— И больше ничего не говорил?— Сказал, что она очень важная и изменит меня.Белгарат покачал головой и спросил, вконец озадаченный:— И почему так — загадка на загадке?— Это еще одно из правил, о которых говорил Гарион, — вмешался Шелк, доливая себе напиток из сосуда. — Так, и что дальше, старина?Белгарат задумался, теребя при этом мочку уха и глядя вверх на один из светильников.— Я думаю, можно вполне уверенно сказать: вот эта встреча и есть то, что должно было случиться в Пролгу, — наконец промолвил он. — Так что теперь нам самое время продолжить путь. Хуже не будет, если мы придем туда, куда идем, чуть раньше, но я уверен, разразится катастрофа, если мы туда опоздаем. — Он встал из-за стола и положил руку на костлявое плечо Горима. — Я постараюсь время от времени передавать тебе весточку. Ты не смог бы попросить своих людей подземельями вывести нас к Арендии? Мне хотелось бы выйти наружу как можно скорее.— Конечно, мой старый друг, — ответил Горим. — И да направит ваши стопы Ул.— Надеюсь, что хоть кто-то направит, — тихо пробормотал Шелк.Белгарат строго взглянул на него.— Все нормально, Белгарат, — задиристо произнес Шелк. — Тот факт, что ты все время плутал, ничуть не умаляет нашего уважения к тебе. Эту привычку, я уверен, ты подцепил где-то на стороне. Твоя голова, видно, предназначена для более серьезных вещей.Белгарат взглянул на Белгариона.— А что, его присутствие и в самом деле обязательно для нас?— Да, дедушка, обязательно.Два дня спустя вскоре после восхода солнца они добрались до пещеры, выходившей в березовую рощу. Белые деревья тянули голые ветви к голубому-преголубому небу, опавшие листья золотым ковром покрывали землю. Улги, которые вели их по пещерам, щурились и часто моргали от солнечного света.Проводники тихо сказали несколько слов Белгарату, тот поблагодарил, и они поспешили спрятаться в милой им темноте.— Вы даже не представляете, насколько лучше я чувствую себя сейчас, — с облегчением произнес Шелк, выйдя из пещер и вдохнув воздуха морозного солнечного утра. Тут и там виднелись снежные островки, покрытые корочкой и блестевшие под солнцем. Откуда-то слева доносилось журчание речушки, струи которой разбивались о камни.— Ты хоть примерно представляешь, где мы находимся? — спросил Белгарата Дарник, когда компания въезжала в рощу.Старик скосил глаза в сторону поднимающегося солнца и ответил:— Я так думаю, что мы где-то у центральной Арендии.— К югу от самой низкой точки Арендийского леса? — спросил Шелк.— С уверенностью не могу сказать.Маленький драсниец огляделся.— Ну-ка, дайте-ка я лучше сам посмотрю. — Он показал рукой на небольшую гору среди леса. — Вон оттуда я бы мог что-нибудь увидеть.— А я думаю, пора бы и позавтракать, — подала голос Полгара. — Давайте-ка подыщем место для костра.— Я ненадолго, — сказал Шелк и направил лошадь в глубь леса.Остальные поскакали вниз по склону; лошадиные копыта с шелестом вздымали толстый лиственный покров. Через несколько сотен ярдов они нашли в лесу, на берегу речушки, шум которой услыхали, выйдя из пещер, поляну. Полгара остановила свою лошадь.— Подходящее место, — решила она. — Гарион, а ну-ка идите с Эриондом дрова собирать! Сейчас пожарим хлеба и ветчины.— Есть, тетушка Пол, — по привычке ответил Гарион, мигом спрыгнув с седла.Эрионд также спрыгнул на землю, и оба исчезли за белоствольными деревьями в поисках хвороста и поленьев.— До чего же приятно снова очутиться на солнечном свету, — сказал Эрионд, вытаскивая сухой сук из-под упавшего дерева. — В пещерах красиво, конечно, но под небом мне больше нравится.Гарион испытывал безграничную симпатию к этому юноше с открытым лицом.Случившееся в пещерах еще более сблизило молодых людей и окончательно прояснило смутную мысль, которая витала в голове Гариона уже несколько лет. Их обоих воспитали тетушка Полгара и Дарник, поэтому они чувствовали себя почти братьями. Эта мысль снова пришла Гариону в голову, когда он связывал веревкой охапку хвороста. Гарион в то же время понимал, что очень мало знает об Эрионде и о том, что было с ним до того, как его нашли в Рэк-Хтоле.— Эрионд, — спросил он с любопытством, — а ты совсем не помнишь, где жил до того, как тебя нашел Зедар?Молодой человек посмотрел в небо и задумался.— В каком-то городе, думаю, — ответил он. — Помню вроде улицы. И лавки.— А мать совсем не помнишь?— Не помню. Не помню, чтобы мы долго жили на одном месте. Или среди одних и тех же людей. Бывало, подойду к двери, а люди меня впускают, дают поесть, переночевать.Гарион вдруг почувствовал острый прилив симпатии к Эрионду. Ведь Эрионд был таким же — или еще больше — сиротой, как и сам Гарион.— А ты помнишь тот день, когда тебя нашел Зедар? — спросил Гарион: Эрионд кивнул:— Да, и довольно хорошо. День выдался облачный, теней не было, и я могу даже сказать, в какое время дня это произошло. Он встретился мне в узком переулке, и я помню боль в его глазах, словно перед этим с ним случилось что-то ужасное. — Эрионд вздохнул. — Бедный Зедар.— Он никогда не разговаривал с тобой?— Не очень часто, и обычно говорил, что имеет поручение Поручение — по-английски «errand». Отсюда, очевидно, «первое» имя мальчика. (Здесь и далее примеч. перев.)
для меня. Он время от времени разговаривал во сне. И я помню, как он часто произносил слово «учитель». Иногда он произносил его с безмерной любовью, а иногда — со страхом. Словно у него было два совершенно разных учителя.— Так оно и было. Вначале он был одним из учеников Алдура, а потом его учителем стал Торак.— А почему, как ты думаешь, он это сделал, Белгарион? Почему поменял учителей?— Не знаю, Эрионд. Правда, не знаю.Дарник сооружал костерок посреди поляны, а Полгара, что-то вполголоса напевая, расставляла рядом посуду. Гарион и Эрионд принялись ломать сучья для костра» и в это время вернулся Шелк. Спешившись, он сообщил:— Оттуда так хорошо видно. Мы в десятке лиг от дороги на Мургос.— А реку Малерину видно? — спросил Белгарат.Шелк замотал головой.— Саму реку не видно, но видно довольно широкую долину. Думаю, это и есть долина реки.— Тогда это вполне близко. А как тебе местность до дороги?— Там придется помучиться, — ответил Шелк. — Спуск достаточно крутой, а лес, кажется, частый.— Надо побыстрее двигаться. До дороги дойдем, там дело пойдет повеселее.— Есть еще одна проблема: с запада надвигается непогода, — с кислой миной сообщил Шелк.Дарник поднял голову, принюхался к морозному воздуху и кивнул.— Снег, — подтвердил он, — по запаху чувствую.Шелк неодобрительно взглянул на него.— А тебе обязательно надо было сказать это, Дарник? — укоризненно произнес он. Дарник непонимающе взглянул на драснийца. — Ты разве не знаешь, — продолжал тот, — что стоит о неприятностях заговорить, как они тут же случаются?— Шелк, это все чепуха.Маленький человечек презрительно усмехнулся.— Сам знаю. Однако на деле так оно и бывает.Завтрак, приготовленный Полгарой, состоял из хлеба, сушеных фруктов и ветчины — завтрак простой, но вполне сытный. Покончив с едой, они упаковались, загасили угли водой из ледяной речушки, сели на лошадей и поехали вниз по достаточно крутому склону, следуя вдоль речушки, с журчанием пробивавшей себе дорогу среди белоствольных деревьев.Дарник ехал за немым Тофом, оба несколько поотстали от других.— Скажи мне, Тоф, — решил на всякий случай спросить Дарник, глядя на речку и покрытые зеленью и льдом валуны, — ты когда-нибудь пробовал ловить рыбу?Гигант застенчиво улыбнулся.— А у меня тут есть в одном из мешков леска, крючки. Может, если выдастся свободная минутка… — Дарник смолк на полуслове.Тоф улыбнулся еще шире.Шелк привстал на стременах, вглядываясь вперед.— Эта пурга не дальше получаса от нас, — предположил он.Белгарат проворчал:— Думаю, что если разразится пурга, то особо не разгонишься.— Терпеть не могу снега, — мрачно сказал Шелк и поежился.— Для драснийца это странно.— А почему же, ты думаешь, я прежде всего и сбежал из этой Драснии?Они продолжали спускаться. Прямо перед ними над землей нависли тяжелые тучи. Утреннее солнце вначале померкло, а затем и исчезло за краем снежных облаков, застилавших все большую часть голубого осеннего неба.— Вот оно, началось, — весело произнес Эрионд, когда в воздухе затанцевали и закружились в порывах холодного ветра первые хлопья.Шелк с кислой физиономией взглянул на юношу, поглубже надвинул на голову свой видавший виды головной убор и поплотнее закутался в старую накидку. Потом посмотрел на Белгарата.— Ты ничем не мог бы помочь нам в такой ситуации, как-нибудь приостановить это дело?— Ни к чему это.— Иногда ты меня сильно разочаровываешь, Белгарат, — сказал Шелк, еще плотнее закутываясь в накидку.Снегопад усилился, за снежной пеленой очертания деревьев сделались неразличимыми. Преодолев около мили, путники выехали из березовой рощи и оказались в бору, среди высоченных елей и пихт. Толстые громадные деревья лишали ветер силы, снег садился на раскидистые лапы, почти не долетая до земли, покрытой многолетней сухой хвоей. Белгарат отряхнул с себя снег и огляделся вокруг, выбирая дорогу.— Опять заблудился? — тут же подал голос Шелк.— Нет, не совсем. — Старик обернулся к Дарнику. — Скажи, как по-твоему, сколько нам еще спускаться, чтобы выйти из зоны снегов?Дарник почесал подбородок.— Трудновато с ходу сказать. — Он обернулся к Тофу. — А ты что думаешь, Тоф?Гигант задрал голову и принюхался к воздуху, а потом сделал непонятные жесты одной рукой.— Скорее всего ты прав, — согласился Дарник и обратился к Белгарату:— Если склон будет такой же крутизны, то, пожалуй, во второй половине дня мы распрощаемся со снегами, при условии, что не будем останавливаться.— Тогда поехали, — сказал Белгарат и быстро поскакал вниз.Снег все не прекращался, земля все больше покрывалась белизной, и тьма, царившая прежде под раскидистыми елями, стала уступать место странноватому рассеянному свету, возникающему ниоткуда.Около полудня путники остановились, наскоро отобедали сыром с хлебом и снова пустились в дорогу через лес, по направлению к Арендии. Через некоторое время, как и предсказывали Дарник с Тофом, снег стал реже, но к нему примешался холодный дождь, а скоро перестали падать и отдельные тяжелые мокрые снежинки, и дальше путники ехали под непрерывным мелким дождем. Капли оседали на еловых лапах, а затем скатывались вниз. Ближе к вечеру поднялся ветер, дождь перестал, но было холодно и промозгло. Дарник огляделся по сторонам.— По-моему, пора искать место для ночлега, — произнес он. — Я думаю, найти укрытие от ветра и набрать сухих дров нам будет непросто.Гигант Тоф, чьи ноги свисали с лошади чуть ли не до земли, покрутил головой и затем показал рукой на густую молодую зеленую поросль в дальнем краю поляны, на которую они только что въехали. Он снова принялся жестикулировать, а Дарник некоторое время следил за его знаками, потом кивнул, и оба они поскакали в сторону густой зелени, где, спешившись, взялись за работу.Для стоянки они выбрали полянку, огороженную молодой порослью, через которую почти не проникал ветер, а сверху защищенную кронами раскидистых елей, словно соломенной крышей. Вдобавок они согнули несколько молодых деревьев и связали их верхушки, так что получилось нечто вроде солидного купола. Потом это сооружение покрыли холстом, прочно привязали его, и вышел хороший просторный шатер. С противоположной от выхода стороны раскопали землю и обложили будущее кострище камнями.После такого дождя трудно было найти сухие дрова в лесу, но Гарион использовал приобретенный в походе за Шаром опыт и принялся отыскивать топливо под поваленными деревьями, с подветренной стороны стволов, под камнями. К вечеру они с Эриондом собрали внушительную кучу дров и хвороста, пока Полгара и Сенедра готовились к ужину.В нескольких сотнях ярдов вниз по склону нашли маленький родник, и Гарион с двумя кожаными ведрами пошел за водой, то и дело оскальзываясь на мокрой земле. Свет в чаще угасал быстро, и вскоре красноватый свет костра весело заплясал на ветвях елок. Пришел Гарион с двумя полными ведрами воды, раскачивающимися у него в руках.Полгара повесила на сук свою мокрую накидку и, напевая что-то себе под нос, принялась вместе с Сенедрой колдовать над очагом.— О, спасибо, ваше величество, — сказала Сенедра, принимая ведра у Гариона.Улыбка у нее получилась несколько неестественная — она лишь старалась казаться веселой.— Я делаю это с превеликим удовольствием, ваше величество, — ответил он, картинно кланяясь Сенедре. — Задача младшего повара — найти и принести воды для помощника главного повара.Она кротко улыбнулась, чмокнула Гариона в щеку, потом вздохнула и снова принялась за овощи — гарнир к мясу, которое варила Полгара.После ужина все сели у костра, вялые, полусонные, и некоторое время молча сидели и слушали шум ветра в верхушках деревьев и шелест капель дождя над головой.— Сколько же мы сегодня проехали? — сонным голосом поинтересовалась Сенедра, устало прислонив голову к плечу Гариона.— Думаю, семь-восемь лиг, — ответил Дарник. — По бездорожью много не проедешь.— Мы поедем быстрее, когда выберемся на дорогу из Мургоса на Большую ярмарку, — добавил Шелк, и в глазах его появился блеск от одной этой мысли, а длинный и острый нос задергался.— Выберемся, выберемся, — успокоил его Белгарат.— Нам придется пополнить запасы, Белгарат, — сказал Шелк, и глаза его заблестели еще ярче.— Думаю, мы возложим это на Дарника. Люди, которые вступают в деловые отношения с тобой, Шелк, потом, одумавшись, приходят в такую ярость…— Белгарат, ты же сам вроде говорил, что торопишься.— Не вижу связи.— Когда за тобой кто-то гонится, всегда движешься быстрее, ты разве не замечал?Белгарат смерил Шелка долгим неприязненным взглядом.— Ладно, оставим это, — процедил он, а затем обратился к остальным:— А не пора ли нам поспать? Завтра у нас долгий день.После полуночи Гарион внезапно проснулся. Он лежал, завернувшись в одеяло, рядом с Сенедрой и слушал ее ровное дыхание и звуки капели над головой. Ветер утих, костер прогорел, лишь угли давали слабый красноватый свет. Сна как не бывало. Гарион попытался понять, в чем дело.— Не шуми, — тихо произнес Белгарат, лежавший в дальнем углу шатра.— И тебя что-то разбудило, дедушка?— Ты осторожно сними с себя одеяло и положи руку на меч, — произнес Белгарат так тихо, что его слова еле достигли ушей Гариона.— А в чем дело, дедушка?— Слушай!Где-то вверху во тьме дождливой ночи раздалось мощное хлопанье больших крыльев, и Белгарат с Гарионом увидели слабую вспышку красноватого огня. Снова захлопали крылья, потом все стихло.— Шевелись, Гарион, — торопливо произнес Белгарат. — Возьми меч и прикрой чем-нибудь Шар, чтобы она не увидела его огня.Гарион высвободил ноги из-под одеяла и нащупал во тьме меч, унаследованный от Ривы Железной Хватки.И вновь послышалось хлопанье огромных крыльев, а затем и неприятный шипящий крик, сопровождаемый новой вспышкой красноватого света.— Что это? — воскликнула Сенедра.— Спокойно, девочка! — произнес Белгарат. Они напряженно прислушивались к шуму крыльев, пока он не растворился в шуме дождя.— Что это там такое, Белгарат? — испуганно спросил Шелк.— Это такая громадина, — спокойным голосом отвечал старик. — У нее с глазами не очень хорошо, и глупа как пробка, но все равно она очень опасна. Она сейчас охотится. Может быть, почувствовала лошадей. Или нас.— Откуда ты знаешь, что это «она»? — спросил Дарник.— Потому что она одна такая осталась в мире, и хотя не часто вылезает из своей пещеры, но за несколько веков людям удавалось видеть ее неоднократно, это дало почву множеству легенд.— Мне начинает все это не нравиться, — прошептал Шелк.— Она не очень-то похожа на драконов, как их рисуют, — продолжал Белгарат. — Но велика и действительно летает.— Перестань, Белгарат, — ухмыльнувшись, сказал Дарник. — Драконов не бывает.— Рад это слышать. Почему бы тебе не встать, выйти и объяснить это ей самой?— Это то же самое создание, которое мы слышали в ту ночь над Марадором? — спросил Гарион.— Да. Ты взял меч?— Вот он, дедушка.— Хорошо. Теперь потихоньку вылезай и забросай угли грязью. Свет привлекает ее, так что надо не дать углям вдруг вспыхнуть.Гарион выбрался наружу и быстренько забросал тлеющие угли грязью.— А эта тварь что — летающий ящер? — испуганно спросил Шелк.— Нет, — ответил Белгарат, — это разновидность птицы. У нее длинный змеевидный хвост, а покрыта она скорее чешуей, чем перьями. И у нее есть зубы — много, все длинные и острые.— А насколько она велика? — поинтересовался Дарник.— Ты помнишь конюшню Фалдора?— Да.— Вот приблизительно с нее.Издали до них долетел хриплый крик птицы, они увидели слабый красноватый свет.— Ее огонь не слишком и страшен, — продолжал тихо рассказывать Белгарат, — особенно когда лес такой мокрый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
для меня. Он время от времени разговаривал во сне. И я помню, как он часто произносил слово «учитель». Иногда он произносил его с безмерной любовью, а иногда — со страхом. Словно у него было два совершенно разных учителя.— Так оно и было. Вначале он был одним из учеников Алдура, а потом его учителем стал Торак.— А почему, как ты думаешь, он это сделал, Белгарион? Почему поменял учителей?— Не знаю, Эрионд. Правда, не знаю.Дарник сооружал костерок посреди поляны, а Полгара, что-то вполголоса напевая, расставляла рядом посуду. Гарион и Эрионд принялись ломать сучья для костра» и в это время вернулся Шелк. Спешившись, он сообщил:— Оттуда так хорошо видно. Мы в десятке лиг от дороги на Мургос.— А реку Малерину видно? — спросил Белгарат.Шелк замотал головой.— Саму реку не видно, но видно довольно широкую долину. Думаю, это и есть долина реки.— Тогда это вполне близко. А как тебе местность до дороги?— Там придется помучиться, — ответил Шелк. — Спуск достаточно крутой, а лес, кажется, частый.— Надо побыстрее двигаться. До дороги дойдем, там дело пойдет повеселее.— Есть еще одна проблема: с запада надвигается непогода, — с кислой миной сообщил Шелк.Дарник поднял голову, принюхался к морозному воздуху и кивнул.— Снег, — подтвердил он, — по запаху чувствую.Шелк неодобрительно взглянул на него.— А тебе обязательно надо было сказать это, Дарник? — укоризненно произнес он. Дарник непонимающе взглянул на драснийца. — Ты разве не знаешь, — продолжал тот, — что стоит о неприятностях заговорить, как они тут же случаются?— Шелк, это все чепуха.Маленький человечек презрительно усмехнулся.— Сам знаю. Однако на деле так оно и бывает.Завтрак, приготовленный Полгарой, состоял из хлеба, сушеных фруктов и ветчины — завтрак простой, но вполне сытный. Покончив с едой, они упаковались, загасили угли водой из ледяной речушки, сели на лошадей и поехали вниз по достаточно крутому склону, следуя вдоль речушки, с журчанием пробивавшей себе дорогу среди белоствольных деревьев.Дарник ехал за немым Тофом, оба несколько поотстали от других.— Скажи мне, Тоф, — решил на всякий случай спросить Дарник, глядя на речку и покрытые зеленью и льдом валуны, — ты когда-нибудь пробовал ловить рыбу?Гигант застенчиво улыбнулся.— А у меня тут есть в одном из мешков леска, крючки. Может, если выдастся свободная минутка… — Дарник смолк на полуслове.Тоф улыбнулся еще шире.Шелк привстал на стременах, вглядываясь вперед.— Эта пурга не дальше получаса от нас, — предположил он.Белгарат проворчал:— Думаю, что если разразится пурга, то особо не разгонишься.— Терпеть не могу снега, — мрачно сказал Шелк и поежился.— Для драснийца это странно.— А почему же, ты думаешь, я прежде всего и сбежал из этой Драснии?Они продолжали спускаться. Прямо перед ними над землей нависли тяжелые тучи. Утреннее солнце вначале померкло, а затем и исчезло за краем снежных облаков, застилавших все большую часть голубого осеннего неба.— Вот оно, началось, — весело произнес Эрионд, когда в воздухе затанцевали и закружились в порывах холодного ветра первые хлопья.Шелк с кислой физиономией взглянул на юношу, поглубже надвинул на голову свой видавший виды головной убор и поплотнее закутался в старую накидку. Потом посмотрел на Белгарата.— Ты ничем не мог бы помочь нам в такой ситуации, как-нибудь приостановить это дело?— Ни к чему это.— Иногда ты меня сильно разочаровываешь, Белгарат, — сказал Шелк, еще плотнее закутываясь в накидку.Снегопад усилился, за снежной пеленой очертания деревьев сделались неразличимыми. Преодолев около мили, путники выехали из березовой рощи и оказались в бору, среди высоченных елей и пихт. Толстые громадные деревья лишали ветер силы, снег садился на раскидистые лапы, почти не долетая до земли, покрытой многолетней сухой хвоей. Белгарат отряхнул с себя снег и огляделся вокруг, выбирая дорогу.— Опять заблудился? — тут же подал голос Шелк.— Нет, не совсем. — Старик обернулся к Дарнику. — Скажи, как по-твоему, сколько нам еще спускаться, чтобы выйти из зоны снегов?Дарник почесал подбородок.— Трудновато с ходу сказать. — Он обернулся к Тофу. — А ты что думаешь, Тоф?Гигант задрал голову и принюхался к воздуху, а потом сделал непонятные жесты одной рукой.— Скорее всего ты прав, — согласился Дарник и обратился к Белгарату:— Если склон будет такой же крутизны, то, пожалуй, во второй половине дня мы распрощаемся со снегами, при условии, что не будем останавливаться.— Тогда поехали, — сказал Белгарат и быстро поскакал вниз.Снег все не прекращался, земля все больше покрывалась белизной, и тьма, царившая прежде под раскидистыми елями, стала уступать место странноватому рассеянному свету, возникающему ниоткуда.Около полудня путники остановились, наскоро отобедали сыром с хлебом и снова пустились в дорогу через лес, по направлению к Арендии. Через некоторое время, как и предсказывали Дарник с Тофом, снег стал реже, но к нему примешался холодный дождь, а скоро перестали падать и отдельные тяжелые мокрые снежинки, и дальше путники ехали под непрерывным мелким дождем. Капли оседали на еловых лапах, а затем скатывались вниз. Ближе к вечеру поднялся ветер, дождь перестал, но было холодно и промозгло. Дарник огляделся по сторонам.— По-моему, пора искать место для ночлега, — произнес он. — Я думаю, найти укрытие от ветра и набрать сухих дров нам будет непросто.Гигант Тоф, чьи ноги свисали с лошади чуть ли не до земли, покрутил головой и затем показал рукой на густую молодую зеленую поросль в дальнем краю поляны, на которую они только что въехали. Он снова принялся жестикулировать, а Дарник некоторое время следил за его знаками, потом кивнул, и оба они поскакали в сторону густой зелени, где, спешившись, взялись за работу.Для стоянки они выбрали полянку, огороженную молодой порослью, через которую почти не проникал ветер, а сверху защищенную кронами раскидистых елей, словно соломенной крышей. Вдобавок они согнули несколько молодых деревьев и связали их верхушки, так что получилось нечто вроде солидного купола. Потом это сооружение покрыли холстом, прочно привязали его, и вышел хороший просторный шатер. С противоположной от выхода стороны раскопали землю и обложили будущее кострище камнями.После такого дождя трудно было найти сухие дрова в лесу, но Гарион использовал приобретенный в походе за Шаром опыт и принялся отыскивать топливо под поваленными деревьями, с подветренной стороны стволов, под камнями. К вечеру они с Эриондом собрали внушительную кучу дров и хвороста, пока Полгара и Сенедра готовились к ужину.В нескольких сотнях ярдов вниз по склону нашли маленький родник, и Гарион с двумя кожаными ведрами пошел за водой, то и дело оскальзываясь на мокрой земле. Свет в чаще угасал быстро, и вскоре красноватый свет костра весело заплясал на ветвях елок. Пришел Гарион с двумя полными ведрами воды, раскачивающимися у него в руках.Полгара повесила на сук свою мокрую накидку и, напевая что-то себе под нос, принялась вместе с Сенедрой колдовать над очагом.— О, спасибо, ваше величество, — сказала Сенедра, принимая ведра у Гариона.Улыбка у нее получилась несколько неестественная — она лишь старалась казаться веселой.— Я делаю это с превеликим удовольствием, ваше величество, — ответил он, картинно кланяясь Сенедре. — Задача младшего повара — найти и принести воды для помощника главного повара.Она кротко улыбнулась, чмокнула Гариона в щеку, потом вздохнула и снова принялась за овощи — гарнир к мясу, которое варила Полгара.После ужина все сели у костра, вялые, полусонные, и некоторое время молча сидели и слушали шум ветра в верхушках деревьев и шелест капель дождя над головой.— Сколько же мы сегодня проехали? — сонным голосом поинтересовалась Сенедра, устало прислонив голову к плечу Гариона.— Думаю, семь-восемь лиг, — ответил Дарник. — По бездорожью много не проедешь.— Мы поедем быстрее, когда выберемся на дорогу из Мургоса на Большую ярмарку, — добавил Шелк, и в глазах его появился блеск от одной этой мысли, а длинный и острый нос задергался.— Выберемся, выберемся, — успокоил его Белгарат.— Нам придется пополнить запасы, Белгарат, — сказал Шелк, и глаза его заблестели еще ярче.— Думаю, мы возложим это на Дарника. Люди, которые вступают в деловые отношения с тобой, Шелк, потом, одумавшись, приходят в такую ярость…— Белгарат, ты же сам вроде говорил, что торопишься.— Не вижу связи.— Когда за тобой кто-то гонится, всегда движешься быстрее, ты разве не замечал?Белгарат смерил Шелка долгим неприязненным взглядом.— Ладно, оставим это, — процедил он, а затем обратился к остальным:— А не пора ли нам поспать? Завтра у нас долгий день.После полуночи Гарион внезапно проснулся. Он лежал, завернувшись в одеяло, рядом с Сенедрой и слушал ее ровное дыхание и звуки капели над головой. Ветер утих, костер прогорел, лишь угли давали слабый красноватый свет. Сна как не бывало. Гарион попытался понять, в чем дело.— Не шуми, — тихо произнес Белгарат, лежавший в дальнем углу шатра.— И тебя что-то разбудило, дедушка?— Ты осторожно сними с себя одеяло и положи руку на меч, — произнес Белгарат так тихо, что его слова еле достигли ушей Гариона.— А в чем дело, дедушка?— Слушай!Где-то вверху во тьме дождливой ночи раздалось мощное хлопанье больших крыльев, и Белгарат с Гарионом увидели слабую вспышку красноватого огня. Снова захлопали крылья, потом все стихло.— Шевелись, Гарион, — торопливо произнес Белгарат. — Возьми меч и прикрой чем-нибудь Шар, чтобы она не увидела его огня.Гарион высвободил ноги из-под одеяла и нащупал во тьме меч, унаследованный от Ривы Железной Хватки.И вновь послышалось хлопанье огромных крыльев, а затем и неприятный шипящий крик, сопровождаемый новой вспышкой красноватого света.— Что это? — воскликнула Сенедра.— Спокойно, девочка! — произнес Белгарат. Они напряженно прислушивались к шуму крыльев, пока он не растворился в шуме дождя.— Что это там такое, Белгарат? — испуганно спросил Шелк.— Это такая громадина, — спокойным голосом отвечал старик. — У нее с глазами не очень хорошо, и глупа как пробка, но все равно она очень опасна. Она сейчас охотится. Может быть, почувствовала лошадей. Или нас.— Откуда ты знаешь, что это «она»? — спросил Дарник.— Потому что она одна такая осталась в мире, и хотя не часто вылезает из своей пещеры, но за несколько веков людям удавалось видеть ее неоднократно, это дало почву множеству легенд.— Мне начинает все это не нравиться, — прошептал Шелк.— Она не очень-то похожа на драконов, как их рисуют, — продолжал Белгарат. — Но велика и действительно летает.— Перестань, Белгарат, — ухмыльнувшись, сказал Дарник. — Драконов не бывает.— Рад это слышать. Почему бы тебе не встать, выйти и объяснить это ей самой?— Это то же самое создание, которое мы слышали в ту ночь над Марадором? — спросил Гарион.— Да. Ты взял меч?— Вот он, дедушка.— Хорошо. Теперь потихоньку вылезай и забросай угли грязью. Свет привлекает ее, так что надо не дать углям вдруг вспыхнуть.Гарион выбрался наружу и быстренько забросал тлеющие угли грязью.— А эта тварь что — летающий ящер? — испуганно спросил Шелк.— Нет, — ответил Белгарат, — это разновидность птицы. У нее длинный змеевидный хвост, а покрыта она скорее чешуей, чем перьями. И у нее есть зубы — много, все длинные и острые.— А насколько она велика? — поинтересовался Дарник.— Ты помнишь конюшню Фалдора?— Да.— Вот приблизительно с нее.Издали до них долетел хриплый крик птицы, они увидели слабый красноватый свет.— Ее огонь не слишком и страшен, — продолжал тихо рассказывать Белгарат, — особенно когда лес такой мокрый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46