Нет, он позвонил. Он в Дублине, остановился в гостинице.
— Вот как… — пробормотала я, боясь потерять сознание. — Он хочет меня видеть?
— Ну конечно, — сказал отец. — Но если не хочешь, можешь с ним не встречаться.
— Джек! — Мама укоризненно взглянула на него. — Разумеется, ей необходимо с ним встретиться. Как иначе они решат все свои дела? Вспомни, она должна думать о ребенке.
— Мэри, я только хочу сказать, что, если ей это не по душе, мы заставлять ее не будем. Мы сами поможем ей, сколько сможем.
— Джек! — резко сказала мама. — Она взрослая женщина и…
— Но, Мэри… — перебил ее папа.
— Прекратите! — громко заявила я.
Я знала, что мне следует пресечь эту перепалку в зародыше, иначе конца ей не будет.
Оба удивленно воззрились на меня. Будто внезапно вспомнили о моем присутствии.
— Я хочу его видеть, — сказала я уже потише. — Ты права, мама. Я взрослая женщина. И только я могу во всем разобраться. И мне следует подумать о Кейт. Главным образом о ней. — Потом я повернулась к отцу: — Спасибо тебе, папа. Приятно знать, что ты можешь созвать толпу линчевателей, если понадобится.
— Линчевателей? — удивился он. — Ну, про это я ничего не знаю. Но если нужно, могу поговорить с парой приятелей из гольф-клуба. Посмотрим, что они скажут.
— Ох, папа, — устало вздохнула я, — я же шучу.
— Он сказал, что позвонит утром, — сообщила мама.
— В какое время?
— В десять.
— Ладно, — сказала я.
Если Джеймс сказал, что он позвонит в десять утра, значит, Джеймс позвонит именно в десять утра. Не в восемнадцать секунд одиннадцатого или без полминуты десять. Ровно в десять. Пусть он бросил меня ради другой женщины, но в некоторых отношениях он оставался самым надежным человеком, какого мне только приходилось встречать.
— А сколько сейчас времени? — спросила я.
— Двадцать минут четвертого, — ответил папа.
— Тогда мне лучше лечь спать, — сказала я. — Завтра — большой день.
Хотя я понимала, что заснуть мне не удастся.
— Мы тоже пойдем спать, — заявила мама. — Кстати, а где это ты была столько времени?
— Спала с Адамом, — сказала я.
Папа громко расхохотался.
Мама оторопело глядела на меня.
«Так тебе и надо, — мстительно подумала я. — Ты сама вложила эту мысль в мою голову».
— Нет, я серьезно спрашиваю, — сказала мама. — Где ты болталась?
— Я совершенно серьезно ответила, — улыбнулась я — Спокойной ночи.
Мама выглядела растерянной. Не знала, верить мне или нет, но явно подозревала худшее. Она стояла, открывая и закрывая рот, как золотая рыбка. Я захлопнула за собой дверь.
Мне кажется, она даже не заметила, как папа дернул ее за халат и прошипел:
— Который из них Адам?
24
Я легла спать — и оказалась права: заснуть мне так и не удалось.
Зачем приехал Джеймс?
Хочет ли он сделать попытку помириться?
Вынесу ли я, если он просто приехал разобраться с делами?
Хочу ли я, чтобы он попытался помириться?
Он все еще с Дениз?
Тут меня как ударило. Господи, вдруг он привез Дениз с собой?!
Я села в кровати. Меня охватила ярость.
Подонок несчастный, неужели он посмеет?!
С трудом я заставила себя успокоиться. У меня не было доказательств, что он решился на что-то подобное, так что нет смысла выходить из себя по поводу того, что, возможно, и не произошло.
Мне следует думать прежде всего о Кейт. Она главная во всей этой ситуации. Я хотела, чтобы Джеймс присутствовал в жизни Кейт, так что мне не следует завтра утром бросаться на него с ножом.
Поверить невозможно, завтра я его увижу!
Что, если случится невозможное и Он захочет снова жить со мной?
Что тогда?
Я не знала.
И как насчет Адама? Человека, постель которого я только что покинула?
«Нет, сейчас я об этом думать не могу», — решила я.
Моя голова была переполнена, как вагон метро — не присядешь, места только для стояния. По сути дела, некоторые мои мысли стояли вокруг с выпивкой в руках, где было побольше места.
Вот только Адаму там не поместиться.
«Забудь, — велела я себе, — нельзя тебе об этом сейчас думать. Подожди, пока все не разъяснилось, тогда начнешь думать о нем».
И я начала размышлять о Джеймсе.
Почему он меня бросил? Почему ушел к Дениз, когда мне казалось, что у нас все так хорошо? Я уже давно не мучила себя такими мыслями.
Но завтра я получу ответы хотя бы на некоторые из этих вопросов. Если я сумею понять, что случилось или что я сделала не так, может быть, мне легче будет с этим смириться.
Жаль, что в моих мозгах нет выключателя, который я могла бы повернуть, — как, скажем, у телевизора. Щелчок — и нет в моей голове тревожных мыслей и неприятных картинок. Пустой экран!
Если бы можно было снять голову с плеч и положить ее на прикроватный столик, а утром снова водрузить на плечи, когда она мне понадобится.
Наступило утро, а я так и не смогла заснуть.
Вскочив с кровати, я почувствовала некоторую скованность на внутренней стороне бедер. С чего бы это? И гут, немного покраснев, я припомнила, чем занималась предыдущим вечером. Адам, секс… Но мне нельзя думать об этом сейчас.
Если честно, будь он проклят, этот Джеймс! Он лишил меня удовольствия лениво поваляться в кровати, вспоминая подробности моей ночи с Адамом. Вместо этого мне надо подниматься и метаться, как навозная муха, готовясь к его прибытию. Как будто он Папа или глава какого-то государства, наносящий визит!
Я покормила Кейт, вымыла ее и одела в самый симпатичный костюмчик. Пушистый, серый, с изображениями слоников.
— Ты выглядишь потрясающе, — сказала я ей. — Ни один мужчина не устоит. Если он этого не поймет, то он еще больший дурак, чем я думала.
Мне хотелось, чтобы она выглядела идеально. Как самый красивый ребенок в мире. Чтобы Джеймс влюбился в нее. Чтобы ему захотелось ее подержать, поцеловать, покормить, вдохнуть ее запах…
Я хотела, чтобы он осознал, как много потерял.
И еще я хотела, чтобы ему захотелось нас вернуть.
Казалось, весь дом поднялся на ноги с рассветом. Анна и Хелен уже знали, что звонил Джеймс. Хелен заявилась в мою комнату в половине восьмого, подбежала к Кейт и воскликнула:
— Прекрасно! Она выглядит чудесно. Пусть знает. Остается только надеяться, что она не срыгнет и не пукнет, когда он будет ее держать.
Она взяла Кейт на руки, чтобы полюбоваться ее костюмчиком.
— Как ты думаешь, не стоит завязать ей розовый бант? — спросила она.
— Хелен, если бы у нее было хоть немного волос, я бы подумала об этом, — сказала я.
Но когда Хелен предложила ее слегка подкрасить, я решила, что она заходит слишком далеко. Косметику — причем в огромных количествах — я приберегала для себя.
— Верно, ты должна тоже выглядеть великолепно, — заявила Хелен.
Не уверена, что мне понравился ее тон. В нем звучало сомнение.
Потом пришел папа.
— Я ухожу на работу, — сообщил он. — Но помни, что я тебе сказал. Ты не должна к нему возвращаться только из-за Кейт.
— Кто сказал, что он попросит ее вернуться? — громко спросила Хелен.
Мне захотелось ее стукнуть.
Но она была права.
Затем появилась мама.
— Как ты себя чувствуешь? — ласково спросила она.
— Хорошо, — ответила я.
— Ладно, иди и прими душ. Мы с Хелен приглядим за Кейт.
— Спасибо, — пробормотала я, несколько смущенная такой организационной активностью. Это напоминало утро моей свадьбы.
Вошла Анна.
Она мило улыбнулась и протянула мне что-то.
— Клэр, возьми этот кристалл, сунь в карман или еще куда. Он принесет тебе удачу.
— Ей понадобится куда больше, чем твой поганый кристалл, — грубо сказала Хелен.
— Хелен, прекрати! — вмешалась мама. — Почему ты обязательно должна быть такой злой?
— Я вовсе не злая, — горячо возразила Хелен. — Но если Клэр будет хорошо выглядеть и вести себя так, будто у нее все в порядке, он захочет ее вернуть. И никакого кристалла не потребуется.
Я пораженно смотрела на Хелен. Пусть она раздражает всех вокруг и вообще таких идиоток нечасто встретишь, но, когда дело касалось мужской психологии, тут, надо отдать ей должное, она дока.
Но я все равно взяла кристалл. Никогда ничего нельзя знать заранее.
Мне требовалось хоть на время избавиться от своей семьи и собраться с мыслями. Успокоиться перед разговором с Джеймсом. «Позвоню Лауре, — решила я. — Она подскажет, что мне делать».
— Лаура… — начала я дрожащим голосом, когда она сняла трубку.
— Ох, Клэр! — воскликнула она. — Я как раз хотела тебе позвонить. Догадайся, что случилось!
«Это же моя реплика», — подумала я.
— Что? — спросила я.
— Этот поганец Адриан меня бросил.
Адриан, по-видимому, был ее девятнадцатилетним студентом.
— Что?! — снова спросила я.
— Да, — подтвердила она со слезами в голосе. — Ты можешь этому поверить?
— Но я думала, что тебе на него наплевать, — удивилась я.
— Я тоже так думала, — прорыдала она. — Нет, ты только послушай! Угадай, почему он меня бросил?
— Почему? — спросила я в недоумении. Может, у нее наконец кончились носки?
— Потому что он встретил другую! — объявила Лаура. — Догадайся, сколько ей лет?
— Тринадцать, — рискнула я.
— Нет! — закричала она. — Тридцать семь, черт бы ее побрал!
— Бог мой, — сказала я.
Я была шокирована.
— Ну да! — сквозь слезы Лаура почти не могла говорить. — Он сказал, что я незрелая.
— Вот паршивец.
— Что ему нужна более целеустремленная женщина.
— Какой нахал!
— Я уже собралась сделать ему одолжение и выйти с ним в люди! А он, — рыдала она, — меня бросил. Без единого носка, между прочим!
— Да, это ужасно, — сказала я, удрученно покачивая головой.
— Послушай, — трагическим тоном заявила она, — мне пора на работу, а то опоздаю. Поговорим позже.
И Лаура повесила трубку.
Что вы об эгом скажете? Вероятно, она решила, что я звоню, чтобы рассказать подробно о страстной ночи с Адамом. Да и откуда ей было знать о великой драме последнего дня?
Я сидела и молча смотрела на телефон.
Кому еще позвонить?
«Некому, — решила я. — Придется справляться самой. Если я сама не могу справиться со своей жизнью, то не приходится ожидать, что кто-то сделает это за меня».
Я приняла душ, вымыла голову и вернулась в комнату, где все еще продолжался бестолковый спор между Анной, Хелен и мамой. Все трое кричали одновременно. На Кейт никто не обращал ни малейшего внимания.
— Не строила я тебе гримасу! — утверждала Анна со всем доступным ей упорством.
— Нет, строила, черт побери! — настаивала Хелен.
— Это была не гримаса, — вмешалась мама, пытаясь их успокоить. — Она просто на тебя посмотрела.
Когда я вошла, все сразу замолчали. Три физиономии повернулись ко мне в ожидании. Похоже, они решили временно отложить свои разногласия, чтобы объединиться со мной против общего врага — Джеймса.
Анка и Хелен засуетились и притащили мне свою одежду.
— Ты должна выглядеть красивой, — настаивала Анна.
— Да, — согласилась Хелен. — Но в то же время ты должна выглядеть так, будто ничего для этого не делала. Набросила какое-то старье, и все.
— Но он же всего-навсего будет звонить в десять часов, — напомнила я им. — Он же не говорил, что зайдет.
— Все так, — согласилась мама. — Но ведь вряд ли он тащился до Дублина, только чтобы позвонить тебе. Он мог позвонить из Лондона.
Верно подмечено.
— Ладно, девушки, — сказала я Анне и Хелен. — Тогда делайте меня красивой.
— Мы только обещали дать тебе свои шмотки и накрасить тебя, — возразила Хелен. — Мы не говорили, что умеем творить чудеса.
Но она улыбалась, произнося эти слова.
Мы пришли к заключению, что мне следует надеть леггинсы и синюю блузку, которые были на мне, когда я в первый раз увидела Адама.
«Адам…» — с тоской подумала я, но тут же выбросила все мысли о нем из головы, решив, что сейчас не время.
— Ты выглядишь подтянутой и худенькой, — сказала Хелен, отходя на шаг и разглядывая меня. — Теперь макияж!
Она руководила всем, как военной кампанией.
При слове «макияж» глаза Анны загорелись. Она подошла ко мне с пакетом, из которого торчали карандаши и мелки.
— Убирайся! — раздраженно велела ей Хелен. — Я сама займусь ее макияжем. А то ты раскрасишь ей физиономию и нарисуешь звездочки, солнечные лучи и все остальное, на чем вы сейчас все помешались.
Анна немного смутилась.
— Понимаешь, — пояснила Хелен уже несколько мягче, — она должна выглядеть так, будто на ней вовсе нет краски. Естественно красивой.
— Да! — возбужденно согласилась я. — Сделай меня такой!
Интересно, почему Хелен так мила со мной? Не подозревает ли она, что я ее конкурентка в завоевании симпатий Адама? Ведь если я вернусь к Джеймсу, то Адам будет в ее полном распоряжении.
Или я цинична до мозга костей? Ведь она же моя сестра. И, кроме того, она вроде ни о чем даже не подозревает.
Должна вам доложить, когда Хелен закончила возиться со мной, я действительно выглядела превосходно. Свежее лицо, чистая кожа, ясные глаза, элегантная одежда.
— Улыбнись! — приказала она мне.
Я послушалась, и все трое одобрительно кивнули.
— Прекрасно, — сказала мама, — улыбайся почаще.
— А сколько времени? — спросила я.
— Половина десятого, — ответила мама.
— Еще полчаса, — вздохнула я, чувствуя, что меня подташнивает.
Я села на постель. Там уже находились Хелен, Анна, мама и Кейт.
— Подвиньтесь, — попросила я.
Хелен вскрикнула, когда Анна, подвинувшись, едва не заехала ей локтем в лицо.
Мы все сгрудились на кровати, почти лежа друг на друге. Это напоминало несение вахты. Было ясно, что они не уйдут, пока он не позвонит. Мне казалось, что мы все на плоту — единственные спасшиеся после кораблекрушения. Нам тесно и неудобно, но никто не двигается с места.
— Вот что, — сказала мама. — Давайте сыграем в какую-нибудь игру.
Мама придумывала прекрасные игры — игры в слова, которые развлекали нас в детстве во время долгих путешествий на машине. Но почему-то игру, в которую мы играли, когда Джеймс позвонил, предложила Хелен. Мы должны были придумать слова, которыми можно было бы описать беременность. Мне кажется, мама имела в виду нечто другое.
— Вверх по шесту! — крикнула Анна.
— Раздуться, как шарик, — взвизгнула Хелен.
— В ожидании, — пробормотала мама, разрываемая между неодобрением и желанием выиграть.
— Клэр, твоя очередь, — сказала Анна.
— Постойте, — сказала я. — Это не телефон?
Все замолчали.
Звонил телефон.
— Хочешь, я отвечу? — спросила мама.
— Нет, спасибо, я сама, — ответила я.
И вышла из комнаты.
25
— Алло, — сказала я, не придумав ничего получше.
— Клэр, — произнес голос Джеймса.
Итак, это был действительно он. Мы наконец поговорим друг с другом.
— Да, Джеймс, — ответила я.
Оказалось, я не знаю, что сказать.
Я была плохо знакома с правилами поведения со сбежавшими мужьями. К тому же я не сомневалась, что он вовсе не собирается вновь вернуть себе мою привязанность.
Тут требуется специальный справочник, в котором будет сказано, как надо обращаться с вернувшимися сбежавшими мужьями. Ну, знаете, вроде тех, в которых написано, каким ножом есть устрицы, как правильно обращаться к тому или иному человеку, например епископу («Какое у вас великолепное кольцо, ваше преосвященство»), и так далее. Там должно быть указано, сколько раз можно повторить слово «негодяй» в одном предложении, когда невежливо пользоваться физическим воздействием, и все такое.
Например, если ваш бойфренд — муж — приятель просто исчезнет на пару дней после важного футбольного матча и вернется в лоно семьи небритый, зеленый и расхристанный, нужно сказать следующее:
— Черт побери, где ты был последние три дня, пьяница и ублюдок?
Но поскольку пока никто такого справочника не написал, мне приходилось полагаться на свой инстинкт.
— Как у тебя дела? — спросил Джеймс.
«Как будто его это интересует!» — подумала я.
— Очень хорошо.
Пауза.
— Да… а как у тебя дела? — поспешно спросила я.
Куда только подевались мои манеры? Чего же удивляться, что он меня бросил.
— Хорошо, — задумчиво ответил он. — Вполне хорошо.
«Напыщенный мудак!» — подумала я.
— Клэр, — продолжил он без заминки, — я в Дублине.
— Знаю, — сказала я довольно грубо. — Мама говорила, что ты вчера звонил.
— Разумеется, я в этом не сомневаюсь, — ответил он с намеком на иронию.
Никто никогда не сможет назвать Джеймса дураком. Мерзавец — это да, но не дурак.
— Где ты остановился? — спросила я.
Он назвал дешевую гостиницу в центре. Совсем не в стиле Джеймса. От него скорее можно ожидать, что он поселится в каком-нибудь роскошном отеле. Из этого я поняла, что он приехал в Дублин не по делам. В этом случае ему бы оплачивали все расходы и он нашел бы себе пристанище подороже. Но если он приехал в Дублин не по делу, зачем он тогда здесь?
— Что я могу для тебя сделать? — спросила я довольно ехидно. Не одному ему иронизировать.
— Ты можешь со мной встретиться, Клэр? — сказал Джеймс. — Это возможно?
— Разумеется, — послушно ответила я.
«Как иначе я смогу переломать тебе все косточки?» — подумала я.
— Ты согласна? — Похоже, он слегка удивился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Вот как… — пробормотала я, боясь потерять сознание. — Он хочет меня видеть?
— Ну конечно, — сказал отец. — Но если не хочешь, можешь с ним не встречаться.
— Джек! — Мама укоризненно взглянула на него. — Разумеется, ей необходимо с ним встретиться. Как иначе они решат все свои дела? Вспомни, она должна думать о ребенке.
— Мэри, я только хочу сказать, что, если ей это не по душе, мы заставлять ее не будем. Мы сами поможем ей, сколько сможем.
— Джек! — резко сказала мама. — Она взрослая женщина и…
— Но, Мэри… — перебил ее папа.
— Прекратите! — громко заявила я.
Я знала, что мне следует пресечь эту перепалку в зародыше, иначе конца ей не будет.
Оба удивленно воззрились на меня. Будто внезапно вспомнили о моем присутствии.
— Я хочу его видеть, — сказала я уже потише. — Ты права, мама. Я взрослая женщина. И только я могу во всем разобраться. И мне следует подумать о Кейт. Главным образом о ней. — Потом я повернулась к отцу: — Спасибо тебе, папа. Приятно знать, что ты можешь созвать толпу линчевателей, если понадобится.
— Линчевателей? — удивился он. — Ну, про это я ничего не знаю. Но если нужно, могу поговорить с парой приятелей из гольф-клуба. Посмотрим, что они скажут.
— Ох, папа, — устало вздохнула я, — я же шучу.
— Он сказал, что позвонит утром, — сообщила мама.
— В какое время?
— В десять.
— Ладно, — сказала я.
Если Джеймс сказал, что он позвонит в десять утра, значит, Джеймс позвонит именно в десять утра. Не в восемнадцать секунд одиннадцатого или без полминуты десять. Ровно в десять. Пусть он бросил меня ради другой женщины, но в некоторых отношениях он оставался самым надежным человеком, какого мне только приходилось встречать.
— А сколько сейчас времени? — спросила я.
— Двадцать минут четвертого, — ответил папа.
— Тогда мне лучше лечь спать, — сказала я. — Завтра — большой день.
Хотя я понимала, что заснуть мне не удастся.
— Мы тоже пойдем спать, — заявила мама. — Кстати, а где это ты была столько времени?
— Спала с Адамом, — сказала я.
Папа громко расхохотался.
Мама оторопело глядела на меня.
«Так тебе и надо, — мстительно подумала я. — Ты сама вложила эту мысль в мою голову».
— Нет, я серьезно спрашиваю, — сказала мама. — Где ты болталась?
— Я совершенно серьезно ответила, — улыбнулась я — Спокойной ночи.
Мама выглядела растерянной. Не знала, верить мне или нет, но явно подозревала худшее. Она стояла, открывая и закрывая рот, как золотая рыбка. Я захлопнула за собой дверь.
Мне кажется, она даже не заметила, как папа дернул ее за халат и прошипел:
— Который из них Адам?
24
Я легла спать — и оказалась права: заснуть мне так и не удалось.
Зачем приехал Джеймс?
Хочет ли он сделать попытку помириться?
Вынесу ли я, если он просто приехал разобраться с делами?
Хочу ли я, чтобы он попытался помириться?
Он все еще с Дениз?
Тут меня как ударило. Господи, вдруг он привез Дениз с собой?!
Я села в кровати. Меня охватила ярость.
Подонок несчастный, неужели он посмеет?!
С трудом я заставила себя успокоиться. У меня не было доказательств, что он решился на что-то подобное, так что нет смысла выходить из себя по поводу того, что, возможно, и не произошло.
Мне следует думать прежде всего о Кейт. Она главная во всей этой ситуации. Я хотела, чтобы Джеймс присутствовал в жизни Кейт, так что мне не следует завтра утром бросаться на него с ножом.
Поверить невозможно, завтра я его увижу!
Что, если случится невозможное и Он захочет снова жить со мной?
Что тогда?
Я не знала.
И как насчет Адама? Человека, постель которого я только что покинула?
«Нет, сейчас я об этом думать не могу», — решила я.
Моя голова была переполнена, как вагон метро — не присядешь, места только для стояния. По сути дела, некоторые мои мысли стояли вокруг с выпивкой в руках, где было побольше места.
Вот только Адаму там не поместиться.
«Забудь, — велела я себе, — нельзя тебе об этом сейчас думать. Подожди, пока все не разъяснилось, тогда начнешь думать о нем».
И я начала размышлять о Джеймсе.
Почему он меня бросил? Почему ушел к Дениз, когда мне казалось, что у нас все так хорошо? Я уже давно не мучила себя такими мыслями.
Но завтра я получу ответы хотя бы на некоторые из этих вопросов. Если я сумею понять, что случилось или что я сделала не так, может быть, мне легче будет с этим смириться.
Жаль, что в моих мозгах нет выключателя, который я могла бы повернуть, — как, скажем, у телевизора. Щелчок — и нет в моей голове тревожных мыслей и неприятных картинок. Пустой экран!
Если бы можно было снять голову с плеч и положить ее на прикроватный столик, а утром снова водрузить на плечи, когда она мне понадобится.
Наступило утро, а я так и не смогла заснуть.
Вскочив с кровати, я почувствовала некоторую скованность на внутренней стороне бедер. С чего бы это? И гут, немного покраснев, я припомнила, чем занималась предыдущим вечером. Адам, секс… Но мне нельзя думать об этом сейчас.
Если честно, будь он проклят, этот Джеймс! Он лишил меня удовольствия лениво поваляться в кровати, вспоминая подробности моей ночи с Адамом. Вместо этого мне надо подниматься и метаться, как навозная муха, готовясь к его прибытию. Как будто он Папа или глава какого-то государства, наносящий визит!
Я покормила Кейт, вымыла ее и одела в самый симпатичный костюмчик. Пушистый, серый, с изображениями слоников.
— Ты выглядишь потрясающе, — сказала я ей. — Ни один мужчина не устоит. Если он этого не поймет, то он еще больший дурак, чем я думала.
Мне хотелось, чтобы она выглядела идеально. Как самый красивый ребенок в мире. Чтобы Джеймс влюбился в нее. Чтобы ему захотелось ее подержать, поцеловать, покормить, вдохнуть ее запах…
Я хотела, чтобы он осознал, как много потерял.
И еще я хотела, чтобы ему захотелось нас вернуть.
Казалось, весь дом поднялся на ноги с рассветом. Анна и Хелен уже знали, что звонил Джеймс. Хелен заявилась в мою комнату в половине восьмого, подбежала к Кейт и воскликнула:
— Прекрасно! Она выглядит чудесно. Пусть знает. Остается только надеяться, что она не срыгнет и не пукнет, когда он будет ее держать.
Она взяла Кейт на руки, чтобы полюбоваться ее костюмчиком.
— Как ты думаешь, не стоит завязать ей розовый бант? — спросила она.
— Хелен, если бы у нее было хоть немного волос, я бы подумала об этом, — сказала я.
Но когда Хелен предложила ее слегка подкрасить, я решила, что она заходит слишком далеко. Косметику — причем в огромных количествах — я приберегала для себя.
— Верно, ты должна тоже выглядеть великолепно, — заявила Хелен.
Не уверена, что мне понравился ее тон. В нем звучало сомнение.
Потом пришел папа.
— Я ухожу на работу, — сообщил он. — Но помни, что я тебе сказал. Ты не должна к нему возвращаться только из-за Кейт.
— Кто сказал, что он попросит ее вернуться? — громко спросила Хелен.
Мне захотелось ее стукнуть.
Но она была права.
Затем появилась мама.
— Как ты себя чувствуешь? — ласково спросила она.
— Хорошо, — ответила я.
— Ладно, иди и прими душ. Мы с Хелен приглядим за Кейт.
— Спасибо, — пробормотала я, несколько смущенная такой организационной активностью. Это напоминало утро моей свадьбы.
Вошла Анна.
Она мило улыбнулась и протянула мне что-то.
— Клэр, возьми этот кристалл, сунь в карман или еще куда. Он принесет тебе удачу.
— Ей понадобится куда больше, чем твой поганый кристалл, — грубо сказала Хелен.
— Хелен, прекрати! — вмешалась мама. — Почему ты обязательно должна быть такой злой?
— Я вовсе не злая, — горячо возразила Хелен. — Но если Клэр будет хорошо выглядеть и вести себя так, будто у нее все в порядке, он захочет ее вернуть. И никакого кристалла не потребуется.
Я пораженно смотрела на Хелен. Пусть она раздражает всех вокруг и вообще таких идиоток нечасто встретишь, но, когда дело касалось мужской психологии, тут, надо отдать ей должное, она дока.
Но я все равно взяла кристалл. Никогда ничего нельзя знать заранее.
Мне требовалось хоть на время избавиться от своей семьи и собраться с мыслями. Успокоиться перед разговором с Джеймсом. «Позвоню Лауре, — решила я. — Она подскажет, что мне делать».
— Лаура… — начала я дрожащим голосом, когда она сняла трубку.
— Ох, Клэр! — воскликнула она. — Я как раз хотела тебе позвонить. Догадайся, что случилось!
«Это же моя реплика», — подумала я.
— Что? — спросила я.
— Этот поганец Адриан меня бросил.
Адриан, по-видимому, был ее девятнадцатилетним студентом.
— Что?! — снова спросила я.
— Да, — подтвердила она со слезами в голосе. — Ты можешь этому поверить?
— Но я думала, что тебе на него наплевать, — удивилась я.
— Я тоже так думала, — прорыдала она. — Нет, ты только послушай! Угадай, почему он меня бросил?
— Почему? — спросила я в недоумении. Может, у нее наконец кончились носки?
— Потому что он встретил другую! — объявила Лаура. — Догадайся, сколько ей лет?
— Тринадцать, — рискнула я.
— Нет! — закричала она. — Тридцать семь, черт бы ее побрал!
— Бог мой, — сказала я.
Я была шокирована.
— Ну да! — сквозь слезы Лаура почти не могла говорить. — Он сказал, что я незрелая.
— Вот паршивец.
— Что ему нужна более целеустремленная женщина.
— Какой нахал!
— Я уже собралась сделать ему одолжение и выйти с ним в люди! А он, — рыдала она, — меня бросил. Без единого носка, между прочим!
— Да, это ужасно, — сказала я, удрученно покачивая головой.
— Послушай, — трагическим тоном заявила она, — мне пора на работу, а то опоздаю. Поговорим позже.
И Лаура повесила трубку.
Что вы об эгом скажете? Вероятно, она решила, что я звоню, чтобы рассказать подробно о страстной ночи с Адамом. Да и откуда ей было знать о великой драме последнего дня?
Я сидела и молча смотрела на телефон.
Кому еще позвонить?
«Некому, — решила я. — Придется справляться самой. Если я сама не могу справиться со своей жизнью, то не приходится ожидать, что кто-то сделает это за меня».
Я приняла душ, вымыла голову и вернулась в комнату, где все еще продолжался бестолковый спор между Анной, Хелен и мамой. Все трое кричали одновременно. На Кейт никто не обращал ни малейшего внимания.
— Не строила я тебе гримасу! — утверждала Анна со всем доступным ей упорством.
— Нет, строила, черт побери! — настаивала Хелен.
— Это была не гримаса, — вмешалась мама, пытаясь их успокоить. — Она просто на тебя посмотрела.
Когда я вошла, все сразу замолчали. Три физиономии повернулись ко мне в ожидании. Похоже, они решили временно отложить свои разногласия, чтобы объединиться со мной против общего врага — Джеймса.
Анка и Хелен засуетились и притащили мне свою одежду.
— Ты должна выглядеть красивой, — настаивала Анна.
— Да, — согласилась Хелен. — Но в то же время ты должна выглядеть так, будто ничего для этого не делала. Набросила какое-то старье, и все.
— Но он же всего-навсего будет звонить в десять часов, — напомнила я им. — Он же не говорил, что зайдет.
— Все так, — согласилась мама. — Но ведь вряд ли он тащился до Дублина, только чтобы позвонить тебе. Он мог позвонить из Лондона.
Верно подмечено.
— Ладно, девушки, — сказала я Анне и Хелен. — Тогда делайте меня красивой.
— Мы только обещали дать тебе свои шмотки и накрасить тебя, — возразила Хелен. — Мы не говорили, что умеем творить чудеса.
Но она улыбалась, произнося эти слова.
Мы пришли к заключению, что мне следует надеть леггинсы и синюю блузку, которые были на мне, когда я в первый раз увидела Адама.
«Адам…» — с тоской подумала я, но тут же выбросила все мысли о нем из головы, решив, что сейчас не время.
— Ты выглядишь подтянутой и худенькой, — сказала Хелен, отходя на шаг и разглядывая меня. — Теперь макияж!
Она руководила всем, как военной кампанией.
При слове «макияж» глаза Анны загорелись. Она подошла ко мне с пакетом, из которого торчали карандаши и мелки.
— Убирайся! — раздраженно велела ей Хелен. — Я сама займусь ее макияжем. А то ты раскрасишь ей физиономию и нарисуешь звездочки, солнечные лучи и все остальное, на чем вы сейчас все помешались.
Анна немного смутилась.
— Понимаешь, — пояснила Хелен уже несколько мягче, — она должна выглядеть так, будто на ней вовсе нет краски. Естественно красивой.
— Да! — возбужденно согласилась я. — Сделай меня такой!
Интересно, почему Хелен так мила со мной? Не подозревает ли она, что я ее конкурентка в завоевании симпатий Адама? Ведь если я вернусь к Джеймсу, то Адам будет в ее полном распоряжении.
Или я цинична до мозга костей? Ведь она же моя сестра. И, кроме того, она вроде ни о чем даже не подозревает.
Должна вам доложить, когда Хелен закончила возиться со мной, я действительно выглядела превосходно. Свежее лицо, чистая кожа, ясные глаза, элегантная одежда.
— Улыбнись! — приказала она мне.
Я послушалась, и все трое одобрительно кивнули.
— Прекрасно, — сказала мама, — улыбайся почаще.
— А сколько времени? — спросила я.
— Половина десятого, — ответила мама.
— Еще полчаса, — вздохнула я, чувствуя, что меня подташнивает.
Я села на постель. Там уже находились Хелен, Анна, мама и Кейт.
— Подвиньтесь, — попросила я.
Хелен вскрикнула, когда Анна, подвинувшись, едва не заехала ей локтем в лицо.
Мы все сгрудились на кровати, почти лежа друг на друге. Это напоминало несение вахты. Было ясно, что они не уйдут, пока он не позвонит. Мне казалось, что мы все на плоту — единственные спасшиеся после кораблекрушения. Нам тесно и неудобно, но никто не двигается с места.
— Вот что, — сказала мама. — Давайте сыграем в какую-нибудь игру.
Мама придумывала прекрасные игры — игры в слова, которые развлекали нас в детстве во время долгих путешествий на машине. Но почему-то игру, в которую мы играли, когда Джеймс позвонил, предложила Хелен. Мы должны были придумать слова, которыми можно было бы описать беременность. Мне кажется, мама имела в виду нечто другое.
— Вверх по шесту! — крикнула Анна.
— Раздуться, как шарик, — взвизгнула Хелен.
— В ожидании, — пробормотала мама, разрываемая между неодобрением и желанием выиграть.
— Клэр, твоя очередь, — сказала Анна.
— Постойте, — сказала я. — Это не телефон?
Все замолчали.
Звонил телефон.
— Хочешь, я отвечу? — спросила мама.
— Нет, спасибо, я сама, — ответила я.
И вышла из комнаты.
25
— Алло, — сказала я, не придумав ничего получше.
— Клэр, — произнес голос Джеймса.
Итак, это был действительно он. Мы наконец поговорим друг с другом.
— Да, Джеймс, — ответила я.
Оказалось, я не знаю, что сказать.
Я была плохо знакома с правилами поведения со сбежавшими мужьями. К тому же я не сомневалась, что он вовсе не собирается вновь вернуть себе мою привязанность.
Тут требуется специальный справочник, в котором будет сказано, как надо обращаться с вернувшимися сбежавшими мужьями. Ну, знаете, вроде тех, в которых написано, каким ножом есть устрицы, как правильно обращаться к тому или иному человеку, например епископу («Какое у вас великолепное кольцо, ваше преосвященство»), и так далее. Там должно быть указано, сколько раз можно повторить слово «негодяй» в одном предложении, когда невежливо пользоваться физическим воздействием, и все такое.
Например, если ваш бойфренд — муж — приятель просто исчезнет на пару дней после важного футбольного матча и вернется в лоно семьи небритый, зеленый и расхристанный, нужно сказать следующее:
— Черт побери, где ты был последние три дня, пьяница и ублюдок?
Но поскольку пока никто такого справочника не написал, мне приходилось полагаться на свой инстинкт.
— Как у тебя дела? — спросил Джеймс.
«Как будто его это интересует!» — подумала я.
— Очень хорошо.
Пауза.
— Да… а как у тебя дела? — поспешно спросила я.
Куда только подевались мои манеры? Чего же удивляться, что он меня бросил.
— Хорошо, — задумчиво ответил он. — Вполне хорошо.
«Напыщенный мудак!» — подумала я.
— Клэр, — продолжил он без заминки, — я в Дублине.
— Знаю, — сказала я довольно грубо. — Мама говорила, что ты вчера звонил.
— Разумеется, я в этом не сомневаюсь, — ответил он с намеком на иронию.
Никто никогда не сможет назвать Джеймса дураком. Мерзавец — это да, но не дурак.
— Где ты остановился? — спросила я.
Он назвал дешевую гостиницу в центре. Совсем не в стиле Джеймса. От него скорее можно ожидать, что он поселится в каком-нибудь роскошном отеле. Из этого я поняла, что он приехал в Дублин не по делам. В этом случае ему бы оплачивали все расходы и он нашел бы себе пристанище подороже. Но если он приехал в Дублин не по делу, зачем он тогда здесь?
— Что я могу для тебя сделать? — спросила я довольно ехидно. Не одному ему иронизировать.
— Ты можешь со мной встретиться, Клэр? — сказал Джеймс. — Это возможно?
— Разумеется, — послушно ответила я.
«Как иначе я смогу переломать тебе все косточки?» — подумала я.
— Ты согласна? — Похоже, он слегка удивился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40