Марина повернулась и пошла к Раунд-Хилл-роуд, засунув руки в карманы, высоко держа голову, с сердцем, полным любви. Но когда она услышала, как закрылась за Эдвардом входная дверь, ее поразила внезапная тревожная мысль: он не спросил, что привело ее в Нортгемптон. Эдвард видел ее последний раз пятнадцать лет назад и тем не менее не спросил, почему она оказалась здесь.
Может быть, потому, что ему было все равно... Или потому, что это его не удивило.
Глава 23
Как только Чарли увидела незнакомый, видимо, взятый напрокат, автомобиль, который, не притормаживая, свернул к дому, она сразу догадалась, что это Питер. С тех давних дней, когда он водил «корвет», Питер приобрел опасную привычку ездить на предельной скорости. Неожиданная черта для человека очень сдержанного во всех своих проявлениях.
Чарли выбежала на улицу через заднюю дверь, чтобы обнять Питера без свидетелей и поговорить с ним без Джо Лайонса и агентов ФБР. Она торопливо спустилась по старым, подгнившим ступенькам крыльца и остановилась, ожидая, когда Питер выключит мотор, выйдет из машины и наконец признает тот факт, что Дженни является его дочерью.
– Боже мой, Чарли, они нашли ее?
Это были первые слова Питера, едва он вышел из машины и обнял Чарли. Ее злость куда-то исчезла, стоило ей только ощутить тепло его рук.
– Нет, – ответила она тихо. – Пока не нашли.
Он отстранился и отвел волосы со лба, и Чарли поняла, что никогда прежде не видела Питера таким неряшливым. Даже после любовной близости его волосы оставались аккуратно причесанными, как и подобает следящему за своей наружностью богатому человеку. Но сегодня и сам он, и его одежда, серые хлопчатобумажные брюки и трикотажная рубашка, выглядели несколько помятыми.
– Ничего не произошло с тех пор, как подбросили записку. Никто не звонил. Агенты ФБР в доме. Они записывают телефонные звонки.
– Господи, Чарли, что же нам делать? – умоляюще спросил Питер, глядя на нее по-детски растерянными глазами, ожидая, что Чарли все поправит и прогонит беду прочь.
И в это мгновение ошеломляющая истина поразила Чарли: Питер ждал от нее решения проблем, ответа на все вопросы и готов был во всем ей подчиняться. До нее вдруг дошло, что он вел себя так все годы, всю жизнь со своей матерью. Он вел себя так всегда, а Чарли и Элизабет принимали это как должное.
Но сейчас у Чарли не было ответа. Сейчас она была напугана и не уверена в себе так же, как Питер, этот мальчик, который так и не вырос. И вот впервые Чарли ожидала, требовала от мужа решительных шагов.
Она начала плакать.
– Господи, – повторил Питер и снова обнял ее.
Плач перешел в рыдания.
Питер прижал Чарли к себе, приглаживая ее растрепавшиеся волосы. Она чувствовала, как дрожь охватила его тело.
– Это я все испортил, – прошептал он. – Это моя вина.
– Нет, нет. Мы оба виноваты. Оба.
– Скажи мне, что еще не все потеряно.
– Не могу.
– Прошу тебя, скажи.
– Нет. Не могу.
Быстрыми, нервными движениями Питер гладил ее по спине.
– Мы найдем ее, Чарли. Во что бы то ни стало.
Он перестал дрожать и вытер слезы с ее лица.
– Мы ее найдем, – повторил он.
Он повел Чарли за собой на лужайку, усадил на старый садовый стул с плетеным нейлоновым сиденьем и сам сел на другой рядом.
– Расскажи мне все сначала, – попросил он.
Все еще плача, она рассказала ему о яйце Фаберже и о записке. Потом сообщила о приезде Марины.
– Зачем она приехала? – спросил он.
– Они ее вызвали.
– Боже мой, неужели она попытается...
Чарли закрыла глаза. Прежде она могла бы успокоить Питера, сказать ему, что Марина не потребует вернуть ей ребенка, что она не может отнять у них Дженни. Прежде, при других обстоятельствах и других событиях, она могла бы уверить его, что все будет в порядке и что она все берет на себя. Но теперь она ограничилась двумя фразами:
– Я не знаю, потребует ли она обратно Дженни. Я ничего не знаю.
– Плохи наши дела, – отозвался Питер. – Может быть, Марина все это и затеяла. Она вела очень веселую жизнь, ей, наверное, это надоело. Может, она теперь решила, что ей нужна Дженни. Дженни, наследница престола...
– Не думаю, что она на это пойдет, если любит Дженни.
– Любит? – возмутился Питер. – Да как она может ее любить? Она даже не видела ее!
Значит, Питер все-таки подтверждает свою любовь к дочери... Вновь заныло плечо. Нет, Чарли не могла сейчас думать о Марине, пока ей хватало и других забот.
– Они подозревают, что, возможно, это Тесс, – сказала Чарли.
– Какая ерунда! Тесс слишком занята оплакиванием себя, чтобы решиться на такой шаг.
– Оплакиванием себя?
– Ну да, она всегда только и делала, что жалела себя. Бедняжка Тесс. Пойми меня правильно, в остальном у нее все в порядке. Но даже когда мы были детьми, она все время жалела себя. Ее мать никогда ее не понимала. Потом погибли ее родители, еще одна причина, чтобы проливать над собой слезы. – Питер показал на дом. – Ты только посмотри на ее жилище. Ведь это свалка, мрачная свалка. Стоит ли удивляться, что она не вышла замуж. Кто захочет жить с человеком, который все время в депрессии?
Чарли поразилась. Она никогда не считала, что у Тесс депрессия, разве только тогда, когда она покушалась на свою жизнь. Но ведь с тех пор прошло столько времени. Когда они окончили колледж, у Тесс были такие грандиозные планы... Она собиралась стать знаменитой художницей по стеклу...
Чарли посмотрела на дом, который явно нуждался в покраске. И в новой жизни. Да, Питер прав. Удивительно, что он всегда знал об этом. Возможно, она никогда не считала Питера достаточно чутким к переживаниям других людей. А может быть, она просто не давала ему возможности проявить свою отзывчивость. Значит, он все-таки способен на сочувствие...
– Есть ли у них другие версии?
– Есть, – неохотно подтвердила Чарли.
– Какие же?
Чарли посмотрела на свои ноги, всегда прочно стоявшие на земле. Интересно, почему они вдруг онемели? Она и не заметила, как это произошло.
– Он вернулся, Питер, – наконец сказала она.
– Кто вернулся?
Чарли подняла голову и взглянула на раскаленное летнее небо.
– Вилли Бенсон.
Питер встал так стремительно, что его стул упал и рассыпался, превратившись в груду металлических трубок и кучу старого нейлона.
– Вилли Бенсон? – удивился он. – Почему они его не арестовали?
Чарли обернулась и увидела на крыльце Джо Лайонса, который стоял, опираясь на шаткие деревянные перила.
– Мы не можем взять его под стражу, потому что не можем его найти, – объяснил Джо и представился Питеру.
Питер пристально смотрел на Джо. Джо снял шляпу.
– Вы не пройдете в дом? Нам бы хотелось с вами побеседовать.
Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда они входили на кухню.
– Может быть, вы ответите? – предложил Коннорс Чарли.
Онемение охватило теперь все тело Чарли, и она с трудом проковыляла в переднюю. Через дверь гостиной она видела Гринберга, расположившегося рядом с массой электронной аппаратуры. Он кивнул Чарли, и она взяла трубку.
– Алло?
На другом конце провода царило молчание. Чарли слышала лишь громкое биение своего сердца и еще приглушенный звук, словно кто-то дышал в трубку, прикрывая рот тряпкой. Чарли схватила Питера за руку.
– Если вы хотите снова увидеть девочку, выполняйте мои указания, – наконец раздался голос. – В витрине супермаркета Торна выставлен большой коричневый рюкзак. Купите его и сложите туда деньги.
Голос был низкий, неясный и звучал, как сквозь толщу воды.
Гринберг кивнул Чарли.
– Хорошо, – согласилась она дрожащим голосом.
Гринберг жестом показал Чарли, чтобы она продолжала разговор.
– Дженни здорова? – спросила Чарли.
– Она в безопасности.
Гринберг снова помахал рукой Чарли.
– Когда вы хотите получить деньги? – заторопилась Чарли. – И где?
– Я позвоню завтра. В полдень.
Говоривший повесил трубку.
Чарли отошла от телефона и упала в объятия Питера. Он целовал ее волосы и гладил плечи.
– Это был мужчина? – спросил Питер.
– Да... Нет... Я не знаю, – всхлипывала Чарли.
– Трудно определить, – сказал Гринберг. – К сожалению, разговор был слишком коротким... Кстати, где Тесс?
Чарли оглядела комнату. Она знала, что Марина вышла прогуляться. Тут были Джо Лайонс и два агента. Но Тесс нигде не было видно. Как и Делл.
– Идем, Чарли, – сказал Питер. – Дженис заказала нам номер в отеле «Нортгемптон». Ты не должна оставаться в этом доме. – Питер посмотрел на агентов и на Джо Лайонса. – Я забираю жену в отель. Если мы вам понадобимся, вы нас там найдете.
– Я считаю, ей лучше остаться здесь, – заметил Джо.
– Нет, – твердо произнес Питер. – Если вы хотите побеседовать со мной, то вам придется отложить это до завтра. Мы вернемся сюда утром, а сейчас жене надо отдохнуть.
Питер повел Чарли к дверям. Она прижалась к нему и с облегчением вздохнула, наполнив легкие теплым летним воздухом, как только они вышли за порог, оставив позади сумятицу и беспокойство. Она была благодарна Питеру за то, что на этот раз он все взял в свои руки.
* * *
Тесс поднесла к губам стеклодувную трубку и подула в нее. Маленький прозрачный пузырек появился на другом конце.
– Какой хорошенький, – похвалила Тесс вслух и снова подула. Маленький шарик начал медленно увеличиваться в размерах. – Из тебя получится отличное украшение для чьей-нибудь прелестной елочки. – Тесс нахмурилась. – Интересно, в какой дом ты попадешь? А что, если там живут люди, недостойные такого красивого украшения? Лучше было бы сделать из тебя вазу. Такую, как я задумала, под Фаберже. У тебя тогда была бы совсем другая жизнь. Прекрасная ваза, похожая на прекрасное творение Фаберже, которое принадлежало прекрасному ребенку. – Тесс положила руку на бедро; трубка опустилась вниз. – А знаешь что? Ты, шарик, никому не нужен. Ты бездушное, глупое украшение... Как, впрочем, и все люди.
Тесс подняла трубку и подула в нее, но стекло остыло и не поддавалось.
– Ах ты, дрянь! – закричала Тесс, швырнула трубку в стену, и стеклянный шар на конце разлетелся от удара. – Ах ты, неблагодарная дрянь!
– Ты здесь, Тесс?
Тесс сощурилась, вглядываясь в проем открытой двери, где в солнечном свете появилась чья-то фигура.
– Какого черта тебе здесь надо, Лайонс?
– Ты здорова, Тесс? Мы тебя искали.
– Какое тебе дело до моего здоровья? Хочешь меня сейчас арестовать?
Джо подошел поближе.
– Был звонок.
Тесс непонимающе смотрела на Лайонса.
– Звонок от похитителя.
– А... – только и могла произнести Тесс.
– Он обещал позвонить завтра.
– Он? Так значит, это была не я? – Она рассмеялась пронзительным смехом. – Вот оно что. А все это время вы подозревали меня.
– Тесс... Я не...
– Хватит темнить. – Она встала, взяла из печи трубку и подняла ее над головой. – Ты знаешь, кто ты, Джо Лайонс? Ты ублюдок. Одна вещь нужна была тебе от меня все эти годы, но ты так ее и не получил. Ты затаил обиду и ждал, чтобы мне отомстить, верно? – Она еще выше подняла трубку, словно готовясь нанести удар. – Но ты от меня ничего не получишь, сколько бы ни ждал. И знаешь почему? Потому что ты хрен моржовый. Грязный, вонючий маленький хрен. А я их терпеть не могу. Если не веришь, спроси у своей тетки. Знаешь, было время, когда я с ней спала.
Джо отступил назад.
– Не пугай меня, Тесс, все равно не удастся. Я всегда знал, что Делл лесбиянка.
Тесс покрепче ухватила трубку. Потом плюнула. Джо увернулся от плевка, и слюна попала ему на ботинок.
– Ублюдок! – повторила она и поднесла трубку почти к самому его лицу.
Джо протянул руку и схватил трубку. Раскаленный конец обжег ему ладонь. Он вскрикнул и отпрыгнул назад.
– Грязный ублюдок! – заорала Тесс, преследуя Джо и размахивая трубкой, нацеленной прямо на него.
Джо снова отступил назад и наткнулся на металлический шкаф. От удара дверь шкафа распахнулась.
– Грязный ублюдок и в придачу педераст! – наступала на него Тесс, задыхаясь и продолжая в опасной близости размахивать трубкой.
Джо попытался встать на ноги и снова толкнул шкаф, из открытой дверцы которого посыпались коробки.
– Паршивый ублюдок, посмотри, что ты наделал! – задохнулась от ярости Тесс и, отбросив в сторону трубку, нагнулась и принялась собирать коробки.
Джо положил ей руку на плечо.
– Тесс, – очень спокойно сказал он, – что это за коробки?
– А тебе какое дело?
– Я спрашиваю тебя, что это за коробки?
– Пустые коробки, вот и все. – Тесс подняла одну и помахала ею перед его носом. – Пустые паршивые коробки.
– Для чего они тебе?
Тесс продолжала держать коробку в руке.
– Это подарочные коробки, задница. Для моих елочных игрушек. Чтобы продать их подороже. – Она презрительно хмыкнула. – Тебе ведь все равно, – бормотала она, – тебе на меня наплевать.
– Тесс, – снова начал Джо, – мне надо хорошенько рассмотреть эти коробки.
Тесс закрыла глаза и глубоко вздохнула. Затем схватила серебристого цвета подарочную коробку, швырнула ею в Джо, упала на пол и расплакалась.
– Ты понимаешь, – упорствовал Джо, – разбитое яйцо Фаберже лежало точно в такой же коробке?
Тесс подняла голову и уставилась на него.
– Ах ты, гад, значит, это ты все спланировал?
Джо не ответил.
Тесс шмыгнула носом и рукой вытерла сопли. Она хотела встать и не могла, охваченная слабостью. Словно в один миг кто-то высосал из нее всю энергию и душевные силы.
– Где Дженни? – спросил Джо.
Дженни, Дженни, Дженни... Имя мигало перед ней, как неоновая вывеска. Красавица Дженни, которая могла бы принадлежать ей одной...
Тесс вскочила на ноги и бросилась к печи. Три трубки нагревались внутри в ожидании момента, когда с их помощью родится на свет произведение искусства. Тесс выхватила из печи одну из них с раскаленным красным концом и направила ее на Джо.
– Ублюдок, – твердила она. – Грязный ублюдок.
Джо, защищаясь, поднял руку.
– Тесс, остановись!
Но она уже бросилась вперед, целя ему в лицо.
– Боже мой, Тесс! – увернулся Джо.
– Никаких «Боже мой»! – вопила Тесс, атакуя Джо раскаленной трубкой.
В ужасе Джо прикрыл лицо руками.
– Ну что ж, прячься! Но сначала я выжгу твои яйца!
Она сделала новый выпад, целясь трубкой ему ниже пояса. Джо схватил трубку за пылающий конец, оттолкнул в сторону, и Тесс выпустила ее из рук, а Джо поднял вверх ладони и взвыл от боли.
– Чертова сука!
Тесс взглянула на белый след на его левой руке. Запах горелого мяса наполнил комнату. Тесс часто обжигалась и знала, что скоро белый след станет красным, а потом почернеет. Он вздуется и будет гноиться и мокнуть. И болеть. Господи, как сильно он будет болеть. Тесс вспомнила, как ладони Джо когда-то касались ее груди, и рухнула на колени.
– Я этого не делала, – всхлипывала она. – Почему все меня подозревают? Разве я могу причинить вред Дженни? Разве я могу причинить вред кому-нибудь? Я не хотела причинить вред Чарли... Я никогда не хотела обидеть тебя... Я хочу тебя... Я так тебя хотела... но ты так и не вернулся...
Тесс нанизывала слова, как нанизывают на веревочку воздушную кукурузу, чтобы этими гирляндами украсить елки в домах людей, у которых есть семьи и дети...
Внезапно Тесс приняла решение. Она должна была осуществить его немедленно, без всякой задержки, ей хотелось этого больше всего на свете.
Она бросилась к печи, вытащила следующую трубку, рывком раскрыла на груди рубашку и направила на себя раскаленный конец. Но Джо опередил ее и выбил трубку из рук. Трубка упала ей на грудь, сжигая тело, сжигая сердце, безжалостно сжигая все на своем пути. Как это всегда случалось в жизни Тесс...
Марина вернулась после встречи с Эдвардом, и агенты ФБР рассказали ей о случившемся.
– Мисс Ричардс поместили в отделение для нервнобольных, – уточнил агент Коннорс. – У нее и у Джо ожоги третьей степени, но, я думаю, Джо поправится гораздо быстрее.
– Ей нужна помощь, – сказала Марина. – Она в ней нуждалась годами. Помощь и понимание.
Коннорс согласно кивнул.
– Они там отлично лечат. Кстати, Джо сказал, что не станет подавать на нее в суд.
Марина устало опустилась на старый диван в гостиной. Ну и история, все перемешалось и пришло в движение. И все из-за ее эгоизма. Если бы тогда она сделала аборт... Или призналась в своем поступке... Ей не следовало скрывать беременность, а вместо этого она разыграла роль мученицы, бедной принцессы, которая хочет обеспечить свободу своему дитяти. Но это было в прошлом, а теперь Марина знала, что в действительности ее заботили лишь собственная свобода и удовлетворение себялюбивых стремлений. Виктор назвал ее «избалованной принцессой», что она и подтвердила своими бессмысленными браками и скандальным поведением, куда худшим, чем козни сестры. И вот теперь она пытается загладить свою вину, погрузившись в работу, которая, как она утверждает, направлена «на благо народа». Что ж, она не лучше своекорыстной Алексис. Она даже хуже Алексис, потому что та по крайней мере не причинила никому вреда.
– Тесс не виновата, – с уверенностью сказала Марина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44