Кэт вздохнула и попыталась отбросить возмущенные мысли. Остроумие и обаяние были для Мартина Ле Лупа естественны, как дыхание. Ну кого надо обвинять, если Кэт сама влюбилась в него. Это было ее собственное безумие, и ей требовалось преодолеть его, напомнить себе, что она оказалась здесь, чтобы заботиться о Мег.
Кэт ни при каких обстоятельствах не пожелала бы Мег зла, но самой Кэт сейчас очень бы помогло какое-нибудь важное дело, например, вытащить свой спрятанный от людских глаз кинжал и прогнать прочь одну из ведьм секты «Серебряной розы» или солдата Темной Королевы.
Но, согласно последнему посланию, которое Кэт получила от Арианн, опасность, угрожавшая Мег, немного отступила.
«Моя дорогая Катриона , – писала Хозяйка острова Фэр. – По моей просьбе Симон направился в Париж, чтобы попытаться узнать там новости. Во время тайного расследования, предпринятого им, мой зять выяснил, что большая часть секты была убита или арестована той ночью на утесах. Ведьмы, привезенные в Париж, подверглись казни.
Мы не можем сказать с уверенностью, узнала ли Екатерина что-нибудь о Мегаэре. Но последовательницы ее культа оказались так фанатично преданы Мег, что я сомневаюсь, что их сумели заставить заговорить, даже под пыткой. Возможно, я принимаю желаемое за действительность.
Но если Темная Королева и выяснила, что ее обманули во всем, что касалось «Серебряной розы», Симон не обнаружил никаких признаков этого. Да и Екатерина уже обрушилась бы на остров Фэр, как неистовая фурия, но пока все здесь по-прежнему тихо… »
Остальная часть письма содержала бодрые заверения в хорошем самочувствии самой Арианн, заверения, что и с нею, и с малышом все в порядке. Кэт от души хотелось бы в это верить.
В конце письма Арианн предостерегала Кэт от потери бдительности, хотя Кэт и не нуждалась в подобном напоминании. Но единственная опасность, которая грозила Мег в настоящее время, состояла в неумеренном потреблении сладкого.
Девочка прогуливалась по сцене с одним из актеров, старым Артуром Лейхеем. Этот толстячок усердно потчевал Мег засахаренным имбирем.
– Ваша юная хозяйка порвала подол своего платья, – произнес холодный голос подле нее. К неудовольствию Кэт, это была мисс Портер.
– Неужели? – притворно удивилась Кэт. – Посмею себе заметить, что у нее дома полно платьев, хватит на двоих таких девочек, но я подошью подол, когда мы вернемся домой.
– Я же всегда готова услужить своей госпоже, случись с ней подобное, – самодовольно заметила мисс Портер. – Я никогда не выхожу из дома, если я не вооружена иглой и ниткой.
– Ваши иглы не сильно-то пригодятся в хорошей стычке. Хотя полагаю, глаз нападавшему вы, при случае конечно, проткнуть сумеете.
Мисс Портер аж задохнулась, взглянула на Кэт широко раскрытыми глазами и осторожно попятилась прочь. Но радость Кэт от избавления от этой женщины была подпорчена, поскольку она заметила, как Мег исчезла за кулисами. Девочка явно отправилась на поиски кого-то, и Кэт не сомневалась, что знает, кого именно.
Все актеры выходили поприветствовать леди Дэнвер. Все, кроме одного, – Александра Найсмита.
ГЛАВА 15
– Сандер, – тихонько позвала Мег. Она нырнула за пеструю ткань, висящую в задней части артистической уборной. За сценой никого не было, кроме работника, который перебирал какие-то ржавые доспехи, пожертвованные театру. Она побрела к лестнице, которая вела на балкон прямо над уборной. Сандер рассказывал, что часто забирается туда работать над своими песнями, поскольку гостиница, в которой он поселился, оказалась слишком переполненной и шумной.
Подобрав юбки, Мег стала осторожно подниматься по полутемной винтовой лестнице.
На очередном витке лестницы Мег наткнулась на влюбленную парочку. Белокурая молодая женщина скромно удерживала своего поклонника от поцелуя. Высокий мужчина в великолепном шелковом дублете наклонился совсем близко над ее губами.
Поскольку их любовная игра была неожиданно прервана, оба с удивлением обернулись посмотреть на Мег.
– О! Прошу прощения, – Мег запнулась. Щеки ее пылали. Развернувшись, она помчалась вниз по лестнице. Она успела добежать до дверцы суфлера, которая вела обратно на сцену, когда ее окликнул знакомый голос:
– Мисс Маргарет, подождите!
Сандер? Мег с надеждой повернулась, но увидела только молодую женщину, которую встретила на лестнице.
– Вы, кажется, потерялись, юная мисс. Могу я быть вам чем-нибудь полезна? – проворковала фальцетом блондинка, глядя сверху вниз на Мег поверх веера, и в ее голубых глазах горел насмешливый огонек.
Глаза Сандера. Но яркое безвкусное существо, затянутое в корсет синего платья, с нарумяненными докрасна щеками, имело немного сходства с другом Мег и красивым молодым учителем музыки. От потрясения Мег онемела и крепко сжала руки.
– Это же я, моя госпожа. Ваш скромный слуга и наставник, – Сандер заговорил нормальным тоном. Его обычно изящный поклон получился неуклюжим из-за юбок. – Как же так! Разве вы не узнаете меня?
Мег расстроено кивнула.
– Я примерял костюм для нашей новой пьесы. И как он вам? – Сандер покрутился перед ней.
Мег никогда раньше не видела его в костюмах для спектаклей. Женское платье совершенно не соответствовало героическому образу Сандера, который она рисовала в своем воображении. И та сцена, которую она видела на лестнице, когда помешала…
– Очень… очень хороший костюм, – пробормотала Мег, не отрывая глаз от половиц.
Сандер, должно быть, почувствовал ее волнение и неловкость, перестал вертеться и красоваться и сдернул парик. Наклонившись ближе, он заговорщически прошептал:
– А как ваши дела? Как обстоят дела с магическим шаром?
– Никак. Я часами смотрела в него, пока у меня глаза не сошлись в кучку. Но я ничего в нем не вижу.
– Вам надо продолжать. Я уверен, со временем вы овладеете этим искусством. Вы такая умная девочка, Мегги.
Мегги? Впервые Сандер говорил с нею так откровенно и называл ее по имени.
– И вам не требуется больше никаких других таинственных предметов, которые мне надо приобрести для вас? – поинтересовался он. – Я все достану, даже если ваш отец сдерет потом с меня шкуру.
– Нет, мне ничего не нужно. – Мег рискнула заглянуть ему в глаза. Она не хотела раскрывать его секреты, но его мысли были так близко к поверхности, буквально высвечивались перед ней, и она не могла не прочитать их.
«Какой же она ангел. Я сделаю все на свете ради нее. Все-все».
Мег обдало горячей волной. Несмотря на эту несуразную женскую одежду и нарумяненные щеки, он снова казался похожим на ее друга Сандера. Мег улыбнулась ему, но тут же улыбка застыла на ее губах, поскольку чья-то тень упала на них. К ним подошел мужчина, который был с Сандером на лестнице.
– Ах, Сандер. Так вот куда ты запропастился.
– Милорд. – Сандер выпрямился и слегка отодвинулся от Мег.
Мег чуть сдвинула брови. Незнакомец показался ей смутно знакомым, но он был не из труппы театра.
Худое аристократическое лицо дышало высокомерием, его темно-русые волосы были гладко зачесаны назад, открывая лоб.
– Вы явно что-то скрываете от меня, – попенял мужчина Сандеру, небрежно обнимая юношу за плечи. – Кто эта юная красотка, ради свидания с которой вы ускользнули от меня?
Мег не понравилась его лесть. Она знала, что она вовсе никакая не красотка. Не понравилось ей и то, с какой фамильярностью он обнимал Сандера. Это вызвало у нее тревожные мурашки и одновременно заставило ее запылать от ревности.
– Это дочка мистера Вулфа. Мисс Вулф, позвольте представить вам его светлость Эдварда Лэмберта, барона Оксбриджа.
Мег опустилась в неловкий реверанс. Лорд Оксбридж, патрон ее папы и брат леди Дэнвер. Теперь Мег вспомнила его и тот ужасный день, когда ее отец спасал леди Дэнвер из воды. Мег тогда сильно испугалась, увидев, как отца уносит течением, и не слишком хорошо запомнила его светлость.
Лорд Оксбридж улыбнулся и стал рассматривать ее с таким неподдельным острым интересом, что Мег почувствовала себя ужасно неуютно.
– Так это и есть Маргарет Вулф, поразительная, необыкновенная девочка, о которой я столько раз слышал.
– Да, я и есть Маргарет Вулф, – строго ответила Мег, – но во мне нет ничего необыкновенного.
– О нет, я полагаю, что есть. Мистер Найсмит много рассказывал мне о ваших способностях. – Его светлость обменялся жгучим, полным намеков взглядом с Сандером.
Мег не могла взять в толк, почему столь знатный человек, как лорд Оксбридж, был заинтересован в знакомстве с ничего не представляющей собой одиннадцатилетней девочкой. Ей, наверное, следовало бы чувствовать себя польщенной, что Сандер отзывался о ней так высоко. Но почему это воспринималось скорее как предательство?
Его светлость отпустил Сандера. Он попытался взять Мег за подбородок и приподнять ее лицо вверх, чтобы внимательнее рассмотреть ее, будто она была какой-то любопытной диковинкой.
Мег увернулась от него. Ее так и подмывало заглянуть его светлости в мысли, но его глаза, полуприкрытые легкими белесыми ресницами, все время бегали, и прочитать взгляд не представлялось возможным. Даже если бы ей и удалось прорваться к его мыслям, у нее возникло тошнотворное ощущение, что ей явно не понравилось бы то, что она нашла бы там.
– Мег?!
К ее большому облегчению, Мег услышала голос Кэт, зовущей ее. Она увидела, как ее ирландка появилась за кулисами из двери в противоположной стороне театра. Пробормотав какое-то извинение Сандеру и его светлости, Мег почти бегом направилась к своей защитнице.
Кэт ждала ее, уперев руки в бока, но взгляд ее выражал много больше радости, чем Мег могла бы заключить по ее внешнему виду.
– Маргарет Вулф. Сколько раз должна я говорить вам… – Кэт оборвала свое ворчание, поскольку Мег рванулась к ней и обхватила руками.
– Милая, что с тобой? Что случилось? – обеспокоенно поинтересовалась она, тут же смягчившись.
Мег уткнулась лицом в Кэт. Она едва знала, как ответить ей, сама до конца не понимая ту сумятицу, которая творилась в ее душе. Даже ничего не прочитав в глазах, Мег что-то почувствовала. В воздухе как будто зависло нечто гнетущее, весь театр был полон тайнами, и эти тайны кружились вокруг нее. И дело было не только в Сандере и его светлости бароне, но и в леди Дэнвер тоже, и даже в ее собственном, горячо любимом отце.
Только в одном человеке она чувствовала сейчас неподдельную прямоту, только в Кэт была правда, и Мег все крепче прижималась к ней.
– Ничего не случилось, – прошептала Мег. – Только я устала и хочу домой.
Мартин слегка нахмурился, когда заметил, как его дочь исчезает за кулисами. Мег была знакома почти со всеми актерами и рабочими сцены. Она должна быть в безопасности в пределах границ театра, но Мартин все равно вздохнул с облегчением, когда увидел Кэт, направляющуюся за Мег.
Кэт была слишком резка с ним во время их сегодняшней прогулки. Разумеется, это частью объяснялось тем, что она не одобряла ни его интерес к леди Дэнвер, ни его намерение обеспечить Мег достойной английской матерью, а не отправить дочь на обучение на остров Фэр.
Но он боялся, что колючее отношение Кэт явилось следствием сцены в его кабинете. Никогда раньше воспоминание об украденных моментах страсти не было столь приятным Мартину, и никогда он не сожалел о них так сильно.
Мартин остро ощущал потерю дружеского общения с ней, их незлобного легкого подшучивания, даже их ожесточенных споров и ссор. Дружба Кэт стала убежищем для него, но только Бог знает, как он нуждался в такой дружбе со всеми проблемами, свалившимися на него, и этой интригой, кольцом сжимавшейся вокруг него.
Когда он увидел, что Роберт Полей появился в «Короне», Мартин еле сдержался, чтобы не изрыгнуть проклятие, понимая, что отныне он не найдет покоя и не укроется от проклятых тайн и заговоров даже здесь, в собственном театре.
Пробормотав какие-то извинения леди Дэнвер, Мартин спрыгнул со сцены и поспешил перехватить Полея.
– Прошу прощения, сэр, но театр закрыт. На сегодня спектакль не объявлен, – Мартин произнес эту фразу для посторонних ушей самым доброжелательным топом, на случай, если кто-то мог подслушать их беседу. Наклоняясь чуть ближе к Полею, он прошипел: – Какого черта, что вы здесь делаете?
Полей поклонился и улыбнулся с его обычным дружелюбием.
– Никаких спектаклей? Какое большое разочарование. – И добавил как можно тише: – События развиваются, мистер Вулф. Наш общий хозяин свирепеет от нетерпения.
Мартин замер при упоминании Уолсингема. Узнав, кто такой Полей, Мартин отбросил всякое притворство в разговоре с ним. Пусть Уолсингему и нравится тасовать шестерки в колоде и он не дает своим агентам узнать друг друга, но Мартин чувствовал, что для их же общей пользы Полею следует узнать, что они с Мартином работают над одним и тем же делом.
Тем временем, притворяясь, что восхищается театром, Полей продолжил:
– Бабингтон еще не заглотил наживку и не ответил на письмо шотландской королевы. Мы все по-прежнему понятия не имеем, кто эти шестеро. Сэр Фрэнсис чувствует, что мы не можем дольше рисковать в ожидании. Он намерен вскорости издать предписания об аресте всех, кто оказался под подозрением.
– Включая лорда Оксбриджа? – Мартин спросил с тревогой.
– Не знаю. Но, без сомнения, отца Балларда, Джона Саважа и сэра Энтони Бабингтона. Вы заметили, как вспыльчив Бабингтон последнее время? Думаю, он сильно нервничает и весь наготове. Он не появляется в собственном доме и ночует у меня. Мне до сих пор не удалось обыскать его вещи, но я заметил, что среди них есть один холщовый мешок, который он довольно ревностно оберегает.
– И как вы полагаете, что находится в нем? Письма от королевы шотландцев или от его товарищей заговорщиков? Уверен, даже Бабингтон не настолько глуп, чтобы держать при себе столь явное доказательство.
– Я думаю, что этот молодой осел, как раз достаточно глуп и способен на такое. – Полей пожал плечами. – Но все равно, аресты неизбежны. Я только подумал, что вы должны быть начеку.
– Спасибо.
Полей кивнул и проговорил громким голосом:
– Пожалуйста, держите меня в курсе, мистер Вулф, и сообщите, как только новая пьеса будет готова.
– Обязательно, сэр.
Оживленно распрощавшись, Полей ушел, и это позволило Мартину вернуться к леди Дэнвер. Он изо всех сил постарался замаскировать внутреннюю сумятицу, присоединяясь к ней на сцене. Джейн повернулась к нему и с застенчивой улыбкой изобразила дрожь.
– Мистер Лейхей показывал мне ваши тайны, сэр. Как можно вызвать дьявола из преисподней, чтобы ужаснуть аудиторию.
«Или затянуть туда ангелов», – подумал Мартин с внезапной острой болью, взглянув участливо на невинное лицо Джейн. Он заставил себя улыбнуться.
– Я надеюсь, вы не посчитали, что ваши деньги плохо потрачены. Проект «Короны» много лучше театра в Шордитче.
– Мне трудно судить. Я никогда не бывала там на спектаклях. Это Нед большой любитель подобных развлечений.
– А какое времяпрепровождение больше нравится вам, миледи?
– Я предпочитаю проводить вечера в одиночестве с хорошей книгой или над рукоделием. – Джейн рассмеялась над собой. – Я уверена, что вы должны счесть меня довольно унылым существом.
– Нисколько. Я и сам жажду немного тишины, – сказал Мартин, хотя он и не разделял любовь Джейн к одиночеству. Его взгляд невольно переместился к двери, через которую Кэт исчезла за кулисы.
– Что-то случилось, Маркус? – спросила Джейн. – Вы стали немного… напряженным.
Мартин снова перевел взгляд на нее.
– Нет, я в порядке, – солгал он.
Ничего не случилось. Ничего, за исключением того, что самые жуткие страхи Джейн вот-вот сбудутся. К этому часу завтра ее брат уже окажется в Тауэре. Проявит ли он доброту, если попытается предупредить Джейн, или это будет чистым безумием? Что, если Нед действительно виновен?
И, хотя Мартина самого давило чувство вины, он сказал:
– О чем это мы с вами говорили? Ах, да, о развлечениях вашего брата. Насколько я понял, он наметил для себя съездить во Францию.
– Вы говорите это так, словно вы его не одобряете. – Джейн косо посмотрела на него. – Я надеюсь, вы не относитесь к числу тех недалеких англичан, которые презирают французов?
Мартин еле сдержался, чтобы сохранить серьезное лицо.
– Нет, у французов есть свои достоинства. По меньшей мере, они производят терпимое вино. Гм-м… у Неда много знакомых во Франции?
– Нед заводит друзей везде, где бы ни путешествовал. – Джейн опустила глаза, и на лице ее появилось подавленное выражение. – Я думаю, если он уедет, это будет хорошо. Он будет там, в большей безопасности.
– В безопасности?
– Во Франции климат много здоровее для людей нашей веры. Многие из высланных католиков живут в Париже. Слишком уж опасные и ненадежные времена сейчас. Никто никогда не знает, что может случиться.
По напряженному выражению ее лица Мартин со страхом предположил, что Джейн знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42