— Луиза сказала, что у нее искали наркотики. Устроили личный обыск.— Она объяснила, почему обыск ее расстроил?— Незачем было объяснять. Само собой, неприятно, когда тебя на работе подвергают обыску. Но особенно ее разозлило то, как его проводили. Она рассказывала об этом в довольно грубых выражениях.— Что именно она говорила?Женевьева бросила на Мюриэл возмущенный взгляд и позволила себе вздох.— Луиза сказала, ее ощупывали сквозь одежду, притом очень бесцеремонно. Заметила, что занималась сексом с мужчинами, которые не трогали ее за все эти места.Судебный секретарь, обязанный по должностной инструкции оставаться безмолвным, как статуя, громко засмеялся. Сидевшие за столом юристы улыбнулись, но выражение лица миссис Каррьере оставалось напряженным.— Сколько времени прошло после обыска, когда она рассказывала вам о нем?— Меньше часа. Обыск устроили перед самым концом ее смены, и я как раз приехала.— Что она говорила об Эрно Эрдаи?— Опять буквально?— Пожалуйста.— Я стараюсь не употреблять этих слов. Они тоже очень колоритны. В газетах их называют вульгарными.— Справедливо будет сказать, что она выражала ненависть к мистеру Эрдаи?— Вполне справедливо. Луиза сказала — он знал, что она не имеет никакого отношения к наркотикам, и солгал, чтобы ее обыскали.Мюриэл как будто опешила. До сих пор казалось, что между нею и свидетельницей существует полное взаимопонимание. Марта сказала, что не разрешала Мюриэл задавать миссис Каррьере по нескольку раз одни и те же вопросы, и Артур поверил ей. Но они явно вели какую-то игру, направленную со стороны Марты на то, чтобы как можно быстрее отпустить клиентку.Ларри наклонился к Мюриэл и что-то зашептал. Он был одет в рубашку апаш и поплиновую спортивную куртку цвета хаки, сморщенную, как использованный бумажный пакет. Такая небрежность в одежде была характерной для Старчека и многих других детективов, вечно старавшихся пренебрегать условностями юридических процедур. Несмотря на присутствие судебного секретаря, Ларри вел какие-то записи в маленьком, скрепленном спиралью блокноте.— Луиза сказала, откуда ей было известно, что это мистер Эрдаи солгал, дабы ее подвергли обыску? — спросила Мюриэл.— Нет.— Она так предполагала?Артур запротестовал против показаний миссис Каррьере о предположениях Луизы, и Мюриэл сняла вопрос. Ларри снова поднес ладонь к ее уху под волнистыми черными волосами.— Объяснила она, чего, по ее мнению, хотел добиться мистер Эрдаи этим обыском?— Нет.Мюриэл не сводила твердого взгляда со свидетельницы. При маленьком росте эта сила сосредоточенности иногда делала ее похожей на марионетку.— Вы впервые слышали, чтобы Луиза говорила о мистере Эрдаи, когда она делала эти отрицательные замечания о нем?— Нет.— А в предыдущих разговорах упоминала она об Эрно Эрдаи в какой-нибудь другой его роли, кроме главы службы безопасности в аэропорту Дюсабль?Женевьева снова подумала перед тем, как ответить «нет».— Делала раньше Луиза какие-то замечания, говорящие, что она испытывает к нему неприязнь? — спросила Мюриэл.— Не припоминаю, чтобы она говорила о неприязни к нему до того обыска.На обычно каменном во время допросов лице Мюриэл отразилось разочарование.— Она выказывала какие-то положительные чувства к нему?— Ничего близкого к этому не помню. Нет, — ответила Женевьева.— Справедливо будет сказать, что общий тон ее отзывов о мистере Эрдаи до того случая был отрицательным?Артур запротестовал против формы вопроса. Получив от Мюриэл указание отвечать, миссис Каррьере сказала:— Пожалуй, справедливо.Мюриэл опустила взгляд на страницы своего блокнота, очевидно, собираясь перейти к другой теме.— Миссис Каррьере, вы упоминали замечание, которое мисс Ремарди сделала вам относительно своих любовных дел.Женевьева надула губы, отчего ямочка на подбородке стала заметнее. Ей явно не нравилась неумолимость этого процесса.— Часто мисс Ремарди обсуждала с вами свою интимную жизнь?— Часто?— Она имела склонность рассказывать вам о своих отношениях с мужчинами?— Показание с чужих слов, — снова заявил Артур. Мюриэл опять сказала, что надеется, протест не будет принят, и попросила секретаря вновь зачитать вопрос.— Видимо, я слушала такое, чего не следовало, — сказала миссис Каррьере и впервые чуть заметно улыбнулась. — Я вышла замуж в девятнадцать лет.— Видели вы мисс Ремарди в обществе мужчин?— Время от времени.— Теперь, основываясь на вашей тесной дружбе с Луизой Ремарди, ваших многочисленных разговорах с ней и ваших наблюдениях, можете вы предположить, что у Луизы были интимные отношения с Эрно Эрдаи?Артур пространно запротестовал для протокола, что это неподобающая тема для показания в форме мнения свидетеля. Когда он умолк, Мюриэл снова попросила ответить на ее вопрос.— Я не думаю, что у них были интимные отношения, — сказала миссис Каррьере. — Эрно я знала. Луиза непременно сказала бы мне, если бы встречалась с мужчиной, которого я знаю.Мюриэл кивнула, плотно сжав губы, чтобы не выказать торжества. И предложила Артуру приступать к допросу свидетельницы.Артур чуть помедлил, обдумывая, какое значение могут придать показаниям миссис Каррьере Харлоу или судьи апелляционного суда. Видимо, немалое. Судьи доверяют таким людям, прилежным, порядочным, благодаря которым мир вращается должным образом. В общем он соглашался с оценкой Мартой своего положения: ранен, но не смертельно. Слова миссис Каррьере никак не могли перевесить мнения Харлоу о том, что Эрно можно доверять. Артур напомнил себе, что действовать нужно мягко, не причиняя себе ущерба.Начал Артур с установления очевидного, попросив Женевьеву признать, что ей нечем подтвердить откровения Луизы о своей личной жизни, и она с готовностью это сделала. Женевьева не могла знать, все ли Луиза рассказывала ей или что-то хранила в секрете. Миссис Каррьере оставалась чопорной, но казалась чуть более благожелательной к Артуру. Возможно, потому, что не он вынудил ее приехать сюда. На последний его вопрос она ответила:— Рассказывала наверняка не все, потому что я иногда ее осуждала.Этот ответ дал Артуру возможность попытаться реконструировать другие стороны показаний Эрно.— Хотя вы и не знаете всех подробностей личной жизни мисс Ремарди, давала она когда-нибудь понять, что встречается с несколькими мужчинами?Женевьева поджала губы и задумчиво опустила взгляд.— Нужно кое-что объяснить, чтобы дать правильный ответ, — сказала она, и Артур жестом предложил ей продолжать. — Луиза после развода не особенно хотела иметь дело с мужчинами. Во всяком случае, не завязывала с ними прочных отношений. Иногда ей хотелось общества. Иногда другого. И, честно говоря, когда на нее находило, бывала не особенно разборчива. Или хотя бы благоразумна. И между такими случаями иногда проходило несколько месяцев. Или один день. Она могла увидеться с мужчиной всего однажды. Или несколько раз. Я не могу подобрать нужного слова. Практичность? Пожалуй, когда дело касалось мужчин, она могла быть весьма практичной. Так что да, время от времени я слышала от нее о нескольких мужчинах.Артур почти не надеялся подвести Женевьеву к признанию возможности, что Луиза преследовала несколько интересов. И ее показание явилось небольшой победой. Он хотел было спросить, знала ли она о свиданиях мисс Ремарди на автостоянке аэропорта, но ответ Женевьевы о практичном подходе Луизы к любовным делам предоставлял ему достаточно простора для такого утверждения.И он обратился к мнению миссис Каррьере, что между Луизой и Эрно никогда не было романтической связи. Хотя это было слегка подорвано согласием, что Луиза могла кое-что хранить в секрете.— Из слов мисс Ремарди, — спросил он, — вы сделали вывод, что между нею и Эрно Эрдаи существовала вражда?— Вражда?— Позвольте выразиться по-другому. Вы знали, что месяца за полтора до ее смерти она была на него очень сердита?— Да.— И что она думала, он выдумал предлог, чтобы причинить ей нечто весьма оскорбительное и физически насильственное?— Да.— Что она относила, судя по ее замечанию, к интимным действиям?Женевьева улыбнулась хитрости Артура и ответила — да.— И, как вы показали раньше, она не сказала вам, что, по ее мнению, подвигло мистера Эрдаи организовать этот обыск?Артур сразу же понял, что оплошал. Женевьева, поджав губы, глянула ему в глаза, словно предостерегая.— Как я уже сказала, Луиза не стала объяснять, чего, по ее мнению, Эрно хотел добиться.Беспокоясь о том, чего не понял, Артур благосклонно улыбнулся, словно надеялся именно на такой ответ.— На этом все, — добавил он. На Мюриэл он не смел взглянуть и написал несколько строк в своем блокноте. Будь он на ее месте, нюансы ответа Женевьевы вряд ли дошли бы до него. Но Мюриэл обладала каким-то нечувственным восприятием, каким-то чутким эхолокатором. И Артур нисколько не удивился, когда она попросила секретаря вновь зачитать его вопрос.— Сказала вам Луиза, почему Эрно Эрдаи организовал обыск? — спросила она потом.— Нет, она не говорила, чего он, по ее мнению, добивался.— Я спрашиваю не об этом. Говорила она, что подвигло к такому поступку мистера Эрдаи?Помолчав, Женевьева ответила — да. Мюриэл повернулась к Старчеку. Тот махнул рукой — велика важность.— И что же? — спросила Мюриэл.Миссис Каррьере снова опустила взгляд и вздохнула.— То, что я сказала Эрно неделей раньше.— Вы сказали? Давайте вернемся...Женевьева подняла руку. На ее руке звякнул браслет с брелоками. Среди раскачивающихся миниатюрных фигурок висели четыре золотых профиля. Вероятно, профили ее детей.— После обыска Луиза злилась на Эрно. И на меня. Потому что я сказала ему кое-что, и она решила, что он из-за этого организовал обыск. Она назвала мне эту причину. В сущности, сочла меня доносчицей.— И что вы сказали мистеру Эрдаи?Женевьева снова помедлила.— Я работала ночью. Обычно это была смена Луизы. И один человек зашел в помещение кассы, хотел увидеть ее.— Один человек? Он не назвался?— Нет.— Можете его описать?— В каком смысле?— Как он выглядел? Какой был расы?— Он был смуглым. Возможно, негром, но не могу сказать с уверенностью. Может быть, латиноамериканцем.— Возраст?— Трудно сказать. Не старый, не молодой.— Сложение?— Довольно щуплый.— Хорошо. И незадолго до обыска Луизы Ремарди вы сказали Эрно, что к ней приходил какой-то человек?— Да.— С тем человеком у вас был разговор?— Да. И я передала его Эрно.— Что же сказал тот человек?— Этот джентльмен спросил, где Луиза, и просил передать ей, что он видел Фараона.— Фараона? Как в Египте?— Мне послышалось так.Мюриэл, явно недоумевая, снова уставилась на миссис Каррьере.— Говорил тот человек еще что-нибудь, кроме того, что видел Фараона?— Сказал, что видел Фараона и у Луизы такое с ним не пройдет.— А кто был Фараон?— Я не знала.Артур увидел, как Мюриэл наклонила голову. Она что-то уловила.— Теперь вы знаете, кто был Фараон?— Знаю только то, что сказала мне Луиза.— Когда состоялся этот разговор?— На другой день после прихода того человека.— Расскажите нам, что сказала она и что вы говорили о Фараоне.— Я сказала, что приходил один человек, сказал, что видел Фараона, и я рассказала об этом Эрно. Она разозлилась на меня. За то, что рассказала ему. И одно повело к другому. Она сказала мне, кто был Фараон.— Что же она сказала?Тут Женевьева ответила Мюриэл таким же упорным взглядом. Потом прикрыла рот ладонью и покачала головой.— Я ничего не скажу, — заявила она, голос ее чуть дрожал, несмотря на решительный тон. — Я знаю только то, что сказала она. Мой адвокат говорит, что это не может быть использовано в суде. И я не понимаю, почему должна отвечать на такие вопросы.— Не для протокола, — сказала Марта. И жестом пригласила Мюриэл с Артуром в свой кабинет по другую сторону коридора. Кабинет выглядел как библиотека джентльмена в прошлые века: мягкие кожаные диваны и ровные ряды книг с золотым тиснением на корешках. Артур уловил запах сигарного дыма из находившегося рядом кабинета Стерна. На одном из столов стояли семейные фотографии Марты, ее мужа и двоих детей. Было и несколько фотографий ее родителей в прежние годы. Марта в своей одежде, двубортном брючном костюме, казалась Артуру копией молодого Стерна.— Давайте предположим, — сказала Марта, — что мисс Ремарди вольно обращалась с некоей собственностью авиакомпании.Марта выражалась сдержанно. «Вольно обращалась» означало «крала».— С какого рода «некоей собственностью»? — спросила Мюриэл.— С авиабилетами.— С билетами?Вошедший следом за ними Ларри догадался первым.— И сбывала их через этого Фараона, так?— Предположительно. «Транснэшнл» безжалостна в преследовании нечестных сотрудников. Ни малейшего снисхождения. Они оскандалились лет десять назад, пытаясь скрыть историю с одним из членов руководства. Один юрист компании, якобы проводивший расследование какой-то кражи, в конце концов исчез с четырьмя миллионами долларов.— Помню, — сказала Мюриэл.— В настоящее время это было бы катастрофой для всех. Уголовное преследование, если возможно, и гражданские иски с требованием возмещения украденного. Невзирая на лица. Дети Ремарди живут на пенсию от «Транснэшнл».— Авиакомпания не привлечет к суду сирот.— Будь они детьми твоей лучшей подруги, пошла бы ты на такой риск? — Марта протянула к Мюриэл раскрытые короткопалые руки. — Тебе ведь не нужно, чтобы деяния Луизы заносили в протокол?— Сейчас я скажу «нет», — ответила Мюриэл. — Только не хочу гоняться за твоей клиенткой по горам и долам, чтобы получить правдивый ответ.Марта кивнула несколько раз, потом повернулась к Артуру. Он был ошеломлен и не знал, что думать. Для начала он напомнил Марте, что разбирается дело о преступлении, за которое назначена смертная казнь. Сказал, что будет, пока возможно, не касаться этого вопроса, но оставляет за собой право вновь затронуть его, если сочтет, что это может существенно помочь Ромми.— Разумеется, — сказала Марта.Покончив с этой темой, Марта, Артур и Мюриэл вернулись в зал заседаний, и Марта позвала клиентку в коридор. Возвратясь, Женевьева снова села рядом с секретарем и сказала спасибо обоим юристам. Она все еще казалась расстроенной, держала сумочку на коленях, в руке носовой платок.Мюриэл как будто не особенно умиротворила благодарность Женевьевы. Она даже пришла в раздражение. Усаживаясь поудобнее, Мюриэл поерзала в кресле. Артур заподозрил, что она считает — Марта связала ей руки этим разговором.— Вновь для протокола, — сказала Мюриэл. — Человек, фамилии которого вы не знаете, приходил увидеться с Луизой Ремарди в мае девяносто первого года — временные рамки верны?— Да.— И этот человек сказал что-то о Фараоне. Вы рассказали об этом Эрно Эрдаи. Луиза Ремарди рассердилась на вас и объяснила, кто такой Фараон и характер ее с ним взаимоотношений. В общих чертах это верно?— Да.— Назвала она вам фамилию Фараона?— Нет.— Сказала, не прозвище ли это у него?— Нет.— Сказала, где Фараон жил или работал?— Я больше ничего не знаю о нем. Когда Луиза сказала мне, чем они совместно занимались, я не хотела больше слышать ни слова. Честно говоря, мне стало только любопытно, как они выходят сухими из воды. Я никогда не слышала ни о чем подобном, продолжавшемся долгое время. Но решила, что лучше этого не знать.— А тот человек, который приходил, — Луиза объяснила, как он связан с нею и Фараоном?— Он познакомил их.— Понятно. А принимал участие в том предприятии, где были заняты Луиза с Фараоном?— Луиза сказала, что он хотел получить долю, но не получил.— Угу, — промычала Мюриэл. Она уже догадалась об этом. Артур мысленно представил себе картину. Третий был посредником. Он познакомил Луизу с Фараоном, который сбывал билеты, и хотел получать свою долю дохода, но не получал.— Теперь я хочу убедиться, что поняла правильно. Вы понятия не имели, кто такой Фараон и какие у него отношения с мисс Ремарди, пока она не объяснила вам на другой день после появления того человека? Верно или нет?— Совершенно верно.— Но если вы не знали о характере отношений мисс Ремарди с Фараоном, почему передали Эрно Эрдаи, что сказал тот человек?— Потому что Эрно был начальником службы безопасности. — Марта, сидевшая рядом с клиенткой, сделала легкое движение, Женевьева подняла подбородок и взглянула на Мюриэл. — Тот человек высказал угрозы в адрес Луизы.— Конкретные угрозы? Конкретными действиями?— Да.— И чем же он угрожал?Женевьева опустила взгляд на руки, теперь лежавшие на сумочке.— Он сказал, что убьет ее.В глазах у Артура все задергалась, как бывает, если кинопленка выскочит из кадровой рамки. Мюриэл, никогда не приходившая в замешательство, сидела с открытым ртом.— Это сказал Эрно Эрдаи?— Человек, который приходил в ту ночь.Волнуясь, Мюриэл уселась поудобнее, повела плечами, вытянула шею. Потом уставилась на Женевьеву и холодно заговорила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47