На корабле
отпечатан, проставлены названия улиц по-оздвийски с переводом на америк
анский и исландский. Всего-то делов Ц прочесть название улицы у ближайш
его фонаря, сориентироваться по плану и в темпе вернуться домой. У Порнсе
на, у ищейки тщедушной, никаких улик против Хэла нет, а пока он их не заполу
чит, будет сидеть тихо, поджавши хвост. Золотой «ламед» любого ставит выш
е подозрений. Порнсен…

12

Порнсен! Стоило подумать о нем, и вот тебе на Ц тут как тут оказался, скоти
на! Позади застучали каблуки. Хэл обернулся. Следом спешил недомерок в пл
аще. При свете фонарей мелькнули скособоченные плечи, черные кожаные сап
оги, маски нет.
Ц Ярроу! Ц торжествующе взвизгнул АХ. Ц Бежать бесполезно! Я тебя виде
л в том кабаке! Теперь не отвертишься!
Топ-топ-топ Ц и вот он рядом со своим высоченным остолбеневшим «питомце
м».
Ц Пил! Сразу видно, что пил!
Ц Да? Ц буркнул Хэл. Ц И что дальше?
Ц А тебе мало? Ц завопил АХ. Ц Может, у тебя дома еще кое-что припрятано?
Наверняка. Наверняка, тайничок бутылками набит. А ну, пошли! Пошли к тебе д
омой. Зайдем да поглядим. Не удивлюсь, если там еще кое-что сыщется, весь тв
ой кощунственный антиистиннизм распотрошу.
Хэл сгорбился, сжал кулаки, но сказать было нечего. Приказано было идти вп
ереди по направлению к дому Лопушка, и он подчинился беспрекословно. Так
и шествовали Ц впереди раб, позади господин. Красоту зрелища портило од
но: Хэла вело то вправо, то влево; чтобы держать прямой курс, приходилось р
укой придерживаться за стены.
А Порнсен еще и глумился.
Ц ШПАГ! Нализался! Глядеть тошно! Хэл ткнул рукой вперед.
Ц Вон еще один такой. Глянь!
По правде-то было ни до чего, ни до кого, но дух захватывало от какой-то сум
асшедшей надежды: что-то случится, что-то будет сказано или сделано, прос
тенькое, ничего особенного, но роковой миг возвращения домой отложится.
А указал он на могутного жука-кикимору, явно в поддатии обнявшего фонарн
ый столб, чтобы не плюхнуться длинным острым носом в землю. На вид, сценка
времен девятнадцатого-двадцатого столетия: хмельной верзила в плаще и ш
ляпе у фонарного столба. И постанывает, будто капитально получил по шеям.

Ц Может, он ранен, давайте-ка глянем, Ц сказал Хэл.
Сказал, потому что надо было что-то сказать, как-то задержать Порнсена. И н
е успел тот возразить, Хэл шагнул к жуче. Схватил за болтающуюся руку Ц од
ной рукой жуча обнимал столб Ц и спросил по-сиддийски:
Ц Тебе помочь?
Жуча-верзила выглядел как только что из большой драки. Плащ местами порв
ан, местами перепачкан засохшей зеленой кровью. Отвернувшись от Хэла, ве
рзила прохрипел что-то неразборчивое.
Порнсен толкнул Хэла сзади в плечо.
Ц Шагом марш, Ярроу. Без нас справятся. Одним пьяным жучей больше, одним м
еньше Ц нам дела нет.
Ц Буверняк, Ц без выражения ответил Хэл. Оставил в покое верзилу, зацеп
ился ногой за ногу, собираясь вперед шагнуть, а Порнсен, видать, не рассчит
ал, лишний шаг сделал, налетел сзади на топчущегося Хэла, попятился.
Ц Чего ради суетишься, Ярроу?
Опаска прозвучала у АХ'а в голосе.
И тут же раздался дикий крик, смертный крик.
Хэла винтом подбросило Ц и он увидел, как осуществилось то жуткое, что та
к тоскливо мерещилось, в предчувствии чего ноги вперед не шли. Еще когда о
н верзилу за руку тронул, то пальцы не в теплую кожу ткнулись, а в холодный
шершавый хитин. Да за прошедшую с тех пор минуту как-то не сложилось в моз
гу, что это значит. Только сейчас дошло, вспомнилось, о чем был разговор с Л
опушком по дороге в кабак, чего ради Лопушок с рапирой и с револьвером раз
гуливает. Предупредить бы Порнсена, да поздно!
АХ стоял, закрыв лицо обеими руками, и кричал, как резанный. А верзила, толь
ко что висевший на фонарном столбе пьянь-пьянью, шел на Хэла. С каждым шаж
ком делался все громадней. На груди у него взбухал мешок, вот он налился, к
ак серый, глянцевый, пульсирующий пузырь, раздался свистящий звук. На Хэл
а уставилась мерзкая харя насекомого с шевелящимися ногочелюстями по о
бе стороны пасти и хоботом на подбородке, нацеленным Хэлу в лицо. Минуту н
азад Хэл обознался, принял этот хобот за жучин нос. А по-настоящему эта га
дина, должно быть, дышала трахеями через щели под глазищами. Обычно щели п
ридыхании пощелкивают, но, видно, душегуб старался пыхтеть потише, чтобы
не спугнуть жертву.
Хэл заорал от страха. Успел вскинуть плащ на руку, прикрыть лицо. Да и маск
а выручила бы, но забыл он про маску.
Жигануло по запястью. Хэл взвизгнул от боли, прыгнул вперед. Прежде чем га
дина успела набрать воздуху, снова раздуть мешок и шарахнуть кислотой че
рез хобот, Хэл ударил ее головой в брюхо.
Гадина как-то странно икнула, запрокинулась и брякнулась навзничь, раск
инув скрюченные конечности, как огромный ядовитый жук. То и был ядовитый
жук. Оправившись от удара и перекатившись на бок, тварь попыталась было в
стать, но Хэл пнул ее носком сапога. И сапог с хрустом сокрушил тонкий хити
н.
Из пролома хлынула темная жижа. Хэл отвел ногу и еще раз пнул, куда достал.
Гадина взвизгнула, силясь уползти на четырех. Землянин прыгнул на нее об
еими ногами и, еле ползущую, припечатал к бетонному тротуару. Каблуком на
ступил на шею, изо всех сил нажал. «Крак!» Ц шея хрустнула, гадина замерла.
Нижняя челюсть отвисла, обнажились два ряда игольчатых зубов. Ногочелюс
ти по бокам пасти подергались-подергались и застыли.
Хэл с трудом перевел дух. Воздуху не хватало. Кишки ходуном заходили, к гло
тке подкатило. Всего судорогой свело и вывернуло Ц будь здоров!
И разом протрезвел. А Порнсен уже не кричал. Он лежал на боку в канавке у по
ребрика. Хэл перевернул его лицом вверх и отшатнулся. Жуткое зрелище! Гла
за выжжены, с посеревших губ кожа висит лохмотьями. Язык выкачен, вздутый,
покореженный. Похоже, Порнсену всю полость рта ядом обдало.
Хэл выпрямился и побрел прочь. Пройдут жучи дозором, обнаружат мертвого
АХ'а и вернут землянам. Пусть иерархи гадают, что стряслось. Помер Порнсен
, и, поскольку помер, можно позволить себе все, что хочешь, все, чего раньше н
и за что не позволил бы. Ненавистен был Порнсен. Слава Сигмену, вот и помер.
Помучился, ну и что? Недолго мучился, а Хэла мучал и поедом ел три десятка л
ет…
Но позади раздался какой-то звук. Хэла так и развернуло.
Ц Лопушок?
Нет, это был стон, а потом какие-то слова непонятные.
Ц Порнсен? Да не может быть! Ты же… Ты же помер!
Не помер. Силится на ноги встать, пошатывается. Руки вперед тянет, путь нащ
упывает, шажки осторожненькие делает.
На какой-то миг Хэла окатило таким безумным страхом, что он чуть опрометь
ю прочь не кинулся. Но совладал с собой, устоял на месте и даже трезво обду
мал положение.
Если жучи найдут-таки Порнсена, то поступит он прямиком в медотсек «Гавр
иила». И вставят ему врачи запасные глаза, у них банк органов есть, напичка
ют восстановителями. Через две недели отрастет у Порнсена новый язык. И з
аговорит Порнсен. Впередник, ну и порасскажет!
Через две недели? Да сходу! Писать-то он хоть сию минуту сможет!
Порнсен выл от боли телесной, Хэл Ц от душевной.
Иного выхода не было.
Хэл шагнул к Порнсену, взял за руку. АХ дернулся, промычал что-то нечленор
аздельное.
Ц Это я, Хэл, Ц сказал Ярроу.
Свободной рукой Порнсен вытащил из кармана блокнот, стал нашаривать руч
ку. Хэл разжал пальцы. И Порнсен что-то наскреб в блокноте, протянул Хэлу.

Лунного света вполне хватило, чтобы прочесть. Почерк вышел корявый, но да
же вслепую Порнсен сумел написать сравнительно разборчиво.
«Сынок, доставь на „Гавриил“. Клянусь Впередником, про спиртное не скажу.
Буду вечно благода рен. Люба моя, не покинь страждущего на милость нелюдя
м».
Хэл положил Порнсену руку на плечо и сказал:
Ц Держись за меня. Я тебя доведу.
И тут же вдали на улице раздался шум. Явилась компания жучей, куда-то несл
а их нелегкая.
Хэл завел спотыкающегося Порнсена в ближайший парк, пустился плутать ср
еди кустов и деревьев. Так прошли сотню метров, пока не забрались в чащобу
. Хэл приостановился. Из глубины чащобы доносились какие-то нехорошие зв
уки Ц пощелкивание, стрекотание.
Вглядевшись из-за дерева, он увидел, откуда шум. Луна осветила полянку, а н
а ней Ц труп жучи, вернее то, что от него осталось. Верхняя часть была напо
ловину обглодана. А вокруг и верхом на трупе суетилось множество серебри
сто-белесых насекомых. На вид Ц как муравьи, только в полметра ростом: Ст
рекотали их ногочелюсти, обрабатывающие труп. А посвист шел от воздушных
мешков у них при головах, от их частых вдохов-выдохов.
Хэл думал, что надежно укрыт, но муравьи его учуяли. И в один миг исчезли в г
устой тени деревьев по ту сторону полянки.
Поколебавшись, он решил, что это могильщики, от них вреда живому-здоровом
у нет. Вероятно, дохлый жуча был какой-то пьяница, угодивший к ним в лапы.
Первый случай выпал глянуть, что за анатомия у здешних, и Хэл подошел побл
иже, ведя за собой Порнсена. Оказывается, позвоночный столб у жучей распо
лагается в передней части туловища. Поднимается от тазобедренных косте
й, ничем не напоминающих человеческие, изогнутой линией, как точь-в-точь
зеркальное изображение человеческого. Два мешка кишечного тракта расп
олагаются по обе стороны хребта перед бедрами. Желудок получается бубли
ком и удерживается от опускания плотно обхватывающими кожными тяжами.

Иного и не следовало ожидать у существа, чьи предки имели что-то общее с п
редками насекомых. Сотни миллионов лет тому назад предки жучей были ниче
м не примечательными червеподобными палеочленистоногими. Но эволюции
вздумалось осуществить разумное существо из червей. И, представляя себе
, как ограничены возможности истинных членистоногих, отщепила энного пр
апрадеда жучей от тесных родичей. Ракообразные, паукообразные и насеком
ые занялись приобретением внешнего скелета и многих ног, а энный прапрад
ед жучей пошел другим путем. Отказался превращать нежную шкуру-кутикулу
в хитиновые латы. Воздвиг скелет внутри плоти. Но вместе с ним внутри оказ
алась и нервная система, причем выяснилось, что уже упущена возможность
перенести сам хребет и связанные с ним нервные пути из передней части ту
ловища в заднюю. Вот хребет и застрял там, где завязался. Применительно к т
акому расположению оформилась и остальная анатомия. Внутренние органы
жучей с внутренними органами млекопитающих не спутаешь, они выглядят ин
аче. А вот работают почти так же.
Хорошо бы глянуть повнимательнее, но Хэлу предстояло кое-что другое.
Отвратительное, ненавистное.
Тем временем Порнсен что-то еще накарябал в блокноте, протянул Хэлу.
«Сынок, боль жуткая. Не бойся, веди на корабль. Я не выдам. Люба моя, я же всег
да исполнял, что обещал».
«Вот именно, Ц подумал Хэл. Ц Только и знал, что обещал. Выпороть. И порол
».
Глянул на ту строну полянки. Тела муравьев во мраке светились, как россып
ь бледных поганок. Муравьи выжидали, пока Хэл уйдет.
Порнсен что-то промычал и сел на траву. Уронил голову на грудь.
Ц А надо ли? Ц пробормотал Хэл.
Мысль запетляла: «Не надо. Мы с Жанеттой можем отдаться под покровительс
тво жучей. Лопушок посодействует. Жучам ничего не стоит спрятать нас. Но з
ахотят ли связываться? Можно ли быть уверенным? Нет, нельзя. Запросто спос
обны выдать нас аззитам».
Ц И мешкать нельзя, Ц пробормотал он и застонал. Ц Почему я? Почему он с
ам не помер в той канаве?
И вынул нож из-за голенища.
И в тот же миг Порнсен вскинул голову, уставился выжженными глазницами. П
однял руку в поисках Хэла. Уродливый признак усмешки явился на вспухших
губах.
Хэл поднял нож, так что кончик оказался в ладони от Порнсенова горла.
Ц Жанетта, ради тебя! Ц громко сказал он. Но кончик не двинулся, на нескол
ько секунд замер, и рука бессильно обвисла.
Ц Не могу я, Ц сказал Хэл. Ц Не могу.
Но что-то же надо было делать, что-то надо было. Либо так, чтобы Порнсен нав
еки умолк, либо так, чтобы его, Хэла, и Жанетту ни люди не достали, ни жучи.
И невыносимо было понимать, как нуждается Порнсен в медпомощи. При виде е
го мук дурнота подступала, росло сострадание. Убить Порнсена Ц положить
конец его мучениям. Но рука не поднималась.
А Порнсен, что-то бубня сожженными губами, встал, сделал несколько шажков
вперед, выбросил руки перед собой и завертелся на месте, будто ощупью оты
скивая Хэла. Хэл попятился. Полыхнула ярость. Да пошло оно все, когда он во
т-вот Жанетту приступом добудет! Нашел, о чем думать, как доставить Порнсе
на на корабль! Недолго Порнсену оста лось. Дорога каждая секунда, а попытк
а вопреки, раскладу событий выручить АХ'а из беды Ц это же чистое предате
льство Жанетты, уж о нем самом, о Хэле Ярроу, и речи нет!
Порнсен двинулся вперед, неуверенно щупая воздух руками, возя подошвами
по траве, чтобы не споткнуться на первом же камушке. И вдруг нащупал кончи
ком сапога останки дохлого жучи. Приостановился, нагнулся пощупать. Обхв
атил руками таз, обхватил ребра, замер. Подумал-подумал, принялся ощупыва
ть скелет во всю длину. Пальцы ткнулись в череп, обогнули, уперлись в обвис
шие клочья мяса.
И вдруг, видимо, придя в ужас, может быть, поняв, что те, кто обглодал жучу, гд
е-то рядом, а он, Порнсен, беспомощен, АХ выпрямился и бросился бежать. Испу
ская хриплый вой, пересек полянку. И так же вдруг вой оборвался. Порнсен на
летел на дерево и рухнул навзничь.
И шевельнуться, не успел, как исчез под грудой свистящих и стрекочущих тв
арей, отсвечивающих бледными поганками.
Не до рассуждений тут, что надо, чего не надо. Хэл с воплем кинулся на мурав
ьев. Наполовину полянку не пересек, а те уже исчезли во мраке, но недалеко
ушли Ц было видно, как под деревьями снует что-то белесое.
Добежав до Порнсена, Хэл припал на одно колено, глянул.
А на том уже вся одежда в клочья, кожа располосована. Глазницы уставлены в
верх, из перекушенной яремной вены ключом бьет кровь.
Хэл взвыл, вскочил и бегом бросился вон из чащобы. Позади раздались верещ
анье и свист, муравьи скопом хлынули из-за деревьев. Хэл не оглянулся.
Опомнился на улице под фонарями, и тут внутреннее напряжение сыскало вых
од. Слезы брызнули из глаз. Плечи затряслись от рыданий. Едва на ногах усто
ял. Внутри полыхнула жгучая резь.
Сам не понял, что в этом выразилось Ц скорбь или ненависть, потому что нен
авистный местью больше не грозил. Наверняка, это были разом и скорбь, и нен
ависть. Что бы ни было Ц подействовало, как отрава, и плоть отвергла отрав
у, обжигавшую внутренности, как кипяток.
Но покидающую тело. Хоть и казалось, что он вот-вот сдохнет, однако по мере
приближения к дому отрава иссякала. От усталости руки-ноги едва шевелил
ись, как свинцом налитые, еле достало сил вскарабкаться на крылечко.
И в то же время на сердце полегчало. Сердце билось мощно, гнало кровь по жи
лам так, будто когти, что на нем сошлись когда-то, наконец разжались.

13

А в предрассветной мгле, укрытое в шестиугольной арочке парадного, земля
нина поджидало долговязое привидение в светло-голубом саване. То был Ло
пушок, сострадалист. Лопушок откинул капюшон и явил физиономию со ссадин
ой на левой щеке и кровоподтеком под правым глазом. Прочистил горло и ска
зал:
Ц Какой-то ханыга с меня маску сдернул и приложил знатно. Зато позабавил
ись. Время от времени стравливать пар полезно для здоровья. А вы-то куда п
одевались? Я боялся, что вас полиция прихватит. В принципе, ничего страшно
го, но ваши коллеги на корабле на такие дела смотрят косо.
Хэл слабо улыбнулся.
Ц Не то слово.
И подивился, откуда Лопушку известно насчет возможной реакции корабель
ного начальства. Насколько много жучам вообще известно о землянах? В кур
се ли они, что затевают пришельцы, уж не задумали ли контрудар? Если задума
ли, то какой? Их технология, насколько удалось разобраться, очень отстает
от земной. Правда, в психологии они как будто впереди землян, но это-то пон
ять можно. Давным-давно Госуцерквство объявило, что психология доведена
до совершенства и нет необходимости в дальнейших исследованиях. И в это
й области воцарился полный застой.
Мысленно пожал плечами. Слишком устал, чтобы думать о таких вещах. Хотело
сь одного Ц рухнуть в постель.
Ц Тоже, как видите, влип. Потом расскажу.
Ц Могу себе представить, Ц ответил Лопушок. Ц Покажите-ка руку. Давайт
е, я вам ожог обработаю. Яд полуночника Ц штука поганая.
И Хэл, будто ребенок, поплелся за Лопушком к нему домой и дал наложить на з
апястье противовоспалительный тампон.
Ц Вот теперь буверняк порядок, Ц объявил Лопушок. Ц Идите, ступайте сп
ать, почивать. Завтра поделитесь впечатлениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20