— Лучше наручников, не так ли?На улице хлынул дождь. Он как бы смывал память обо всем происшедшем. Я подобрал свой сорок пятый, вошел в дом, разобрал его и насухо вытер. И только тогда подошел к телефону и попросил телефонистку соединить меня с нью-йоркским номером.Мне ответил сам Рикербай:— Майк?— Да.Он помолчал:— Майк...— Я добыл его для тебя, и он пока жив. Я сказал это таким тоном, будто сообщал, который час.— Спасибо, Майк.— Ты с ним разделайся за меня.— Не беспокойся. Где он?Я сообщил ему адрес и попросил, чтобы он позвонил Пату.— Еще одно, Майк...— Что?— Как твоя проблема?— Не волнуйся, все закончено. Я стою здесь и разбираю пистолет. Если бы я все сразу правильно раскусил, то Дьюи, Деннис Уоллес и Алекс Верд остались бы живы. Все оказалось трагически простым. Я мог бы выяснить, где находится Вельда, значительно раньше.— Майк...— Я понимаю тебя, Арт. Остатки группы “Дракон” должны погибнуть.— Что? — не понял он меня.— Их двое — Зуб и Коготь. Один поджидает твоего приезда, но другой пока на свободе — Нам нужен официальный отчет.— Ты его получишь.— Когда и как?— Я позвоню тебе. Глава 13 Днем дождь прекратился. Музыка солнечного света играла на мокрой траве и деревьях.На стоянке я перекусил, выпил полдюжины чашек кофе и вышел на улицу, пытаясь осмыслить и собрать в единое целое все, что произошло за семь лет.Я был пьяным ничтожеством, которого Пат подобрал и притащил в госпиталь взглянуть на умирающего человека, и он не знал того, что я был почти так же мертв, как и тот, на постели. Я весь высох и увял. Во мне не оставалось ничего, кроме отчаяния и безнадежности.Я остановился около водохранилища, вышел из машины и посмотрел на воду.Много воды утекло с тех пор. Я изменился. Ты изменилась.Помнишь, Вельда, когда-то мы оба были сильны и уверены в себе. Ты должна была это хорошо помнить, иначе не обратилась бы ко мне за помощью. Я все эти семь лет пытался забыть тебя, а ты старалась помнить!Я подошел к испачканной в грязи машине. Надеюсь, Лаура не станет возмущаться.Когда я подъехал, солнце стояло уже высоко над горами. Лаура услышала шум приближающегося мотора, выбежала навстречу и бросилась мне на шею. Несколько секунд мы стояли неподвижно, потом она выпустила меня из объятий и отступила на шаг.— Майк! Твое лицо!..— Не суетись, крошка, я же тебя предупреждал, что я беспокойный клиент. Пусть тебя не смущают мои царапины.— Но ты весь...— В меня стреляли, милая моя. Это была довольно-таки жестокая ночь. Она покачала головой:— С этим нельзя шутить, я вызову врача. Я взял Лауру за руку:— Не стоит. Мне не так уж плохо. Позволь мне только поваляться на солнышке, как старой собаке... Все заживет. Так бывало и раньше.— Какой ты упрямец, Майк!— Я очень устал, — с трудом проговорил я. Мы направились к бассейну. Раны мои заныли. Она помогла мне стянуть одежду, и я вытянулся в кресле.— Кто-нибудь есть дома? — спросил я.— Нет, ты все время приезжаешь в те дни, когда у слуг выходной.Лауру нельзя было узнать. Она суетилась вокруг меня, как заправская медсестра, помогла раздеться, промыла мои раны, приложила компрессы, а я думал о том, что мне здорово повезло: этот садист очень торопился и был не слишком внимателен. Я ненадолго задремал.Внезапно я проснулся, вспомнив, что осталась еще одна важная вещь, которую нужно сделать.Лаура примостилась рядышком. Она только что вышла из воды, и ее бикини было мокрым. Тугая полоска на бедрах сползла, обнажая радующие глаз формы, она была скорее раздета, чем одета, и это меня радовало.— Ты говорил во сне, Майк, — улыбнулась она.— О чем же?Улыбка исчезла с ее лица.— О Драконе.— Нам надо с тобой поговорить.— Хорошо, только я сначала что-нибудь на себя накину. Становится прохладно, да и тебе самому не помешало бы одеться.Она была права. Солнце садилось, и подул вечерний ветерок. Мы вошли в домик для переодевания. Перед входной дверью она спросила:— Спина к спине?— Как стыдливы некоторые женщины, — отозвался я.Лаура требовательно подставила мне свой зовущий рот, и я впился в него, чувствуя, что меня охватывает непреодолимое желание слиться с ее манящим телом. Затем она пошла принимать душ.— Когда это закончится, Майк?— Сегодня, — спокойно ответил я.— Ты уверен?— Да!— Ты просто бредил драконами.— Они очень тяжело умирают, дорогая. А этот умрет особенно тяжело. Ты помнишь, что я рассказывал тебе о Вельде?— Конечно.— Теперь я должен досказать эту историю.— Я слушаю тебя, милый.— Пат был прав, и я тоже не ошибался. В этом деле замешаны твои драгоценности. В той же степени, что и драгоценности миссис Чивас, и все дело в том, что Ричи Коул занимался контрабандой драгоценностями.Она убавила душ, чтобы не упустить ни одного моего слова.— Драгоценности послужили предлогом. Отвлекающим фактором. Ты меня слушаешь?Лаура не смотрела на меня, но через прозрачную перегородку я увидел, что она кивнула.— Так вот. В правительстве есть определенные специалисты. Важность их работы очевидна для понимающего глаза, но широкой аудитории о них ничего не известно. В их распоряжении самые различные приемы политической борьбы: всевозможные ловушки, компрометирующие материалы, прямой шпионаж. Твой муж был им нужен. Очевидно, со дня на день он должен был стать одним из ведущих деятелей страны, и кому-то это было не по вкусу... Лео Кнэпп был крупной фигурой. Если бы расследование обстоятельств его смерти велось по-настоящему, то это могло бы привести к серьезным международным осложнениям... Надзор над такими людьми, как твой муж, ведется особыми средствами. Например, он мог жениться на женщине, которая внимательно выслушивала бы его и передавала все его мысли соответствующим людям. Тогда все его замыслы срывались бы. Однажды он все понял... Он обнаружил врага в собственном доме и устроил западню, якобы спрятав в сейф важные бумаги, и однажды ночью, когда его враг — его собственная жена — открыл сейф, чтобы сфотографировать их и переправить своему руководству, он спустился вниз, увидел ее и проклял. Но он ввязался в игру, которая была ему не по силам и стоила ему жизни. Давай скажем прямо, что она убила его. Она была так же виновата, как и тот, второй. Они инсценировали ограбление, спрятали пистолет, а затем вызвали полицию, точнее, ее вызвала она. Но это еще не, все. Та же самая жена вела себя, как гостеприимная хозяйка в Вашингтоне, стараясь выведать у своих гостей секреты и передать их своим хозяевам. Она была настолько сильна, что по праву входила в группу “Дракон” Тот был Зуб, а она — Коготь. Оба — террористы и шпионы, злейшие враги этой страны.Все шло отлично, пока они не прикончили Коула. Зуб воспользовался тем же оружием... Совпадение — страшная вещь. Ричи Коул, Лео Кнэпп и Вельда были очень связаны. Я не сразу это понял, но такие, как я, не долго находятся в заблуждении. Все меняется: ты либо погибаешь, либо умнеешь... И наконец я понял все! Помнишь, когда Дракон выстрелил в тебя, ты вздрогнула? Я подумал, что это было от страха, но это было от ярости. Ярости от того, что он мог попасть и в тебя. Позже ты позвонила ему, не правда ли? В этом доме великолепная акустика. Ты говорила практически открытым текстом, но я копался в вещах и не сразу все понял...А теперь все закончилось. Зуб прибит гвоздями к полу, а ты все еще не поняла этого, дорогая. Его посадят на электрический стул, и весь мир узнает, почему... Но как бы то ни было, он так и не добрался до Вельды... Она ведь могла бы рассказать секреты важнейшей шпионской организации в мире. Понимаешь, детка, я знаю, где Вельда. Дело вот в чем. Ричи Коул все-таки установил контакт. Он оставил старику Дьюи письмо, в котором сообщал, куда Алекс Верд доставил Вельду. Это было заранее приготовленное место, и она должна была оставаться там до определенного момента. Дьюи положил письмо в журнал. Каждый месяц он оставлял для меня журнал, и я уверен, что письмо лежит в одном из номеров “Кавалера”. Оно и теперь там. Когда я вернусь в город, я прочитаю письмо и выясню, где Вельда.Я закончил одеваться и заметил, что на одежде осталась запекшаяся бурая кровь, но теперь это не имело никакого значения. Я спокойно продолжал:— Может быть, я и ошибаюсь, но вряд ли. Я любил Вельду и любил тебя... Но я должен пойти за ней, и ты это понимаешь. Разгадка лежит в одном из журналов. Дан-Дак Джонс даст мне его, и я найду ее живую или мертвую.Лаура уже приняла душ, и я услышал невнятный звук, похожий на всхлипывание.— Я могу и ошибиться, Лаура. Возможно, я увижу и не захочу ее. Я могу ошибиться и насчет тебя... И если я ошибаюсь, то вернусь, но сначала я должен все до конца выяснить...Я уже знал, что мне нужно сделать. Необходима хорошая проверка. Она или выдержит, или нет. Другого варианта быть не может.Я дотронулся до короткоствольного ружья, стоявшего в углу, повернул его стволом вниз и засунул глубоко в глину, несколько раз крутанув его. Теперь я был твердо уверен, что оба ствола залеплены глиной, и положил ружье на место.День угасал. До города было около сотни миль, но я снова воспользуюсь ее машиной. Обратный путь не займет много времени...Я поговорю с Патом, и мы опять станем друзьями. Хью получит для себя хорошенькую историю, а Вельда?..Я направился по дорожке от душевой и услышал, как меня окликнула Лаура:— Майк!Я повернулся. Она была удивительно прекрасна, но на ее лице появилось странное выражение.Она наблюдала за мной поверх стволов ружья, и ее глаза светились от фантастического предвкушения убийства.Кого она хотела убить? Правда выяснилась!Контраст между голубоватой сталью стволов и ее ногтями, выкрашенными в красный цвет, казался символичным.Ее коричневые от загара пальцы побелели от напряжения. Еще доля секунды, и смертоносный механизм ружья придет в движение.— Майк! — снова произнесла она. В одном этом слове прозвучало все, ненависть и желание, месть и сожаление.— Пока, крошка, — ответил я.Я повернулся к ней спиной и уже сделал несколько шагов, когда за моей спиной раздался адский грохот — Лаура спустила оба курка одновременно!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14