– Ты мне нравишься, парень, – усмехнулся Лайон. – Будь осторожен.
– И вам того же желаю, милорд. А теперь я удалюсь – мы слишком долго беседуем для двоих случайно встретившихся мужчин. К тому же мне улыбаются девушки, и невежливо к ним не подойти.
Лайон допил вино и собрался потанцевать со своей невестой. Он протиснулся сквозь толпу к главному столу.
– Леди Гленда, я украду у вас мою даму, чтобы станцевать с ней рил, – с низким поклоном сказал он.
– Конечно. Вечер располагает к танцам. – Гленда бросила тоскливый взгляд на Александра, стоящего около камина с Георасом и Энисом.
– Может, мне пригласить Александра присоединиться к нам? – спросил Лайон.
– Нет-нет, – быстро отказалась Гленда. Ее пальцы нервно коснулись темного пятна на шее. Синяк? Неужели у Александра поднялась рука ударить даму? – У него есть более важные дела, чем развлекать меня.
– Я останусь с вами, – сказала Ровена.
– Нет. – Леди Гленда расправила плечи и встала. – Идите танцуйте. А я должна поговорить с Доналдом об устройстве завтрашних игр.
Когда Лайон вывел Ровену на небольшое пространство для танцев, она вдруг заупрямилась.
– Я не хочу танцевать.
– Да, здесь тесновато. – Он взял ее руку, и они вышли из зала.
– Куда мы идем?
– Подышать свежим воздухом.
Они поднялись на одну из башен замка, на открытую площадку.
Ровена подошла к парапету и посмотрела вдаль на высокие стены. Лайон стоял рядом, облокотившись о холодный камень. Снизу доносился плеск воды во рву, омывавшем внешние стены, и крики птиц, вылетевших на ночную охоту.
– Боже, как я по этому скучал, – пробормотал Лайон, подняв голову к небу.
– Тогда зачем ты уехал так надолго во Францию?
– Ты знаешь зачем.
– Потому что твой отец пожелал сделать из тебя образованного человека. – Она с грустью смотрела на него. – Тебе стоило уезжать?
Он нахмурился, погрузившись в раздумья. Он научился говорить на пяти языках и писать на трех. Можно было позавидовать тому, на скольких музыкальных инструментах он играл и сколько баллад знал наизусть. Учитель фехтования хвалил его за умение обращаться с мечом. Французский маршал обучил его тонкостям ведения боя при осаде или обороне замка. Лайону не хотелось хвастаться, и потому он отшутился:
– Я узнал, что половина населения земли считает, что мы, шотландцы, дикари.
– Ну уж тебя-то, конечно, дикарем не считали, – сказала Ровена. – Вся твоя семья умеет читать и писать.
– А у тебя было время для этого? – спросил он, вспомнив, как теплыми летними вечерами он учил ее читать.
– У меня остались те две книжки, что ты дал мне, – улыбнулась Ровена. – Правда, они немного истрепались.
– Я постараюсь достать тебе новые. – Он вспомнил огромную библиотеку в Киндуине. Вот бы ей поехать туда! – Мое ничтожное образование ужаснуло французов, и ко мне отнеслись как к скотнику, случайно забредшему на королевский двор.
– Представляю, как это остудило твое самомнение, – поддела его Ровена.
– Да, но их было много, а я – один. Со всеми не передерешься, – усмехнулся Лайон. – Однако мне надо было многому научиться, и первый урок, который я усвоил, – это добиваться всего, не поднимая меча и не повышая голоса.
– Как ты смог это сделать?
– Я просто стал делать все лучше всех.
Да, силы воли и ума ему не занимать, думала она, глядя на него. Его жизнестойкость с самого начала привлекла ее.
– О чем ты думаешь? – тихо спросил он.
– Ты одновременно и другой и прежний.
– Наверное, ты права. – Он вздохнул и положил свою теплую руку на ее холодную ладошку. – Ты спросила, стоило ли мне уезжать во Францию и Италию. И да и нет. Я уехал избалованным, эгоистичным мальчишкой, а вернулся мужчиной, который, как я надеюсь, сможет управлять кланом. Но я потерял самое ценное – тебя.
– Нет. – Она отдернула свою руку и отвернулась, но Лайон не дал ей уйти. Он прижал ее спиной к своей груди и обхватил руками.
– Я не сдаюсь без боя. И к тому же, любимая, видит Бог, как я хочу тебя. И ты тоже хочешь меня. Только ты слишком упряма, чтобы в этом признаться.
– Это не упрямство. Я изменилась. Я больше не хочу тебя!
– Ничего не изменилось. Я до сих пор знаю, что тебе доставляет удовольствие. Ты только позволь мне…
– Перестань, – еле слышно произнесла она. – Пожалуйста.
– Как хочешь. – Он повернул ее к себе лицом. – Но прежде, чем мы вернемся обратно, я расскажу, почему уехал, не известив тебя.
– Это не имеет значения, – отмахнулась она.
– Для меня имеет. Это дело чести, так как я не хочу, чтобы ты считала меня бессердечным.
– Я поняла, что отец перенес день твоего отъезда, а у тебя не было времени сообщить об этом мне.
– Мой отъезд зависел не от воли отца, а от кинжала бандита.
– Что?
– На меня напали, когда я шел на свидание с тобой, а потом бросили умирать в лесу.
На лице Ровены ужас и страх сменились недоверием.
– Когда я прискакала в Киндуин, никто ничего не сказал мне про нападение.
– Ты была в Киндуине? Когда?
– На следующий день. Я забеспокоилась из-за того, что ты не пришел. Но мне сказали, что ты уже отплыл во Францию.
– Я никуда не отплыл, так как был серьезно ранен.
– Почему тогда охранники солгали мне?
– Потому что отец боялся нового покушения на мою жизнь. Мне не сказали, что ты приезжала, да я ничего и не понял бы – у меня началась горячка и я лежал без сознания больше недели. Когда же я пришел в себя, то узнал, что ты вышла замуж.
Ровену охватила дрожь.
– Жизнь так жестока, – пробормотала она.
– Да. Но она дала нам вторую возможность.
Лайон смотрел на нее совсем как Пэдди, когда чего-нибудь очень хочет. Слова застряли у нее в горле. Их сын. Сын Лайона. Но второй возможности не будет. Она не может позволить Лайону Сатерленду вернуться в ее жизнь, увидеть ее сына и, возможно, догадаться о правде.
– Я не могу, – прошептала она.
Лайон под улыбкой скрыл свое разочарование. Существует какая-то причина, по которой она отказывает ему. И он ее узнает.
– Пойдем внутрь, – спокойно сказал он. – Ты дрожишь от холода.
Ровена удивилась тому, что он решил не вытягивать из нее объяснений.
– Да, стало холодно.
Он взял ее за руку и вывел на лестницу. На площадке у третьего этажа Ровена вдруг схватила его за плечо.
– Мне послышались шаги внизу, – прошептала она.
Лайон прищурился, вглядываясь в темноту. Факел, ярко горевший, когда они поднимались наверх, теперь погас. Вход на третий этаж проходил через арку, за которой располагались складские помещения. Далее следовал зал и большая комната, где спали служанки. Лайон никого не увидел, но услышал слабый шорох, как будто чья-то нога поскользнулась на каменном полу.
Их кто-то поджидал.
– Сними туфли и отдай их мне, – прошептал он Ровене.
Ровена сделала, как он велел. Лайон тоже разулся, на цыпочках спустился к арке и поставил свои башмаки на ступеньку.
– Ох, Ровена, твои поцелуи разогревают мне кровь, – хриплым шепотом произнес он. – Пойдем скорее, мне не терпится насытиться твоей сладостью.
Он вытащил нож и спихнул башмаки вниз по лестнице, и они покатились, подскакивая на ступеньках.
– Это они. Пойдем, – раздался грубый голос. Из-под арки вынырнули две фигуры – в их поднятых руках блеснул металл.
Лайон велел Ровене оставаться на месте, а сам стремглав кинулся вперед. Мужчины были в темных туниках и без пледов, но с капюшонами на головах.
– Где они, черт возьми? – проворчал один и нагнулся, вглядываясь в повороты лестницы.
– Здесь. – Лайон ударил кулаками в спину второго, и тот вместе с первым полетел вниз.
В пролете лестницы раздались крики, затем послышался звук упавших тел и торопливые прихрамывающие шаги, сопровождающиеся проклятьями и стонами.
– Лайон? – тихо позвала Ровена и бросилась к нему. В руке у нее блестел кинжал.
– Я здесь.
– Я подумала, что нужна моя помощь. Лайон, почему ты никого не позвал, а сам стал их преследовать?
Он рассмеялся.
– Да они успели бы перерезать нам горло еще до появления помощи.
Она прижалась к его груди.
– Конечно. Я и не подумала. Я так испугалась.
– Все хорошо. – Он погладил ее по спине. – Пойдем подберем туфли.
– А если нас поджидают внизу?
– Сомневаюсь. Они, скорее всего, прикладывают примочки к синякам и шишкам.
– Ты их узнал?
– Нет.
– Но они станут хромать, а лица у них будут в царапинах – они наверняка поранились, когда падали.
– Ты наблюдательна и сообразительна, но после игры в мяч почти все мужчины в Блантайре, включая меня, имеют потрепанный вид.
– Надо сообщить леди Гленде.
– Мы никому ничего не скажем.
– Но ей следует знать, что ее слуги хотели напасть на гостей и ограбить их.
– Не думаю, что это были грабители. Они поджидали именно нас, а узнать я их не мог из-за опущенных на лица капюшонов.
– Неужели Энис? – прошептала Ровена.
– Или Георас.
– Ты считаешь, что они еще раз попытаются?
– Возможно. Не думай об этом, – твердо сказал он. – Я провожу тебя в твою комнату и поставлю охрану под дверью. Никуда одна не ходи. Поскольку мы помолвлены, я несу за тебя ответственность.
– Эта помолвка фальшивая, – прошипела Ровена.
– Но ты дала слово, что притворишься. Пойдем. Если ты сейчас же не ляжешь спать, то утром люди подумают, что я всю ночь развлекался с тобой.
Когда они подошли к ее двери, кто-то зашевелился в темном конце коридора.
Лайон заслонил собой Ровену и вытащил меч.
– Эй, ты, выходи!
– Это я, милорд. – Сим сделал шаг вперед. – Я поджидал госпожу.
– Сим, сбегай вниз и попроси у Мэри чашку теплого вина с пряностями.
Лайон ввел Ровену в комнату и усадил в кресло, а сам стал разводить огонь.
– Тебе помочь раздеться? – тихо спросил он.
– Что? Нет, конечно.
– Я просто подумал, что у тебя могут дрожать руки.
– А твои, разумеется, не дрожат?
– Ну, на меня не в первый раз нападают с кинжалом, – усмехнулся Лайон. Он дотронулся до ее виска. – У тебя пульс бьется слишком часто. Ты действительно хорошо себя чувствуешь?
– Да. – Ее сердце бешено колотилось от его близости, а не от последствий нападения.
– Ну и ночка выдалась, дружище, – сказал Лайон Брайсу.
Они были одни в большой комнате, где их устроила леди Гленда. Он опрокинул кубок виски, и жидкость приятным теплом разлилась у него внутри. Затем он рассказал Брайсу о предупреждениях Робби и о нападении на лестнице.
– Ты думаешь, это Макферсоны? – спросил Брайс.
– Или Энис Ганн. – Лайон вздохнул. – Или это всего лишь небольшое предупреждение от Александра.
– Если ты так считаешь, то нам пора уходить.
Снаружи послышался какой-то шум. Мужчины посмотрели на раскрытое окно. Комната находилась на втором этаже башни Ангуса – самой старой в Блантайре. Раньше она служила спальней лэрду клана Шоу. Наружная каменная кладка башни была в углублениях, которые сам же Лайон использовал как ступеньки, чтобы, минуя лестницу, залезать в комнату для тайных встреч. Вероятно, то же самое делал сейчас кто-то еще.
Лайон приложил палец к губам, делая знак Брайсу.
Тот кивнул и шепотом произнес:
– У нас известия о твоих овцах. – Затем уже громко сказал: – Я провел вечер, танцуя с госпожой Джин Шоу.
– Она красивая девушка. Ты просто так ухаживал за ней или она тебе нравится? – спросил Лайон, подкрадываясь к окну.
– Она, конечно, красивая, но не в моем вкусе. К тому же слишком молода и ветрена.
Зажав кинжал в ладони, Лайон прыгнул на подоконник и посмотрел вниз. С узкого уступа на него смотрела толстая рыжая кошка. Недовольно подергивая хвостом, она прошла дальше.
– Это всего-навсего кошка, – сообщил Лайон.
– Все равно надо быть поосторожнее.
Лайон кивнул и налил себе еще виски.
– Так что ты говорил об овцах? – подмигнув, прошептал он.
– Они прибыли в целости и сохранности. Две овцы и один ягненок.
Овцы были настоящими, а ягненком – Колин Росс.
– Зачем ребятам понадобились овцы? – удивился Лайон.
– Им просто надоели сушеное мясо и овсяные лепешки.
– Все прошло гладко?
– Да. С помощью ключа они проникли через задние ворота и так же вышли. Эти дураки Стюарты оставили охранять подвал всего одного человека. Его стукнули по голове, и с ним было покончено, а Колин очутился на свободе.
– Мальчишку сильно избили, прежде чем наши люди добрались до него?
– Всего пара синяков, но он был полуживой от страха. Можно представить, чем ему грозили! Кстати, ты слышал, граф объявил, что завтра мы все отправляемся искать Колина.
У Лайона перехватило дыхание. Значит, придется предупредить своих людей, чтобы они перенесли лагерь подальше к холмам. Или даже лучше отослать их обратно в Гленши. Черт, он рискует и ими, и мальчишкой.
– На какое время назначен отъезд?
– На рассвете.
Это означало, что посыльного следует отправлять сейчас же. Поскольку Александр приказал удвоить охрану, было рискованно посылать человека в деревню.
– Надо поискать собаку Рыжего Уилла. Она куда-то запропастилась.
Лайон улыбнулся. Маленький терьер был обучен относить записки из замка в деревенские конюшни, где Родерик Сатерленд работал кузнецом.
– А сейчас есть еще одно неотложное дело. – Лайон открыл сундук в ногах кровати и начал рыться в своих вещах. – Вот. – Он вытащил маленький кожаный мешочек и высыпал его содержимое себе на ладонь: большое кольцо с кабошоном, брошь и браслет. Он купил все это в лавке итальянского ювелира. – Думаю, они подойдут.
– Для чего? – удивился Брайс.
– Для подарка в честь помолвки. Я собираюсь забросать Ровену безделушками, потчевать песнями и сладкими поцелуями.
Брови Брайса поползли на лоб, затем широкая улыбка озарила его обычно серьезное лицо.
– Тебе предстоит очень долгий и трудный путь, мой друг. Я слышал, как Ровена заявила Симу, что не хочет иметь с тобой ничего общего.
– Ммм. – Лайон уставился на драгоценности, блестевшие в его руках. – Тогда я отдам ей все сразу.
– Ты лучше посмотри на безделушки, которые лорд Александр держит в своем сундуке. Может быть, он тебе что-нибудь продаст.
Лайон прищурился – мысли у него обгоняли одна другую. Это можно использовать как уловку. Пока Александр показывает кольца и брелочки, Лайон заглянет поглубже в сундук и посмотрит, нет ли там документов, которые он ищет.
– Я так и сделаю, – сказал он.
– Будь осторожен, – прошептал Брайс.
– Я всегда осторожен.
Лайон уложил драгоценности обратно в мешочек и скинул тунику.
К завтрашнему утру он должен придумать, как направить поисковый отряд по ложному следу.
Глава восьмая
Лайон ждал ее в их обычном месте – маленькой беседке, где они встречались ежедневно.
Он был с ней терпелив, ласков и нежен. Он сказал, что она такая юная, хрупкая, что он не будет ее торопить. Он приносил ей подарки – розу из материнского сада, изящную золотую цепочку. В бедной семье Ровены подарки были редкостью, а ей хотелось не только получать их, но и дарить. Поэтому она испекла ему сладкие пирожки с медом.
Они потчевали друг друга пирожками, а липкие пальцы обмывали вином, которое Лайон специально принес для нее, поскольку она никогда его не пробовала.
Когда он снимал ее с седла, по огоньку в его глазах она поняла, что терпеть он больше не может. Да и она тоже…
– Люби меня, – прошептала Ровена и обвила руками его шею.
– Ро… – Поцелуи его стали жадными и горячими, и ее тело обмякло от желания. – Подожди. Ты ведь так молода.
– Мне пятнадцать. В моем возрасте многие уже замужем.
– Но я не смогу жениться на тебе, пока не вернусь из Франции. А на это уйдет три или четыре года.
– Какой может быть брак между благородным Сатерлендом и безродной Макбин? – Она недоверчиво покачала головой.
– Не говори так. Я люблю тебя, Ро. Господи, почему, ты думаешь, я все это время сдерживался, когда у меня внутренности просто разрывались?
– Я думала, ты хочешь, чтобы я привыкла к тебе. Я считала, что так обольщают. – Она улыбнулась, глядя на него. – Тебе это удалось. Я тоже тебя люблю. – Она дотронулась до его подбородка. – Я хочу тебя. Сегодня. Сейчас.
– Ты станешь моею без всяких клятв?
– Они не нужны, потому что я люблю тебя.
– И я. – Он со стоном обнял ее и начал целовать.
Затем он подхватил ее и уложил на свой плащ. Неловкими пальцами он расшнуровал ей платье и снял.
– Ты такая красивая!
Она радовалась непохожести их тел, изгибалась, прижимаясь к нему и ощущая сильные мускулы, накрывшие ее нежные округлости. Она не ожидала, что это будет похоже на быструю езду по высокой горной тропе.
Ее отзывчивость воспламенила его. Он нагнул голову к манившей его нежной груди. Тело Ровены горело. Как она жаждала его!
– Пожалуйста. Пожалуйста, сейчас, – шептала она.
– Хорошо. – Он приподнялся над ней, лицо его было напряженным от страсти. Она почувствовала, как теплые руки разводят в стороны ее ноги, как он возносит ее…
Приглушенный треск нарушил легкую дымку сна. Ровена открыла глаза. Ее окружал бархатный полог постели, а не пятнистые от солнца листья.
Шорох повторился, и доносился он со двора.
Значит, это всего лишь сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18