Кто из вас самый старый-то?
Ч Да старей нашего батюшки, отца Панфила, никого нетути.
Ч Отец Панфил, садись, Ч сказал Пугачёв. Ч Ермилка, подмогни попу вскар
абкаться, Ч и пошагал по дороге.
Маленький попик, не сразу поняв, в чем дело, вытаращил глаза и со страху по
шатнулся, затем, когда Ермилка, схватив его в охапку, стал подсаживать, поп
ик закряхтел, а как сел в седло, расплылся в самодовольной улыбке.
Слегка придерживая левой рукой саблю, Пугачёв шел своей сильной и легкой
походкой столь быстро, что люди едва поспевали за ним. Пойдут, пойдут Ч д
а вприпрыжку.
У людей и хворь, какая была, кончилась; бабы с девками от быстрого хода раз
румянились, похорошели, как вешние цветы; ребятишки, поспевая за пешим го
сударем, сверкали голыми пятками, вполголоса перекликались меж собой.
По плотной дороге раздавался дробный цокоток кованых копыт и звяк оружи
я: то мерно двигалась Пугачёвская конница. Вот начался обоз: проехал фаэт
он с какими-то красотками, возы сена, несколько телег с мукой и крупой, тар
антас с Ненилой и расстригой попом Иваном. Поп курит трубку, поплевывает
на дорогу и правит лошадью. Он в трезвой полосе теперь и на все руки мастер
: приводит новых людей к присяге, поминает убитых в сражениях:
Ч «Помяни, господи, во царствии твоем нашего казака-воина Сергия, нашего
есаула-воина Митрофания, нашего убиенного атамана-воина Андрея». Помин
ая их в молитвах, он упирает на слово «нашего», дабы в небесах не произошло
путаницы, не смешали бы там за великими делами душу какого-либо голицынс
кого злодея с праведной душой павшего за веру, царя и отечество, скажем, ат
амана Андрея Витошнова. Помогает он также на кухне, учит Ермилку и Ненилу
азбуке, чистит царю-батюшке сряду, ловит для царского стола рыбу.
Пугачёв, бывало, нет-нет да и пошутит с ним:
Ч Ты, поп Иван, вижу, стараешься… И прилепился ко мне крепко!
Ч Все упование мое в тебе, царь-государь.
Ч Ну, так я тебе попадью приглядел. Правда, что она из татарок, жена муллы,
а муллу я повесил.
Ч А пригожа ли татарка-то, царь-государь, да молода ли?
Ч Прямо раскрасавица! И не перестарок, а в самом прыску.
Ч Не подходящее дело, царь-государь. Мне бы какую кривоглазую бабу-раск
орячку.
Ч Ха-ха-ха… Пошто так?
Ч Молодую да красивую Ванька Бурнов себе приспособит.
Загудел, залился, рассыпался по всему лесу трезвон колоколов, и вслед за т
ем грянул с заводской батареи пушечный выстрел. Завод торжественно встр
ечал своего заступника, по-царски.
Пока Пугачёв ходил с атаманами и отцом Иваном в баню, да после бани отдыха
л, Андрей Горбатов готовился чинить государю подробный доклад о заводе.
Он побывал в канцелярии, рассмотрел там планы, указы, побеседовал со стар
ыми штейгерами, затем, уже вечером, направился в управительский дом, где о
становился Пугачёв.
Дом был хороший, просторный, в лапу рубленный из кондовых сосен.
Пугачёв со своими ближними поместился в небольшом, но уютном зальце. Под
потолком бронзовая люстра, на столах и по стенам бронзовые же подсвечник
и, кенкеты, шандалы Ч все эти отличные, тонкой работы, вещи были отлиты зд
есь же, на заводе. Большой, из латуни, самовар, тоже местного изготовления,
пускал на столе пары и шумел, как сухой веник, когда им с усердием метут по
лы. Пугачёв с атаманами и Кинзей Арслановым, держа зажженные в подсвечни
ках свечи, столпились возле висевшей на стене картины. Они звонко хохота
ли, отпускали чудаковатые словечки по поводу изображенной на облаках го
лой красотки.
Ч Слышь, Чумаков, Ч прыская в горсть, шутил Творогов. Ч Да уж не твоя ли э
то духовная? Вишь, развалилась, и левая ножка у нее кабудь покороче…
Ч Ты тоже брякнешь, Ч притворно обидчиво возразил Чумаков, уткнув в гру
дь широкую, с проседью, бороду.
Ч А до чего гладка, до чего гладка! Ч восторгался Творогов, рассматрива
я картину. Ч Не ущипнешь…
Ч Я видел девку, Ч проговорил хмурый усатый Данилин, Ч ну, так та горазд
поздоровше этой будет. Она щеки да шею жиром смазывала, ее, вишь, застраща
ли, что, мол, кожа лопнет…
Ч Стой! Я знаю, кто это срисован, Ч сказал Пугачёв, освещая картину свечо
й. Ч Это либо Апраксина графиня, либо Строганова Танька в пьяном положен
ии. Я их знавал. Их, бывало, приоденут, приоденут, а они все с себя до нитки пр
омотают, нагишом и сидят по неделе в горнице. Вот те и графини!
Ч Нет, государь, Ч сказал вошедший Горбатов. Ч Здесь изображена богин
я Венера… Вот и серпик месяца в её волосах запутался. Это из греческой дре
вней религии.
Ч Верно, верно! Ч вскричал Пугачёв. Ч Я в Греции бывал, и у турецкого сул
тана. Да вот, послухайте…
Все обратили улыбчивые взоры к Пугачёву. После баньки, после сытой трапе
зы, а впереди Ч самовар кипит, настроение у батюшки хорошее, уж он что-ниб
удь да «отчубучит». Когда на душе у Емельяна Иваныча спокойно, он мог пора
ссказать о всяких занятных в его жизни приключениях. Он при этом так иску
сно перемешивал бывшее с небывшим, правду с вымыслом, что подчас и сам уди
влялся, сколь складно получается. Впрочем, подвирал он с умом и на пользу д
ела. Удивленные слушатели или взаправду верили его рассказам от слова и
до слова, либо только притворялись, что верят, и все же в немалом восхищень
и думали: «Хоть батюшка иным часом и плетет лапти с подковыркой, а под коне
ц, глядишь, и на всамделишную жизню повернет, людям на поученье… поистине,
у батюшки ум густой, охватистый».
Вот Емельян Иваныч поставил подсвечник со свечой на стол, подбоченился и
, не спеша расхаживая по горнице, начал:
Ч Как-то заходим мы с султаном к нему в гарем, оба выпивши. Ну, там всякие ц
веточки, древеса разные произрастают, маленькие попугайчики перепархи
вают с веточки на веточку, а султанские жонки в водоеме плавают, аки белор
ыбицы. И показывает султан пальцем: «Вот, говорит, ваше самодержавное вел
ичество, Петр Федорыч Третий, взгляните на это мое сокровище, главную жен
у-супругу. Поступила она, говорит, ко мне трех пудов весу, и кажинный год, го
ворит, по пуду надбавляет, а живет семь лет у меня в гареме и вес имеет деся
ть пудов без трех фунтов». Вот султан команду подал ей: «Вылазь на сухое ме
сто!» Как она из воды вылезла, да трепыхнулась, так у меня, верите ли, аж в го
лове круженье сделалось.
Поцеловал я султана в маковку и спрашиваю по-французски: «Как это, ваше су
лтанское величество, могло статься, чтоб молодая красотка этаким пышным
телом обросла?» Султан ответствует: «А чего же ей, ваше самодержавное вел
ичество, белые телеса не растить, ежели она проснется, в водичке поплавае
т, полбарана умнет, кофием запьет, да опять на боковую». Ну, султан, конешно,
старый, я молодой. И спознался я с ней ночью, стражу подкупил. «Откудов ты с
ама-то, красавица, будешь?» Ч спрашиваю её по-французски. А она мне по-рус
ски: «Я, говорит, не понимаю, чего вы, ваше императорское величество, лопоч
ете…» Тогда я на русскую речь перетолмачил. Она отвечает: «Я, говорит, деву
шка Федосья, а теперь Фатьма называюсь, двадцать два года мне, и весу тяну
пять пудов три фунта, а не десять пудов, султан наврал вам».
«А как же ты, разнесчастная, попала сюда?»
«А я, говорит, крепостная крестьянка распроклятого князя Голицына, он, го
ворит, злодей, променял меня султану на двух туркинь да на ефиопа с халдее
м, да еще ученого журавля о трех ногах в придачу выпросил, вроде чуда».
Тут она причмокнула меня и горько заплакала.
«Ах, говорит, ваше императорское величество! Вызвольте меня отсель.
Хоша тут и распрекрасно, хоша султан меня ни разу за волосья даже не трепа
л, одначе шибко я по Расеюшке тоскую, по отце-матери, по роду-племени. А как
вспомню про леса, да про березки белые, про малых пташек да соловушку, сама
не своя, руки на себя наложить готова… Ой, спасите вы меня, спасите!»
Я тут едва передохнул, дюже жалко мне её стало. Говорю ей:
«Лишь бы мне снова престолом завладеть, я бы Голицыну князю ноги из спины
повыдергивал».
А она мне:
«Ой, повыдергайте ему ноги-руки, уж очень шибко тиранит он крестьян своих
, чтоб его лихоманка затрясла!»
Ч Да уж не тот ли это Голицын-то, ваше величество, что под Татищевой супро
тив вас шел? Ч спросил, улыбаясь, Горбатов, присаживаясь к самовару.
Ч А кто же? Он и есть! Ч подмигнув, воскликнул Пугачёв. Ч Голицын-то один
у царицы, князь-то. Он, собака, этот самый Голицын-Рукавицын, дознался, что
мы за крестьян стоим, вот и полез на нас. Мы ему как кость поперек горла. А со
лдатне-то своей набрехал про нас Ч мы-де разбойники, народ грабим. Те сду
ру и поверили!
Затем все уселись за стол. Творогов разливал по расписным гарднеровским
чашкам чай. Ненила притащила пышек да густого меду.
Ч Ну-ка, ваше благородие, докладай, что да как? Ч обратился Пугачёв к Гор
батову. Ч В коем году завод-то обоснован?
Ч В тысяча семьсот сорок шестом, государь, Ч ответил Горбатов, раскинув
пред собою исписанный им лист бумаги.
Ч Стой-ка ужо… Слышь, Яков Антипов, Ч сказал Пугачёв. Ч А где приказчик
Петр Беспалов, коему мы, помнится, указы слали?
Ч А его, батюшка, повесить довелось, Ч встав и поклонившись государю, от
ветил рыжебородый, рослый, корпусный Яков Антипов.
Ч Чем же он не угодил тебе? Делу нашему, что ли, прилежен не был?
Ч Не токмо николикой пользы не приносил, но делу вред творил!
Стакнулся он, приказчик-то, с немцем Мюллером, главным при заводе шихтмей
стером и механиком, да и принялся бронзовый сплав, что для литья пушек, пор
тить: не ту плепорцию олова в медь давал. Чрез что изъян получался и делу п
агуба: как поставят отлитую болванку на станок да учнут сверлить стволин
у, весь сплав в раковинках да в трещинах.
Ч Как дознались, что изъян сплаву был от неверной плепорции? Ч спросил
Пугачёв.
Ч А сам Беспалов показал… Как присудил народ покончить с ним, он на колен
и, да и ну каяться.
Ч Народ, говоришь, присудил-то? Ч вскинул Пугачёв голову.
Ч Народ, народ, ваше величество! Ч воскликнул Яков Антипов. Ч Весь рабо
тный люд… Уж очень большая охота у мастеров да работников угодить тебе, ц
арь-государь, пушек да мортиров-то поболе отработать…
Ч А с немцем Мюллером как? Ч прищурив правый глаз, по-строгому спросил П
угачёв.
Ч Сохранили Мюллера мы. Хоша народ и шумел «повесить немчуру», да я не до
зволил.
Ч То-то же, Ч и Пугачёв с шумом передохнул. Ч Немца, ежели он знатец дела
, обласкать надо. Покличьте-ка его.
Побежали за Мюллером. Антипов сказал:
Ч У него, у немца-то, голова дюже смекалистая… Ведь по его плантам пушки д
а мортиры-то делались, кои перекидным огнем палят. Правда, что не он один, а
с ним вместях другой знатец работал, наш…
Явился тучный шихтмейстер Мюллер. Он нес перед собой тугой живот, подпер
тый толстыми ногами в клетчатых коротких штанах, шерстяных чулках и груб
ых башмаках с медными пряжками. На плечи небрежно накинутая, тоже клетча
тая куртка-распашонка. Лицо круглое, наливное, глазки плутоватые, с усмеш
кой. Длинные рыжие волосы на концах завиты в локоны. В зубах дымит трубка.
На ходу немец задыхается. Вошел и со спесью небрежно кивнул головой.
Ч Здравствуй, Карл Иваныч, Ч произнес Пугачёв, воззрившись на немца.
Ч Мой Ч Генрих Мюллер, Ч хрипло промямлил мастер, не выпуская изо рта т
рубки.
В русских придворных делах он разбирался плохо, однако знал, что Екатери
на свергла Петра III с престола. А вот ныне будто бы свергнутый царь снова по
явился и ведет войну против царицы. По крайней мере так толкуют заводски
е работники, но главный приказчик Беспалов когда-то говорил ему, что оный
человек, обложивший со своим сбродом Оренбург, есть беглый каторжник, лж
ецарь Пугачёв. Мюллер поглядывал на Пугачёва и гадал: кто он?
Пугачёв в упор с любопытством и строгостью посмотрел на немца. Тот неско
лько поежился, стал усиленно попыхивать трубкой.
Ч Умеешь ли по-англицки, Карл Иваныч? Либо по-гишпански? Ч приосанившис
ь и покручивая ус, спросил Пугачёв.
Ч Нет, Генрих Мюллер говорит только по-немецки и маленько по-русски.
Ч В таком разе балакай по-русски, как умеешь, Ч сказал Пугачёв, скользом
взглянув на Горбатова, внимательно следившего за разговором. Ч Отвечай
: знаешь ли, что я Ч Петр Федорыч Третий, царь всея России?
Ч Нет, не знайт, Ч потряс головой и щеками немец.
Ч Ну, так знай! Ч с сердцем сказал Пугачёв. Ч А когда этак мне русский че
ловек ответствует Ч не знаю, мол… так я, чуешь, приказываю тому человеку г
олову рубить! Ч И Пугачёв пристукнул ребром ладони по столу.
Позади Емельяна Иваныча стоял широкоплечий Идорка, увешанный кривыми н
ожами, и свирепо смотрел в густо покрасневшее, щекастое лицо немца.
Мюллер явно испугался слов царя и задышливо произнес:
Ч Мой голова рубить не можно есть… Голова Генрих Мюллер подданный вели
кий король Фридрих Прусский.
Ч А ты не фырчи… Не то, мотри, у меня недолго и с перекладиной спознаться…
Тогда узнаешь, чей ты верноподданный… Ты, с Беспаловым сговорясь, вред чи
нил моему императорскому делу… Ч сказал Пугачёв, пронзая Мюллера суров
ым взором.
Немец, хорошо понимавший по-русски, открыл рот и покачнулся. Затем выхват
ил изо рта дымящуюся трубку и, выбив её о каблук, поспешно сунул в карман. Л
ицо его вытянулось, окаменело. Подметив его замешательство, Пугачёв сказ
ал помягче:
Ч Ну, Карл Иваныч, как ты угодил мне своими пушками, кои под Оренбург прис
ланы были, я все твои вины передо мной прощаю. Пушки новые есть?
Ч Есть два пушка, два мортир, кайзерцар…
Ч Приготовься назавтра пробу учинить. Иди, Карл Иваныч.
Генрих Мюллер, потеряв спесь, шаркнул ногами вправо, шаркнул влево, дважд
ы притопнул каблуком, изогнулся корпусом вперед, подобрал брюхо и с подо
бострастием на лице выпятился оттопыренным задом в дверь.
Все с веселостью заулыбались, посматривая на «батюшку».
2
Ч Ну, Горбатов, докладай таперь, Ч приказал Пугачёв офицеру.
Заглядывая в свои записи, Горбатов начал:
Ч Итак, Воскресенский завод был основан тридцать лет тому назад симбир
скими купцами братьями Твердышевыми. Этот завод, как и многие заводы, сто
ит на башкирской земле. Выпытав у простодушных башкирцев, где имеется ме
дная руда, они облюбовали возле этого места огромный участок земли, ни мн
ого ни мало, как в пятьдесят тысяч десятин, с медными богатствами и высоки
м строевым лесом. За всю эту землю они умудрились заплатить хозяевам ее, б
ашкирцам, всего четыреста рублей, то есть меньше одной копейки за десяти
ну.
Ч Во-во! Ч проговорил Пугачёв, обжигаясь горячим чаем. Ч Мне об эфтом с
амом и полковник Падуров, бедная головушка, когда-то сказывал.
Ч Яман, яман, дермо дело! Ч закричал тонким голосом Кинзя Арсланов и ста
л лопотать наполовину по-башкирски, наполовину по-русски.
Толмач Идорка, переводя его речь, говорил, что купцы спаивали башкирских
старшин вином, одаривали их разными вещичками и подсовывали им купчие. С
таршины в пьяном виде ставили на купчей свою тамгу (подпись), и законная сд
елка таким образом считалась совершенной.
Кинзя Арсланов через переводчика сказал:
Ч Поэтому наша башкирь и пошла к тебе, бачка-осударь… За правдой пошла, в
ерит, что ты обидчиков нашего народа покараешь, а землю опять вернешь пер
воначальным хозяевам, значит, нам, башкирцам.
Пугачёв подумал, подвигал бровями и, обратясь к переводчику, проговорил:
Ч Перетолмачь: мол, с землей дело прошлое; что с возу упало, то пропало. А т
о выходит, Ч лежит собака на сене, ни себе, ни людям. Стой, погоди, Идорка! На
счет собаки не перетолмачивай, а толкуй тако: ныне, мол, завод со всеми зем
лями в нашу государеву казну отошел, а земля для завода так и так нужна. Уж
пусть башкирцы не прогневаются, им той земли хватит, коей владеют. И еще ба
шкирцы пускай ведают, что без государевых заводов России не стоять: заво
ды пушки с ядрами льют, оружие сготовляют. А то придёт враг со стороны и за
берет всю землю Ч башкирскую и русскую. А без русского народа малым-то на
родцам где устоять? С них, с бедных, враг шкуру-то до ребер спустит, ни земли
, ни лошадей, ни жилища не оставит им.
Сам на всю землю сядет и распространится. Горе тогда всем вам, малым!
Будете, как желторотые птенцы в брошенном гнезде, когда орел с орлицей за
стрелены. Ты только покрепче подумай, Кинзя Арсланыч, да и сородичам расс
кажи своим. Вот заводчики, разные там Твердышевы да Демидовы, замест поль
зы один вред приносили вам, обиды да притеснения сотворяли башкирскому л
юду простому. А я тебе, Кинзя, говорю своим великим царским словом Ч впред
ь этого не будет. Кто башкирцев на заводской земле обижать станет, голова
тому будет рублена!
Идорка перевел. Кинзя, выслушав, кивнул головой, сказал:
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Емельян Пугачев - 3. Емельян Пугачев'
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Ч Да старей нашего батюшки, отца Панфила, никого нетути.
Ч Отец Панфил, садись, Ч сказал Пугачёв. Ч Ермилка, подмогни попу вскар
абкаться, Ч и пошагал по дороге.
Маленький попик, не сразу поняв, в чем дело, вытаращил глаза и со страху по
шатнулся, затем, когда Ермилка, схватив его в охапку, стал подсаживать, поп
ик закряхтел, а как сел в седло, расплылся в самодовольной улыбке.
Слегка придерживая левой рукой саблю, Пугачёв шел своей сильной и легкой
походкой столь быстро, что люди едва поспевали за ним. Пойдут, пойдут Ч д
а вприпрыжку.
У людей и хворь, какая была, кончилась; бабы с девками от быстрого хода раз
румянились, похорошели, как вешние цветы; ребятишки, поспевая за пешим го
сударем, сверкали голыми пятками, вполголоса перекликались меж собой.
По плотной дороге раздавался дробный цокоток кованых копыт и звяк оружи
я: то мерно двигалась Пугачёвская конница. Вот начался обоз: проехал фаэт
он с какими-то красотками, возы сена, несколько телег с мукой и крупой, тар
антас с Ненилой и расстригой попом Иваном. Поп курит трубку, поплевывает
на дорогу и правит лошадью. Он в трезвой полосе теперь и на все руки мастер
: приводит новых людей к присяге, поминает убитых в сражениях:
Ч «Помяни, господи, во царствии твоем нашего казака-воина Сергия, нашего
есаула-воина Митрофания, нашего убиенного атамана-воина Андрея». Помин
ая их в молитвах, он упирает на слово «нашего», дабы в небесах не произошло
путаницы, не смешали бы там за великими делами душу какого-либо голицынс
кого злодея с праведной душой павшего за веру, царя и отечество, скажем, ат
амана Андрея Витошнова. Помогает он также на кухне, учит Ермилку и Ненилу
азбуке, чистит царю-батюшке сряду, ловит для царского стола рыбу.
Пугачёв, бывало, нет-нет да и пошутит с ним:
Ч Ты, поп Иван, вижу, стараешься… И прилепился ко мне крепко!
Ч Все упование мое в тебе, царь-государь.
Ч Ну, так я тебе попадью приглядел. Правда, что она из татарок, жена муллы,
а муллу я повесил.
Ч А пригожа ли татарка-то, царь-государь, да молода ли?
Ч Прямо раскрасавица! И не перестарок, а в самом прыску.
Ч Не подходящее дело, царь-государь. Мне бы какую кривоглазую бабу-раск
орячку.
Ч Ха-ха-ха… Пошто так?
Ч Молодую да красивую Ванька Бурнов себе приспособит.
Загудел, залился, рассыпался по всему лесу трезвон колоколов, и вслед за т
ем грянул с заводской батареи пушечный выстрел. Завод торжественно встр
ечал своего заступника, по-царски.
Пока Пугачёв ходил с атаманами и отцом Иваном в баню, да после бани отдыха
л, Андрей Горбатов готовился чинить государю подробный доклад о заводе.
Он побывал в канцелярии, рассмотрел там планы, указы, побеседовал со стар
ыми штейгерами, затем, уже вечером, направился в управительский дом, где о
становился Пугачёв.
Дом был хороший, просторный, в лапу рубленный из кондовых сосен.
Пугачёв со своими ближними поместился в небольшом, но уютном зальце. Под
потолком бронзовая люстра, на столах и по стенам бронзовые же подсвечник
и, кенкеты, шандалы Ч все эти отличные, тонкой работы, вещи были отлиты зд
есь же, на заводе. Большой, из латуни, самовар, тоже местного изготовления,
пускал на столе пары и шумел, как сухой веник, когда им с усердием метут по
лы. Пугачёв с атаманами и Кинзей Арслановым, держа зажженные в подсвечни
ках свечи, столпились возле висевшей на стене картины. Они звонко хохота
ли, отпускали чудаковатые словечки по поводу изображенной на облаках го
лой красотки.
Ч Слышь, Чумаков, Ч прыская в горсть, шутил Творогов. Ч Да уж не твоя ли э
то духовная? Вишь, развалилась, и левая ножка у нее кабудь покороче…
Ч Ты тоже брякнешь, Ч притворно обидчиво возразил Чумаков, уткнув в гру
дь широкую, с проседью, бороду.
Ч А до чего гладка, до чего гладка! Ч восторгался Творогов, рассматрива
я картину. Ч Не ущипнешь…
Ч Я видел девку, Ч проговорил хмурый усатый Данилин, Ч ну, так та горазд
поздоровше этой будет. Она щеки да шею жиром смазывала, ее, вишь, застраща
ли, что, мол, кожа лопнет…
Ч Стой! Я знаю, кто это срисован, Ч сказал Пугачёв, освещая картину свечо
й. Ч Это либо Апраксина графиня, либо Строганова Танька в пьяном положен
ии. Я их знавал. Их, бывало, приоденут, приоденут, а они все с себя до нитки пр
омотают, нагишом и сидят по неделе в горнице. Вот те и графини!
Ч Нет, государь, Ч сказал вошедший Горбатов. Ч Здесь изображена богин
я Венера… Вот и серпик месяца в её волосах запутался. Это из греческой дре
вней религии.
Ч Верно, верно! Ч вскричал Пугачёв. Ч Я в Греции бывал, и у турецкого сул
тана. Да вот, послухайте…
Все обратили улыбчивые взоры к Пугачёву. После баньки, после сытой трапе
зы, а впереди Ч самовар кипит, настроение у батюшки хорошее, уж он что-ниб
удь да «отчубучит». Когда на душе у Емельяна Иваныча спокойно, он мог пора
ссказать о всяких занятных в его жизни приключениях. Он при этом так иску
сно перемешивал бывшее с небывшим, правду с вымыслом, что подчас и сам уди
влялся, сколь складно получается. Впрочем, подвирал он с умом и на пользу д
ела. Удивленные слушатели или взаправду верили его рассказам от слова и
до слова, либо только притворялись, что верят, и все же в немалом восхищень
и думали: «Хоть батюшка иным часом и плетет лапти с подковыркой, а под коне
ц, глядишь, и на всамделишную жизню повернет, людям на поученье… поистине,
у батюшки ум густой, охватистый».
Вот Емельян Иваныч поставил подсвечник со свечой на стол, подбоченился и
, не спеша расхаживая по горнице, начал:
Ч Как-то заходим мы с султаном к нему в гарем, оба выпивши. Ну, там всякие ц
веточки, древеса разные произрастают, маленькие попугайчики перепархи
вают с веточки на веточку, а султанские жонки в водоеме плавают, аки белор
ыбицы. И показывает султан пальцем: «Вот, говорит, ваше самодержавное вел
ичество, Петр Федорыч Третий, взгляните на это мое сокровище, главную жен
у-супругу. Поступила она, говорит, ко мне трех пудов весу, и кажинный год, го
ворит, по пуду надбавляет, а живет семь лет у меня в гареме и вес имеет деся
ть пудов без трех фунтов». Вот султан команду подал ей: «Вылазь на сухое ме
сто!» Как она из воды вылезла, да трепыхнулась, так у меня, верите ли, аж в го
лове круженье сделалось.
Поцеловал я султана в маковку и спрашиваю по-французски: «Как это, ваше су
лтанское величество, могло статься, чтоб молодая красотка этаким пышным
телом обросла?» Султан ответствует: «А чего же ей, ваше самодержавное вел
ичество, белые телеса не растить, ежели она проснется, в водичке поплавае
т, полбарана умнет, кофием запьет, да опять на боковую». Ну, султан, конешно,
старый, я молодой. И спознался я с ней ночью, стражу подкупил. «Откудов ты с
ама-то, красавица, будешь?» Ч спрашиваю её по-французски. А она мне по-рус
ски: «Я, говорит, не понимаю, чего вы, ваше императорское величество, лопоч
ете…» Тогда я на русскую речь перетолмачил. Она отвечает: «Я, говорит, деву
шка Федосья, а теперь Фатьма называюсь, двадцать два года мне, и весу тяну
пять пудов три фунта, а не десять пудов, султан наврал вам».
«А как же ты, разнесчастная, попала сюда?»
«А я, говорит, крепостная крестьянка распроклятого князя Голицына, он, го
ворит, злодей, променял меня султану на двух туркинь да на ефиопа с халдее
м, да еще ученого журавля о трех ногах в придачу выпросил, вроде чуда».
Тут она причмокнула меня и горько заплакала.
«Ах, говорит, ваше императорское величество! Вызвольте меня отсель.
Хоша тут и распрекрасно, хоша султан меня ни разу за волосья даже не трепа
л, одначе шибко я по Расеюшке тоскую, по отце-матери, по роду-племени. А как
вспомню про леса, да про березки белые, про малых пташек да соловушку, сама
не своя, руки на себя наложить готова… Ой, спасите вы меня, спасите!»
Я тут едва передохнул, дюже жалко мне её стало. Говорю ей:
«Лишь бы мне снова престолом завладеть, я бы Голицыну князю ноги из спины
повыдергивал».
А она мне:
«Ой, повыдергайте ему ноги-руки, уж очень шибко тиранит он крестьян своих
, чтоб его лихоманка затрясла!»
Ч Да уж не тот ли это Голицын-то, ваше величество, что под Татищевой супро
тив вас шел? Ч спросил, улыбаясь, Горбатов, присаживаясь к самовару.
Ч А кто же? Он и есть! Ч подмигнув, воскликнул Пугачёв. Ч Голицын-то один
у царицы, князь-то. Он, собака, этот самый Голицын-Рукавицын, дознался, что
мы за крестьян стоим, вот и полез на нас. Мы ему как кость поперек горла. А со
лдатне-то своей набрехал про нас Ч мы-де разбойники, народ грабим. Те сду
ру и поверили!
Затем все уселись за стол. Творогов разливал по расписным гарднеровским
чашкам чай. Ненила притащила пышек да густого меду.
Ч Ну-ка, ваше благородие, докладай, что да как? Ч обратился Пугачёв к Гор
батову. Ч В коем году завод-то обоснован?
Ч В тысяча семьсот сорок шестом, государь, Ч ответил Горбатов, раскинув
пред собою исписанный им лист бумаги.
Ч Стой-ка ужо… Слышь, Яков Антипов, Ч сказал Пугачёв. Ч А где приказчик
Петр Беспалов, коему мы, помнится, указы слали?
Ч А его, батюшка, повесить довелось, Ч встав и поклонившись государю, от
ветил рыжебородый, рослый, корпусный Яков Антипов.
Ч Чем же он не угодил тебе? Делу нашему, что ли, прилежен не был?
Ч Не токмо николикой пользы не приносил, но делу вред творил!
Стакнулся он, приказчик-то, с немцем Мюллером, главным при заводе шихтмей
стером и механиком, да и принялся бронзовый сплав, что для литья пушек, пор
тить: не ту плепорцию олова в медь давал. Чрез что изъян получался и делу п
агуба: как поставят отлитую болванку на станок да учнут сверлить стволин
у, весь сплав в раковинках да в трещинах.
Ч Как дознались, что изъян сплаву был от неверной плепорции? Ч спросил
Пугачёв.
Ч А сам Беспалов показал… Как присудил народ покончить с ним, он на колен
и, да и ну каяться.
Ч Народ, говоришь, присудил-то? Ч вскинул Пугачёв голову.
Ч Народ, народ, ваше величество! Ч воскликнул Яков Антипов. Ч Весь рабо
тный люд… Уж очень большая охота у мастеров да работников угодить тебе, ц
арь-государь, пушек да мортиров-то поболе отработать…
Ч А с немцем Мюллером как? Ч прищурив правый глаз, по-строгому спросил П
угачёв.
Ч Сохранили Мюллера мы. Хоша народ и шумел «повесить немчуру», да я не до
зволил.
Ч То-то же, Ч и Пугачёв с шумом передохнул. Ч Немца, ежели он знатец дела
, обласкать надо. Покличьте-ка его.
Побежали за Мюллером. Антипов сказал:
Ч У него, у немца-то, голова дюже смекалистая… Ведь по его плантам пушки д
а мортиры-то делались, кои перекидным огнем палят. Правда, что не он один, а
с ним вместях другой знатец работал, наш…
Явился тучный шихтмейстер Мюллер. Он нес перед собой тугой живот, подпер
тый толстыми ногами в клетчатых коротких штанах, шерстяных чулках и груб
ых башмаках с медными пряжками. На плечи небрежно накинутая, тоже клетча
тая куртка-распашонка. Лицо круглое, наливное, глазки плутоватые, с усмеш
кой. Длинные рыжие волосы на концах завиты в локоны. В зубах дымит трубка.
На ходу немец задыхается. Вошел и со спесью небрежно кивнул головой.
Ч Здравствуй, Карл Иваныч, Ч произнес Пугачёв, воззрившись на немца.
Ч Мой Ч Генрих Мюллер, Ч хрипло промямлил мастер, не выпуская изо рта т
рубки.
В русских придворных делах он разбирался плохо, однако знал, что Екатери
на свергла Петра III с престола. А вот ныне будто бы свергнутый царь снова по
явился и ведет войну против царицы. По крайней мере так толкуют заводски
е работники, но главный приказчик Беспалов когда-то говорил ему, что оный
человек, обложивший со своим сбродом Оренбург, есть беглый каторжник, лж
ецарь Пугачёв. Мюллер поглядывал на Пугачёва и гадал: кто он?
Пугачёв в упор с любопытством и строгостью посмотрел на немца. Тот неско
лько поежился, стал усиленно попыхивать трубкой.
Ч Умеешь ли по-англицки, Карл Иваныч? Либо по-гишпански? Ч приосанившис
ь и покручивая ус, спросил Пугачёв.
Ч Нет, Генрих Мюллер говорит только по-немецки и маленько по-русски.
Ч В таком разе балакай по-русски, как умеешь, Ч сказал Пугачёв, скользом
взглянув на Горбатова, внимательно следившего за разговором. Ч Отвечай
: знаешь ли, что я Ч Петр Федорыч Третий, царь всея России?
Ч Нет, не знайт, Ч потряс головой и щеками немец.
Ч Ну, так знай! Ч с сердцем сказал Пугачёв. Ч А когда этак мне русский че
ловек ответствует Ч не знаю, мол… так я, чуешь, приказываю тому человеку г
олову рубить! Ч И Пугачёв пристукнул ребром ладони по столу.
Позади Емельяна Иваныча стоял широкоплечий Идорка, увешанный кривыми н
ожами, и свирепо смотрел в густо покрасневшее, щекастое лицо немца.
Мюллер явно испугался слов царя и задышливо произнес:
Ч Мой голова рубить не можно есть… Голова Генрих Мюллер подданный вели
кий король Фридрих Прусский.
Ч А ты не фырчи… Не то, мотри, у меня недолго и с перекладиной спознаться…
Тогда узнаешь, чей ты верноподданный… Ты, с Беспаловым сговорясь, вред чи
нил моему императорскому делу… Ч сказал Пугачёв, пронзая Мюллера суров
ым взором.
Немец, хорошо понимавший по-русски, открыл рот и покачнулся. Затем выхват
ил изо рта дымящуюся трубку и, выбив её о каблук, поспешно сунул в карман. Л
ицо его вытянулось, окаменело. Подметив его замешательство, Пугачёв сказ
ал помягче:
Ч Ну, Карл Иваныч, как ты угодил мне своими пушками, кои под Оренбург прис
ланы были, я все твои вины передо мной прощаю. Пушки новые есть?
Ч Есть два пушка, два мортир, кайзерцар…
Ч Приготовься назавтра пробу учинить. Иди, Карл Иваныч.
Генрих Мюллер, потеряв спесь, шаркнул ногами вправо, шаркнул влево, дважд
ы притопнул каблуком, изогнулся корпусом вперед, подобрал брюхо и с подо
бострастием на лице выпятился оттопыренным задом в дверь.
Все с веселостью заулыбались, посматривая на «батюшку».
2
Ч Ну, Горбатов, докладай таперь, Ч приказал Пугачёв офицеру.
Заглядывая в свои записи, Горбатов начал:
Ч Итак, Воскресенский завод был основан тридцать лет тому назад симбир
скими купцами братьями Твердышевыми. Этот завод, как и многие заводы, сто
ит на башкирской земле. Выпытав у простодушных башкирцев, где имеется ме
дная руда, они облюбовали возле этого места огромный участок земли, ни мн
ого ни мало, как в пятьдесят тысяч десятин, с медными богатствами и высоки
м строевым лесом. За всю эту землю они умудрились заплатить хозяевам ее, б
ашкирцам, всего четыреста рублей, то есть меньше одной копейки за десяти
ну.
Ч Во-во! Ч проговорил Пугачёв, обжигаясь горячим чаем. Ч Мне об эфтом с
амом и полковник Падуров, бедная головушка, когда-то сказывал.
Ч Яман, яман, дермо дело! Ч закричал тонким голосом Кинзя Арсланов и ста
л лопотать наполовину по-башкирски, наполовину по-русски.
Толмач Идорка, переводя его речь, говорил, что купцы спаивали башкирских
старшин вином, одаривали их разными вещичками и подсовывали им купчие. С
таршины в пьяном виде ставили на купчей свою тамгу (подпись), и законная сд
елка таким образом считалась совершенной.
Кинзя Арсланов через переводчика сказал:
Ч Поэтому наша башкирь и пошла к тебе, бачка-осударь… За правдой пошла, в
ерит, что ты обидчиков нашего народа покараешь, а землю опять вернешь пер
воначальным хозяевам, значит, нам, башкирцам.
Пугачёв подумал, подвигал бровями и, обратясь к переводчику, проговорил:
Ч Перетолмачь: мол, с землей дело прошлое; что с возу упало, то пропало. А т
о выходит, Ч лежит собака на сене, ни себе, ни людям. Стой, погоди, Идорка! На
счет собаки не перетолмачивай, а толкуй тако: ныне, мол, завод со всеми зем
лями в нашу государеву казну отошел, а земля для завода так и так нужна. Уж
пусть башкирцы не прогневаются, им той земли хватит, коей владеют. И еще ба
шкирцы пускай ведают, что без государевых заводов России не стоять: заво
ды пушки с ядрами льют, оружие сготовляют. А то придёт враг со стороны и за
берет всю землю Ч башкирскую и русскую. А без русского народа малым-то на
родцам где устоять? С них, с бедных, враг шкуру-то до ребер спустит, ни земли
, ни лошадей, ни жилища не оставит им.
Сам на всю землю сядет и распространится. Горе тогда всем вам, малым!
Будете, как желторотые птенцы в брошенном гнезде, когда орел с орлицей за
стрелены. Ты только покрепче подумай, Кинзя Арсланыч, да и сородичам расс
кажи своим. Вот заводчики, разные там Твердышевы да Демидовы, замест поль
зы один вред приносили вам, обиды да притеснения сотворяли башкирскому л
юду простому. А я тебе, Кинзя, говорю своим великим царским словом Ч впред
ь этого не будет. Кто башкирцев на заводской земле обижать станет, голова
тому будет рублена!
Идорка перевел. Кинзя, выслушав, кивнул головой, сказал:
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Емельян Пугачев - 3. Емельян Пугачев'
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11