Я прошу вас, я боюсь!..
- Совсем недавно вы все делали для того, чтобы боялся я.
- Мне ничего другого не оставалось делать, вы же знаете. Так вы мне поможете?
Хорошо, буду у вас через полчаса. Может, раньше.
- Я буду ждать.
Услышав длинные гудки, я немедленно позвонил майору Степанову. Его не было на месте, но я попросил дежурного найти его и передать, что я еду на Кисилевский переулок по настоятельному приглашению объявившейся там жены Тарасова.
А после этого вновь взревел мотором и помчался к особняку Тарасова.
ГЛАВА 70
ИРИНА ТАРАСОВА ПРИНИМАЕТ ГОСТЯ
Скоро я был на месте. Ворота были закрыты, но калитка приоткрыта. Я завел туда тяжелую машину и, уже не включая мотор, подкатил мотоцикл прямо к крыльцу.
Могучая входная дверь, начищенные латунные ручки. Из дома доносится музыка, Елена Олеговна ждет меня. Как и несколько дней назад, когда она точно таким же образом вызвала меня, правда, придумав иную причину. Сверху на меня смотрит объектив телекамеры. Я не стал дожидаться, пока мне откроют дверь и сам нажал ручку двери. Дверь приоткрылась.
Я потянул на себя тяжелую дверь, она открылась, я вошел. Маленькая прихожая, скорее промежуток между двумя дверьми. Открыл вторую дверь и вошел в гостиный зал, сейчас ярко освещенный. Горели настенные бра на кронштейнах, горела огромная люстра из той хрустальной породы что звенит всеми своими хрухсталиками при малейшем сквозняке. Так же как и тогда, первый раз, звон услышать было нельзя, потому что все заглушала музыка. И камин был разожжен.
Напротив камина на диване сидела Елена и курила сигарету. В пепельнице на журнальном столике было уже полно окурков со следами губной помады. Елена Олеговна, ожидая меня и мужа, нервничала. А сигарета, так же как и коктейль в высоком бокале рядом с пепельнице, помогали успокоить нервы.
Она поднялась мне навстречу и теперь я мог разглядеть её более внимательно. Я уже видел её вблизи и не раз. Я встречался с ней на лестнице, когда поднимался к проститутке Кате, а она спускалась, только что побывав в её квартире и убив несчастную жрицу любви. Я встречался с ней сегодня на катере Клина, она была в кабинете гендиректора "Речной нимфы", когда я выпрашивал у Валентины адрес Кати, она звонила мне, выманивая в порт, где меня должны были убить. Ну что ж, прекрасная роль для несчастной жертвы похищения.
- Вы совсем промокли, - сказала она, оглядывая меня с ног до головы.
Что верно, то верно. Я снял куртку и, отряхивая её у порога, продолжал внимательно присматриваться к ней. Одета она была в красную юбку и плотную кофточку с красным воротником. Туфли тоже были черно-красные. Я бросил куртку на стул у входной двери и сказал, оглядывая себя:
- Ну ничего. Если вы не боитесь, что я попорчу вам обивку...
- О чем вы говорите! - сказала Елена и как радушная хозяйка пригласила меня проходить. - Садитесь. Что будете пить?
- Немного коньяка. А то от быстрой езды и этого дождя немного продрог. Вы когда мне позвонили, я как раз ехал под дождем, так что прямо к вам в тепло попал. Я вижу дома никого нет?
- А мы?
- Я имею в виду, кроме нас с вами.
- Вас это не устраивает? - кокетливо улыбнулась она, оглянувшись от бара.
- Ну что вы. А все-таки, где Александр?
- Александр? А, племянник! Ну конечно, почему бы вам не узнать за это время всех... членов нашей семьи? Александр неожиданно уехал. Кажется, у него сегодня свидание.
Я вспомнил Наташу, и подумал, что его отсутствие выглядит правдоподобно. Скорее всего, так и есть. Его роль в этом деле закончена. Как чуть позже будут закончены роли и всех остальных
Лена принесла мне бокал с коньяком. Себе что-то долила в свой стакан. Я не стал садиться, отошел к камину и стоял в двух шагах от её кресла и от тяжелой коричневой с золотом шторы, прикрывающей окна с этой стороны залы. Я стоял и наблюдал за пляшущим на поленьях огнем.
- Ну вот, я приехал. А теперь вы должны сказать, зачем я вам понадобился.
- Я не могла разве просто так вас пригласить? - кокетливо спросила Лена.
Я покачал головой.
- Конечно, нет. Вернее, не в такой ситуации. Все, как вы понимаете, запуталось чрезвычайно. Я думаю. нам сейчас лучше вдвоем распутать все узелки. Чтобы не вязать новые, когда придется иметь беседу с милицией.
- А с милицией обязательно надо проводить беседу?
Я взял со столика пачку сигарет, вытащил сигарету и закурил. От коньяка сразу тепло разлилось по всему телу. Я посмотрел на Елену и покачал головой.
- Вы же должны понять, что я частный сыщик. Я все время под наблюдением государственных служб. И я должен всегда иметь возможность ответить на любые вопросы. Поэтому я и задаю эти вопросы другим. Увы, с милицией придется разговаривать, ещё как придется. Так зачем я вам сегодня понадобился?
- Я боюсь одна встретиться с мужем после всего, что произошло.
Она положила ногу на ногу словно бы демонстрируя свои длинные стройные ноги, сама откинулась на спинку кресла и внимательно разглядывала меня слегка прищуренными глазами. Она была очень красива
- Вы не производите впечатление женщины, которая может бояться беседы с мужем. Мне почему-то кажется, что скорее Виктор Константинович должен вас бояться. И вообще, не будем терять зря времени. Тем более, что его у нас мало.
Лена подняла тонкие. изогнутые брови, но ничего не сказала.
- Итак, до появления вашего мужа или ещё кого бы то ни было, давайте пробежимся вдвоем по следам недавних событий.
- Что ж, пробежимся, - усмехнулась она.
- Начнем с вашего звонка, когда вы просили меня приехать. Я приехал, но вас не застал. Ни вас, ни Марину. Что за это время произошло?
- Я думала, вы уже все знаете.
Я устало посмотрел на нее. Она махнула рукой.
- Ну хорошо, хорошо. Раз вам это так нужно. Как только я вам позвонила, ворвались эти бандиты, все в черной коже, наинулись на меня, зажали чем-то рот, и я потеряла сознание. Потом пришла в себя в каком-то учреждении. Это оказался порт. Я нашла телефон, позвонила вам, но меня услышали и тут же увезли оттуда.
Я вздохнул и посмотрел на нее. Она ответила мне невинным взглядом широко раскрытых глаз. Я подумал, что если у брюнеток взгляд и может выражать невинность, то только во младенчестве. У Елены, невинность во взгляде не наблюдалась.
- Ладно, - устало согласился я. - Не буду вас заставлять сочинять сказки. На мой взгляд, дело обстояло таким образом.
- Я слушаю, - сказала Лена и приняла позу школьницы за партой.
Я не обращал внимания на её насмешки.
- Были две подруги, обе сироты, воспитывавшиеся в одесском интернате. Одна Елена, по фамилии Сорокина, вышла замуж за Терещенко Сергея, а вторая, Жанна Ширяева, сошлась с неким Клиновым Олегом Руслановичем, человеком с темными, криминальными наклонностями. После того как Терещенко Сергея осудили за грабеж, оставшиеся трое организовали преступную банду по торговле наркотиками. Им везло, и два года назад они перебрались в Москву, где перспективы даже для наркодельцов не в пример выше, чем на периферии. Дела у них пошли успешно. Потом Елена Сорокина-Терещенко вышла замуж за богатого фармацевта, Тарасова Виктора Константиновича, хотя все ещё оставалась женой другого. Я пока правильно все излагаю?
- Во всяком случае, я слушаю вас внимательно. В вас пропадает талант рассказчика. Вам бы надо на эстраду идти.
- Я подумаю. А пока могу продолжать?
- Я же сказала, что вся внимание.
- Потом началась вся эта история с похищением. Вы мне позвонили отсюда, чтобы я приехал, а потом меня пытался пристрелить небезызвестный вам Исса. Вы звонили мне из порта, где меня тоже чуть не убили. Я вас видел в подъезде дома, где жила некая проститутка Катя, которая могла подтвердить невиновность Арбузова. Вы как раз убили Катю и спускались по лестнице, когда я поднимался навстречу. Вы надеялись, я вас не запомню? Я действительно плохо вас разглядел. А вот вы сразу позвонили в милицию, чтобы меня хотя бы арестовали по подозрению в убийстве. Не понимаю, на что вы сейчас рассчитываете?
- Все это косвенные улики. И кроме того, ваше слово против моего надежного алиби. А расчитывала я на то, что разговор наш пойдет в ином направлении. Но продолжайте, вам ведь надо все выяснить до конца.
- Так вот, Марина, когда я с ней встретился, сказала, что мачеху ни в момент похищения, ни потом не видела. А Валентина Медведева успела мне рассказать большую часть того, что знала о вашей банде.
- Сука! - вдруг сказала Лена и смяла свою сигарету в пепельнице. Потом взяла свою сумочку, лежащую на журнальном столике, порылась в ней и достала ещё одну длинную женскую сигарету. Прикурила. - Сука! повторила она. Всегда говорила этому идиоту Клину, что он на своих бабах залетит. Надо было её ещё раньше...
- Вы признаете?
- Да брось ты: признаю-не признаю!.. Не в прокуратуре, небось. Ну что ты там, парниша, ещё отрыл, нарыл, вскопал?
- Самое главное я приберег напоследок. Кстати, Клин тоже того.
- Чего того?
- Умер, неужели не понятно. Погиб твой Клин не за понюх табаку. Спекся на ваших любимых наркотиках. Утонул в вашем кислотном колодце. Залетел в последнем пике.
- Ну и черт с ним, - сказала Лена, быстро и нервно затягиваясь. Когда-нибудь надо со всем этим делом завязывать. Пора уже переходить на новую ступень и становиться честным, законопослушным и лояльным гражданином общества. Правильно? Ну что, иссяк? Или что-то за пазухой держишь?
Я усмехнулся.
- Держу, конечно, держу. Я ведь как рассуждал? Сначала, когда вы мне стали звонить, я заподозрил, что вы совсем даже не жертва. Так и оказалось. У вас, кстати, характерный дефект речи, не спутаешь. По телефону я вас сразу стал узнавать. Потом понял, что во всей этой операции с мнимым похищением вы играете чрезвычайно активную роль. Мне казалось, что вы просто перестали быть женой Тарасова. Ушли со старой работы и активно занялись новой: вы и гендиректор этой "Речной нимфы" и сами убираете своих проштрафившихся девочек, вроде Кати и Валентины. Кстати, очередной раз я что-то заподозрил, когда услышал из-за двери кабинета ваш голос. Валентина неплотно дверь прикрыла и кое-что было слышно. В основном, отсутствие буквы "л". Но я тогда ещё не был готов все связать воедино.
Лена лениво сломала свою недокуренную сигарету в пепельнице, размяла окурок и поднялась. Подошла к камину и стала с другой стороны напротив меня. Руку она сунула внутрь раскрытуой сумочки.
- То есть ты считаешь, что я была активной стороной во всей этой кутерьме. Что все провернули мы с Клином?
- Конечно, хотя и это не так уж важно.
- Ну что еще? Ты я вижу, мастер тянуть резину. Говори, что у тебя там в конце концов! Надоел, право же надоел. И чего ты все время на часы смотришь? Ждешь кого?
- Конечно, жду. Минут через пятнадцать приедут ребята из РУБОП. Я их вызвал, прежде, чем сюда ехать. Так что, остался последний штрих прояснить. Этот последний штрих внес один из ваших ребят с катера. Он, когда вы сегодня с Клином отбыли, показал мне на фотографию, где вы обе в обнимку с Клином, показал, где Жанна, а где Елена.
- Вот сволочь? Теперь мне понятно. С этого и надо было начинать. А то начал разводить бодягу, ходит вокруг да около. Столько времени зря потеряли! От тебя ведь что требовалось? Подтвердить, что любимая женушка вернулась к богатому муженьку, вот и все. Что ты теперь думаешь делать? Я вижу, ты не хочешь оставить нас с Витюшей в покое? Не хочешь, чтобы наша семейная жизнь наладилась? Денег ты, конечно, не берешь. Или может тебе мало предлагали?
Я покачал головой.
- Не надо было вам меня втягивать в ваши игры. Тогда бы все у вас получилось бы. И не надо было вам сваливать все на Арбузова. Мне мужик понравился, он мне спас жизнь ещё в тот первый раз на водохранилище, так что я просто обязан был его вызволить.
- Ты ещё к тому же и комплексуешь по пустякам. Вот не думала, что такие здоровые мужики могут комплексовать, - сказала она почти весело.
Она вдруг хищно улыбнулась, медленно провела кончиком языка по верхней губе и вплотную приблизилась ко мне.
- А может договоримся по-другому?
Я улыбнулся, и тут она стремительно выхватила из сумочки нож и ударила меня в сердце. Ей помешала необходимость действовать слишком быстро. Нож чрезвычайно острый и тонкий - на какое-то мгновение завяз в кости моего ребра. Кончик ножа был слишком остро отточен, поэтому вместо того, чтобы соскользнуть между ребер, он какую-то секунду держался в кости, а она просто давила, давила. Я перехватил её руку, и она закричала, как попавшее в западню животное. В этот момент, я заметил краем глаза, как вздулась штора за спиной, оттуда выскочил кто-то, но кто? - этого я уже разглядеть не смог. Дом был для меня несчастлив: вновь я почувствовал вспышку, все озарилось, как от недавних молний и всё. Вспышка молнии и тьма.
ГЛАВА 71
МЕНЯ ЗАСТАЮТ НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Я чувствовал, как мокро моей щеке. Мне вообще было неудобно лежать, уткнувшись носом в гладкий паркет, сейчас чем-то залитый, так что не только моей щеке было неудобно лежать в луже, но и носу дышать было тоже неудобно. А главное, я чувстовал, что мне лучше бы не менять положение, я чувствовал, что любое мое движение моежет нарушить то хрупкое равновесие - равновесие между болью и ещё большей болью - в котором я пока пребывал. Все же я поднял руку и пощупал свой затылок. Он распух. Нестерпимая боль пронзила мою голову, а потом волна прошла по всем костям, особено болезненно продираясь сквозь суставы.
Я подобрал под себя руки и попытался приподняться. Это было трудно. Пришлось подгребать ноги, а они скользили по гладкому паркету, и моя щека мокро терлась в густой жидкости. Наконец я сумел подняться на четвереньки и только тогда обнаружил, что подо мной лужа крови.
Я лицом лежал в луже крови, а теперь, когда я поднялся, надо было определить, где источник той боли, что целиком завладела моим телом? И откуда натекла эта кровь? И как долго я ещё смогу протянуть с этой кровоточащей раной?
Я оглянулся и увидел её. И сразу понял, что кровь, лужей затекшая по полу, ко мне не имеет отношения. Потому что это была кровь Елены. Она лежала на спине, раскинув ноги и повернув голову в мою сторону. Она словно бы смотрела на меня, но глаза её закатились и были видны одни белки. Кровь вытекла из её рта, потому что у неё было проткнуто легкое. Вторым ударом убийца воткнул нож в сердце и так оставил: я видел рукоять ножа, торчащую примерно из того места, в которое она метила, пытаясь вонзить свой стилет в меня. Словно бы провидение тут же свершило свое правосудие, обернув намерние против самого же злоумышленника. Злоумышленицы, если точнее.
Я сделал шаг к Елене, наклонился и вытащил нож. Мне было неприятно видеть нож в её груди. Словно бы ей ещё было больно.
Но в голове стало проясняться. Мне необходимо было прежде всего умыться: внешний вид мой, даже в моем воображении был отвратителен. Где тут вода? - подумал я и услышал звук моторов. Во двор кто-то вьезжал и судя по звукам - не одна машина. Я стоял, смотрел на входную дверь и пытался сообразить, что мне делать? Я услышал хлопанье дверей, приближающиеся голоса... Хлопнула дверь, и в зал вошли Тарасов Виктор Константинович, майор Степанов и ещё двое оперов с автоматами, нацеленными, конечно же, в меня.
Вошли и уставились на меня.
Немая сцена. Я имел возможность разглядывать себя четырьмя парами глаз. И то, что я увидел, мне не понравилось. Сразу было понятно, что в комнате произошло убийство, причем исполнитель - просто кровавый маньяк, на манер туземцев Новой Гвинеи предпочитающий обильно мазать себя кровью жертвы.
- Я так и думал, что этим все кончится, - вдруг с ненавистью сказал Тарасов. - Я знал, что от этого человека можно ожидать любого преступления.
Голос его сорвался, но он, переждав, словно бы для того, чтобы набрать побольше воздуха в легкие, вдруг закричал изо всех сил:
- Зачем ты убил мою жену, ублюдок! Она только недавно вернулась домой, обо всем рассказала, мы обговорили все, я простил ей все! Ублюдок! Убийца! Негодяй!
Налицо была элементарная истерика. Наблюдая это неподдельное горе, я вдруг почувстовал, как в моем раскалывающемся от боли мозгу снова что-то щелкнуло. В переносном смысле, но ощущение было такое, что замкнуло нужное реле. Во всяком случае, мне показалось, что картина предельно проясняется. Надо было только проверить кое-что. Прямо здесь.
На какое-то время все занялись хозяином дома, один из оперов отвел Тарасова к дивану, усадил, налил в стакан изрядную порцию коньяку, обнаруженного на каминной полке, наложил на лоб компресс, смоченный, вероятно, тем же коньяком, чем же иначе? Майор Степанов скоро отошел от дивана и приблизился к телу Елены. Здесь стоял ещё один опер. капитан, и тоже разглядывал тело. И майор, и его капитан старались не смотреть на меня. Потом майор Степанов вызвал по рации наряд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26