Ведь не только психика из своих тайных глубин может приводить к ошибкам тела (любые ошибки совершаются действиями тела), но и тело (кто знает?) может вызывать ошибки психики.
Кто в это не верит, пусть выпьет двести граммов водки натощак, и все аргументы ему откроются сами.
А, поскольку новое понятие Совместности относится у нас к определению «целое», то мы должны сейчас разобраться в том - что же такое психика именно как целое с телом?
Итак, что же это за целое, которое образуют психика и тело? Это очень необычное целое, хотя бы потому, что это живое целое, которое составляет человека. Таким образом, как любое живое целое, мы будем понимать его в качестве организма. Однако это не должно стать для нас физиологическим объяснением, поскольку мы находимся в рамках философских попыток. И, чтобы в этих рамках оставаться, нам следует от физиологического факта отстраниться и определиться - что же такое организм с позиций философского обобщения?
Философски говоря, изначально следует сказать, что организм - это целое, вне которого его части не могут иметь никакого бытия. А если выразиться более тонко и более философски, то организм - это целое, любая часть которого может быть его составной частью только в том случае, если она не может быть самостоятельным целым без него. Второе определение более точно характеризует еще и части целого, потому что золотой зуб, например, находясь в организме человека, неописуемо украшает его, но не принадлежит этому организму и не является его частью.
Сейчас каждый читатель из двух предложенных выше определений может выбрать себе по вкусу, но в дальнейшем мы должны единодушно отличать организм от любого другого целого именно по этому показателю - по невозможности частей организма существовать без него. Это будет несложно.
В качестве примера отличия просто целого от организма, можно привести такое целое, как статично собранная группа частей (кирпичный дом, например), или такое целое, как агрегат, где части динамически взаимодействуют друг с другом (например, автомобиль). Оба этих целых - не организмы.
Кирпичный дом не организм, потому что он есть целое просто по совокупности своих частей, каждая из которых (любой кирпич) может самостоятельно быть кирпичом и до строительства дома, и после него. Поэтому кирпичный дом не организм.
Автомобиль, же, не простая совокупность частей, он - агрегат, так как все его части работают совместно. Но его части - генератор, колесо, лампочка, провод, болт, винт, поршень, хомут, тяга и т.д. - могут быть самими собой и до автомобиля, и после срока его службы. Поэтому автомобиль тоже не организм, хотя и очень похож.
В отношении же организма следует строго определять, что все его части имеют бытие только в его составе, и никаким собственным бытием не обладают. Печень, глаз, рука, мышца, мозг, язык и т.д., всё это при отделении от организма не только автономно не функционирует, но и погибает. Эти части должны быть или в этом организме, или попасть в другой, но сами по себе вне организма они быть не могут.
И, следовательно, если в таком целом, как человек, такие его части, как тело и психика, не могут иметь самостоятельного бытия вне этого целого (вне данного человека), то человек - это организм. Тело без психики погибнет, не способное функционировать, а психика без тела или исчезнет вместе с телом (есть такой простенький концептуальный вариант), или это будет психика без воплощения в каком-либо теле, то есть психика в чистом виде, совсем в другом качестве, душа (здесь концептуальных вариантов не счесть).
В общем, всё это (как вывод) нужно нам пока лишь только для того, чтобы придать беспокойному союзу психики и тела статус организма с философской, а не с физиологической позиции. Всё это пока только лишь для того, чтобы уйти от физиологического понятия организма, которое, хоть и вполне очевидно, но совершенно не связано с сутью наших проблем.
А суть наших проблем состоит в том, что согласованную жизнь психики и тела в человеке мы теперь на всех основаниях можем квалифицировать в качестве организма. И в чем проблемы? Проблемы в том, что мы здесь под «организмом человека» понимаем некую Совместность психики и тела, то есть, под организмом понимаются даже не психика и тело вместе взятые, а подразумевается нечто третье по отношению к ним: согласованная Совместность их бытия.
Ну и что? В чем же, наконец, проблема? А проблема в том, что Совместность психики и тела не может быть каким-либо известным нам типом бытия.
Нам известны два типа бытия: одно бытие идеальное, а другое бытие материальное. Психика выступает представителем идеального бытия, а тело - представителем материального бытия. Но Совместность психики и тела в организме человека не может проистекать из материального бытия, и не может проистекать из идеального бытия. Она должны проистекать из какого-то Третьего Бытия.
Почему именно что-то третье мы определяем источником Совместности организма человека, а не психику и тело вместе взятые? Потому что психику и тело нельзя «взять вместе». Они не могут соединяться вместе или смешиваться друг с другом в совместном бытии. Они не могут образовывать совместность в прямом контакте, потому что они полностью инобытийны друг другу. Они находятся в совершенно разных и полностью изолированных, мирах, не имеющих ни одной точки, способной соприкасаться.
Тело живет по законам физическим, оно пространственно, материально, вещественно и делимо. А психика живет по законам духа, она непространственна, нематериальна, невещественна и неделима.
Поэтому столь разноприродные части не могут соединяться в целое за счет совпадения своей внутренней природы. Они могут это сделать только посредством какого-нибудь внешнего принудительного соединения. Столь разноприродные части следует понудить к соединению в целое, ибо по своим внутренним свойствам они не располагают ничем таким, что способствовало бы их к естественному совпадению в одном бытии - они сами по себе есть два противоположных и несовместимых друг с другом бытия.
Но это понуждение каждого из них не может быть ни психическим, ни физическим, потому что психическое может понуждать только психическое, а физическое может понуждать только физическое. Следовательно, то, что их понуждает к Совместности, не должно быть психическим, и не должно быть физическим. Оно должно быть чем-то третьим - сверхфизическим и сверхпсихическим, то есть чем-то высшим по отношению к ним, способным управлять обоими. Оно (что-то, их понуждающее) должно обладать более высшей, по отношению к ним, природой, способной приказывать и психике, и материи.
Нам ни о чем подобном из опыта нашего скудного бытия не известно, но мы должны это принять, потому что, хоть психическое, хоть физическое, неспособно воздействовать на противоположное себе бытие напрямую.
Но, при всём при этом, между психикой и телом существуют отношения явной причинности, где поведение одного мгновенно тут же отражается на поведении и состоянии другого. И, следовательно, отношения психики и тела именно причинны.
Но они не могут быть прямыми!
Ведь, то, что имеет силу для духа, то не имеет силы для тела (в смысле прямой причинности), а то, что имеет силу для тела, то не имеет силы для духа (в том же смысле прямого воздействия).
Тело может стать причиной действия только другого тела, а мысль может стать причиной только следующей мысли. Но телесное стать причиной мысли не может - физический объект не может проникнуть в сознание и повернуть там какую-либо вещественную шестеренку - в сознании нет ничего вещественного.
А психика не может приказом своей воли или своим мысленным представлением пространственно передвинуть даже самую маленькую молекулу материи. Но, при этом, неспособная воздействовать даже на самые малые предметы, психика, легко двигает, собственное массивное тело. Эту способность психики произвольно двигать собственное тело Гегель называл не иначе, как магической, потому что прямым, непосредственным приложением физической силы, психика не обладает.
Ничто из этой пары (психика и тело), повторимся, не может быть прямой причиной другому. Поэтому те причинные отношения между психикой и телом, которые, несмотря на это, все-таки, существуют, могут реализоваться только посредством Причины, которая не должна быть психической, и не должна быть физической. Поскольку, будь эта Причина физической, она бы посредствовала только телу, а будь она психической, она бы посредствовала только психике. В любом из этих вариантов организм человека развалился бы, поскольку его Совместность не сложилась бы.
Таким образом, из наших выводов следует, что человеческий организм создаётся и поддерживается в живом состоянии некоей Высшей Причиной, чьё Бытие существует в сфере недоступных нашему опыту определений, потому что наш опыт знает только бытие идеального или бытие физического, а Высшее Бытие этой причины - ни первое, ни второе, а Третье.
Всем сейчас понятно, что мы уперлись в вопрос, который может быть принят или не принят по мировоззренческим, а не по логическим основаниям. Но там, где царствует мировоззрение, не может быть никаких логических аргументов, сколько бы мы на логику не напирали. Никакие логические доводы не способны произвести никаких перемен ни в одной из позиций, если человек не хочет эти доводы принимать и верит в другое.
Но у нас никакого расчёта на веру не должно быть с самого начала, ибо с самого начала мы занимаемся только тем, что тренируемся думать познавательно, и не более того. Поэтому, если у нас всё логично, то никаких вопросов, кроме вопросов логического порядка, мы обсуждать не должны.
А если у кого-то, всё еще, остались вопросы, терзающие логику задачами сверки с опытом ощущений, то подобные вопросы лучше перенаправить к самим ощущениям. Потому что тот, кто хочет мыслить познавательно, должен выныривать из опыта накрывших его с головой ощущений. Например, ощущения говорят нам, что Солнце восходит утром над неподвижной Землей и закатывается ночью за неподвижную Землю. Но, помыслив об этом познавательно, мы узнаём об опыте своих ощущений столько необычного, что перестаем принимать их в расчет.
Точно также мы можем не принимать в расчет не только опыт ощущений, но даже и полное отсутствие этого опыта. Это обычный контраргумент против логики - если нет опыта ощущений, то ничего вообще нет, несмотря ни на какие логические предпосылки к обратному. Но этот аргумент слеп к истине, поскольку наличие ощущений совершенно не является критерием реальности события или факта. Давайте, например, вспомним сейчас каждый свою первую учительницу. Быстро произошло, не так ли? Но - сопровождалось ли это какими-либо ощущениями пяти органов чувств? Никакими не сопровождалось. Так что же нам теперь - не верить в то, что в нашем сознании есть огромный фонд воспоминаний, куда кто-то сейчас (в сознании же) сбегал и принес нам нужный файл? А ведь всё это как-то реально произошло, но произошло это без опыта ощущений.
Или, давайте, положим в рот кусок хлеба - ощущения подтвердят нам, что у нас во рту есть хлеб. А теперь, давайте, проглотим этот кусок. Немедленно вслед за этим кусок хлеба навсегда исчезнет из любых наших ощущений. Мы не будем больше ощущать его нигде - ни в движении по пищеводу, ни в работе желудка. Так что же - не верить в пищевод и не верить в желудок? Или не верить в то, что там сейчас наш хлеб? Или вообще признать, что хлеба во рту никогда не было?
Следовательно, если не упираться в сомнительный опыт ощущений, а говорить только о логичности вывода, то необходимость Высшего Третьего Бытия для совместности психики и тела в организме человека очевидна. Поэтому нам следует уклониться от мировоззренческих споров и заняться тем, чего требует логический порядок нашего исследования.
А этот порядок требует, чтобы мы сейчас же занялись определением функции тела, ибо это диктует нам метод философского обобщения, за который мы продолжаем крепко держаться.
Однако функция тела, как части человеческого организма, у нас теперь должна, с точки зрения совместности этого организма, рассматриваться только согласованно с функцией психики, а функция психики, как части человеческого организма - только согласованно с функцией тела. Отдельной и независимой функции в целях организма у них быть не может.
И какова может быть вот эта их совместная функция? Она проста - взаимодействовать с внешней средой.
Организм вообще сам по себе существует для взаимодействия с тем, что его окружает. Организм - это согласованное взаимодействие его собственных частей для оптимально продуктивного общения с внешней средой. И если внутри самого организма всё упорядоченно за счет Совместности, то вне себя организм встречает поток случайных изменений. И всё случайное вовне себя организм обязан превращать в упорядоченное внутри себя. И, собственно говоря, это и есть основная функция организма, основная совместная функция психики и тела - упорядоченно размещать человека в случайном бытии.
Мы и раньше исходили из того, что функция - это способ размещения в бытии, и теперь должны исходить из того же. И поэтому, как функцию психики, так и функцию тела для организма мы должны понимать в этом главном назначении - оптимально взаимодействовать с внешней средой.
И тогда, посмотрев на эту совместную функцию тела и психики в этом аспекте, мы должны будем признать, что здесь определенный приоритет есть у тела, поскольку это именно тело взаимодействует с внешней средой, а психика осуществляет деятельность уже ответную, призванную осмыслить опыт тела и определить надлежащий режим поведения.
Таким образом, подфункция тела в составе совместной его функции с психикой, нам становится ясной до предела - тело как воронка вбирает и пропускает через себя весь окружающий мир, чтобы предоставить его психике. Для этого в теле существует пять центров пропуска (с пятью вахтерами - пятью органами чувств), в которых физический мир преобразуется в психический, редактируется и запускается в зону интеллекта - туда, где физический порядок мира будет воспроизводиться в идеальных законах сознания.
Таким образом, психика получает через тело в своё распоряжение весь физический мир и познаёт его.
Тело для этого устроено оптимально, потому что, как мы помним, интеллект, чтобы наполняться содержанием, должен натыкаться на что-то внешнее себе, и на этом внешнем себе, как на экране, он должен увидеть самого себя, вступившего с этой средой в познающие отношения. Но представим себе экран всего мира, на который натолкнулся бы интеллект без тела - интеллект просто растекся бы по этому безбрежному экрану и потерял бы в этой необъятности связь вещей. Без тела, в котором весь мир сжимается до предельно сконцентрированной картины всего пяти родов ощущений, этот бескрайний мир был бы слишком велик и слишком разнороден для интеллекта, чтобы тот мог воспринять мир в целостности, как объект, доступный познанию.
Таким образом, тело - это зона качественного перехода физической Вселенной в психический мир человека. Тело - это преобразователь физического в психическое. В этом состоит его функция, и, если говорить о приоритете этой функции в совместной функции психики и тела, то у функции тела есть приоритет первого контакта с физическим миром, приоритет первого знакомства с материей.
И что из этого? Зачем мы это выяснили, и что нам из этой приоритетности первого взаимодействия с материей?
В этом для нас есть очень много важного, поскольку из этого факта проистекают те самые казусы телесной обусловленности сознания, о которых был намек в начале главы.
Что это за казусы?
Это казусы того, что приоритет телесного в первом узнавании мира переходит в приоритет телесного во всём нашем мышлении.
Именно из-за того, что первое знание о мире телесно, нашим понятиям всегда ближе приоритет телесного, чем приоритет идеального. Именно поэтому нам всегда легче поверить во всё физическое, чем поверить во что-либо идеальное. Физическое нам более сопричастно по внутреннему впечатлению, и более несомненно по логике происходящего. Законы сознания и законы логики для нас не столь очевидны, сколь очевидно что-либо телесное. Например, твердь земная под нашими ногами для нас более очевидна, чем твердь воздушная под крылом стотонного самолета, потому что твердь земную мы воспринимаем телесно, а твердь воздушную лишь логически понимаем.
Внешнее и физическое более несомненно для нашего внутреннего мира, чем что-то психическое в нём самом, потому что источник наполнения нашего внутреннего мира - интеллектуальный, но момент первого обнаружения интеллектом своей работы - физический! И поэтому, как бы моментально не становились все наши физические ощущения психическими актами, всё равно для психики родоначальным фактом любого знания всегда является нечто физическое, ибо мир входит в интеллект через физические сигналы тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Кто в это не верит, пусть выпьет двести граммов водки натощак, и все аргументы ему откроются сами.
А, поскольку новое понятие Совместности относится у нас к определению «целое», то мы должны сейчас разобраться в том - что же такое психика именно как целое с телом?
Итак, что же это за целое, которое образуют психика и тело? Это очень необычное целое, хотя бы потому, что это живое целое, которое составляет человека. Таким образом, как любое живое целое, мы будем понимать его в качестве организма. Однако это не должно стать для нас физиологическим объяснением, поскольку мы находимся в рамках философских попыток. И, чтобы в этих рамках оставаться, нам следует от физиологического факта отстраниться и определиться - что же такое организм с позиций философского обобщения?
Философски говоря, изначально следует сказать, что организм - это целое, вне которого его части не могут иметь никакого бытия. А если выразиться более тонко и более философски, то организм - это целое, любая часть которого может быть его составной частью только в том случае, если она не может быть самостоятельным целым без него. Второе определение более точно характеризует еще и части целого, потому что золотой зуб, например, находясь в организме человека, неописуемо украшает его, но не принадлежит этому организму и не является его частью.
Сейчас каждый читатель из двух предложенных выше определений может выбрать себе по вкусу, но в дальнейшем мы должны единодушно отличать организм от любого другого целого именно по этому показателю - по невозможности частей организма существовать без него. Это будет несложно.
В качестве примера отличия просто целого от организма, можно привести такое целое, как статично собранная группа частей (кирпичный дом, например), или такое целое, как агрегат, где части динамически взаимодействуют друг с другом (например, автомобиль). Оба этих целых - не организмы.
Кирпичный дом не организм, потому что он есть целое просто по совокупности своих частей, каждая из которых (любой кирпич) может самостоятельно быть кирпичом и до строительства дома, и после него. Поэтому кирпичный дом не организм.
Автомобиль, же, не простая совокупность частей, он - агрегат, так как все его части работают совместно. Но его части - генератор, колесо, лампочка, провод, болт, винт, поршень, хомут, тяга и т.д. - могут быть самими собой и до автомобиля, и после срока его службы. Поэтому автомобиль тоже не организм, хотя и очень похож.
В отношении же организма следует строго определять, что все его части имеют бытие только в его составе, и никаким собственным бытием не обладают. Печень, глаз, рука, мышца, мозг, язык и т.д., всё это при отделении от организма не только автономно не функционирует, но и погибает. Эти части должны быть или в этом организме, или попасть в другой, но сами по себе вне организма они быть не могут.
И, следовательно, если в таком целом, как человек, такие его части, как тело и психика, не могут иметь самостоятельного бытия вне этого целого (вне данного человека), то человек - это организм. Тело без психики погибнет, не способное функционировать, а психика без тела или исчезнет вместе с телом (есть такой простенький концептуальный вариант), или это будет психика без воплощения в каком-либо теле, то есть психика в чистом виде, совсем в другом качестве, душа (здесь концептуальных вариантов не счесть).
В общем, всё это (как вывод) нужно нам пока лишь только для того, чтобы придать беспокойному союзу психики и тела статус организма с философской, а не с физиологической позиции. Всё это пока только лишь для того, чтобы уйти от физиологического понятия организма, которое, хоть и вполне очевидно, но совершенно не связано с сутью наших проблем.
А суть наших проблем состоит в том, что согласованную жизнь психики и тела в человеке мы теперь на всех основаниях можем квалифицировать в качестве организма. И в чем проблемы? Проблемы в том, что мы здесь под «организмом человека» понимаем некую Совместность психики и тела, то есть, под организмом понимаются даже не психика и тело вместе взятые, а подразумевается нечто третье по отношению к ним: согласованная Совместность их бытия.
Ну и что? В чем же, наконец, проблема? А проблема в том, что Совместность психики и тела не может быть каким-либо известным нам типом бытия.
Нам известны два типа бытия: одно бытие идеальное, а другое бытие материальное. Психика выступает представителем идеального бытия, а тело - представителем материального бытия. Но Совместность психики и тела в организме человека не может проистекать из материального бытия, и не может проистекать из идеального бытия. Она должны проистекать из какого-то Третьего Бытия.
Почему именно что-то третье мы определяем источником Совместности организма человека, а не психику и тело вместе взятые? Потому что психику и тело нельзя «взять вместе». Они не могут соединяться вместе или смешиваться друг с другом в совместном бытии. Они не могут образовывать совместность в прямом контакте, потому что они полностью инобытийны друг другу. Они находятся в совершенно разных и полностью изолированных, мирах, не имеющих ни одной точки, способной соприкасаться.
Тело живет по законам физическим, оно пространственно, материально, вещественно и делимо. А психика живет по законам духа, она непространственна, нематериальна, невещественна и неделима.
Поэтому столь разноприродные части не могут соединяться в целое за счет совпадения своей внутренней природы. Они могут это сделать только посредством какого-нибудь внешнего принудительного соединения. Столь разноприродные части следует понудить к соединению в целое, ибо по своим внутренним свойствам они не располагают ничем таким, что способствовало бы их к естественному совпадению в одном бытии - они сами по себе есть два противоположных и несовместимых друг с другом бытия.
Но это понуждение каждого из них не может быть ни психическим, ни физическим, потому что психическое может понуждать только психическое, а физическое может понуждать только физическое. Следовательно, то, что их понуждает к Совместности, не должно быть психическим, и не должно быть физическим. Оно должно быть чем-то третьим - сверхфизическим и сверхпсихическим, то есть чем-то высшим по отношению к ним, способным управлять обоими. Оно (что-то, их понуждающее) должно обладать более высшей, по отношению к ним, природой, способной приказывать и психике, и материи.
Нам ни о чем подобном из опыта нашего скудного бытия не известно, но мы должны это принять, потому что, хоть психическое, хоть физическое, неспособно воздействовать на противоположное себе бытие напрямую.
Но, при всём при этом, между психикой и телом существуют отношения явной причинности, где поведение одного мгновенно тут же отражается на поведении и состоянии другого. И, следовательно, отношения психики и тела именно причинны.
Но они не могут быть прямыми!
Ведь, то, что имеет силу для духа, то не имеет силы для тела (в смысле прямой причинности), а то, что имеет силу для тела, то не имеет силы для духа (в том же смысле прямого воздействия).
Тело может стать причиной действия только другого тела, а мысль может стать причиной только следующей мысли. Но телесное стать причиной мысли не может - физический объект не может проникнуть в сознание и повернуть там какую-либо вещественную шестеренку - в сознании нет ничего вещественного.
А психика не может приказом своей воли или своим мысленным представлением пространственно передвинуть даже самую маленькую молекулу материи. Но, при этом, неспособная воздействовать даже на самые малые предметы, психика, легко двигает, собственное массивное тело. Эту способность психики произвольно двигать собственное тело Гегель называл не иначе, как магической, потому что прямым, непосредственным приложением физической силы, психика не обладает.
Ничто из этой пары (психика и тело), повторимся, не может быть прямой причиной другому. Поэтому те причинные отношения между психикой и телом, которые, несмотря на это, все-таки, существуют, могут реализоваться только посредством Причины, которая не должна быть психической, и не должна быть физической. Поскольку, будь эта Причина физической, она бы посредствовала только телу, а будь она психической, она бы посредствовала только психике. В любом из этих вариантов организм человека развалился бы, поскольку его Совместность не сложилась бы.
Таким образом, из наших выводов следует, что человеческий организм создаётся и поддерживается в живом состоянии некоей Высшей Причиной, чьё Бытие существует в сфере недоступных нашему опыту определений, потому что наш опыт знает только бытие идеального или бытие физического, а Высшее Бытие этой причины - ни первое, ни второе, а Третье.
Всем сейчас понятно, что мы уперлись в вопрос, который может быть принят или не принят по мировоззренческим, а не по логическим основаниям. Но там, где царствует мировоззрение, не может быть никаких логических аргументов, сколько бы мы на логику не напирали. Никакие логические доводы не способны произвести никаких перемен ни в одной из позиций, если человек не хочет эти доводы принимать и верит в другое.
Но у нас никакого расчёта на веру не должно быть с самого начала, ибо с самого начала мы занимаемся только тем, что тренируемся думать познавательно, и не более того. Поэтому, если у нас всё логично, то никаких вопросов, кроме вопросов логического порядка, мы обсуждать не должны.
А если у кого-то, всё еще, остались вопросы, терзающие логику задачами сверки с опытом ощущений, то подобные вопросы лучше перенаправить к самим ощущениям. Потому что тот, кто хочет мыслить познавательно, должен выныривать из опыта накрывших его с головой ощущений. Например, ощущения говорят нам, что Солнце восходит утром над неподвижной Землей и закатывается ночью за неподвижную Землю. Но, помыслив об этом познавательно, мы узнаём об опыте своих ощущений столько необычного, что перестаем принимать их в расчет.
Точно также мы можем не принимать в расчет не только опыт ощущений, но даже и полное отсутствие этого опыта. Это обычный контраргумент против логики - если нет опыта ощущений, то ничего вообще нет, несмотря ни на какие логические предпосылки к обратному. Но этот аргумент слеп к истине, поскольку наличие ощущений совершенно не является критерием реальности события или факта. Давайте, например, вспомним сейчас каждый свою первую учительницу. Быстро произошло, не так ли? Но - сопровождалось ли это какими-либо ощущениями пяти органов чувств? Никакими не сопровождалось. Так что же нам теперь - не верить в то, что в нашем сознании есть огромный фонд воспоминаний, куда кто-то сейчас (в сознании же) сбегал и принес нам нужный файл? А ведь всё это как-то реально произошло, но произошло это без опыта ощущений.
Или, давайте, положим в рот кусок хлеба - ощущения подтвердят нам, что у нас во рту есть хлеб. А теперь, давайте, проглотим этот кусок. Немедленно вслед за этим кусок хлеба навсегда исчезнет из любых наших ощущений. Мы не будем больше ощущать его нигде - ни в движении по пищеводу, ни в работе желудка. Так что же - не верить в пищевод и не верить в желудок? Или не верить в то, что там сейчас наш хлеб? Или вообще признать, что хлеба во рту никогда не было?
Следовательно, если не упираться в сомнительный опыт ощущений, а говорить только о логичности вывода, то необходимость Высшего Третьего Бытия для совместности психики и тела в организме человека очевидна. Поэтому нам следует уклониться от мировоззренческих споров и заняться тем, чего требует логический порядок нашего исследования.
А этот порядок требует, чтобы мы сейчас же занялись определением функции тела, ибо это диктует нам метод философского обобщения, за который мы продолжаем крепко держаться.
Однако функция тела, как части человеческого организма, у нас теперь должна, с точки зрения совместности этого организма, рассматриваться только согласованно с функцией психики, а функция психики, как части человеческого организма - только согласованно с функцией тела. Отдельной и независимой функции в целях организма у них быть не может.
И какова может быть вот эта их совместная функция? Она проста - взаимодействовать с внешней средой.
Организм вообще сам по себе существует для взаимодействия с тем, что его окружает. Организм - это согласованное взаимодействие его собственных частей для оптимально продуктивного общения с внешней средой. И если внутри самого организма всё упорядоченно за счет Совместности, то вне себя организм встречает поток случайных изменений. И всё случайное вовне себя организм обязан превращать в упорядоченное внутри себя. И, собственно говоря, это и есть основная функция организма, основная совместная функция психики и тела - упорядоченно размещать человека в случайном бытии.
Мы и раньше исходили из того, что функция - это способ размещения в бытии, и теперь должны исходить из того же. И поэтому, как функцию психики, так и функцию тела для организма мы должны понимать в этом главном назначении - оптимально взаимодействовать с внешней средой.
И тогда, посмотрев на эту совместную функцию тела и психики в этом аспекте, мы должны будем признать, что здесь определенный приоритет есть у тела, поскольку это именно тело взаимодействует с внешней средой, а психика осуществляет деятельность уже ответную, призванную осмыслить опыт тела и определить надлежащий режим поведения.
Таким образом, подфункция тела в составе совместной его функции с психикой, нам становится ясной до предела - тело как воронка вбирает и пропускает через себя весь окружающий мир, чтобы предоставить его психике. Для этого в теле существует пять центров пропуска (с пятью вахтерами - пятью органами чувств), в которых физический мир преобразуется в психический, редактируется и запускается в зону интеллекта - туда, где физический порядок мира будет воспроизводиться в идеальных законах сознания.
Таким образом, психика получает через тело в своё распоряжение весь физический мир и познаёт его.
Тело для этого устроено оптимально, потому что, как мы помним, интеллект, чтобы наполняться содержанием, должен натыкаться на что-то внешнее себе, и на этом внешнем себе, как на экране, он должен увидеть самого себя, вступившего с этой средой в познающие отношения. Но представим себе экран всего мира, на который натолкнулся бы интеллект без тела - интеллект просто растекся бы по этому безбрежному экрану и потерял бы в этой необъятности связь вещей. Без тела, в котором весь мир сжимается до предельно сконцентрированной картины всего пяти родов ощущений, этот бескрайний мир был бы слишком велик и слишком разнороден для интеллекта, чтобы тот мог воспринять мир в целостности, как объект, доступный познанию.
Таким образом, тело - это зона качественного перехода физической Вселенной в психический мир человека. Тело - это преобразователь физического в психическое. В этом состоит его функция, и, если говорить о приоритете этой функции в совместной функции психики и тела, то у функции тела есть приоритет первого контакта с физическим миром, приоритет первого знакомства с материей.
И что из этого? Зачем мы это выяснили, и что нам из этой приоритетности первого взаимодействия с материей?
В этом для нас есть очень много важного, поскольку из этого факта проистекают те самые казусы телесной обусловленности сознания, о которых был намек в начале главы.
Что это за казусы?
Это казусы того, что приоритет телесного в первом узнавании мира переходит в приоритет телесного во всём нашем мышлении.
Именно из-за того, что первое знание о мире телесно, нашим понятиям всегда ближе приоритет телесного, чем приоритет идеального. Именно поэтому нам всегда легче поверить во всё физическое, чем поверить во что-либо идеальное. Физическое нам более сопричастно по внутреннему впечатлению, и более несомненно по логике происходящего. Законы сознания и законы логики для нас не столь очевидны, сколь очевидно что-либо телесное. Например, твердь земная под нашими ногами для нас более очевидна, чем твердь воздушная под крылом стотонного самолета, потому что твердь земную мы воспринимаем телесно, а твердь воздушную лишь логически понимаем.
Внешнее и физическое более несомненно для нашего внутреннего мира, чем что-то психическое в нём самом, потому что источник наполнения нашего внутреннего мира - интеллектуальный, но момент первого обнаружения интеллектом своей работы - физический! И поэтому, как бы моментально не становились все наши физические ощущения психическими актами, всё равно для психики родоначальным фактом любого знания всегда является нечто физическое, ибо мир входит в интеллект через физические сигналы тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24