообразных мероприятий, которые организовывались, в частност
и, разведывательно-пропагандистским отделом войсковой команды под нач
альством энергичного капитана Майра, были и курсы «гражданственности»;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
никишей, людендорфов, лоссовых, росбахов и каров, никто не казался столь м
ало подходящим на роль избранника истории, на которую все они претендова
ли, нежели он, ни у кого не было столь ничтожно мало средств и более аноним
ной исходной позиции, и никто не казался таким беспомощным, нежели «один
из тех, кто вечно торчал в казарме, не зная, куда себя деть»
Hoffmann H. H. Der Hitlerputsch, S. 53.
. Потом он охотно назовёт себя «неизвестным ефрейтором первой миро
вой войны», пытаясь засвидетельствовать тем самым неожиданную для него
самого, улавливаемую только в мифологизированных взаимосвязях природу
своего восхождения, ибо три года спустя он был уже хозяином сцены, на кото
рую вступил в первой половине 1919 года, если и не против своей воли, то все же
поначалу весьма неуверенной походкой.
Ни один город в Германии не был так охвачен и потрясён революционными со
бытиями, аффектами и противодействиями первых послевоенных недель, как
Мюнхен. На два дня раньше, чем в Берлине, 7 ноября 1918 года, стремление несколь
ких леваков-одиночек улучшить мир свергло тысячелетнюю виттельсбахск
ую династию и внезапно вознесло их на вершину власти. Под руководством б
ородатого представителя богемы, театрального критика газеты «Мюнхен п
ост» Курта Эйснера они попытались Ч совсем в духе буквального прочтени
я ноты Вудро Вильсона Ч путём революционной смены ситуации «подготови
ть Германию к Лиге наций» и добиться для страны «мира, который избавит её
от самого худшего»
Из воззвания Эйснера 8 ноября 1918 года, цит. по: Ursachen und Folgen. Bd. III. S. 104.
.
Однако слабость и непоследовательность американского президента, а та
кже ненависть правых, сказывающаяся ещё и сегодня в отказе почитать памя
ть пришлых «бродяг без рода и племени» и швабингских большевиков, сорвал
и все планы Эйснера
«Элементы, чуждые стране и расе», «иноземные жиды-политики
», «чужеземные подонки без стыда и совести», пришедшие из тюрем и с каторг
и, «жиденята», «совратители рабочих» Ч такими, зачастую не желавшими ви
деть никаких различий характеристиками снабжались эти новые деятели, н
апример, в воззвании Баварской народной партии от 9 апреля 1919 гоДа и в воззв
ании баварского ландтага от 19 апреля или же в подготовленном баварской в
ойсковой командой 15 июля 1919 года докладе «Большевистская опасность и бор
ьба с ней»; см. также: Franz-Willing G. Die Hitlerbewegung, S. 32 ff. Низкопробная пропаганда всё время ста
вила Эйснера на одну доску с Лениным, Левине и Аксельродом, что сказывает
ся и поныне.
. Уже сам факт, что ни он сам и ни один из этих новых людей не были бава
рцами, а, напротив, являли собой яркий тип антибуржуазного интеллигента,
да притом нередко еврея, обрекал революционное правительство в этой про
низанной сословным духом земле на неудачу. К тому же режим наивного спек
такля, установленный Эйснером, все эти беспрерывные демонстрации, публи
чные концерты, шествия с флагами и пламенные речи о «царстве света, красо
ты и разума» отнюдь не способствовали укреплению его позиций. Такое веде
ние государственных дел вызывало скорее столько же смеха, сколько и озло
бления, но никак не симпатию, на которую рассчитывал Эйснер своим «правл
ением доброты», Ч утопические порядки, обладавшие на бумаге, из далёкой
философской перспективы, такой силой воздействия, при соприкосновении
с действительностью рассыпались в прах. И в то время как сам он с иронией и
меновал себя «Куртом I», как бы связывая себя с традицией свергнутого пра
вящего дома, повсюду распевали песенку с издевательским припевом: «Рево
люцья-люцья Ч во! Нам не надо ничего. Все заботы об одном Ч чтоб всё было к
верху дном. Все перевернём!»
Даже критическое отношение Эйснера к экстремистским вождям Союза «Спа
ртака» и таким агентам мировой революции как Левин, Левине и Аксельрод, е
го возражения анархистским фантазиям писателя Эриха Мюзама и пусть даж
е словесные уступки, которые он делал распространённым сепаратистским
настроениям, распространённым в Баварии, никак не могли в этой ситуации
улучшить его положение. После выступления на социалистическом конгрес
се в Берне с признанием вины Германии в развязывании войны он сразу же ок
азался в эпицентре организованной кампании безудержных нападок, требо
вавшей его устранения и заявившей, что его время истекло. Сокрушительное
поражение на выборах вынудило его вскоре вслед за этим принять решение
об уходе. 21 февраля, когда он в сопровождении двух сотрудников направился
в ландтаг, чтобы заявить о своей отставке, его застрелил двадцатидвухлет
ний граф Антон фон Арко-Валлей. Это был бессмысленный, ненужный и чреваты
й катастрофическими последствиями поступок.
Уже несколько часов спустя, во время панихиды по убитому, в здании ландта
га ворвался левак Алоис Линднер, бывший мясником и кельнером в пивной, и, о
ткрыв дикую пальбу, застрелил министра Ауэра и ещё двух человек. Все собр
ание в панике разбежалось. Однако, вопреки тому, чего ожидал Арко-Валлей,
общественное мнение в своём большинстве стало склоняться влево. У всех е
щё в памяти было убийство Розы, Люксембург и Карла Либкнехта, и в новом пре
ступлении увидели выражение стремления реакции вновь объединится и ве
рнуть утраченную власть. В Баварии объявляется чрезвычайное положение
и раздаётся призыв ко всеобщей забастовке. Когда часть студентов выступ
ила в поддержку Арко-Валлея, считая его поступок героическим, университ
ет был закрыт и начались многочисленные аресты Ч брали заложников, была
введена беспощадная цензура, банки и общественные здания захватили отр
яды Красной армии, на улицах появились броневики и грузовики с солдатами
, которые через громкоговорители кричали: «Отомстим за Эйснера!». В течен
ие целого месяца вся исполнительная власть была сосредоточена в руках н
екоего Центрального совета во главе с Эрнстом Никишем, и только затем бы
л сформирован парламентский кабинет. Но когда в начале апреля из Венгрии
пришло известие о захвате там власти Белой Куном и провозглашении дикта
туры пролетариата, что говорило о распространении советской системы уж
е и за пределы России, только что стабилизировавшаяся ситуация снова зак
олебалась. Под лозунгом «Германия идёт вслед!» меньшинство, состоявшее и
з леворадикальных утопистов и не имевшее массовой опоры, провозгласило
в Баварии, вопреки очевидной воле граждан и вопреки её традициям и эмоци
ям, республику Советов. Поэты Эрнст Толлер и Эрих Мюзам опубликовали сви
детельствовавший об их романтической оторванности от жизни и неспособ
ности к руководству указ, в котором говорилось о превращении мира в «луг,
усеянный цветами», где «каждый может срывать свою долю», упразднялись тр
уд, субординация и правовая мысль, а газетам предписывалось публиковать
на первых страницах рядом с последними революционными декретами стихо
творения Гёльдерлина или Шиллера
См.: Volkmann Е. О. Revolution ueber Deutschland. Oldenburg, 1930. S. 222. Правда, тут следуе
т оговориться, что Толлер и Мюзам смогли проводить в жизнь декларированн
ую ими мечту всего лишь в течение нескольких дней, после чего на смену их и
диллическим видениям пришёл более жёсткий тип государственного устрой
ства Ч Республика Советов по образцу Советской России во главе с Левино
м, Левине и Аксельродом, которые, кстати, все были выходцами из России.
Когда же Эрнст Никиш и большинство министров правительства, переб
равшегося к тому времени в Бамберг, ушли в отставку, то государство оказа
лось вообще без руля и без ветрил, и не оставалось ничего, кроме путаного е
вангелия поэтов, хаоса и перепуганных обывателей. И тут власть захватила
группа беспощадных профессиональных революционеров.
То, что происходило далее, забыть уже невозможно: комиссии по конфискаци
и имущества, практика взятия заложников, поражение буржуазных элементо
в в правах, революционный произвол и растущий голод вызвали в памяти сто
ль недавние страшные картины Октябрьской революции в России и оставили
такой след, что их не вытеснили потом и кровавые преступления ворвавшихс
я в начале мая в Мюнхен соединений рейхсвера и добровольческих отрядов,
когда были убиты в Пуххайме пятьдесят выпущенных на свободу русских вое
ннопленных, безжалостно уничтожена на железнодорожной насыпи у Штарнб
ерга санитарная колонна армии Советов, захвачен в своём мюнхенском поме
щении двадцать один ни в чём не повинный член союза подмастерьев-католи
ков (их бросили в тюрьму на Каролиненплац и там расстреляли по приговору
полевого суда), а также безвинно ликвидированы двенадцать рабочих из Пер
лаха, причисленных потом следствием к числу ста восьмидесяти четырех ли
ц, погибших «по собственному легкомыслию и роковому стечению обстоятел
ьств», и, наконец, зверски убиты или расстреляны вожди советского экспер
имента Курт Эглхофер, Густав Ландауэр и Евгений Левине Ч все они вскоре
оказались забытыми, потому что была заинтересованность в этом забвении.
А вот восемь заложников, членов общества праворадикальных заговорщико
в «Туле», содержавшихся в подвале гимназии Луитпольда и ликвидированны
х в ответ на эти бесчинства какой-то мелкой сошкой, остались в общественн
ом сознании ещё на много лет одной из тщательно пестовавшихся устрашающ
их картин. Где бы ни появились вступившие войска, читаем мы в одном дневни
ке того времени, повсюду «люди машут платками, высовываются из окон, апло
дируют, восторг царит неописуемый… все торжествуют»
Hofm
iller J. Revolutionstagebuch 1918/19. In: Hofmiller J. Schriften. Bd. 2. Leipzig, 1938. S. 211. Что касается числа жертв, то, по сведениям пол
иции, в период между30 апреля и 8 мая 1919 года в чрезвычайно ожесточённых боях
погибло в общей сложности 557 человек. В 1939 году Военно-исторический исслед
овательский центр сухопутных войск опубликовал отчёт под названием «Р
азгром Советской власти в Баварии в 1919 году», в котором даётся такой конкр
етный расклад: из этих 557 человек «погибли в боях 38 белых солдат и 93 красноар
мейца, 7 баварцев и 7 русских. По приговору военно-полевого суда были расст
реляны 32 красноармейца и 144 человека из числа жителей. Безвинно, по собстве
нному легкомыслию или роковому стечению обстоятельств погибло не мене
е 184 человек. В 42 случаях причину смерти установить не удалось. Имеются офиц
иальные сведения о 303 раненых». Другие данные приводит В. Мазер: Maser W. Fruehgeschichte, S. 40 f. С
м. также: Gumbel E. Verraeter verfallen der Feme, S. 36 passim.
. Из земли революции Бавария стала землёй контрреволюции.
В более трезвых и стойких буржуазных кругах этот опыт первых послевоенн
ых месяцев пробудил новое самосознание. Растерянная и в общем-то весьма
и весьма маломощная воля революции продемонстрировала бессилие и конц
ептуальное замешательство левого крыла, явно имевшего в своём распоряж
ении больше революционного пафоса, нежели революционного мужества. И ес
ли в мире социал-демократии оно показало себя энергичным фактором поряд
ка, то в попытке правления Советов в Баварии обернулось прямо-таки фанта
стической стихией, не имевшей никакого представления ни о власти, ни о на
роде. Впервые в те месяцы буржуазия, или хотя бы её наиболее уравновешенн
ая часть, осознала, что она нисколько не слабее хвалёного, окружённого ау
рой непобедимости, но, собственно говоря, простодушного рабочего класса.
И это новое самосознание стремились привить буржуазии главным образом
вчерашние фронтовики-офицеры среднего звена Ч все эти жаждавшие дела к
апитаны и майоры. Говоря словами Эрнста Юнгера, они наслаждались войной,
как вином, и были все ещё опьянены ею. Несмотря на многократное превосход
ство противника, они не чувствовали себя побеждёнными. Призванные прави
тельством на помощь, они укротили бунтовщиков и строптивые солдатские с
оветы и подавили советский эксперимент в Баварии; они выполняли функции
по охране незащищённых восточных границ Германии, и в первую очередь с П
ольшей и Чехословакией, до того как Версальский договор и положения о ст
отысячной армии не перечеркнули их будущего; теперь они чувствовали себ
я обманутыми, социально приниженными и уязвлёнными в национальном план
е. Своеобразное сочетание самоосознания и чувства потерянности толкае
т их отныне в политику. К тому же многие уже не хотят или не могут расстать
ся с прекрасной беспорядочностью солдатской жизни, военным ремеслом и м
ужским товариществом. Обладая превосходным опытом и принесённой с войн
ы практикой планомерного применения силы, они организовывают отпор рев
олюции Ч давно уже подавленной и утонувшей в страхе и потребности нации
в порядке.
Частные милитаризованные отряды, возникавшие повсюду, вскоре преврати
ли отдельные регионы в военные лагеря ландскнехтов, драпированные наци
ональными цветами, и окружённые ореолом политических сражений. Опираяс
ь на реальную силу пулемётов, ручных гранат и пушек, бывших в их распоряже
нии и вскоре рассредоточенных в состоянии боевой готовности на тайных с
кладах оружия по всей стране, они, пользуясь бессилием политических инст
итутов, обеспечивали себе в некоторых регионах весьма значительную дол
ю власти. В частности, в Баварии они могли Ч в качестве реакции на злополу
чный опыт времени Советов Ч разворачивать свою деятельность почти бес
препятственно: «Организовать всеми средствами противодействие револю
ции», Ч так гласило одно из указаний социал-демократического правител
ьства в период правления Советов
См.: Franz-Willing G. Op. cit. S. 31.
, Рядом с рейхсвером, а порою и незаметно срастаясь с ним, действовал
и, опираясь на такого рода поощрения, добровольческий отряд барона фон Э
ппа, затем союз «Оберланд», объединение офицеров «Железный кулак», «Орга
низация Эшериха», Немецкий народный союз защиты и борьбы, объединение «Ф
лаг старого рейха», добровольческие отряды Байрейт, Вюрцбург и Вольф, от
ряды особого назначения Богендерфера и Пробстмайра, а также многочисле
нные другие организации тщеславного и одновременно боящегося политиче
ской и военной нормализации своеволия
См., в частности: Oertzen F. W. v. Die deutschen Freikorps 1918-1923, где содержи
тся много других имён и подробностей. См. кроме того: Franz-Willing G. Op. cit. S. 31 ff., а также мн
огочисленные работы, посвящённые проблеме «рейхсвер и республика».
.
Однако все эти союзы находили поддержку не только правительства и госуд
арственной бюрократии, но и в настроении широких народных слоёв. Одной и
з поразительных странностей общества, воспитанного на солдатских трад
ициях, является то, что носители индивидуальных аффектов могут обрести о
собые национальные и моральные полномочия, коль скоро они облачают своё
негодование в форму и пускают его маршировать по улицам. На фоне хаотиче
ской сумятицы революции и Советов военное формирование уже само по себе
казалось образцовым антиподом всему этому, антиподом, выражающим идею ж
изни и порядка и заслуживающим всемерной поддержки. В строгом равнении,
чётко отбивая шаг, проходят по Людвигштрассе части добровольческого от
ряда Эппа, а вот и подразделения бригады Эрхардта, принёсшие из сражений
в Прибалтике эмблему, упоминаемую в походной песне этой части: «Свастико
й украшен шлем стальной…». Всей своей примечательной силой они олицетво
ряли в глазах общественного сознания нечто такое, что говорило о славных
и спокойных временах, ставших ныне лишь предметом ностальгических восп
оминаний. И это было лишь отражением господствовавшего мнения, когда в о
дной из основополагающих директив Баварской четвёртой войсковой коман
ды в июне 1919 года рейхсвер именовался «краеугольным камнем», на котором с
ледовало строить «разумную новую основу всех внутригосударственных от
ношений», а отсюда делался вывод о необходимости активной и широко разве
твлённой пропагандистской деятельности. В то время как партии левого кр
ыла в своей наивности переносили своё негативное отношение к войне и бой
не народов и на солдат, переживших все её ужасы и жертвы на своей шкуре
См
.: Zibordi G. Der Faschismus als antisozialistische Koalition. In: Nolte E. Theorien, S. 86. Упомянутая основополагающая директива была
дана в форме постановления войсковой команды от 28 мая 1919 года о пропаганди
стской деятельности в войсках, цит. по: Franz-Willing G. Op. cit. S. 37.
, правый фланг в своей обработке тех же солдат апеллировал к их уязв
лённой гордости и потребности в достоверном объяснении того, почему мно
гие их надежды так и не сбылись.
В ряду разнообразных мероприятий, которые организовывались, в частност
и, разведывательно-пропагандистским отделом войсковой команды под нач
альством энергичного капитана Майра, были и курсы «гражданственности»;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47