— Ну да, конечно... Эллери прервал его:
— Вы говорите, что появился доктор Минчен и приказал вам запереть дверь. За сколько времени до этого покинул здание посетитель доктора Жаннэ с фамилией Свенсон? Между прочим, он ведь действительно вышел из здания, не так ли?
— Да, конечно, — Коб широко улыбнулся, — он даже дал мне, вернее, хотел дать 25 центов. Но я отказался — это было бы нарушением правил. В общем, я бы сказал, что этот субъект вышел из здания минут за десять до того, как доктор Минчен приказал мне запереть дверь.
— Выходил ли еще кто-нибудь, — продолжал Эллери, — через парадные двери после того, как ушел Свенсон, и до того, как вы заперли двери?
— Ни единой души.
Эллери посмотрел на Жаннэ. Хирург выпрямился и напряженно ждал.
— Небольшой вопрос к вам, доктор, — тихо начал Эллери, — который мы не успели выяснить ранее. Вы помните, о чем идет речь? Вы намеревались сообщить мне, кто был ваш посетитель. Но тогда вошел инспектор и...
Эллери прервал фразу, так как дверь с грохотом открылась, и сержант Вели втиснулся в предоперационную в сопровождении двух полицейских.
— Что поделаешь? — вздохнул Эллери, слегка улыбнувшись. — Нам, кажется, суждено отложить роковой вопрос. Принимайте рапорт, инспектор, иначе Вели может лопнуть от переполняющей его информации.
— Ну что там, Томас? — спросил инспектор.
— Никто не выходил из больницы после 10.15, кроме посетителя доктора Жаннэ. Коб нам сообщил об этом Свенсоне несколько минут назад. Мы составили список всех людей, которые вошли в здание после этого времени. Мы их всех проверили. Они сейчас в комнате ожидания. Дано указание никого из них не выпускать.
— Отлично, Трмас, отлично! Вот видишь, Эллери — сказал инспектор, повернувшись к сыну, — нам повезло. Убийца все еще в здании. Исчезнуть ему не удастся.
— Он этого и не собирается делать, я полагаю, — сухо произнес Эллери. — Я бы на это не слишком рассчитывал. Да еще, отец...
— Что там у тебя? — воскликнул инспектор, оборачиваясь. Жаннэ насторожился и поднял голову.
— Навязчивая идея все время сверлит мой мозг, — произнес мечтательно Эллери. — Допустим вариант, который, мне кажется, — он сделал кивок в сторону хирурга, —может улучшить самочувствие доктора Жаннэ. Предположим, что человек, который Совершил убийство, был не доктор Жаннэ, а какой-то наглый и смелый мерзавец.
— Наконец-то опомнились, — проворчал Жаннэ.
— И пойдем далее, — продолжал Эллери, покачиваясь на носках и глядя в потолок, — этот мерзавец, надев форму хирурга, совершил убийство. Но, сделав свое грязное дело, он должен был эту форму снять. Затем у него должно было возникнуть желание как можно больше увеличить расстояние между своей персоной и этой одеждой. Поэтому логично предположить, что эту окровавленную одежду хирурга он где-то спрятал. А ведь мы сейчас знаем, что преступник находится в здании. Вот я и думаю, что можно надеяться, обыскивая помещение, найти...
— Риттер! — крикнул инспектор. — Вы слушали мистера Кви-на? Берите Джонсона, и Хессе и начинайте!
— А теперь мы снова, — сказал Эллери, почтительно поклонившись доктору Жаннэ, — возвращаемся к невыясненному вопросу. Кто же все-таки был ваш посетитель?
Инспектор Квин осторожно прошелся по комнате. Эллери не шевелился. Даже полицейские, медленно бродившие по залу, почувствовали что-то драматическое в этом нарочито небрежно заданном вопросе.
Доктор Жаннэ медлил с ответом. Он прикусил нижнюю губу и наморщил лоб, как будто решал сложную проблему. Но когда он заговорил, его лицо было спокойным.
— Вы суетитесь, Квин, но ваш вопрос не стоит выеденного яйца. Посетитель был моим другом.
— Друг по фамилии Свенсон?
— Вот именно. Так получилось, что он оказался в финансовых затруднениях и посетил меня с целью занять денег.
— Весьма правдоподобно, — прошептал Эллери. — Ему нужны были деньги, он к вам обратился... В этом ничего тайного нет. Я вас понимаю. Вы, конечно, дали ему денег?
Хирургу явно не нравился этот разговор.
— Да, чек на пятьдесят долларов.
Эллери засмеялся.
— Вам повезло, что он попросил так мало... Между прочим, как полное имя вашего друга?
— Я предпочитаю этого не говорить!
— Именно это я и хотел знать, доктор. Видимо, этот Свенсон вам очень дорог, поскольку вы так героически его защищаете. Он, конечно, ваш старинный друг?
— О, нет, — быстро ответил Жаннэ.
— Нет? — брови Эллери поднялись. — Это вряд ли согласуется с вашим поведением, доктор.
Он приблизился к маленькому хирургу и наклонился к нему:
— Ответьте только на один вопрос, доктор, и я больше не открою рта...
— Не понимаю, к чему вы клоните, — произнес Жаннэ, отступая на шаг.
— Однако, — сказал настойчиво Эллери, — постарайтесь ответить. Если этот Свенсон не является вам очень близким другом, почему вы уделили ему 15 минут вашего драгоценного времени сегодня утром, когда ваша благодетельница лежала в тяжелом состоянии? Не спешите с ответом.
Жаннэ хладнокровно ответил:
— Я не могу сказать ничего такого, что имело бы отношение к вашему расследованию.
Эллери подошел к стулу, который освободил его отец, и сел.
— Разумеется, доктор Жаннэ, — начал вежливо инспектор, — мы не можем согласиться с вашей позицией в этом вопросе. Вы это, конечно, сами понимаете.
Инспектор пытался вызвать Жаннэ на откровенность.
— Вы, может быть, окажете мне честь и ответите правдиво, без обиняков?
Жаннэ продолжал молчать.
— Ну, хорошо, разрешите мне начать. Что произошло между вами и Свенсоном в эти 15 минут, пока вы находились в вашем кабинете?
— Я хочу с вами быть предельно откровенным, — сказал Жаннэ. — Свенсон пришел ко мне, чтобы занять 50 долларов. Сначала я отказал ему. Он стал объяснять безвыходность своего положения. Оно действительно было тяжелым. Я ему вручил чек, мы поговорили о его деле, и он ушел. Это все.
— Вполне разумное объяснение, доктор, — серьезно заметил инспектор. — Однако если все так невинно, как вы это представили, почему бы вам не сообщить фамилию этого человека и его адрес? Вы, наверное, понимаете, что нам приходится распутывать весьма сложное дело. И показания вашего друга необходимы, чтобы подтвердить ваши собственные. Дайте нам недостающую информацию, и дело с концом!
Жаннэ отрицательно' покачал своей лохматой головой.
— Сожалею, инспектор. Могу лишь объяснить, что мой друг — несчастная жертва непредвиденных обстоятельств, личность чувствительная, из хорошей семьи. Любые вопросы, особенно теперь, были бы для него гибельными. А самое главное, он не имеет ни малейшего отношения к убийству миссис Дурн. — Голос хирурга стал высоким, почти истеричным. — Боже мой, почему вы настаиваете?
Эллери задумчиво протер пенсне, не спуская глаз с лица Жаннэ.
— Полагаю, что бесполезно просить вас, доктор, описать внешность Свенсона? — спросил инспектор.
Жаннэ лишь крепче сжал губы.
— Ну что ж, вы понимаете, что без показаний Свенсона, подтверждающих ваш рассказ, ваше собственное положение становится весьма опасным, доктор Жаннэ!
— Мне нечего больше сказать.
— Я вам предоставляю последний шанс, доктор Жаннэ, — голос инспектора стал угрожающим. — Дайте мне визитную карточку Свенсона!
Наступила гнетущая тишина.
— Карточку, визитную карточку, — настаивал инспектор с нетерпением. — Дайте карточку с именем Свенсона. Ту, которую вам вручил швейцар, когда вы беседовали в коридоре с доктором
Минченом и мистером Квином. Где она? Жаннэ поднял измученные глаза.
— У меня ее нет.
— А где же она?
Жаннэ молчал. Инспектор повернулся к Вели, стоявшему с мрачным видом в углу.
— Обыщите его!
Хирург вздрогнул и отступил к стене, озираясь как загнанный зверь. Вели оттеснил его в угол и пробасил:
— Вы мне ее дадите сами, или мне ее у вас взять?
— Клянусь богом, ее у меня нет, — Жаннэ побагровел от гнева. — Только троньте меня... я.... — поперхнулся, сознавая безвыходность своего положения.
Вели обнял хрупкое тело хирурга своей огромной ручищей и справился с ним так легко, словно это был ребенок. По телу хирурга прошла нервная дрожь. Гнев исчез с его лица, взгляд отупел.
— Ничего нет, — доложил Вели, возвращаясь в свой угол. Инспектор Квин посмотрел на маленького человека с каким-то невольным восхищением. Не поворачивая головы, он приказал безразличным тоном:
— Обыщите кабинет доктора Жаннэ, Томас.
Вели тяжелыми шагами вышел из комнаты, взяв с собой сыщика. Эллери с озабоченным видом на лице встал. Он поговорил о чем-то с инспектором тихим голосом. Старик покачал головой, выражая сомнение.
— Доктор Жаннэ! — голос Эллери был приглушенным. — Я ужасно сожалею о случившемся. Но вы нам не оставили иного выбора. Мы стараемся, действительно стараемся войти в ваше положение... Если Свенсон, которого вы так мужественно ограждаете, является хорошим вашим другом, он наверняка захочет прийти и подтвердить ваш рассказ. Разве, доктор, вам не приходило это в голову? Каким бы он ни был несчастным... Вы понимаете?
— Я сожалею... — Жаннэ произнес это таким хриплым голосом, что Эллери пришлось повернуться к нему, чтобы лучше слышать.
— Понимаю, — сказал Эллери. — У меня еще один вопрос. Доктор Жаннэ, вы или Свенсон покидали кабинет хотя бы на одну минуту с момента прихода туда и до момента, когда вы попрощались?
— Нет! — Жаннэ поднял голову и посмотрел на Эллери прямо в глаза.
— Благодарю. — Эллери вынул сигарету и закурил, задумчиво выпуская дым.
Инспектор Квин что-то приказал одному из полицейских. Тот вышел и спустя минуту возвратился с Исааком Кобом. Швейцар вошел уверенно, его красное лицо лоснилось.
— Коб, — начал инспектор, — вы здесь заявили, что видели посетителя доктора Жаннэ, когда тот пришел в больницу и уходил из нее. Опишите его внешность.
— Сейчас! — Коб сиял. — Я никогда не забываю внешность, сэр... Да, да, этот субъект был среднего роста, как будто блондин, чисто выбрит и одет в темную одежду. Пальто у него, во всяком случае, было черное.
— У вас, Коб, не сложилось впечатление, — вмешался Эллери, — что он был богат? Судя по его одежде, я имею в виду?
— Что вы! — швейцар отрицательно потряс головой. — Я бы сказал, что он выглядел совсем обтрепанным. Ему примерно 34—35 лет, что-то около этого.
— Сколько лет вы здесь работаете, Коб? — спросил Эллери.
— Уже скоро десять.
— А вы когда-нибудь раньше видели этого человека, Коб? Швейцар не сразу ответил.
— Как сказать... — наконец произнес он, — вроде он мне показался знакомым. Но точно не знаю.
— Коб, вы же передавали его визитную карточку доктору Жаннэ! Швейцар смотрел недоуменно.
— Да, передавал, но я в нее не посмотрел... Я просто передал ее доктору Жаннэ.
— Коб, милый мой, — вмешался Эллери, — это не логично! Вы отказываетесь от чаевых, не интересуясь, кто их вам дает. Я просто удивлен!
— Не хотите ли вы утверждать, —спросил инспектор с раздражением, — что, взяв визитную карточку посетителя, вы прошли весь коридор, разыскивая Жаннэ, и ни разу на нее не посмотрели?
— Я... нет, нет, сэр. — Коб выглядел по-настоящему испуганным.
— Ерунда! — проворчал инспектор, поворачиваясь к нему спиной. — Этот человек не в своем уме! Убирайтесь, Коб!
Коб молча ушел. Сержант Вели, вошедший незаметно в комнату во время допроса Коба, нерешительно приблизился к инспектору.
— Ее нет, я все проверил.
Инспектор медленно двинулся к доктору Жаннэ.
— Что вы сделали с карточкой? Отвечайте! Жаннэ устало ответил:
— Я сжег ее.
— Ах, так? Томас!
— Слушаю.
— Пустите в ход всю нашу машину. Чтоб сегодня вечером этот Свенсон был у меня в кабинете! Рост средний, блондин, одежда темная, поношенная, около тридцати пяти лет, положение в обществе не блестящее. Действуйте!
Эллери тяжело вздохнул:
— Вели!
Сержант остановился в дверях.
— Подождите минуточку. — Эллери повернулся к Жаннэ: — Доктор, вы можете показать мне вашу чековую книжку?
Жаннэ судорожно встал, вынул из заднего кармана чековую книжку и передал ее Эллери без единого слова. Эллери перелистал книжку до последнего отрывного корешка, на котором было написано: «Наличными 50 долларов».
— Вели, найдите этот чек. Начните с «Нидерландского банка», затем проверьте в бюро обмена денег. Номер чека датирован сегодняшним числом. Чек должен быть списан с личного счета доктора Жаннэ. Обратите внимание на подпись Свенсона на чеке!
Вели намеревался уйти.
— Еще вот что! Когда вы обыскивали кабинет доктора Жаннэ, вы не проверили в его записной книжке фамилию Свенсона?
На губах Вели появилась холодная усмешка.
— Проверил, но такой фамилии там не значится. Ее нет и в списке телефонов под стеклом на письменном столе.
Инспектор подошел к Жаннэ.
— Зачем вы стоите? — произнес он добродушно. — Садитесь. Нам, очевидно, придется оставаться здесь еще длительное время.
Жаннэ опустился на стул. Воцарилось молчание, которое через несколько минут было прервано поспешным стуком в дверь. Один из сыщиков побежал открывать.
Детектив Риттер ввалился в предоперационную, неся под мышкой большой бесформенный узел. Следом за ним вошли Джонсон и Хессе, оба улыбающиеся. Инспектор Квин бросился навстречу. Эллери тоже встал. Голова Жаннэ опустилась на грудь — он казался спящим.
— Что это такое? — воскликнул инспектор, хватая узел.
— Шмотки, шеф, — прокричал Риттер, — мы нашли шмотки убийцы.
Инспектор Квин положил узел на каталку.
— Наконец есть за что взяться, — проворчал он.
Жаннэ заметно оживился и вытянул шею, стараясь разглядеть, что лежало на каталке. Эллери ощупал узел своими длинными белыми пальцами.
— Ты что там ищешь? — спросил инспектор.
— Пепел! — ответил загадочно Эллери.
Все столпились вокруг каталки, тесня друг друга. Инспектор Квин выкладывал содержимое узла.Доктор Жаннэ привстал со стула и протиснулся между двумя сыщиками. Инспектор высоко поднял длинную белоснежную форму хирурга.
— Хирургический халат, не так ли? — Он бросил косой насмешливый взгляд на Жаннэ. — Это ваш, доктор?
— Почем я знаю, — пробормотал доктор.
Инспектор приложил халат к фигуре Жаннэ. Он доставал ему до щиколотки. —Это не мой,— сказал Жаннэ. — Слишком длинен. Халат был помят, но не испачкан. Он явно недавно поступил из
прачечной.
— Он не новый, — подметил Эллери. — Взгляните на эти лохматые складки.
— Посмотрим метку прачечной.
Инспектор перевернул халат. Его пальцы ощупали внутреннюю сторону воротника. На месте метки были две маленькие дырочки, свидетельствовавшие, что она была сорвана.Отбросив халат, инспектор поднял маленький предмет из льняной ткани с кончиками тесьмы. Как и халат, он был чистым, но помятым. Им явно пользовались.
— Эта хирургическая маска может принадлежать кому угодно,
— сказал Жаннэ оборонительно.
Следующим предметом была хирургическая шапочка, которая ничем особенным не отличалась: не новая, чистая, довольно помятая.Эллери взял ее из рук отца и вывернул наизнанку.
— Очень повезло убийце, — проронил он.
— Вы имеете в виду отсутствие волос? — поинтересовался Жаннэ.
— Что-то в этом духе...
Эллери наклонился, чтобы рассмотреть четвертый предмет, поднятый инспектором. Старик поднес его к свету. Это были белые льняные жестко накрохмаленные брюки.
— Вот здесь... что такое? — воскликнул инспектор. На обеих штанинах, в двух дюймах выше мешковатых коленей, шли широкие круговые складки.
Эллери вынул из кармана жилета серебряный карандаш и приподнял острую кромку одной из складок. Карандаш задел за что-то. Складки были размашисто наметаны нитками. Это были обычные белые нитки. Они виднелись и с внутренней стороны брюк.
— По всей вероятности, складки делал не профессиональный портной, — заключил Эллери. — Он работал наспех. Как видно, брюки нужны были убийце на очень короткий срок...
— Томас! — испектор поднял голову и увидел Вели, стоявшего с другой стороны каталки. — Вы можете выяснить, где взяты эти нитки?
— Ни малейшей надежды!
— Возьмите образец на всякий случай.
Вели вынул складной нож и срезал два дюйма ниток, державших складку левой штанины. Отрезанный кусочек он осторожно вложил в целлофановый пакетик, словно это был волос убийцы.
— Давайте посмотрим, как подходят вам брюки, доктор! — сказал инспектор. — Я не имею в виду надевать их, достаточно приложить к себе.
Жаннэ молча взял брюки и приложил поясом к талии. Манжеты достали до носков его туфель.
— А если распустить складки? — вслух произнес Эллери, — длина брюк увеличится. Какой ваш рост, доктор?
Пять футов и пять дюймов,. — ответил хирург, бросая брюки на каталку.
Эллери пожал плечами.
— Я полагаю, что рост настоящего хозяина составляет пять футов и девять дюймов. Но, — добавил он, улыбаясь, — вряд ли это дает основание утверждать, что хозяин замешан в убийстве, Брюки можно украсть в сотне больниц города у любого из тысячи хирургов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21