— Я в этом не участвую, — прервал ее властный голос. — Почему бы тебе не нанять сиделку через агентство и не покончить с этой историей?— Ты сама знаешь, что сиделка ей не нужна.— Значит, единственный выход — это взять какую-нибудь дурочку, которую выставят через неделю? Та, последняя, была просто невыносима.— Извините, милочка, одну секунду. Маленькая женщина закрыла за собой дверь, но недостаточно плотно, и я услышала яростный шепот, донесшийся из коридора. Слов я не могла разобрать, но было ясно, что спор разгорелся не на шутку.Затем снова раздался громкий голос:— Нет! Только не это! Говорю тебе, Пенелопа, я умываю руки! И если ты не откажешься от своей идеи, я больше не скажу тебе ни слова!Затем раздался топот, и дверь открылась. На пороге показалась поразительно красивая женщина, смуглое лицо которой горело от гнева. Она была очень высокая, в белой рубашке-поло, светлых бриджах для верховой езды и темно-коричневых сапогах. И грозно размахивала плеткой.Я шарахнулась в сторону.Незнакомка смерила меня взглядом; ее большие зеленые глаза напоминали лучи лазера.— О боже, Пенелопа! — обернувшись, воскликнула она. — Ну, эта хоть выглядит более-менее нормальной. Как вас зовут? — Красавица ткнула меня плеткой.Я шарахнулась еще дальше и прижалась к газонокосилке, стоявшей на гравийной дорожке.— О, не обращай внимания. Она такая же безмозглая, как и все остальные. Или вы пьяны? — Она потянула носом воздух. — Послушайте, дорогая, сделайте нам всем одолжение. В следующий раз наденьте табличку с именем. И не прикладывайтесь с утра к бутылке.Она протиснулась мимо меня и зашагала к заляпанному грязью «Лендроверу», передок которого упирался в лавровый куст.— Франческа! Пожалуйста, не уходи! Мы должны принять решение.На пороге появилась чуть уменьшенная копия высокой блондинки. На ней была сиреневая шляпа с вуалью, из-под которой виднелся один хорошо накрашенный глаз.— Твоя идея, ты и решай! — крикнула в ответ Франческа. — Я отказываюсь сидеть и слушать этих идиоток! С этой занимайся сама. — Красавица махнула плеткой в мою сторону. — Может быть, она не так глупа, как кажется!Мотор взревел, машина рванула по аллее, оставила позади облако дыма и фонтан гравия и стремительно свернула на оживленную улицу, вызвав какофонию возмущенных гудков.Франческа злобно просигналила им в ответ.Сиреневая вуаль повернулась ко мне, но ее владелица все еще выглядела сбитой с толку.Я ощущала себя соглядатаем. В сущности, так оно и было.— Я… я надеялась увидеться с миссис Бичем…— Ох… да. Входите. Я ее старшая дочь. Пенелопа Бичем-Пауэрс. А это была Франческа. Моя сестра. — Она посмотрела на ворота. — Не волнуйтесь, нам никто не помешает, — добавила Пенелопа, увидев мой тревожный взгляд. — Она не вернется.На порог вышла маленькая женщина и знаком пригласила меня войти.— Рози… — Когда коротышка двинулась за нами, Пенелопа преградила ей дорогу. — Ты не могла бы унести куда-нибудь разбитую вазу? И сварить нам кофе?Рози надула губы и посмотрела на меня.— Как, еще одна любительница кофе? Я нервно улыбнулась.— Вообще-то я предпочитаю чай. — Сама не знаю, почему я так сказала. Я люблю кофе.— Отлично! — Рози расцвела и упорхнула. Пенелопа вздохнула и провела меня в просторную комнату, похожую на библиотеку.— Рози считает, что можно судить о людях по тому, что они пьют. Иногда это бывает невыносимо. У нее нет времени на любителей кофе. Конечно, за исключением мамы. По ее мнению, мама — само совершенство. Всех остальных кофеманов, в том числе и нас, она едва выносит. — Она показала рукой на кресло, с виду довольно удобное. — Садитесь… э-э…— Энни, — сказала я.Пенелопа села напротив, спиной к незашторенному окну.— Последняя девушка, с которой я беседовала, пила только воду. Должна сказать, это была настоящая загадка.Настало время объяснить, что я пришла сюда вовсе не для того, чтобы наниматься на работу. Но я продолжала сидеть, как кролик, ослепленный фарами автомобиля, и думать о том, что эта аристократка, возможно, приходится мне сестрой.— Расскажите о себе, Энни. — Она откинулась на спинку кресла.Но в голове у меня было пусто. Я сидела и пялилась на роскошно обставленную комнату. Над каминной полкой висел портрет Сталина. Точнее, я не была уверена, что это Сталин, но человек был на него похож. Потом я перевела взгляд на богатейшее собрание книг, заполнявших стеллажи.— Вы любите книги? — Похоже, Пенелопе это понравилось.— Книги? О да, конечно.Что еще я могла сказать? Едва ли мне хватило бы смелости спросить: «Это Иосиф Сталин?» Или: «Как вы умудрились уместить на квадратном метре больше книг, чем публичная библиотека в Уокинстауне?»Пенелопа, не дожидаясь от меня ничего больше, заговорила снова.— Последняя девушка не проявляла интереса к книгам. Она вообще была странным созданием. Не пила ни кофе, ни чая. Говорила, что не признает никаких стимуляторов. — Она нахмурилась. — Разве можно считать «Эрл Грей» стимулятором? Франческа была убеждена, что она является членом одной из этих непонятных восточных сект. Хотя девушка говорила, что она родом из графства Лотиан.— В самом деле? — вежливо сказала я.— Вы должны извинить Франческу. Сегодня утром она немного вышла из себя. В последнее время у нее все идет вкривь и вкось.У меня тоже все шло вкривь и вкось, но я не позволяла себе оскорблять совершенно незнакомых людей.— Она напугала вас? Вы встревожились, нечаянно став свидетельницей семейной ссоры?Казалось, она считала такую реакцию недостатком.— Нет, — солгала я.— Замечательно. Очень приятно видеть человека, которого не напугаешь небольшими перепалками.Небольшими перепалками?— Когда Франческе этого хочется, она может быть очаровательной. И очень преданной.Очаровательной? Преданной? Да эта чокнутая щелкала плеткой у меня перед носом!— Надеюсь, что этот небольшой инцидент не отпугнет вас. У меня такое чувство, что вы нам прекрасно подойдете. Может быть, вы тот самый человек, которого мы ищем.Я снова почувствовала себя загипнотизированным кроликом.— Ну, не стоит так волноваться! — Пенелопа ободряюще улыбнулась. — Я понимаю, что такие собеседования — вещь очень ответственная, но это нельзя считать интервью в полном смысле слова. Мы просто хотим убедиться, что вы поладите с мамой. Сумеете приспособиться. Не будете ее раздражать. Сможете составить ей компанию. Я хорошо разбираюсь в людях и чувствую, что эта работа вам подойдет. Вас окружает аура спокойствия.Я вспотела от страха так, что блузка прилипла к спине.— Кроме того, вы уже прошли испытание у Рози. Вы поступили очень мудро, сказав, что предпочитаете чай. Видите ли, Рози у нас немного большевичка, если можно так выразиться.— Э-э… а как насчет миссис Бичем? Я могу с ней увидеться?— О, разве вам не сказали? Она еще в больнице. У нее перелом запястья.— Запястья?— Да. Это ужасно. Но она ни разу не пожаловалась. Даже после падения. А падение было серьезное. Вот почему мы хотим нанять человека, который находился бы при ней постоянно. Причем в качестве компаньонки, а не сиделки. Лекарствами ее будет поить Рози.— Так она больна?— Ничего подобного! — Казалось, это предположение оскорбило Пенелопу. — Просто нам не хочется оставлять ее одну в этом большом доме, вот и все. Рози уходит сразу же, как только заканчивает работу. — Пенелопа пристально посмотрела на меня. — Нам нужен человек, который будет жить здесь. Человек с головой на плечах. Такой, как вы, Энни. Не какая-нибудь вертихвостка, помешанная на нарядах и думающая только о своих кавалерах. — Она говорила так уверенно, словно знала, что ни то, ни другое не имеет ко мне отношения. — Может быть, вы хотите о чем-то спросить?— Э-э… когда я смогу увидеть миссис Бичем?— Вот-вот. Именно эта ваша настойчивость и убедила меня, что более подходящего человека нам не найти. До сих пор никому в голову не пришло задать этот вопрос. Других интересует только жалованье и выходные. Вы единственная, кто захотел с ней встретиться.Я решила объясниться начистоту.— Да, но это потому, что…Тут вошла Рози с полным подносом.— Молоко? Сахар? — спросила она, наливая чай в большую фарфоровую чашку.Пока я мешала чай, мне предложили свежее пирожное с кремом. Только тут до меня дошло, что я не ела с раннего утра. А свежие пирожные с кремом всегда были моей слабостью. Ничего страшного не случится, если я пока не стану говорить Пенелопе, что не ищу работу. Кроме того, чем больше времени мы проведем вместе, тем больше шансов, что она сообщит мне какие-нибудь ценные сведения о миссис Бичем.От вида пирожных у меня потекли слюнки. Только что испеченные, битком набитые кремом. И покрытые толстым слоем сахарной пудры. А верхушки некоторых украшала настоящая глазурь. Забыв обо всем, я вонзила зубы в эклер. И оказалась на крючке.Пенелопа не проявляла интереса к пирожным, и я потянулась за третьим эклером, но вовремя спохватилась. Первая кровная родственница, с которой я познакомилась, могла принять меня за обжору. К счастью, Пенелопа погрузилась в описание подробностей предстоявшей мне работы и ни на что не обращала внимания. Моя рука сменила направление и потянулась к молочнику. Слопать все пирожные может только человек с плохими манерами. Но раз уж молочник оказался у меня в руках, пришлось долить молока в уже и без того белесый чай.— Люблю молоко, — пробормотала я, увидев ее изумленный взгляд.— Полезно для костей, — понимающе кивнула Пенелопа.— И зубов, — добавила я.— И ногтей.— Для кожи тоже. — Похоже, у нас начиналось соревнование.— И, конечно, для волос.— И… э-э… — На этом мои знания о полезных свойствах молока истощились, и я сделала глоток совершенно холодного чая.Вкус был премерзкий.Расправившись с большинством пирожных и допив остывший чай, я стала ломать себе голову над тем, как унести отсюда ноги, не обидев хозяйку. Уйти без всяких объяснений невозможно. Если я это сделаю, то могу распрощаться с надеждой вернуться сюда по возвращении миссис Бичем из больницы. На мне будет стоять клеймо человека, который бессовестно сожрал целое блюдо пирожных, а потом удрал, не попрощавшись.Пенелопа все еще говорила. Кажется, теперь речь шла об условиях.— Позвольте показать вам комнату, в которой вы будете жить. — Внезапно она поднялась на ноги.Не успела я что-нибудь выдавить из себя, как мы оказались на лестнице. Я все еще не могла придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации.Беда заключалась в том, что Пенелопа мне нравилась. Да, конечно, она была немного зануда, но симпатичная зануда. По крайней мере в ней не было дерзкого высокомерия Франчески. Не будет ничего плохого, если я взгляну на комнату, которую она так хочет мне показать. Возвращаться на работу я не хотела. Когда в офисе был Ноэль, мне приходилось торчать там чуть ли не до ночи. Это было хуже каторги.И тут, хоть и поздно, меня осенило. Чем лучше я узнаю дом, тем легче пойму, что представляют собой Бичемы. Чем больше времени я проведу здесь, тем проще мне будет придумать предлог для повторного визита к миссис Бичем. Это было единственное, в чем я не сомневалась. Повторный визит состоится. Я слишком далеко зашла, чтобы отступать.Пока мы шли по лестнице, я пристально вглядывалась в Пенелопу, пытаясь найти какие-то черты семейного сходства. Увы, это мне не удалось. У меня было больше общего с Фионой, чем с Пенелопой.Я решила, что ей лет тридцать пять — тридцать шесть. Расцветка почти нордическая; на ген русых волос нет и намека. Кроме того, величественная осанка. Ходит как опытная манекенщица. Или женщина, знающая себе цену.Вот с Франческой у нас было кое-что общее. Например, рост. И это меня тревожило.— Кроме того, она со всеми удобствами. Практически это отдельная квартира.Пенелопа открыла дверь и отошла в сторону, пропуская меня вперед.Это была любовь с первого взгляда.В полном смысле слова. Я увидела мечту каждого квартиросъемщика. Только привычка держать себя в руках помешала мне опуститься на колени и поцеловать сверкающий паркет. Сломя голову помчаться к вазам, стоявшим на всех поверхностях, и вдохнуть аромат свежих цветов. В экстазе раскинуться на большой кровати с медными шариками на столбах.Я несколько недель рыскала по всем зловонным городским трущобам и чуть не плакала при мысли о том, что упустила одну квартиру, хотя ясно видела на полу мышиный помет. Неужели это чудесное жилище предлагают мне! — Ну что, нравится? — тревожно спросила меня Пенелопа.Я ничего не понимала. С какой стати ей волноваться? Это был настоящий рай. Вдвое больший, чем все то, что мне доводилось видеть до сих пор, с высокими окнами в задней стене и фонарем в передней. Как минимум восемнадцать метров в длину. Снаружи было пасмурно, но здесь сиял солнечный свет и стояло тепло. Даже в стенах с пунктирным орнаментом было что-то средиземноморское, а довершали это впечатление пышные лианы, обвивавшие стропила высокого потолка.Пытаясь не дать себе воли, я пересекла комнату и вышла на балкон с чугунной оградой, смотревший в сад. Один этот балкон был больше двух квартир, которые я осматривала в последний раз.Облицованная терракотой ванная казалась маленькой, но лишь потому, что в стоявшей здесь ванне могло поместиться человек шесть.А на стенах висели картины, написанные маслом. Не репродукции. Настоящая живопись. Да, на всех этих картинах были изображены очень тучные женщины, у одной из которых было три груди, ну и что? Нельзя иметь все сразу.— Вы видели встроенный шкаф? — спросила Пенелопа.Поправка. Оказывается, все-таки можно.На столике у кровати был поднос с парой чайных чашек из тончайшего фарфора. Черт побери, не может быть… Я начала искать недостатки. Без недостатков не бывает.Пенелопа увидела, что я нахмурилась, и у нее вытянулось лицо.— Вам не нравится?— Очень нравится! — едва не завопила я. Алчность заставила меня забыть, что за такое жилье придется расплачиваться. — Я согласна!— О, вы не пожалеете! — Пенелопа была готова захлопать в ладоши. — Вот телевизор. Принимает все каналы, в том числе и кабельные. А мама — очень терпимая и снисходительная хозяйка.И только тут до меня дошло, что я согласилась не просто поселиться здесь, а стать компаньонкой миссис Бичем.Ну и что? Я ненавидела свою нынешнюю работу. Три раза в неделю сталкиваться с Ноэлем? Слишком жестокое наказание за какой-то дурацкий роман, а жить мне негде… Я снова осмотрела комнату. Разве от нее можно было отказаться?И разве мне представится лучший случай познакомиться с миссис Бичем? Я смогу стать ее доверенным лицом. Нужным ей человеком. Сначала дам ей возможность узнать и полюбить меня и только потом сообщу радостную весть, что я ее давно потерянная дочь. Может быть, она попросит меня остаться с ней. Может быть, она не из тех людей, которые способны оттолкнуть того, к кому успели привязаться. Того, кто был ее преданной компаньонкой.Я почувствовала такой прилив адреналина в крови, что едва не воспарила над полированным полом. Должно быть, это судьба. Нет, не чистая случайность привела меня к двери Бичемов именно в это утро! Я не могла дождаться разговора с Джерри, чтобы выложить ему свои потрясающие новости.— Что? Ты серьезно? — недоверчиво пробормотал в трубку Джерри.— А в чем дело? — спросила я. — Чем больше я думаю об этом, тем сильнее убеждаюсь, что лучшего шанса мне не представится.— Лучшего? Ты что, с ума сошла? Я велел тебе действовать осторожно, а ты решила переехать к ним!— Я буду у них работать.— Час от часу не легче! У тебя же нет медицинского образования!— А оно и не требуется. Дипломированная сиделка ей не нужна.— Это не разговор. Видимо, они приняли тебя за практикующую сиделку. Ты самозванка и рано или поздно будешь уличена.— В чем? Пенелопа сама сказала, что ей требуется не сиделка, а компаньонка. Компаньонкой может быть любая дура. Все, что от нее требуется, это читать вслух, поддакивать в нужный момент и стараться быть незаметной. Каждый, кто меня знает, подтвердит, что это дело как раз по мне.— О боже, Энни, ты что, с луны свалилась?— Слушай, не будь занудой! Я без ума от радости, что переезжаю к ним! — Я засмеялась. — Честно говоря, люди они странноватые. По крайней мере те, кого я видела. Ужасные чудаки.— Хочешь сказать, что ты им пара? — серьезным тоном уточнил Джерри.— Не смешно.— Энни, ты не сможешь там работать. У тебя нет диплома.— Я уже сказала, что сиделка им не требуется. Кроме того, на этом настаивает Пенелопа. Она считает, что я им прекрасно подхожу.— Почему? Потому что другой охотницы на это место просто не нашлось? Сколько они платят? Три пятьдесят в час?— Комната там сказочная! — Я сделала вид, что не слышала его вопроса.— Я так и знал. Три пятьдесят. Ниже минимума. Ты знаешь, сколько нужно платить дипломированной сиделке?— Им не нужна сиделка. — Мне уже надоело это повторять.— Типичная история. Сами лопаются от денег, а на сиделке экономят. А вдруг с ней что-то не так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33