Джо, ну сколько можно надо мной издеваться? Неужели ты хочешь, чтобы я оказалась в полицейском участке и в газетах написали про мой арест – за нарушение общественного спокойствия?
– Кэтрин, если кто-то из нас и объелся белены, то только не… – начал было Джо, но не тут-то было.
– А ты, Джонатан, – с тобой-то что случилось? – напустилась она и на второго.
– Я желаю знать, почему он таскается к тебе! – вопил Джонатан.
– Он отец моего ребенка! – выкрикнула Кэтрин в ответ. – И поэтому он приходит ко мне! А теперь с меня довольно! Убирайтесь отсюда, вы оба, и оставьте меня в покое!
– Кэтрин! – возмутился Джо, увидев, что она собирается вернуться наверх. Он все еще не верил тому, что Кэтрин выложила перед Джонатаном правду о ребенке, и хотел подняться следом. Но Джонатан снова схватил его за руку.
– Катись ты!.. – Джо пихнул Джонатана и ринулся вперед. – Кэтрин!
– Джо, я не шучу! Оставь меня в покое!
– Ну ладно! Коли тебе так угодно – я уйду! Но мое терпение тоже может лопнуть! Мало того, что надо мной издевались вы с Деллой, – теперь к вам присоединился еще и твой бывший муж! Так вот, с меня тоже довольно! Ты получишь то, чего хотела! И если снова пожелаешь меня увидеть – тебе придется звонить мне первой, понятно?
Но Кэтрин не собиралась выслушивать его, и единственное, чего он добился в ответ, – это грохота захлопнувшейся двери. На миг Джо оторопело замер на лестнице. Джонатан совсем измял ему рубашку, а одну пуговицу и вовсе выдрал с мясом.
Сам Джонатан так и сидел в том углу лестничной площадки, куда отлетел после толчка Джо.
– Она беременна? – Он явно не поверил своим ушам. – Кэтрин беременна?..
Джо не снизошел до ответа. Он и сам удивился той вспышке откровенности, с которой Кэтрин обратилась к Джонатану. На миг ему даже показалось, будто он ослышался. И тем не менее Джо был рад, что Кэтрин выложила все начистоту. Он хотел, чтобы этот ублюдок наконец понял, какого свалял дурака, поторопившись отделаться от Кэтрин. И теперь был полон решимости сделать для нее единственную доступную сейчас вещь. Лишний раз продемонстрировать Джонатану, что ее беременность совершенно его не касается.
Джо молча переступил через ноги Джонатана и вышел.
Глава 22
Кэтрин снова окинула пристальным взглядом свой класс и подумала, что они действительно все знают. Эбби, и Черри, и Беатрис, и, конечно, Мария. Она отложила в сторону тетради, которые собралась им раздать. Прежде всего нужно было внести ясность в отношения с классом.
Кэтрин не спеша поднялась из-за своего стола и встала перед аудиторией.
– Послушайте, что я вам скажу, – начала она. Все как по команде подняли головы, но при этом старательно избегали встречаться с ней взглядом. – Мне бы хотелось сообщить вам две новости. Первая касается миссис Бауэр. Через пару дней ее должны выписать из больницы. Она все еще чувствует себя неважно, но оправилась настолько, что может вернуться домой. И она просила передать, что будет рада, если вы навестите ее перед Рождеством. Кажется, к ней наведался Санта-Клаус и оставил подарки с вашими именами.
Эта новость вызвала у всех довольные улыбки, и Кэтрин улыбнулась вместе с ними. Теперь у нее хватит храбрости довести дело до конца.
– Вторая новость касается меня. Не так давно мы с вами обсуждали то, как девушка может забеременеть. И я тогда сказала, что вряд ли хоть одна из вас забеременела сознательно. Вы ведь помните тот урок?
Раздался нестройный хор голосов, выражавший согласие.
– А что еще я тогда говорила?
– Вы сказали, что, раз уж это случилось, нам следует позабыть о том, что мы забеременели не нарочно, принять это как неизбежность и постараться как можно лучше справиться с ситуацией, – бойко отвечала Эбби.
– Верно. А что значит справиться с ситуацией?
– Родить полноценного здорового ребенка, – сказала Черри.
– А что еще?
– Научиться быть ему хорошей матерью, – добавила Черри.
– Правильно. Первое, о чем вы должны сейчас заботиться, – это здоровье вашего ребенка. Второе – научиться быть ему хорошей и умелой матерью. Сегодня я бы хотела сказать вам, что собираюсь выполнить те же задачи, которые поставила перед вами. Потому что… потому что я забеременела и хотела бы родить здорового малыша. И конечно, я бы хотела стать ему хорошей матерью. Я буду как можно лучше выполнять все то, чему до сих пор пыталась научить вас…
Она замолкла. Все девочки как по команде уставились в пол. Вот, сейчас наступит самая тяжелая минута, и Черри тут же это подтвердила.
– А вы останетесь учительницей, мисс Холбен?
– Не знаю, Черри. Посмотрим, что будет дальше.
– Вы выходите замуж?
– Это не входит в мои планы.
– И вы сами собираетесь воспитывать ребенка?
– Да.
– Но ведь вы всегда говорили, что ребенку нужна не только мать, но и отец!
– Да, я так считаю. А еще я говорила, что в том случае, если это невозможно, матери ребенка придется взять на себя двойную нагрузку и обеспечить ему по возможности нормальную жизнь. Перед вами у меня есть одно преимущество – моя специальность, а значит, способ зарабатывать на жизнь. Вот почему я считаю, что и для вас очень важно получить хотя бы минимальное образование.
– А как же так вышло, что вы не выходите за Джо? – напрямую спросила Черри. – Он говорил, что был вашим дружком!
Это заявление покоробило Кэтрин, однако она не смутилась.
– Я не хочу вдаваться в подробности. Я просто хотела, чтобы вы знали обо всем. – Тут она многозначительно посмотрела на Марию. – Теперь вам не придется больше гадать, и мы вместе сумеем подготовиться к возможным переменам.
– Но как же вы собираетесь оставаться совсем без поддержки?
– Все, с вопросами покончено! Между прочим, сегодня к нам обещали прислать инспектора с проверкой ваших знаний по математике и английскому…
Итак, она все же сумела это сделать. Кэтрин рассказала им правду. Она удовлетворила их любопытство и вроде бы вернула Марии часть доверия, утраченного группой. Но не разрушила ли она их доверие к себе? Кэтрин все еще терялась в догадках. И это ведь был только первый шаг. Теперь ей не удастся избежать разговора с начальством.
На улице было слишком сыро и холодно, чтобы устраивать ленч во дворе. Кэтрин отпустила девочек в просторную пустую комнату, некогда служившую библиотекой. Пусть немного разомнутся под музыку и заодно посплетничают о заявлении мисс Холбен. Сама Кэтрин так и осталась сидеть в классе, как всегда беспокоясь о Джо. В воскресенье она не сдержалась и сорвалась Джо этого не заслужил. Мало ли что ему наговорил Джонатан? Свара, которую затеял ее бывший муж с ее бывшим любовником, наверняка будет обсуждаться в “Майском саду” весь следующий год! Она как будто слышала ехидный старческий шепот. “И кто бы мог подумать, что наша-то тихоня Кэтрин…”
– Мисс Холбен!
Кэтрин подняла голову. В дверях стояла Мария – брови сердито нахмурены, руки демонстративно сложены на груди.
– Беатрис сказала, что я должна с вами поговорить, – буркнула она. Судя по ее тону, и Беатрис, и Кэтрин должны по меньшей мере всю жизнь благодарить Марию за такое одолжение.
– Я слушаю.
– Почему вы не знаете, останетесь ли у нас учительницей?
– Потому что я еще не говорила с инспектором по школам. Вполне возможно, что в муниципалитете больше не захотят держать меня на этой должности.
– Да ведь вы не обязаны ему докладывать – разве нет?
– Нет, Мария, обязана. Беременность не такая вещь, которую удается долго держать в тайне. Обо мне и так знают немало людей. И для тебя это не новость.
Мария резко отвернулась, а когда снова подняла глаза, Кэтрин показалось, что она вот-вот заплачет.
– Мария, войди в класс и присядь, – предложила Кэтрин. Но девочка упрямо торчала в дверях.
– Я не хотела этого, мисс Холбен! Мы как-то отправились прогуляться в парк, поглазеть на рождественскую толпу в магазинах – Беатрис, Эбби, Черри и я, – а потом собирались все вместе зайти к Саше. И тут откуда ни возьмись налетела эта расфуфыренная девка и стала болтать с Эбби. Они раньше учились в одной школе. И она все расспрашивала про наш класс – дескать, хорошая ли вы учительница и все такое. Вот тогда я и не выдержала, мисс Холбен! Терпеть не могу таких расфуфыренных, как она, – будто у них есть право задирать перед нами нос! Я-то думала, что она ваша знакомая, вот и сказала, что вы не имеете права нас учить, потому что сами забеременели без мужа, не хуже нас… – Мария замялась, но все же продолжила: – Беатрис сказала, что если вы от нас уйдете – то это из-за меня, потому что я проболталась тогда этой рыжей финтифлюшке. И они все готовы размазать меня по стенке, мисс Холбен!
– Ну, это они зря. Я ведь говорила тебе раньше. Мы можем выбирать, как себя вести, но не мы выбираем обстоятельства нашей жизни. И я не собираюсь винить тебя в том, что может случиться из-за моих, а не твоих поступков.
Мария так и не двинулась с места. Она явно не знала, что еще сказать, и тяжело вздохнула.
– Лучше скажи мне, – спросила Кэтрин, – как дела у Саши?
– Саша говорит, что молоко у нее вроде бы пропало. Поначалу оно шло – каждый раз, как услышит детский плач. И она тоже тогда плакала – ведь у нее не было Треже, чтобы отдать ей свое молоко. Страшно это, мисс Холбен, когда такое случается. Умом-то ты понимаешь, что больше никогда не увидишь своего ребенка, но ведь телу этого не объяснишь… – Она снова замялась, уставившись в пол. И к вящему удивлению Кэтрин, все же присела на крайнюю парту.
– С тобой случилось что-то похожее? С твоим первым ребенком?
– Да. – Мария уже не скрывала слез. – Его забрали сестры из монастыря. Они и этого хотят забрать…
– А ты сама этого хочешь? Ты хочешь отдать им ребенка?
– А им плевать, хочу я или нет. Я ведь пью.
– А сейчас ты тоже пьешь?
– Нет.
– Почему?
– Потому что вы заставили всех нас мучиться от вины! Черт побери, еще никому не удавалось заставить меня чувствовать себя такой виноватой!
– Мария, прежде всего мне приходится заботиться о здоровье твоего ребенка, но тебе не в чем себя винить – если ты делаешь все как положено!
– А я ведь и правда его люблю, мисс Холбен! А девчонки… все считают себя лучше, чем я… – Ее губы задрожали, а на глазах снова навернулись слезы.
– И они действительно лучше?
– Вовсе нет! – Мария со всхлипом вздохнула. – Эбби заполучила ребенка от какого-то сопляка на пляже. Он учится в колледже, а сюда приехал на каникулы – она даже не знает, как его зовут! Эбби все еще считает, что в жизни все как в кино, да только напрасно надеется, что ей тоже светит счастливый конец! А у Беатрис – у нее ребенок от их женатого учителя. Надо же, хватило ума спутаться с учителем! Мисс Холбен, да она же тупица! Она до сих пор надеется, что он бросит семью и женится на ней! Ха, не на такого напала!..
Мария помолчала, прежде чем решилась рассказать о себе.
– Честное слово, я любила отца своего ребенка. Мы собирались уехать отсюда – туда, где нас никто не знает. Он даже деньги успел отложить, чтобы нам пожениться, но кто-то их украл. Мне было некуда податься и пришлось вернуться к матери. А мамашу заботит только одно: чтобы на халате не было лишних пуговиц. Тогда его очень легко снимать. Мне все время приходится сидеть взаперти, чтобы те мужики, что приходят к ней, не вздумали сунуться ко мне. Ей плевать на то, что я беременна. Ей все равно – сижу ли я дома вместе с ней или валяюсь где-нибудь под забором. Да помри я сегодня – она и глазом не моргнет! – Мария улыбнулась – мрачной, напряженной улыбкой. – И как у вас это выходит, мисс Холбен? Вот я сижу и выворачиваюсь перед вами наизнанку, а вы смотрите на меня, как будто ничего и не слышали?
– Потому что ты все еще пытаешься со мной торговаться.
– Да я же просто рассказала вам все как есть!
– Да, я понимаю, что так оно и есть, и тем не менее это не та правда, которую ты бы хотела мне рассказать. Ты хочешь оправдаться передо мной в том, что отдашь в приют и этого ребенка, хотя я считаю, что, больше всего на свете ты желала бы растить его сама. Позволь, я попытаюсь сама догадаться. Если ты действительно хочешь растить ребенка, ты могла бы что-то предпринять. К тебе приставлена социальная работница – поговори с ней. Скажи ей, что хочешь с ее помощью воспитать ребенка сама. Запишись в группу анонимных алкоголиков. Скажи этой женщине, что тебе необходимо разъехаться с матерью, и честно объясни почему. Покажи им, что ты готова выполнить все их условия!
– Ага, а они все равно отнимут ребенка!
– Совершенно верно. Они обязательно его отнимут, если увидят, что ты не собираешься исправляться. Мария, тебе придется сражаться за своего ребенка – если он на самом деле тебе нужен. Придется отвыкать валить вину на других и справляться со всем самой. И если даже ты проиграешь, ты будешь знать, что сделала все, что в твоих силах, а не сидела и не ждала у моря погоды. Ты сама отлично знаешь, что следует делать!
– Терпеть не могу с вами разговаривать! – заявила Мария, смачно шмыгнув носом. – Вы любому найдете чем заняться!
– Знаю, – невесело улыбнулась Кэтрин. – Но ведь и ты пришла ко мне именно поэтому!
И Мария улыбнулась ей в ответ. Кэтрин не поверила своим глазам. Улыбка вышла довольно кривая, зато вполне искренняя. Мария поднялась и отправилась в коридор.
– Эй, – окликнула ее Кэтрин, – скажи остальным, что я не велела совать нос в твои дела!
Когда Кэтрин вернулась с работы, ей почти сразу позвонила Фриц и попросила разрешения навестить гномов. И впервые в жизни Кэтрин не знала, на что решиться. Вступать в новые пререкания с Джо было свыше ее сил.
– Меня привезет миссис Уэббер, – поспешно заверила Фриц, как будто угадала причину ее колебаний.
– Вот и отлично, – тут же согласилась Кэтрин. – Заодно поможешь мне нарядить мою “елку”!
Она уже укрепила кедр в подставке, но так и не нашла времени его украсить. Пришлось срочно вспоминать, где припрятаны елочные игрушки.
Как всегда, они подкрепились горячим какао – правда, у Кэтрин в кружке было почти чистое молоко – и Кэтрин поделилась с Фриц новыми воспоминаниями о своем детстве. На этот раз она рассказала девочке о чудесной роще красных кедров, росших неподалеку от их дома. Она очень любила приходить туда в самую жару и подолгу стоять под самым густым кедром – не потому, что он давал тень и укрывал от солнца, а ради его волшебного аромата. Ведь достаточно было зажмуриться, чтобы представить себе, будто наступило Рождество.
Пока они возились с игрушками и гирляндами, Кэтрин не могла не заметить, что Фриц постоянно держит при себе маленький блокнот и то и дело что-то там пишет.
– Что это ты там записываешь, Фриц? – немного опешила Кэтрин. Девочка озабоченно нахмурилась.
– Я обязательно должна отвечать?
– Нет, мне просто интересно.
Фриц с явным облегчением перевела дух. Кэтрин даже стало немного стыдно. Хорошо, что она не стала на нее давить. Наконец с украшениями было покончено, и Фриц присела отдохнуть в своем любимом уголке дивана с гномами в одной руке и загадочным блокнотом в другой.
– Фриц, давай накинем пальто и спустимся на улицу. Посмотрим, как наше дерево смотрится снаружи!
– Хорошо, – согласилась она, но сначала старательно принялась что-то царапать в блокноте.
– Как пишется “снаружи”? – неожиданно спросила она.
– Сна-ру-жи.
– Понятно. Как будто “с” приросло к “наружи”, и стало одно слово!
– Точно, – подтвердила Кэтрин.
– Прямо ума не приложу, как это все у них получается, – бурчала девочка, задумчиво мусоля карандаш.
– Что “все”?
– Ну как же вы не понимаете! То они изменят одну букву на другую, то вставят какую-то новую…
– Нет, на этот раз они просто срастили слова, – улыбнулась Кэтрин. – Ну, теперь ты готова?
– Да. Только вы ничего снаружи не говорите, подождите, пока мы вернемся, ладно?
– Но почему?
– Потому что я еще не умею писать в темноте.
– Но Фриц, ты же не обязана писать в темноте!
– Нет, Кэтрин, обязана! – заявила она таким тоном, словно это было совершенно очевидно.
– Это какое-то задание для школы? Сочинение на тему “Как я провела выходные дни”?
– Школа тут ни при чем, – тяжело вздохнула Фриц. – Это все… для Джо.
– Для Джо?!
– Ну, понимаете, он мне сказал, что снова наговорил вам лишнего и теперь не может зайти сам. Но он ужасно беспокоится, прямо места себе не находит. Вот я и стараюсь записать все про вас. Только вы уж очень быстро говорите… – Фриц снова вздохнула. – А я не хочу, чтобы он так беспокоился, Кэтрин!
– И я тоже не хочу! Теперь я буду говорить как можно медленнее!
– А вы проверите, грамотно я пишу или нет? Я вообще-то умею проверять сама, только вы все время употребляете слова, которые мне незнакомы…
– Да, я обязательно тебе помогу. А теперь надевай пальто – и пошли!
Кэтрин терпеливо ждала, пока Фриц натянет пальто и аккуратно застегнет все до одной пуговицы. Она ждала, вдыхая аромат красного кедра, оживлявший одну за другой картины прошлых лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Кэтрин, если кто-то из нас и объелся белены, то только не… – начал было Джо, но не тут-то было.
– А ты, Джонатан, – с тобой-то что случилось? – напустилась она и на второго.
– Я желаю знать, почему он таскается к тебе! – вопил Джонатан.
– Он отец моего ребенка! – выкрикнула Кэтрин в ответ. – И поэтому он приходит ко мне! А теперь с меня довольно! Убирайтесь отсюда, вы оба, и оставьте меня в покое!
– Кэтрин! – возмутился Джо, увидев, что она собирается вернуться наверх. Он все еще не верил тому, что Кэтрин выложила перед Джонатаном правду о ребенке, и хотел подняться следом. Но Джонатан снова схватил его за руку.
– Катись ты!.. – Джо пихнул Джонатана и ринулся вперед. – Кэтрин!
– Джо, я не шучу! Оставь меня в покое!
– Ну ладно! Коли тебе так угодно – я уйду! Но мое терпение тоже может лопнуть! Мало того, что надо мной издевались вы с Деллой, – теперь к вам присоединился еще и твой бывший муж! Так вот, с меня тоже довольно! Ты получишь то, чего хотела! И если снова пожелаешь меня увидеть – тебе придется звонить мне первой, понятно?
Но Кэтрин не собиралась выслушивать его, и единственное, чего он добился в ответ, – это грохота захлопнувшейся двери. На миг Джо оторопело замер на лестнице. Джонатан совсем измял ему рубашку, а одну пуговицу и вовсе выдрал с мясом.
Сам Джонатан так и сидел в том углу лестничной площадки, куда отлетел после толчка Джо.
– Она беременна? – Он явно не поверил своим ушам. – Кэтрин беременна?..
Джо не снизошел до ответа. Он и сам удивился той вспышке откровенности, с которой Кэтрин обратилась к Джонатану. На миг ему даже показалось, будто он ослышался. И тем не менее Джо был рад, что Кэтрин выложила все начистоту. Он хотел, чтобы этот ублюдок наконец понял, какого свалял дурака, поторопившись отделаться от Кэтрин. И теперь был полон решимости сделать для нее единственную доступную сейчас вещь. Лишний раз продемонстрировать Джонатану, что ее беременность совершенно его не касается.
Джо молча переступил через ноги Джонатана и вышел.
Глава 22
Кэтрин снова окинула пристальным взглядом свой класс и подумала, что они действительно все знают. Эбби, и Черри, и Беатрис, и, конечно, Мария. Она отложила в сторону тетради, которые собралась им раздать. Прежде всего нужно было внести ясность в отношения с классом.
Кэтрин не спеша поднялась из-за своего стола и встала перед аудиторией.
– Послушайте, что я вам скажу, – начала она. Все как по команде подняли головы, но при этом старательно избегали встречаться с ней взглядом. – Мне бы хотелось сообщить вам две новости. Первая касается миссис Бауэр. Через пару дней ее должны выписать из больницы. Она все еще чувствует себя неважно, но оправилась настолько, что может вернуться домой. И она просила передать, что будет рада, если вы навестите ее перед Рождеством. Кажется, к ней наведался Санта-Клаус и оставил подарки с вашими именами.
Эта новость вызвала у всех довольные улыбки, и Кэтрин улыбнулась вместе с ними. Теперь у нее хватит храбрости довести дело до конца.
– Вторая новость касается меня. Не так давно мы с вами обсуждали то, как девушка может забеременеть. И я тогда сказала, что вряд ли хоть одна из вас забеременела сознательно. Вы ведь помните тот урок?
Раздался нестройный хор голосов, выражавший согласие.
– А что еще я тогда говорила?
– Вы сказали, что, раз уж это случилось, нам следует позабыть о том, что мы забеременели не нарочно, принять это как неизбежность и постараться как можно лучше справиться с ситуацией, – бойко отвечала Эбби.
– Верно. А что значит справиться с ситуацией?
– Родить полноценного здорового ребенка, – сказала Черри.
– А что еще?
– Научиться быть ему хорошей матерью, – добавила Черри.
– Правильно. Первое, о чем вы должны сейчас заботиться, – это здоровье вашего ребенка. Второе – научиться быть ему хорошей и умелой матерью. Сегодня я бы хотела сказать вам, что собираюсь выполнить те же задачи, которые поставила перед вами. Потому что… потому что я забеременела и хотела бы родить здорового малыша. И конечно, я бы хотела стать ему хорошей матерью. Я буду как можно лучше выполнять все то, чему до сих пор пыталась научить вас…
Она замолкла. Все девочки как по команде уставились в пол. Вот, сейчас наступит самая тяжелая минута, и Черри тут же это подтвердила.
– А вы останетесь учительницей, мисс Холбен?
– Не знаю, Черри. Посмотрим, что будет дальше.
– Вы выходите замуж?
– Это не входит в мои планы.
– И вы сами собираетесь воспитывать ребенка?
– Да.
– Но ведь вы всегда говорили, что ребенку нужна не только мать, но и отец!
– Да, я так считаю. А еще я говорила, что в том случае, если это невозможно, матери ребенка придется взять на себя двойную нагрузку и обеспечить ему по возможности нормальную жизнь. Перед вами у меня есть одно преимущество – моя специальность, а значит, способ зарабатывать на жизнь. Вот почему я считаю, что и для вас очень важно получить хотя бы минимальное образование.
– А как же так вышло, что вы не выходите за Джо? – напрямую спросила Черри. – Он говорил, что был вашим дружком!
Это заявление покоробило Кэтрин, однако она не смутилась.
– Я не хочу вдаваться в подробности. Я просто хотела, чтобы вы знали обо всем. – Тут она многозначительно посмотрела на Марию. – Теперь вам не придется больше гадать, и мы вместе сумеем подготовиться к возможным переменам.
– Но как же вы собираетесь оставаться совсем без поддержки?
– Все, с вопросами покончено! Между прочим, сегодня к нам обещали прислать инспектора с проверкой ваших знаний по математике и английскому…
Итак, она все же сумела это сделать. Кэтрин рассказала им правду. Она удовлетворила их любопытство и вроде бы вернула Марии часть доверия, утраченного группой. Но не разрушила ли она их доверие к себе? Кэтрин все еще терялась в догадках. И это ведь был только первый шаг. Теперь ей не удастся избежать разговора с начальством.
На улице было слишком сыро и холодно, чтобы устраивать ленч во дворе. Кэтрин отпустила девочек в просторную пустую комнату, некогда служившую библиотекой. Пусть немного разомнутся под музыку и заодно посплетничают о заявлении мисс Холбен. Сама Кэтрин так и осталась сидеть в классе, как всегда беспокоясь о Джо. В воскресенье она не сдержалась и сорвалась Джо этого не заслужил. Мало ли что ему наговорил Джонатан? Свара, которую затеял ее бывший муж с ее бывшим любовником, наверняка будет обсуждаться в “Майском саду” весь следующий год! Она как будто слышала ехидный старческий шепот. “И кто бы мог подумать, что наша-то тихоня Кэтрин…”
– Мисс Холбен!
Кэтрин подняла голову. В дверях стояла Мария – брови сердито нахмурены, руки демонстративно сложены на груди.
– Беатрис сказала, что я должна с вами поговорить, – буркнула она. Судя по ее тону, и Беатрис, и Кэтрин должны по меньшей мере всю жизнь благодарить Марию за такое одолжение.
– Я слушаю.
– Почему вы не знаете, останетесь ли у нас учительницей?
– Потому что я еще не говорила с инспектором по школам. Вполне возможно, что в муниципалитете больше не захотят держать меня на этой должности.
– Да ведь вы не обязаны ему докладывать – разве нет?
– Нет, Мария, обязана. Беременность не такая вещь, которую удается долго держать в тайне. Обо мне и так знают немало людей. И для тебя это не новость.
Мария резко отвернулась, а когда снова подняла глаза, Кэтрин показалось, что она вот-вот заплачет.
– Мария, войди в класс и присядь, – предложила Кэтрин. Но девочка упрямо торчала в дверях.
– Я не хотела этого, мисс Холбен! Мы как-то отправились прогуляться в парк, поглазеть на рождественскую толпу в магазинах – Беатрис, Эбби, Черри и я, – а потом собирались все вместе зайти к Саше. И тут откуда ни возьмись налетела эта расфуфыренная девка и стала болтать с Эбби. Они раньше учились в одной школе. И она все расспрашивала про наш класс – дескать, хорошая ли вы учительница и все такое. Вот тогда я и не выдержала, мисс Холбен! Терпеть не могу таких расфуфыренных, как она, – будто у них есть право задирать перед нами нос! Я-то думала, что она ваша знакомая, вот и сказала, что вы не имеете права нас учить, потому что сами забеременели без мужа, не хуже нас… – Мария замялась, но все же продолжила: – Беатрис сказала, что если вы от нас уйдете – то это из-за меня, потому что я проболталась тогда этой рыжей финтифлюшке. И они все готовы размазать меня по стенке, мисс Холбен!
– Ну, это они зря. Я ведь говорила тебе раньше. Мы можем выбирать, как себя вести, но не мы выбираем обстоятельства нашей жизни. И я не собираюсь винить тебя в том, что может случиться из-за моих, а не твоих поступков.
Мария так и не двинулась с места. Она явно не знала, что еще сказать, и тяжело вздохнула.
– Лучше скажи мне, – спросила Кэтрин, – как дела у Саши?
– Саша говорит, что молоко у нее вроде бы пропало. Поначалу оно шло – каждый раз, как услышит детский плач. И она тоже тогда плакала – ведь у нее не было Треже, чтобы отдать ей свое молоко. Страшно это, мисс Холбен, когда такое случается. Умом-то ты понимаешь, что больше никогда не увидишь своего ребенка, но ведь телу этого не объяснишь… – Она снова замялась, уставившись в пол. И к вящему удивлению Кэтрин, все же присела на крайнюю парту.
– С тобой случилось что-то похожее? С твоим первым ребенком?
– Да. – Мария уже не скрывала слез. – Его забрали сестры из монастыря. Они и этого хотят забрать…
– А ты сама этого хочешь? Ты хочешь отдать им ребенка?
– А им плевать, хочу я или нет. Я ведь пью.
– А сейчас ты тоже пьешь?
– Нет.
– Почему?
– Потому что вы заставили всех нас мучиться от вины! Черт побери, еще никому не удавалось заставить меня чувствовать себя такой виноватой!
– Мария, прежде всего мне приходится заботиться о здоровье твоего ребенка, но тебе не в чем себя винить – если ты делаешь все как положено!
– А я ведь и правда его люблю, мисс Холбен! А девчонки… все считают себя лучше, чем я… – Ее губы задрожали, а на глазах снова навернулись слезы.
– И они действительно лучше?
– Вовсе нет! – Мария со всхлипом вздохнула. – Эбби заполучила ребенка от какого-то сопляка на пляже. Он учится в колледже, а сюда приехал на каникулы – она даже не знает, как его зовут! Эбби все еще считает, что в жизни все как в кино, да только напрасно надеется, что ей тоже светит счастливый конец! А у Беатрис – у нее ребенок от их женатого учителя. Надо же, хватило ума спутаться с учителем! Мисс Холбен, да она же тупица! Она до сих пор надеется, что он бросит семью и женится на ней! Ха, не на такого напала!..
Мария помолчала, прежде чем решилась рассказать о себе.
– Честное слово, я любила отца своего ребенка. Мы собирались уехать отсюда – туда, где нас никто не знает. Он даже деньги успел отложить, чтобы нам пожениться, но кто-то их украл. Мне было некуда податься и пришлось вернуться к матери. А мамашу заботит только одно: чтобы на халате не было лишних пуговиц. Тогда его очень легко снимать. Мне все время приходится сидеть взаперти, чтобы те мужики, что приходят к ней, не вздумали сунуться ко мне. Ей плевать на то, что я беременна. Ей все равно – сижу ли я дома вместе с ней или валяюсь где-нибудь под забором. Да помри я сегодня – она и глазом не моргнет! – Мария улыбнулась – мрачной, напряженной улыбкой. – И как у вас это выходит, мисс Холбен? Вот я сижу и выворачиваюсь перед вами наизнанку, а вы смотрите на меня, как будто ничего и не слышали?
– Потому что ты все еще пытаешься со мной торговаться.
– Да я же просто рассказала вам все как есть!
– Да, я понимаю, что так оно и есть, и тем не менее это не та правда, которую ты бы хотела мне рассказать. Ты хочешь оправдаться передо мной в том, что отдашь в приют и этого ребенка, хотя я считаю, что, больше всего на свете ты желала бы растить его сама. Позволь, я попытаюсь сама догадаться. Если ты действительно хочешь растить ребенка, ты могла бы что-то предпринять. К тебе приставлена социальная работница – поговори с ней. Скажи ей, что хочешь с ее помощью воспитать ребенка сама. Запишись в группу анонимных алкоголиков. Скажи этой женщине, что тебе необходимо разъехаться с матерью, и честно объясни почему. Покажи им, что ты готова выполнить все их условия!
– Ага, а они все равно отнимут ребенка!
– Совершенно верно. Они обязательно его отнимут, если увидят, что ты не собираешься исправляться. Мария, тебе придется сражаться за своего ребенка – если он на самом деле тебе нужен. Придется отвыкать валить вину на других и справляться со всем самой. И если даже ты проиграешь, ты будешь знать, что сделала все, что в твоих силах, а не сидела и не ждала у моря погоды. Ты сама отлично знаешь, что следует делать!
– Терпеть не могу с вами разговаривать! – заявила Мария, смачно шмыгнув носом. – Вы любому найдете чем заняться!
– Знаю, – невесело улыбнулась Кэтрин. – Но ведь и ты пришла ко мне именно поэтому!
И Мария улыбнулась ей в ответ. Кэтрин не поверила своим глазам. Улыбка вышла довольно кривая, зато вполне искренняя. Мария поднялась и отправилась в коридор.
– Эй, – окликнула ее Кэтрин, – скажи остальным, что я не велела совать нос в твои дела!
Когда Кэтрин вернулась с работы, ей почти сразу позвонила Фриц и попросила разрешения навестить гномов. И впервые в жизни Кэтрин не знала, на что решиться. Вступать в новые пререкания с Джо было свыше ее сил.
– Меня привезет миссис Уэббер, – поспешно заверила Фриц, как будто угадала причину ее колебаний.
– Вот и отлично, – тут же согласилась Кэтрин. – Заодно поможешь мне нарядить мою “елку”!
Она уже укрепила кедр в подставке, но так и не нашла времени его украсить. Пришлось срочно вспоминать, где припрятаны елочные игрушки.
Как всегда, они подкрепились горячим какао – правда, у Кэтрин в кружке было почти чистое молоко – и Кэтрин поделилась с Фриц новыми воспоминаниями о своем детстве. На этот раз она рассказала девочке о чудесной роще красных кедров, росших неподалеку от их дома. Она очень любила приходить туда в самую жару и подолгу стоять под самым густым кедром – не потому, что он давал тень и укрывал от солнца, а ради его волшебного аромата. Ведь достаточно было зажмуриться, чтобы представить себе, будто наступило Рождество.
Пока они возились с игрушками и гирляндами, Кэтрин не могла не заметить, что Фриц постоянно держит при себе маленький блокнот и то и дело что-то там пишет.
– Что это ты там записываешь, Фриц? – немного опешила Кэтрин. Девочка озабоченно нахмурилась.
– Я обязательно должна отвечать?
– Нет, мне просто интересно.
Фриц с явным облегчением перевела дух. Кэтрин даже стало немного стыдно. Хорошо, что она не стала на нее давить. Наконец с украшениями было покончено, и Фриц присела отдохнуть в своем любимом уголке дивана с гномами в одной руке и загадочным блокнотом в другой.
– Фриц, давай накинем пальто и спустимся на улицу. Посмотрим, как наше дерево смотрится снаружи!
– Хорошо, – согласилась она, но сначала старательно принялась что-то царапать в блокноте.
– Как пишется “снаружи”? – неожиданно спросила она.
– Сна-ру-жи.
– Понятно. Как будто “с” приросло к “наружи”, и стало одно слово!
– Точно, – подтвердила Кэтрин.
– Прямо ума не приложу, как это все у них получается, – бурчала девочка, задумчиво мусоля карандаш.
– Что “все”?
– Ну как же вы не понимаете! То они изменят одну букву на другую, то вставят какую-то новую…
– Нет, на этот раз они просто срастили слова, – улыбнулась Кэтрин. – Ну, теперь ты готова?
– Да. Только вы ничего снаружи не говорите, подождите, пока мы вернемся, ладно?
– Но почему?
– Потому что я еще не умею писать в темноте.
– Но Фриц, ты же не обязана писать в темноте!
– Нет, Кэтрин, обязана! – заявила она таким тоном, словно это было совершенно очевидно.
– Это какое-то задание для школы? Сочинение на тему “Как я провела выходные дни”?
– Школа тут ни при чем, – тяжело вздохнула Фриц. – Это все… для Джо.
– Для Джо?!
– Ну, понимаете, он мне сказал, что снова наговорил вам лишнего и теперь не может зайти сам. Но он ужасно беспокоится, прямо места себе не находит. Вот я и стараюсь записать все про вас. Только вы уж очень быстро говорите… – Фриц снова вздохнула. – А я не хочу, чтобы он так беспокоился, Кэтрин!
– И я тоже не хочу! Теперь я буду говорить как можно медленнее!
– А вы проверите, грамотно я пишу или нет? Я вообще-то умею проверять сама, только вы все время употребляете слова, которые мне незнакомы…
– Да, я обязательно тебе помогу. А теперь надевай пальто – и пошли!
Кэтрин терпеливо ждала, пока Фриц натянет пальто и аккуратно застегнет все до одной пуговицы. Она ждала, вдыхая аромат красного кедра, оживлявший одну за другой картины прошлых лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36