– Я читаю тебя, словно книгу, Тим, – сказала я. Выставка оказалась интересной. Я оставила Тима возле программных стендов, а сама прошлась по всем остальным, подбирая буклеты, где рассказывалось о новейших компьютерных идеях, и рассматривая всякие маленькие офисные безделушки. Перед стендом с программой моделирования одежды я провела целую вечность. Мне даже захотелось ее купить. До чего же я стала компьютерно грамотная, подумала я. Теперь я понимала зачарованность Тима этими машинами, хотя написание программ все еще оставалось для меня темным лесом. Как это люди справляются с таким огромным количеством заданий? На выставке были представлены и компьютерные игры. Они были настолько реалистичными, что играющий едва ли не начинал верить, что он летает на истребителе или управляет подводной лодкой.Примерно через час я вытащила Тима с выставки и повела его смотреть живопись. Меня приятно удивила его реакция на "Гернику": перед ней он долго стоял с открытым ртом и неустанно повторял, что всегда считал ее цветной.– Сумасшедший, как все одиночки, – объявил он, рассматривая мельчайшие, детализированные наброски Пикассо к этой картине. – Такого просто невозможно выдумать!– Это то же самое, что выдумывать сложную компьютерную комбинацию, – сказала я. – У Пикассо креативное мышление.– Ты просто помешалась на кустарях-одиночках. – Тим обнял меня и притянул к себе.Когда мы, наконец, попали на Пласа Майор, было уже очень жарко. Мы сели под большим желтым зонтиком, и я с удовольствием скинула под столом туфли.– Во всем виновато это бесконечное топтание на месте, – сказала я. – Если ходить быстрым шагом, то ноги устают не так сильно.– А мне хоть бы что, – сказал Тим. – Я в последнее время очень много хожу. Особенно на прогулки в горы.– Ничего себе! – Я смотрела на него с удивлением. – Я всегда думала, что самое энергоемкое усилие, которое ты над собой делаешь, это хождение в ближайший китайский ресторан.– Ты меня недооцениваешь, – сказал он. – Мне всегда нравилось разведывать что-нибудь новенькое, пробовать новые вещи.Я прикрыла глаза. На площади было полно туристов: в это время года мадридцы практически исчезали из города, зато туристический бум набирал силу. Везде сидели люди, жадно подставляющие тела под солнечные лучи, щелкали фотокамеры. Гитарист играл "Печальную Лизу". Я открыла глаза, но это был не Нико. Я сама не знала, почему мне показалось, что это он.– Здесь все закрывается на сиесту? – спросил Тим.– Не дури, – ответила я. – Разве может все закрываться, когда такое количество туристов?– Как хорошо здесь! – мечтательно сказал он, откидываясь на кресле и забрасывая руки за голову. – Такое спокойствие!– Да.– Но все равно я бы не мог здесь жить.– Почему?– Слишком жарко, – ответил Тим. – Слишком ярко. Слишком пыльно.– Ну это смешно, Тим.– Нет. – Он снова сел на кресле прямо. – Мне будет не хватать непредсказуемости ирландской погоды. Дней, которые начинаются хмуро и сыро, а заканчиваются яркими солнечными лучами, неудержимо бьющими сквозь тучи.– Этих ужасных промозглых, туманных и серых ноябрей, – продолжила я ему в тон.– Этих ясных, теплых и многоцветных октябрей. – Он словно не замечал моих перечислений.– Этих промозглых, туманных и серых августов. – Я вела свою партию.– Как хорошо посидеть в парке Святого Стефана и посмотреть на уток!– Я поведу тебя в Ретиро-парк, – возразила я. – Он очень похож на наш парк Феникса.– Вернись домой, Изабель, – внезапно сказал он. На это я ничего не ответила. Некоторое время мы посидели молча.– Насчет сиесты ты, кажется, права, – наконец произнес он. – У меня слипаются глаза. Пожалуй, на некоторое время мне лучше вернуться в отель.Мы спустились в метро. Я хотела сойти на своей остановке, но Тим меня удержал.– Не волнуйся, я ничего с тобой не сделаю. – Он крепко взял меня за руку и не отпускал до тех пор, пока мы не вошли в отель. – Сиеста означает отдых, не так ли? Пойдем со мной.– Куда?– В мой номер.– О Тим. – Я вцепилась в свою сумочку. – Я не думаю…– Ничего не случится, – пообещал он.– Дело не в этом.– А в чем же?Я тяжело вздохнула.– Не знаю.– Ну пожалуйста, Изабель, – попросил он. – Номер очень большой, там две кровати, ты можешь лечь на одну, я – на другую. У нас с тобой всего один день, сегодняшний, я не хочу с тобой расставаться.Я понимала, что делаю глупость, но все-таки пошла за ним следом.Номера в отеле "Люкс" действительно были на удивление большими и красиво оформленными. В номере Тима, к примеру, висели светло-зеленые занавески, на столе лежала такого же цвета скатерть, а кровати были застелены яркими контрастными покрывалами.Тим лег на одну из кроватей и закрыл глаза. Я прилегла на другую.– Подойди сюда, – вдруг позвал он.– Нет.– Я тебя очень прошу, Изабель.– Тим, с какой целью?– Я хочу чувствовать тебя рядом.Я вздохнула и пересела к нему на кровать. Он положил мне руку на колени, и я вздрогнула.– Изабель. – В его голосе чувствовалось страдание. – Я тебя не съем.Я пересела поближе к нему.Он погладил мои волосы, откинул их с лица, провел рукой по щеке, потом по шее. Я знала, к чему это приведет. И что это форменное сумасшествие, я тоже знала прекрасно. Но ничего не могла с собой поделать. В конце концов, Тим был моим бывшим женихом, не то чтобы каким-то первым встречным, к которому я прыгнула в постель, как в прошлые разы, когда это было абсолютно бессмысленно. Тим был таким знакомым, родным, умиротворяющим. Нас связывало так много общего. Он притянул меня еще ближе к себе.– Помнишь тот случай, когда мы были у тебя дома? – пробормотал он, расстегивая пуговицы на моей блузке.Я захихикала. Тогда все ушли, и мы отправились в мою спальню. Я даже не побеспокоилась и не заперла дверь. И вдруг, когда мы уже приближались к кульминации, дверь со скрипом распахнулась. Я подпрыгнула на месте, Тим тоже, надо полагать, пережил не лучшее мгновение в своей жизни. И тут через мою спальню важно прошествовала соседская кошка. Хвост у нее торчал более победоносно, чем у Тима член. Тогда мне стало очень смешно, но Тиму почему-то это не показалось особенно смешным. Тогда. И вот теперь он с удовольствием смеялся при воспоминании.– Здесь кошек нет, – прошептал он.– Кажется, ты что-то говорил о том, что меня не съешь. – Я сама дрожала от желания.– Я лгал, – сказал Тим.
На следующий день я проводила его в аэропорт. Он обнял меня, поцеловал, сказал, что был очень тронут. Я ответила, что буду ждать от него звонков. Подождала, пока он не нырнул в двери зала ожидания, и только потом пошла прочь.Я очень жалела о том, что с ним спала. В длинном перечне моих глупых поступков этот, пожалуй, был самым глупым. С одной стороны, я чувствовала счастливое удовлетворение оттого, что он снова со мной, что он бесконечное число раз произносил мое имя, что благодаря мне он дошел до грани желания. Я считала, что он снова стал моим, и чувствовала себя от этого поразительно могущественной.Но, с другой стороны, особой уверенности в его искренности у меня тоже не было. Это, к сожалению, было обычное мое состояние в отношении Тима – никогда ни в чем не быть уверенной. Я даже не знала, люблю ли я его, как прежде, или это просто физическое влечение, привычка и так далее. Он сказал, что любит меня, причем повторял это сотни раз, но я все равно не чувствовала себя убежденной. Он то же самое мне говорил два года назад.Но опять же мне с ним было так по-домашнему. Я любила в нем все. И долго еще, вернувшись домой, я слышала в себе его голос, вдыхала его запах и чувствовала себя очень одинокой. И почему-то очень виноватой. Глава 26НОЧЬ (Хуан Миро, 1957)
Е-мейлы от Тима приходили регулярно, почти каждое утро, и, приходя на работу, я находила их в своем почтовом ящике. Он говорил, что посылает их перед сном со своего домашнего компьютера. Так, чтобы в конце дня я была его последней мыслью, писал он.Сегодняшнее послание было написано в стихах. Меня это потрясло до глубины души. Подумать только, стихи от человека, любимым чтением которого был учебник компьютерного пользователя! "Возвращайся, и будь любимой,Здесь мы новое счастье встретим,В мягких кущах, в цветах душистых,Где златые колючки скрыты". Это были стихи Джона Донна. Я их помнила со школьной скамьи, но даже представить себе не могла, что когда-нибудь, уже в зрелые годы, получу их в виде любовного послания. Права была наша учительница по английской литературе, которая говорила, что поэзия имеет практическую пользу. Для Тима она, несомненно, имела пользу, а что касается меня, то я понятия не имела, как на нее реагировать. Очевидно, Тим хотел сказать следующее: приезжай, будь моей любовью, я примирился со своей участью.Некоторое время я в задумчивости смотрела на экран, а потом просто набрала слово "Спасибо" и послала его в качестве ответа.Вечером, придя с работы домой, я переоделась, откупорила бутылку "Сан-Мигеля" и села на балконе. Мне хотелось побыть одной. Солнце склонялось к горизонту, в окнах окрестных домов зажигались огни, и тут раздался телефонный звонок. Брать трубку или не брать? А если это снова Тим? Сейчас я не хочу с ним разговаривать. Я просто не выдержу!– Изабелла!– Нико!– Как ты, моя нежная?– Хорошо, а ты?– Я дома. Вернулся час назад. Хочу тебя увидеть.– Это очень мило. – Пока его не было, я долго размышляла, что почувствую, когда он вернется.– Слушай, а если я к тебе нагряну? Скажем, через полчаса?Я начала колебаться.– Изабелла!– Да, Нико. Разумеется, приходи.– Я ненадолго. У меня тут масса писанины после командировки. Но я не усну, если не увижу тебя!– Хорошо.– Изабелла, с тобой все в порядке?– Разумеется! Все у меня замечательно, Нико.
Он приехал ровно через полчаса. Я успела переодеться в брюки и топ.– Привет! – сказала я, впуская его в квартиру. Он сжал меня своими ручищами.– Я уж думал, что никогда не вернусь в Мадрид.– Ты меня раздавишь! – пропищала я, но мне было весело.– Извини, я так давно тебя не видел! – Один месяц.– Целую вечность! Вот, принес тебе подарок. – Он вручил мне бутылку вина и коробку конфет. – Я подумал, что без меня тебя никто не сводит в шоколатерию и не побалует чем-нибудь этаким!– Спасибо, Нико!Действительно, мы с Тимом не ходили в шоколатерию "Сан-Гинес". Просто потому, что Тим не любил шоколад.Нико слегка отстранил меня и стал разглядывать.– О, что-то у тебя вид усталый, Изабелла. Бледная, под глазами круги.– А чувствую я себя хорошо.– Это не связано с астмой? Или, как бишь ее, с сенной лихорадкой?– Нет.– Ну вот и славно.Он слегка поцеловал меня в губы.Что это со мной? Я возвратила ему поцелуй с такой энергией, что поразилась сама. Как могу я так страстно целовать Нико, когда совсем недавно я спала с Тимом? Все это было совершенно немыслимо и неправильно!– Хочешь вина? – спросила я, слегка отдышавшись после поцелуя.– Все равно.– Я открою это, – сказала я, показывая принесенную им бутылку. – "Фаустино" – мое любимое вино.– Хорошо. – Нико уселся на диван. – Как хорошо вернуться домой!Я молча, слегка улыбаясь, откупоривала вино.– Предполагается, что ты на это должна ответить: как хорошо, что ты вернулся домой!– Как хорошо, что ты вернулся домой, – сказала я, передавая ему стакан с вином.Некоторое время мы молча сидели на диване.– Что ты делала в мое отсутствие?– Ездила домой. Через неделю вернулась. А в основном работала.– Куда-нибудь ходила развлекаться?– Пару раз.– Что-нибудь особенное было?Я покачала головой.– Нет.– А по мне скучала?– Естественно.– Завтра вечером мы играем в клубе "Меридиан", – сказал он. – Приходи нас послушать.– Если на работе не задержусь.– Изабелла! Какие могут быть задержки на работе! С этим для нас с тобой должно быть покончено!– Пока еще нет. Сейчас у нас очень много работы.– Ты просто законченная карьеристка! Постарайся не задерживаться, моя дорогая Изабелла.– Постараюсь, – сказала я, на этот раз более мягко.– И друзей своих пригласи.– Может быть.Он обнял меня одной рукой и крепко прижал к себе. Между нами проскочила какая-то искра. Я посмотрела ему в глаза. В них читалась неприкрытая страсть. Он стянул с моего плеча топ.– С самой первой минуты, когда я уехал, мне хотелось вернуться, – шепотом сказал он. – Ни к одной женщине я не чувствовал того, что к тебе, Изабелла.Я нервно облизнула губы. Я его не любила. Просто не могла любить!Он целовал меня так нежно! Его тело было таким крепким, могучим. "Должна ли я ему отдаться?" – думала я в панике. Или мне следует вспомнить Тима и не предавать нашей вновь обретенной любви?Нико провел рукой по моему плечу, по груди. И внезапно во мне проснулось неистовое желание. Мне захотелось ему отдаться по той единственной причине, что он находится здесь, и он меня любит, и я хочу, чтобы он меня любил.
Он был замечательным любовником. Все мое беспокойство, почему он так долго не искал со мной близости, рассеялось в один миг. Я не пыталась его ни с кем сравнивать. Впрочем, от наслаждения у меня стерлись все мысли. Никогда раньше я не отдавалась другому человеку с такой полнотой. В эти мгновения для меня существовал только он, его тело, его запах, его прикосновения.И потом, я совершенно не чувствовала себя виноватой, как с другими случайными любовниками. Я чувствовала только величайшую благодарность за испытанное счастье. Мне просто непонятно было, чего еще в жизни желать.
На следующее утро я спросила Магдалену:– Ты сегодня вечером занята?– Нет, – ответила она. – Собиралась сходить в тренажерный зал, но, если у тебя есть что-нибудь поинтереснее, я с удовольствием увильну.– Не нужно тебе никаких тренажерных залов, – заверила ее я. – Ты и так прекрасно выглядишь.– Спасибо, Изабель, но за последние месяцы я прибавила полкило и должна их сбросить.– Никуда не ходи, – твердо сказала я. – Пойдем лучше послушаем, как играет Нико.– Нико! – У нее заблестели глаза. – Значит, он вернулся в Мадрид, твой Нико?– Вернулся, – ответила я раздраженно. – Поэтому я и собираюсь его послушать.В отношении Нико она проявила крайнее любопытство. Ее интересовало все: и виделась ли я с ним по приезде, и как мы встретились, и что между нами было. Но, к счастью, на ее столе зазвонил телефон: позвонила одна из наших самых трудных клиенток. Магдалена шепотом пожелала мне счастья и занялась делом.
Весь день у меня было полно работы. Габриэла снова уехала в Барселону и, как обычно, забыла один из важных компьютерных дисков в офисе.Несмотря на то, что она прекрасно руководила компанией, в смысле компьютерной грамотности ее нельзя было назвать особо продвинутой. В конце концов мы, конечно, загрузили в ее компьютер всю нужную информацию, но это случилось только после того, как ей самой пришлось как следует попыхтеть, причем в конце концов она ухитрилась стереть со своего жесткого диска другую важную информацию.– Просто не понимаю, чего я так напрягаюсь, – поделилась я своим раздражением с Луисом, который тоже занимался восстановлением информации нашего босса. – По-моему, она это делает нарочно, чтобы усложнить нам жизнь.– Конечно, – совершенно серьезно согласился Луис. – Это тест, причем она его повторяет многократно.– Зря она это делает. – Мне хотелось ее обругать последними словами. – Я не нуждаюсь в том, чтобы меня тестировали.– Ты слишком сильно злишься, причем понапрасну.– Просто я устала.
Мне хотелось просто сидеть и слушать музыку, но Магдалена вдруг решила, что я должна поведать обо всех подробностях наших отношений с Нико, а заодно и с Тимом, о котором ей проболталась Габриэла. Пришлось рассказывать.Нико, Эмилио и Хуан вышли на сцену, и зал захлопал. Они были очень красивыми в черных обтягивающих джинсах и широких белых рубашках.– Твой Нико лучше всех, – сказала Магдалена, тыкая меня в бок. – Хотелось бы мне так играть, как он!Я смотрела, как его пальцы бегают по струнам гитары, и вспомнила, как те же пальцы играли с моим телом. Во мне вдруг поднялось такое желание, что я порадовалась, что никто не видит моих мыслей и не умеет их читать.– Ты смотришь на него так, словно целиком ему принадлежишь, – сказала наблюдательная Магдалена. – Ты просто не хочешь признавать, что у тебя это серьезно.– Ничего я ему не принадлежу, – неохотно ответила я. – И он мне не принадлежит. За последние несколько лет я выучила одну вещь: люди не могут принадлежать друг другу.– А как насчет любви?– Господи, Магдалена, на это я просто не знаю, что сказать! – Я с ужасом смотрела на нее. – Теперь я уже вообще не понимаю, что я к кому чувствую, а что нет.– Ты просто слишком много об этом думаешь, – высказала предположение Магдалена. – Тебе надо поменьше анализировать свои чувства.– Наверное, – согласилась я. – Рядом с Тимом я чувствую себя ирландкой. – В "Адванте" мою историю теперь уже все знали досконально. – А потом я приехала сюда и решила развеяться. Но это развеянное состояние мне совсем не понравилось! А потом я встретила Нико. Это один из лучших людей, каких я встречала в жизни!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47