Остальные благодарить меня не спешили. Остальные старались запихать в багажник все, что не влезло в салон.
А еще раньше я чуть было не послал подальше свадьбу, Катю, будущую семейную жизнь и будущего сына. Катерина в упаковочном угаре заявила, что придется совершить пару ходок, чтобы привезти ее любимые цветы.
«Я же их тебе из Москвы пер!» – хотел я тактично напомнить некоторые подробности, но сдержался, вцепившись ногтями в ладонь, а зубами – в зубы.
Скрежет зубовный заставил невесту немного попритихнуть, но потом примчалась ее подруга с семьей и… но об этом я уже рассказывал.
Несмотря на все наши усилия, утром 27 мая мы были готовы пуститься в путь. План уже трещал, но еще держался: за девять часов мы вполне успевали попасть в Москву засветло, выспаться и подготовиться к церемонии.
Не знаю, что и как произошло. Я гонял всех, невзирая на возраст и состояние здоровья. Все уже было, в принципе, погружено. Все были, в принципе, готовы. Но выехали мы только в полдень.
Нет, вру, в полдень мы сели в машины, но тут выяснилось, что Машка хочет ехать с Наткой, Катя – с Таней, а Натка с папой.
– Отлично,- мрачно предложил я, – а я хочу ехать с Димосом. Все садимся в его машину и едем.
По лицу Кати стало ясно, что она всерьез рассматривает такую возможность.
– А моя машина? – наконец заметила она подвох. – Кто ее поведет?
– А зачем? Все равно там одно барахло.
Еще через час истерик, решений никуда не ехать или ехать к маме мы все-таки тронулись в путь. И тут же остановились.
– Сережа! – схватила меня за руку Катя. – Ты не видел мой пакет с лекарствами?
Я застонал и уронил голову на руль.
**
Ну, во-первых, перед дорогой беременной женщине нужно было выспаться. Ия совершенно не понимаю глупых наездов на тему: «Уже девять, а мы собирались в восемь выехать». Кто.собирался? Я, например, не собиралась.
Во-вторых, если бы у меня спросили, когда мы выедем, я бы сразу ответила, что не раньше двенадцати. Это настолько очевидно, что даже не требует объяснений. Просто не могут шесть человек, среди которых двое детей, одна беременная женщина и два мужика с похмелья, собраться раньше. Это опытный факт.
С утра Таня с Димой и Наткой поехали домой собираться, потом мы пили кофе «на дорожку», потом я внезапно сообразила, что уезжаю из квартиры неизвестно на сколько и нужно поотключать все электроприборы, потом пришла мама и мы прощались. Если бы Сергей так не кипятился, то мы бы спокойно вышли в час дня и поехали, а он всех подгонял, нервничал, путался под ногами и в результате выпер нас из дома в двенадцать.
Мы возвращались три раза. Первый – за лекарствами (зря, они нашлись в багажнике у Тани), второй – за Машкиным тигриком (не зря, но потратили на его поиски двадцать минут, он завалился за кровать), а третий – за Димиными правами, которые он вчера неизвестно где забыл. Вернулись к нам, потому что к нам было ближе ехать, а права нашлись у Димы дома на тумбочке, куда мы поехали после того, как не нашли их у нас.
На радостях мы сели пить кофе и кормить детей, потому что было три часа дня и детям пора было обедать. Собственно, обедать пора было всем, но Сергей по непонятным мне причинам есть отказался. И вообще отказался выходить из машины. А я решила с ним не спорить, чтобы не начинать семейную жизнь со скандалов.
После еды дети решили поспать, и мы устраивали им домики на задних сидениях, чтобы было мягко и удобно.
Выехали в пять, причем мы с Таней и Маша с Наткой мгновенно отрубились – у нас был трудный день, и мы понадеялись на то, что мужики не заблудятся и мы не проснемся где-нибудь под Таганрогом.
Проснулись на границе. Надутый таможенник настоятельно требовал у меня паспорт под надуманным предлогом, что я – хозяйка машины.
– Я есть хочу, – заявила Машка, высунувшись в окно. – Где Натка?
– Сейчас приедет, – ответила я. – А где мой паспорт?
– А где мы? А что хочет этот дядя? – не унималась Маша.
– Дядя хочет паспорт.
– А зачем?
– Где мой паспорт?
– А зачем, мама?
– Посмотреть. Ты не видела мой паспорт?
– Видела. Дома. В шкафу. Я похолодела.
– Машенька, в каком шкафу?
– В стенном. Там где все документы. А зачем?
– Что зачем?!
– Зачем дяде паспорт?
– Спроси у дяди.
– Я стесняюсь, сама спроси.
Весь этот диалог происходил, естественно, при открытом окне и уже изрядно озверевший «дядя» готов был нас покусать.
– Где ваш паспорт? – рявкнул дядя.
– В шкафу… – хором ответили мы с Машей.
И тут произошло то, за что я Сергея готова была просто убить. Он преспокойно достал мой паспорт из кармана и протянул его представителю закона.
– Я его забрал, – заявил Сергей. – Интересно было, вспомнишь ты о нем или нет.
Мой вопль перекрыл визг подъехавшей Натки.
– Машка, привет! А что это за дядя? А чего вы здесь стоите? А я есть хочу! А ты? А что дядя хочет?
– Дядя хочет мамин паспорт, – объяснила умная Маша.
– А зачем?
– Не знаю. Я сама спросить стесняюсь, а дядя не говорит. А мама кричит. А паспорт в шкафу. А Москва скоро? А как вы ехали? А мы всю дорогу спали. А давай вместе ехать. А долго мы еще будем стоять? А давай играть в догонялки!
– Проезжайте, – проскрипел таможенник.
– Куда? – хором спросили дети.
Выехали мы в 17:14. Судя по всему, предстояла бессонная ночь за рулем. Где-нибудь на трассе можно было сделать остановку, кемарнуть минут сорок – и вперед. Этому отличному способу снимать сонливость меня обучили еще в универе, когда нужно было освоить материал семестра за две бессонные ночи.
Катя решила проблему сна быстрее и надежнее – засопела сразу же по выезде на трассу. Машка от нее не отстала. Я наворачивал версты и понимал, что злость никуда не улетучилась. Наоборот, чем слаще сопели на заднем сиденье, тем ожесточеннее впивались в руль мои пальцы. Временами я настолько распалялся, что непроизвольно переходил на скорость 140 и выше. Машинка, вовремя отремонтированная и настроенная, с удовольствием подчинялась кнуту… то есть педали газа, а вот Димое тут же принимался названивать по телефону и предупреждать, что вдоль дорог притаились стаи гаишников. Я сбрасывал скорость, но потом начинал думать о несправедливости распределения семейных обязанностей и снова жал на педаль. Кто-то наверху берег меня в этот день (может, у него тоже проблемы с супругой?): до границы мы доехали без приключений. Один постовой с радаром нам попался, но я был слишком погружен в раздумья, у гаишника оказалась плохая реакция, а Димос благоразумно шел за мной вплотную. Собственно, именно он и рассказал мне по телефону, что пять минут назад мы пронеслись на скорости 150 километров в час мимо ошалевшего милиционера. Бедняга даже радар поднять не успел. Кажется, я при виде его еще скорость увеличил (тоже Димос рассказал). Вот гаишник и решил – раз так шибко едут, значит, имеют право.
На границе пришлось притормозить и даже остановиться. Очень толстый и очень недовольный страж рубежа неторопливо производил досмотр. Его величественными усилиями на совершенно пустой дороге образовалась очередь из трех машин.
– Стр лнт Бур-бур-бур,- представился он, отогнав от козырька невидимое насекомое. – Документы, пожалуйста.
На каждый документ у Бур-бур-бура уходило по пять минут. И чем дальше продолжалась проверка, тем более постным становилось лицо постового («постный – постовой», не случайное созвучие!). На техпаспорте проверяющий встрепенулся.
– Машина-то не ваша! – сообщил он мне голосом государственного прокурора Вышинского.
– Жены, – согласился я.
– Предъявите! – скомандовал Бур-бур-бур.
– Вот, – я сделал широкий жест, указывая на заднее сиденье.
Получилось забавно. Дело в том, что Катя умудрилась развернуться к миру… словом, не лицом, а совсем наоборот. По-моему, стр лнт воспринял это как оскорбление.
Раздувая ноздри, он обошел машину и постучал в стекло задней правой дверцы.
– Гражданочка!
На сиденье началось бормотание и шевеление.
– Ваш паспорт! – продолжал Бур-бур-бур.
Катя выпрямилась, зевнула и посмотрела на меня.
– А чего стоим?
Я показал глазами причину задержки. Катя секунд пять поглазела на багрового стража, еще раз зевнула и, сказав «А!», собралась укладываться.
– Ваш паспорт! – рявкнул милиционер. Катерина нахмурилась. Женская интуиция подсказывала ей, что этот человек что-то от нее хочет.
– Есть у вас паспорт или нет?!
– Он хочет мой паспорт, – Катя снова повернулась ко мне.
Я кивнул.
– А где же он? – будущая супруга упорно не желала разговаривать с посторонним мужчиной, не представленным ей.
– В шкафу! – сообщила Машка и разразилась образцово-показательным зевком.
Уму непостижимо, почему в течение следующих пяти минут толстого постового не хватил апоплексический удар. Я, наоборот, искренне веселился, наблюдая за попытками Кати вспомнить то, чего она и в нормальном-то состоянии не могла удержать в памяти. Заметив, что Бур-бур-бур потянулся за рацией (видимо, диктовать последнюю волю), я с некоторым сожалением извлек из внутреннего кармана Катин паспорт.
Окончание комедии проходило при скоплении зрителей – Димос с Татьяной и Наткой приняли живейшее участие в представлении.
Когда мы отъехали от поста достаточно далеко, я притормозил, чтобы отсмеяться. Вскоре я понял, что сзади меня не поддерживают.
– Эй, ты чего? – напрягся я, увидев плотно сжатые губы (господи, а Машка-то откуда научилась?).
– Очень смешно, – ответила Катя, – обхохочешься. Я, как дура, волнуюсь, а он… Маша, вылезай. Дальше поедем с Наткой и тетей Таней, как и планировали.
Оставшись один, я открыл дверцу и с наслаждением плюнул на асфальт.
**
Чтобы не дай бог ничего не рекламировать, я не буду говорить название мультика, но те, кто его видел, сразу узнают это милое животное, спрашивающее с заднего сидения:
– Мы уже приехали?
– Мы уже приехали?
– А теперь приехали?
– А сейчас?
В нашем случае милых животных было два – Маша и Наташа. Объяснить им, что мы только-только проехали полдороги, было невозможно. Девочки вежливо выслушивали информацию и интересовались:
– А мы уже приехали? Первым озверел Дима.
– Все, перекур. У ближайшего островка цивилизации останавливаемся и меняемся машинами. Пусть теперь Сергей объясняет, приехали мы или не приехали.
Островок оказался очень симпатичным, в центре стоял придорожный отель, а вокруг было место, где можно погулять. Изрядно проголодавшийся Дима ломанулся внутрь и вылетел оттуда с криком:
– Побежали быстрее, там кормят.
Через час мы сидели за столиком и сыто отдувались.
– А можно у вас снять номер? – поинтересовался осоловевший Дима.- Девчонки у нас свои. По две на нос. А вот у него (кивок в сторону Сергея) возможно и три…
– Можно, – вежливо ответил официант.
– Отлично! Тогда бутылку красного сухого и водки два по сто. Чего ехать на ночь глядя? Правда, Сергей?
Сергей глухо застонал.
Еще через час Димос с Серегой у нас в номере пели детям колыбельные в стиле рок, потом в стиле кантри, потом джазовые колыбельные. Последнее, что я помню, были слова Димы:
– Не грузись. Завтра в шесть встанем и погоним. Дома перед свадьбой еще и отоспаться успеете!
Мы в шесть не встали. Мы в шесть уже выехали. Каким образом Сергею это удалось, я так и не поняла, но когда я очнулась, мы уже были в машине, причем машина уже ехала.
– Звони своей Наташке, – Сергей протянул мне телефон.
– Зачем?
– Нам свидетели нужны. А она все-таки имеет к нашей свадьбе самое непосредственное отношение. Всю жизнь буду ей благодарен… – процедил жених сквозь зубы, обгоняя какую-то машину на скорости 150 км/ч.
Наташка выслушала меня без эмоций, сказала, что все запомнила (время и место), и положила трубку. Сергей позвонил своему старому приятелю Марашко, и он тоже пообещал быть на месте вовремя.
Жених посмотрел на часы, взвыл и наддал.
Самое смешное, что на подъезде к Москве, то есть в одиннадцать часов утра, мне позвонила Наталья и сказала, что ей приснилось, что звонила я и пригласила ее на свадьбу. Была страшно озадачена тем, что ей это не приснилось. Обещала быть.
Нужно было доставлять Катю с Машкой багажом. С вечера погрузил бы их в багажный вагон вместе с манатками, сам на самолет – и выспался бы, и подготовил почву, и организовал свадьбу.
А так пришлось ночевать где-то на полдороге, спать вполглаза, вскакивать каждые полчаса… Мне все время казалось, что мы вот-вот опоздаем. Сотка водки, принятая накануне в компании с Димосом, перегорела в недрах моей нервной системы без остатка. В пять утра я не выдержал и принялся поднимать попутчиков (а заодно и весь отель). Попутчики гундели, но что они могли противопоставить моей целеустремленности?! Я решил жениться, и собирался сделать это по-человечески, а не на бегу. Все должно было пройти как полагается: невеста в белом платье, я в костюме (не забыть погладить!), гости, свидетели…
Я охнул. Свидетели! У нас же нет свидетелей! Когда и где мы их найдем? У нас у самих времени будет с гулькин ох! «Не паниковать, – я взял себя в руки, несмотря на то, что в них уже был зажат руль, – есть две проблемы. Во-первых, мы рискуем опоздать, во-вторых, нужно срочно найти свидетелей. Насколько я помню, это должны быть граждане России. Или нет? Если нет, то Татьяна с Димосом сойдут. А если да? Выяснять эти детали перед носом регистраторши?»
Чтобы успокоиться, я еще поддал газку. Две проблемы. Следовательно, нужно два решения. Лучше одно, которое позволит убить сразу всех зайцев. Чтобы не отвлекаться, я пер по осевой. Сзади отчаянно мигал фарами Димос. Ничего, потерпи, видишь, я проблему решаю.
Значит, свидетели и время… как их аннигилировать? А впрочем, чего я напрягаюсь? Свидетелей мы найдем прямо сейчас, по телефону. А они пускай бегут в загс и сорвут там какой-нибудь стоп-кран, чтобы карета счастья не укатила без нас. Катя вызвонит свою подругу Наталью (та все заварила, пусть и расхлебывает!), а я… тоже кому-нибудь позвоню.
Невесту растолкать удалось довольно быстро. Она была так поражена самим фактом перемещения в автомобиль, что безропотно позвонила подруге и быстро добилась от нее согласия. Я тем временем пытался сообразить, кто из моих московских друзей может пригодиться в такой странной ситуации. В отчаянии я извлек телефон и, бросая отрывистые взгляды на пустынное шоссе, принялся листать телефонную книгу. И нашел! Поэт Шура Марашко – вот человек, созданный для решения нестандартных проблем.
Он всегда вызывал у меня зависть всех оттенков. Обладая довольно невзрачной внешностью и – частично лысиной, поэт Шура славился отменной скоростью съема девчонок. Это удавалось ему благодаря уникальной особенности – он врал.
Не обманывал, не корыстно лгал, а вдохновенно и без всякой пользы для себя выдумывал. Его классические истории были изящны. Марашко мог начать «У нас кончилось пиво» и закончить «А над всем этим пролетает НЛО». Определить, где он перешагнул тонкую границу между бытовой реальностью и феерическим миром фантазии, не представлялось возможным. Он мог врать с первого слова (никакого пива и в помине не было в истории), а мог быть честным до конца (черт его знает, а вдруг и пролетало над ним какое-нибудь заблудшее НЛО?). Это был талант охмуряжа. Я ему не звонил уже года два, но Шура все уловил с полугудка.
– Все понятно, договорились, девчонок берешь? С меня шампанское.
В трубке фоном раздалось невнятное бормотание.
– Милая, – успокоил Шура, судя по всему, жену,- все в порядке. Cepera зовет меня на свадьбу. Он подался к сатанистам, поэтому бракосочетание состоится на заре. Тебя он не приглашает, потому что говорит, что ты не любишь групповых оргий…
Тут я въехал в зону неуверенного приема и не смог дослушать подробностей собственной свадьбы.
На нервах, самолюбии и решимости довести дело до безупречного конца я летел в Москву, но время летело еще быстрее.
В столицу мы въехали уже в начале одиннадцатого.
**
Давно я не была в Москве и уже забыла, что такое телепаться по кольцевой в начале рабочего дня. Пока Сергей уверенно лавировал в пробке, я начала соображать, почему мы так спешили. Я совсем забыла, что понятия «въехать в город» и «попасть домой» в случае Москвы могут быть разделены во времени на несколько часов. А регистрация у нас в три!
Правда, к тому моменту, когда мы добрались до квартиры, я уже была настолько измучена долгим сидением и выхлопными газами, что спешить не было сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
А еще раньше я чуть было не послал подальше свадьбу, Катю, будущую семейную жизнь и будущего сына. Катерина в упаковочном угаре заявила, что придется совершить пару ходок, чтобы привезти ее любимые цветы.
«Я же их тебе из Москвы пер!» – хотел я тактично напомнить некоторые подробности, но сдержался, вцепившись ногтями в ладонь, а зубами – в зубы.
Скрежет зубовный заставил невесту немного попритихнуть, но потом примчалась ее подруга с семьей и… но об этом я уже рассказывал.
Несмотря на все наши усилия, утром 27 мая мы были готовы пуститься в путь. План уже трещал, но еще держался: за девять часов мы вполне успевали попасть в Москву засветло, выспаться и подготовиться к церемонии.
Не знаю, что и как произошло. Я гонял всех, невзирая на возраст и состояние здоровья. Все уже было, в принципе, погружено. Все были, в принципе, готовы. Но выехали мы только в полдень.
Нет, вру, в полдень мы сели в машины, но тут выяснилось, что Машка хочет ехать с Наткой, Катя – с Таней, а Натка с папой.
– Отлично,- мрачно предложил я, – а я хочу ехать с Димосом. Все садимся в его машину и едем.
По лицу Кати стало ясно, что она всерьез рассматривает такую возможность.
– А моя машина? – наконец заметила она подвох. – Кто ее поведет?
– А зачем? Все равно там одно барахло.
Еще через час истерик, решений никуда не ехать или ехать к маме мы все-таки тронулись в путь. И тут же остановились.
– Сережа! – схватила меня за руку Катя. – Ты не видел мой пакет с лекарствами?
Я застонал и уронил голову на руль.
**
Ну, во-первых, перед дорогой беременной женщине нужно было выспаться. Ия совершенно не понимаю глупых наездов на тему: «Уже девять, а мы собирались в восемь выехать». Кто.собирался? Я, например, не собиралась.
Во-вторых, если бы у меня спросили, когда мы выедем, я бы сразу ответила, что не раньше двенадцати. Это настолько очевидно, что даже не требует объяснений. Просто не могут шесть человек, среди которых двое детей, одна беременная женщина и два мужика с похмелья, собраться раньше. Это опытный факт.
С утра Таня с Димой и Наткой поехали домой собираться, потом мы пили кофе «на дорожку», потом я внезапно сообразила, что уезжаю из квартиры неизвестно на сколько и нужно поотключать все электроприборы, потом пришла мама и мы прощались. Если бы Сергей так не кипятился, то мы бы спокойно вышли в час дня и поехали, а он всех подгонял, нервничал, путался под ногами и в результате выпер нас из дома в двенадцать.
Мы возвращались три раза. Первый – за лекарствами (зря, они нашлись в багажнике у Тани), второй – за Машкиным тигриком (не зря, но потратили на его поиски двадцать минут, он завалился за кровать), а третий – за Димиными правами, которые он вчера неизвестно где забыл. Вернулись к нам, потому что к нам было ближе ехать, а права нашлись у Димы дома на тумбочке, куда мы поехали после того, как не нашли их у нас.
На радостях мы сели пить кофе и кормить детей, потому что было три часа дня и детям пора было обедать. Собственно, обедать пора было всем, но Сергей по непонятным мне причинам есть отказался. И вообще отказался выходить из машины. А я решила с ним не спорить, чтобы не начинать семейную жизнь со скандалов.
После еды дети решили поспать, и мы устраивали им домики на задних сидениях, чтобы было мягко и удобно.
Выехали в пять, причем мы с Таней и Маша с Наткой мгновенно отрубились – у нас был трудный день, и мы понадеялись на то, что мужики не заблудятся и мы не проснемся где-нибудь под Таганрогом.
Проснулись на границе. Надутый таможенник настоятельно требовал у меня паспорт под надуманным предлогом, что я – хозяйка машины.
– Я есть хочу, – заявила Машка, высунувшись в окно. – Где Натка?
– Сейчас приедет, – ответила я. – А где мой паспорт?
– А где мы? А что хочет этот дядя? – не унималась Маша.
– Дядя хочет паспорт.
– А зачем?
– Где мой паспорт?
– А зачем, мама?
– Посмотреть. Ты не видела мой паспорт?
– Видела. Дома. В шкафу. Я похолодела.
– Машенька, в каком шкафу?
– В стенном. Там где все документы. А зачем?
– Что зачем?!
– Зачем дяде паспорт?
– Спроси у дяди.
– Я стесняюсь, сама спроси.
Весь этот диалог происходил, естественно, при открытом окне и уже изрядно озверевший «дядя» готов был нас покусать.
– Где ваш паспорт? – рявкнул дядя.
– В шкафу… – хором ответили мы с Машей.
И тут произошло то, за что я Сергея готова была просто убить. Он преспокойно достал мой паспорт из кармана и протянул его представителю закона.
– Я его забрал, – заявил Сергей. – Интересно было, вспомнишь ты о нем или нет.
Мой вопль перекрыл визг подъехавшей Натки.
– Машка, привет! А что это за дядя? А чего вы здесь стоите? А я есть хочу! А ты? А что дядя хочет?
– Дядя хочет мамин паспорт, – объяснила умная Маша.
– А зачем?
– Не знаю. Я сама спросить стесняюсь, а дядя не говорит. А мама кричит. А паспорт в шкафу. А Москва скоро? А как вы ехали? А мы всю дорогу спали. А давай вместе ехать. А долго мы еще будем стоять? А давай играть в догонялки!
– Проезжайте, – проскрипел таможенник.
– Куда? – хором спросили дети.
Выехали мы в 17:14. Судя по всему, предстояла бессонная ночь за рулем. Где-нибудь на трассе можно было сделать остановку, кемарнуть минут сорок – и вперед. Этому отличному способу снимать сонливость меня обучили еще в универе, когда нужно было освоить материал семестра за две бессонные ночи.
Катя решила проблему сна быстрее и надежнее – засопела сразу же по выезде на трассу. Машка от нее не отстала. Я наворачивал версты и понимал, что злость никуда не улетучилась. Наоборот, чем слаще сопели на заднем сиденье, тем ожесточеннее впивались в руль мои пальцы. Временами я настолько распалялся, что непроизвольно переходил на скорость 140 и выше. Машинка, вовремя отремонтированная и настроенная, с удовольствием подчинялась кнуту… то есть педали газа, а вот Димое тут же принимался названивать по телефону и предупреждать, что вдоль дорог притаились стаи гаишников. Я сбрасывал скорость, но потом начинал думать о несправедливости распределения семейных обязанностей и снова жал на педаль. Кто-то наверху берег меня в этот день (может, у него тоже проблемы с супругой?): до границы мы доехали без приключений. Один постовой с радаром нам попался, но я был слишком погружен в раздумья, у гаишника оказалась плохая реакция, а Димос благоразумно шел за мной вплотную. Собственно, именно он и рассказал мне по телефону, что пять минут назад мы пронеслись на скорости 150 километров в час мимо ошалевшего милиционера. Бедняга даже радар поднять не успел. Кажется, я при виде его еще скорость увеличил (тоже Димос рассказал). Вот гаишник и решил – раз так шибко едут, значит, имеют право.
На границе пришлось притормозить и даже остановиться. Очень толстый и очень недовольный страж рубежа неторопливо производил досмотр. Его величественными усилиями на совершенно пустой дороге образовалась очередь из трех машин.
– Стр лнт Бур-бур-бур,- представился он, отогнав от козырька невидимое насекомое. – Документы, пожалуйста.
На каждый документ у Бур-бур-бура уходило по пять минут. И чем дальше продолжалась проверка, тем более постным становилось лицо постового («постный – постовой», не случайное созвучие!). На техпаспорте проверяющий встрепенулся.
– Машина-то не ваша! – сообщил он мне голосом государственного прокурора Вышинского.
– Жены, – согласился я.
– Предъявите! – скомандовал Бур-бур-бур.
– Вот, – я сделал широкий жест, указывая на заднее сиденье.
Получилось забавно. Дело в том, что Катя умудрилась развернуться к миру… словом, не лицом, а совсем наоборот. По-моему, стр лнт воспринял это как оскорбление.
Раздувая ноздри, он обошел машину и постучал в стекло задней правой дверцы.
– Гражданочка!
На сиденье началось бормотание и шевеление.
– Ваш паспорт! – продолжал Бур-бур-бур.
Катя выпрямилась, зевнула и посмотрела на меня.
– А чего стоим?
Я показал глазами причину задержки. Катя секунд пять поглазела на багрового стража, еще раз зевнула и, сказав «А!», собралась укладываться.
– Ваш паспорт! – рявкнул милиционер. Катерина нахмурилась. Женская интуиция подсказывала ей, что этот человек что-то от нее хочет.
– Есть у вас паспорт или нет?!
– Он хочет мой паспорт, – Катя снова повернулась ко мне.
Я кивнул.
– А где же он? – будущая супруга упорно не желала разговаривать с посторонним мужчиной, не представленным ей.
– В шкафу! – сообщила Машка и разразилась образцово-показательным зевком.
Уму непостижимо, почему в течение следующих пяти минут толстого постового не хватил апоплексический удар. Я, наоборот, искренне веселился, наблюдая за попытками Кати вспомнить то, чего она и в нормальном-то состоянии не могла удержать в памяти. Заметив, что Бур-бур-бур потянулся за рацией (видимо, диктовать последнюю волю), я с некоторым сожалением извлек из внутреннего кармана Катин паспорт.
Окончание комедии проходило при скоплении зрителей – Димос с Татьяной и Наткой приняли живейшее участие в представлении.
Когда мы отъехали от поста достаточно далеко, я притормозил, чтобы отсмеяться. Вскоре я понял, что сзади меня не поддерживают.
– Эй, ты чего? – напрягся я, увидев плотно сжатые губы (господи, а Машка-то откуда научилась?).
– Очень смешно, – ответила Катя, – обхохочешься. Я, как дура, волнуюсь, а он… Маша, вылезай. Дальше поедем с Наткой и тетей Таней, как и планировали.
Оставшись один, я открыл дверцу и с наслаждением плюнул на асфальт.
**
Чтобы не дай бог ничего не рекламировать, я не буду говорить название мультика, но те, кто его видел, сразу узнают это милое животное, спрашивающее с заднего сидения:
– Мы уже приехали?
– Мы уже приехали?
– А теперь приехали?
– А сейчас?
В нашем случае милых животных было два – Маша и Наташа. Объяснить им, что мы только-только проехали полдороги, было невозможно. Девочки вежливо выслушивали информацию и интересовались:
– А мы уже приехали? Первым озверел Дима.
– Все, перекур. У ближайшего островка цивилизации останавливаемся и меняемся машинами. Пусть теперь Сергей объясняет, приехали мы или не приехали.
Островок оказался очень симпатичным, в центре стоял придорожный отель, а вокруг было место, где можно погулять. Изрядно проголодавшийся Дима ломанулся внутрь и вылетел оттуда с криком:
– Побежали быстрее, там кормят.
Через час мы сидели за столиком и сыто отдувались.
– А можно у вас снять номер? – поинтересовался осоловевший Дима.- Девчонки у нас свои. По две на нос. А вот у него (кивок в сторону Сергея) возможно и три…
– Можно, – вежливо ответил официант.
– Отлично! Тогда бутылку красного сухого и водки два по сто. Чего ехать на ночь глядя? Правда, Сергей?
Сергей глухо застонал.
Еще через час Димос с Серегой у нас в номере пели детям колыбельные в стиле рок, потом в стиле кантри, потом джазовые колыбельные. Последнее, что я помню, были слова Димы:
– Не грузись. Завтра в шесть встанем и погоним. Дома перед свадьбой еще и отоспаться успеете!
Мы в шесть не встали. Мы в шесть уже выехали. Каким образом Сергею это удалось, я так и не поняла, но когда я очнулась, мы уже были в машине, причем машина уже ехала.
– Звони своей Наташке, – Сергей протянул мне телефон.
– Зачем?
– Нам свидетели нужны. А она все-таки имеет к нашей свадьбе самое непосредственное отношение. Всю жизнь буду ей благодарен… – процедил жених сквозь зубы, обгоняя какую-то машину на скорости 150 км/ч.
Наташка выслушала меня без эмоций, сказала, что все запомнила (время и место), и положила трубку. Сергей позвонил своему старому приятелю Марашко, и он тоже пообещал быть на месте вовремя.
Жених посмотрел на часы, взвыл и наддал.
Самое смешное, что на подъезде к Москве, то есть в одиннадцать часов утра, мне позвонила Наталья и сказала, что ей приснилось, что звонила я и пригласила ее на свадьбу. Была страшно озадачена тем, что ей это не приснилось. Обещала быть.
Нужно было доставлять Катю с Машкой багажом. С вечера погрузил бы их в багажный вагон вместе с манатками, сам на самолет – и выспался бы, и подготовил почву, и организовал свадьбу.
А так пришлось ночевать где-то на полдороге, спать вполглаза, вскакивать каждые полчаса… Мне все время казалось, что мы вот-вот опоздаем. Сотка водки, принятая накануне в компании с Димосом, перегорела в недрах моей нервной системы без остатка. В пять утра я не выдержал и принялся поднимать попутчиков (а заодно и весь отель). Попутчики гундели, но что они могли противопоставить моей целеустремленности?! Я решил жениться, и собирался сделать это по-человечески, а не на бегу. Все должно было пройти как полагается: невеста в белом платье, я в костюме (не забыть погладить!), гости, свидетели…
Я охнул. Свидетели! У нас же нет свидетелей! Когда и где мы их найдем? У нас у самих времени будет с гулькин ох! «Не паниковать, – я взял себя в руки, несмотря на то, что в них уже был зажат руль, – есть две проблемы. Во-первых, мы рискуем опоздать, во-вторых, нужно срочно найти свидетелей. Насколько я помню, это должны быть граждане России. Или нет? Если нет, то Татьяна с Димосом сойдут. А если да? Выяснять эти детали перед носом регистраторши?»
Чтобы успокоиться, я еще поддал газку. Две проблемы. Следовательно, нужно два решения. Лучше одно, которое позволит убить сразу всех зайцев. Чтобы не отвлекаться, я пер по осевой. Сзади отчаянно мигал фарами Димос. Ничего, потерпи, видишь, я проблему решаю.
Значит, свидетели и время… как их аннигилировать? А впрочем, чего я напрягаюсь? Свидетелей мы найдем прямо сейчас, по телефону. А они пускай бегут в загс и сорвут там какой-нибудь стоп-кран, чтобы карета счастья не укатила без нас. Катя вызвонит свою подругу Наталью (та все заварила, пусть и расхлебывает!), а я… тоже кому-нибудь позвоню.
Невесту растолкать удалось довольно быстро. Она была так поражена самим фактом перемещения в автомобиль, что безропотно позвонила подруге и быстро добилась от нее согласия. Я тем временем пытался сообразить, кто из моих московских друзей может пригодиться в такой странной ситуации. В отчаянии я извлек телефон и, бросая отрывистые взгляды на пустынное шоссе, принялся листать телефонную книгу. И нашел! Поэт Шура Марашко – вот человек, созданный для решения нестандартных проблем.
Он всегда вызывал у меня зависть всех оттенков. Обладая довольно невзрачной внешностью и – частично лысиной, поэт Шура славился отменной скоростью съема девчонок. Это удавалось ему благодаря уникальной особенности – он врал.
Не обманывал, не корыстно лгал, а вдохновенно и без всякой пользы для себя выдумывал. Его классические истории были изящны. Марашко мог начать «У нас кончилось пиво» и закончить «А над всем этим пролетает НЛО». Определить, где он перешагнул тонкую границу между бытовой реальностью и феерическим миром фантазии, не представлялось возможным. Он мог врать с первого слова (никакого пива и в помине не было в истории), а мог быть честным до конца (черт его знает, а вдруг и пролетало над ним какое-нибудь заблудшее НЛО?). Это был талант охмуряжа. Я ему не звонил уже года два, но Шура все уловил с полугудка.
– Все понятно, договорились, девчонок берешь? С меня шампанское.
В трубке фоном раздалось невнятное бормотание.
– Милая, – успокоил Шура, судя по всему, жену,- все в порядке. Cepera зовет меня на свадьбу. Он подался к сатанистам, поэтому бракосочетание состоится на заре. Тебя он не приглашает, потому что говорит, что ты не любишь групповых оргий…
Тут я въехал в зону неуверенного приема и не смог дослушать подробностей собственной свадьбы.
На нервах, самолюбии и решимости довести дело до безупречного конца я летел в Москву, но время летело еще быстрее.
В столицу мы въехали уже в начале одиннадцатого.
**
Давно я не была в Москве и уже забыла, что такое телепаться по кольцевой в начале рабочего дня. Пока Сергей уверенно лавировал в пробке, я начала соображать, почему мы так спешили. Я совсем забыла, что понятия «въехать в город» и «попасть домой» в случае Москвы могут быть разделены во времени на несколько часов. А регистрация у нас в три!
Правда, к тому моменту, когда мы добрались до квартиры, я уже была настолько измучена долгим сидением и выхлопными газами, что спешить не было сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17