Вдруг темная субстанция начала стремительно приближаться. В отличие от источника огня, который был Ему нужен, она не имела правильной формы, и края ее были рваными. Он внезапно ощутил, что падает вниз, и пятно — это не что иное, как вода — темная, холодная, таящая в себе неизвестность. Противиться падению не было никаких сил, и Он попытался развернуться в обратную сторону, чтоб хотя бы не видеть приближающейся со страшной скоростью водной поверхности. Поначалу этого никак не удавалось сделать, но в конце концов ощущение падения неожиданно трансформировалось. Он не падал — Он всплывал из глубины, и темное пятно впереди было ночной мглой над поверхностью воды.
И снова противоречия начали терзать Его. Что Он должен выбрать ? Остаться на глубине или выбраться наружу? Но это же думает не Он! Вдруг пришло осознание реальности, в которой кто-то мучается этим вопросом за Него. И в этот момент Он увидел спасительный свет: огненная точка была едва заметна, но Ему удалось ухватиться за нее. Теперь все можно будет исправить…
Артем разлепил веки. Точнее, только одно из них. Он осторожно ощупал левый глаз — тот заплыл от недавней встречи с кулаком Папы Карло. Вдруг он почувствовал, что сжимает какой-то предмет в другой руке. Он поднес его к глазам — это была куколка в розовом платьице и с аккуратно вырезанными глазками.
Артем отшвырнул игрушку, попытался встать и закряхтел от болезненных ощущений. Повсюду на теле были ссадины, противно ныл низ живота, но кости, к счастью, все были целы. «Пока тебя лишь предупреждают, старина», — Артем невесело усмехнулся, поднялся на ноги и сделал шаг…
Жуткая боль прострелила ногу от стопы до самого паха! Из груди Артема вырвался хриплый стон, он повалился обратно на пол и пополз в направлении спальни, закусив нижнюю губу.
Очутившись у комода, он запустил руку в ящик, яростно отшвырнул попавшуюся под руку пустую кобуру, нашарил пузырек, зубами сорвал с него крышку и, вытряхнув в рот пару таблеток, проглотил их, судорожно двигая пересохшей глоткой.
Не зная, куда деваться от боли, Артем начал стучать кулаками в стену, пока боль в сведенной судорогой ноге не начала ослабевать. Через некоторое время она утихла совсем. Артем перевернулся на спину и прикрыл глаза.
Не сегодняшние побои были причиной этих страданий. Виной тому — давняя рана, полученная Гориным несколько лет назад и с завидной регулярностью дававшая знать о себе. В его памяти всплыли события почти двадцатилетней давности…
Казалось, что почва на нильском побережье пропиталась до самого основания: подошвы армейских ботинок утопали в ней почти целиком, оставляя водой отчетливые следы. Именно благодаря таким следам шестеро вооруженных преследователей могли безошибочно определить курс своего движения.
Стояла обычная для этих мест духота, неудобная и непривычная египетская военная форма была мокрой от пота, который вдобавок еще и заливал глаза.
— Здесь притормозим, — скомандовал майор Татарников, когда группа углубилась в прибрежные заросли. — Теперь держать ухо востро — эти шакалы могут засаду устроить в таких кустах. Стволы на изготовку, мужики.
Звук передергиваемых затворов вывел Артема из раздумий, и он встретился взглядом с не очень дружелюбным взглядом Татарникова.
— А вы, лейтенант Горин, с нами пойдете или здесь посидите? — произнес майор. — Ты чего как вареный сегодня, на солнышке перегрелся?
— Как-то не по себе мне здесь, — Артем достал из поясной сумки гранату для подствольника и начал ее пристраивать.
— А ты, я гляжу, любитель всех этих новомодных херовин? — Татарников продолжал фокусировать внимание на Горине. — Доверять можно лишь вот… — он хлопнул по затворной крышке своего «АКМС», — проверенным вещам. С этой штукой я еще во Вьетнаме воду на рисовых полях хлебал. А этими висюльками, — он кивнул в сторону подствольника, — пускай «гражданка» на полигонах играется.
Артем не спорил, ибо вступать с майором в дискуссию было бесполезно. Татарников обладал непоколебимой уверенностью в том, что знает все, и в какой-то мере это соответствовало действительности. По крайней мере, боевого опыта ему было не занимать. Посему всякий спор с ним лишь затягивал оппонента в череду поучительных наставлений. Да и настроение у Горина с утра было препаршивое…
— Что может быть противнее теплой воды? — Старлей Приходько отхлебывал из фляжки. — Наверное, только теплая водка.
— Нет, холодная баба, — возразил Татарников.
По отряду прокатился тихий гогот.
— Искупнуться бы, товарищ майор, — продолжал Приходько.
— Мечтать — оно, конечно, не вредно, — ответил Татарников. — А не боишься, что крокодил яйца откусит?
Парни снова отреагировали дружным негромким хохотом.
— Не смешите ребят, товарищ майор, — тоже расплылся в улыбке Приходько. — Чего кому-то и стоит бояться в этой дыре, так это каждого из здесь присутствующих. Скорее бы догнать тех свиней…
Приходько не преувеличивал: шестеро человек в египетской униформе без опознавательных знаков, но с новейшим оружием и оснащением, являлись бойцами диверсионного подразделения при контрразведке КГБ. За плечами каждого был немалый боевой опыт, заработанный в «горячих точках», разбросанных по всему земному шару. В настоящее время судьба закинула их в Египет — очередные тренировки в реальных условиях. Как метко выражался майор Татарников: «Тяжело в ученье, когда оно в бою».
Гнев же Приходько был адресован вражеской разведгруппе, уничтожившей сегодня на рассвете расчет зенитно-ракетного комплекса, который принадлежал советским ПВО, базирующимся в окрестностях Каира. Группа Татарникова получила задание настичь диверсантов, они не должны были уйти безнаказанно…
— На северо-восток чешут, — Татарников сверился с компасом. — Все верно, там дорога.
— Не уйдут, товарищ майор? — обеспокоился Приходько.
— Да нет, они ночи ждать будут. Днем же там наши бээрдэшки крутятся. Десантура, конечно, еще тот стройбат, но кровь этим шустрикам пустить они в состоянии. Правда, из всего этого не следует, что мы можем тут рассиживаться, — Татарников поднялся на ноги. — Смотреть во все глаза, на растяжку не налетите, — это предостережение было излишним для такой матерой компании, но все понимали, что майор Татарников буквально по-отечески радеет за каждого из здесь присутствующих…
— И все-таки уха — это мероприятие комплексное, Солод, — произнес Приходько, когда отряд шел, пробираясь в зарослях. Старлей решил продолжить спор, начатый до привала.
— С какой стати? — откликнулся капитан Солодовников.
— Потому что сначала надо посидеть с удочкой, затем развести костер, поговорить, выпить водочки, — пустился в рассуждения Приходько. — Но утро-то все равно наступит, Солод. Оно всегда наступает. И вот тогда тебе нужна не уха, а он — наваристый ароматный борщ. Эх, Солод, знал бы ты, как его готовит моя мама! А главный секрет — никогда не догадаешься — смородиновое варенье.
— Он же сладкий будет, — удивился Солодовников.
— Ничего подобного — кладется совсем немного. Зато получается такой благородный цвет. А вкус какой… — Приходько закатил глаза. — Надо бы как-нибудь осмелиться и попросить отпуск, хотя бы недельку…
— А у меня жена такой плов с курицей готовит, — подключился к кулинарному диспуту лейтенант Евграфов. — Просто пальчики…
— Да заткнитесь вы! — рявкнул майор Татарников. — Не травите душу, измотанную тушенкой!
— Горин, а у тебя в детдоме какая любимая еда была? — спросил через некоторое время Солодовников.
Артем не отвечал, в очередной раз углубившись в свои раздумья.
— Лейтенант Горин, крокодилы с тыла! — крикнул Приходько.
Артем вздрогнул и бросил злобный взгляд на ухмыляющееся лицо старлея. У Горина с этими рептилиями были связаны весьма неприятные детские воспоминания. Парни как-то узнали об этом и с тех пор не упускали случая поддразнить его.
Однажды детдомовцев, среди которых был и малолетний Артем Горин, повели на экскурсию в зоопарк. Восторгу ребятни не было предела, но для одного из ребят праздник внезапно был омрачен: когда Артем стоял у клетки, восторженно взирая на настоящих крокодилов, те, недвижно дремавшие до этого в бассейне, вдруг зашевелились, начали бить хвостами по воде и метаться. Не успел Артем опомниться, как самый крупный из крокодилов ринулся в его сторону и в одно мгновение оказался рядом, правда, по ту сторону клетки. Последнее, что запомнилось в тот день Артему — огромная зубастая пасть, пытающаяся одолеть стальные прутья, руки воспитательницы, трясущие его за плечи, и растерянное лицо работника зоопарка. В местном медпункте пришлось использовать нашатырь, чтобы привести ребенка в чувство.
После этого инцидента Артему еще долго снилась раскрытая, усеянная огромными острыми зубами пасть. В такие моменты он вскрикивал и просыпался…
— Да разбудит кто-нибудь сегодня этого рака вареного?! — раздался возмущенный возглас Татарникова. — Горин, ты по девкам, что ли, этой ночью бегал?
— По крокодилицам, — уточнил вездесущий Приходько.
По отряду прокатился смешок.
— Да отвяжитесь вы! — вскипел Артем. — Со мной все в порядке, а в детдоме я больше всего любил не крокодильи котлеты, как думают некоторые, а перловую кашу. Есть еще вопросы?
— То-то ты с таким аппетитом сухпай рубаешь… — начал было капитан Солодовников, но был прерван внезапно раздавшимися далекими выстрелами.
Майор поднял руку, и бойцы присели.
— А вот и наши кролики, — тихо произнес Татарников.
Стрельба долго не прекращалась, огонь велся очередями.
— С кем это они? — спросил Евграфов.
— Может, на десантуру напоролись? — предположил Солодовников.
— Нет, — возразил Татарников. — «Калашей» не слышно — из одних только «узи» садят.
— Да и не суются в эти места ВДВ, — добавил Приходько. — Это их, наверное, палестинцы прихватили…
— Ну что, готовы? — майор обвел бойцов взглядом. — Бегом марш!
Отряд ринулся через заросли, на ходу выстраиваясь в цепочку. Жесткие ветви и листья больно хлестали по лицу. Постепенно звуки выстрелов становились громче, но реже. А вскоре все смолкло окончательно. Отряд Татарникова еще бежал какое-то время, сохраняя молчание, затем майор подал знак для остановки.
Медленно и осторожно пробираясь по зарослям, бойцы вышли на прогалину. Здесь еще висел в воздухе дым и пахло порохом. Около пяти человек скорчились на земле, все были мертвы. На каждом была все та же египетская военная форма. Приходько приблизился и начал пристально осматривать тела.
— Кажись, они, — произнес он через некоторое время.
— Те самые? — спросил Татарников, все еще продолжая недоверчиво озираться.
— Никаких сомнений. Получили свое. Жаль только, что не от нас. — Приходько зло пнул близлежащего мертвеца.
— Но кто же их уделал все-таки? — спросил Евграфов.
— Да палестинцы это, я точно тебе говорю, — заверил его Приходько.
— Они их что тогда — шашками порубали? — засомневался Горин, осматривая тела.
— И впрямь, посекли бедолаг, словно капусту, — согласился Татарников. — Арабы в худшем случае головы бы отрезали.
— А может, у них междусобойчик случился? — предположил Солодовников.
— А, понял! — воскликнул Приходько. — Это они на крокодилье стадо напоролись. Здесь ведь этими тварями все кишмя кишит. Да ты не дрейфь — они уже сытые, — старлей хлопнул Горина по спине.
— Или их миномет накрыл, — продолжал гадать Солодовников.
— А ты взрывы слышал? Ну все, хватит здесь викторину устраивать, пора уходить, — произнес Татарников. — Горин, у тебя кровь на лице.
Артем потрогал щеку и поморщился: похоже, что порезал ее, когда продирался сквозь заросли. Попавший в порез пот вызвал неприятное жжение.
— Я пойду водой обмою, — Горин направился в сторону реки.
— Давай мигом! — бросил ему вслед майор.
Артем зачерпнул воду рукой и плеснул на лицо. Она оказалась теплой, но все равно вызвала приятное ощущение свежести на раскалившейся от жары коже. «Искупаться бы сейчас». Он стоял на берегу относительно тихой заводи. Вокруг царила удивительная тишина, даже насекомые не роились над поверхностью воды. Артем наклонился, чтобы рассмотреть царапину на щеке в своем отражении. Порез был пустяковый — его даже толком не было видно. Он еще раз промыл это место и вдруг заметил под водой два белых пятна, медленно плывущих в его сторону. Размером каждое из них было с куриное яйцо, а двигались они синхронно.
Примерно в паре метров от берега пятна замерли. Артем глядел на них, словно завороженный, пока по его спине не пробежал тревожный холодок. «Черт, а вдруг это аквалангист?» Словно в подтверждение его мыслям на поверхность начали всплывать пузырьки воздуха. Горин привычным движением сорвал с плеча автомат и попятился. В это же мгновение вода на месте пятен вздыбилась, и на поверхности показалась голова гигантского крокодила. Два белых пятна оказались пустыми и безжизненными белками его глаз. Такие глаза не могли видеть, но Артему казалось, что они заглядывают прямо ему в душу.
Он продолжал пятиться, сжимая автомат в руках и направив его на крокодилью морду. Кожа на ней была черной, словно обгоревшей, и резко контрастировала с белизной глазниц. Артема била дрожь. Эта тварь оказалась еще ужасней, чем в его детских кошмарах.
«Ничего, сейчас я тихо, не делая резких движений, уйду. Ведь эти рептилии на самом деле тупы и трусливы. По крайней мере, так писали об аллигаторах в бесчисленных книжках. Я им не по зубам…» — думал Артем, пятясь назад, пока его нога не зацепилась за торчащий из почвы корень. Горин тут же потерял равновесие и завалился на спину.
Он сразу вскочил на ноги и остолбенел: аллигатор выскочил из воды и на удивление проворно приближался. Артем открыл огонь. Автоматная очередь ударила крокодила в бок, и его тело дернулось. Тем не менее это не сбило его пыл, и он еще яростнее ринулся к Горину. В этот момент Артем обнаружил, что кричит и отчаянно, до боли в пальце давит на гашетку уже бесполезного автомата с опустевшим магазином.
Спохватившись и оценив дистанцию до животного, он отсоединил рожок, чтобы заменить его новым, и в этот момент тварь прыгнула. Это был невероятный прыжок. Артем попытался уклониться от нависшей над ним тени, но гигантская туша опрокинула его. Горин хотел вскочить снова, но в этот момент пасть чудовища сомкнулась на его правом бедре.
Артем взвыл от дикой боли. Крокодил же, не ослабляя хватку, попятился обратно к реке, волоча Горина за ногу. Артем принялся неистово лупить автоматом по черной пасти, но рептилии на это было плевать.
Сзади раздались крики и выстрелы. Возле тела аллигатора вздыбились фонтанчики песка, и он несколько раз дернулся от точных попаданий. Артем едва не терял сознание от жуткой боли. Крокодил упрямо продолжал волочить его по песку в направлении воды. Сжав от боли зубы, Артем все-таки сумел перевернуться на другой бок. Он выхватил из чехла ставший доступным нож и всадил его между мутных глаз крокодила по самую рукоятку с такой силой, что лезвие сломалось. Челюсти животного мгновенно разжались, и оно отпрянуло.
Артем бросил взгляд на свою изорванную ногу и понял, что передвигаться самостоятельно не в состоянии. В этот момент Горина обдало зловонным дыханием, и он увидел над собой огромную раскрытую пасть. Его рука стиснула рукоятку подствольного гранатомета, направленного прямо в разинутый оскал. Артем спустил курок…
Когда граната врезалась в крокодилью глотку, голова аллигатора запрокинулась, и он рефлекторно сомкнул челюсти. Крокодил остановился на какое-то время, мотая здоровенной мордой, а затем последовал взрыв.
Тело аллигатора отбросило назад, его горло разорвало, и голова беспомощно повисла, болтаясь на рваных остатках кожи. Живучая тварь все еще шевелилась, отступая к реке. Вскоре тело монстра скрылось под водой, оставив после себя лишь кровавые пузыри.
К берегу подбежали Приходько с Солодовниковым. Они еще какое-то время продолжали садить по воде из «АКМСов», заставляя ее поверхность вздуваться фонтанчиками брызг.
Артема подхватили под руки, но он уже плохо соображал. «Останавливайте кровь!» — услышал он чей-то возглас, но не разобрал, чей именно. Затем перед глазами поплыли розовые круги. Последнее, что он помнил, — лицо Татарникова, что-то кричавшего по рации…
А потом потянулись долгие дни в госпитале. Дела обстояли плохо: на ноге началось обширное заражение. Горина все время кололи какой-то дрянью, от которой болела голова, но ничего не помогало. Все чаще с уст врачей слетало слово «ампутация». Кроме этой фразы из того периода в памяти остались лишь не отпускающая ноющая боль, полубредовые видения, вызванные чудовищными дозами обезболивающих, да участливые лица навещавших его друзей.
Вскоре Артема все-таки вывезли в Союз. Его даже поместили в отдельную палату какого-то закрытого института.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57