- Что такое жуки-прядильщики?
- Если мы не дадим себя запереть на этом холме, ты не узнаешь. Это не
воздушный бой, джиидаи, и если ты не собираешься укрепить эту гору и
драться со всеми воинами на этой луне, высота тебе ни к чему.
- Я хочу посмотреть сверху.
- Зачем?
- Затем, что из-за тебя мы заблудились, вот зачем. Ты не больше знаешь,
где база во... йуужань-вонгов, чем майнок умеет играть в сабакк.
- Я могу найти дамютек формовщиков. Но если мы будем ломиться туда по
прямой, они поймают нас в ловушку.
- Я знаю эту луну, - сказал Энакин. - А ты - нет. - он остановился,
подозрительно уставившись на воина. - А вообще, как ты меня нашел?
- Я следовал за поисковыми партиями, неверный. Ты ведь пер напролом,
разве нет? Да. Не будь меня, тебя уже схватили бы десять раз.
- Не будь тебя, я бы уже был на базе формовщиков.
- Да. Я это и сказал, - молвил Рапуунг. Он закрыл глаза, словно к чему-
то прислушиваясь. - Что теперь тебе говорят твои чувства джиидаи?
Энакин свел брови, концентрируясь.
- Я думаю, они разделились, - нехотя сказал он.
- Я их слышу, - сказал Вуа Рапуунг. - Не так, как раньше. Когда-то мои
уши были... - он легонько прикоснулся к гноящейся ране у себя на голове.
Зарычал и уронил руку.
- Мы идем вниз, - сказал он.
- Я иду наверх, - отозвался Энакин и начал подниматься по тропе. Он не
оборачивался, но где-то шаге на тридцатом послышалось нечто похожее на
йуужань-вонгское богохульство и звуки шагов, догоняющие его.
- Ну и ну, - выдохнул Энакин. Слезы жгли глаза.
Он стоял на вершине горы, откуда было видно знакомый изгиб реки Унн. Он
видел эту местность с воздуха, наверное, раз пятдесят, и знал ее так же,
как и другие места.
Вот только теперь все переменилось. Великий Храм - тот, что простоял
неисчислимые тысячи лет, видел, как пришли и ушли люди, что построили его,
видел джедаев темных и сияющих, и уничтожение Звезды Смерти - исчез
бесследно.
На его месте у реки стояло пять объемистых строений в форме
многолучевых звезд. Стены их были толстыми, высотой примерно в два этажа;
вероятно, в них располагались комнаты. Внутренние дворики были без крыш.
Два из них были как будто заполнены водой, третий - бледно-желтой
жидкостью, на воду не похожей.
В центральном пространстве четвертого виднелись какие-то конструкции -
купола и многогранники различных форм, все того же цвета, что и большое
строение. Пятый заполняли кораллы-прыгуны и более крупные космические
корабли. Множество кораблей...
Похоже, для связи между строениями от реки были проведены каналы.
- Мы должны спуститься, прежде чем они нас почуют, - настойчиво
повторил Вуа Рапуунг.
- Я думал, та дрянь, которой ты нас натер, задурит нюхачей, или как их
там.
- Она собъет их с толку. Это даст нам время спрятаться. Здесь прятаться
негде, и они нас увидят. Тогда их уже ничем не задуришь.
"Обычно в таких случаях используются джедаи", подумал Энакин. Но он мог
затуманить разум йуужань-вонга не более, чем станцевать на поверхности
черной дыры.
- Здесь можно укрыться, - сказал он. Холм был покрыт в основном
кустарником, и ему недоставало шатра высоких деревьев, что росли почти на
всей суше, но заросли были в основном выше человеческого роста.
- Не от тепловых сенсоров, - возразил Рапуунг. - Не от жуков-
прядильщиков. Здесь нет воды.
Энакин задумчиво кивнул, но на самом деле он продолжал изучать базу
формовщиков, почти не обращая внимания на стоявшего за спиной йуужань-
вонга.
- В стороне от больших строений - все эти маленькие постройки, их как
будто кто-то бросил на землю, и они проросли - что это такое? Похоже на
трущобы.
- Я не знаю такого слова - трусчоп. Там живут рабочие, рабы и
Опозоренные.
- Вспомогательная колония. Они делают черную работу.
- Если тизовирм переводит правильно, то да.
- Рабочие и рабы - это я знаю. Кто такие Опозоренные?
- Опозоренные прокляты богами, - сказал Рапуунг. - Они работают как
рабы. О них не стоит говорить.
- Прокляты каким образом?
- Если я сказал, что о них не стоит говорить, что в моих словах тебе
непонятно?
- Хорошо, - вздохнул Энакин. - Будь по-твоему.
- Если по-моему, то мы должны уйти с этой вершины, спускаясь по спирали
в ту сторону, где заходит газовый гигант. И быстро.
- Это неверное направление! Нам осталось всего несколько километров!
- Весь лес оцеплен, - сказал Рапуунг. - Река тоже. Остается лишь один
способ, и я его знаю.
- Ну, так поделись, - сказал Энакин. - Уверяю тебя... - он вдруг
замолчал.
- Слушай.
Рапуунг кивнул:
- Я их слышу. Они разворачиваются в лав пек. Я свалял дурака, поверив
тебе. Ты думаешь не головой, а чем-то другим.
Его избитые, покрытые язвами губы презрительно сжались.
- Нас еще не схватили. В их поисковой схеме есть какое-нибудь слабое
место?
- Нет.
- Так мы сделаем его. Эти флайеры, что они используют...
- Цик ваи.
- Точно. Они такие же, как мы видели раньнше?
- Да.
- Они летают только в атмосфере, да?
Рапуунг подозрительно посмотрел на него:
- Откуда ты знаешь?
- У них, кажется, сбоку что-то вроде воздухозаборных клапанов - жабры,
что ли.
- Верно.
- Тогда пошли, - сказал Энакин и начал спускаться с холма. Рапуунг
последовал за ним, впервые без возражений.
Сегодня Энакин чувствовал себя заметно лучше. Исцеляющие и
расслабляющие упражнения джедаев унесли почти всю его усталость, а
искуственная кожа Вуа Рапуунга - или что бы это ни было - кажется, сделала
свое дело с его плечом. Он мчался с холма вниз серией длинных
горизонтальных прыжков, помогая себе Силой. Рапуунг не отставал - без
труда, практически беззвучно пробиваясь зигзагами сквозь густой подлесок.
От одного взгляда на него у Энакина буквально вставали дыбом волосы на
затылке. Трудно было поверить, что такое смертоносное существо может что-
то чувствовать.
Большинство деревьев исчезло - несомненно, они сгорели в одной из битв,
происходивших на лесной луне с тех пор, как повстанческий альянс
сосредоточил здесь свои силы сопротивления перед сражением с первой
Звездой Смерти. То, что осталось, представляло собой кустарник высотой по
пояс. Еще ниже опять начинались деревья - зеленое ожерелье вокруг холма, и
Энакин вдруг понял, чего опасался Рапуунг. Там полыхал пожар. Вся
живность, которую застал огонь, скорее всего, погибла. Если эти жуки-
прядильщики были чем-то вроде огня...
Он с неохотой признал, что Рапуунг был прав. Энакин думал чересчур на
пилотский манер, где высота значила все. Но сейчас он не был пилотом - он
был дичью.
Впрочем, опасной дичью - диким рикритом, не ручным, - напомнил он себе,
когда подлетел первый цик ваи.
Энакин не колебался; он знал, чего хотел. Расширив радиус воздействия
до десяти метров, он поднял в воздух все, что устилало землю - листья,
ветки, камни - закрутил их, как циклон, и швырнул в воздухозаборную щель
на боку флайера.
- Дурак! - закричал Рапуунг. - Это и был твой план?
Цик ваи бросился вниз, и в их сторону потянулись щупальцеобразные
канаты. Энакин увернулся, удерживая свой барраж. Флайер приближался как ни
в чем ни бывало, спускаясь все ниже. Одно щупальце схватило Рапуунга. Воин
прыгнул, ухватился руками за верхнюю часть щупальца и полез по нему; на
его рубцеватом лице застыло угрюмое выражение. Поняв идею, Энакин
попытался сделать то же самое, но без помощи Силы, которая придала бы ему
уверенность, позволила бы ему не только видеть щупальца, но и чувствовать
их - он промахнулся.
Вдруг флайер издал какой-то странный вой, и его гибкие крылья судорожно
затрепыхались. Щупальце, державшее Рапуунга, отпустило его, и воин
мгновенно спрыгнул на землю. Флайер, сотрясаясь, висел над ними.
- Бегом! - крикнул Рапуунг. - Он быстро прочистит легкие. Эти цик ваи
сформированы не дебильными детьми, как ты, кажется, подумал.
Энакин примерился к его шагу.
- А где остальные флайеры?
- Теперь они знают, где мы. Они рассеют в низине жуков-прядильщиков,
как я тебе говорил.
- Ты так и не сказал мне, что эти твари делают.
- Они протягивают нити от дерева к дереву, от куста к кусту. Они идут
волнами, догоняющими одна другую - первая волна начинает плести, а
следующие служат для пополнения начальной ткани. Они передвигаются очень
быстро.
- О, это нехорошо.
Тут ему пришла в голову новая мысль.
- Когда они схватили тебя, ты полез на флайер. Ты думал его захватить?
- Нет. Я думал погибнуть со славой, а не с позором. Мои голые руки не
способны открыть кабину.
- Но если как-то подняться над сетью...
- Часть жуков протянет свои нити в воздух и переплетет их у нас над
головами. Если бы мы могли взлететь в тот самый миг, то спаслись бы.
Энакин сбавил ход.
- Тогда зачем бежать? Куда ни пойди, все равно мы только приближаемся к
сети.
- Правильно. И если мы пойдем наверх, это лишь отсрочит столкновение с
ней. У тебя есть твой меч-что-горит, которые носят джиидаи? Он мог бы
разрезать нити.
- Нет.
Энакин внимательно смотрел вниз. Деревья начинались где-то в сотне
метров, но он был достаточно высоко и видел, что их колышущиеся верхушки
тянуться до горизонта, качаясь туда-сюда на переменчивом ветру.
За исключением одной полосы, где они не шевелились вообще. Проследив
взглядом за полосой, Энакин увидел, что она загибается вокруг холма.
- Вот оно что, - пробормотал он. - Их держит сеть.
- Да. Нити очень крепкие, сеть хорошая.
Прямо на глазах у Энакина еще несколько деревьев замерли на месте, и
полоса разрослась.
- А жуки-прядильщики будут нас есть?
- Они прилепятся к нашим телам и начнут плести нити, используя для
этого часть наших клеток. Это несмертельно.
- Правильно. Потому что этого не будет.
Энакин остановился, встал на колени и снял свой рюкзак. Немного
покопавшись, он нашел, что искал: пять фосфорных зарядов.
- Это что, оружие? Машины?
- Обычно нет, - сказал Энакин. - Не смотри прямо на них.
Он зажег один заряд, затем, используя Силу, бросил его по длинной дуге
вниз. Зажег другой и тоже метнул вниз, но чуть в другом направлении.
- Я не понимаю, - сказал Рапуунг. - Как свет остановит жуков-
прядильщиков?
- Свет не остановит. А огонь - да. Жуки не смогут цепляться за деревья,
если деревьев не будет.
Он зажег еще один заряд. Когда он отвел назад руку, чтобы швырнуть его,
Вуа Рапуунг нанес ему удар левой прямо в лицо.
Ноздри Энакина заполнил металлический запах крови, и он грохнулся об
землю, не успев даже смягчить удар. Рапуунг вскочил на него, рыча как
зверь, и обхватил пальцами его шею. От него шел тошнотворно-кислый запах.
Перед глазами у Энакина плавали разноцветные пятна. И он сделал
единственное, что мог. С помощью Силы он поднял камень и стукнул
взбесившегося воина точно промеж глаз.
Голова Рапуунга дернулась назад, и его руки убрались с горла. Энакин
заехал ему в челюсть - так сильно, что аж заныли костяшки. Йуужань-вонг
отлетел в сторону, но когда Энакин взобрался на ноги, Рапуунг уже принял
боевую стойку.
- Ситово семя! - процедил Энакин. - Ты что делаешь?!
- Горение! - рявкнул йуужань-вонг. - Первая мерзость - это
использование огня из машины!
- Чего?
- Это запрещено, ты, вонючий безбожник! Ты что, не понимаешь, что ты
наделал?
- Ты сдурел! - крикнул в ответ Энакин, растирая разбитые костяшки и
жадно втягивая воздух через ноющее горло. Было такое чувство, что пальцы
раздробило на кусочки. - Ты только что просил меня использовать мой
светомеч! Ты что, думаешь, это не машина?
На лице Рапуунга появилось что-то похожее на выражение ужаса.
- Я... да, я готовился к этому. Но огонь, первый из всех грехов...
- Погоди, - прервал его Энакин. - Ты говоришь ерунду. Йуужань-вонги
раньше использовали против нас огнедышащих тварей.
- Живые существа, вырабатывающие огонь - это совершенно другое дело! -
закричал Рапуунг. - Как ты только можешь себе вообразить, что это то же
самое, что ты только что сделал? Это все равно что сказать, будто рука
йуужань-вонгского воина и металлическая хваталка, одна из ваших
рукотворных мерзостей - одно и то же, потому что обе могут держать
змеежезл!
Энакин сделал глубокий вдох.
- Послушай, - сказал он. - Я не пытаюсь понять вашу религию. Я этого
даже не хочу. Но ты решил сражаться вместе с неверным против собственного
народа, не так ли? Ты очень даже хотел, чтобы я использовал мой мерзкий
светомеч. Так что примирись с этим или ступай своей дорогой. Если только
ты не знаешь какого-нибудь другого способа выбраться отсюда.
- Нет, - признал Рапуунг. - Но это был просто шок... - он уронил
голову. - Ты действительно не понимаешь. Боги не возненавидели меня. Я
знаю, что это так. Я могу это доказать. Но если я замараю себя этим
грехом, у них будет причина меня ненавидеть! Ах, до чего я докатился?
Ветер изменил направление, и от аромата горящих синих листьев, похожего
на запах обугленного перца, у Энакина запершило в горле. Последний заряд
улетел всего на три метра, и теперь джунгли с наветренной стороны весело
полыхали. Стоял сухой сезон, а в сухой сезон джунгли горели очень хорошо.
- Соображай быстрее, Вуа Рапуунг, а то первая мерзость собирается
съесть тебя живьем.
Йуужань-вонг довольно долго стоял, повесив голову, но когда он поднял
глаза, в них светились огоньки ярости. Энакин напрягся, снова
приготовившись к драке.
- Это она довела меня до этого, - сказал воин. - Эти грехи лягут на
нее. Я оставляю это на суд богов.
- Значит, мы можем идти? - спросил Энакин, смотря, как пламя движется в
их сторону. Ниже по холму поднимался густой дым, обозначая места, где
упали другие заряды.
- Да. Идем. Мы и дальше принимаем боль вместе, джиидаи.
Огонь погнал их на другую сторону холма и вверх; очевидно, ветер решил
дуть в эту сторону долго. Дым клубился и полз по земле.
Джунгли быстро охватывал огонь.
- Мое мнение о тебе как о стратеге повышается, - сказал Рапуунг. -
Огонь ведет нас прямо на ту сторону сети. У нас появился выбор: или нас
сожжет первая мерзость, или мы будем пойманы и после этого сгорим.
- Ветер переменился. Мой план был - следовать за огнем. Идти по золе.
Там, где пройдет огонь, сеть распадется, и мы будем свободны.
- Тогда, возможно, боги все-таки сказали свое слово, - молвил Рапуунг.
Он сильно закашлялся - дым стал уже таким густым, что Энакин теперь
видел только пятна перед глазами. Он вспомнил, что люди, которые погибли
от огня, умирали еще до того, как пламя настигало их.
- Пригнись, - сказал он. - Дым поднимается вверх.
- Ползти. Пресмыкаться, словно цо'асу.
- Если хочешь жить, то да.
- Я не боюсь смерти, - задыхаясь, проговорил Рапуунг. - Но смерть не
должна помешать моей мести. Я... - его снова сотряс мучительный кашель, он
упал, поднялся на четвереньки - и рухнул опять.
- Вставай! - затряс его Энакин.
Рапуунг вздрогнул, но не двинулся с места.
Сквозь дым блеснул желтый язык пламени и потянулся к ним.


ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Все вокруг окрасилось в бледно-золотистые цвета, и Энакин опустился на
колени рядом с Вуа Рапуунгом. Дыхание в легких пробивалось будто сквозь
острые осколки, голова гудела, словно колокол.
Он прижался к земле, ловя ртом более свежий, более прохладный воздух,
но его не было - наверное, путешествовал инкогнито. Если Энакин хотел
найти что-то годное для дыхания, надо было поискать наверху. Конечно, дыма
там, должно быть, тоже порядочно, но попытка не пытка.
Энакин потянулся наверх, сделал затяжку. Образовалась труба, через
которую воздух сверху начал всасываться прямо на них с йуужань-вонгом.
Дышать сразу стало легче.
Огню это тоже пришлось по вкусу. Поросль взорвалась, как петарда.
Энакин тут же почувствовал жар - и он знал, что этот жар за пару секунд
обуглит и сожжет его плоть. Раньше он никогда не пробовал преобразовывать
энергию, но Корран Хорн был на такое способен. От успеха зависели их
жизни. Энакин снова открылся Силе, сконцентрировался и начал впитывать жар
окружавшего их огня.
Как долго это продолжалось, Энакин не знал. Он соскользнул в какое-то
состояние, напоминавшее фугу, каждый его вдох вытягивал жизнь из неба, а
при каждом выдохе жар уходил в кору Явина 4. Наконец он моргнул и увидел,
что все закончилось, что огонь прошел над ним и он стоит на угольях.
Вуа Рапуунг продолжал лежать без движения. Энакин встряхнул его. Кто бы
мог подумать, что придется высматривать признаки жизни у йуужань-вонга?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29