Глава 14
Город Эрмосильо, отстоящий от границы миль на сто пятьдесят, числится столицей штата Сонора, населяется примерно двумястами пятьюдесятью тысячами жителей, имеет университет и уйму хороших гостиниц.
Я прибыл в гостиницу Гайдара.
Человеку, дежурившему при входе, следовало отдать должное: мексиканец и глазом не моргнул, услыхав, что нефтепромышленник мистер Кода явился проводить медовый месяц без жены. Загодя заказанный номер дожидался исправно, а семейные дела никого постороннего не касались. Очень здравый и цивилизованный подход к Делу.
- Мы ждали вас накануне, сеньор, - сказал мексиканец.
В голосе звучало не дурацкое любопытство, а вполне естественный упрек. Я поблагодарил за то, что номер не отдали другому, сослался на непредвиденную дорожную задержку. Пообещал заплатить с лихвой, и тем немедленно вернул себе расположение служащего.
Приближаясь к двери своего будущего обиталища - гостиница была, в сущности, мотелем, состоявшим из множества одноэтажных, разбросанных по живописным лужайкам коттеджей, - я внезапно почувствовал облегчение. До чего же было славно остаться одному, без Глории Коли, в девичестве Пирс! Не могу сказать, будто женщина чересчур обременяла меня; однако и не облегчала жизни своим несравненным присутствием. Работать, когда бок о бок с тобой сшивается неумеха, стеснительно...
* * *
- Тела Хорхе Медины, - доложил Рамон, продолжая жевать аппетитную тортилью, - и четверых водителей обнаружили прямо возле грузовиков.
- Что, и шоферов пристукнули? Тоже допрашивали?
- С пристрастием. Но Медина, выгрузив оружие, по-видимому, сменил водителей; новые люди не знали ничего. Либо это, либо небывалый героизм... Последнее кажется маловероятным. В любом случае, шоферы не проговорились, иначе Мондрагон уже обзавелся бы винтовками.
Я чуть не спросил, какого размера были грузовики, но вовремя прикусил язык. Рамон явно забавлялся, проверяя, не выпрямились ли, часом, у меня мозговые извилины со времени последней встречи. Припомнив, какого свойства дороги в Мексике, прикинув необходимость более-менее скрытного передвижения по боковым проселкам, учтя еще несколько подробностей, о которых распространяться ни к чему, я пришел к выводу: крупные фургоны, общей вместимостью около шести тысяч кубических футов... Ого! Это, разумеется, не пятидесятитонные трейлеры - но все равно, оружия в подобный объем напихано было много. По грубому подсчету, три тысячи штурмовых винтовок, миллион патронов, да еще оставалось местечко для тяжелых пулеметов, гранатометов и тому подобной прелести.
- Н-да, - промолвил я задумчиво. - Не подумал бы, что четыре вшивых фургона могут снабдить небольшую армию.
Рамон одобрительно улыбнулся.
- Армию, - повторил он. - Вот и нельзя, чтобы у Мондрагона появилась армия.
- А найдется у этих героев-освободителей три тысячи бойцов? - полюбопытствовал я. - И в состоянии ли три тысячи солдат, пускай даже хорошо вооруженных, захватить Мексику?
- Фидель Кастро начинал захватывать Кубу, имея под ружьем восемьдесят два человека.
- В начале, да. И усиливал отряд по мере продвижения в глубь страны. Однако, Мондрагон, похоже, отнюдь не Фидель - у бородатого параноика, по крайности, военные таланты наличествовали, а Мондрагону, судя по тому, что я повидал ночью, только уличной шайкой распоряжаться. И правительство мексиканское, хотя не из ангелов состоит, но и с головорезами Батисты в сравнение идти не может. Вряд ли мексиканцы подымутся по первому зову.
Рамон вздохнул.
- Существуют инфляция, бедность, недовольство... И это Мексика, друг мой. Здесь постоянно отыскиваются крикливые политики, сулящие людям золотые горы, черную икру на первое, копченый окорок на второе и птичье молоко - на третье... А люди темны и доверчивы. Нашу историю, повторяю, писали винтовкой и пушкой. Даже если Мондрагону и не удастся въехать в Мехико на белом коне - ему это, конечно же, не удастся, - север страны превратится в поле битвы, хлынет кровь, нанесенные раны будут заживать десятилетиями... Ничего этого не случится, коль скоро Мондрагон винтовок не получит.
- Значит, разыщем винтовки, да из обращения изымем. Но как ты отчитаешься перед... боевыми товарищами, отпустив поганого американского контрабандиста и его шлюху подобру-поздорову? Нельзя же всему батальону излагать наш замысел?
- Нельзя, - признал Рамон. - Посему, женщина останется здесь. Я представлю ее как заложницу, обеспечивающую примерное поведение Горация Коди. Уведомлю солдат, что ты взялся исправить содеянное и намерен вручить оружие правительству. А жена, сообщница твоя, побудет с нами. После окончательного успеха чету Коди выставят вон, в Estados Unidos, и навсегда воспретят им доступ на мексиканскую почву.
С минуту я изучал Рамона. Спрашивать о нашей судьбе в случае моего неуспеха было бы наивно. Все повиснет на волоске, будет зависеть исключительно от веса и влияния, коими обладает мой давнишний знакомец. Мстительности в Рамоне Солана-Руисе не наблюдалось никогда. Равно как и сентиментальности. Не думаю, что Рамон пустился бы на риск, вызволяя меня и мнимую мою жену, потребуй кто-либо - к примеру, политический офицер Луис Алеман - примерного наказания для подлых гринго.
* * *
Я замешкался у входа в коттедж. Начиналась новая стадия работы; из ловушек, расставленных доселе, удалось выскользнуть; я умудрился уцелеть назло супостату... Любопытно, кто поджидает сейчас, готовясь отправить меня к праотцам?
Глубоко вздохнув, я повернул ключ, пинком распахнул дверь и метнул вперед матерчатый саквояж, уповая, что фланелевая пижама, лежавшая внутри, и мягкий ковер, постеленный на полу, предохранят обретавшуюся меж моими пожитками бутылку виски от немедленной погибели.
С виски в Мексике было скверно...
Из коттеджа грянул выстрел.
Глава 15
На девице было грубое серапэ, закинутое за плечо и оставлявшее правую, державшую пистолет, руку свободной. Где-то мы с противницей уже встречались, но где именно - я не припоминал. И не стремился. Надо было действовать, не дожидаясь, покуда курок опустится вторично.
Сколько-нибудь уважающий себя профессионал ни за что не "купится" на влетающий в комнату чемодан или плащ. Я рванулся вперед, пригнулся, упал, покатился по ковру: этот прием почти всегда приносит пользу, если с любителем дело имеешь; любители не умеют определять нужное упреждение, пули бьют в сторону. Во всяком случае, вы очень рассчитываете на неприятельский промах...
Нового выстрела не последовало.
Я вскочил, вскинул тридцативосьмикалиберный смит-и-вессон, увидел, что девица держит собственное оружие на отлете, двумя пальцами, дулом вниз, почти брезгливо - ни дать, ни взять, крысу дохлую выбрасывать собралась.
Пальцы девушки начали разжиматься.
- Нет! - завопил я. - Не швыряй, чтоб тебе! Осторожно положи на большое кресло! Pone la pistola...
Невзирая на то, чему наставляют несмышленых зрителей голливудские бредни, бросать заряженный пистолет куда попало не стоит - если только вы не стремитесь поиграть в любопытную разновидность русской рулетки. Падающее оружие очень часто палит само собою, отскакивает и, если брошен пистолет, а не револьвер, сплошь и рядом палит после этого опять: в произвольном направлении.
Я по-прежнему пытался подобрать испанские слова, значащие: "положи осторожно, дура". Но девица оказалась понятливой, неспешно приблизилась к упомянутому креслу, определила ствол на мягкое сиденье. При этом не сводила с меня взгляда. Я приписал подобное внимание отнюдь не своей привлекательности, а естественному опасению девицы схлопотать пулю в спину.
Теперь я узнал непрошеную гостью. Она восседала в ресторане мистера Грина, одетая в дурацкое черное платье и не менее дурацкие красные туфли. Правда, в Кананеа с этой особой обретался еще и пожилой крестьянин...
Девушка облизнула губы.
- Я так и думала! Вы не... Правда говорить, номер был заказывай сеньором Коди, но вы совсем не тот Коли!
- Кажется, нет, - молвил я, - но вовсе незачем орать об этом на весь Эрмосильо.
Попятившись, я закрыл и замкнул дверь.
Девица сменила черное платье на пару синих джинсов и черный джемпер с длинными рукавами, но идиотские туфли оставались теми же. Невысокая, смуглая особа с широкими скулами, смуглой кожей, черными волосами. Я назвал бы ее маленькой, да язык не повернется. Рысь тоже невелика размерами, но это рысь... Впрочем, девицины глаза - огромные, темные - способны были, казалось, разбить чье угодно сердце единым взмахом длиннейших ресниц.
Снова облизнув губы, девушка заметила:
- Эта pistola моя, сеньор. Отдавайте, пожалуйте.
Я покачал головой.
- Нет. La pistola была твоей. Но любое оружие, из которого в меня пытались выстрелить, становится моим, понятно?
- Но я не пытала вас выстрелить! Я видеть, вы не тот Коди, и не стрелять второго раза!
- А был бы я тем самым Коди?
- Тогда я убивать без прощения.
- Ага. Но кто же вы, сеньорита?
- Антония Сиснерос.
- А-а-а, - протянул я. - Подруга покойного Хорхе Медины, работавшего на Коди, верно? Девушка скривилась.
- Подруга, да. Где стоящий Коди?
Она, должно быть, хотела сказать "настоящий".
- Откуда ты знаешь его в лицо? - вопросом на вопрос откликнулся я.
- Он приезжать к Хорхе в Гуаймас, туда, где Хорхе жить. Они советиться. Насчет оружий. Много днев назад. Я быть с Хорхе, когда Коди приходить. Меня виганат! На улица! Но я прятаться и смотреть Коди. Темно быть, но я видеть очень хорошо! Тебе везти, что я хорошо видеть, иначе - пу-пу!
- Везти, - согласился я. - И тебе тоже, между прочим... Понятия не имею, где сейчас Коди.
- Ты занимать его место? Но ты не казаться очень Коди.
Я пожал плечами:
- Само собой... Но один молокосос уже посчитал меня Горацием Коди; надеюсь, парень будет не единственным... Ваше имя, сударыня, мне сообщили загодя. Поутру, поехав в Гуаймас, я собирался вас разыскать. И помощи попросить, между прочим.
Рамой справедливо заключил: Антония Сиснерос - лучшая из возможных ниточек, способных привести нас к вожделенному тайнику. Спасло меня, правда, чистое вдохновение; не проникни я в комнату после собственного саквояжа - вероятно, уподобился бы решету. Но как бы там ни было, а знакомство состоялось.
- Помощь? - недоуменно спросила девица. - Какой такой помощь?
- Медина спрятал полученное от Коди оружие. За это его убили.
- Ты тоже хотеть искать? Но я про тайник не знать ни шишки. Хорхе тоже не надо было такого работа. Работа сделал его мертвый. Этот сеньор Коди, он обещать много деньги, если мы помогать, много беда, если мы указываться...
Она хотела сказать "откажемся".
- За это я его пу-пу! И генерал Мондрагон, который убивать Хорхе, тоже пу-пу! Много-много пу-пу! Он делать Хорхе больно перед смерть!
- Укладывай всех генералов, каких захочешь, и всех настоящих Коди, сколько есть. Но, поскольку настоящий Коли сидит за решеткой по ту сторону границы, весьма советую сосредоточить усилия на Мондрагоне.
Сказав это, я ощутил себя сущим Никколо Маккиавелли. Решение одной из поставленных задач буквально шло в руки: обуянная жаждой мести любовница убитого препроводит Мондрагона к праотцам в частном, так сказать, порядке... Ни мексиканское, ни американское правительства здесь, разумеется, не замешаны, и быть не могут замешаны... А мои собственные прегрешения против местных законов обещали отпустить.
Если найду оружие и пристукну загадочного сеньора Сабадо...
- Но insurgentes прятаться в свои горы, - произнесла Антония. - Трудно искать, сеньор, и трудно убить.
- Уверена, что не знаешь, где Хорхе спрятал винтовки?
- Я женщина. Я готовить обед, подметать полы и делать любовь. Мой Хорхе не рассказывать женщина об оружиях, это мужской... би-зи-нисс!
До поры до времени вопрос о тайнике следовало замять.
- Между прочим, - небрежно произнес я, - отчего бы не пригласить человека, сидящего в соседней комнате, присоединиться к нам?
Антония хихикнула:
- Они не могут присоединяться... Я хорошо вязать!
* * *
Связывала Антония и впрямь на совесть. Мужчина и женщина лежали рядком на обширной постели, предназначавшейся для медового месяца. Запястья и лодыжки обоих были стянуты сыромятными ремнями изрядной длины.
Женщину я видел впервые, а с мужчиной - вернее, молокососом - уже сталкивался в кананейском ресторанном сортире. Парень извивался, подобно угодившей в чрезмерно узкую щель гадюке, и брыкался, точно осел, объевшийся белены, однако не мог освободиться: свободные концы ремешков мексиканка предусмотрительно закрепила за изголовье и изножье кровати.
Его пушка, отметил я машинально, должна оставаться у Антонии. Тьфу на тебя, Мэттью! Даже обыскать голубушку не потрудился.
- Никакая проблема, - сообщила девица, возникая слева от меня. - Я сидеть и ожидать Коди. Они приходить, я прятаться. Не знать, враги Коди или друзья. Если друзья - нужно вязать. Если враги - то Коди мой, не дам убивать никому. Тоже нужно вязать...
Глава 16
Я с огромным облегчением убедился, что кварта виски (750 миллилитров по местному измерению) осталась невредима. Водрузив ее на полку встроенного в стену бара, я вздохнул не без вожделения и занялся делами более насущными.
Бывшие узники приводили себя в божеский вид, не обращая внимания на молодую мексиканку, следившую за ними с лукавой миной на скуластом лице. Мэйсон Чарльз, правда, шипел себе под нос нечто невразумительное и достаточно злобное.
Удостоверившись, что ни при нем, ни при даме не было даже бритвенного лезвия - повторять ошибку дважды и пренебрегать надлежащим обыском не стоило, - я раздобыл в ванной комнате пластиковые стаканы и откупорил, наконец, бутылку. Антония предпочла банку местного пива.
- Подлая тварь, - буркнул Чарльз, сгоравший от ярости.
- Спокойствие, Мэйсон, - одернула его женщина, чье имя по-прежнему оставалось неизвестным. - Извинись.
Мэйсон отвесил Антонии шутовской поклон:
- Смиренно прошу прощения, сударыня! Позвольте взять неуместное замечание назад.
- Все забыто, сеньор, - сказала девушка, и внезапно сделала не лишенный изящества книксен: передразнила наглеца. Я с изумлением увидел, что книксен получился умелый. И задумался: а настолько ли плох английский язык этой особы, как она пытается изобразить?..
Женщина была красивой - на строгий, подтянутый лад. Разумеется, я предпочитаю особ, носящих юбку или платье, а не джинсы; но стройная сухощавая дама, близившаяся по внешности к тридцати годам, обладала длинными стройными ногами, тонким, прямым носом, серыми глазами и правильно очерченной грудью. Ни следа косметических снадобий на лице: ни грима, ни пудры, ни помады. Не девушка, разумеется, но и не женщина средних лет, путешествующая в обществе молодого безмозглого жиголо. Да и кто захочет выбрать в жиголо собственного...
- Брат и сестра? - полюбопытствовал я. Женщина кивнула. Мэйсон Чарльз-младший сухо заметил:
- Я рассказал по телефону о нашем... знакомстве, и Джо решила примчаться, чтобы приглядывать за своим несмышленым братцем.
- Хочешь назваться смышленым? - спросила Джо. - Шныряет по чужой стране, машет пистолетом, нападает не на тех людей...
- Он зовет себя Горацием Коди! - вскинулся Мэйсон Чарльз. - Откуда было знать, что передо мной самозванец? Если это самозванец, конечно... И я ведь не выстрелил, верно?
Больше не обращая на сопливца внимания, я спросил женщину:
- Джо? Сокращение от Жозефины?
- Джоанны. Джоанна Бекман. По счастью, состоящая с Бекманом в разводе...
- С какой стати вы решили, будто я на самом деле не Коди?
- Вы чересчур уж разумно себя вели, - сказала Джо Бекман. - По словам брата, обнаружили такое хладнокровие и присутствие духа... Коди несвойственно подобное. Вот я и прилетела, чтоб самой убедиться... Пока не случилось непоправимое.
- Пока ваш братец не предпринял очередную попытку и не преуспел в затеянном?
- Нет, пока он не предпринял очередную попытку и не получил от вас пулю. Насколько понимаю, любителю, стрелявшему лишь по тарелкам на стенде, с профессионалом не тягаться.
- Почему вы считаете меня профессионалом?
Джо коротко рассмеялась.
- А кем еще прикажете считать субъекта, спокойно глядящего в пистолетное дуло, невозмутимо обращающего спину и покидающего молодую жену в лапах захватчика? Да Гораций Коди открыл бы стрельбу не хуже тяжелого танка!
- Значит, уведомили брата по телефону, что Коди - не тот. Осмелюсь предположить, Мэйсон посоветовал вам обратиться к психиатру.
- Я не виню его, - улыбнулась Джо. - Мэйсон увидел высоченного, лысеющего, седобородого мужчину в белом костюме. Точно такой же вошел в техасскую церковь, сопровождаемый невестой, известной нам в лицо, хотя знакомства мы с нею и не водили - по многим причинам. Удивительно ли, что брат ошибся?
- Значит, в отличие от барышни Сиснерос, вы с Коди не сталкивались?
- Нет. Мы намеренно избегали всех, кто работал у Вилла Пирса или вместе с ним, - ответил Мэйсон. - Черт, как я мог знать, что Коди подменили?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22