– Ни за что не поверю!
– Правда-правда. Понимаешь, я смотрела на Марго, которая, казалось, родилась с пышными формами, на Лору с ее очаровательной фигуркой – и расстраивалась. Я всегда была похожа на их недокормленного младшего брата…
– Ты не похожа ни на чьего младшего брата, Кейт. Поверь мне.
Польщенная, Кейт глуповато хихикнула.
– Но все равно…
– Но все равно, несмотря на прибавку в весе и отсутствие симптомов, – перебил он, – ты должна показаться своему врачу.
– Боюсь, что у меня нет выбора: моя семья меня просто убьет, если я этого не сделаю.
– Вот для чего человеку нужна семья! Ты их действительно сильно напугала.
– Знаю. Я каждый день выслушиваю лекции о том, какая я эгоистка и как плохо о себе забочусь.
Байрон, улыбаясь, погладил ее по ноге: они все еще сидели рядом на пушистом ковре.
– Крепко тебе досталось?
– Еще как! Мне осталось только вытатуировать у себя на лбу «Извините меня, пожалуйста», чтобы не повторять это каждую секунду, – она шумно вздохнула. – Я думала, хоть здесь мне не придется оправдываться, но так и быть – обещаю исправиться. Пора было перейти к выполнению своей задачи, и Кейт сосредоточенно сдвинула брови.
– Послушай, в тот вечер… перед тем как у меня случился приступ… мы…
– Мы чуть было не оказались на полу, насколько мне помнится, – стараясь не потревожить щенка, уснувшего у него на коленях, Байрон коснулся ее волос. – Похоже, мы все-таки выполнили свое намерение…
– Не перебивай, пожалуйста! Я хочу сказать тебе, что мы тогда слишком увлеклись. Причем, признаю, мы оба виноваты в равной степени, – прибавила она.
– О виноватости говорят, только когда что-то не так.
– Но именно это и произошло! – Ей следовало предвидеть, что объяснение окажется непростым. У нее на коленях, мирно посапывая, лежал Нип. Или Так? Как бы то ни было, она погладила щенка по голове. – Нам не следовало… Я не прыгаю в кровать к человеку, которого едва знаю!
– Никакой кровати и не было, – напомнил Байрон; когда он думал о том вечере, у него перехватывало дыхание. – Я знаю, что не прыгаешь. С другой стороны, поскольку ты два года не занималась сексом…
Кейт разинула рот.
– С чего ты взял?!
– Ты сама сказала, – просто ответил он, – когда я собирался снять с тебя одежду.
Кейт закрыла рот.
– О! Впрочем, это только лишнее доказательство моей правоты. – С нарастающим беспокойством она смотрела, как Байрон осторожно снял с колен щенка и положил на пол. – Это был момент ослепления. – Он проделал то же со вторым щенком, и сердце Кейт забилось сильнее. – Бунт гормонов!
– Угу.
Он даже не прикоснулся к ней. Просто наклонился и прижался ртом к ее губам.
Кейт почувствовала, как мозг ее заволокло туманом. Все разумные мысли куда-то исчезли. Что ж, в конце концов, ведь ей необходимо отвлечься, дать выход напряжению! Самым разумным решением сейчас казалось следующее: раздвинуть ноги, обхватить его за бедра и…
– Вот видишь! – пробормотала она, вцепившись в волосы Байрона. – Я же говорила…
– Заткнись, Кейт!
– О'кей.
Ее захлестнула чудесная жаркая волна. Только сейчас она поняла, какой ледышкой была всю жизнь. Она не знала, что у нее такая нежная кожа, пока небритые щеки Байрона не коснулись ее. И это было так приятно!
Кейт протяжно застонала, когда его руки скользнули ей под майку и сжали ноющие груди. А когда его пальцы коснулись ее сосков, в низу живота сладостно заныло. Выгнувшись всем телом, она притянула его голову к своей груди.
Байрон касался ее языком и думал, какая она тоненькая. Такие худенькие, почти мальчишеские фигурки его никогда не привлекали: узкие бедра, маленькая грудь… И вот надо же!
По тому, как она двигалась, он понял, что ее желание достигло высшей точки. Ему тоже страшно хотелось опрокинуть ее на спину, сорвать джинсы и слиться с ней в единое целое.
Но вместо этого Байрон впился поцелуем в ее губы, скользнул рукой в джинсы Кейт и довел ее до оргазма. Когда она конвульсивно дернулась, он сам задрожал, но тут же приказал себе не расслабляться. Голова Кейт бессильно упала ему на плечо.
«Ну вот, все в порядке, – подумал Байрон. – Теперь главное – держать себя в руках».
До Кейт наконец дошло, что он остановился и не думает продолжать.
– Что случилось? – выдохнула она. – Почему… Он чуть не улыбнулся: такой изумленной она казалась. Но ответил очень серьезно:
– Я не хочу, чтобы это было «бунтом гормонов». Ни для кого из нас. – Он слегка отстранил ее от себя, всмотрелся в пылающее лицо, удивленные обиженные глаза. – Тебе теперь лучше?
– Я не думаю… – Она вообще не могла ни о чем думать. – Я не знаю… Ты разве не хочешь?..
Байрон прижался к ее губам долгим страстным поцелуем.
– Я ответил на твой вопрос?
А потом взял ее за плечи и слегка встряхнул.
– Ты что, издеваешься надо мной?! – Рассудок постепенно возвращался к Кейт, а вместе в ним приходила злость. – Извращенец чертов!
На этот раз он не смог сдержать улыбки.
– Господи, ну ты и зануда! Слушай, Кейт, я хочу тебя. Понятия не имею – почему, но я безумно тебя хочу. Если бы я следовал своим животным инстинктам, я бы немедленно повалил тебя на спину, раздел и… почувствовал бы себя намного лучше, чем теперь. Но я считал бы себя последним подлецом, если бы воспользовался твоим сексуальным постом.
Кейт даже головой помотала от возмущения.
– Какую чушь ты несешь!
– И тем не менее. Поверь, именно к такому заключению ты сама бы пришла – и причем очень скоро. Но я не хочу давать тебе этого шанса. Лучше я дам тебе другой: мы в самом деле могли бы стать любовниками.
– Боже, как торжественно звучит! Почему бы нам не стать ими сейчас, здесь, на этом ковре?
– Помолчи немного, – спокойно перебил он. – Судя по всему, ты не понимаешь, что такое настоящие любовники. Мы будем идти к этому медленно, постепенно. Будем вместе посещать театры и рестораны, будем вести длинные беседы обо всем на свете, чтобы получше узнать друг друга…
– Ты это серьезно? Но с какой стати ты решил, что мне нужны подобные отношения?
– Я просто это знаю. – Когда Кейт попыталась высвободиться, он вздохнул и удержал ее на месте. – Дорогая, ты упряма, но я упрямее. И к тому же сильнее. Так что у меня преимущество.
– Ты не заставишь меня здесь остаться, если я этого не хочу!
Он поцеловал ее в кончик носа.
– Ты, конечно, можешь сопротивляться, но руки у тебя тонкие, как спички. Кстати, хочешь, мы это исправим? – Он не обращал ни малейшего внимания на ее возмущенные взгляды. – Начнем прямо сейчас!
Кейт казалось, что на сегодня потрясений достаточно, но она ошиблась: Байрон легко подхватил ее и перекинул через плечо.
– Ты с ума сошел?! Поставь меня на место, ты, накачанный сукин сын! Я подам на тебя в суд за оскорбление личности!
– Тебе тоже не помешает быть «накачанной». Вот как раз сейчас мы этим и займемся, – спокойно пояснил он и отнес ее в соседнюю комнату. – Поверь, для того чтобы снять напряжение, нет ничего лучше хорошей зарядки. У тебя язва, ты хочешь прибавить в весе – значит, ты должна включить в свое расписание обязательную утреннюю зарядку. – Он усадил Кейт, перехватил кулак, которым она замахнулась, и стал внимательно его рассматривать. – Если хочешь, чтобы удар был посильнее, надо накачивать мышцы.
– Меня здесь нет! – заявила Кейт и закрыла глаза. – Можешь говорить что угодно. Я тебя не слышу.
– Над диетой мы тоже серьезно поработаем, но об этом позже. – Байрон подумал, что они еще много над чем поработают. – Начнем, пожалуй, с трехфунтовых. – Он взял с полки две металлические гири. – Постепенно доведем до пяти. А вообще-то тебе надо купить девичьи гантельки.
Кейт открыла глаза.
– «Девичьи гантельки»?! Этого еще не хватало!
– Не обижайся. Продаются такие симпатичные цветные гантели, отделанные пластиком.
Он вложил ей в каждую руку по гире, и Кейт только по одной-единственной причине не швырнула эти гантели ему на ноги: ей стало любопытно.
– Я не понимаю одного: зачем тебе все это?
– Тебе непонятно? – он улыбнулся и прижал ей локти к поясу. – Просто теперь мне окончательно стало ясно, что ты мне нравишься. А теперь сконцентрируйся на мышцах и начинай потихоньку поднимать гири.
– Да не хочу я ничего поднимать! – Боже, неужели это тот самый человек, который несколько минут назад довел ее до совершенно ослепительного оргазма? – Я хочу ударить тебя!
– Подумай: когда у тебя будут хорошие мускулы, ты сможешь ударить меня гораздо сильнее. – Он приподнял ее руки с гирями вверх и опустил вниз. – Вот так, только не спеша.
– Ой, да они же совсем легкие! Это, оказывается, совсем просто.
– После нескольких отжиманий тебе так не покажется. Будешь работать до хорошего пота, а потом посмотрим, что с тобой делать дальше.
Он был так настойчив, что Кейт машинально стала поднимать и опускать гири, но вдруг резко остановилась.
– Черт тебя побери, Байрон! Ты что, снова меня спасаешь?
Он усмехнулся и расправил ей плечи.
– Качай железо, детка. Детали мы обсудим позже.
10
Тетя Сьюзен и дядя Томми вернулись домой. Боже, как Кейт всегда радовалась их приездам! Но сейчас она боялась. Боялась прочесть на их лицах воспоминания о преступном прошлом ее отца, сомнения в ее собственной невиновности… И как же она обрадовалась, увидев в их глазах лишь тревогу и понимание. Но все-таки было тяжело встречаться с ними каждый день и не сметь задать вопрос, который так хотелось задать.
Из-за приезда родителей ей пришлось остаться в Темплтон-хаузе еще на некоторое время, но Кейт более или менее определила, какой образ жизни она намерена вести в дальнейшем. Днем – магазин: работа занимает время и отвлекает мысли. Вечером – тихие семейные беседы, умиротворяющие и исцеляющие. Ну, и иногда, чтобы совсем уж не раскиснуть, – свидания с Байроном. Эти свидания привносили в ее жизнь приятное разнообразие – ужины вдвоем, походы в кино, прогулки вечером, и Кейт решила считать отношения с Байроном своего рода экспериментом.
Но были еще долгие, волнующие поцелуи, дальше которых дело ни разу не пошло. От этих поцелуев у нее начинало, как сумасшедшее, колотиться сердце и в голове путались мысли, а потом она долго не могла успокоиться. Кейт чувствовала, что Байрону тоже хочется продолжения, и поражалась, что он способен настолько контролировать ситуацию. А поскольку она привыкла быть лидером в отношениях, то удивлялась и самой себе.
Кейт сидела за своим маленьким рабочим столом в Темплтон-хаузе, но смотрела не на компьютер, а в окно, и мысли ее были далеко.
– Какое приятное зрелище! – в дверях кабинета стояла Сьюзен Темплтон, муж держал ее за руку. – Наша Кейт редко грезит наяву, правда, Томми?
– Для этого она слишком разумна.
Они с женой заранее договорились о том, как будут себя вести, и сейчас, следуя разработанному плану, подошли с двух сторон к Кейт, которая сразу сделала вид, что работает.
– Я подсчитываю расход на рекламу на следующий квартал. Советую вам посидеть здесь, пока Марго и вас не запрягла.
– Я, признаться, уже обещал ей пару часиков своего времени, – подмигнул Томас. – Она думает, что я поддался ее чарам, а мне просто нравится работать с добрым старым кассовым аппаратом.
– Тогда, может быть, ты и мне поможешь советами по искусству торговли? У меня ничего путного не выходит.
– Надо любить то, что ты продаешь, моя девочка! Это главный совет, – даже если это тебе совсем не нравится. – Он обвел внимательным взглядом кабинетик, отметив, как аккуратно расставлены книги на полках, в каком идеальном порядке содержится рабочий стол. – Кто же это здесь так прекрасно прибрался?
– Никто не умеет устраивать свое рабочее место лучше Кейт. – Сьюзен положила ей руку на плечо и без долгих предисловий перешла к делу: – Дорогая моя, почему ты не поговоришь начистоту с Биттлом?
Кейт покачала головой. Подобного вопроса она ждала уже давно, поэтому он не застал ее врасплох.
– Я не хочу говорить с ним. Все это уже не имеет никакого значения.
Но Сьюзен продолжала молча смотреть на нее – спокойно, терпеливо, выжидательно.
– Вернее, это было для меня очень важно, – поправилась Кейт, опустив глаза. – А теперь мне наплевать!
– Послушай меня, детка…
– Томми… – предостерегающе начала Сьюзен.
– Нет! – резко оборвал он жену; глаза его метали громы и молнии. – Я знаю, Сьюзен, ты хотела обсудить все спокойно, без лишних эмоций, но я не могу, черт побери!
Он оперся кулаками о стол и навис над Кейт – высокий, крепкий, разгневанный.
– Я не ожидал от тебя такого, Кейт! Позволить вытереть об себя ноги, сдаться без борьбы… Взять – и вот так просто отказаться от того, что составляло смысл твоей жизни! Хуже: раскиснуть и заболеть, вместо того чтобы сражаться за свое доброе имя. Мне стыдно за тебя!
Сколько Кейт себя помнила, она всегда старалась жить так, чтобы никогда не услышать от него подобных слов. И сейчас они жгли ее сильнее пощечин.
– Я… я не брала этих денег!
– Разумеется, ты не брала денег. Речь совсем не об этом.
– Я старалась работать как можно лучше! Я знаю, я вас подвела. Простите…
– Мы говорим не о нас, а о тебе, – оборвал он. – О тебе! Ты себя подвела!
– Это неважно. – Боже, ему за нее стыдно! Он в ней разочарован! – Я все силы отдавала работе. Старалась. Я… я думала, что меня скоро сделают партнером, и тогда вы…
– И, в первый раз получив по зубам, ты сразу же подняла лапки и сдалась? Даже не пыталась защищаться?
– Нет, – Кейт не в силах была посмотреть ему в глаза и уставилась на свои руки. – Дело в том, что у них имеются доказательства. Не понимаю, как это произошло, потому что – клянусь – я не брала денег!
– Какие доказательства, Кейт? – спокойно произнесла Сьюзен.
– У них копии налоговых деклараций с моей подписью. – Она начала задыхаться. – И эти копии не соответствуют оригиналам! Если бы я уперлась, они бы начали расследование. Могло бы дойти до суда. И тогда вы… Поползли бы разные слухи, ваша репутация тоже пострадала бы. А если все оставить, как есть, то скоро об этом забудут. Просто надо оставить все, как есть! Я хочу выждать, попробовать построить новую жизнь, занимаясь магазином…
Теперь не выдержала Сьюзен.
– Значит, ты беспокоилась за нашу репутацию? – ровным голосом поинтересовалась она.
– На вас это обязательно сказалось бы! Мы ведь одна семья, правда? Я знаю – я вам всем обязана и просто не могла отплатить вам такой черной неблагодарностью!
– Что за чушь ты несешь?! – вскричал Томас.
– Подожди-ка, Томми. – Сьюзен села, сложив руки на коленях. – Пусть Кейт закончит. Так чем ты нам обязана, Кейт?
– Всем! – Она переводила взгляд с одного на другого. – И я всегда это понимала. Для меня не было ничего хуже в жизни, чем знать, что вы мной недовольны. И вот это случилось! А я не могла предотвратить, не могла остановить… Вы столько мне дали, и я хотела отплатить вам тем же. Если бы я стала партнером…
– Тогда получилось бы, что мы не зря вкладывали в тебя деньги? – закончила Сьюзен и медленно поднялась. – Твои слова оскорбительны, жестоки и несправедливы.
– Тетя Сьюзен…
– Помолчи! Ты действительно считаешь, что мы ждем платы за свою любовь? Да как ты смеешь так думать?!
– Я имела в виду…
– Я знаю, что ты имела в виду! – Сьюзен прямо колотило от злости, она вцепилась в плечо мужа. – Ты думаешь, мы взяли тебя в свой дом, в свою жизнь, потому что пожелали проявить милосердие? Даже хуже – милосердие с ожиданием отдачи долга? Ну, еще бы! – усмехнулась Сьюзен. – Ведь семья Темплтонов известна своей благотворительностью! По-твоему, мы тебя кормили, одевали, давали тебе образование для того, чтобы все видели, какие мы великодушные? Мы тебя воспитывали, любили, тревожились за тебя, потому что знали – ты вырастешь, станешь удачливой деловой женщиной и с лихвой вернешь нам затраченное время и силы?
Томас молча протянул Кейт носовой платок, чтобы она вытерла струящиеся по щекам слезы, а Сьюзен, склонившись над столом, тихо, но очень холодно продолжала:
– Да, мы пожалели маленькую девочку, так трагически, жестоко и несправедливо потерявшую родителей. Сердца наши разрывались: девочка старалась храбриться, но глаза ее смотрели так потерянно… И вот что я тебе скажу, Кэтрин Льюис Пауэлл. В ту минуту, когда ты переступила порог нашего дома, – ты стала нашей. Нашей! Ты стала моим ребенком и все еще продолжаешь им оставаться. А мои дети должны мне только одно – любовь и уважение. И не смей, никогда больше не смей швырять мне мою любовь обратно!
Она повернулась и вышла из комнаты, спокойно затворив за собой дверь.
Томас шумно выдохнул. Его жена нечасто разражалась подобными тирадами, но они всегда были великолепны.
– Здорово она тебе врезала, Кети, девочка?
– О, дядя Томми! – У Кейт было ощущение, словно земля разверзлась у нее под ногами. – Что же мне теперь делать?!
– Для начала иди-ка сюда. – Когда Кейт уселась к нему на колени и уткнулась лицом в его грудь, он стал слегка покачиваться, словно убаюкивая дитя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35