А что станется со мной, я вас спрашиваю? Его светлости не нужна простая экономка вроде меня, раз он лично собирается нанимать городскую прислугу.
— И его светлость не захочет, чтобы мы путались под ногами, — горестно изрек Хью. — Особенно после тог), как ему пришлось отдать свои часы за Роберта. Он посадит нас на корабль и отправит к родственникам в Йоркшир.
Итон выступил вперед:
— Тетя Олимпия, как вы думаете, а мы можем позволить себе купить его светлости новые часы? У меня есть шестипенсовик.
Хью снисходительно посмотрел на него. — Какой ты глупый, Итон. И думать нечего, чтобы за твой шестипенсовик купить такие часы, какие его светлость отдал за Роберта.
Миссис Берд разразилась бурными рыданиями:
— Никто из нас ему не нужен, а я и подавно.
Олимпия, доведенная их причитаниями, вскочила из-за стола:
— С меня хватит! Я не желаю больше слушать ваш бред!
Я ничего не знаю о намерении переехать в городской дом, но, даже если произойдет именно так, переезд ни на йоту ничего не изменит. Все останется по-прежнему. Чиллхерст сам сказал мне об этом прошлой ночью.
Миссис Берд недоверчиво взглянула на нее.
— Значит, он опять обманул вас, миссис Олимпия. Все изменилось в тот момент, когда вы вышли замуж.
— Не правда. — Олимпия решительно оглядела свое небольшое семейство — Когда он появился в нашем доме, он сказал, что все будет идти так, как шло. Чиллхерст не будет наказывать Роберта. Он не уволит вас, миссис Берд. И он никого не отправит в Йоркшир.
— Откуда вы знаете, мисс Олимпия? — требовательно спросила миссис Берд. Она сохраняла обреченный вид, но в ее глазах блеснула искорка надежды.
— Потому что я верю, что он человек слова, — тихо ответила Олимпия. — Более того, вы все — моя семья, и Чиллхерст тоже любит вас. Он никогда даже не попытается разлучить нас.
Он слишком хорошо знает, что я ему не позволю.
Надежда в глазах миссис Берд угасла.
— Вы говорите так, словно вы все еще его работодатель, миссис Олимпия. Но правда заключается в том, что отныне распоряжения отдаете не вы. Вы жена Чиллхерста, и этим все сказано. Теперь он хозяин в доме и волен поступать как ему вздумается.
Минотавр жалобно заскулил и потерся своей большой лохматой головой о колени Олимпии.
]]]
— Я ужасно сожалею о случившемся прошлой ночью, сэр. — Роберт стоял перед Джаредом навытяжку, напряженно глядя в стену поверх плеча Джареда.
Джаред облокотился на обеденный стол и сцепил пальцы рук. Он внимательно изучал лицо Роберта, понимая, что тот изо всех сил старается, чтобы его нижняя губа не дрожала.
— Ты понимаешь, чем ты разочаровал меня?
— Да, сэр. — Роберт виновато заморгал.
— Не из-за того, что ты попал в ужасное положение. И не из-за того, что ты стоил мне часов.
Роберт кинул на него быстрый взгляд и опять уставился в стену.
— Мне ужасно жаль ваших часов, сэр.
— Забудь о часах. Они ничто по сравнению с честью.
Самое важное для человека — его честь.
— Да, милорд.
— Когда ты что-то обещаешь, Роберт, ты должен сделать все возможное, чтобы выполнить обещание. Другого пути нет, все остальное — бесчестно.
Роберт громко шмыгнул носим.
— Да, сэр. Я обещаю, что отныне всегда буду беречь свою честь.
— Рад слышать это.
Роберт тревожно посмотрел на него:
— Сэр, я хотел бы просить вас об огромном одолжении.
Я не заслуживаю его, но даю слово сделать для вас все, что вы пожелаете.
— Что за одолжение?
Роберт нерешительно кашлянул.
— Прошу вас, не наказывайте остальных за мой проступок. Итон и Хью очень маленькие, сэр. Они боятся, что их отправят в Йоркшир. Да и тетя Олимпия очень расстроится, если мальчиков отнимут у нее. Она нас всех очень любит. Ей будет одиноко без нас.
Джаред вздохнул:
— Никто никого никуда не собирается отправлять. Я теперь буду заботиться о тебе, твоих братьях и твоей тете. Не сомневайся, я выполню свои обязанности по отношению к вам. — Его губы едва заметно дрогнули. — Надеюсь, мне повезет, и в дальнейшем я не попаду в похожую историю.
Роберт нахмурился:
— Сэр, в случившемся виноват только я. — Боюсь, мы оба виноваты. Мне следовало не спускать с тебя глаз. Я должен был догадаться, что ты сбежишь в Темную аллею, чтобы доказать дразнившему тебя мальчишке свою храбрость.
Роберт смутился:
— Как вы догадались?
— Я, как и ты, сам был когда-то мальчишкой.
Роберт ошеломленно посмотрел на него.
— Конечно, в это трудно поверить. — Джаред убрал руки со стола и откинулся на спинку стула. — Хорошо, будем считать, что с этим вопросом покончено, переходим к другому.
Роберт поколебался, но спросил:
— Сэр, если можно, скажите, как именно меня накажут?
— Я же сказал, что вопрос закрыт, Роберт. Ты уже сам себя за все наказал.
— Правда?
— Конечно. Я уверен, ты станешь настоящим мужчиной. — Джаред ободряюще улыбнулся. — Я доволен тобой, Роберт.
Видеть, как твой подопечный превращается в достойного человека, на чье слово можно положиться, — главная задача воспитателя.
«Я говорю истинную правду», — с удивлением Признался себе Джаред. Действительно, его деятельность воспитателя приносила ему громадное удовлетворение. Поучая молодых, он в буквальном смысле слова создавал будущее Роберт вытянулся в струнку.
— Да, сэр. Я изо всех сил буду стараться, чтобы вновь не допустить подобной оплошности. Так, значит, вы будете продолжать заниматься с нами, несмотря на то что женились на тете Олимпии?
— Ну конечно. Мне нравится это занятие. Но сейчас у меня есть другие неотложные дела. Роберт, я хочу, чтобы ты хорошенько подумал и очень точно восстановил в памяти события прошлой ночи. Мне нужно знать все, о чем говорили те мерзавцы, когда ты был с ними.
— Да, сэр. Но кажется, вы сказали, что с вопросом о похищении покончено.
— Что касается тебя, да, — поправил мальчика Джаред. — Но остались существенные детали, с которыми мне необходимо разобраться.
— Какие детали, сэр?
— Я должен выяснить, кто нанял людей, похитивших тебя.
Глаза Роберта расширились.
— Вы собираетесь найти их, сэр?
— С твоей помощью, Роберт.
— Я сделаю все, что смогу. — Роберт задумчиво наморщил лоб. — Но я не знаю, удастся ли мне вам помочь. Из их разговоров я только запомнил, что тот человек очень деловой, как и вы, сэр.
]]]
— Вы, конечно, слышали сплетни о ее любовнике? — Леди Олдридж многозначительно взглянула на Олимпию, протягивая ей чашку чаю. — Поговаривали, что лорд Чиллхерст застал свою невесту в чрезвычайно пикантной позе с ее любовником и немедленно разорвал помолвку. Разумеется, историю замяли.
Ни одна из сторон не собиралась обсуждать ее.
Олимпия помрачнела.
— Я не интересуюсь слухами и тем более не склонна обсуждать их, мадам.
Олимпия сердилась на себя. Она приняла приглашение на чай леди Олдридж потому, что не нашла предлога вежливо отказаться. Проведя пару часов в библиотеке лорда Олдриджа, она чувствовала, что обязана вести себя как подобает настоящей виконтессе, хотя она и не обнаружила ничего полезного для себя в коллекции географических карт лорда Олдриджа. К несчастью, она встретилась с леди Олдридж, старой городской сплетницей.
— Вы совершенно правы, леди Чиллхерст. Я тоже не доверяю слухам. — Самодовольное выражение лица леди Олдридж ясно говорило, что она верит каждому слову этой истории.
— Вот и отлично. Давайте обсудим что-нибудь другое, — предложила Олимпия.
Леди Олдридж бросила на Олимпию разочарованный взгляд.
— Как угодно, мадам. Я никого не хотела обидеть. Вы должны понимать, что я имела в виду не столько семью вашего мужа, сколько леди Бомонт.
— Я не расположена обсуждать ее. — Кто тут вспоминает о леди Бомонт? — сердито осведомился лорд Олдридж, появляясь в гостиной. Он ненадолго задержался в библиотеке, чтобы разложить по местам свои драгоценные карты. — Зачем ей понадобилась карта Вест-Индии, которую ищет леди Чиллхерст?
— Не волнуйся, дорогой, — мило улыбнулась леди Олдридж. — Я просто вспомнила старую историю о том, по какому поводу была разорвана помолвка между Чиллхерстом и леди Бомонт три года назад.
— Подозрительная история. — Лорд Олдридж важно прошествовал к стойке и налил себе бокал бренди. — Чиллхерст прав, что порвал с ней. Человеку его положения не пристало жениться на женщине, которая еще до свадьбы заводит интрижки.
— Разумеется, — зажурчала леди Олдридж, глядя на Олимпию.
— Он должен был заботиться о своем добром имени, — изрек Олдридж. — Эти Флеймкресты большие оригиналы, но честь для них превыше всего.
Леди Олдридж холодно улыбнулась:.
— Если Чиллхерст так дорожит своей репутацией, почему же тогда он не вызвал на дуэль любовника своей невесты, застав их на месте преступления? Поговаривали, что брат леди Бомонт послал ему вызов, но Чиллхерст на него не ответил.
— Чиллхерст слишком рассудителен, чтобы пойти на риск быть убитым из-за юбки. — Лорд Олдридж отпил еще глоток бренди. — Всем известно, что Чиллхерст непробиваем, как скала. Другие члены семейства донельзя вспыльчивы и непостоянны, но только не он. Спроси любого, кто связан с ним деловыми отношениями. Холодный и уравновешенный делец.
— Вы тоже связаны деловыми отношениями с моим мужем? — Олимпия предприняла беспомощную попытку сменить тему разговора.
— Конечно. Мы уже сколотили кругленькую сумму за это время. — Лорд Олдридж кивнул, явно гордясь собой.
— А я и не знала, что вы знакомы с моим мужем.
— Да мы и незнакомы. Мы никогда не общались лично.
Он редко появляется в городе, его делами занимается управляющий.
— Мистер Хартвелл?
— Совершенно верно. Феликс Хартвелл многие годы ведет дела вашего мужа. Но ни для кого не секрет, что он лишь выполняет распоряжения Чиллхерста. Джаред сам, без всякой помощи, возродил и преумножил состояние Флеймкрестов после того, как его дед и отец пустили по ветру все деньги.
Финансовые дела семейства всегда были невероятно запутаны. По крайней мере пока не вмешался Чиллхерст.
— Мой муж весьма искусен в делах такого рода, — с затаенной гордостью подтвердила Олимпия.
— Ваша любовь к мужу достойна всяческого уважения, леди Чиллхерст. — Леди Олдридж взяла свою чашку. — Я нахожу это чувство весьма трогательным, если не сказать достойным удивления, учитывая обстоятельства.
— Какие обстоятельства? — с вызовом спросила Олимпия. Хозяйка дома раздражала ее все больше и больше. Если положение виконтессы обязывает проявлять любезность к подобным людям, посетовала Олимпия, то ей будет очень и очень нелегко выполнять новые обязанности.
— Как уже заметил мой муж, Чиллхерст славится тем, что неподвластен сильным страстям и эмоциям. Не потому ли леди Бомонт искала утешения в объятиях другого, будучи помолвленной с Джаредом?
Олимпия со звоном поставила чашку на блюдце.
— Мой муж, мадам, — человек достойный восхищения во всех отношениях. И ему не чужды сильные чувства.
— В самом деле? — недобро сверкнула глазами леди Олдридж. — Тогда скажите на милость, почему он не чувствовал себя обязанным вызвать любовника своей невесты на поединок или принять вызов ее брата?
Олимпия поднялась из-за стола:
— Леди Олдридж, вас не должны беспокоить решения, принимаемые моим мужем. Прошу извинить, но уже пробило четыре часа, и мне пора идти. Мой муж сказал, что будет ждать меня в четыре, а он всегда и во всем любит пунктуальность.
Олдридж торопливо поставил на стойку недопитый бокал:
— Я провожу вас, леди Чиллхерст.
— Не стоит беспокоиться. — Олимпия, не дожидаясь хозяина, с гордым видом вышла из гостиной.
Олдридж догнал ее в холле. — Я сожалею, что не смог оказаться полезным в ваших изысканиях, леди Чиллхерст.
— Ничего страшного.
Олимпия почти распрощалась с надеждой найти карту, которая поможет в поисках неизвестного острова, упомянутого в дневнике Клер Лайтберн. Половинка карты, которая была у нее, никоим образом не указывала, где искать этот чертов клочок земли с зарытыми сокровищами.
— Леди Чиллхерст, не забудьте о моем предупреждении насчет Толберта, хорошо? — Олдридж с беспокойством смотрел на нее. — Ему нельзя доверять. Обещайте мне, что будете с ним крайне осмотрительны.
— Обещаю, что буду осторожна. — Олимпия еще завязывала ленточки шляпки под подбородком, когда дворецкий Олдриджей уже распахнул перед ней дверь.
Джаред поджидал ее в легком экипаже у крыльца дома, С ним были Итон, Роберт и Хью.
Олимпия с облегчением улыбнулась и, сбежав вниз по ступенькам, присоединилась к своей семье.
Глава 15
— Вот это да! — восхищенно прошептал Хью, когда в особняке Флеймкрестов Джаред, стоя на верхней ступеньке лестницы, открыл дверь одной из комнат. — Вы только посмотрите!
— Это самая замечательная комната из всех. Здесь столько интересных вещей! — воскликнул Итон.
Близнецы, толкая друг друга, протиснулись в дверь бывшей спальни и сейчас пробирались между рядами коробок и сундуков, среди старинной мебели.
— Наверняка в одном из сундуков спрятаны сказочные сокровища.
— Меня бы это не удивило. — Олимпия подняла повыше свечу, чтобы получше рассмотреть просторное сумрачное помещение. Свисающие отовсюду огромные сети тонкой паутины колыхались, словно лохмотья вуали, в тусклом свете тоненькой свечки.
Итон прав, подумала она. Комната, превращенная в кладовую, была самой необычной из всех, которые Джаред показывал им на экскурсии по старому особняку. Кроме лестницы, по которой можно спуститься этажом ниже, была еще лестница, ведущая в никуда. Она упиралась в каменную стену. Наиболее интересной Олимпии показалась коллекция старинных индийских монет.
Все вокруг завалено необычными вещами. Чего тут только не было!
— Трудно представить, что можно здесь обнаружить, — сказала Олимпия.
— А вдруг нам попадется парочка привидений, — предположил Роберт, замирая от восторга. — Жутковатое место, не находите? Оно похоже на одну из тех комнат в заброшенных замках, где живут привидения. Я читал об этом.
— Привидения!.. — повторил Хью внезапно охрипшим голосом, прерывающимся от восторга, смешанного с ужасом. — Ты и впрямь думаешь, что здесь могут быть привидения?
— Может быть, даже призрак самого Капитана Джека, — раздался замогильный голос Итона. — Он, наверное, проходит сквозь стену и спускается по лестнице в галерею.
Джаред вскинул брови и взглянул на Итона Олимпия в задумчивости нахмурилась.
— Интересная мысль. Призрак Капитана Джека.
— Капитан Джек мирно почил в своей постели, — заявил Джаред тоном, подействовавшим словно холодный душ. — Он умер в восемьдесят два года, и его похоронили на фамильном кладбище Огненного острова. Тогда этого дома и в помине не было.
— А кто его построил, сэр? — спросил Хью.
— Сын Капитана Джека, капитан Гарри.
Глаза Хью широко раскрылись.
— Так его построил ваш дедушка? Он, вероятно, был очень умным человеком.
— Несомненно, он был умным человеком, — согласился Джаред. — Особенно хорошо он придумал, как потратить деньги. Сей дом явился одним из самых верных способов пустить по ветру почти все семейное состояние.
— А что случилось с остальными? — заинтересовался Итон.
— Мои отец и дядя позаботились о них. Если бы не моя мать, мы бы сейчас прозябали в нищете, — ответил Джаред.
— А что сделала ваша матушка, чтобы спасти вас от нищеты? — загорелись глаза Роберта.
— Она отдала мне одно из своих ожерелий. — Джаред перехватил взгляд Олимпии. — Оно досталось ей от моей бабушки, а та, в свою очередь, получила его от моей прабабушки.
— — Клер Лайтберн? — изумленно воскликнула Олимпия.
— Да. Оно было украшено бриллиантами и рубинами и стоило очень дорого. Моя мать передала его мне, когда мне исполнилось семнадцать лет, и сказала, чтобы я подарил его своей будущей жене. Под этим она подразумевала, что женская линия Флеймкрестов не прервется. Мама была довольно романтической натурой.
— Но ведь тетя Олимпия и есть женщина, ставшая вашей женой, — высказался Роберт. — Вы уже подарили ей ожерелье?
— Да, подарили? — поддержал брата Хью, завороженный красивой сказкой.
— Нет, — спокойным голосом ответил Джаред. — Я продал его, когда мне исполнилось девятнадцать.
— Продали? — Лицо Итона вытянулось от разочарования — Не может быть, сэр, — упавшим голосом выдавил из себя Роберт.
Хью изумленно смотрел на Джареда.
— Вы продали великолепное ожерелье прабабушки? Как же вы могли, раз оно завещалось вашей жене?
— Я потратил деньги на ремонт корабля, которым и по сей день владеет моя семья. — Джаред не сводил с Олимпии глаз. — Корабль стал фундаментом всего капитала, которым я владею.
Выражение мрачной решительности на лице Джареда подсказало Олимпии, чего ему стоило расстаться с ожерельем матери.
— Вы поступили мудро, милорд, — бодро сказала она. — Убеждена, что ваша матушка испытала гордость, узнав, что вы использовали ее ожерелье на возрождение состояния Флеймкрестов.
— Не испытывала она никакой гордости, — холодно ответил Джаред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— И его светлость не захочет, чтобы мы путались под ногами, — горестно изрек Хью. — Особенно после тог), как ему пришлось отдать свои часы за Роберта. Он посадит нас на корабль и отправит к родственникам в Йоркшир.
Итон выступил вперед:
— Тетя Олимпия, как вы думаете, а мы можем позволить себе купить его светлости новые часы? У меня есть шестипенсовик.
Хью снисходительно посмотрел на него. — Какой ты глупый, Итон. И думать нечего, чтобы за твой шестипенсовик купить такие часы, какие его светлость отдал за Роберта.
Миссис Берд разразилась бурными рыданиями:
— Никто из нас ему не нужен, а я и подавно.
Олимпия, доведенная их причитаниями, вскочила из-за стола:
— С меня хватит! Я не желаю больше слушать ваш бред!
Я ничего не знаю о намерении переехать в городской дом, но, даже если произойдет именно так, переезд ни на йоту ничего не изменит. Все останется по-прежнему. Чиллхерст сам сказал мне об этом прошлой ночью.
Миссис Берд недоверчиво взглянула на нее.
— Значит, он опять обманул вас, миссис Олимпия. Все изменилось в тот момент, когда вы вышли замуж.
— Не правда. — Олимпия решительно оглядела свое небольшое семейство — Когда он появился в нашем доме, он сказал, что все будет идти так, как шло. Чиллхерст не будет наказывать Роберта. Он не уволит вас, миссис Берд. И он никого не отправит в Йоркшир.
— Откуда вы знаете, мисс Олимпия? — требовательно спросила миссис Берд. Она сохраняла обреченный вид, но в ее глазах блеснула искорка надежды.
— Потому что я верю, что он человек слова, — тихо ответила Олимпия. — Более того, вы все — моя семья, и Чиллхерст тоже любит вас. Он никогда даже не попытается разлучить нас.
Он слишком хорошо знает, что я ему не позволю.
Надежда в глазах миссис Берд угасла.
— Вы говорите так, словно вы все еще его работодатель, миссис Олимпия. Но правда заключается в том, что отныне распоряжения отдаете не вы. Вы жена Чиллхерста, и этим все сказано. Теперь он хозяин в доме и волен поступать как ему вздумается.
Минотавр жалобно заскулил и потерся своей большой лохматой головой о колени Олимпии.
]]]
— Я ужасно сожалею о случившемся прошлой ночью, сэр. — Роберт стоял перед Джаредом навытяжку, напряженно глядя в стену поверх плеча Джареда.
Джаред облокотился на обеденный стол и сцепил пальцы рук. Он внимательно изучал лицо Роберта, понимая, что тот изо всех сил старается, чтобы его нижняя губа не дрожала.
— Ты понимаешь, чем ты разочаровал меня?
— Да, сэр. — Роберт виновато заморгал.
— Не из-за того, что ты попал в ужасное положение. И не из-за того, что ты стоил мне часов.
Роберт кинул на него быстрый взгляд и опять уставился в стену.
— Мне ужасно жаль ваших часов, сэр.
— Забудь о часах. Они ничто по сравнению с честью.
Самое важное для человека — его честь.
— Да, милорд.
— Когда ты что-то обещаешь, Роберт, ты должен сделать все возможное, чтобы выполнить обещание. Другого пути нет, все остальное — бесчестно.
Роберт громко шмыгнул носим.
— Да, сэр. Я обещаю, что отныне всегда буду беречь свою честь.
— Рад слышать это.
Роберт тревожно посмотрел на него:
— Сэр, я хотел бы просить вас об огромном одолжении.
Я не заслуживаю его, но даю слово сделать для вас все, что вы пожелаете.
— Что за одолжение?
Роберт нерешительно кашлянул.
— Прошу вас, не наказывайте остальных за мой проступок. Итон и Хью очень маленькие, сэр. Они боятся, что их отправят в Йоркшир. Да и тетя Олимпия очень расстроится, если мальчиков отнимут у нее. Она нас всех очень любит. Ей будет одиноко без нас.
Джаред вздохнул:
— Никто никого никуда не собирается отправлять. Я теперь буду заботиться о тебе, твоих братьях и твоей тете. Не сомневайся, я выполню свои обязанности по отношению к вам. — Его губы едва заметно дрогнули. — Надеюсь, мне повезет, и в дальнейшем я не попаду в похожую историю.
Роберт нахмурился:
— Сэр, в случившемся виноват только я. — Боюсь, мы оба виноваты. Мне следовало не спускать с тебя глаз. Я должен был догадаться, что ты сбежишь в Темную аллею, чтобы доказать дразнившему тебя мальчишке свою храбрость.
Роберт смутился:
— Как вы догадались?
— Я, как и ты, сам был когда-то мальчишкой.
Роберт ошеломленно посмотрел на него.
— Конечно, в это трудно поверить. — Джаред убрал руки со стола и откинулся на спинку стула. — Хорошо, будем считать, что с этим вопросом покончено, переходим к другому.
Роберт поколебался, но спросил:
— Сэр, если можно, скажите, как именно меня накажут?
— Я же сказал, что вопрос закрыт, Роберт. Ты уже сам себя за все наказал.
— Правда?
— Конечно. Я уверен, ты станешь настоящим мужчиной. — Джаред ободряюще улыбнулся. — Я доволен тобой, Роберт.
Видеть, как твой подопечный превращается в достойного человека, на чье слово можно положиться, — главная задача воспитателя.
«Я говорю истинную правду», — с удивлением Признался себе Джаред. Действительно, его деятельность воспитателя приносила ему громадное удовлетворение. Поучая молодых, он в буквальном смысле слова создавал будущее Роберт вытянулся в струнку.
— Да, сэр. Я изо всех сил буду стараться, чтобы вновь не допустить подобной оплошности. Так, значит, вы будете продолжать заниматься с нами, несмотря на то что женились на тете Олимпии?
— Ну конечно. Мне нравится это занятие. Но сейчас у меня есть другие неотложные дела. Роберт, я хочу, чтобы ты хорошенько подумал и очень точно восстановил в памяти события прошлой ночи. Мне нужно знать все, о чем говорили те мерзавцы, когда ты был с ними.
— Да, сэр. Но кажется, вы сказали, что с вопросом о похищении покончено.
— Что касается тебя, да, — поправил мальчика Джаред. — Но остались существенные детали, с которыми мне необходимо разобраться.
— Какие детали, сэр?
— Я должен выяснить, кто нанял людей, похитивших тебя.
Глаза Роберта расширились.
— Вы собираетесь найти их, сэр?
— С твоей помощью, Роберт.
— Я сделаю все, что смогу. — Роберт задумчиво наморщил лоб. — Но я не знаю, удастся ли мне вам помочь. Из их разговоров я только запомнил, что тот человек очень деловой, как и вы, сэр.
]]]
— Вы, конечно, слышали сплетни о ее любовнике? — Леди Олдридж многозначительно взглянула на Олимпию, протягивая ей чашку чаю. — Поговаривали, что лорд Чиллхерст застал свою невесту в чрезвычайно пикантной позе с ее любовником и немедленно разорвал помолвку. Разумеется, историю замяли.
Ни одна из сторон не собиралась обсуждать ее.
Олимпия помрачнела.
— Я не интересуюсь слухами и тем более не склонна обсуждать их, мадам.
Олимпия сердилась на себя. Она приняла приглашение на чай леди Олдридж потому, что не нашла предлога вежливо отказаться. Проведя пару часов в библиотеке лорда Олдриджа, она чувствовала, что обязана вести себя как подобает настоящей виконтессе, хотя она и не обнаружила ничего полезного для себя в коллекции географических карт лорда Олдриджа. К несчастью, она встретилась с леди Олдридж, старой городской сплетницей.
— Вы совершенно правы, леди Чиллхерст. Я тоже не доверяю слухам. — Самодовольное выражение лица леди Олдридж ясно говорило, что она верит каждому слову этой истории.
— Вот и отлично. Давайте обсудим что-нибудь другое, — предложила Олимпия.
Леди Олдридж бросила на Олимпию разочарованный взгляд.
— Как угодно, мадам. Я никого не хотела обидеть. Вы должны понимать, что я имела в виду не столько семью вашего мужа, сколько леди Бомонт.
— Я не расположена обсуждать ее. — Кто тут вспоминает о леди Бомонт? — сердито осведомился лорд Олдридж, появляясь в гостиной. Он ненадолго задержался в библиотеке, чтобы разложить по местам свои драгоценные карты. — Зачем ей понадобилась карта Вест-Индии, которую ищет леди Чиллхерст?
— Не волнуйся, дорогой, — мило улыбнулась леди Олдридж. — Я просто вспомнила старую историю о том, по какому поводу была разорвана помолвка между Чиллхерстом и леди Бомонт три года назад.
— Подозрительная история. — Лорд Олдридж важно прошествовал к стойке и налил себе бокал бренди. — Чиллхерст прав, что порвал с ней. Человеку его положения не пристало жениться на женщине, которая еще до свадьбы заводит интрижки.
— Разумеется, — зажурчала леди Олдридж, глядя на Олимпию.
— Он должен был заботиться о своем добром имени, — изрек Олдридж. — Эти Флеймкресты большие оригиналы, но честь для них превыше всего.
Леди Олдридж холодно улыбнулась:.
— Если Чиллхерст так дорожит своей репутацией, почему же тогда он не вызвал на дуэль любовника своей невесты, застав их на месте преступления? Поговаривали, что брат леди Бомонт послал ему вызов, но Чиллхерст на него не ответил.
— Чиллхерст слишком рассудителен, чтобы пойти на риск быть убитым из-за юбки. — Лорд Олдридж отпил еще глоток бренди. — Всем известно, что Чиллхерст непробиваем, как скала. Другие члены семейства донельзя вспыльчивы и непостоянны, но только не он. Спроси любого, кто связан с ним деловыми отношениями. Холодный и уравновешенный делец.
— Вы тоже связаны деловыми отношениями с моим мужем? — Олимпия предприняла беспомощную попытку сменить тему разговора.
— Конечно. Мы уже сколотили кругленькую сумму за это время. — Лорд Олдридж кивнул, явно гордясь собой.
— А я и не знала, что вы знакомы с моим мужем.
— Да мы и незнакомы. Мы никогда не общались лично.
Он редко появляется в городе, его делами занимается управляющий.
— Мистер Хартвелл?
— Совершенно верно. Феликс Хартвелл многие годы ведет дела вашего мужа. Но ни для кого не секрет, что он лишь выполняет распоряжения Чиллхерста. Джаред сам, без всякой помощи, возродил и преумножил состояние Флеймкрестов после того, как его дед и отец пустили по ветру все деньги.
Финансовые дела семейства всегда были невероятно запутаны. По крайней мере пока не вмешался Чиллхерст.
— Мой муж весьма искусен в делах такого рода, — с затаенной гордостью подтвердила Олимпия.
— Ваша любовь к мужу достойна всяческого уважения, леди Чиллхерст. — Леди Олдридж взяла свою чашку. — Я нахожу это чувство весьма трогательным, если не сказать достойным удивления, учитывая обстоятельства.
— Какие обстоятельства? — с вызовом спросила Олимпия. Хозяйка дома раздражала ее все больше и больше. Если положение виконтессы обязывает проявлять любезность к подобным людям, посетовала Олимпия, то ей будет очень и очень нелегко выполнять новые обязанности.
— Как уже заметил мой муж, Чиллхерст славится тем, что неподвластен сильным страстям и эмоциям. Не потому ли леди Бомонт искала утешения в объятиях другого, будучи помолвленной с Джаредом?
Олимпия со звоном поставила чашку на блюдце.
— Мой муж, мадам, — человек достойный восхищения во всех отношениях. И ему не чужды сильные чувства.
— В самом деле? — недобро сверкнула глазами леди Олдридж. — Тогда скажите на милость, почему он не чувствовал себя обязанным вызвать любовника своей невесты на поединок или принять вызов ее брата?
Олимпия поднялась из-за стола:
— Леди Олдридж, вас не должны беспокоить решения, принимаемые моим мужем. Прошу извинить, но уже пробило четыре часа, и мне пора идти. Мой муж сказал, что будет ждать меня в четыре, а он всегда и во всем любит пунктуальность.
Олдридж торопливо поставил на стойку недопитый бокал:
— Я провожу вас, леди Чиллхерст.
— Не стоит беспокоиться. — Олимпия, не дожидаясь хозяина, с гордым видом вышла из гостиной.
Олдридж догнал ее в холле. — Я сожалею, что не смог оказаться полезным в ваших изысканиях, леди Чиллхерст.
— Ничего страшного.
Олимпия почти распрощалась с надеждой найти карту, которая поможет в поисках неизвестного острова, упомянутого в дневнике Клер Лайтберн. Половинка карты, которая была у нее, никоим образом не указывала, где искать этот чертов клочок земли с зарытыми сокровищами.
— Леди Чиллхерст, не забудьте о моем предупреждении насчет Толберта, хорошо? — Олдридж с беспокойством смотрел на нее. — Ему нельзя доверять. Обещайте мне, что будете с ним крайне осмотрительны.
— Обещаю, что буду осторожна. — Олимпия еще завязывала ленточки шляпки под подбородком, когда дворецкий Олдриджей уже распахнул перед ней дверь.
Джаред поджидал ее в легком экипаже у крыльца дома, С ним были Итон, Роберт и Хью.
Олимпия с облегчением улыбнулась и, сбежав вниз по ступенькам, присоединилась к своей семье.
Глава 15
— Вот это да! — восхищенно прошептал Хью, когда в особняке Флеймкрестов Джаред, стоя на верхней ступеньке лестницы, открыл дверь одной из комнат. — Вы только посмотрите!
— Это самая замечательная комната из всех. Здесь столько интересных вещей! — воскликнул Итон.
Близнецы, толкая друг друга, протиснулись в дверь бывшей спальни и сейчас пробирались между рядами коробок и сундуков, среди старинной мебели.
— Наверняка в одном из сундуков спрятаны сказочные сокровища.
— Меня бы это не удивило. — Олимпия подняла повыше свечу, чтобы получше рассмотреть просторное сумрачное помещение. Свисающие отовсюду огромные сети тонкой паутины колыхались, словно лохмотья вуали, в тусклом свете тоненькой свечки.
Итон прав, подумала она. Комната, превращенная в кладовую, была самой необычной из всех, которые Джаред показывал им на экскурсии по старому особняку. Кроме лестницы, по которой можно спуститься этажом ниже, была еще лестница, ведущая в никуда. Она упиралась в каменную стену. Наиболее интересной Олимпии показалась коллекция старинных индийских монет.
Все вокруг завалено необычными вещами. Чего тут только не было!
— Трудно представить, что можно здесь обнаружить, — сказала Олимпия.
— А вдруг нам попадется парочка привидений, — предположил Роберт, замирая от восторга. — Жутковатое место, не находите? Оно похоже на одну из тех комнат в заброшенных замках, где живут привидения. Я читал об этом.
— Привидения!.. — повторил Хью внезапно охрипшим голосом, прерывающимся от восторга, смешанного с ужасом. — Ты и впрямь думаешь, что здесь могут быть привидения?
— Может быть, даже призрак самого Капитана Джека, — раздался замогильный голос Итона. — Он, наверное, проходит сквозь стену и спускается по лестнице в галерею.
Джаред вскинул брови и взглянул на Итона Олимпия в задумчивости нахмурилась.
— Интересная мысль. Призрак Капитана Джека.
— Капитан Джек мирно почил в своей постели, — заявил Джаред тоном, подействовавшим словно холодный душ. — Он умер в восемьдесят два года, и его похоронили на фамильном кладбище Огненного острова. Тогда этого дома и в помине не было.
— А кто его построил, сэр? — спросил Хью.
— Сын Капитана Джека, капитан Гарри.
Глаза Хью широко раскрылись.
— Так его построил ваш дедушка? Он, вероятно, был очень умным человеком.
— Несомненно, он был умным человеком, — согласился Джаред. — Особенно хорошо он придумал, как потратить деньги. Сей дом явился одним из самых верных способов пустить по ветру почти все семейное состояние.
— А что случилось с остальными? — заинтересовался Итон.
— Мои отец и дядя позаботились о них. Если бы не моя мать, мы бы сейчас прозябали в нищете, — ответил Джаред.
— А что сделала ваша матушка, чтобы спасти вас от нищеты? — загорелись глаза Роберта.
— Она отдала мне одно из своих ожерелий. — Джаред перехватил взгляд Олимпии. — Оно досталось ей от моей бабушки, а та, в свою очередь, получила его от моей прабабушки.
— — Клер Лайтберн? — изумленно воскликнула Олимпия.
— Да. Оно было украшено бриллиантами и рубинами и стоило очень дорого. Моя мать передала его мне, когда мне исполнилось семнадцать лет, и сказала, чтобы я подарил его своей будущей жене. Под этим она подразумевала, что женская линия Флеймкрестов не прервется. Мама была довольно романтической натурой.
— Но ведь тетя Олимпия и есть женщина, ставшая вашей женой, — высказался Роберт. — Вы уже подарили ей ожерелье?
— Да, подарили? — поддержал брата Хью, завороженный красивой сказкой.
— Нет, — спокойным голосом ответил Джаред. — Я продал его, когда мне исполнилось девятнадцать.
— Продали? — Лицо Итона вытянулось от разочарования — Не может быть, сэр, — упавшим голосом выдавил из себя Роберт.
Хью изумленно смотрел на Джареда.
— Вы продали великолепное ожерелье прабабушки? Как же вы могли, раз оно завещалось вашей жене?
— Я потратил деньги на ремонт корабля, которым и по сей день владеет моя семья. — Джаред не сводил с Олимпии глаз. — Корабль стал фундаментом всего капитала, которым я владею.
Выражение мрачной решительности на лице Джареда подсказало Олимпии, чего ему стоило расстаться с ожерельем матери.
— Вы поступили мудро, милорд, — бодро сказала она. — Убеждена, что ваша матушка испытала гордость, узнав, что вы использовали ее ожерелье на возрождение состояния Флеймкрестов.
— Не испытывала она никакой гордости, — холодно ответил Джаред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37