Тебе просто нужно узнать меня настолько, чтобы поверить, что я научу тебя всему необходимому и не нанесу тебе вреда.Сонеа пристально посмотрела на чародея. Средних лет, нет, чуть старше. Седина в волосах и живые голубые глаза. Вокруг глаз и губ залегли добродушные морщинки. Он выглядел честным, порядочным человеком — но и она не дурочка. Жулики всегда выглядят вполне приличными людьми. Иначе они давно повымирали бы от голода. Гильдия могла для начала подослать к ней колдуна, внушающего наибольшее доверие людям.Нужно присмотреться повнимательнее. Сонеа заглянула Ротану в глаза, он спокойно выдержал ее взгляд. Девушка смутилась. Или он действительно безупречен, или же считает, что с легкостью выдержит любую проверку, в два счета обведя ее вокруг пальца. В последнем случае ему придется ой как непросто, решила Сонеа.— Почему я должна чему-либо верить?Ротан пожал плечами.— А зачем мне лгать?— Чтобы получить желаемое. Зачем же еще?— И чего же я хочу?Сонеа замялась.— Я пока не знаю.— Сонеа, я просто хочу тебе помочь, — его слова звучали очень искренне.— Я вам не верю.— Но почему?— Вы колдун. Все вы без умолку твердите, что защищаете людей, а я видела, как вы убиваете.Морщины между бровями Ротана стали глубже, и он медленно кивнул.— Еще бы ты не видела. Мы уже говорили в нашем письме, что в тот день мы не собирались причинять вред кому бы то ни было — ни тебе, ни тому мальчику, — он вздохнул. — Это была трагическая ошибка. Если бы я только подумал, что такое может произойти, то ни за что не указал им на тебя. Существует множество способов направить магию. Самый простой — это удар. А самый слабый удар — обездвиживающий. От него тело на некоторое время застывает на месте, человек не может пошевелиться. Все маги, пытавшиеся остановить мальчика, использовали этот обездвиживающий удар. Ты помнишь цвет вспышек? Сонеа покачала головой.— Я не смотрела.«Я была слишком занята тем, чтобы поживее унести ноги», — подумала она, но вслух этого не сказала.Ротан помрачнел.— Тогда тебе придется поверить мне на слово. Все вспышки от ударов были красными — обездвиживающий удар дает красный цвет. Но, так как там было много магов, некоторые удары слились и образовали более мощный огненный удар. Никто не хотел никого ранить, они собирались лишь задержать убегавшего мальчика. Уверяю тебя, наша ошибка подняла ужасную волну недовольства, как со стороны Короля, так со стороны Домов.Сонеа ехидно хмыкнула.— Какая забота.Маг вскинул брови.— Еще бы. Хотя не буду спорить — основной причиной стало не сочувствие семье мальчика, а желание приструнить Гильдию. Но тем не менее мы были наказаны за свою ошибку.— Как?Он кисло усмехнулся.— Письма протеста. Публичные выступления. Предупреждение от Короля. Возможно, тебе покажется, что это пустяки, но в мире политики слова значительно опаснее, чем плеть или магия.Сонеа покачала головой:— Вы занимаетесь магией. И в этом вы считаетесь лучшими. Один маг может совершить ошибку, но столько магов, сколько было на Площади…Ротан пожал плечами.— А ты думаешь, мы целыми днями готовимся к тому, что какая-то девчушка из трущоб запустит в нас сопровождаемый магическим заклинанием булыжник? Наши Воины имеют навыки и опыт ведения тонких маневров и разработки стратегии войн, а не нападения на собственных граждан — людей, которых они считают совершенно безобидными.Сонеа громко фыркнула. Безобидными. Надо же. Она заметила, как Ротан поджал губы.«Наверное, я ему не нравлюсь», — подумала она. Для колдунов двэллы всегда были и останутся грязными, уродливыми и ничтожными созданиями. Интересно, догадываются ли они, насколько двэллы ненавидят их?— Вы и до этого успели наворотить дел, — парировала Сонеа. — Я видела людей с ожогами, которыми одарили их маги. А скольких раздавила перепуганная вами толпа? Но большинство погибло уже потом — от холода и голода в трущобах, — она прищурившись посмотрела на своего собеседника — Но вы же не считаете это ошибкой Гильдии, нет?— Да, в прошлом случались подобные инциденты, — признал Ротан. — Это следствие неосторожного поведения магов. Но, насколько мне известно, пострадавшие получили помощь Целителей и денежную компенсацию. Что же касается самой Чистки… — он покачал головой. — Многие из нас полагают, что необходимость в ней давно отпала. Ты знаешь, почему была предпринята первая?Сонеа открыла было рот, чтобы отпустить колкое замечание, но замялась. Не повредит узнать его мнение на этот счет.— Ну и почему?Ротан перевел взгляд вдаль.— Около тридцати лет назад далеко на севере произошло сильное извержение вулкана. Небо заволокло пеплом, и солнечные лучи мало согревали землю. Наступившая за этим зима была такой долгой и холодной, что фактически перешла в следующую почти без перерыва на лето. По всей Киралии и Элану скудные припасы подошли к концу. Начал вымирать скот. Сотни, а то и тысячи фермеров с семьями двинулись в город, но здесь для них не было ни работы, ни крова. Город был переполнен голодающими. Король распорядился о выдаче бесплатной еды, и множество мест — как, к примеру, ипподром — переоборудовались под ночлежки. Кроме того, он снабдил значительную часть фермеров достаточным для зимовки провиантом и отправил их обратно домой. Тем не менее прокормить всех было невозможно. Мы говорили людям, что следующая зима уже не будет столь ужасной, но многие в это не верили. Кое-кто даже думал, что мир полностью замерзнет и человечество погибнет. Они забыли о чести и достоинстве и внушали остальным, что можно безнаказанно творить беззаконие — раз не выживет никто, кто мог бы их покарать. По улицам стало опасно ходить даже днем. Банды вламывались в дома и убивали людей прямо в постелях. Это было ужасное, смутное время. — Ротан покачал головой. — Этого я никогда не забуду. Король велел городской страже выдворить эти банды из города. Когда же стало ясно, что без кровопролития не обойтись, он запросил помощи Гильдии. Следующая зима тоже оказалась довольно суровой, и когда Король увидел, что обстановка снова накаляется, то решил очистить Имардин, прежде чем ситуация станет критической. С тех пор так и повелось.Ротан вздохнул.— Многие считают, что в Чистке давно нет нужды. Но память о погромах еще свежа, а трущобы стали значительно обширнее, чем это было тридцать лет назад. Кроме того, немало людей боится, что с отменой Чисток можно ожидать очередного разгула беззакония, особенно если принять во внимание существование Воров. Они опасаются, что Воры воспользуются ситуацией и подомнут город под себя.— Какая чушь! — не удержалась Сонеа. Версия Ротана, как и следовало ожидать, была довольно однобокой. Хотя вообще-то его доводы в пользу первой Чистки выглядели вполне убедительными. Извержение вулкана? Тут не поспоришь. Можно только развести руками, признав собственное невежество. Однако и он тоже не в курсе кое-каких деталей.— Воры — порождение Чисток, — продолжала она. — Неужели вы думаете, что все те, кого изгоняли за городские стены, были бандитами, убийцами и мародерами? Вместе с ними вы выставили и голодающих фермеров с семьями, и тех нищих, и калек, и мусорщиков, и старьевщиков, которые только в городе и могут заработать себе на жизнь. И вот они собрались вместе, чтобы помочь друг другу выжить. И выжили, создав свой собственный мир и написав свои законы. Ведь жить по законам Короля стало бессмысленно. Он сам толкнул их к этому, вместо того чтобы протянуть руку помощи.— Он оказывал посильную помощь.— Не всем и не теперь. Вы думаете, сейчас из города выгоняют бандитов и убийц? Нет, выгоняют честных, ни в чем не повинных людей, которые зарабатывают тем, что обслуживают богатые семьи или, живя в трущобах, имеют здесь постоянных клиентов или дело. Воры действительно стоят вне закона, но Ворам Чистка не доставляет никаких хлопот, потому что они беспрепятственно входят и выходят из города, когда захотят.Ротан медленно кивнул. На его лице застыло выражение задумчивости.— В основном примерно так я и полагал. — Он наклонился вперед. — Сонеа, я такой же противник Чистки, как и ты. И многие маги разделяют мое мнение.— Так почему же вы продолжаете это делать?— Потому что, когда Король велит нам что-либо делать, мы обязаны повиноваться. Мы связаны клятвой.Сонеа снова фыркнула.— Тогда все свои прегрешения вы легко можете сваливать на Короля.— Мы все подчиняемся Королю, — напомнил он. — Гильдия как никто другой обязана выполнять все его требования, чтобы люди не начали опасаться, будто мы лелеем планы захватить власть над Киралией. — И Ротан откинулся на спинку кресла. — Если мы такие безжалостные убийцы, какими ты нас считаешь, то зачем нам все это? Зачем нам кому-то подчиняться? Почему мы до сих пор не захватили эти земли?Сонеа пожала плечами.— Не знаю, но двэллам от этого ни горячо ни холодно. Разве вы хоть когда-нибудь сделали для нас что-либо хорошее?Ротан прищурился.— Да, и немало. Только ты многого не замечаешь.— Чего же, например?— Ну, например, не даем бухте Марина зарости илом и засориться. Без нас Имардин уже давно не смог бы принимать корабли и торговля перенеслась бы в другие города.— И какой в этом прок двэллам?— Это дает работу имардинцам всех классов. На кораблях приплывают торговцы, покупающие у нас лес, продовольствие и товары. Портовые рабочие их пакуют и переносят. Ремесленники их производят. Наверное, наша деятельность слишком удалена от твоей собственной жизни. Если говорить о непосредственной помощи людям, то вспомни о наших Целителях. Они трудятся не покладая рук…— Целители?! — Сонеа округлила глаза. — Да у кого же хватит денег, чтобы обратиться к Целителям? Это же стоит в десять раз больше, чем хороший Вор заработает за всю свою жизнь!Маг ненадолго замолчал.— Конечно, ты права, — тихо проговорил он. — У нас не столько Целителей, чтобы иметь возможность помочь всем страждущим. Увы, их едва хватает, чтобы лечить тех, кто приходит прямо к ним. Но наши Целители обучают лекарей, не обладающих магической силой, справляться с основными болезнями. Таким образом эти лекари пользуют остальных граждан Имардина.— Но не двэллов, — упрекнула Сонеа. — У нас есть только аптекари, но с ними никогда не знаешь, вылечат они тебя или загонят в гроб. Я услышала о нормальных лекарях, только когда жила в Северном Секторе. И их услуги стоили целую катушку золотых.Ротан посмотрел в окно и вздохнул.— Сонеа, если бы я мог решить проблемы бедности и классового неравенства, я бы занялся этим без колебаний. Но здесь мало что можно сделать. Даже будучи магом.— Да? Если вы действительно против Чистки — не участвуйте в ней. Откажитесь. Скажите Королю, что выполните все его приказы, кроме этого. Так уже было.Чародей озадаченно нахмурился.— Давно, когда Король Пален отказался подписывать Соглашение, — при виде его изумленного лица, девушка подавила торжествующую улыбку. — Пусть Король проведет в трущобах канализацию. Его прапрадед сделал это в черте города, так почему бы нынешнему Королю не повторить столь полезное для всех дело, только теперь в трущобах?У Ротана глаза поползли на лоб.— Так жители трущоб не хотят перебираться в город?Сонеа покачала головой.— Значительная часть кварталов Внешнего Крута вполне пригодна для нормальной жизни. Там очень даже прилично. Да и город-то растет. Это нельзя остановить. Может, Королю следует построить еще одну Стену?— Стены — это пережиток. У нас давно нет врагов. Но вот остальные предложения очень даже интересны. — Он окинул девушку оценивающим взглядом. — Так, а что еще, по-твоему, мы должны сделать?— Идти в трущобы лечить людей.Он поморщился.— Нас слишком мало.— Все лучше, чем ничего. Почему сломанная рука сына Дома важнее сломанной руки двэлла?Ротан улыбнулся, и в голову Сонеа вдруг закралось подозрение, что он просто-напросто развлекается, вовлекая ее в эту дискуссию. Конечно, какое ему до всего дело? Он всего лишь пытается заставить ее поверить, что сочувствует ей. Ха, ему придется потрудиться. Ее на мякине не проведешь!— Вы никогда так не поступите, — проворчала Сонеа. — Только будете трепать языком, что помогли бы нам, если бы могли и все такое. Правда в том, что, если бы маги действительно хотели помочь, они давно были бы в трущобах. Ведь не существует закона, который бы им это запрещал, так почему же вы медлите? Я скажу почему. В трущобах царит грязь и вонь, вам проще сделать вид, что их не существует в природе. Вы тут очень даже неплохо устроились, — она обвела рукой комнату и дорогую мебель. — Всем известно, что Король отстегивает вам кучу денег. Если вам действительно так жаль двэллов, то почему бы не отдать часть денег в помощь людям? Но нет. Лучше оставить все себе.Ротан прикусил губу, его взгляд был печальным и задумчивым. Сонеа вдруг заметила, как тихо было в комнате. Осознав, что позволила спровоцировать себя, она заскрипела зубами от ярости.— Если бы кому-либо из твоих знакомых дали значительную сумму денег, — медленно заговорил маг, — как ты думаешь, они отдали бы ее, чтобы помочь остальным?— Да, — не задумываясь отрезала девушка.Он приподнял бровь.— И никто из них не соблазнился бы желанием оставить все себе?Сонеа примолкла. Она знала немало людей, кто ни за что так бы не поступил. И даже больше, чем просто «немало».— Кое-кто, возможно, — признала она.— Ага. Значит, ты не хочешь, чтобы я считал, будто все двэллы — себялюбивые эгоисты, верно? Так вот, и тебе не следует считать всех магов эгоцентричными созданиями. Ты можешь уверять меня, что большинство знакомых тебе грубиянов, хулиганов и прочих нарушителей закона — вполне милые и хорошие люди. В таком случае было бы бессмысленно очернять всех магов за ошибки некоторых из нас или просто ставить нам в укор наше происхождение. Я тебя уверяю, что большинство магов также вполне достойны всяческого уважения.Сонеа нахмурилась и отвела взгляд. Здравый смысл подсказывал ей, что чародей прав, но это ей совсем не нравилось.— Возможно, — ответила она, — но до сих пор я не видела ни одного мага, который помогал бы людям в трущобах.Ротан кивнул.— Потому что мы знаем, что наша помощь будет отвергнута.Сонеа заколебалась. Он прав. Но если бы двэллы и отвергли помощь магов, то только потому, что сама Гильдия давала им массу поводов для ненависти.— От денег они бы не отказались, — возразила девушка.— Принимая во внимание, что ты не относишься к корыстным людям, которые с радостью присвоили бы деньги себе, скажи, как бы ты поступила, если бы я дал тебе сто золотых?— Я бы накормила людей.— На сто золотых можно или много недель кормить несколько человек, или же кормить много народу в течение нескольких дней. А потом все вернется на круги своя. Так что в итоге все останется по-прежнему.Сонеа открыла рот, затем снова закрыла. Крыть было нечем. Он был прав. И все же неправ. Все равно, даже не попытаться оказать помощь — это неправильно.Вздохнув, она отвела глаза и нахмурилась при виде своих нелепых одеяний. И хотя она прекрасно понимала, что, сменив тему, покажет противнику, что проиграла спор, девушка раздраженно одернула на себе халат.— Где моя одежда?Маг внимательно изучал свои руки.— Ее нет. Я дам тебе другую.— Но я хочу свою, — упрямо заявила она.— Я ее сжег.Сонеа недоверчиво посмотрела на чародея. Ее плащ, пусть грязный и местами потертый, — но это был хороший, добротный плащ. И — что самое важное — его дал ей Сири, ее друг.В дверь постучали, и Ротан поднялся на ноги.— Сонеа, мне нужно отлучиться. Я вернусь через час.Девушка смотрела, как чародей подошел к двери и открыл ее. В проеме показалась другая, также роскошно обставленная комната. Дверь закрылась, и послышался звук запираемого замка.Сонеа окинула дверь изучающим взглядом. Интересно, замок волшебный? Она подошла поближе и услышала из-за двери приглушенные голоса.Сейчас отпирать дверь бессмысленно, но вот потом…
Боль сжимала голову тисками. За ухо покатилась какая-то прохладная струйка. Открыв глаза, Сири увидел расплывчатое пятно лица в темноте. Лицо было женским.— Сонеа?— Привет. — Голос незнакомый. — С возвращением.Сири плотно зажмурил веки и снова открыл глаза. Лицо стало отчетливее. Длинные темные волосы, необычайно красивые черты. Кожа у женщины была темная, но не такая черная, как у Фарена. Прямой киралийский нос дополнял элегантное вытянутое лицо. Словно Сонеа и Фарен вдруг стали одним человеком.«Я сплю», — подумал юноша.— Нет, не спишь, — возразила женщина и посмотрела куда-то поверх его головы. — Похоже, ему неплохо досталось. Хочешь с ним поговорить?— По крайней мере, попробую, — этот голос был странно знаком. В поле зрения показался Фарен. Внезапно на Сири лавиной обрушились воспоминания, и он попытался сесть. В глазах потемнело, голова просто разрывалась от боли. Юноша почувствовал у себя на плечах чьи-то руки и неохотно подчинился, когда они бережно уложили его обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42