– Это было по-настоящему страшно, – сказал Фредерикс, весь дрожа. – Не хочу больше ничего подобного. Пусть лучше выдернут мою вилку, чем такое!
Зунни скорчила рожицу – ее явно раздражала непонятливость старших.
– Не пошли мимо, пошли напролом. Слишком сильно, чтобы убежать. Нужно было идти в лоб, а потом напролом, пока можно. Но ты шел еле-еле. Почему?
– Не знаю, – признался Орландо. – По-моему, что-то произошло, когда я был… внутри, но я не знаю, что это было, – Он повернулся к Фредериксу. – Вроде бы со мной разговаривали дети. Нет, не так, они были внутри меня. Их были миллионы.
Фредерикс нахмурился:
– Постой. А не думаешь ли ты, что это дети, которые в коме, как брат Рени?
– Ребята, подойдите к нам, нужно поговорить, – позвала их Бонни Мей. – Мистер Парадиваш хочет кое-что спросить.
Орландо вздохнул. Он так надеялся хоть на короткий отдых: у него ныло все тело, а голова была просто чугунная, но они с Фредериксом переползли к остальным.
– Миссис Симпкинс рассказала мне вашу историю, по крайней мере ту часть, что знает, – сказал незнакомец. – Но у меня возникли вопросы, если позволите.
Орландо не мог не улыбнуться его слишком официальной манере говорить. Человека звали Нанди, и он не стал расспрашивать ни о встречах с богиней Маат, ни с Селларсом, как можно было бы ожидать. Его прежде всего интересовало, как они входили и выходили из каждого сим-мира. Орландо помнил не все – как это ни прискорбно, он часто болел, – и Фредерикс помогал ему заполнить пробелы.
– Почему это вас интересует? – не удержался Орландо. – Откуда вы?
– Я побывал во многих местах в Сети, – ответил Парадиваш без всякой рисовки. – Я только что унес ноги из одной симуляции Феликса Жонглера, и нужно признаться, что не столько благодаря умению, сколько везению, – он пожал плечами. – Я был узником Ксанаду, началось землетрясение, и самые набожные охранники Кублай-Хана подняли бунт, а поскольку его самого не было, ситуация вышла из-под контроля. – Он еще раз пожал плечами. – Хотя это не важно. Важно другое – возможно, мы ошибались в двух, а то и в трех важных моментах, а нам в Круге нельзя больше ошибаться.
Парень по имени Василий вдруг зашевелился:
– Нужно довериться Богу, друг мой. Он наблюдает за нами. Он ведет нас. Он позаботится, чтобы Его враги были наказаны.
Нанди Парадиваш устало улыбнулся:
– Все правильно, сэр. Но Он никогда не был против того, чтобы Его верные слуги пытались помочь себе сами. Также верно и то, что некоторые ждали от Него спасения, но оказывались не так важны для Него, как думали.
– Это почти святотатство, – взревел Василий.
– Хватит, – Бонни Мей повернулась к нему, похожая на рассерженную медведицу. – Помолчи хоть минуту, дойдет и до тебя очередь. Я хочу послушать, что скажет мистер Парадиваш.
– Дело обстоит так, – Парадиваш уткнулся в табличку, покрытую письменами. – Мы решили, что Братство Грааля запечатало систему несколько недель тому назад, тем самым завершив свой план, и теперь собирается пожинать плоды. Это было логичное предположение. Только у них была свобода перемещения по системе, только они могли в нее заходить. Те же, кто, как мы, уже находились в системе, не могли из нее выйти. Однако похоже, что Братство Грааля еще не закончило работу. Один важный пункт их плана не был выполнен. Мы знаем только кодовое название этого пункта – «Церемония».
– Должно быть, люди Грааля провели столетия во Дворце Теней, – прошептал на ухо Орландо Фредерикс, напоминая тому об одном особенно мелодраматичном сим-мире их излюбленной Срединной страны. – Они успели наплодить пропасть всякой нечисти.
Орландо боролся с усталостью из последних сил. Сейчас он получал настоящую информацию, впервые за много дней.
– Вы говорили, что важных моментов было два, нет, три. Какие же остальные?
Парадиваш кивнул:
– Первое – это Селларс. Мы его не знаем, о нем ничего не было слышно. Любопытно, что он объявляет себя противником Братства, тратит много сил на проект, но не выходит на контакт с Кругом. Не знаю, что и подумать.
– Вы подозреваете его? – Фредерикс разозлился, чего давно с ним не случалось. – Только потому, что он ведет игру не так, как вам бы хотелось?
Пожилой человек по имени Пингалап вмешался:
– Кто эти мальчишки, эти чужестранцы, почему они задают вопросы?
Нанди Парадиваш не ответил своим товарищам, вместо этого он пристально посмотрел в глаза Фредериксу:
– Я уже сказал, что не знаю, как это объяснить. И это меня беспокоит.
– А вторая? – подтолкнул его Орландо. – Вторая ошибка?
– Ах да. Вот эту нам бы особенно хотелось исправить, если это можно. – Парадиваш поднял свою исписанную табличку. – Поскольку Сеть закрылась, мы решили, что все проходы между симуляциями, по крайней мере те, которые не были постоянно связаны с рекой, будут работать с перебоями. Это сильно затрудняло не только планирование нашей работы, но и связь между группами в разных частях Сети. Но я больше не уверен, что это так – возможно, теперь проходы управляются более хитроумным способом, и мы не можем его разгадать. Но благодаря собранной мной информации и тому, что вы двое сообщили мне, может быть, я смогу распознать тот принцип, на котором сейчас работают ворота. Если получится, это будет величайшая победа.
Орландо призадумался:
– Если это и правда так, что это вам даст?
Парадиваш оторвался от своих вычислений:
– Вы, должно быть, заметили, что многие симуляции разваливаются, приходят в упадок, будто система попала в фазу нестабильности. Но вы, наверное, не обратили внимания на то, что опасность здесь не виртуальная, а реальная. Закрытие Сети снаружи случилось не вдруг – процесс длился около двух дней. Еще до полного закрытия системы стало ясно, что смерть и увечья здесь реальны. Уже семеро членов нашей организации убиты в симуляции и умерли в реальном мире.
То, чего опасался Орландо, подтвердилось. У него засосало под ложечкой, и он старался не смотреть на Бонни Мей Симпкинс.
– И чем нам помогут ворота?
Собеседник посмотрел на него тяжелым взглядом и снова вернулся к письменам.
– Это должно помочь нам избежать уничтожения – остаться живыми как можно дольше. Другой надежды у нас нет. Близится Церемония. Братья Грааля завершают партию, а нам все еще нечего им противопоставить.
Орландо рассматривал человека, который казался углубившимся в себя самого, в мыслях Нанди был очень далеко отсюда. Маленькие желтые обезьянки зашевелились на плечах Орландо.
«Нас погонят как стадо животных, – невольно подумал он. – Из одной симуляции в другую, пока не загонят в тупик. А потом начнется бойня».

ГЛАВА 11
КАРАНТИН

СЕТЕПЕРЕДАЧА/МОДА: Мбимба «Уставший от улицы».
(изображение: осенний показ Мбимбы – топ-модели)
ГОЛОС: Дизайнер Хусейн Мбимба заявил, что новые веяния в молодежной моде не отразятся на его стиле. Он по-прежнему отдает предпочтение летящим тканям, как в последней коллекции «Шутя», его привлекают цвета и форма, а не увлечения толпы.
(изображение: Мбимба за кулисами Миланского дома мод)
МБИМБА: «Мне надоела молодежная мода, можно до бесконечности рассуждать о людях, которым не хватает ума даже на то, чтобы проявить индивидуальность».

На миг Рени показалось, что она кричит на самом деле, но тут она очнулась ото сна, в котором Мартину и Стивена замуровали в бочку и сбросили в глубокую темную реку. Во сне Рени пыталась плыть изо всех сил, но никак не могла поймать ту бочку. Открыв глаза, Рени увидела Эмили, которая раскачивалась вперед-назад рядом с еще спящим Т-четыре-Б. Его голова склонилась на грудь, защищенную доспехами. В падающем сбоку освещении стали видны следы от прыщей на грязных щеках. Рени подумала, что почему-то тинэйджеры всегда переносят этот атрибут возраста на свой виртуальный образ.
Рени страшно разозлилась на себя за то, что заснула, хотя это было лучшее, что можно было бы сделать после многочасовых поисков следов Мартины, тем более что они вернулись первыми. Рени же отнеслась к этому как к предательству – поддаться усталости, когда Мартина потерялась.
«Столько людей нуждаются в нашей помощи, – с горечью подумала Рени, – а мы не помогли ни одному».
Рени по привычке протерла глаза от сна и подумала о своем реальном лице под маской, покоящемся в кабинке на старой базе. Интересно, образовались ли корочки в уголках глаз? Может, они уже скопились на внутренней стороне воздушной маски, как шлак вокруг шахты? Эта мысль вызвала отвращение, но одновременно и позабавила ее. Трудно было представить, что ее тело очень далеко, но при этом реагирует на действия в виртуальной реальности. Суставы ее настоящего тела сгибались, когда она сгибала их в виртуальном мире, ее конечности двигались в резервуаре с плазматической жидкостью, когда она бежала через «лес» в микромире или по закоулкам сети Иноземья. Ей стало жаль своего тела, будто оно стало ненужным, как игрушка, которая наскучила.
Рени отбросила мрачные мысли и села, пытаясь припомнить, в какой же из многочисленных комнат огромного дома остановилась. Она все вспомнила уже через минуту, как только посмотрела на скудную меблировку: длинный стол, несколько десятков стульев и иконы в нишах вдоль стены, у каждой иконы – своя свеча.
«Братья-библиотекари. Их главная столовая или что-то в этом роде».
Брат Эпистулус Терциус пришел в ужас, когда исчезла их спутница, хотя он сомневался, что это похищение, а полагал, что это скорее необычное для закрытого полуфеодального общества происшествие. Он собрал нескольких коллег, чтобы они помогли поискать на территории Библиотеки, и отправил еще одного просить аудиенции у Главного Настоятеля на поиски монаха-чистильщика, в котором Рени подозревала переодетого врага. Эпистулус Терциус также настоял на том, чтобы Рени и ее друзья пользовались галереями Библиотеки по своему усмотрению.
Рени попыталась сосредоточиться на происшествии. С каждой минутой пребывания Мартины в лапах чудища опасность увеличивалась. Рени посмотрена на Эмили и задумалась, почему Квон Ли не схватила ее вместо Мартины, как она пыталась в незавершенной симуляции? Только потому, что Мартина подвернулась под руку, или причина была иной? Значит ли это, что чудовище оставит ее в живых?
Снаружи раздались чьи-то тяжелые шаги. Когда вошли !Ксаббу и Флоримель, Т-четыре-Б шевельнулся и пробормотал что-то во сне.
– Есть новости? – Рени обрадовалась их возвращению, но по позам и выражению лиц поняла, что означает жест Флоримель. – Черт! Нужно что-то делать, не могли же они просто испариться.
– В таком месте? – уныло ответила Флоримель. – Среди тысяч комнат? Боюсь, что это проще простого.
– Молодой монах приглашает нас… как они это называют? – !Ксаббу наморщил лоб. – В покои настоятеля. Он очень обеспокоен.
– Брат Эпистулус Терциус, – произнесла Флоримель. – Бог мой, язык сломаешь. Давайте звать его Э-три, а наш юный друг там, в углу, может провозгласить его почетным пацаном.
Рени улыбнулась из вежливости и посмотрела на Т-четыре-Б, протирающего глаза.
– Мы должны принимать любую помощь, – сказала Рени. Эмили только что проснулась и выглядела не лучше Т-четыре-Б. – Все пойдем?
– Разве нам можно разделяться? – спросила Флоримель.
Несмотря на внушительные размеры комнаты, она казалась маленькой для аббата великой Библиотеки, крупного мужчины с небольшими проницательными глазами и очаровательной улыбкой, которая часто озаряла его грубоватое лицо. Но каким бы милым ни казалось выражение его лица, после того как настоятель, уважительно называемый монахами Приморис, пригласил Рени и Флоримель к столу, а остальные расселись на скамейке у двери, поводов для улыбок почти не осталось.
– Какое ужасное происшествие, – сказал он, обращаясь к Рени и товарищам. – Мы так старались сделать наш Рынок безопасным для путешественников. И вдруг два человека попадают в ловушку за одну неделю! К тому же в этом участвует наш прислужник, если вы не ошибаетесь.
– Кто-то, кто прикидывается, – вмешался брат Э-три. – Кто-то прикинулся нашим прислужником.
– Ладно, мы в этом разберемся. А вот и брат Главный Попечитель. – Аббат поднял мясистую руку и помахал ему: – Заходи, брат, порадуй нас своим присутствием. Ты нашел юного негодяя?
Главный Попечитель, чья борода была ярко-рыжей, несмотря на преклонный возраст, покачал головой.
– Нет, увы, Приморис. Никаких следов, кроме его одежды, – он водрузил на стол аббата горку одежды. – Квонли – так его зовут – пробыл у нас не больше двух недель, и никто из прислужников не знает пройдоху близко.
– Совершенно с вами согласна, – заметила Рени, – тем более что никто не заметил, что это женщина.
– Что? – нахмурился аббат. – Этот преступник – женщина? Никогда не слышал ничего подобного.
– Это длинная история, – Рени не могла оторвать глаз от стопки одежды. – Можно, мы осмотрим одежду?
Аббат жестом дал разрешение. Флоримель выступила вперед и начала осторожно разворачивать вещи. Рени подавила в себе гордыню и позволила ей продолжить. Осматривать было почти нечего, грубая блуза и пара шерстяных чулок с меткой.
– Но это не та одежда, в которой я ее видела в последний рад, – заявила Рени.
Брат Главный Попечитель поднял свои рыжие кустистые брови.
– Это Библиотека, а не тюрьма, дорогая леди, и сейчас не темные времена, которые наступили после Пожара на Верхней Полке. У моих мальчиков есть смена белья, чтобы они могли отдавать свою одежду в чистку.
– А это что? – Флоримель подняла палец, на котором держался кусочек чего-то белого. – Это находилось на манжете.
Эпистулус Терциус был самым сообразительным из трех монахов. Он наклонился, присмотрелся и сказал:
– Вроде штукатурка.
Брат Главный Настоятель отозвался не сразу. Рассмотрев кусочек, он сказал:
– По-моему, это не из Библиотеки. Видите, кусочек фигурный, а единственная штукатурка здесь – на ровных стенах монастырских покоев. В Библиотеке же только дерево и камень.
Рени захлопала в ладоши от радости.
– Уже что-то! Хоть какая зацепка! – Она повернулась к аббату: – Есть ли способ узнать, откуда это? Я понимаю, дом очень велик, но…
Аббат поднял руку, чтобы остановить поток вопросов.
– Уверен, что можем.
Он вытащил из-под стола трубу, завернутую в ткань, и заговорил в нее:
– Алло? Алло, это брат Вокус?
Он поднес трубу к уху, ответа не последовало, аббат потряс приспособление и начал все с начала. Наконец он признался:
– Кто-то явно отсоединил мою переговорную трубу. Эпистулус Терциус, будь добр, сходи к брату Фактуму Квинтусу. Он, наверное, составляет каталог в Изразцовом Зале.
Когда юный монах убежал, аббат повернулся к гостям:
– Фактум Квинтус – наш эксперт по отделочным материалам, хотя его ученость этим не ограничивается. Он провел замечательное исследование по амбразурам, благодаря его работе нам удалось определить, что бумаги, которые мы называли Документами Полукруглой Апсиды, на самом деле происходят из совершенно другого источника. Когда эти документы наконец, переведут, его имя будет в них увековечено. – Лицо аббата осветила лучезарная улыбка. – Хороший человек.
Рени улыбнулась в ответ, но внутри у нее все кипело. Она хотела действовать, только сознание того, что в их руках жизнь Мартины, сдерживало внутренний голос, требующий немедленных шагов, не важно каких.
Наконец вошел Фактум Квинтус, молчаливый и неземной, как крещенский призрак. Круглолицый Брат Э-три (Рени поморщилась от мысли, что такое сокращение получается у нее автоматически) стоял в дверях за ним, тяжело дыша, будто ему пришлось тащить того на себе до самых покоев аббата. Если и так, вряд ли это было тяжело, так как Фактум Квинтус был невероятно худ, а лицо его напоминало рыбье, когда она таращит глаза из аквариума. Вновь пришедший даже не глянул в сторону гостей, словно постоянно встречал бабуинов у аббата.
– Ты звал меня, Приморис? – Квинтус обладал юношеским голоском, хотя ему было лет тридцать.
– Сделай милость, посмотри на это. – Аббат показал на обломок штукатурки, который Флоримель положила на вновь сложенную одежду.
Тощий монах рассматривал ее некоторое время, его лицо было совершенно бесстрастно, потом полез за пазуху и вытащил прямоугольное стекло на цепочке. Он нацепил его себе на нос – в центре приспособления было вырезано углубление специально для этой цели, – повертел стекло туда-сюда, наклонившись над белым пятнышком и при этом причмокивая. Прошло немало времени, прежде чем он распрямил спину.
– Это фрагмент лепного цветка. Да, да. Обломок, следует предположить, принадлежит наружной лепке одной из старейших башен.
Он поднял кусочек кончиком пальца и снова принялся рассматривать.
– Хм. Да. Видите изгиб? Очень примечательно. Не видел такого маленького, это меня немного сбило. Сначала подумал, что он от углового орнамента, который обнаружили, когда снимали верхний слой с Ракушечного Фасада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87