Он хорошо знал Ачалова, ценил его несомненные достоинства, знал
и недостатки, кое-что слышал и о пороках, присущих бывшему командующему в
оздушно-десантными частями. Но лучше всего Грачеву была известна настыр
ность Ачалова, что в сочетании с его вулканической энергией могла сокруш
ить все преграды на пути опального генерал-полковника.
И начальник Генерального штаба Михаил Колесников, и оба заместителя Гра
чева Ч генерал-полковники Валерий Миронов и Борис Громов, и главком ВВС
Петр Дейнекин, и главком ракетных войск стратегического назначения ген
ерал-полковник Игорь Сергеев, и главком военно-морского флота адмирал Ф
еликс Громов Ч все уже докладывали министру о том, что Ачалову тем или ин
ым способом удалось выйти на них с предложением перейти на сторону Верхо
вного Совета. Другими словами, им предлагалось выйти из подчинения Граче
ва Ч этого, по словам Ачалова, «сопливого Бонапарта» и перейти в подчине
ние к нему, Ачалову, которого они все знали по прежней службе, когда давали
священную присягу, «не щадя самой жизни» служить Союзу Социалистически
х Республик.
Были сведения, что Ачалов нашел способ давления на командующих округами
, добрался до начальников академий и училищ, уговаривая, рассыпая посулы
и угрозы, спекулируя на высоких чувствах любви к Родине и на мелком тщесл
авии тех, кто мечтал о личной карьере.
Отрадно было то, что все, кто уже подвергся ачаловской обработке, сами ини
циативно и быстро докладывали об этом Грачеву. Начальник Генштаба поэто
му и находился в кабинете министра, рассказывая, как Ачалов обрабатывал
его лично, призывая плюнуть на противников и вспомнить о долге перед Род
иной, попавшей, уже который раз в своей истории, в сети мирового сионизма.
Грачев, рассматривая собственные ногти, слушал начальника Генеральног
о штаба, стараясь не глядеть ему в глаза. Было очевидно, что Колесников док
ладывает далеко не все, что слышал, а главное Ч не совсем то, что думает.
Ч Ну, и ты ему на все это что ответил? Ч поинтересовался министр, перекла
дывая бумаги на своем столе.
Ч Я ему говорю: «Слава, перестань дурить, не занимайся ерундой», Ч генер
ал Колесников натужно покраснел.
Ч А потом? Ч спросил Грачев, поднимая глаза на начальника Генерального
штаба.
Ч Паша, Ч спросил Колесников. Ч Ты мне что не веришь?
Ч Верю, Ч отозвался Грачев и вздохнул.
Ч Ты что думаешь? Ч Колесников аж задохнулся от возмущения. Ч Что я, под
это фашистское знамя встану? Что я, вот так себя опозорю под конец службы!
Ч Ладно, успокойся, Ч приказал Грачев. Ч Соберем коллегию, все обсудим.
Колесников увидел знамя со свастикой десять минут назад на экране телев
изора в кабинете министра. На что бы он ссылался, если бы его не увидел?
Еще ранее главком ВВС генерал Дейнекин докладывал Грачеву, что Руцкой да
вит на него, «как трактор». Со времен августовского путча, сорванного сов
местными усилиями Шапошникова, Грачева, Дейнекина и, конечно, Руцкого, он
и все стали как бы лучшими друзьями, способными на фоне личностных отнош
ений рубить друг другу правду-матку в глаза.
Руцкой просил Дейнекина объявить, что военно-воздушные силы страны пере
шли на его, Руцкого, сторону и будут бомбить Кремль, если президент Ельцин
не отзовет свой указ No 1400 и не сложит с себя полномочия, как предусмотрено К
онституцией. Другими словами, Руцкой предлагал Дейнекину практически т
от же вариант, с помощью которого военно-воздушные силы давили на ГКЧП в а
вгусте 91 года. «На это, Ч докладывал Дейнекин Грачеву, Ч я ему культурно
ответил: Саша, прекрати этим делом заниматься, у меня президент один и мин
истр одни, и наши с тобой личные отношения ни в коем случае на это повлиять
не могут».
Что касается генерал-полковника Бориса Громова, который некогда, команд
уя 40-й армией в Афганистане, был начальником Грачева, а ныне его первым зам
естителем, то тут можно было не беспокоиться. В августовские дни, когда Гр
омов занимал пост заместителя министра внутренних дел знаменитого Бор
иса Пуго, Грачев и Шапошников, по старой дружбе, вывели бывшего командарм
а из-под огня, отговорив его буквально в последнюю минуту от тех необрати
мых глупостей, которые тот собирался натворить.
Хорошо зная Громова, Грачев понимал, что он с удовольствием разогнал бы в
сю эту хулиганскую банду в Белом Доме, а вместе с ними и тех, кто засел в Кре
мле, установив в стране жесткий порядок военной диктатуры. Если бы мог. Но
Грачев понимал, что ни Громов, ни он сам не смогут уже в нынешнем состоянии
страны обеспечить на столь огромном пространстве порядок военной дикт
атуры. Не говоря уже о многом другом и не принимая во внимание реакцию мир
а, любая попытка установки диктатуры неизбежно приведет к расколу стран
ы и к такому излому ее территории, что ядерные ракеты, которыми эта террит
ория буквально нашпигована, сами по себе взлетят, превращая в пепел не ам
ериканские города, как было задумано, а свои собственные.
Нет ничего страшнее русских гражданских войн, под каким бы соусом они ни
подавались. Будь то «смутное время» или бесконечные крестьянские войны,
или та гражданская война, которая разгорелась после 1917 года, когда у Росси
и, к счастью, еще не было ядерного оружия. А будь оно, можно не сомневаться, ч
то обе стороны пустили бы его в ход, ни секунды не колеблясь.
И поэтому раздражало то, с какой легкостью Руцкой идет на разжигание гра
жданской войны в стране, будоража главкомов угрозами и искусами.
В данной обстановке Грачев почел бы за благо вообще ни во что не вмешиват
ься и оградить армию от поползновения обеих враждующих сторон, снова схл
естнувшихся в смертельной борьбе за власть. Не вмешиваться, чтобы снова
не подставить армию, как это сделали горе-политики в августе 91-го года, пыт
авшиеся с помощью армии сделать то, с чем должен справиться милицейский
наряд.
Армия еще не пришла полностью в себя от августовского шока, и вот на нее сн
ова алчно смотрят политики с нутром авантюристов и авантюристы, которым
захотелось поиграть в большую политику.
Но если на вершине пирамиды военной иерархии Грачев более-менее мог быт
ь уверен в том, как поведут себя главкомы и высшие работники аппарата Мин
истерства обороны, то за нижестоящих командиров даже он не мог поручитьс
я не только перед президентом, но и перед самим собой.
Сам Грачев мог служить хорошим примером для многих генерал-майоров и да
же полковников, как мгновенно можно взлететь на самую вершину пирамиды,
превратившись, как по мановению волшебной палочки, в генерала армии, а мо
жет быть Ч и в маршала. Хотя звание маршала и отменено для мирного времен
и, но сделали ведь исключение в свое время для генерала Язова. Сделают и дл
я кого-нибудь другого.
Грачев уже знал мнение командиров так называемых «придворных» дивизий:
Кантемировской и Таманской (4-й гвардейской танковой и 2-й гвардейской мо
тострелковой), Ч которым уже не раз в своей послевоенной истории приход
илось обеспечивать в столице дворцовые перевороты различной интенсивн
ости, зависящей от колебаний генеральной линии партии.
Преторианцы Ч гвардейцы генерал-майоры Борис Поляков и Валерий Евневи
ч Ч без обиняков дали понять министру, что они, конечно, выполнят приказ,
но лучше было бы не вмешивать армию в это грязное дело. Сначала эти люди вм
есте развалили Союз и пустили страну колесом с горы (генералы избегали н
азывать фамилии, и было ясно, что все политические новости они черпают из
газеты «День»), а теперь передрались между собой и перетягивают на свою с
торону армию. Есть милиция, есть целая армия бездельников с Лубянки Ч пу
сть они и наводят порядок. В душе Грачев был совершенно с ними согласен. И
был бы согласен полностью, если бы не одно обстоятельство.
За время пребывания на высшем военном посту страны Ч посту министра обо
роны Ч он уже очень вошел во вкус и ему очень не хотелось этот пост покида
ть. Именно президент Ельцин сделал его, в обход многих, более опытных и ста
рших по званию генералов, министром обороны, обеспечив ему немыслимую да
же в мечтах военную карьеру, превратив его из никому не известного генер
ал-майора в генералы армии и выдвинув на один из наиболее высоких и прест
ижных постов в государстве. Грачев был реалистом, и хорошо понимал, что ег
о дальнейшая деятельность и личная судьба накрепко связаны с жизнью и су
дьбой президента Ельцина.
В России звания и должности отбирают с гораздо большей легкостью, чем да
ют. Он сам не так давно одним росчерком пера превратил генерала-авантюри
ста Дмитрия Якубовского в лейтенанта, и отлично понимал, что точно также
могут поступить (и поступят!) с ним самим, если что-либо случится с его патр
оном. Он ни на минуту не забывал, что «президент» Руцкой уже отстранил его
от должности и назначил на эту должность Ачалова. Это только первый шаг. Д
алее последуют увольнение из армии, лишение воинского звания, назначени
е всевозможных расследований, конец карьеры, когда перечеркнут всю его с
лужбу и забудут даже о «Золотой звезде», полученной в Афганистане.
Уже сейчас в оппозиционной прессе появляются статьи каких-то беглых пра
порщиков о том, как они от имени министра обороны торговали «мерседесами
» и поставляли ему девочек. Уже интригующе показывают кадры, снятые из-за
глухого забора операторами телевидения, многоэтажных генеральских дач
с подземными гаражами и теннисными кортами, банями и площадками для гол
ьфа (чтобы не отстать от мировой моды). Еще свежи разоблачения бывшего гос
ударственного контролера Юрия Болдырева о тех ужасающих случаях корру
пции и казнокрадства, которые тот обнаружил в Западной группе войск гене
рал-полковника Бурлакова, где имя министра обороны всплывало чуть ли не
на каждой странице. Болдырева удалось погнать с должности, и саму должно
сть ликвидировать за ненадобностью. Но это пока есть «харизматический л
идер» Ч президент Ельцин, который нужных и верных ему людей способен за
щитить от всех наскоков. Значит, и мы должны защитить его ото всех, кто все
ми правдами и неправдами хочет сделать пост Ельцина вакантным или попро
сту его уничтожить.
14:30
Президент России и Верховный Главнокомандующий ее Вооруженными силами
Борис Николаевич Ельцин, по его собственным словам, не умел жить без риск
а. Рутинная работа наводила на него скуку и заставляла мозг лихорадочно
искать путей обострения обстановки. Привычки весьма странная для прези
дента страны, хотя будучи долгое время первым секретарем Свердловского
обкома КПСС, Ельцин этой привычки не имел, а напротив, делал все возможное
, чтобы никоим образом не обострять отношения с кремлевскими старцами, и
даже по их команде снес знаменитый на весь мир Ипатьевский дом Ч послед
нее пристанище несчастной семьи императора Николая II, где эта семья и сам
император были безжалостно расстреляны по личному приказу Ленина. «Об э
том я жалею до сих пор», Ч признавался Ельцин в частных беседах, хотя был
о не совсем ясно, о чем он сожалеет: о расстреле царской семьи или о сносе д
ома инженера Ипатьева.
В то же время в Свердловске был построен огромный, двадцатиэтажный небос
креб, где разместился местный обком КПСС. Здание, возвышающееся над всем
городом и получившее в народе меткое название «член КПСС», было помпезне
е любого другого пристанища обкома на всей территории СССР, превосходя и
х и по размерам, и по безвкусице исполнения. Злые языки поговаривали, что Е
льцин, будучи строителем по профессии, строил здание обкома по своему со
бственному проекту. Огромное здание местного обкома должно было символ
изировать особую важность Свердловска и Свердловской области, где скон
центрировалось около 40% военной промышленности бывшего СССР. Город и обл
асть производили все: от стратегических ракет и боевых самолетов до бакт
ериологического оружия. Именно во времена Ельцина собака, убежавшая со с
тенда одного из сверхсекретных институтов, инициировала вспышку в горо
де сибирской язвы.
Помимо этого, область была заполнена секретными и подземными городами л
ибо вообще не имеющими названий, либо скрывающимися под индексами, вроде
Свердловск-42 (а таких «свердловсков» было более двухсот).
Если в чисто феодальной структуре административного деления РСФСР каж
дая область вполне могла считаться герцогством (или «вотчиной первого с
екретаря», как однажды глубокомысленно заметил Михаил Горбачев), то Свер
дловская область вполне могла считаться «Великим герцогством» или, гов
оря по-русски, великокняжеской территорией, а ее первый секретарь Ч вел
иким князем. Однако, в связи с некоторой удаленностью великого княжества
от центра, Свердловский властелин оставался некоторым образом в тени на
фоне великого князя Московского или Ленинградского. Он не был даже ни чл
еном, ни кандидатом в члены Политбюро. Однако, ему было позволено построи
ть самое большое в стране здание обкома, что в иерархированном до абсурд
а тоталитарном коммунистическом царстве никак не могло быть простой сл
учайностью. Центр внимательно следил за наделенными беспредельной вла
стью первыми секретарями обкомов, не позволяя им демонстрировать свое в
еличие и блеск своего двора, способных хоть немного затмить сияние кремл
евских звезд.
Кроме всего перечисленного, в распоряжении Ельцина находился гигантск
ий по размерам, так называемый «Приволжско-Уральский военный округ» и о
собо вышколенный контингент КГБ, привыкший действовать в таком режиме, о
котором уже давно забыли изнеженные и разложившиеся «чекисты» Москвы и
Ленинграда.
Таким образом, Борис Ельцин занимал положение, которое вполне позволяло
ему подняться и на следующую ступеньку партийной пирамиды, то есть стать
генеральным секретарем и получить власть, которая не снилась никаким су
лтанам и эмирам из сказок Шахерезады.
И его бунтарский дух, и любовь к риску никак не проявлялись вплоть до 1987 год
а, когда переведенный в Москву на должность первого секретаря МГК КПСС и
включенный в качестве кандидата в члены политбюро, Ельцин вдруг стал дем
онстрировать воинственное инакомыслие, никогда не виданное на столь за
облачных партийных верхах. И хотя сегодня речь Ельцина на том октябрьско
м пленуме ЦК КПСС, посвященном 70-летию Октябрьской революции, читается ка
к невинная рождественская проповедь, тогда он из-за нее вылетел из Полит
бюро и из секретарей московского горкома. По заросшему тиной партийному
болоту сначала пошли круги, перешедшие в столь стремительные водоворот
ы, которые в итоге поглотили КПСС, затем Советский Союз, а теперь грозили п
оглотить и Россию, и самого Ельцина.
Секретарем обкома в коммунистические времена можно было стать, только и
мея ряд определенных качеств, которыми обычные люди не только не обладаю
т, но даже и не предполагают, что такие качества могут существовать у люде
й, внешне ничем не отличающихся от других Божьих созданий. Случайный чел
овек мог пробиться в секретари какой-нибудь цеховой «первички», но выше
Ч никогда. А уж о первом секретаре обкома и говорить нечего. Достаточно в
спомнить хотя бы несколько других секретарей обкомов той поры: Гришина в
Москве, Романова в Ленинграде, Медунова в Краснодаре, Лигачева в Омске, чт
обы понять, в какой шеренге и в какой школе готовил себя Ельцин к должност
и первого свободно избранного президента России.
Но несгибаемая позиция перечисленных и других коллег Ельцина в обкомах
в ЦК и Политбюро на поверку оказалась простым параличом, который охватил
и их, и всю страну, заведенную паралитиками в тупик, где она стала развали
ваться на глазах. Огромная, отученная мыслить и работать, масса партийно
й номенклатуры, привыкшая следовать за вождем, в ужасе от надвигающейся
катастрофы стала метаться в поисках нового вождя среди охваченных пара
личом руководителей КПСС, чтобы этот вождь указал им путь к спасению. Эта
масса уже успела разочароваться в Горбачеве, не говоря уже обо всех оста
льных. Именно в этот момент Ельцин подобно горьковскому Данко, вырвавшем
у себе сердце, чтобы его пламенем указать дорогу остальным, вырвал из сво
его сердца партийный билет прямо на последнем, XXVIlI-м съезде КПСС, и бросил е
го на стол, указав дорогу остальным. В партии начался обвал, завершившийс
я в августе 91-го года.
Обгоняя друг друга, все спешили выйти из партии. Болото высыхало, оставив
на дне только тину, которая, хотя и воняла, но была уже практически безопас
на, поскольку все, кому это было нужно, быстро сообразили, чтобы остаться в
партии нового вождя, нужно побыстрее выйти из КПСС.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
и недостатки, кое-что слышал и о пороках, присущих бывшему командующему в
оздушно-десантными частями. Но лучше всего Грачеву была известна настыр
ность Ачалова, что в сочетании с его вулканической энергией могла сокруш
ить все преграды на пути опального генерал-полковника.
И начальник Генерального штаба Михаил Колесников, и оба заместителя Гра
чева Ч генерал-полковники Валерий Миронов и Борис Громов, и главком ВВС
Петр Дейнекин, и главком ракетных войск стратегического назначения ген
ерал-полковник Игорь Сергеев, и главком военно-морского флота адмирал Ф
еликс Громов Ч все уже докладывали министру о том, что Ачалову тем или ин
ым способом удалось выйти на них с предложением перейти на сторону Верхо
вного Совета. Другими словами, им предлагалось выйти из подчинения Граче
ва Ч этого, по словам Ачалова, «сопливого Бонапарта» и перейти в подчине
ние к нему, Ачалову, которого они все знали по прежней службе, когда давали
священную присягу, «не щадя самой жизни» служить Союзу Социалистически
х Республик.
Были сведения, что Ачалов нашел способ давления на командующих округами
, добрался до начальников академий и училищ, уговаривая, рассыпая посулы
и угрозы, спекулируя на высоких чувствах любви к Родине и на мелком тщесл
авии тех, кто мечтал о личной карьере.
Отрадно было то, что все, кто уже подвергся ачаловской обработке, сами ини
циативно и быстро докладывали об этом Грачеву. Начальник Генштаба поэто
му и находился в кабинете министра, рассказывая, как Ачалов обрабатывал
его лично, призывая плюнуть на противников и вспомнить о долге перед Род
иной, попавшей, уже который раз в своей истории, в сети мирового сионизма.
Грачев, рассматривая собственные ногти, слушал начальника Генеральног
о штаба, стараясь не глядеть ему в глаза. Было очевидно, что Колесников док
ладывает далеко не все, что слышал, а главное Ч не совсем то, что думает.
Ч Ну, и ты ему на все это что ответил? Ч поинтересовался министр, перекла
дывая бумаги на своем столе.
Ч Я ему говорю: «Слава, перестань дурить, не занимайся ерундой», Ч генер
ал Колесников натужно покраснел.
Ч А потом? Ч спросил Грачев, поднимая глаза на начальника Генерального
штаба.
Ч Паша, Ч спросил Колесников. Ч Ты мне что не веришь?
Ч Верю, Ч отозвался Грачев и вздохнул.
Ч Ты что думаешь? Ч Колесников аж задохнулся от возмущения. Ч Что я, под
это фашистское знамя встану? Что я, вот так себя опозорю под конец службы!
Ч Ладно, успокойся, Ч приказал Грачев. Ч Соберем коллегию, все обсудим.
Колесников увидел знамя со свастикой десять минут назад на экране телев
изора в кабинете министра. На что бы он ссылался, если бы его не увидел?
Еще ранее главком ВВС генерал Дейнекин докладывал Грачеву, что Руцкой да
вит на него, «как трактор». Со времен августовского путча, сорванного сов
местными усилиями Шапошникова, Грачева, Дейнекина и, конечно, Руцкого, он
и все стали как бы лучшими друзьями, способными на фоне личностных отнош
ений рубить друг другу правду-матку в глаза.
Руцкой просил Дейнекина объявить, что военно-воздушные силы страны пере
шли на его, Руцкого, сторону и будут бомбить Кремль, если президент Ельцин
не отзовет свой указ No 1400 и не сложит с себя полномочия, как предусмотрено К
онституцией. Другими словами, Руцкой предлагал Дейнекину практически т
от же вариант, с помощью которого военно-воздушные силы давили на ГКЧП в а
вгусте 91 года. «На это, Ч докладывал Дейнекин Грачеву, Ч я ему культурно
ответил: Саша, прекрати этим делом заниматься, у меня президент один и мин
истр одни, и наши с тобой личные отношения ни в коем случае на это повлиять
не могут».
Что касается генерал-полковника Бориса Громова, который некогда, команд
уя 40-й армией в Афганистане, был начальником Грачева, а ныне его первым зам
естителем, то тут можно было не беспокоиться. В августовские дни, когда Гр
омов занимал пост заместителя министра внутренних дел знаменитого Бор
иса Пуго, Грачев и Шапошников, по старой дружбе, вывели бывшего командарм
а из-под огня, отговорив его буквально в последнюю минуту от тех необрати
мых глупостей, которые тот собирался натворить.
Хорошо зная Громова, Грачев понимал, что он с удовольствием разогнал бы в
сю эту хулиганскую банду в Белом Доме, а вместе с ними и тех, кто засел в Кре
мле, установив в стране жесткий порядок военной диктатуры. Если бы мог. Но
Грачев понимал, что ни Громов, ни он сам не смогут уже в нынешнем состоянии
страны обеспечить на столь огромном пространстве порядок военной дикт
атуры. Не говоря уже о многом другом и не принимая во внимание реакцию мир
а, любая попытка установки диктатуры неизбежно приведет к расколу стран
ы и к такому излому ее территории, что ядерные ракеты, которыми эта террит
ория буквально нашпигована, сами по себе взлетят, превращая в пепел не ам
ериканские города, как было задумано, а свои собственные.
Нет ничего страшнее русских гражданских войн, под каким бы соусом они ни
подавались. Будь то «смутное время» или бесконечные крестьянские войны,
или та гражданская война, которая разгорелась после 1917 года, когда у Росси
и, к счастью, еще не было ядерного оружия. А будь оно, можно не сомневаться, ч
то обе стороны пустили бы его в ход, ни секунды не колеблясь.
И поэтому раздражало то, с какой легкостью Руцкой идет на разжигание гра
жданской войны в стране, будоража главкомов угрозами и искусами.
В данной обстановке Грачев почел бы за благо вообще ни во что не вмешиват
ься и оградить армию от поползновения обеих враждующих сторон, снова схл
естнувшихся в смертельной борьбе за власть. Не вмешиваться, чтобы снова
не подставить армию, как это сделали горе-политики в августе 91-го года, пыт
авшиеся с помощью армии сделать то, с чем должен справиться милицейский
наряд.
Армия еще не пришла полностью в себя от августовского шока, и вот на нее сн
ова алчно смотрят политики с нутром авантюристов и авантюристы, которым
захотелось поиграть в большую политику.
Но если на вершине пирамиды военной иерархии Грачев более-менее мог быт
ь уверен в том, как поведут себя главкомы и высшие работники аппарата Мин
истерства обороны, то за нижестоящих командиров даже он не мог поручитьс
я не только перед президентом, но и перед самим собой.
Сам Грачев мог служить хорошим примером для многих генерал-майоров и да
же полковников, как мгновенно можно взлететь на самую вершину пирамиды,
превратившись, как по мановению волшебной палочки, в генерала армии, а мо
жет быть Ч и в маршала. Хотя звание маршала и отменено для мирного времен
и, но сделали ведь исключение в свое время для генерала Язова. Сделают и дл
я кого-нибудь другого.
Грачев уже знал мнение командиров так называемых «придворных» дивизий:
Кантемировской и Таманской (4-й гвардейской танковой и 2-й гвардейской мо
тострелковой), Ч которым уже не раз в своей послевоенной истории приход
илось обеспечивать в столице дворцовые перевороты различной интенсивн
ости, зависящей от колебаний генеральной линии партии.
Преторианцы Ч гвардейцы генерал-майоры Борис Поляков и Валерий Евневи
ч Ч без обиняков дали понять министру, что они, конечно, выполнят приказ,
но лучше было бы не вмешивать армию в это грязное дело. Сначала эти люди вм
есте развалили Союз и пустили страну колесом с горы (генералы избегали н
азывать фамилии, и было ясно, что все политические новости они черпают из
газеты «День»), а теперь передрались между собой и перетягивают на свою с
торону армию. Есть милиция, есть целая армия бездельников с Лубянки Ч пу
сть они и наводят порядок. В душе Грачев был совершенно с ними согласен. И
был бы согласен полностью, если бы не одно обстоятельство.
За время пребывания на высшем военном посту страны Ч посту министра обо
роны Ч он уже очень вошел во вкус и ему очень не хотелось этот пост покида
ть. Именно президент Ельцин сделал его, в обход многих, более опытных и ста
рших по званию генералов, министром обороны, обеспечив ему немыслимую да
же в мечтах военную карьеру, превратив его из никому не известного генер
ал-майора в генералы армии и выдвинув на один из наиболее высоких и прест
ижных постов в государстве. Грачев был реалистом, и хорошо понимал, что ег
о дальнейшая деятельность и личная судьба накрепко связаны с жизнью и су
дьбой президента Ельцина.
В России звания и должности отбирают с гораздо большей легкостью, чем да
ют. Он сам не так давно одним росчерком пера превратил генерала-авантюри
ста Дмитрия Якубовского в лейтенанта, и отлично понимал, что точно также
могут поступить (и поступят!) с ним самим, если что-либо случится с его патр
оном. Он ни на минуту не забывал, что «президент» Руцкой уже отстранил его
от должности и назначил на эту должность Ачалова. Это только первый шаг. Д
алее последуют увольнение из армии, лишение воинского звания, назначени
е всевозможных расследований, конец карьеры, когда перечеркнут всю его с
лужбу и забудут даже о «Золотой звезде», полученной в Афганистане.
Уже сейчас в оппозиционной прессе появляются статьи каких-то беглых пра
порщиков о том, как они от имени министра обороны торговали «мерседесами
» и поставляли ему девочек. Уже интригующе показывают кадры, снятые из-за
глухого забора операторами телевидения, многоэтажных генеральских дач
с подземными гаражами и теннисными кортами, банями и площадками для гол
ьфа (чтобы не отстать от мировой моды). Еще свежи разоблачения бывшего гос
ударственного контролера Юрия Болдырева о тех ужасающих случаях корру
пции и казнокрадства, которые тот обнаружил в Западной группе войск гене
рал-полковника Бурлакова, где имя министра обороны всплывало чуть ли не
на каждой странице. Болдырева удалось погнать с должности, и саму должно
сть ликвидировать за ненадобностью. Но это пока есть «харизматический л
идер» Ч президент Ельцин, который нужных и верных ему людей способен за
щитить от всех наскоков. Значит, и мы должны защитить его ото всех, кто все
ми правдами и неправдами хочет сделать пост Ельцина вакантным или попро
сту его уничтожить.
14:30
Президент России и Верховный Главнокомандующий ее Вооруженными силами
Борис Николаевич Ельцин, по его собственным словам, не умел жить без риск
а. Рутинная работа наводила на него скуку и заставляла мозг лихорадочно
искать путей обострения обстановки. Привычки весьма странная для прези
дента страны, хотя будучи долгое время первым секретарем Свердловского
обкома КПСС, Ельцин этой привычки не имел, а напротив, делал все возможное
, чтобы никоим образом не обострять отношения с кремлевскими старцами, и
даже по их команде снес знаменитый на весь мир Ипатьевский дом Ч послед
нее пристанище несчастной семьи императора Николая II, где эта семья и сам
император были безжалостно расстреляны по личному приказу Ленина. «Об э
том я жалею до сих пор», Ч признавался Ельцин в частных беседах, хотя был
о не совсем ясно, о чем он сожалеет: о расстреле царской семьи или о сносе д
ома инженера Ипатьева.
В то же время в Свердловске был построен огромный, двадцатиэтажный небос
креб, где разместился местный обком КПСС. Здание, возвышающееся над всем
городом и получившее в народе меткое название «член КПСС», было помпезне
е любого другого пристанища обкома на всей территории СССР, превосходя и
х и по размерам, и по безвкусице исполнения. Злые языки поговаривали, что Е
льцин, будучи строителем по профессии, строил здание обкома по своему со
бственному проекту. Огромное здание местного обкома должно было символ
изировать особую важность Свердловска и Свердловской области, где скон
центрировалось около 40% военной промышленности бывшего СССР. Город и обл
асть производили все: от стратегических ракет и боевых самолетов до бакт
ериологического оружия. Именно во времена Ельцина собака, убежавшая со с
тенда одного из сверхсекретных институтов, инициировала вспышку в горо
де сибирской язвы.
Помимо этого, область была заполнена секретными и подземными городами л
ибо вообще не имеющими названий, либо скрывающимися под индексами, вроде
Свердловск-42 (а таких «свердловсков» было более двухсот).
Если в чисто феодальной структуре административного деления РСФСР каж
дая область вполне могла считаться герцогством (или «вотчиной первого с
екретаря», как однажды глубокомысленно заметил Михаил Горбачев), то Свер
дловская область вполне могла считаться «Великим герцогством» или, гов
оря по-русски, великокняжеской территорией, а ее первый секретарь Ч вел
иким князем. Однако, в связи с некоторой удаленностью великого княжества
от центра, Свердловский властелин оставался некоторым образом в тени на
фоне великого князя Московского или Ленинградского. Он не был даже ни чл
еном, ни кандидатом в члены Политбюро. Однако, ему было позволено построи
ть самое большое в стране здание обкома, что в иерархированном до абсурд
а тоталитарном коммунистическом царстве никак не могло быть простой сл
учайностью. Центр внимательно следил за наделенными беспредельной вла
стью первыми секретарями обкомов, не позволяя им демонстрировать свое в
еличие и блеск своего двора, способных хоть немного затмить сияние кремл
евских звезд.
Кроме всего перечисленного, в распоряжении Ельцина находился гигантск
ий по размерам, так называемый «Приволжско-Уральский военный округ» и о
собо вышколенный контингент КГБ, привыкший действовать в таком режиме, о
котором уже давно забыли изнеженные и разложившиеся «чекисты» Москвы и
Ленинграда.
Таким образом, Борис Ельцин занимал положение, которое вполне позволяло
ему подняться и на следующую ступеньку партийной пирамиды, то есть стать
генеральным секретарем и получить власть, которая не снилась никаким су
лтанам и эмирам из сказок Шахерезады.
И его бунтарский дух, и любовь к риску никак не проявлялись вплоть до 1987 год
а, когда переведенный в Москву на должность первого секретаря МГК КПСС и
включенный в качестве кандидата в члены политбюро, Ельцин вдруг стал дем
онстрировать воинственное инакомыслие, никогда не виданное на столь за
облачных партийных верхах. И хотя сегодня речь Ельцина на том октябрьско
м пленуме ЦК КПСС, посвященном 70-летию Октябрьской революции, читается ка
к невинная рождественская проповедь, тогда он из-за нее вылетел из Полит
бюро и из секретарей московского горкома. По заросшему тиной партийному
болоту сначала пошли круги, перешедшие в столь стремительные водоворот
ы, которые в итоге поглотили КПСС, затем Советский Союз, а теперь грозили п
оглотить и Россию, и самого Ельцина.
Секретарем обкома в коммунистические времена можно было стать, только и
мея ряд определенных качеств, которыми обычные люди не только не обладаю
т, но даже и не предполагают, что такие качества могут существовать у люде
й, внешне ничем не отличающихся от других Божьих созданий. Случайный чел
овек мог пробиться в секретари какой-нибудь цеховой «первички», но выше
Ч никогда. А уж о первом секретаре обкома и говорить нечего. Достаточно в
спомнить хотя бы несколько других секретарей обкомов той поры: Гришина в
Москве, Романова в Ленинграде, Медунова в Краснодаре, Лигачева в Омске, чт
обы понять, в какой шеренге и в какой школе готовил себя Ельцин к должност
и первого свободно избранного президента России.
Но несгибаемая позиция перечисленных и других коллег Ельцина в обкомах
в ЦК и Политбюро на поверку оказалась простым параличом, который охватил
и их, и всю страну, заведенную паралитиками в тупик, где она стала развали
ваться на глазах. Огромная, отученная мыслить и работать, масса партийно
й номенклатуры, привыкшая следовать за вождем, в ужасе от надвигающейся
катастрофы стала метаться в поисках нового вождя среди охваченных пара
личом руководителей КПСС, чтобы этот вождь указал им путь к спасению. Эта
масса уже успела разочароваться в Горбачеве, не говоря уже обо всех оста
льных. Именно в этот момент Ельцин подобно горьковскому Данко, вырвавшем
у себе сердце, чтобы его пламенем указать дорогу остальным, вырвал из сво
его сердца партийный билет прямо на последнем, XXVIlI-м съезде КПСС, и бросил е
го на стол, указав дорогу остальным. В партии начался обвал, завершившийс
я в августе 91-го года.
Обгоняя друг друга, все спешили выйти из партии. Болото высыхало, оставив
на дне только тину, которая, хотя и воняла, но была уже практически безопас
на, поскольку все, кому это было нужно, быстро сообразили, чтобы остаться в
партии нового вождя, нужно побыстрее выйти из КПСС.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39