Увидев, что профсоюз уже не пикетирует въезд на съемочную площадку в
резервации, Бартоломью Бронзини был сильно удивлен. Интересно, имеет ли это
какое-нибудь отношение к опрокинутому танку, лежавшему рядом со смятым в
лепешку микроавтобусом, подумал он.
Поддав газу, Бронзини направил свой Харли-Дэвидсон в объезд, и помчался
по дороге к лагерю. Тормозить перед палаткой продюсеров он не стал, вместо
этого влетев на полной скорости внутрь и врезавшись в стол.
Бронзини успел соскочить с мотоцикла, прежде чем тот въехал в
брезентовую стену палатки. Но никто не обратил ни малейшего внимания на
треск порвавшейся ткани, в особенности Джиро Исудзу.
Перед ним было куда более устрашающие зрелище - искаженное гневом лицо
Бартоломью Бронзини, "Бронзового" Бронзини, причем выражение этого лица не
предвещало ничего хорошего.
- Что, черт бы вас побрал, здесь происходит? - проревел знаменитый
актер.
- Пожалуйста, говорить в почтительном тоне, - попытался остановить его
Исудзу. - Я ведь продюсер.
- Ты, чтоб тебе провалиться, отвечаешь за сценарий, а я хочу говорить с
исполнительным продюсером!
- Это мистер Нишитцу. С ним нельзя говорить. Он в Токио.
- Что, у вас в Токио нет телефонов? Или он тоже не говорит
по-английски?
- Мистер Нишитцу жить в уединении. Уже не молод. Когда съемки начаться,
он приедет, и вы можете поговорить.
- Да? Ну, тогда передайте ему кое-что.
- С удовольствием. Что вы хотел сказать?
- Терпеть не могу, когда меня пытаются надуть.
- Надуть? Не знать слова.
- Обмануть. Так тебе понятнее?
- Пожалуйста, объяснить, - упрямо сказал Джиро Исудзу. Бронзини
заметил, что тот не собирается уступать. Он почувствовал к Джиро что-то
вроде уважения, и это заставило его если не успокоиться, то хотя бы сбавить
тон.
- Я только что говорил по телефону с Куросавой.
- Это нарушение контракта. Вы не являться режиссером фильма.
- Неужели, Джиро, детка? - насмешливо проговорил Бронзини. - Да я такой
же режиссер этого бреда, как и Куросава. Он даже и не слышал о "Красном
Рождестве". Более того, он, чтоб его разорвало, вообще не совсем ясно
представляет себе, что такое Рождество.
- А, теперь понимаю. У нас были проблемы, и Куросава не смог принять
участие в съемках. Как раз собираться рассказать вам об этой неприятной
новости. Прошу извинить.
- Мне надоело все время слушать твои "прошу извинить". Хватит, меня уже
тошнит от всего этого. И я все еще не услышал никакого объяснения.
- Представители мистера Куросавы заверили меня, что он сможет выступить
в роли режиссера. Очевидно, нас введи в заблуждение. Серьезное нарушение
профессиональной этики, за которое мы потребуем возмещение морального
ущерба. Уверен, виновные принесут самые глубокие извинения.
- Моральный ущерб! Я бы перестал чувствовать себя ущербным, только
работая с Куросавой. Он великий режиссер.
- Очень жаль. Конечно же, мистер Нишитцу принесет свои извинения лично,
когда приедет на съемки.
- Черт, просто жду не дождусь, - язвительно заметил Бартоломью
Бронзини. - И кто же теперь будет снимать картину?
- Эта почетная обязанность возложена на меня, - поклонился ему Исудзу.
Бронзини застыл как вкопанный. Его прищуренные, как у таксы, глаза
сузились еще больше, а руки, до сих пор бешено жестикулировавшие, повисли в
воздухе.
- Ты? - тихо, но с непередаваемым выражением в голосе, спросил он.
Джиро Исудзу невольно отступил назад.
- Да, - так же тихо ответил он.
Подойдя поближе, Бронзини наклонился и заглянул ему в лицо. Даже теперь
он казался гигантом по сравнению с Джиро, хотя был и не очень высокого
роста.
- Джиро, малыш, а сколько фильмов ты уже снял?
- Ни одного.
- Тогда ты сильно рискуешь своей репутацией режиссера, решив нас
выручить, - с деланной беззаботностью заметил Бронзини. - В конце концов,
бюджет у нас, черт возьми, всего-то шесть миллионов. Подумаешь, мой новый
фильм. Какая разница! Слушай, а почему бы нам вообще не обойтись без
режиссера? Может быть, просто начнем дурачиться, и кидать друг в друга
песочком, и, глядишь, наберется как раз достаточно материала для
коротенького мультфильма. Ведь к этому мы и идем - все превратилось в
какой-то чертов фарс!
- Я справляться хорошо, обещаю.
- Нет. Ни за что. Я выхожу из игры. Съемки прекращаются, мы проводим
конкурс, находим опытного режиссера, и тогда снова начинаем снимать. Ни
секундой раньше. Ясно?
- Нет времени. Снимать надо уже завтра.
- Завтра - сочельник, - медленно, словно объясняя умственно отсталому
ребенку, сказал Бронзини.
- Мистер Нишитцу ужал график съемок.
- Позволь-ка на него взглянуть.
- Невозможно. Нет в наличии. Очень жаль.
- Здорово! Просто замечательно! Нет ни графика съемок, ни режиссера.
Все, чем мы располагаем - это кинозвезда, несметное количество танков, и ты.
Потрясающе! Я направляюсь в отель, и попрошу шеф-повара, чтобы он разрешил
мне засунуть голову в духовку, а не то я за себя не ручаюсь!
Сжав кулаки, Бронзини уже двинулся к зиявшей в стене палатки дыре,
когда сзади раздался голос Джиро:
- Нет. Вы нам нужны.
Остановившись, Бронзини резко развернулся на каблуках. Он просто не
верил своим ушам - у этого парня хватило наглости настаивать на своем!
- Зачем? - резко спросил он.
- Договориться с морскими пехотинцами и летчиками.
- Интересно, о чем?
- Из-за того, что мы начинать раньше, часть каскадеров еще не приехала.
Мы попросить разрешения использовать американских солдат. И технику. Завтра
- съемка большого парашютного десанта.
- Что-то не припомню в сценарии никакого десанта.
- Это есть в последней редакции. Дописать вчера вечером.
- И кто же вставил эту сцену? - с подозрением спросил Бронзини.
- Я.
- Джиро, будь добр, объясни мне, почему я даже не удивлен? Ну почему?
Джиро Исудзу прокашлялся.
- Сценарий мой, - оправдывающимся тоном сказал он. - Мой и господина
Нишитцу.
- Только не забудьте, кто все-таки написал первоначальную версию, - с
горечью проговорил Бронзини. - Помнишь, была такая, еще до танковых баталий,
а действие происходило в Чикаго?
- Вы получать соответствующее вознаграждение за участие, и конечно,
упоминаться в титрах. Пожалуйста, идти со мной?
- Если ты просишь помочь вам, то и я кое о чем тебя попрошу.
- Извините, не понял? - сказал Исудзу.
- Я хочу, чтобы все проблемы с профсоюзом были решены. К завтрашнему
дню. Только на этих условиях я могу обещать, что буду с вами сотрудничать.
Джиро Исудзу заколебался.
- Разобраться с профсоюзом до начала съемок. Вас устроит?
От неожиданности Бронзини даже мигнул.
- Ладно, договорились.
Наученный прошлым опытом, Джиро Исудзу быстро отскочил с дороги.
Проводив его тяжелым взглядом, Бронзини поднял с земли свой мотоцикл и
выкатил его из палатки.
По дороге он чуть было не столкнулся с Санни Джо Роумом, за которым
плелись несколько японцев, среди которых неожиданно оказался один
американец.
- Я заставил их крутиться волчком, как вы просили, мистер Бронзини, -
прогрохотал Санни.
- Отлично. Теперь тебе осталось только выучить японский, - проговорил
Бронзини, влезая на мотоцикл и заводя мотор. - Судя по всему, без него тебе
не обойтись!
Роум рассмеялся.
- Когда познакомишься с ним поближе, понимаешь, какой это шутник. Барт,
позвольте вам представить Римо, нашего каскадера-американца. Он будет вашим
дублером.
Римо протянул руку, сочтя, что раз ему поручили приглядывать за
Бронзини, то лучше подавить в себе уже возникшую антипатию.
- Я ваш большой поклонник, - солгал он.
- Тогда что же вы не кланяетесь? - не подавая руки в ответ, усмехнулся
Бронзини, и с грохотом умчался вслед за микроавтобусом Нишитцу.
- Думаешь, какая собака его укусила? - спросил Санни Джо.
- Бронзини всегда ведет себя, как будто ему штаны узковаты, -
откликнулся Римо. - Я читал об этом в журнале.
Когда Бартоломью Бронзини, за которым маячила неизменная фигура Исудзу,
вошел в кабинет, начальник базы морских пехотинцев в Юме воспринял это без
особого восторга.
- Чтобы между нами не возникло непонимания, - резко заметил он, - хочу
сказать сразу - я не видел ни одного вашего фильма.
Услышав такое начало, Бартоломью Бронзини сменил виноватое выражение
лица на глупую ухмылку.
- Еще не все потеряно, - сострил он. - Все мои картины вышли на видео.
Его шутка осталась без ответа - то ли начальник базы был таким
непробиваемым человеком, то ли эта реакция стала очередным подтверждением,
что среди сценических талантов Бронзини напрочь отсутствовал дар комедианта.
Бартоломью в очередной раз спросил себя, почему он все еще не бросил этот
японский цирк, в который превратились съемки. Тем не менее, как бы ни душила
его злоба, Бартоломью Бронзини все-таки был профессионалом, и он собирался
закончить съемки в срок, каким бы ни был график, и только затем хлопнуть за
собой дверью.
- Присаживайтесь и расскажите, для чего вам понадобились наши ребята, -
предложил полковник Тепперман.
- Нам бы хотелось немного поснимать у вас на базе, - объяснил Бронзини.
- Скажем, начиная с завтрашнего дня.
- Забавное вы выбрали время для съемок. Праздники-то уже на носу.
- К сожалению, мы будем снимать всю Рождественскую неделю, - сказал
Бронзини. - Думаю, поскольку ваши солдаты будут находиться в отпуске, мы
доставим, таким образом, меньше хлопот.
- Я не уполномочен дать вам такое разрешение, - медленно проговорил
полковник, бросив косой взгляд на Джиро Исудзу. - У нас на базе проводятся
операции, связанные с разведывательной деятельностью.
- В таком случае, кто обладает достаточными полномочиями? -
хладнокровно поинтересовался Бронзини.
- Пентагон. Но я думаю, они вряд ли...
- Пока что мы очень успешно сотрудничали с вашим Конгрессом,
Госдепартаментом, да и с местными властями тоже, - поспешно вставил Исудзу.
Это сообщение заставило полковника задуматься.
- Думаю, я мог бы кое-кому позвонить, - сказал он, наконец, с неохотой.
- Сколько дней вам потребуется на съемки?
- Два, - ответил Джиро. - Самое большее, три. Нам нужно, также, чтобы
вы выделили некоторое количество солдат.
- Зачем это? - с подозрением спросил полковник.
- В качестве каскадеров.
- Вы хотите использовать в фильме моих людей?
- Да, сэр. - Бронзини почувствовал, что пора перевести огонь на себя. -
Я часто делал так в фильме "Гранди". Ребята из Голливуда не умеют двигаться
и действовать, как настоящие солдаты. Просто невозможно добиться, чтобы
оружие выглядело у них в руках хоть сколько-нибудь правдоподобно.
Полковник кивнул.
- Я не смотрел фильмов о войне вот уже много лет. Просто невыносимо,
какую чушь там порой показывали. Знаете, в одном из фильмов у главного героя
к автомату Калашникова была приделана американская ракетная установка М-120.
- В этом фильме такого никогда не случится, - заверил его Бронзини. -
Мы знаем, с каким оружием работаем.
Полковник Тепперман протянул руку к телефонной трубке.
- Хорошо, я позвоню, - решительно сказал он. - А у вас есть роль
полковника морских пехотинцев?
Приподняв бровь, Бронзини взглянул в сторону Джиро.
- Да, - вкрадчиво проговорил японец. - Это будет очень престижный
фильм. Для каждого из ваших людей найдется по роли. Но они должны взять с
собой оружие. Потребуется очень много подлинного американского оружия.
- У нас есть все необходимое.
- И конечно же, патроны должны быть холостые.
- Верно, черт побери, - заметил полковник Тепперман, набирая номер. -
Алло, соедините меня с командным пунктом...
Командующий авиабазой Льюк был упрямым человеком.
- Прошу прощения, джентльмены, но разрешить этого я не могу, - сказал
полковник Фредерик Дэвис. - Я вполне понимаю ваши мотивы, но позволить
киносъемочной группе разгуливать у себя по базе не могу. Вас просто не
возможно будет проконтролировать.
- Нам не потребуется находиться на базе очень долго, - с готовностью
откликнулся Джиро Исудзу. - Самое большее, в течение одного дня.
Бронзини заметил, что рубашка на Джиро промокла насквозь. Что ж, при
таком жестком графике съемок оно и неудивительно, подумал он.
- Боюсь, ничего не выйдет, - покачал головой полковник Дэвис.
- Мы хотим отснять высадку большого десанта, сэр, - вступил в разговор
Бронзини. - Столько человек, сколько вы сможете нам предоставить.
- Вы хотите, чтобы я откомандировал к вам десантников?
- При полной амуниции, - кивнул Бронзини.
- Конечно, сами парашюты - наша забота, - сказал Исудзу. - И все
расходы мы тоже берем на себя. Вас устраивать?
- А людям будут выплачены суточные, - добавил Бронзини, заметив, как
глаза полковника блеснули.
- Господи, да вы понимаете, что это будет? Вам потребуется транспортный
самолет Геркулес С-130.
- Я думаю, трех нам будет достаточно, - уверенно проговорил Бронзини. -
Людей нужно будет сбросить над пустыней Юма. Конечно, сцену взлета мы
отснимем здесь, и вообще, весь процесс подготовки к выброске.
- Звучит впечатляюще, - задумчиво протянул полковник Дэвис. Он никогда
еще не принимал участия в военных действиях, ни разу не был свидетелем такой
масштабной операции, как предлагал этот актеришка.
- Подумайте, какая эта будет реклама для военной авиации, - продолжал
Бронзини. - По сценарию, именно десантники вступают в бой с китайскими
пехотинцами и уничтожают их.
Полковник надолго задумался.
- Знаете, - сказал он наконец, - мои подчиненные, ответственные за
вербовку, утверждают, что каждый раз после выхода очередного "Гранди", в
армию записывается процентов на двадцать больше людей.
- На этот раз, может выйти и тридцать. Или даже сорок.
- Все это, конечно, соблазнительно, но, сами понимаете, просьба
необычная. Не думаю, что Пентагон пойдет на это.
- Морские пехотинцы уже дали согласие, - вставил Джиро Исудзу.
Полковник помрачнел.
- А что в фильме делают эти придурки? - пробормотал он.
- Их наголову разбивает китайская армия в первой сцене, - ответил
Джиро.
- Возможно, я все-таки попробую сделать пару звонков, - согласился
Дэвис. - Но вы должны пообещать мне кое-что взамен.
- Только скажите, - откликнулся Бронзини. - Автограф? А может быть,
фотографию?
- Что за глупости? Не нужно мне этого барахла. Я хочу первым выпрыгнуть
из самолета.
- Договорились, - сказал Бартоломью Бронзини, поднимаясь со своего
места. - Вы не пожалеете о своем решении, сэр.
- Можешь звать меня просто Фред, Барт.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
По дороге в Международный Аэропорт Юмы, Шерил Роуз размышляла, что это
за имя "Чиун"? Напоминает азиатское. Возможно, он японец. Судя по их фильму,
это почти наверняка так. Поставив студийный микроавтобус у обочины, Шерил
вошла в здание аэропорта.
В зале ожидания сидел только один человек. Низенький, в длинных
шелковых одеждах, он выглядел одиноко, и Шерил даже слегка растрогалась.
- Вы мистер Чиун? - подойдя к нему, спросила она.
Повернувшись, маленький азиат смерил ее чопорным взглядом и ответил:
- Да, меня зовут Чиун.
- Что ж, здравствуйте. Я Шерил, из студии.
- Они прислали женщину?
- В "Красном Рождестве" я единственный менеджер рекламе, - весело
ответила Шерил. - Так что вы бора у вас никакого, хотя, надеюсь, я смогу вам
понравиться.
- А кто понесет мой багаж? - горестно воскликнул азиат. Шерил заметила,
что он совершенно лысый, за исключением двух седых прядей над ушами.
- Вы без шляпы? Разве редактор не предупредил, что в Аризоне очень
жарко? Можете схватить солнечный удар.
- Что плохого в моей одежде? - потребовал объяснений Чиун, оглядывая
свое кимоно, темно-зеленое, с золотыми драконами на груди.
- Вам нужен головной убор.
- Меня гораздо больше беспокоит мой багаж.
- Ну, не беспокойтесь, я этим займусь. А пока, почему бы вам не
заглянуть вон в тот магазинчик, и поискать что-нибудь себе на голову?
- С моей головой все в порядке.
- Да не стесняйтесь, - уговаривала Шерил этого смешного старичка. -
Студия с удовольствием возьмет на себя расходы.
- Тогда я с удовольствием воспользуюсь этим любезным предложением.
Багаж за углом, - сказал азиат, протянув руку с необычайной длины ногтями в
сторону нескольких лакированных сундуков, сваленных неподалеку, и,
развернувшись, направился к палатке с сувенирами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33