Во всяком случае, он
будет считать, что я не в себе, и он может рассчитывать на успех.
- Вы вернетесь?
- Не уверен. Я знаю лишь одно - у меня нет иного выхода.
"Выбора не было, потому что этот конец был фактически самым началом.
Поймай Карлоса! Кейн для Чарли и Дельта для Кейна. Человек и миф в конце
объединяются, образы и реальность сольются. Другого пути быть не могло".
Через десять минут он позвонил Мари и понял, что она ему не верит. Но
она верила в него, потому что у нее тоже не оставалось выбора. Все пришло
в движение.
Борн подошел к столу. Взяв ручку, он написал кое-что в блокноте,
принадлежавшем мертвой женщине. Эти фразы должен повторить по телефону
старый измученный человек неизвестному связному, который, в свою очередь,
передаст их Карлосу.
"Я убил ее и вернусь за тобой. В джунглях семьдесят-одна улица.
Джунгли такие же непроходимые, как Там-Квуан, но там есть тропинка,
которую ты потерял, пещера в подземелье, о которой ты не знаешь, как
никогда и не знал обо мне в день моей смерти десять лет назад. Об этом
знал другой человек, и ты его убил. Это не имеет большого значения. В этой
пещере есть документы, которые сделают меня свободным. Неужели ты думаешь,
что я стал Кейном без защиты? Даже Вашингтон не посмеет тронуть меня!
Правильно считают, что в день смерти Борна Кейн получил бумаги,
гарантирующие ему долгую жизнь. Ты пометил Кейна. Теперь я помечаю тебя. Я
вернусь за тобой.
Дельта"
Джейсон оторвал листок и подошел к трупу женщины. Спирт уже
испарился. Он приложил свои руки туда, где до этого были другие.
Б е з у м и е н а ч а л о с ь...
Раннее мартовское утро плыло в тумане. В эти ранние часы в церкви в
одном из северо-западных районов Парижа появился старик. Он достаточно
уверенно и быстро продвигался к дальнему проходу, где кабины для
причастия. Без всяких колебаний нищий вошел в первую кабину и задернул за
собой занавес.
- Слава Пресвятой Богородице...
- Ты принес это? - последовал требовательный и даже властный шепот
из-за внутренней перегородки.
- Да. Он вкладывал это в мою руку, как будто бы находясь в столбняке
и выпроваживал меня как можно скорее. Он уничтожил ту записку, которую
оставил для него Кейн и сказал, что будет отрицать все, если когда-нибудь
об этом будет упомянуто хоть одно слово. - Старик просунул записку под
занавес.
- Он использовал ее блокнот... - из-за занавеса послышался
приглушенный полустон.
- Я хочу, чтобы ты понял, Карлос, - заговорил нищий. - Почтальон не
отвечает за новости, которые он доставляет. Я мог бы оказаться выслушивать
все это, отказаться от доставки тебе этой дурной вести.
- Как? Почему?
- Лавьер... Он сопровождал ее до парка Монсю, затем их обоих до
церкви. Я видел его в Нейл-сюр-Сьен, когда был твоим прикрытием. Я говорил
тебе это.
- Знаю... Но почему? Ведь он мог использовать ее сотнями различных
способов против меня! Почему так?
- Все это есть в записке. Он вошел в замкнутый круг убийств. Человек
с двойным дном запросто может потерять рассудок. Ведь его труп жаждут
заполучить обе стороны. Возможно, он дошел до такого состояния, что уже не
понимает, кто он есть на самом деле.
- Он знает... - захрипел голос. - Подписавшись именем Дельта, он
сообщил мне, кто он. Мы оба знаем, откуда все это вышло, откуда вышел он
сам!
- Если это верно, то он все еще опасен для тебя. Он прав: Вашингтон
не тронет его.
- Из-за бумаг, которые он упоминает?
- Да. В прежние времена в Берлине, Праге и Вене они назывались
"последним взносом". Борн использует термин "последняя защита", что
является лишь одной из разновидностей. Это несколько другое, чем то, что
изучали вы в Новгороде. Советы не делают таких соглашений.
- Семьдесят-одна улица в джунглях... - повторил Карлос, глядя на
бумагу в руке. - Вилье не сказал, куда он мог направиться из его дома?
- Он не знает. Я уже говорил, что он был в ужасном состоянии и едва
передвигался.
- В конце концов, это неважно. Первый рейс в Нью-Йорк будет через
час. Я прилечу туда вместе с ним. И тогда они получат своего Борна, Дельту
или как его еще называть!

На столе Александра Конклина зазвонил телефон. Звонок был тихим, но
продолжительным. Этот телефон соединял его с компьютерным центром.
- Да? - буркнул он.
- Двенадцатый сектор вычислительного комплекса. У нас кое-что есть.
Имя, которое вы дали нам несколько часов назад. Восборн...
- Что с ним связано?
- Джордж П. Восборн прилетел сегодня утром из Парижа в Нью-Йорк.
Восборн - весьма распространенное имя. Он мог бы быть простым бизнесменом
со связями, но поскольку на него был заявлен дипломатический статус на
уровне НАТО, то мы решили его проверить. Но в отделе, куда мы обратились,
о нем никогда ничего не слышали.
- Тогда кто же ему дал дипломатический ранг?
- Мы попытались связаться с Парижем. Это было согласовано с военной
разведкой.
- Военной разведкой? С каких это пор?
- Может быть, это не имеет к нам никакого отношения, ведь паспорт у
него английский.
"Есть врач-англичанин по фамилии Восборн..."
"Это он! Дельта и французская разведка сотрудничает с ним! Но почему
Нью-Йорк? Что означает для него Нью-Йорк?
- Во сколько он прибыл?
- В 10.37. Почти час назад.
- Хорошо, - пробурчал Конклин. - Все, что будет связано с этим делом,
немедленно докладывайте мне.
- Понятно, сэр.
Конклин положил трубку. Что ему нужно в Нью-Йорке? И почему он
использовал имя Восборн? Ведь должен же он знать, что это имя будет рано
или поздно обнаружено... После того, как он пройдет через ворота! Он
становился опасным! Ведь так или иначе, но он был в особняке на семьдесят
первой улице в Нью-Йорке. Отпечатки пальцев принадлежали ему. Теперь ясен
способ: "Эйр Франс", дипломатическое прикрытие...
Конклин закрыл глаза. Была какая-то фраза, какой-то очень простой
код, который использовался с самого начала операции Тредстоун. Что это
было? Это шло из "Медузы", он должен это помнить. "Кейн для Чарли и Дельта
для Кейна". Вот что это было. Кейн для Карлоса. Дельта-Борн должен
заменить Карлоса. Это была постоянная стратегия Тредстоун 71.
Борн... Джейсон Борн... Практически неизвестный человек, имя которого
исчезло из памяти всех, но он существовал и был частью этой стратегии.
Конклин переложил бумаги на столе и нашел необходимую папку. Сверху на ней
была только одна надпись:
Т-71Х. Рождение: Тредстоун 71.
Он открыл папку, боясь увидеть то, что он знал, там было.
"Дата уничтожения: Там-Квуан, 25 марта..."
Конклин перевел глаза на календарь.
24 марта!
- О, боже мой! - прошептал он, хватаясь за телефон.

34
Доктор Моррис Панов вошел через двойные двери психиатрической палаты,
расположенной на третьем этаже здания клиники, когда его подозвали к
телефону.
- Доктор Панов, - произнес психиатр.
- С вами говорит Александр Конклин.
- О-о-о-о... - Панов начал лихорадочно вспоминать. Александр Конклин
был его пациентом около пяти лет назад. Потом все пришли к заключению, что
его здоровье соответствует норме. Возможно, ему срочно что-то
понадобилось, поэтому он звонит в клинику, а не в кабинет.
- Мне хотелось бы получить у тебя несколько ответов на мои вопросы,
Мо, и желательно как можно скорее, - проговорил Конклин.
- Я плохо справляюсь с быстрыми ответами, Алекс. Почему бы тебе не
приехать и не увидеть меня после обеда?
- Это связано не со мной, это нечто другое.
- Прекрати говорить загадками! Прекрати эту игру!
- Это не игра. Эта срочность по индексу с четырьмя нулями, и я
нуждаюсь в срочной помощи.
- Четыре нуля? Тогда звони специалистам из вашего персонала. Я
никогда не давал ответов в такой ситуации.
- Не могу. Это слишком сложное и важное дело.
- Тогда тебе лучше обратиться к господу Богу!
- Послушай, Мо, я не шучу. Человек, который находится где-то, где, мы
еще не знаем, уже убил нескольких очень ответственных и ценных для нас
людей. Я даже не уверен, что он знает это! Помоги мне, Мо!
- Если смогу. Продолжай...
- Он находится под мощным давлением свыше трех лет. Это была адская
работа.
- И никаких срывов?
- Да, до сегодняшнего дня. Меня интересует, не может ли человек при
таких обстоятельствах поверить в свою легенду, когда-то созданную для
прикрытия?
- Конечно, такое могло случиться, но ведь ты хотел спросить не это на
самом деле. Верно?
- Я продвинулся еще на шаг, - сказал Конклин.
- Нет! - прервал его Панов. - Ты лучше остановись там, где ты был. Ты
хочешь описать мне случай, классический случай параноидной шизофрении с
массой частных характеристик. Но твоя ситуация гораздо сложнее, Алекс.
Ведь человек не только вжился в роль прикрытия, после этого его прикрытие,
его новое "я" вжилось в объект, который он преследовал. Вот что произошло
на самом деле, Алекс. Ты говоришь мне, что твой человек состоит из трех
людей: сам человек, прикрытие и мишень. Так вот, я утверждаю, что в этом
случае выхода нет. Однозначно ничего не просматривается.
- Но ведь я не прошу тебя делать заключение! Я хочу лишь узнать,
возможно ли это. Человек убивает людей, про которых, как он утверждает,
ничего не знает, хотя работал на них более 3-х лет. Но отрицает, что он
это был он!
Панов задержал дыхание и тихо произнес:
- Это возможно. Если все твои факты точны, то это возможно. Возможно,
но не более.
- Спасибо... - Конклин сделал паузу. - Последний вопрос. Скажи, была
некоторая дата, месяц и день, которая является важной частью поддельного
досье, досье его прикрытия.
- Ты мог бы быть более откровенным.
- Ладно, попытаюсь. Это была дата, когда человек, чей облик был
использован для прикрытия, был убит.
- Эта часть не является, однако, частью работающего досье, но так или
иначе известна вашему человеку. Я правильно проследил ход твоих мыслей?
- Да, он это знает. Скажем даже так: он был там. Мог ли он это
запомнить?
- В роли прикрытия - нет.
- А если в одной из двух оставшихся ролей?
- Тогда он должен покончить с собой в зависимости от того, кем он
является в данный момент.
- Предположим, что он является мишенью.
- И ему известно место, где было создано прикрытие?
- Да, потому что другая часть его знает об этом.
- Тогда он будет стремиться туда. Это будет подсознательное
принуждение.
- Почему?
- Чтобы уничтожить прикрытие. Он убивал всех, кто оказывался в поле
зрения из тех, кого он знал, но главной его целью должно было бы быть
прикрытие, то есть он сам.
Александр Конклин положил трубку. У него вдруг заболела
ампутированная много лет назад нога. Его мысли находились в таких страшных
конвульсиях, что он закрыл глаза, чтобы сосредоточиться. Он был неправ в
Париже... точнее, на кладбище близ Парижа. Он хотел убить человека по
ложным выводам, в то время как истинные причины находились вне его
понимания. Он имел дело с сумасшедшим. Сегодня или завтра Карлос будет
уничтожен, и другой займет его место. Как мы допустим это... Дэвид?
"Когда-то мы были друзьями... Дельта. Я знал, Дэвид, твою жену и
детей. Мы провели вместе очень много времени, находясь в Азии. Ты был
лучшим офицером иностранного отдела на Востоке и это знал каждый. И вот
это случилось. Смерть с неба прошла над долиной Меконга... После этого ты
переменился, Дельта... Теперь мы не сможем понять друг друга. И теперь
должен умереть. Никто из нас не может позволить, чтобы это продолжалось.
Никто из нас".

- Пожалуйста, оставьте нас на некоторое время, - сказал генерал Вилье
своему помощнику, усаживаясь напротив Мари Сен-Жак в одном из кафе в
районе Монмартра. Помощник кивнул и направился к столу в десяти футах от
кабины. Полностью опустошенный старый солдат смотрел на Мари. - Почему вы
настояли на том, чтобы я пришел сюда? Ведь он хотел, чтобы вы уехали из
Парижа. И я дал ему слово, что исполню его просьбу.
- Подальше от Парижа, подальше от суеты, - проронила она, глядя на
изможденное лицо старика. - Весьма сожалею. Я не хочу быть для вас еще
одной обузой. Я слышала сообщение по радио.
- Безумие, - буркнул Вилье, пробуя бренди, заказанное для него
помощником. - Три часа лживых разговоров с полицией и обвинение невинного
человека в преступлении, которое совершил лично я.
- Описание дано с ужасающей точностью. Никто не сможет потерять его
след.
- Он сам дал мне его. Он сидел перед зеркалом моей жены и объяснял
мне, что я должен буду говорить, как-то странно глядя на собственное лицо.
Он считал, что это единственно верный путь. Карлос должен был бы быть
только доволен, если бы отправился в полицию, начав охоту на человека.
Безусловно он был прав.
- Он был прав, - согласилась Мари, - но его нет ни в Париже, ни в
Брюсселе, ни в Амстердаме.
- Прошу прощения, я вас не понял.
- Я хочу, чтобы вы сказали мне, куда он направился.
- Он же сам вам это сказал, и я это слышал.
- Он лгал.
- Почему вы в этом так уверены?
- Потому что я знаю, когда он говорит мне правду. Видите ли, этот
разговор имел смысл только для нас двоих.
- Боюсь, что я снова вас не понял.
- Я и не думала, что вы смогли бы. Я была уверена, что он не сказал
вам всего. Когда он лгал мне по телефону, то многие места разговора были
весьма невнятными в расчете на то, что я не сразу пойму, что правда, а что
нет. И я действительно не могла сложить одно с другим, пока не услышала
сообщение по радио. Это описание его примет... такое полное, такое
подробное, включая шрам на его левом виске. Потом я поняла. Он не
собирался оставаться в Париже или поблизости от него. Он собирался уехать
достаточно далеко, туда, где описание его внешности не имеет большого
значения. Куда вслед за ним отправится Карлос, и где, может быть, его
удастся захватить тем людям, с которыми Джейсон имел соглашение. Я права?
Вилье опустил стакан на стол.
- Я дал ему слово. Вы должны перебраться в безопасное место за город.
Я не понимаю вещей, о которых вы говорите.
- Тогда я попытаюсь дать более вразумительный ответ, - Мари
наклонилась вперед. - По радио было еще одно сообщение, которого вы,
вероятно, и не слышали, потому что были заняты разговорами с полицией,
либо просто уединились для отдыха. На кладбище близ Рамбулье сегодня утром
были найдены двое убитых. Один из них был известный убийца из Се Гарва.
Другой был идентифицирован как бывший офицер американских спецслужб,
проживающий в Париже. Это был человек весьма сомнительной репутации,
которому в свое время был предоставлен выбор либо покинуть армию, либо
предстать перед трибуналом.
- Вы считаете, что этот инцидент был связан с ним?
- Джейсон был проинструктирован американским посольством относительно
встречи на этом кладбище с человеком из Вашингтона. Она должна была
состояться прошлой ночью.
- Вашингтон?
- Да. У него было соглашение с небольшой группой людей из
американской секретной службы. Они пытались убить его прошлой ночью.
Вероятно, они были уверены, что должны его прикончить.
- Бог мой, но почему?
- Потому что они ему не верят. Они не знают, что он делал и где он
был длительный период времени, а он не мог сообщить им об этом. Человек из
Вашингтона нанял людей, чтобы его убить. Что и должно было произойти
прошлой ночью. Этот человек не захотел ничего слушать. Они считают, что он
предал, украл миллионы и убил людей, о которых ничего никогда не слышал.
Но он не делал этого. У него работают только фрагменты памяти, и каждый
фрагмент действует на него уничтожающе. Он близок к полной амнезии,
генерал.
Физиономия Вилье удивленно застыла, в глазах стояла боль
воспоминаний.
- Как они могут узнать, куда он направляется?
- Он должен им сказать: это часть его стратегии. И когда он это
сделает, они убьют его. Он направился в ловушку.
Некоторое время генерал сидел молча. Его переполняло чувство вины.
Наконец, он прошептал:
- Всемогущий Бог, что я наделал? Он собирался написать мне подробно
обо всем, что с ним произошло, все, что вспомнит... Боже, как мучительно
будет для него вспоминать все это! Я не могу ждать этого письма,
мадемуазель, мы не можем ждать. Я должен знать все, что он может
рассказать. Сейчас!
- Что вы можете сделать?
- Пойти в американское посольство к послу. Сделаю, все что можно.
Мари Сен-Жак начала свой рассказ, ничего не видя из окружающей
обстановки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51