Александра вставила кассету в видеомагнитофон. Экран засветился. Она стояла, сцепив руки и крепко стиснув зубы. Наконец появилось изображение.Брауни и Трип сидели неизвестно где, на бетонном полу, прижавшись друг к другу, как двое беженцев. Одной рукой няня держала сегодняшний выпуск «Чикаго трибюн». Бумага колыхалась и дрожала. Брауни смотрела в объектив безумными, полными ужаса глазами. Лицо Трипа было красным; слева отчетливо виднелся багровый синяк, губа распухла.– О Боже мой... – вырвалось у Александры. – О Господи.Запись закончилась; на экране снова замелькал «снег». Александра задыхалась. Она понимала, что это отнюдь не компьютерная графика. Это реальность. * * * Ричард беседовал по телефону с Алленом Гурвитцем, молодым поверенным из адвокатской конторы, представляющей интересы Ричарда на переговорах с профсоюзом. У Ричарда постепенно нарастало раздражение: известия, которые сообщил ему собеседник, были неутешительными. Судя по всему, федеральный судья собирался отклонить требование о трехмесячной отсрочке забастовки. Кто-то, очевидно, сумел найти подход к этому судье.– Сумел найти подход, говорите? Что вы имеете в виду? Если они сумели на него нажать – значит, нам придется нажать еще сильнее, черт побери!– Я стараюсь это сделать уже в течение недели, мистер Кокс.– Значит, плохо стараетесь, – отрезал Ричард и бросил трубку.Сволочи, думал он в бешенстве. Он оказался для них очень удобной мишенью, и все из-за этого проклятого приема.Зажужжал сигнал внутренней связи.– Да? – буркнул он.– Мистер Кокс, звонит ваша жена. Кажется, она очень встревожена.– Соедините нас, – распорядился он. – Александра! Что случилось?– Трип!.. – Его жена рыдала. – Он исчез.Ричарда прошиб холодный пот.– Как это – исчез?– Они прислали видео! Умоляю, умоляю тебя, приезжай домой!Ричард попытался вызвать своего шофера, но с первого раза не дозвонился. Он добежал до лифта, вскочил в кабину и с силой надавил на кнопку.Еще одна выходка профсоюзных пакостников. Их замашки. Ну и отребье. Подонки.Как только лифт остановился на первом этаже, Ричард вышел из кабины, почти бегом пересек вестибюль и бросился к веренице такси, выстроившейся у главного подъезда.Он влетел в машину, сунул водителю в лицо пятидесятидолларовую бумажку и выкрикнул адрес.– Гони, приятель. Как можно быстрее.Ричард сжал кулаки. Если только они обидят Трипа... Если с его головы упадет хоть один волосок... * * * Сидя в библиотеке, Александра пыталась взять себя в руки. Она позвонила на кухню, прилагая отчаянные усилия, чтобы не задрожал голос, и велела подавать ужин для Эндрю и Стефани; отсутствие Трипа она объяснила тем, что он задерживается в школе. У нее перед глазами все время стояло лицо сына – с распухшей, окровавленной губой, с кровоподтеком на щеке.Александра закрыла глаза. Трип, Трип, повторяла она свои беззвучные заклинания. Я тебя найду, непременно найду, я все сделаю, все, что в моих силах. Только держись молодцом. Когда она встретила Ричарда у лифта, на ней не было лица.– Где кассета? – только и спросил он.– В библиотеке.Они вбежали в библиотеку, заперли за собой дверь и четыре раза прокрутили пленку. Ричард пытался заставить себя воспринимать эти кадры глазами бесстрастного наблюдателя.– Где они? – сдавленно прошептала Александра. – Ты можешь определить?Не слыша ее вопроса, Ричард изучал выражение лица сына. Следов слез на его щеках не было.– Ричард?..– Перемотай к началу, – потребовал он, тряхнув головой.Она нажала на кнопку.– Ричард, у них наш малыш...– Я разберусь. Может быть, тебе лучше пойти...– Я никуда не уйду, – перебила она. Ее голубые глаза потемнели настолько, что казались почти черными. – Меня это тоже касается. Ты собираешься звонить в полицию?– Пока нет. Сначала надо понять, чего от нас требуют.Подняв трубку телефона, он набрал номер.– Слэттери? Немедленно ко мне.Начальник службы безопасности не успел задать ни одного вопроса: Ричард уже нажал на рычаг, снова отпустил его и набрал номер Робби Фрейзера.– Фрейзер, твои ублюдки похитили моего сына.– Что?.. Как это?..– Я получил от этих подлецов видеокассету. На ней все доказательства. У них в кадре сегодняшняя «Трибюн» и на самом видном месте заголовок: «Переговоры с профсоюзом зашли в тупик». Что, тебе не ясно?– Нет, будь я проклят.– Не строй из себя идиота. Где мой сын? Где, черт побери, вы его держите?– Мы к этому непричастны, – настаивал Фрейзер.– Черта с два вы непричастны.– Кокс, говорю вам, мы ни при чем.– Может быть, ты лично и ни при чем. А как насчет Марчека? – Ричард терял самообладание. – Тебе и невдомек, какие мерзости творят твои молодчики, верно? И ситуацию ты уже не контролируешь. Так что слушай меня, и слушай внимательно. Немедленно верните мне сына. – Кокс, одну минуту...– Твоя шпана совсем распоясалась! Если ты не приберешь их к рукам, я тебя по стенке размажу! Это я тебе гарантирую, Фрейзер, клянусь жизнью!Ричард швырнул трубку. От бессильной ярости и страха за сына он был вне себя.Александра окликнула его.– Ричард...Он резко повернулся к ней, не в силах совладать с собой.– Александра, я взял дело под свой контроль.– Да что ты говоришь? – Ее глаза сузились. – Ты один во всем виноват.– Что?!– Ты, Ричард Кокс. Ты накликал эту беду. Твой образ жизни, будь он проклят. Эта вечная погоня за деньгами: больше, больше, больше! Тебе непременно нужно выиграть каждую партию, ты уже не можешь выйти из игры.– Лекси, малышка, пожалуйста...– Что ты обращаешься со мной, как с куклой? Ты женился на мне для продолжения династии! Я здесь просто племенная кобыла!Ричард лишился дара речи.– Незачем изображать оскорбленную добродетель! – слова так и рвались из нее. – Отец меня предупреждал, но я не послушалась. Какое место ты мне отвел в своей жизни? Я для тебя не более чем породистая самка! Я должна была рожать тебе детей. И еще я должна была делать хорошую мину при плохой игре, поскольку добывание денег для тебя важнее, чем семья. Мы всегда были у тебя на втором месте. Мы вообще ничего не значили!Он покачал головой. Его мир рушился.– Ты ошибаешься, – начал он. – Это несправедливо. Моя жизнь без тебя и без детей – ничто.– Нет, я не ошибаюсь. Если бы ты не пытался подняться выше всех – ничего бы этого не произошло. Наш брак нельзя считать настоящим. У нас нет ничего, кроме денег.Ричард непонимающе уставился на нее.– Да о чем ты говоришь?– Я хочу развода, Ричард. После того как мы вызволим Трипа. – Больше она не сдерживала себя. – Наши дети – это нормальные живые люди, и они заслуживают того, чтобы их отец был нормальным живым человеком.– О Господи, – простонал он.– Если Трип не вернется... если они убьют Трипа... я никогда тебе этого не прощу. Никогда!Ричард растерялся. Он не знал, как ее успокоить.– Лекси, – сказал он, взяв жену за руку. – Малышка, мы пройдем через это испытание. Я вызволю Трипа, клянусь тебе. Только... прекрати эти разговоры.– Я говорю то, что думаю, – проговорила она сквозь рыдания.Он выпустил ее руку.– Ладно. Об этом мы побеседуем потом. А сейчас от тебя требуются две вещи. Во-первых, никому ни слова о том, что Трип исчез. Для всего персонала должно быть одно объяснение: Брауни отвезла Трипа к твоему отцу и Фелисии. Во-вторых, подготовка приема должна идти строго по плану. * * * Слэттери и Ричард ехали в частную школу «Мэттингли». Приближался вечер; на улице быстро темнело.Ричард регулярно предпринимал попытки связаться со своим шофером, Биллом, но все напрасно. Неужели Билл замешан в похищении? Мог ли он стать соучастником? Такую возможность нельзя было отвергать, но Ричарду она казалась маловероятной. Билл Сабира служил у него пятнадцать лет и был искренне предан семейству Коксов.Слэттери рассуждал вслух.– Представим все возможные ситуации. Например, они могли прибегнуть к испытанному трюку. Захватили шофера, убили его или, в лучшем случае, засунули в багажник. Затем кто-то занял его место. А может быть, они увезли мальчика и няню в другом лимузине, точно таком же по виду.Ричард представил своего шофера – мертвого, в багажнике. Ну и выродки. – Надо заявить о пропаже автомобиля, – продолжал Слэттери. – Придется это сделать – на тот случай, если Билл Сабира еще жив.Ричард погрузился в угрюмое молчание. Он не хотел впутывать в это дело полицию.Они затормозили перед входом в школу. Трехэтажное кирпичное здание, построенное в 1925 году, выглядело нарядным и веселым: его украшали цветочные витрины и ряды декоративных кустов в кадках.– Я просил сотрудника службы безопасности нас подождать, – сказал Слэттери. – А вот и он.Из разговора с пожилым охранником они не узнали ничего нового. Он с полной уверенностью утверждал, что женщину и мальчика увез лимузин, принадлежащий Коксам.– Номер-то – вот он, записан у меня. Такие вещи я проверяю.– Это точно? – спросил Слэттери.– Ясное дело, точно. Да что случилось?– Пока ничего, и Бог даст, обойдется. – Ричард вытащил из бумажника сто долларов. – Не распространяйтесь об этом, хорошо?Принять банкноту охранник отказался.– Нет, спасибо. Это моя работа.Усевшись за руль, Слэттери спросил:– Куда теперь?– В спортклуб «Энергия».– Как вы сказали?– Это атлетический центр, где Марчек накачивает мускулы. Я слышал, что он там бывает почти каждый вечер. Надо с ним потолковать. * * * Спортивный клуб «Энергия» размещался в здании на Ирвинг-парк-роуд, где раньше был супермаркет. В тесном вестибюле на посту стоял чернокожий дежурный в майке с надписью «Энергия». Из майки впечатляющими буграми выпирали мускулы. Могучие бицепсы были густо разрисованы татуировкой.– За посещение – пять баксов, – сообщил он вошедшим. – За полотенце – один. Еще у нас есть боксерский ринг – в другом помещении.– Мне нужно только передать сообщение, – бросил на ходу Ричард, протянув громиле пятьдесят долларов.Тот быстро сунул банкноту в карман и открыл им дверь.– Неплохое местечко, – заметил Слэттери. – Марчек здесь?Они остановились и огляделись вокруг. Почти все тренажеры были заняты. Ричард указал на человека в дальнем конце зала.– Вот там, – сказал он и широкими шагами направился в ту сторону.Танк Марчек лежал на скамье тренажера, упершись ногами в пол, и выжимал штангу. Его крупное туловище очертаниями напоминало бочонок, широкий сверху донизу. Сейчас оно дрожало от напряжения.Когда Ричард заметил его, Марчек пытался подтянуть стокилограммовую штангу к упору у себя над головой.Однако завершить попытку ему не удалось. Четыре шага – и Ричард был уже рядом со скамьей. Прежде чем распростертый на ней профсоюзный босс успел что-то предпринять, Ричард обрушил гриф штанги на горло Марчека.Марчек издал сдавленный булькающий звук, гигантские мускулы вздулись, ноги замолотили по полу.– Где мой сын? – с металлом в голосе спросил Ричард. Марчек силился что-то сказать. Его лицо побагровело. – Ну?Сколь ни бедственно было положение Марчека, в его глазах мелькнула искра торжества. На Ричарда накатила неудержимая ярость. Он в бешенстве нажал на штангу, вдавив ее в кадык своей жертвы.– Эмил! Если это твоих рук дело – тебе конец.Марчек хрипел.Ричард еще сильнее надавил на штангу.– Кому сказано, пес вонючий? Мне нужен мой сын – немедленно!– Кокс! Кокс! – завопил Слэттери. – Боже мой, вы же его прикончите!Другие посетители потянулись к месту скандала.– Плевать, – бросил Ричард, оставив штангу там, где она была.– Господи, мистер Кокс...Взгляд Ричарда заставил его замолчать. * * * Вернувшись в апартаменты Коксов, Слэттери позвонил в полицию, чтобы заявить об угоне лимузина. Ричард извинился и поднялся в свой собственный гимнастический зал. Когда он проходил мимо кабинета Александры, она выбежала к нему.– Ричард? Ну, как? Что-нибудь узнал?– Почти ничего.На ее заплаканном лице отразилась мука.– Пожалуйста, Лекси, не дави на меня, – попросил он. – Сегодня же я вернусь на переговоры. Мне нельзя идти на поводу у этой швали.Ее глаза расширились от страха.– Ох, Ричард...– Я не позволю, чтобы они мною помыкали, Александра. Я этого не допущу.Она схватила его за руку.– Только... пожалуйста, не делай ничего сгоряча.– Я буду делать то, что необходимо.– Мне пришлось сказать миссис Эбботт, – призналась Александра. – Ричард, она и так знала... Она подозревала. Но я взяла с нее клятву, что она сохранит все в тайне, а остальному персоналу сказано, что Брауни увезла Трипа к дедушке.Он молча кивнул.– Ричард, чем я могу помочь? Я схожу с ума, мне надо как-то действовать.– Твоя задача – вести себя, как ни в чем не бывало, – ответил он.Ему неудержимо захотелось привлечь ее к себе, обнять, утешить, но он поборол это искушение. Если сейчас дать волю эмоциям, то недолго и потерять контроль над собой, а это сейчас недопустимо.Перейдя в гимнастический зал и переодевшись в спортивный костюм, он бежал по движущейся дорожке тренажера, запустив ее на максимальную скорость, пока не унял свою злость. Он в самом деле хотел убить Танка Марчека, и это напугало его самого.Он загнал себя до седьмого пота, а затем встал под душ и окатился ледяной водой.Полиция. Что будет, если втянуть в это дело полицейских? Их вмешательство и грубый нажим могут только повредить делу. Если преступники задергаются, для Трипа это кончится плачевно. Надо найти иной способ... иное решение.Когда он выключил воду и ступил на ворсистый коврик, в его памяти всплыло одно имя. Имя человека из Палм-Бич. * * * Александра сидела у себя в кабинете и прослушивала стереозаписи. Она нервно переключалась с одной кассеты на другую, не в состоянии сосредоточиться. Как нужно было бы ей сейчас поговорить с кем-нибудь из подруг, пусть даже и не касаясь запретной темы – похищения Трипа.Она соединилась с Лос-Анджелесом; автоответчик откликнулся голосом Джетты: «Меня сейчас нет дома, но не вешайте трубку – я этого терпеть не могу. В крайнем случае, выругайтесь, тем более что я собираю коллекцию непристойностей. Говорите после сигнала».Александра слабо улыбнулась: Джетта в своем репертуаре. Прозвучал сигнал, но она заколебалась. Конечно, голос выдаст ее состояние, а этого нельзя допустить, даже в разговоре с Джеттой.Она повесила трубку. Извини, Джетта. Телефон тут же затрещал. Звонок ударил по ее натянутым нервам.– Это Мэри-Ли. Ну знаешь, Александра, можно подумать, ты специально сидишь у телефона. Я даже не успела расслышать гудок.– Привет, Мэри-Ли! – Александра попыталась придать своему голосу подобающую сердечность.– У тебя какой-то странный голос, – сразу определила ее подруга. – Что-нибудь неладно?Александра застыла. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы в Мэри-Ли пробудился репортер.– Просто я сбилась с ног из-за этого приема. – Как ни удивительно, ей удалось произнести это вполне беспечно. – Знаешь, как бывает: не успеешь решить одну проблему, как на голову уже валится другая.– А что за проблемы? – полюбопытствовала Мэри-Ли.Александра вдруг почувствовала себя совершенно опустошенной. Ее мысли были заняты одним – судьбой Трипа. Слезы снова застилали ей глаза и дрожали на ресницах.– Проблемы? – рассеянно переспросила она.– Эй, ты правду говоришь, что у вас все в порядке? Не иначе как ты повздорила с Ричардом.– Вроде того, – ухватилась Александра за эту безобидную версию.– Ох, ну и дела. Мужчины, что с них взять?! – посочувствовала Мэри-Ли. – Я тоже поцапалась с Джейком. Прямо напасть, верно? Видите ли, истек срок его второго – а может, третьего – ультиматума.Александра молчала. У нее не было сил поддерживать добродушно-ворчливую болтовню. Подоплека этого звонка была совершенно прозрачной: Мэри-Ли хотела таким способом загладить свою вину за ту размолвку, которая произошла у них в Нью-Йорке; однако Александра не была уверена, что готова сделать ответный шаг навстречу. Она даже вздрогнула. Может быть, Мэри-Ли – не такая уж верная подруга, какой считала ее Александра? С настоящими друзьями не приходится подвергать цензуре собственные слова.– Александра, куда ты пропала? Что ты молчишь? – забеспокоилась Мэри-Ли. – Может, я не вовремя?– Я просто... Извини, Мэри-Ли, – беспомощно забормотала Александра, – мне неудобно сейчас разговаривать. Я тебе позвоню через пару дней.– Что, настолько плохи дела?– Послушай, на следующей неделе я тебе позвоню. Нет, мы же увидимся раньше – на приеме! Совсем из головы вылетело.Она повесила трубку, не в силах больше крепиться, и дала волю слезам, а потом пошла в гостиную, села за рояль и заиграла сонату Бетховена. * * * В гулкой камере Брауни уговаривала Трипа открыть коробку с игрушками.– Не хочу играть, – сердито повторял он.– Трип, – она старалась говорить спокойно, – все-таки ты мог бы поиграть... пока не придет время ехать домой.– Не хочу! Не буду играть! Ты меня не заставишь! – Он гордо прошествовал в дальний угол и стоял там, повернувшись к няне спиной.Брауни сидела на надувном матрасе и наблюдала за своим питомцем со смешанным чувством страха и гордости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51