- возразил миллионер. - И так ясно, как божий день... Милли была уже не слишком... гм! - юной. Прошу прощения, миссис Бекман... Однако вполне сумела свести с ума человека старше себя. Это обычная история, когда речь идет о юных девицах и пылких пожилых мужах, посему и надобно считать положение чуток незаурядным. Сорок восемь - не восемнадцать... Миссис Чарльз была хорошо сохранившейся, опытной дамой лет на двенадцать младше Вилла. Окрутила его полностью; да только Виллу на нее ни силенок толком не доставало, ни денег, как после выяснилось... Бедолага и диету пытался держать, и парик носил, и на какие только ухищрения не шел... Под кварцевыми лампами загорал, представляете? Но вдоволь деньжат наскрести не мог.
- Вы сразу об этом узнали, сэр?
- О чем? О том, что Вилл промышляет в Мексике под моим именем? - Коди тряхнул головой: - Нет, гораздо позже. Когда узнал, что меня видели в местах, где ноги моей отродясь не бывало; когда выяснилось, что вступал в сделки, о которых ни сном, ни духом не ведал... Полицию звать - не в моем вкусе. Прихожу к Виллу, начинаю расспрашивать, еле-еле умудряюсь выцарапать немножко любопытных подробностей... Сначала была торговля наркотиками; он рассчитывал заработать на ней миллионы. Затея лопнула. Вилла чуть не сцапали. Тогда он решил заняться оружейной контрабандой - это сулило настоящую прибыль. Вилл попросту прикуривал бы от зеленых бумажек, честное слово!.. Доверчив был покойник, и помечтать любил: все воздушные замки ему чудились. Но партнер надежный, и товарищ славный: спас мою шкуру по меньшей мере дважды, а долг платежом красен... Коди скривился.
- Я выкупил фирму; Пирс и Коди составляют теперь мою полную, безраздельную собственность. Вилл оказался при монетах; да только, вот беда, Миллисент их чуть ли не в одночасье по ветру пустила. Ненасытная была сте... прошу прощения, миссис Бекман, - особа. Заставила Пирса вкладывать в разные дутые компании, те полопались, возникнуть не успев; и остался бедняга при пиковом интересе. А любовница понукала... Вот он и пошел на отчаянное дело.
- Под вашим именем, - невозмутимо заметил я. - Вы поэтому и прикатили в Мексику? Положение уладить?
- Какое там еще положение? - улыбнулся Коди. - Никому ничего доказать не удалось бы. Да и плевал я на общественное мнение с пожарной каланчи.
Молодец. Я неизменно рассматривал так называемое "общественное мнение" как вещь, коей необходимо всемерно противостоять. Но лишь изредка сталкивался с единомышленниками - за пределами нашей службы, разумеется.
Джо явила неимоверную сообразительность. Через несколько секунд она выпалила:
- Вы хотели... отомстить за Пирса? После всего случившегося?
Коди глубоко, болезненно вздохнул.
- Нужно быть полным идиотом, чтобы ругать женщину, с которой ваш друг шашни завел, сударыня. Самый лучший и быстрый способ дружбе конец положить. Может быть, если б я удержал язык на привязи. Вилл со мною не разругался бы; и партнерство бы не распалось, и Милли раскусил бы он вовремя... И не ударился бы неведомо в какие аферы, чтобы долларов заработать побольше.
Старик опять вздохнул.
- В любом случае, ребятки: если меня кличут контрабандистом - переживу. Даже посмеюсь чужой глупости от всей души... А вот ходить в людях, которые старых приятелей на растерзание выдают - увольте. Отлежусь немного, восстановлю кровь потерянную - и позабочусь об этих проклятущих insurgentes. Ты, сынок, попытайся винтовки разыскать и мексиканскому правительству местечко назвать, а я уж подонкам по-свойски постараюсь подложить свинью. Палку в колесо вставлю... Там, сказывают, славный генералишко имеется? Как его, бишь? Мудрагон? Мудогон? А, неважно... Только Мудогон этот еще раскается, что с Биллом Пирсом связался, будьте благонадежны!
* * *
Отъезжая в машине прочь от усадьбы Шонфельдов, я получил недурную возможность поразмыслить об услышанном.
Вопреки прежним предположениям, Гораций Коди не оказался на грани банкротства - напротив, приобрел долю, принадлежавшую Пирсу. Жениться на богатой наследнице и выводить ее в расход Коди было вовсе незачем... Стоп! На какой такой богатой наследнице? Ведь, получается, Глория Коди, в девичестве Пирс, не имела после раздела фирмы и отцовских растрат ничего, стоящего упоминания! И все же, я не сомневался: ужас на девушку наводили субъекты, подосланные Коди. У меня были основания увериться в этом. Но выяснять мотивы старика не доводилось: беседа исчерпала последние силы раненого, и нефтепромышленник попросту заснул в ее разгаре...
-В отличие от управляющего гостиницей, Греэр проснулся во мраке ночи весьма живо и без малейших возражений. Проведя почти неделю в сравнительном бездействии, он был рад-радешенек снова ухватить револьвер.
- Мэйсон Чарльз, - уведомил Греэр, - выжил и, похоже, намеревается выздороветь. Очень жаль. Ишь, великий мститель Зорро...
Весьма трогательно было со стороны Греэра испытывать по отношению к Чарльзу гораздо большую злость, нежели я сам, пострадавший от руки сопляка.
- Знаю, - сказал я, - его сестрица наведывалась в клинику. От El Cacique известия приходили?
- Пока нет, но у парня, видать, огромное влияние. Никто и ухом не повел после побоища в мотеле; полиция просто закрыла на это глаза. И уж вежливы местные власти - до противного! Меня так и трясло во время беседы с полицейскими; все ждал: сейчас перестанут лебезить, начнут орать, а потом засунут в подземную темницу... Ничуть не бывало. Приторно потолковали, приторно откланялись, приторно улыбнулись на прощание. Все чин чином.
Я воспринял сообщение Греэра с огромным облегчением. По всей вероятности, Глория отнеслась к мимолетному приключению в горах нисколько не серьезней, чем я сам. То, что Рамон из кожи вон вылезал, помогая мне, свидетельствовало об одном: госпожа Коди, подобно мне, утешилась очень быстро. Пожалуй, даже проворнее меня. В противном случае El Cacique навряд ли оказался бы столь предупредителен.
- За сколько времени сможешь добраться до Кино-Бэя?
- До Кино-Бэя? Н-ну, вообще-то... Час езды. Полтора в темноте. По этим окаянным мексиканским дорогам шибко не разгонишься... Допустим, прибуду на место в пять. Куда идти, и что делать?
Я изложил обстоятельства.
- Значит, - задумчиво произнес Греэр, - нужно подойти церемониальным маршем, с оркестром и флагами, уверить всех и вся, будто дом охраняется точно зеница ока и...
- Вот-вот, умница. Пускай знают: я остаюсь в усадьбе Шонфельдов, маюсь после сотрясения мозга, наслаждаюсь обществом хорошенькой Джоанны Бекман - и требую надежной защиты, покуда не смогу сам о себе заботиться. Попроси у Вашингтона пару опытных ребят или у Рамона одолжи, если тот согласится.
Греэр поколебался.
- Прости за любопытство, Эрик, зачем? Ну, лежит сверхагент Мэттью Хелм полубесчувственным; ну, сбежал нефтепромышленник Гораций Коди из-под надзора в Эль-Пасо и шныряет по Мексике... Положение-то по-прежнему не меняется? Коди хотят убить, и тебя хотят убить. Зачем же?..
- Этот вопрос и Коди задавал. Извини за похвальбу, дружок, но если неприятель начнет выслеживать меня, обученного человека, имеющего огромный опыт и вполне устрашающую репутацию, неприятель примет всевозможные меры предосторожности, вышлет усиленные отряды - и способен добиться своего... А если решат, будто охотятся на старого сорвиголову Коди, лишних трудов себе задавать не станут: миллионер отнюдь не слюнтяй, но закаленным профессионалам противостать не сумеет... Помни: любую небрежность противника, любое легкомыслие можно обратить себе на пользу. Этого я и хочу добиться. Пусть считают, что добыча не представляет особой опасности...
Управляющий был коротеньким, пухленьким, смугленьким индивидуумом, натянувшим поверх алой пижамы коричневый халат. Я скормил ему еще одну пятидесятидолларовую банкноту, хотя крепко подозревал: по части чаевых старый Коди был довольно прижимист.
- Простите за причиненное беспокойство, сеньор Саис, - молвил я.
- Роr nada, - просиял управляющий. - Рад познакомиться, сеньор Коди...
Фургон был запаркован позади гостиницы, но я вышел через парадный подъезд и осторожно обогнул здание. Супостат наверняка поставил на ноги всех своих мексиканских осведомителей, коих насчитывалось немало. Говорю с уверенностью, ибо иного и предполагать не следовало. Рано или поздно кто-нибудь разнюхает след Горация Коди. И передаст полезную информацию в "мозговой центр", и человек, ответственный за это задание, повторит приказ: уничтожить!
Не Коди, а меня. Меня самого. На это я и рассчитывал.
Близился рассвет, блеклая луна опускалась на горизонт, но, глянув сквозь негустые кусты, я сразу различил на капоте фургона маленькую человеческую фигуру. Фигура восседала, опирая скрещенные ноги о передний бампер.
Особо враждебным поведением это не казалось, но я все равно вынул револьвер и провел несколько минут, наблюдая за стоянкой. Ни малейшего намека на засаду не замечалось. Фигурка тряхнула головой, отбрасывая со лба непокорные пряди черных волос. Я вздохнул и выступил на сцену.
- Какого лешего ты здесь позабыла, Антония?
- Быть близко. Решить, что ты искать в отель telefono. И садиться на машина, ждать.
Вместо дурацких красных туфель на девушке обретались мягкие мокасины.
- Артуро, - сообщила Антония, - говорить мало английский. Ты говорить мало испанский. А я говорить испанский и английский много и очень хорошо. Ехать вместе.
Я оторопел.
- Откуда ты знаешь, что Артуро не владеет английским?
- Хорхе возить меня в Эль-Мирадор одна раз.
- Медина встречался с Артуро?
- Мало встречаться. Одна раз. Я ждать в пикапа. Мужская дела, сам знать... Женщина маленькая глупая дура, не должна забивать свое маленькое голова такие вещи.
Антония пожала плечами.
- Хорошо дать мужчине чувствовать своя ум и величина, правда? Я сидеть очень тихо и очень слушать. Артуро знать много люди, которые плевают на честное и нечестное. Он доставать четыре плохие люди, которые шоферять в los camiones для Хорхе. Да, я знать Эль-Мирадор. Я знать Артуро. Ты брать меня или нет?
Глава 24
Греэр оказался прав: ехать в темноте следовало не спеша. Мощеная дорога вскоре окончилась, мы свернули на ухабистый проселок, уводивший в глубь материка, в края необитаемые, коль скоро верить моей топографической карте. По крайней мере, покинув Кино-Бэй, мы не видели вокруг ни единого огня.
Фургон был, на удивление, удобен. Выкинув оставленный Горацием Госмером Коди мусор и отерев засохшую миллионерскую кровь, мы с Антонией получили в распоряжение надежную, очень соответствовавшую дорожным условиям колымагу. Могучий мотор, дальнобойные фары, приборная доска изобилует полезными указателями.
Я припомнил погибший кадиллак... Да, Коди не любил игрушек, только и способных весело подмигивать водителю никчемными лампочками.
Развилку я, скорее всего, пропустил бы, но Антония, отлично знавшая окрестности, вовремя подсказала, когда нужно заработать рулем. Проселок являл собою просто пару глубоких колей, тянувшихся по пустошам. Нынче, в сухую погоду, проехать было возможно, а что здесь творилось после доброго ливня, я и вообразить не решался.
Антония покосилась на меня.
- Ты гребаться с высокая muchacha? Я чуть не выпустил баранку.
- Не твое дело, мелочь пузатая.
- Конечно, ты гребать ее. Только она совсем не есть хорошая для гребать, как я.
- К сожалению, - сухо заметил я, - проверить не удастся.
Мексиканка осклабилась до ушей.
- Могу тебя уводить. Как это? Отбивать. Но Хорхе умирать совсем недавно, и я не хотеть сразу.
- Благодарю за честное предупреждение. Буду знать, чего надо бояться, чего нет... Впереди будут сухие песчаные русла, овраги, обрывы?
- Нет, Хорхе ездить легко в свой маленький пикапа из Япония; а твой больше. В такая большая и сильная camioneta будет по problema. Но Артуро могет стрелять. Не очень хорошая человек... Могет разговаривать. Про что с ним разговаривать?
- О водителях, - ответил я. - Думаю, они тронулись в путь именно из Эль-Мирадора. Твой Хорхе наверняка использовал две шоферские смены. Первых четверых нанял Артуро, эти ребятки привели грузовики в Байя Сан-Кристобаль, забрали оружие, а потом доставили в тайник, заранее устроенный Мединой. После чего Медина заставил их отогнать пустые автомобили подальше, уплатил всем четверым и отпустил их подобру-поздорову, предварительно взяв клятву молчать. Если бы найти этих людей - хоть одного из них, - можно было бы разведать, где спрятаны винтовки. Не помнишь никаких имен? Адресов?
- Нет, но Артуро могет говорить. Я спрашивать. А ты иметь американские деньги? Валюта?
- Да, - сказал я.
- За деньги Артуро говорить. Или просто убивать тебя и забирать деньги.
- Такое и мне приходило в голову, - сокрушенно вздохнул я. - Одно утешение: меня убивать - задача неблагодарная.
- Что? - не поняла Антония. - Ты хотишь говорить, Артуро тебя убивать, забирать американские доллары и не говорить спасибо?
* * *
- Друг у тебя неглупый был, Антония, - сообщил я получасом позднее. - Понимал: водители, доставившие оружие в тайник, не выдержат пыток и быстро запоют соловьями. Потому он избавился от первой шоферской смены как можно быстрее, посадил в грузовики новых, действительно ничего не знавших людей, и отправился дальше. Прямо, как выяснилось, в лапы генерала Мондрагона. В итоге обнаружились четыре грузовика и пять изуродованных трупов, но винтовок не обнаружилось. Хорхе просчитался в одном, Антония. Он был умен, расчетлив, и резонно предположил: насмерть пытать не станут, ибо лишатся единственного человека, способного назвать место... А Мондрагон оказался набитым болваном, и велел мучить пленного безо всякого снисхождения... Или палач переусердствовал по собственному почину, понятия не имею... Куда теперь ехать?
- A la derecha, - сказала Антония, - направо. Я слегка притормозил, вывернул баранку.
- Этот Карлос Мондрагон, - молвила девушка немного погодя, - будет иметься мной убитый очень скоро.
Над маячившими вдали горными вершинами понемногу светлело. Занималась бледная заря. Тем гуще казалась тьма, остававшаяся позади. Фары бросали на дорогу спаренный электрический луч, от которого десятками шарахались притаившиеся в чахлой траве степные кролики. Приятно было сознавать, что в этой паршивой пустыне живет хоть кто-то.
- Жаль, - заметил я, - что Мондрагон добрался до Вильяма Пирса раньше твоего. Уж ты бы на славу позабавилась, верно?
- Ага! - оскалилась Антония. - Как это говорить янки? За ним быть большой должок! Сеньор Пирс имел быть моим.
Внезапно в глазах девициных вспыхнуло подозрение, и немалое.
- Ты издевушкаться... издеваться над Антония? Думать, Антония жаднокровая? Как это?.. Кро-во-жад-ная?
- Нет, - ухмыльнулся я: - Хоть выстрели в Мондрагона, хоть кинжалом пырни - смогу только приветствовать. Мир давно перенаселен; если изъять из обращения двоих-троих особо омерзительных ублюдков, большого греха не будет... И все же я против того, чтобы людей поджаривали на медленном огне. Хочешь убить - селезня, оленя, человека - убивай, но мгновенно и чисто. Безболезненно. Да, признаю: сплошь и рядом бывает необходимо выудить полезные сведения, тогда-то и доводится нашему брату руки марать поневоле... Но измываться ради простого измывательства? Брр-p-p! Увольте, сударыня! Одобрить не могу.
- Забавный мужчина, - процедила Антония. - Очень жалобный... Жалостливый! Я уводить еще этого мужчину у костлявой medico.
Никогда не уставал изумляться тому обстоятельству, что у всех без исключения диких и полудиких народов - равно как и в диких слоях цивилизованного общества - стройная, тоненькая женщина считается чуть ли не уродиной, а худой, поджарый мужчина - вроде меня самого - едва ли не больным и хилым. Старая добрая логика землепашца, который лишь немногим отличается от крупного тяглового скота, каждое утро запрягаемого в плуг: если мяса на костях мало - никчемное животное...
В животные не стремлюсь. И мог только пожалеть крепко сбитую, низкорослую, обещавшую годам к тридцати обратиться бесформенным мясным мешком Антонию. "Костлявая" Джо по всем статьям выигрывала в сравнении с этой приземистой, разбитной, уверенной в себе скотинкой. Наверняка примитивной в совокуплении, начисто лишенной всякой женской выдумки... Взлез, кобель, да подергался... Кажется, именно так описывают подобные цветочки страсти свои постельные переживания. Однако, попробуйте, господа хорошие, дозволить себе хоть малейшее уклонение от скучного "взлез да подергался"! Такой отпор получите...
Впереди завиднелись маленькие невзрачные строения. Нажав на тормозную педаль, я полюбопытствовал:
- А где Артуро поселился?
- На холме, в большой дом, era la casa mas grande. Жилище искомого осведомителя вовсе не показалось мне особенно grande : просто две хижины, сооруженные бок о бок и впоследствии слившиеся воедино. Впрочем, сравнительно с окружавшими хибарками, дом Артуро и впрямь казался просторным.
Перед хижинами стоял вездеходный пикап, окрашенный в песочный цвет и выглядевший немного меньше нашего собственного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- Вы сразу об этом узнали, сэр?
- О чем? О том, что Вилл промышляет в Мексике под моим именем? - Коди тряхнул головой: - Нет, гораздо позже. Когда узнал, что меня видели в местах, где ноги моей отродясь не бывало; когда выяснилось, что вступал в сделки, о которых ни сном, ни духом не ведал... Полицию звать - не в моем вкусе. Прихожу к Виллу, начинаю расспрашивать, еле-еле умудряюсь выцарапать немножко любопытных подробностей... Сначала была торговля наркотиками; он рассчитывал заработать на ней миллионы. Затея лопнула. Вилла чуть не сцапали. Тогда он решил заняться оружейной контрабандой - это сулило настоящую прибыль. Вилл попросту прикуривал бы от зеленых бумажек, честное слово!.. Доверчив был покойник, и помечтать любил: все воздушные замки ему чудились. Но партнер надежный, и товарищ славный: спас мою шкуру по меньшей мере дважды, а долг платежом красен... Коди скривился.
- Я выкупил фирму; Пирс и Коди составляют теперь мою полную, безраздельную собственность. Вилл оказался при монетах; да только, вот беда, Миллисент их чуть ли не в одночасье по ветру пустила. Ненасытная была сте... прошу прощения, миссис Бекман, - особа. Заставила Пирса вкладывать в разные дутые компании, те полопались, возникнуть не успев; и остался бедняга при пиковом интересе. А любовница понукала... Вот он и пошел на отчаянное дело.
- Под вашим именем, - невозмутимо заметил я. - Вы поэтому и прикатили в Мексику? Положение уладить?
- Какое там еще положение? - улыбнулся Коди. - Никому ничего доказать не удалось бы. Да и плевал я на общественное мнение с пожарной каланчи.
Молодец. Я неизменно рассматривал так называемое "общественное мнение" как вещь, коей необходимо всемерно противостоять. Но лишь изредка сталкивался с единомышленниками - за пределами нашей службы, разумеется.
Джо явила неимоверную сообразительность. Через несколько секунд она выпалила:
- Вы хотели... отомстить за Пирса? После всего случившегося?
Коди глубоко, болезненно вздохнул.
- Нужно быть полным идиотом, чтобы ругать женщину, с которой ваш друг шашни завел, сударыня. Самый лучший и быстрый способ дружбе конец положить. Может быть, если б я удержал язык на привязи. Вилл со мною не разругался бы; и партнерство бы не распалось, и Милли раскусил бы он вовремя... И не ударился бы неведомо в какие аферы, чтобы долларов заработать побольше.
Старик опять вздохнул.
- В любом случае, ребятки: если меня кличут контрабандистом - переживу. Даже посмеюсь чужой глупости от всей души... А вот ходить в людях, которые старых приятелей на растерзание выдают - увольте. Отлежусь немного, восстановлю кровь потерянную - и позабочусь об этих проклятущих insurgentes. Ты, сынок, попытайся винтовки разыскать и мексиканскому правительству местечко назвать, а я уж подонкам по-свойски постараюсь подложить свинью. Палку в колесо вставлю... Там, сказывают, славный генералишко имеется? Как его, бишь? Мудрагон? Мудогон? А, неважно... Только Мудогон этот еще раскается, что с Биллом Пирсом связался, будьте благонадежны!
* * *
Отъезжая в машине прочь от усадьбы Шонфельдов, я получил недурную возможность поразмыслить об услышанном.
Вопреки прежним предположениям, Гораций Коди не оказался на грани банкротства - напротив, приобрел долю, принадлежавшую Пирсу. Жениться на богатой наследнице и выводить ее в расход Коди было вовсе незачем... Стоп! На какой такой богатой наследнице? Ведь, получается, Глория Коди, в девичестве Пирс, не имела после раздела фирмы и отцовских растрат ничего, стоящего упоминания! И все же, я не сомневался: ужас на девушку наводили субъекты, подосланные Коди. У меня были основания увериться в этом. Но выяснять мотивы старика не доводилось: беседа исчерпала последние силы раненого, и нефтепромышленник попросту заснул в ее разгаре...
-В отличие от управляющего гостиницей, Греэр проснулся во мраке ночи весьма живо и без малейших возражений. Проведя почти неделю в сравнительном бездействии, он был рад-радешенек снова ухватить револьвер.
- Мэйсон Чарльз, - уведомил Греэр, - выжил и, похоже, намеревается выздороветь. Очень жаль. Ишь, великий мститель Зорро...
Весьма трогательно было со стороны Греэра испытывать по отношению к Чарльзу гораздо большую злость, нежели я сам, пострадавший от руки сопляка.
- Знаю, - сказал я, - его сестрица наведывалась в клинику. От El Cacique известия приходили?
- Пока нет, но у парня, видать, огромное влияние. Никто и ухом не повел после побоища в мотеле; полиция просто закрыла на это глаза. И уж вежливы местные власти - до противного! Меня так и трясло во время беседы с полицейскими; все ждал: сейчас перестанут лебезить, начнут орать, а потом засунут в подземную темницу... Ничуть не бывало. Приторно потолковали, приторно откланялись, приторно улыбнулись на прощание. Все чин чином.
Я воспринял сообщение Греэра с огромным облегчением. По всей вероятности, Глория отнеслась к мимолетному приключению в горах нисколько не серьезней, чем я сам. То, что Рамон из кожи вон вылезал, помогая мне, свидетельствовало об одном: госпожа Коди, подобно мне, утешилась очень быстро. Пожалуй, даже проворнее меня. В противном случае El Cacique навряд ли оказался бы столь предупредителен.
- За сколько времени сможешь добраться до Кино-Бэя?
- До Кино-Бэя? Н-ну, вообще-то... Час езды. Полтора в темноте. По этим окаянным мексиканским дорогам шибко не разгонишься... Допустим, прибуду на место в пять. Куда идти, и что делать?
Я изложил обстоятельства.
- Значит, - задумчиво произнес Греэр, - нужно подойти церемониальным маршем, с оркестром и флагами, уверить всех и вся, будто дом охраняется точно зеница ока и...
- Вот-вот, умница. Пускай знают: я остаюсь в усадьбе Шонфельдов, маюсь после сотрясения мозга, наслаждаюсь обществом хорошенькой Джоанны Бекман - и требую надежной защиты, покуда не смогу сам о себе заботиться. Попроси у Вашингтона пару опытных ребят или у Рамона одолжи, если тот согласится.
Греэр поколебался.
- Прости за любопытство, Эрик, зачем? Ну, лежит сверхагент Мэттью Хелм полубесчувственным; ну, сбежал нефтепромышленник Гораций Коди из-под надзора в Эль-Пасо и шныряет по Мексике... Положение-то по-прежнему не меняется? Коди хотят убить, и тебя хотят убить. Зачем же?..
- Этот вопрос и Коди задавал. Извини за похвальбу, дружок, но если неприятель начнет выслеживать меня, обученного человека, имеющего огромный опыт и вполне устрашающую репутацию, неприятель примет всевозможные меры предосторожности, вышлет усиленные отряды - и способен добиться своего... А если решат, будто охотятся на старого сорвиголову Коди, лишних трудов себе задавать не станут: миллионер отнюдь не слюнтяй, но закаленным профессионалам противостать не сумеет... Помни: любую небрежность противника, любое легкомыслие можно обратить себе на пользу. Этого я и хочу добиться. Пусть считают, что добыча не представляет особой опасности...
Управляющий был коротеньким, пухленьким, смугленьким индивидуумом, натянувшим поверх алой пижамы коричневый халат. Я скормил ему еще одну пятидесятидолларовую банкноту, хотя крепко подозревал: по части чаевых старый Коди был довольно прижимист.
- Простите за причиненное беспокойство, сеньор Саис, - молвил я.
- Роr nada, - просиял управляющий. - Рад познакомиться, сеньор Коди...
Фургон был запаркован позади гостиницы, но я вышел через парадный подъезд и осторожно обогнул здание. Супостат наверняка поставил на ноги всех своих мексиканских осведомителей, коих насчитывалось немало. Говорю с уверенностью, ибо иного и предполагать не следовало. Рано или поздно кто-нибудь разнюхает след Горация Коди. И передаст полезную информацию в "мозговой центр", и человек, ответственный за это задание, повторит приказ: уничтожить!
Не Коди, а меня. Меня самого. На это я и рассчитывал.
Близился рассвет, блеклая луна опускалась на горизонт, но, глянув сквозь негустые кусты, я сразу различил на капоте фургона маленькую человеческую фигуру. Фигура восседала, опирая скрещенные ноги о передний бампер.
Особо враждебным поведением это не казалось, но я все равно вынул револьвер и провел несколько минут, наблюдая за стоянкой. Ни малейшего намека на засаду не замечалось. Фигурка тряхнула головой, отбрасывая со лба непокорные пряди черных волос. Я вздохнул и выступил на сцену.
- Какого лешего ты здесь позабыла, Антония?
- Быть близко. Решить, что ты искать в отель telefono. И садиться на машина, ждать.
Вместо дурацких красных туфель на девушке обретались мягкие мокасины.
- Артуро, - сообщила Антония, - говорить мало английский. Ты говорить мало испанский. А я говорить испанский и английский много и очень хорошо. Ехать вместе.
Я оторопел.
- Откуда ты знаешь, что Артуро не владеет английским?
- Хорхе возить меня в Эль-Мирадор одна раз.
- Медина встречался с Артуро?
- Мало встречаться. Одна раз. Я ждать в пикапа. Мужская дела, сам знать... Женщина маленькая глупая дура, не должна забивать свое маленькое голова такие вещи.
Антония пожала плечами.
- Хорошо дать мужчине чувствовать своя ум и величина, правда? Я сидеть очень тихо и очень слушать. Артуро знать много люди, которые плевают на честное и нечестное. Он доставать четыре плохие люди, которые шоферять в los camiones для Хорхе. Да, я знать Эль-Мирадор. Я знать Артуро. Ты брать меня или нет?
Глава 24
Греэр оказался прав: ехать в темноте следовало не спеша. Мощеная дорога вскоре окончилась, мы свернули на ухабистый проселок, уводивший в глубь материка, в края необитаемые, коль скоро верить моей топографической карте. По крайней мере, покинув Кино-Бэй, мы не видели вокруг ни единого огня.
Фургон был, на удивление, удобен. Выкинув оставленный Горацием Госмером Коди мусор и отерев засохшую миллионерскую кровь, мы с Антонией получили в распоряжение надежную, очень соответствовавшую дорожным условиям колымагу. Могучий мотор, дальнобойные фары, приборная доска изобилует полезными указателями.
Я припомнил погибший кадиллак... Да, Коди не любил игрушек, только и способных весело подмигивать водителю никчемными лампочками.
Развилку я, скорее всего, пропустил бы, но Антония, отлично знавшая окрестности, вовремя подсказала, когда нужно заработать рулем. Проселок являл собою просто пару глубоких колей, тянувшихся по пустошам. Нынче, в сухую погоду, проехать было возможно, а что здесь творилось после доброго ливня, я и вообразить не решался.
Антония покосилась на меня.
- Ты гребаться с высокая muchacha? Я чуть не выпустил баранку.
- Не твое дело, мелочь пузатая.
- Конечно, ты гребать ее. Только она совсем не есть хорошая для гребать, как я.
- К сожалению, - сухо заметил я, - проверить не удастся.
Мексиканка осклабилась до ушей.
- Могу тебя уводить. Как это? Отбивать. Но Хорхе умирать совсем недавно, и я не хотеть сразу.
- Благодарю за честное предупреждение. Буду знать, чего надо бояться, чего нет... Впереди будут сухие песчаные русла, овраги, обрывы?
- Нет, Хорхе ездить легко в свой маленький пикапа из Япония; а твой больше. В такая большая и сильная camioneta будет по problema. Но Артуро могет стрелять. Не очень хорошая человек... Могет разговаривать. Про что с ним разговаривать?
- О водителях, - ответил я. - Думаю, они тронулись в путь именно из Эль-Мирадора. Твой Хорхе наверняка использовал две шоферские смены. Первых четверых нанял Артуро, эти ребятки привели грузовики в Байя Сан-Кристобаль, забрали оружие, а потом доставили в тайник, заранее устроенный Мединой. После чего Медина заставил их отогнать пустые автомобили подальше, уплатил всем четверым и отпустил их подобру-поздорову, предварительно взяв клятву молчать. Если бы найти этих людей - хоть одного из них, - можно было бы разведать, где спрятаны винтовки. Не помнишь никаких имен? Адресов?
- Нет, но Артуро могет говорить. Я спрашивать. А ты иметь американские деньги? Валюта?
- Да, - сказал я.
- За деньги Артуро говорить. Или просто убивать тебя и забирать деньги.
- Такое и мне приходило в голову, - сокрушенно вздохнул я. - Одно утешение: меня убивать - задача неблагодарная.
- Что? - не поняла Антония. - Ты хотишь говорить, Артуро тебя убивать, забирать американские доллары и не говорить спасибо?
* * *
- Друг у тебя неглупый был, Антония, - сообщил я получасом позднее. - Понимал: водители, доставившие оружие в тайник, не выдержат пыток и быстро запоют соловьями. Потому он избавился от первой шоферской смены как можно быстрее, посадил в грузовики новых, действительно ничего не знавших людей, и отправился дальше. Прямо, как выяснилось, в лапы генерала Мондрагона. В итоге обнаружились четыре грузовика и пять изуродованных трупов, но винтовок не обнаружилось. Хорхе просчитался в одном, Антония. Он был умен, расчетлив, и резонно предположил: насмерть пытать не станут, ибо лишатся единственного человека, способного назвать место... А Мондрагон оказался набитым болваном, и велел мучить пленного безо всякого снисхождения... Или палач переусердствовал по собственному почину, понятия не имею... Куда теперь ехать?
- A la derecha, - сказала Антония, - направо. Я слегка притормозил, вывернул баранку.
- Этот Карлос Мондрагон, - молвила девушка немного погодя, - будет иметься мной убитый очень скоро.
Над маячившими вдали горными вершинами понемногу светлело. Занималась бледная заря. Тем гуще казалась тьма, остававшаяся позади. Фары бросали на дорогу спаренный электрический луч, от которого десятками шарахались притаившиеся в чахлой траве степные кролики. Приятно было сознавать, что в этой паршивой пустыне живет хоть кто-то.
- Жаль, - заметил я, - что Мондрагон добрался до Вильяма Пирса раньше твоего. Уж ты бы на славу позабавилась, верно?
- Ага! - оскалилась Антония. - Как это говорить янки? За ним быть большой должок! Сеньор Пирс имел быть моим.
Внезапно в глазах девициных вспыхнуло подозрение, и немалое.
- Ты издевушкаться... издеваться над Антония? Думать, Антония жаднокровая? Как это?.. Кро-во-жад-ная?
- Нет, - ухмыльнулся я: - Хоть выстрели в Мондрагона, хоть кинжалом пырни - смогу только приветствовать. Мир давно перенаселен; если изъять из обращения двоих-троих особо омерзительных ублюдков, большого греха не будет... И все же я против того, чтобы людей поджаривали на медленном огне. Хочешь убить - селезня, оленя, человека - убивай, но мгновенно и чисто. Безболезненно. Да, признаю: сплошь и рядом бывает необходимо выудить полезные сведения, тогда-то и доводится нашему брату руки марать поневоле... Но измываться ради простого измывательства? Брр-p-p! Увольте, сударыня! Одобрить не могу.
- Забавный мужчина, - процедила Антония. - Очень жалобный... Жалостливый! Я уводить еще этого мужчину у костлявой medico.
Никогда не уставал изумляться тому обстоятельству, что у всех без исключения диких и полудиких народов - равно как и в диких слоях цивилизованного общества - стройная, тоненькая женщина считается чуть ли не уродиной, а худой, поджарый мужчина - вроде меня самого - едва ли не больным и хилым. Старая добрая логика землепашца, который лишь немногим отличается от крупного тяглового скота, каждое утро запрягаемого в плуг: если мяса на костях мало - никчемное животное...
В животные не стремлюсь. И мог только пожалеть крепко сбитую, низкорослую, обещавшую годам к тридцати обратиться бесформенным мясным мешком Антонию. "Костлявая" Джо по всем статьям выигрывала в сравнении с этой приземистой, разбитной, уверенной в себе скотинкой. Наверняка примитивной в совокуплении, начисто лишенной всякой женской выдумки... Взлез, кобель, да подергался... Кажется, именно так описывают подобные цветочки страсти свои постельные переживания. Однако, попробуйте, господа хорошие, дозволить себе хоть малейшее уклонение от скучного "взлез да подергался"! Такой отпор получите...
Впереди завиднелись маленькие невзрачные строения. Нажав на тормозную педаль, я полюбопытствовал:
- А где Артуро поселился?
- На холме, в большой дом, era la casa mas grande. Жилище искомого осведомителя вовсе не показалось мне особенно grande : просто две хижины, сооруженные бок о бок и впоследствии слившиеся воедино. Впрочем, сравнительно с окружавшими хибарками, дом Артуро и впрямь казался просторным.
Перед хижинами стоял вездеходный пикап, окрашенный в песочный цвет и выглядевший немного меньше нашего собственного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22