На всем протяжении скаковых дорожек почти на милю вытянулись ряды карет
, а перед ними толпились зрители, на время вытесненные с променада, по кото
рому в другие дни прогуливались в перерывах между заездами, обмениваясь
впечатлениями о состязаниях.
В некоторых местах экипажи стояли по шесть в ряд, и те, кто оказался между
ними и скаковым полем, не могли разглядеть ровным счетом ничего.
Из-за прекрасной погоды и в предвкушении волнующего поединка благородн
ых животных, на которых были поставлены огромные деньги, людей собралось
как никогда много, и освободить скаковое поле было совсем не просто.
Граф помнил те времена, когда это делали иомен-пикеры, действительно воо
руженные пиками, позднее уступившие свои функции особой конной полиции.

В конце концов порядок рано или поздно воцарялся, однако из-за трудности
процедуры начало скачек обычно задерживалось.
Поскольку состязания и награждение победителей затянулись, граф Трева
рнон, заезжавший в Лэнгстон-Мэнор, чтобы переодеться к торжественному о
беду у короля, торопился в замок Виндзоров и несся на такой скорости, что Д
жем, удостоившийся чести его сопровождать, скакал рядом, затаив дыхание
от страха и восторга.
К счастью, эта лихая поездка закончилась благополучно.
Позднее стало известно, что в тот же день на дороге в Лондон произошел ряд
несчастных случаев, в которых по меньшей мере две жертвы скончались на м
есте. Несколько лошадей оказались жестоко покалечены.
Король, несмотря на мучившую его подагру, был в превосходном расположени
и духа, а что касается леди Конингем, то граф наслаждался ее обществом. Зна
я ее как обворожительную и умную женщину, он не обращал внимания на слухи,
усиленно распускаемые о ней.
Вся компания, собравшаяся у короля, состояла из числа ближайших друзей г
рафа.
Он всегда был очень близок с герцогом Йоркским, что не мешало этим джентл
ьменам отчаянно соперничать на скачках и в фехтовальных турнирах. В этот
вечер оба они принимали поздравления, сияя от счастья.
Герцог Йоркский был донельзя измучен треволнениями состязаний и суетн
ой светской жизнью, неизменно окружающей их. У него лишь хватило сил сонн
ым голосом сообщить другу, что это самые лучшие скачки на его памяти и что
он в равной мере рад его и своей победе, да похвастаться крупным выигрыше
м.
Надо сказать, что каждый год зрители сходились на том, что нынешние состя
зания Ч лучшие за всю историю, из чего следовал вывод, что каждый следующ
ий турнир оказывался еще лучше предыдущего.
Герцог Йоркский не отличался особым умом, но, обладая тактом и врожденно
й интуицией, сумел избежать роковых ошибок, из-за которых его братья испо
ртили себе репутацию порядочных людей и заслужили всеобщее презрение.

Благодаря доброму нраву и порядочности он снискал всеобщее уважение и л
юбовь, и граф неоднократно говорил своим друзьям:
Ч Его светлость Ч единственный представитель августейшего семейств
а, проявляющий себя как истинный английский джентльмен старой доброй за
калки.
В этот вечер слева от графа сидела очаровательная княгиня Эстерхази, не
скрывавшая желания пофлиртовать с блестящим соседом, как она часто это д
елала, в прошлом, едва ей представлялся для этого подходящий случай.
Однако на этот раз граф Треварнон был непривычно рассеян и иногда даже о
твечал невпопад. Те, кто это заметил, приписывали подобные промахи устал
ости Ч все знали его как самого любезного джентльмена.
Кто бы мог догадаться, что светский лев то и дело возвращается мыслями к с
кромной потайной комнатке и ее юной застенчивой обитательнице, спасшей
и его, и Крусадера и притом более всего желавшей остаться незамеченной.
Внезапно он почувствовал себя на этом блестящем сборище лишним. У него в
озникло острое желание как можно скорее вернуться в тихий, полный загадо
к, дышащий стариной Лэнгстон-Мэнор и вновь отворить потайную дверку, скр
ытую за резными панелями.
Едва закончился обед, как король попрощался с гостями, сославшись на зам
учившую его подагру.
Граф Треварнон поспешил покинуть Виндзорский замок.
Он ни с кем не прощался, зная, что, стоит ему обнаружить желание уехать, как
найдется дюжина друзей, которые будут уговаривать его остаться.
Поэтому граф последовал за королем до двери, а Его Величество, словно отг
адав его намерения, добродушно взял приятеля под руку и вывел из гостино
й в коридор.
Ч Вэлент, неужели вы и вправду надумали уехать так рано? Ч спросил коро
ль лишь после того, как за ними затворилась дверь. Ч Общество будет очень
расстроено вашим исчезновением.
Ч Без Вас, Ваше Величество, компания расстраивается, Ч льстиво заметил
Треварнон.
Ч В переводе это означает, что у вас есть на примете более привлекательн
ое общество, Ч пошутил король, улыбаясь одними глазами.
Поскольку граф Треварнон промолчал, король продолжал:
Ч Леди Сайдел просила меня замолвить за нее словечко. Насколько я поним
аю, она молит о прощении, но из гордости не хочет извиняться.
Ч Как неудачно, что у Вашего Величества не нашлось случая предваритель
но переговорить со мной, Ч заметил граф Треварнон.
Король хмыкнул.
Ч Снова ваши проказы, Вэлент, Ч сказал он, Ч Ни одна женщина не любит ст
ановиться» бывшей «, а тем более такая, как леди Сайдел.
Хотя король говорил нарочито назидательным тоном, ветреность и удачлив
ость любимца забавляли его.
» Возможно, Ч подумал граф, Ч Его Величество вспоминает, как негодовала
леди Фитцгерберт, когда он оставил ее ради леди Хартфорд «.
Роман с леди Фитцгерберт был, пожалуй, самой драматичной страницей в лич
ной жизни Георга IV.
В 1785 году, двадцати трех лет от роду, он, тогда еще принц Уэльский, женился на
ней по своей воле.
Брак был признан недействительным, так как согласно английским законам
принц вправе жениться без согласия короля лишь по достижении двадцати п
яти лет.
Вслух граф Треварнон сказал:
Ч Я знаю, что всегда могу положиться на Ваше сочувствие, сир, и на Ваше зна
ние женщин, со всеми их капризами.
Король был более чем польщен. Репутация дамского любимца и знатока женск
их душ была для него очень приятна.
Ч Я все понимаю, Вэлент, Ч сказал он. Ч Но если вы хотите послушать моег
о совета, то воспользуйтесь благоприятным моментом и бегите что есть дух
у, пока ищейки не взяли след.
Рассмеявшись над собственной шуткой, он похлопал графа по спине и удалил
ся в свои покои.
Граф Треварнон, которому только того и надо было, с мальчишеской ловкост
ью сбежал по лестнице, приказал подать лошадь и оставил Виндзор незамече
нным.
На обратном пути граф решил, что непременно еще сегодня увидит Демелсу и
поговорит с ней.
Он никогда не видел столь возвышенной и одухотворенной женской красоты.
Женщина с таким лицом, удивительными глазами и врожденной грацией была д
ля него полна загадок. А он уже так давно скучал от того, что наперед знал в
се слова своих многочисленных пассий.
Что касается Демелсы, то граф не мог вообразить, как она выглядит при солн
ечном свете. Возможно, он даже не узнал бы ее, встретив днем в людном месте.
Кто знает, может быть, она произвела на него такое впечатление в призрачн
ом лунном сиянии, а при свете дня граф был бы разочарован.
Неужели человеческие глаза действительно могут иметь цвет и бархатист
ость лепестков фиалок? Неужели Демелса всегда такая грациозная, какой по
казалась ему в этой крохотной комнате, а в других условиях ее прелесть по
теряется?
Он вспомнил, какими нежными руками Демелса обрабатывала вчера ему раны,
нимало не смущаясь тем, что находится наедине с мужчиной и тот сидит рядо
м, на ее постели.
Вэлент Треварнон не знал другой женщины, которая вела бы себя столь же не
принужденно при подобных обстоятельствах.
Ч Она Ч истинный ребенок, Ч сказал себе граф.
Однако в изгибах ее тела угадывалась расцветающая женственность. Кроме
того, он успел оценить ее живой и вполне созревший ум, столь неожиданный в
таком юном существе.
Он надеялся увидеть прелестную девушку, но слишком боялся разочаровать
ся.
Проницательный человек, случись ему заглянуть в мысли графа Треварнона
в эти минуты, пришел бы к выводу, что он цепляется за свой извечный цинизм
из страха, что ему вдруг придется утратить свою хваленую независимость и
ощутить на себе чье-то сильное влияние.
Графа Треварнона интриговала не только Демелса, но и ее окружение, та обс
тановка, в которой он ее встретил: патриархальная атмосфера с достоинств
ом ветшающего старинного дома, легенды о призраках, населявших его, сами
обстоятельства, ставшие причиной их знакомства.
Несомненно, его покорила та самоотверженность, с которой девушка отводи
ла от него несчастья, не претендуя ни на награду, ни на признательность.
Ч Она будет ждать меня сегодня вечером, Ч сказал он вслух, вспомнив дан
ное Демелсе слово посвятить ей победу Крусадера.
Он приехал в Лэнгстон-Мэнор в начале одиннадцатого. Не испытывая ни мале
йшего желания участвовать в вечеринке, которую, как ему было известно, ус
троили его гости, Вэлент подъехал не к парадному входу, а направился прям
о к конюшне.
Конюхи выбежали навстречу хозяину. Граф Треварнон задержался, чтобы еще
раз поздравить Бакстера с сегодняшним успехом, а затем вошел в дом через
боковую дверь, ту самую, через которую прошлой ночью выходил на конюшню п
роверить, все ли в порядке с Крусадером.
Проходя мимо столовой, он услышал взрыв хохота и оживленную беседу: вече
ринка была в разгаре. По нестройным, слишком громким голосам Вэлент легк
о определил, что на этом дружеском застолье вино лилось рекой.
Чтобы не столкнуться с кем-нибудь из гостей, граф постарался как можно бы
стрее подняться к себе в спальню.
Там было темно. Доусон, не ожидая хозяина так рано, очевидно, ужинал внизу
и не стал зажигать свечей, Он вообще предпочитал не оставлять горящих св
ечей, уходя из комнаты, из опасения, что это когда-нибудь может привести к
пожару.
Поскольку летом закат бывает поздно, небо еще было слабо освещено лучами
солнца, садившегося за Виндзорским замком.
Звезды только проступали на вечернем небе, как и тонкий серпик луны. Граф
знал: через час, когда на окрестности спустится ночь, а звезды и луна загор
ятся в полную силу, в их призрачном свете дом обретет свой фантастически
й вид.
Несколько мгновений граф Треварнон неподвижно простоял перед окном, пы
таясь уловить в запахе роз слабую примесь аромата жимолости.
Таким образом он хотел узнать, проходила ли Демелса через его спальню. На
сколько граф Треварнон знал женщин, ни одна не удержалась бы от соблазна
зайти в комнату в его отсутствие, полюбопытствовать, как он живет, потрог
ать его вещи.
Однако, к своему разочарованию, сколько бы он ни принюхивался, в этот вече
р в комнате пахло лишь розами.
Подойдя к панели, граф, как и накануне, стал нащупывать деталь резьбы, кото
рая открывала дверь, нащупал, нажал… Дверь не открывалась.
Вначале он подумал, что допустил ошибку. Вэлент повторил попытку, но масс
ивная дубовая панель осталась неподвижной.
Может быть, что-то испортилось в секретном старинном механизме? Не сразу
он сообразил, что дверь закрыта на засов с противоположной стороны.
За все годы, что граф Треварнон ухаживал за женщинами, или, точнее, принима
л их ухаживания, от него ни разу никто не запирался.
Напротив, двери раскрывались до того, как он удосуживался к ним подойти, и
куда бы он ни являлся, дамы распахивали навстречу ему жадные объятия.
Граф стоял, обескураженно глядя на дверь, словно не веря, что с ним могли т
ак поступить.
Потом он сказал себе, что это можно расценить только как вызов, а граф Трев
арнон никогда не останавливался перед трудностями.
Однако впервые в жизни он испытывал неуверенность! О том, что он готов пре
одолевать преграды, можно было рассуждать, но как практически поступить
в подобных обстоятельствах?
Стучаться было бы глупо. Даже если бы ему вздумалось это сделать, Демелса
вряд ли услышала бы стук через толстые стены своей комнатки, расположенн
ой под самой крышей.
При мысли, что в потайное помещение невозможно попасть никаким иным путе
м, его охватило истинное отчаяние.
Вдруг граф вспомнил, что Демелса, по ее признанию, наблюдала за обществом
с галереи менестрелей. Это означало, что там тоже была дверь, сообщающаяс
я с потайным ходом.
Однако граф не мог слоняться по этой галерее, отыскивая потайной вход, в т
о время, как внизу, в столовой, сидели гости, которые могли заметить его.
Накануне графу просто повезло. Он не нашел бы потайного хода, если бы не ви
дел, в каком именно месте Демелса прошла через стену.
Тот, кто проектировал когда-то потайной лабиринт, стремился сделать его
совершенно недоступным для врага, если только в своем стане не было пред
ателя.
В спальне графа дверь в потайное помещение располагалась возле камина, о
днако в остальных помещениях могла быть совсем в ином месте.
В конце концов граф не мог бы обследовать все стены, покрытые панелями, ве
дь деревянная резьба украшала, как он успел заметить, чуть ли не все помещ
ения в этом старинном доме.
Ч Что же теперь делать? Ч задумался граф Треварнон.
Столкнувшись с трудностями, ему еще больше захотелось увидеть Демелсу, п
росто оттого, что она пожелала от него ускользнуть.
Ч Я обязан увидеть ее, и я ее увижу! Ч сказал он вслух.
Граф, зная свой характер, понимал, что не отступится, пока не добьется цели
.
Не отдавая себе отчета в своих действиях, он вышел из спальни и медленным
и шагами пошел по коридору, пытаясь наугад определить, где мог быть вход в
потайной лабиринт.
В то же время Вэлент старался какого соотнести потайные ходы, которые ви
дел накануне, со своим теперешним маршрутом.
Итак, вначале он заметил Демелсу в конце длинной галереи, располагавшейс
я под углом к центральной части дома…
Он не слишком продвинулся в своих расчетах, когда заметил в противополож
ном конце коридора, под главной лестницей, женскую фигуру в знакомом сер
ом платье и белом фартуке.
В руках женщины был поднос. Несмотря на полумрак, царивший в коридоре, гра
ф Треварнон безошибочно узнал Нэтти.
Нэтти повернула налево и стала удаляться от него.
Граф Треварнон следовал за ней, соблюдая почтительное расстояние и стар
аясь держаться поближе к стене. Он опасался, что няня исчезнет, растворив
шись во мраке, подобно Белой Женщине в день его приезда.
Свечи еще не зажигали, и в коридоре было весьма сумрачно.
Однако глаза графа Треварнона успели привыкнуть к темноте, благодаря че
му он заметил, как Нэтти остановилась и, держа поднос одной рукой, другой о
ткрыла какую-то дверь, а войдя в нее, должно быть, толкнула ее ногой.
Однако дверь как следует не закрылась. И граф, подоспев к щели, еще увидел,
как Нэтти прошла через панель и скрылась из виду.
В этой комнате он еще не был. Окинув ее беглым взглядом, Вэлент сразу понял
, что помещением давно не пользовались. Мебель и картины были в чехлах.
Граф Треварнон был несказанно рад, заметив, что Нэтти не позаботилась о т
ом, чтобы затворить за собой тайный ход, очевидно, она была уверена, что зд
есь никто не появится, к тому же ей мешал поднос.
Граф Треварнон поспешил к заветной двери.
Он замер, прислушиваясь, как Нэтти, шаркая ногами, тяжело поднимается по л
естнице.
Выждав немного, граф Треварнон шагнул сквозь открытый проход и спустилс
я вниз на один пролет. Здесь он мог постоять на небольшой площадке, пока Нэ
тти не уйдет, оставаясь для нее невидимым.
Сверху послышались приглушенные женские голоса. Стоя в кромешной тьме, п
рижавшись к стене, граф Треварнон благодарил судьбу за то, что удача не ос
тавила его и в этом странном предприятии.
Ч Извините, что я так поздно, милая барышня, Ч сказала Нэтти, входя в пота
йную комнату.
Ч Я и не рассчитывала увидеть тебя раньше, Ч ответила Демелса, принимая
из рук няни поднос.
Ч Так всегда бывает, когда собираются гости и подается больше блюд, чем о
бычно, Ч пояснила Нэтти. Ч Слугам приходится ждать, когда их накормят, а
вместе с ними Ч и вам.
Ч Ничего, у меня от ожидания только разыгрался аппетит, Ч беспечно заме
тила Демелса.
Ч Я выбрала то, что, как мне казалось, больше всего вам понравится, Ч сооб
щила Нэтти, открывая крышки на тарелках.
Ч Все выглядит и пахнет чудесно, Ч похвалила Демелса, Ч но, что бы ты мн
е ни принесла, я бы радовалась одинаково, Ч честно призналась она.
Демелса так переволновалась на скачках, что не могла днем есть сандвичи
и маленькие печеньица, приготовленные Нэтти им на ленч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17