– Все время что-то случается, и тебя еще дома нет. Я боюсь.
– Свежо предание, – проворчала маман. Ни одному моему слову не поверила, ну и ладно, ей явно не до моего вранья.
Я тихонько уселась в кресло и, как примерный ребенок, положила руки на колени. Мамаша покосилась на меня, но ничего не сказала. Только едва взмахнула рукой. За спиной у меня что-то загудело, и в тот же момент Алиса отделилась от Ронни и вместе со своей проклятой ракеткой завертелась по комнате, сворачиваясь в цветастую воронку. Через мгновение эта воронка влетела в здоровую керамическую дулю у меня за спиной, и гудение прекратилось.
– Это такой пылесос или мини-смерч? – спросила я у маман, очухавшись от удивления.
– Это сказка, – лаконично ответила она.
– Волшебство? – уточнила я.
– Какое, к черту, волшебство! – Разозлилась маман. – Это сферическая камера автономного заточения конструкции Аладдин. СКАЗКА. До чего ж ты бестолковая!
Ага, я бестолковая. Это ты, мамуля, психуешь. Что-то ты побледнела, дорогая, уж не боишься ли ты друга Ронни с его вороненком или перед глазами дух Варвары, в девичестве Маши, витает?
Маман уперлась взглядом в Ронни. Тут я испугалась по-настоящему. Мамуля моя в ярости дама несдержанная. Я вскочила с кресла и, вроде как ненароком, пнула ногой мамашину вазу конструкции Аладдин. СКАЗКА завалилась на бок, не разбилась, правда, но грохоту понаделала немеряно. Маман на шум обернулась и от Рональда отвлеклась.
– А ну, брысь отсюда! – рявкнула она на меня, и ноги сами унесли меня в мою комнату.
Без волшебства тут не обошлось: я всем существом своим сопротивлялась перемещению и при этом летела быстрее ветра. Дверь за мной захлопнулась, с такой силой наподдав мне по заду, что я рыбкой нырнула в кровать. В гостиной зазвенело железо, грохнул гром, и что-то зачавкало, как большое болото. Батюшки, как бы Ронни не сожрали! Я скатилась с кровати и заколотила кулаками в дверь, но она стояла насмерть.
Когда я все-таки прорвалась обратно, в доме, кроме маман, никого не было. Проявлять интерес к судьбе Ронни я не рискнула, поэтому изобразила полную панику на судне. Бросилась с объятьями на маменьку и со слезами заголосила:
– Мамочка, что происходит? Почему все летают и грохочут, что им от нас надо? Что за чудища скачут, я боюсь!
– Без истерики – посоветовала маман.
Значит, не поверила, иначе бросилась бы утешать. Или я в страхе сфальшивила, или она у Ронни записку мою нашла, или до сих пор исчезновение Инсилая переживает. Надо что-то делать, или сейчас и я до кучи огребу. Но подействовать я не успела. Маман выпуталась из моих объятий и ледяным голосом сообщила:
– Я должна на пару дней уехать. Не бойся, никто больше не прилетит, я закодирую дом на вход и на выход. Школу пропустишь, придется посидеть дома. Это не потому, что я тебе не доверяю, – сгладила она обстановку, видно, поняла, что я вот-вот разревусь по-настоящему, – а потому, что у нас появились враги. Тебя могут похитить, испугать… черт его знает, что им в голову придет. Короче, сиди дома, мне так будет спокойнее. Обед в холодильнике. Если задержусь, откроешь какую-нибудь банку. Постарайся больше не устраивать пожаров. Ты, конечно, не сгоришь, но если снять защиту, в дом могут сразу проникнуть посторонние. Ты взрослая девочка, и я на тебя надеюсь. Будь умницей, – маман направилась к дверям.
– Что, так сразу? – я окончательно перестала соображать. – Я боюсь одна!
– С каких это пор? – усомнилась маман. – По-моему, ты просто обожаешь, когда меня нет дома.
– Я боюсь! – ну, теперь меня заклинило, видимо это семейное. Заладила, как попугай: ой, боюсь, боюсь.
– Смени пластинку, – резонно посоветовала маман, стоя в дверях. – Я уже сказала тебе, что волноваться не о чем. Кроме твоей собственной глупости тебе ничего не угрожает. Почитай книжку, уроки хоть раз в жизни все сделай, наконец. Неужели нечем заняться? На твоем месте я бы обрадовалась нечаянным каникулам, а не ныла. Все, мне пора, будь умницей, веди себя прилично, – она вышла на крыльцо.
– Мамочка, – я рванулась за ней, но всем телом налетела на непреодолимое, совершенно прозрачное препятствие в открытых дверях, – а как снять защиту, мало ли что может случиться?
– А никак, – растворяясь в воздухе, сообщила маман, – она сама снимется в случае опасности, или… – я думала, что окончание фразы улетело вместе с маменькой, но ошиблась, – или если со мной что-нибудь случится, – закончила она фразу, тяжело вздохнув.
Дверь захлопнулась у меня перед носом.
* * *
– Это я во всем виновата, – корила себя Варвара, обнаружив на клавиатуре компьютера странную записку Ронни. – Я сорвалась на него…
– Идиот, что теперь делать? – Лика злилась не на Ронни, она была вне себя от собственного бессилия. – Прочти еще раз, что он там нацарапал.
«Я все понял. Ухожу за Алисой. Постараюсь поскорее и без жертв. Рональд».
– Какой слог! – усмехнулась Анжелика. – Лучше б адрес оставил, где его, дурака, искать. Одна радость, галку свою горластую с собой прихватил. Что он понял, хотела бы я знать. И какие жертвы еще намечаются.
– Он совсем ребенок еще, – продолжала Варвара, ничего не видя и не слыша вокруг, – он просто сгинет в измерениях. Найти его не хватит и трех жизней.
– Значит, ближайшие три жизни мы ищем Ронни, – мрачно констатировала Лика. – Кстати, нас вызывают. – По зеркалу гостиной пошли цветные волны.
– Это Ронни! – Волшебница бросилась к зеркалу.
– Ага, звонит из телефонной будки, – проворчала Лика, – а вместо жетона – пуговица от штанов, как романтично.
На связи оказалась Наталья.
– Он вернулся, – сообщила она совершенно бесстрастным тоном.
– Кто? – в один голос воскликнули Лика с Варварой, надеясь на появление Ронни.
– Как это кто? – удивилась Наталья. – Инсилай, конечно. А что, возможны варианты?
– К сожалению, да, – вздохнула Варвара.. – Ронни пропал. Ладно, рассказывай, что с Инсилаем.
– Да ничего. Вылетел из ванны в чем мать родила, призывая какого-то котика, увидел меня, перепугался и засел у себя в комнате. Третий час сидит, как мышка.
– Как ты сказала, котик?
– Ну да. Котик, котеночек. А с Ронни-то что?
– Кабы мы знали! Ушел в неизвестном направлении, но обещал вернуться, – после секундной заминки ответила Волшебница, она продолжала разговор, но мысли ее были далеко. Она внезапно поняла, что иск фрау Генцель, похищение Алисы, а может быть, и исчезновение Ронни – звенья одной цепи, призванной приковать ее, Варвару, к Земле. – Значит, так. Сейчас ты по-быстрому соберешься, закажешь перемещение к нам на ближайшую полночь, прихватишь с собой большую черную сумку из моей комнаты и что-нибудь из вещей Ронни. Лучше, если они будут металлическими. А теперь принеси из сейфа шкатулку с тремя крестами на крышке. Код 8965 справа налево. Поторопись, я жду. Да, и позови Киру.
Наталья исчезла. Кира появилась почти сразу, видно, ждала где-то рядом.
– Слушай меня внимательно, девочка, – контролируя каждое слово, сказала Волшебница. – На сегодняшний момент знакомство со мной становится опасным. Я еще сама толком не знаю, кто и почему начал войну, но все, что происходит, направлено не против Лики, а против меня. В этом я уверена, вернее, я это знаю. Защитить тебя отсюда я не могу, так что придется тебе позаботиться о себе самостоятельно. Сейчас ты соберешься, купишь путевку в «Голубой рай» и еще до отъезда Натальи отправишься туда.
– Но это самый дорогой курорт, – ужаснулась Кира.
– Именно поэтому ты туда и поедешь. Там хорошая охрана, туда не сунутся.
– Кто не сунется? – удивилась Кира. – Что у вас там происходит?
– Пока не знаю, но думаю, ничего хорошего. Не хочу, чтобы еще и ты пропала. На сегодня пропаж предостаточно. Ты все поняла?
– Конечно, но, может быть, я могу чем-нибудь помочь?
– На данном этапе только тем, что точно выполнишь все мои инструкции. Из «Рая» ни ногой, ни с кем не общайся, будь как можно незаметнее. Не забудь зеркало, я с тобой свяжусь в ближайшие дни. – В дверь скользнула Наталья. – Все, беги, собирайся!
Кира махнула рукой на прощание и вышла. Варвара строго взглянула на Наталью и распорядилась:
– Открывай шкатулку! – на свет появились три золотых пластины. – Вот эта, верхняя. Прижми ее к зеркалу в правом нижнем углу. – Волшебница прикрыла изображение пластины ладонью и быстро забормотала: – Запрещаю своему старшему ученику Инсилаю выход из дома, пользование любыми видами связи, колдовство, перемещение и пользование банковским счетом. Лишаю его чародейской силы, магической энергии и до особого своего распоряжения заклинаю его простым смертным. Карката Модана, да будет так! Закрываю вход в мой дом всем, кроме имеющих право ключа, а именно – меня, Натальи, Киры, Рональда, – покосилась на Лику и добавила: – и лиц, нас сопровождающих. Все. Шкатулку на место, проследи за отъездом Киры, не забудь мою сумку и мухой сюда. До встречи, удачи.
Варвара прервала связь. Лика подошла к Волшебнице и вкрадчиво промурлыкала:
– Может, ты посвятишь меня в стремительный полет своей мысли, или теперь и я в числе подозреваемых?
– Не болтай глупости. Просто, пока я говорила с Натальей, я вспомнила, кто владелец дома, где гостил Инсилай, и сделала выводы. Это мои враги, и война идет против меня. Ты понадобилась только для того, чтобы выманить меня из дома. Тебе не повезло, ты оказалась на линии огня, за что и пострадала. Не знаю, что посулили Инсилаю, но он играет на их стороне. Первый раунд за ними. Вот, собственно, и все, что я знаю.
– Если я тоже участвую, имею право знать, с кем воюем, – пробурчала Лика.
– Вот разберусь и сообщу, – пообещала Варвара.
– А Ронни? Как думаешь, он жертва или соучастник?
– Думаю, что он маленький дурачок, возомнивший себя большим волшебником. Я очень за него волнуюсь.
– А как ты вспомнила, если не секрет?
– Да элементарно. «Котик-котеночек».
– Не поняла.
– Видимо, у Инсилая очень хорошие отношения с моей сестрой Катариной, иначе чего бы ему называть ее уменьшительно-ласкательными именами и мыться в ее ванной. А у меня с ней отношения безобразные. Друг моего врага – мой враг. Просто, как любовный заговор.
* * *
Первым делом я попыталась освободить Алису. Чего только я не делала с этим чертовым кукишем. И терла его, и трясла, и уговаривала, даже разбить пыталась. Ваза не поддавалась. Видать, была противоуговорной, виброустойчивой и противоударной. Алиса во время всех моих манипуляций со СКАЗКОЙ хранила молчание. Наконец, мне это надоело. Чтобы подкрепить увядшие силы, сварила себе кофе, залезла с ногами в кресло и призадумалась о дальнейших действиях. Собственно, возможностей было немного. Искать Ронни? Где и как, пока не понятно. Искать инструкцию по эксплуатации СКАЗКИ? Не факт, что найдется, ей уж лет сто, и совсем не обязательно, что я в ней разберусь. К тому же нет уверенности, что Алиса все еще там. Джинн, помнится, из своей лампы самостоятельно не вылезал, но разговаривал. А она молчит в глухую. Можно попытаться договориться с Инсилаевым зеркалом, связаться с Варварой и с ее помощью решить вышеописанные проблемы. Но станет ли она мне помогать, и где гарантия, что я смогу справиться с мобильником неизвестной конструкции?
Однако, чтобы хоть что-то получилось, нужно, как минимум, попробовать. Я начала с инсилаевского наследства, так как экспериментировать с ним можно было сидя в кресле, а меня ноги совсем не держали после войны с мамашиной вазой. Достала его пижонское зеркало с золотой крышкой и сделала первую попытку.
– Свет мой, зеркальце, – так, кажется, маман лопотала. Пока, похоже, все правильно. По стеклу пробежали цветные полосы, раздался мелодичный звон. Так, а дальше-то что? Ладно, экспериментируем: – Соедини с Варварой.
– Проверьте правильность кода вызываемого абонента, – немедленно откликнулось зеркало.
Что и следовало ожидать.
Полосы продолжали мигать. Надо как-то выключиться, только как? Пробую наугад.
– Все, отвали!
Полосы погасли. Как у них демократично. Пошел к черту, будет исполнено.
Глава 13
Карты, видать, маман тоже заколдовала, они утверждали, что Ронни рядом. Я и на него погадала, и на себя… Одно и то же. Мы рядышком выпадаем, хоть тресни. Другой расклад попробовала, третий, а толку-то, хоть круть-верть, хоть верть-круть… заладили, как пономарь, рядом, рядом, рядом. А еще дальняя дорога и большое удивление. Брешут картишки совершенно нагло. И тут на меня напал жрун. Ничего удивительного, нервничаю я всегда в обнимку с холодильником, а сейчас жуть, как разволновалась. Ну, ладно, раз все меня бросили, буду кушать, и не полезную, малокалорийную пищу, как Алиса, а что-нибудь вкусненькое. Если вкусненькое, это, значит, мне в чулан надо, там, на заветной полочке, перчики маринованные, икорка баклажанная мамашиного приготовления, а не магазинное безобразие. Полезла в чулан. Ну, это уж свинство! Неужто маман и полочку заветную заколдовала?! Шарилась, шарилась там на ощупь – ни полочки, ни икорочки. Пришлось вернуться за фонариком, хоть что-то разглядеть. Хотя это, конечно, не свет, а сплошное издевательство: то потухнет, то погаснет.
Самое удивительное, что полочка не обнаружилась и с фонарем. Велосипед был, мешок с картошкой был, травки сушеные висели, даже змеюка, в бутыли заспиртованная, была, а стеллажа не было. Я разозлилась и ка-ак пну ногой стенку, где еще утром моя любимая полочка находилась.
Батюшки мои! Нога моя через эту стенку пролетела и в какую-то пустоту провалилась. Так я и раскорячилась на две части: одна нога здесь, другая там. Конечно, по идее, стоило бы вернуться второй ногой в чулан, потому как, проходя сквозь стену, не плохо бы знать, как обратно вернуться, но, может быть, это и есть та дверь, которую я так тщетно искала. Ладно, была не была, прошла в одну сторону, авось, и в другую прорвемся. И я шагнула сквозь стену. Хорошо, шею себе не сломала.
По ту сторону стены оказалась крутая лестница, на нее-то я и вывалилась. Темень кромешная, и фонарик этот проклятый, как положено, потух. Колочу его, тварюгу, об коленку, а сама почти на четвереньках по ступенькам вниз сползаю. Вдруг у меня над головой что-то как затрещит, и стало малость светлее. Я голову подняла, вижу, на стене факел загорелся, с ума сойти, автоматика феодального периода. Лучше б он не зажигался. Камни стен влажные, холодные, кое-где мох на них, ступеньки щербатые, того и гляди, навернешься, летучая мышь вон под потолком повесилась и крыс, наверно, навалом. Располагающая обстановочка, надо делать ноги, пока не поздно. А если там Ронни, или Алиса, а то и оба сразу? Надо идти. Прошла еще пяток ступенек, факел потух, зато вдруг фонарик заработал. Опять что-то зашипело, и новый факел зажегся чуть впереди меня. Забодала меня эта электрификация с рыцарским уклоном…
Факелы зажигались и гасли с завидным постоянством. Если б они так не трещали, это было бы даже комфортно, работали они куда надежнее, чем мое чудо техники. Я добралась до какой-то двери. Если я сквозь стены прохожу, может, и через дверь получится? И я как заправский каратист долбанула дверь. Чуть ногу не сломала, а дверь на месте. Из-под ног у меня шуганулось что-то мелкое и хвостатое. Крыса, испугалась я, и завизжала. Потом сообразила, что если это и крыса, то очень большая, и направила на нечто чуть живой луч фонарика. В углу у двери сидел маленький карманный дракончик и шмыгал дымными соплями. Кто кого больше испугался, было не ясно. Дрожали мы примерно одинаково. Ладно, хорошо хоть не крыса. За дверью кто-то заорал:
– Кошмар! Кошмар!
Боря! Ну, слава богу, хоть кто-то нашелся. Будем надеяться, что вороненок сильно преувеличивает. Я с утроенной силой начала ломиться в дверь. Дракон угрожающе шипел на меня из своего угла и вонял горелой бумагой. С такими размерами и храбростью мог бы быть скромнее. Когда он окончательно достал меня своими визгами и гарью, я обернулась к нему и рявкнула:
– Брысь!
Гены – великое дело! Дракон свистнул и улетел. Дверь, правда, не открылась. Я присела на корточки и призадумалась. Раз все это безобразие – мамашкиных рук дело, значит, надо искать ключ. Маман у меня дама аккуратная и, если наколдовала замок, значит, где-то обязательно есть ключ. В Одессе она всегда оставляла ключ под соседским половичком, утверждая, что если у грабителей и хватит ума заглянуть под коврик и найти ключик, то догадаться, что открывает этот ключик не дверь, под которой лежит, а совсем даже дверь напротив, точно извилин не хватит. Потому как умные люди по чужим квартирам не шарятся, а дурак до такой сложной схемы не допрет. К сожалению, здесь не было соседей. На всякий случай я посветила фонариком у себя под ногами. Ну, маман, ну дает! Первый раз вижу подземелье с лоскутным ковриком эксклюзивной работы мадам Брошкиной. Сунула руку под половичок с некоторой опаской – мамашка могла там и змею пригреть, но обошлось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Свежо предание, – проворчала маман. Ни одному моему слову не поверила, ну и ладно, ей явно не до моего вранья.
Я тихонько уселась в кресло и, как примерный ребенок, положила руки на колени. Мамаша покосилась на меня, но ничего не сказала. Только едва взмахнула рукой. За спиной у меня что-то загудело, и в тот же момент Алиса отделилась от Ронни и вместе со своей проклятой ракеткой завертелась по комнате, сворачиваясь в цветастую воронку. Через мгновение эта воронка влетела в здоровую керамическую дулю у меня за спиной, и гудение прекратилось.
– Это такой пылесос или мини-смерч? – спросила я у маман, очухавшись от удивления.
– Это сказка, – лаконично ответила она.
– Волшебство? – уточнила я.
– Какое, к черту, волшебство! – Разозлилась маман. – Это сферическая камера автономного заточения конструкции Аладдин. СКАЗКА. До чего ж ты бестолковая!
Ага, я бестолковая. Это ты, мамуля, психуешь. Что-то ты побледнела, дорогая, уж не боишься ли ты друга Ронни с его вороненком или перед глазами дух Варвары, в девичестве Маши, витает?
Маман уперлась взглядом в Ронни. Тут я испугалась по-настоящему. Мамуля моя в ярости дама несдержанная. Я вскочила с кресла и, вроде как ненароком, пнула ногой мамашину вазу конструкции Аладдин. СКАЗКА завалилась на бок, не разбилась, правда, но грохоту понаделала немеряно. Маман на шум обернулась и от Рональда отвлеклась.
– А ну, брысь отсюда! – рявкнула она на меня, и ноги сами унесли меня в мою комнату.
Без волшебства тут не обошлось: я всем существом своим сопротивлялась перемещению и при этом летела быстрее ветра. Дверь за мной захлопнулась, с такой силой наподдав мне по заду, что я рыбкой нырнула в кровать. В гостиной зазвенело железо, грохнул гром, и что-то зачавкало, как большое болото. Батюшки, как бы Ронни не сожрали! Я скатилась с кровати и заколотила кулаками в дверь, но она стояла насмерть.
Когда я все-таки прорвалась обратно, в доме, кроме маман, никого не было. Проявлять интерес к судьбе Ронни я не рискнула, поэтому изобразила полную панику на судне. Бросилась с объятьями на маменьку и со слезами заголосила:
– Мамочка, что происходит? Почему все летают и грохочут, что им от нас надо? Что за чудища скачут, я боюсь!
– Без истерики – посоветовала маман.
Значит, не поверила, иначе бросилась бы утешать. Или я в страхе сфальшивила, или она у Ронни записку мою нашла, или до сих пор исчезновение Инсилая переживает. Надо что-то делать, или сейчас и я до кучи огребу. Но подействовать я не успела. Маман выпуталась из моих объятий и ледяным голосом сообщила:
– Я должна на пару дней уехать. Не бойся, никто больше не прилетит, я закодирую дом на вход и на выход. Школу пропустишь, придется посидеть дома. Это не потому, что я тебе не доверяю, – сгладила она обстановку, видно, поняла, что я вот-вот разревусь по-настоящему, – а потому, что у нас появились враги. Тебя могут похитить, испугать… черт его знает, что им в голову придет. Короче, сиди дома, мне так будет спокойнее. Обед в холодильнике. Если задержусь, откроешь какую-нибудь банку. Постарайся больше не устраивать пожаров. Ты, конечно, не сгоришь, но если снять защиту, в дом могут сразу проникнуть посторонние. Ты взрослая девочка, и я на тебя надеюсь. Будь умницей, – маман направилась к дверям.
– Что, так сразу? – я окончательно перестала соображать. – Я боюсь одна!
– С каких это пор? – усомнилась маман. – По-моему, ты просто обожаешь, когда меня нет дома.
– Я боюсь! – ну, теперь меня заклинило, видимо это семейное. Заладила, как попугай: ой, боюсь, боюсь.
– Смени пластинку, – резонно посоветовала маман, стоя в дверях. – Я уже сказала тебе, что волноваться не о чем. Кроме твоей собственной глупости тебе ничего не угрожает. Почитай книжку, уроки хоть раз в жизни все сделай, наконец. Неужели нечем заняться? На твоем месте я бы обрадовалась нечаянным каникулам, а не ныла. Все, мне пора, будь умницей, веди себя прилично, – она вышла на крыльцо.
– Мамочка, – я рванулась за ней, но всем телом налетела на непреодолимое, совершенно прозрачное препятствие в открытых дверях, – а как снять защиту, мало ли что может случиться?
– А никак, – растворяясь в воздухе, сообщила маман, – она сама снимется в случае опасности, или… – я думала, что окончание фразы улетело вместе с маменькой, но ошиблась, – или если со мной что-нибудь случится, – закончила она фразу, тяжело вздохнув.
Дверь захлопнулась у меня перед носом.
* * *
– Это я во всем виновата, – корила себя Варвара, обнаружив на клавиатуре компьютера странную записку Ронни. – Я сорвалась на него…
– Идиот, что теперь делать? – Лика злилась не на Ронни, она была вне себя от собственного бессилия. – Прочти еще раз, что он там нацарапал.
«Я все понял. Ухожу за Алисой. Постараюсь поскорее и без жертв. Рональд».
– Какой слог! – усмехнулась Анжелика. – Лучше б адрес оставил, где его, дурака, искать. Одна радость, галку свою горластую с собой прихватил. Что он понял, хотела бы я знать. И какие жертвы еще намечаются.
– Он совсем ребенок еще, – продолжала Варвара, ничего не видя и не слыша вокруг, – он просто сгинет в измерениях. Найти его не хватит и трех жизней.
– Значит, ближайшие три жизни мы ищем Ронни, – мрачно констатировала Лика. – Кстати, нас вызывают. – По зеркалу гостиной пошли цветные волны.
– Это Ронни! – Волшебница бросилась к зеркалу.
– Ага, звонит из телефонной будки, – проворчала Лика, – а вместо жетона – пуговица от штанов, как романтично.
На связи оказалась Наталья.
– Он вернулся, – сообщила она совершенно бесстрастным тоном.
– Кто? – в один голос воскликнули Лика с Варварой, надеясь на появление Ронни.
– Как это кто? – удивилась Наталья. – Инсилай, конечно. А что, возможны варианты?
– К сожалению, да, – вздохнула Варвара.. – Ронни пропал. Ладно, рассказывай, что с Инсилаем.
– Да ничего. Вылетел из ванны в чем мать родила, призывая какого-то котика, увидел меня, перепугался и засел у себя в комнате. Третий час сидит, как мышка.
– Как ты сказала, котик?
– Ну да. Котик, котеночек. А с Ронни-то что?
– Кабы мы знали! Ушел в неизвестном направлении, но обещал вернуться, – после секундной заминки ответила Волшебница, она продолжала разговор, но мысли ее были далеко. Она внезапно поняла, что иск фрау Генцель, похищение Алисы, а может быть, и исчезновение Ронни – звенья одной цепи, призванной приковать ее, Варвару, к Земле. – Значит, так. Сейчас ты по-быстрому соберешься, закажешь перемещение к нам на ближайшую полночь, прихватишь с собой большую черную сумку из моей комнаты и что-нибудь из вещей Ронни. Лучше, если они будут металлическими. А теперь принеси из сейфа шкатулку с тремя крестами на крышке. Код 8965 справа налево. Поторопись, я жду. Да, и позови Киру.
Наталья исчезла. Кира появилась почти сразу, видно, ждала где-то рядом.
– Слушай меня внимательно, девочка, – контролируя каждое слово, сказала Волшебница. – На сегодняшний момент знакомство со мной становится опасным. Я еще сама толком не знаю, кто и почему начал войну, но все, что происходит, направлено не против Лики, а против меня. В этом я уверена, вернее, я это знаю. Защитить тебя отсюда я не могу, так что придется тебе позаботиться о себе самостоятельно. Сейчас ты соберешься, купишь путевку в «Голубой рай» и еще до отъезда Натальи отправишься туда.
– Но это самый дорогой курорт, – ужаснулась Кира.
– Именно поэтому ты туда и поедешь. Там хорошая охрана, туда не сунутся.
– Кто не сунется? – удивилась Кира. – Что у вас там происходит?
– Пока не знаю, но думаю, ничего хорошего. Не хочу, чтобы еще и ты пропала. На сегодня пропаж предостаточно. Ты все поняла?
– Конечно, но, может быть, я могу чем-нибудь помочь?
– На данном этапе только тем, что точно выполнишь все мои инструкции. Из «Рая» ни ногой, ни с кем не общайся, будь как можно незаметнее. Не забудь зеркало, я с тобой свяжусь в ближайшие дни. – В дверь скользнула Наталья. – Все, беги, собирайся!
Кира махнула рукой на прощание и вышла. Варвара строго взглянула на Наталью и распорядилась:
– Открывай шкатулку! – на свет появились три золотых пластины. – Вот эта, верхняя. Прижми ее к зеркалу в правом нижнем углу. – Волшебница прикрыла изображение пластины ладонью и быстро забормотала: – Запрещаю своему старшему ученику Инсилаю выход из дома, пользование любыми видами связи, колдовство, перемещение и пользование банковским счетом. Лишаю его чародейской силы, магической энергии и до особого своего распоряжения заклинаю его простым смертным. Карката Модана, да будет так! Закрываю вход в мой дом всем, кроме имеющих право ключа, а именно – меня, Натальи, Киры, Рональда, – покосилась на Лику и добавила: – и лиц, нас сопровождающих. Все. Шкатулку на место, проследи за отъездом Киры, не забудь мою сумку и мухой сюда. До встречи, удачи.
Варвара прервала связь. Лика подошла к Волшебнице и вкрадчиво промурлыкала:
– Может, ты посвятишь меня в стремительный полет своей мысли, или теперь и я в числе подозреваемых?
– Не болтай глупости. Просто, пока я говорила с Натальей, я вспомнила, кто владелец дома, где гостил Инсилай, и сделала выводы. Это мои враги, и война идет против меня. Ты понадобилась только для того, чтобы выманить меня из дома. Тебе не повезло, ты оказалась на линии огня, за что и пострадала. Не знаю, что посулили Инсилаю, но он играет на их стороне. Первый раунд за ними. Вот, собственно, и все, что я знаю.
– Если я тоже участвую, имею право знать, с кем воюем, – пробурчала Лика.
– Вот разберусь и сообщу, – пообещала Варвара.
– А Ронни? Как думаешь, он жертва или соучастник?
– Думаю, что он маленький дурачок, возомнивший себя большим волшебником. Я очень за него волнуюсь.
– А как ты вспомнила, если не секрет?
– Да элементарно. «Котик-котеночек».
– Не поняла.
– Видимо, у Инсилая очень хорошие отношения с моей сестрой Катариной, иначе чего бы ему называть ее уменьшительно-ласкательными именами и мыться в ее ванной. А у меня с ней отношения безобразные. Друг моего врага – мой враг. Просто, как любовный заговор.
* * *
Первым делом я попыталась освободить Алису. Чего только я не делала с этим чертовым кукишем. И терла его, и трясла, и уговаривала, даже разбить пыталась. Ваза не поддавалась. Видать, была противоуговорной, виброустойчивой и противоударной. Алиса во время всех моих манипуляций со СКАЗКОЙ хранила молчание. Наконец, мне это надоело. Чтобы подкрепить увядшие силы, сварила себе кофе, залезла с ногами в кресло и призадумалась о дальнейших действиях. Собственно, возможностей было немного. Искать Ронни? Где и как, пока не понятно. Искать инструкцию по эксплуатации СКАЗКИ? Не факт, что найдется, ей уж лет сто, и совсем не обязательно, что я в ней разберусь. К тому же нет уверенности, что Алиса все еще там. Джинн, помнится, из своей лампы самостоятельно не вылезал, но разговаривал. А она молчит в глухую. Можно попытаться договориться с Инсилаевым зеркалом, связаться с Варварой и с ее помощью решить вышеописанные проблемы. Но станет ли она мне помогать, и где гарантия, что я смогу справиться с мобильником неизвестной конструкции?
Однако, чтобы хоть что-то получилось, нужно, как минимум, попробовать. Я начала с инсилаевского наследства, так как экспериментировать с ним можно было сидя в кресле, а меня ноги совсем не держали после войны с мамашиной вазой. Достала его пижонское зеркало с золотой крышкой и сделала первую попытку.
– Свет мой, зеркальце, – так, кажется, маман лопотала. Пока, похоже, все правильно. По стеклу пробежали цветные полосы, раздался мелодичный звон. Так, а дальше-то что? Ладно, экспериментируем: – Соедини с Варварой.
– Проверьте правильность кода вызываемого абонента, – немедленно откликнулось зеркало.
Что и следовало ожидать.
Полосы продолжали мигать. Надо как-то выключиться, только как? Пробую наугад.
– Все, отвали!
Полосы погасли. Как у них демократично. Пошел к черту, будет исполнено.
Глава 13
Карты, видать, маман тоже заколдовала, они утверждали, что Ронни рядом. Я и на него погадала, и на себя… Одно и то же. Мы рядышком выпадаем, хоть тресни. Другой расклад попробовала, третий, а толку-то, хоть круть-верть, хоть верть-круть… заладили, как пономарь, рядом, рядом, рядом. А еще дальняя дорога и большое удивление. Брешут картишки совершенно нагло. И тут на меня напал жрун. Ничего удивительного, нервничаю я всегда в обнимку с холодильником, а сейчас жуть, как разволновалась. Ну, ладно, раз все меня бросили, буду кушать, и не полезную, малокалорийную пищу, как Алиса, а что-нибудь вкусненькое. Если вкусненькое, это, значит, мне в чулан надо, там, на заветной полочке, перчики маринованные, икорка баклажанная мамашиного приготовления, а не магазинное безобразие. Полезла в чулан. Ну, это уж свинство! Неужто маман и полочку заветную заколдовала?! Шарилась, шарилась там на ощупь – ни полочки, ни икорочки. Пришлось вернуться за фонариком, хоть что-то разглядеть. Хотя это, конечно, не свет, а сплошное издевательство: то потухнет, то погаснет.
Самое удивительное, что полочка не обнаружилась и с фонарем. Велосипед был, мешок с картошкой был, травки сушеные висели, даже змеюка, в бутыли заспиртованная, была, а стеллажа не было. Я разозлилась и ка-ак пну ногой стенку, где еще утром моя любимая полочка находилась.
Батюшки мои! Нога моя через эту стенку пролетела и в какую-то пустоту провалилась. Так я и раскорячилась на две части: одна нога здесь, другая там. Конечно, по идее, стоило бы вернуться второй ногой в чулан, потому как, проходя сквозь стену, не плохо бы знать, как обратно вернуться, но, может быть, это и есть та дверь, которую я так тщетно искала. Ладно, была не была, прошла в одну сторону, авось, и в другую прорвемся. И я шагнула сквозь стену. Хорошо, шею себе не сломала.
По ту сторону стены оказалась крутая лестница, на нее-то я и вывалилась. Темень кромешная, и фонарик этот проклятый, как положено, потух. Колочу его, тварюгу, об коленку, а сама почти на четвереньках по ступенькам вниз сползаю. Вдруг у меня над головой что-то как затрещит, и стало малость светлее. Я голову подняла, вижу, на стене факел загорелся, с ума сойти, автоматика феодального периода. Лучше б он не зажигался. Камни стен влажные, холодные, кое-где мох на них, ступеньки щербатые, того и гляди, навернешься, летучая мышь вон под потолком повесилась и крыс, наверно, навалом. Располагающая обстановочка, надо делать ноги, пока не поздно. А если там Ронни, или Алиса, а то и оба сразу? Надо идти. Прошла еще пяток ступенек, факел потух, зато вдруг фонарик заработал. Опять что-то зашипело, и новый факел зажегся чуть впереди меня. Забодала меня эта электрификация с рыцарским уклоном…
Факелы зажигались и гасли с завидным постоянством. Если б они так не трещали, это было бы даже комфортно, работали они куда надежнее, чем мое чудо техники. Я добралась до какой-то двери. Если я сквозь стены прохожу, может, и через дверь получится? И я как заправский каратист долбанула дверь. Чуть ногу не сломала, а дверь на месте. Из-под ног у меня шуганулось что-то мелкое и хвостатое. Крыса, испугалась я, и завизжала. Потом сообразила, что если это и крыса, то очень большая, и направила на нечто чуть живой луч фонарика. В углу у двери сидел маленький карманный дракончик и шмыгал дымными соплями. Кто кого больше испугался, было не ясно. Дрожали мы примерно одинаково. Ладно, хорошо хоть не крыса. За дверью кто-то заорал:
– Кошмар! Кошмар!
Боря! Ну, слава богу, хоть кто-то нашелся. Будем надеяться, что вороненок сильно преувеличивает. Я с утроенной силой начала ломиться в дверь. Дракон угрожающе шипел на меня из своего угла и вонял горелой бумагой. С такими размерами и храбростью мог бы быть скромнее. Когда он окончательно достал меня своими визгами и гарью, я обернулась к нему и рявкнула:
– Брысь!
Гены – великое дело! Дракон свистнул и улетел. Дверь, правда, не открылась. Я присела на корточки и призадумалась. Раз все это безобразие – мамашкиных рук дело, значит, надо искать ключ. Маман у меня дама аккуратная и, если наколдовала замок, значит, где-то обязательно есть ключ. В Одессе она всегда оставляла ключ под соседским половичком, утверждая, что если у грабителей и хватит ума заглянуть под коврик и найти ключик, то догадаться, что открывает этот ключик не дверь, под которой лежит, а совсем даже дверь напротив, точно извилин не хватит. Потому как умные люди по чужим квартирам не шарятся, а дурак до такой сложной схемы не допрет. К сожалению, здесь не было соседей. На всякий случай я посветила фонариком у себя под ногами. Ну, маман, ну дает! Первый раз вижу подземелье с лоскутным ковриком эксклюзивной работы мадам Брошкиной. Сунула руку под половичок с некоторой опаской – мамашка могла там и змею пригреть, но обошлось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64