— Они могли пожениться за пределами штата.
— Нет, — решительно ответил частный детектив. Мой приятель из ФБР кое-что проверил. Такой вариант отпадает.
— А что у Лили записано в свидетельстве о рождении?
— Отец не упоминается, только мать. Говорю вам, Ава Томпсон замуж вообще не выходила.
Пробормотав проклятие, Джаред уставился в окно, из которого открывался впечатляющий вид на обширные угодья.
— Какого тогда черта ей понадобилось говорить мне?..
Джаред не закончил вопроса, потому что детектив произнес:
— Вот это, думаю, может показаться вам интересным.
— Что именно?
— Я тут кое-что проверил и выяснил, что на протяжении всего времени, что мисс Томпсон жила в Нью-Йорке, она ни с кем не встречалась.
— Повторите это еще раз.
Джаред слышал, как детектив перелистывает страницы.
— Во всяком случае, не всплыло никаких имен.
А вы знаете, как тщательно мы работаем.
Да, Джаред это знал. Поблагодарив детектива, он положил трубку и потер подбородок. Он не мог решить, какое чувство должен испытывать, узнав подобную новость. Конечно, он рад, что больше никто не заявит прав на отцовство в отношении Лили и что никакой другой мужчина не жил с ее матерью. Джаред был потрясен, что четыре года Ава ни с кем не встречалась.
Но самой сильной эмоцией, будоражившей его кровь, являлся гнев. Ава солгала ему о своем замужестве. Она опять ему солгала!
На одно краткое мгновение он даже задумался, не было ли ложью и то, что Лили — его ребенок. Но эта мысль тут же исчезла. В Лили он находил и свои черты, и черты Муны, и своей матери. У нее были его глаза, и он сердцем чувствовал, что Лили его дочь.
Но что же тогда получается? Зачем Ава сбежала в Нью-Йорк? И зачем нужно было врать о другом мужчине? Может, он правильно считает, что Ава, узнав о беременности, решила, что Джаред не сможет их содержать? Или имеется что-то еще, о чем она умолчала?
Джаред вскочил с кресла и принялся расхаживать по кабинету. Отчего вдруг все стало таким запутанным? Он злится на женщину, которая подарила ему Лили; злится на женщину, которую желает больше всего на свете; на ту, рядом с которой когда-то был безумно счастлив. Куда подевалась его решительность?
Пальцы невольно сжались в кулаки. Он хотел предъявить Аве то, что узнал. И в то же время не хотел слышать ответ. С того момента, как они встретились в магазине миссис Бентон, он хотел лишь одного: держать ее в объятиях, слышать ее стоны, когда их тела сливаются воедино.
Хотя бы еще один раз. Чтобы вспомнить и забыть.
Хотя бы еще один раз, а потом из головы и сердца — вон.
Пробормотав проклятия, Джаред вышел из кабинета и направился в единственное место, где было возможно обрести душевное равновесие.
Высоко в небе сияла полная луна и освещала тропинку, вьющуюся по склону холма. Тим Донахью показывал Аве дорогу. Со всех сторон слышались отрывистые крики вышедших на охоту пум. Они доносились издалека, но все равно казалось, будто они окружают этих двух людей, идущих по земле Редвулфа.
Но сердце Авы гулко стучало в груди не только из-за того, что она оказалась в центре этой дикой территории. В нескольких ярдах впереди в глубокой яме тлел огонь, а за ним стояло удивительное сооружение — потогонная хижина Джареда, поддерживаемая несколькими деревянными шестами.
Раньше, когда они были близки, Джаред рассказывал ей о подобных хижинах, но, конечно, на земле ее отца построить нечто подобное не представлялось возможным.
— Мы почти на месте, мэм.
Ава благодарно улыбнулась своему симпатичному проводнику.
— Спасибо, Тим.
— Он не обрадуется, что вы пришли. Во всяком случае, в первый момент. Дайте ему какое-то время.
— Времени у меня, к сожалению, немного.
Он усмехнулся.
— Знаете что, мисс Томпсон?
— Просто Ава.
— Хорошо, Ава. Он хочет простить вас.
Женщину поразила прямота этого человека.
— В самом деле?
Тим кивнул.
— Только Джаред не знает, как это сделать. И боится, наверное. Но вы ему поможете, верно?
Не дожидаясь ответа, Тим взялся за край шляпы, подмигнул Аве и направился обратно к дому, быстро скрывшись за холмом.
Какое-то время Ава смотрела ему вслед, думая о словах Тима. Правда ли это, возможно ли такое? Потом повернулась в сторону хижины и пошла дальше.
Ступая легко и осторожно, словно боясь нарушить покой священной земли, она обогнула костер и подошла к завешенному брезентом входу. Здесь сильно пахло каким-то особым дымом, а изнутри доносился низкий, ритмичный и невероятно красивый звук. Джаред молился. Но о чем — она могла только гадать.
Задержав руку на теплом брезенте, Ава подумала, не лучше ли ей догнать Тима и вернуться в дом. Ведь поговорить с Джаредом она могла и позже. Но какая-то неведомая сила вынудила ее отогнуть брезент и ступить внутрь.
Ее встретила волна нестерпимого жара, а запах дыма и полыни обжег легкие. С трудом вдохнув, она потерла глаза, чтобы лучше видеть. Хижина освещалась лишь несколькими гладкими, раскаленными на тлеющих углях камнями величиной со средних размеров дыню.
Мгновенно вспотев, Ава ждала, когда глаза привыкнут к темноте. Наконец она увидела Джареда. Он сидел перед углублением с камнями совершенно обнаженный, голова опущена, а черные волосы разметались по плечам.
— Джаред?
Он медленно поднял голову; его лицо было залито потом, а глаза горели огнем, причину которого она назвать не могла.
Ее тело возбужденно встрепенулось.
— Похоже, ты специально застаешь меня голым, произнес мужчина хрипловатым голосом.
— Я не нарочно, уверяю тебя.
— А сама-то уверена?
Она совершила ошибку, помедлив с ответом, и его соблазнительные губы тронула мрачноватая усмешка.
— Ну, на этот раз я отказываюсь прикрываться, сказал он. — Ты на моей территории, в моем убежище.
— Верно. — Ава почувствовала, как от жары спекается кожа, а сердце сдается в плен под его взглядом.
— И кроме того, ты ведь все это уже видела, не так ли? — Джаред брызнул водой на раскаленные камни, и они зашипели.
— Ну…
— Я имел в виду мужское тело, Ава. Твоего мужа, например…
— Да, конечно… мужа. — Она нерешительно потопталась на месте.
— Мы с ним похожи?
— Что? — не поняла она. — Что ты имеешь в виду?
Джаред встал, его влажная кожа блестела в тусклом свете.
— Он был гладкий, как я, или волосатый?
— Я не… — Ава с усилием сглотнула.
— Ты не помнишь?
Она даже не попыталась ему ответить. Да разве она могла? Как она могла, когда он стоял и в упор смотрел на нее — такой красивый, такой высокий, стройный, обнаженный, гордый. И хотя в хижине было почти невозможно находиться из-за удушающей жары, Аве мучительно хотелось подойти к нему, прикоснуться, провести ладонями по гладкой мускулистой груди, обнять его за шею, запустить пальцы в густые черные волосы и, наконец, притянуть его к себе, а потом целовать до изнеможения…
— Мы говорили о твоем муже. — Голос Джареда звучал сухо, поэтому она быстро вернулась к реальности.
— Я знаю, — тихо ответила Ава.
— Он был высоким, как я?
— Нет.
— Он тоже пожирал глазами каждый дюйм твоего тела, как я?
— Джаред…
Но он не собирался отступать.
— С ним ты себя чувствовала так же, как со мной, Ава? Ты ощущала его так же, как меня, когда он овладевал тобой?
Женщина залилась ярким румянцем, а ноги стали ватными, когда взгляд снова скользнул по его телу.
— Может… может, нам позже поговорить в доме…
— Ты чувствуешь себя неловко?
— Жара невыносимая.
— Она и должна быть такой, чтобы очистить душу, когда хочешь просить то, чего больше всего жаждешь и от чего желаешь избавиться. — Джаред сверлил ее глазами. — Но я знаю, что надо сделать, чтобы стало легче.
— Правда?
Он кивнул.
— Чтобы стало легче, надо раздеться.
— Что? — Ава чуть не поперхнулась этим словом.
— Снимай свою одежду, располагайся рядом со мной… или подо мной, — его глаза угрожающе потемнели, — и мы… поговорим.
Она ожидала своей гневной реакции, но ничего подобного не произошло. Да, она пришла сюда поговорить: о Лили, о том, как они будут общаться после Ритиной свадьбы, но если честно, то она пришла сюда и для того, чтобы быть с ним или даже под ним, если он действительно хочет этого.
Правда состояла в том, что когда его не было поблизости, когда она не слышала его голоса, то чувствовала себя полностью отключенной от всего.
Джаред Редвулф составлял столь огромную часть ее жизни — и как человек из плоти и крови, и как воображаемый образ, который она носила в своем сердце четыре года, — что у нее выработалась привычка, вернее, даже мания любви к нему.
— Обдумываешь мое предложение? — спросил он чуть резковато.
— Нет, просто взвешиваю все плюсы и минусы.
Джаред усмехнулся.
— Тебе должно быть известно, что со мной плюсов намного больше, чем минусов. Но, возможно, ты не помнишь…
— Я помню, — с чувством произнесла Ава.
Он окинул ее взглядом.
— Я мог бы тобой руководить.
— Как это — руководить?
— Я имею в виду твою одежду. — Джаред приподнял бровь. — Сначала ты должна снять обувь.
Она здесь неуместна.
Ава закусила губу, ощутив солоноватый привкус собственного пота. Если она начнет, то чем это кончится? Если они займутся любовью, то к каким последствиям это приведет?
Ответов не нашлось, и она не стала бороться с собой. Ава хотела, чтобы этот человек снова к ней прикоснулся. Это ее судьба, ее право. Она нагнулась и сняла обувь.
— Теперь жакет, — тихо приказал он.
Их взгляды встретились. Ава дрожащими руками сделала так, как он велел.
— А теперь очередь рубашки.
Она медленно расстегнула белую блузку, выпуталась из нее и кинула на земляной пол.
Взгляд Джареда остановился на ее лифчике из бледно-розового шелка, влажном от пота. Скрипнув зубами, он пробормотал:
— Джинсы.
Пока ее пальцы возились с пуговицей и молнией, взгляды оставались сцепленными в замок.
Слыша, как сердце стучит в висках, Ава стянула с себя джинсы и отбросила их в сторону, но прохладнее от этого не стало.
С голодным блеском в глазах Джаред шагнул к ней.
— Я помогу тебе с двумя последними предметами.
Она развела руки в стороны. Ее заслоны были теперь полностью сметены, сданы стоящему перед ней мужчине — мужчине, которого она все время любила. Она кивнула, уступая ему. Улыбаясь чувственной улыбкой, Джаред одним ловким движением расстегнул лифчик. Ава вспомнила, что то же самое Джаред сделал в первую проведенную вместе ночь.
Джаред освободил ее от бюстгальтера, и в тот же миг жар охватил ее груди, их розовые кончики набухли от желания. Джаред провел ладонью по ее плоскому животу, потом спустился ниже, к самой кромке трусиков.
Ава втянула воздух сквозь зубы в предвкушении и томительном ожидании. Но Джаред не стал спускать этот крошечный кусочек шелка с ее бедер. Он просунул руку под влажную материю.
Ава резко выдохнула, закрыла глаза и почти перестала существовать.
Она ощущала его дыхание, которое пахло полынью, и услышала его шепот:
— Ты такая горячая.
— Это из-за тебя, — проговорила она охрипшим голосом.
— Ты пришла сюда что-то сказать, Ава? — спросил Джаред, игнорируя ее слова.
Не открывая глаз, она покачала головой.
— Не помню.
Его пальцы поиграли завитками волос, потом спустились ниже.
— Ты уверена, что не помнишь?
Ава смогла лишь кивнуть.
— Может, о своей жизни? — спросил Джаред, лаская ее.
Женщина выгнулась, подалась к нему бедрами, безмолвно умоляя сжалиться над ней и погрузить пальцы в горячую глубину. Никогда в жизни она ничего не хотела так сильно, как ощутить Джареда внутри себя.
Он приблизил к ней свое лицо, но не поцеловал, а шепотом спросил:
— Может, о своем муже?
— Что? — Ава попыталась сосредоточиться на вопросе и, пробормотав проклятие, выдохнула:
— Нет!
— Знаешь, я не намерен уступать тебе в этом вопросе.
— Джаред, пожалуйста…
— Расскажи мне о своем муже.
— Да не было никакого мужа, понятно?! — почти выкрикнула она.
— Не было?
— Не было! — Ава открыла глаза и вызывающе посмотрела на мужчину. Ее желание было настолько сильным, что почти причиняло физическую боль. — У меня никогда не было никого, кроме тебя.
Джаред кивнул.
— Именно это я и хотел услышать, — удовлетворенно заметил он, и наконец его пальцы проникли в нее.
Ава задохнулась от жгучего наслаждения. Ей не хватало воздуха, не хватало этого мужчины.
Она не корила себя за то, что выболтала правду.
Нет, она была даже рада, что так вышло. Ава не задавалась вопросом, почему Джаред совсем не удивился, услышав ее признание. В тот момент ей это было глубоко безразлично. Аве нужно лишь одно прикосновение Джареда. К ней так давно не прикасался мужчина, а Джареда она ждала всегда.
Этот человек знал о ней все, заставляя ее кричать от наслаждения. Но при этом он ни разу не поцеловал ее, не произнес ни слова — он просто прижимал ее к себе, погружая пальцы все глубже и глубже.
Вспышки жгучего наслаждения пронизывали тело Авы, заставляя ее содрогаться. Она пыталась подольше удержать это мгновение, но так же невозможно было бы остановить мчащийся под откос поезд. Электрический разряд сотряс ее тело, ударил по всем нервным окончаниям. Ноги ее подкосились. Тяжело дыша, с последним стоном наслаждения, Ава бессильно приникла к сильному, могучему телу Джареда.
Но только на одно мгновение. Она не хотела отдыхать. Она хотела продолжения, желала, чтобы он осторожно опустился на нее и вошел одним сильным движением.
— Джаред, — умоляюще произнесла Ава, ощущая его сильное возбуждение.
— Нет. — Он убрал руки и отступил назад.
Ава в отчаянии смотрела на него, не в силах успокоить прерывистое дыхание и обливаясь потом, стекавшим по ложбинке между грудями.
— Почему ты остановился?
Его глаза смотрели холодно и бесстрастно.
— Я дал тебе то, в чем ты нуждалась.
— А тебе разве ничего не нужно? — Сердце пропустило один удар.
Джаред покачал головой, прошел мимо нее и поднял прикрывавший вход брезент.
— Не здесь и не сейчас.
Ава не понимала, что происходит. Почему от него вдруг повеяло ледяным холодом?
— Мы можем вернуться в дом и…
— Нет. Я не хочу получать наслаждение от тебя.
— Что?
— Я не доверяю тебе, Ава. — Ничем не прикрываясь, Джаред вышел в ночь, бросив через плечо: И не знаю, буду ли вообще когда-нибудь доверять.
Потная, лишенная всякого рационального мышления и понимания, Ава стояла у входа в хижину и смотрела, как он уходит в темноту — такой прекрасный и такой… жестокий.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Джаред застал Муну за работой — она окрашивала стебли растений, которые собрала в оврагах и пересохших руслах ручьев в окрестностях ранчо. Некоторое время он просто смотрел, как бабушка погружает пучки тростника в густой темно-красный пигмент. Это действо существовало с незапамятных времен. Ее голова была склонена, длинные черные с проседью косы свешивались вперед; она ласково разговаривала с растениями, прося позволить ей сплести из них корзину.
Ощутив его присутствие, Муна прекратила работу, но не обернулась.
— Где они? тихо спросила она.
Привыкший к ее необычайной способности чувствовать, Джаред вошел в комнату и опустился на стул рядом с красильным чаном.
— Поехали к Бену на ленч. Что-то в связи со свадьбой Риты.
Муна кивнула.
— Ава взяла Звездочку с собой?
— Да.
— Она уже поправилась?
— Ава так считает.
Муна подняла голову и внимательно посмотрела на внука.
— Жалеешь, что она не пригласила тебя?
— Что? — Слова буквально застряли в горле. — Нет!
— Почему же я чувствую, что твой дух разгневан?
Джаред провел рукой по лицу. Временами обостренная чувствительность бабушки бывала очень кстати, но сегодня эта ее способность почему-то раздражала.
Ава. Неужели ее образ будет преследовать его вечно?
После вчерашнего все внутренности были напряжены до предела. Тело желало Аву, несмотря на приказания разума. Почти до утра Джаред проворочался в постели, воображая горячее, жаждущее его тело Авы.
— Она взрослеет.
Вздрогнув, Джаред вернулся к действительности и кивнул, соглашаясь с замечанием Муны.
— Я знаю. Не могу поверить, что моя дочь…
— Нет, не Лили, — мягко поправила Муна. — Ава.
— Ава?
— Она хочет исправить ошибки.
— То есть?
Муна опустила ивовые прутья в воду, чтобы они стали более податливыми.
— Она выбрала прощение вместо обиды и гнева. Бабушка многозначительно посмотрела на него. Глупо держаться за те чувства, которые разъедают душу.
Джаред в раздражении поджал губы.
— Как это делаю я, ты хочешь сказать?
— Не мне это говорить, но…
— Но ты все равно скажешь.
— Джаред, ты добился успеха для себя и благополучия для нас обоих. Зачем хранить обиду на Аву и ее отца?
Джаред прорычал сквозь сжатые зубы:
— Бен Томпсон еще и не того заслуживает.
— Но зачем? Чего ты хочешь этим добиться?
В комнате вдруг стало нечем дышать, стены стали давить на Джареда.
— Я хочу, чтобы человек, заставивший страдать нас, сам узнал, каково это.
Муна печально покачала головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12