– Я ненавижу тебя, – выдавила она, всхлипывая. – Это совсем не то, что я хотела.
– И не то, чего хотел я. В этом мы с тобой солидарны. Но такова воля твоего старика. Мы оба основательно влипли.
– Но все еще можно исправить, – возбужденно заго­ворила она; сейчас как никогда сильно звучал ее британский акцент, приобретенный во время учебы в частной школе-пансионате в Лондоне. – Позволь мне выйти из машины. Я вполне самостоятельный человек и смогу отыскать дорогу домой.
– И как ты намерена действовать? – спросил Джо. – Денег у тебя нет, да и паспорт у меня в дипломате.
– Выход есть всегда, – мрачно заметила девушка. – Ты даже представить не можешь, как легко обвести вокруг пальца чиновников.
Джо присмотрелся к девушке попристальнее.
– Вообще-то я думал, что тебе требуется мое покрови­тельство.
– Ха!
Удивительно, как быстро высохли ее слезы!
– Мой отец – жаждущий славы тиран, решивший, что сумеет заставить меня действовать согласно его воле. Я не хочу уподобляться его лакеям, которые всегда…
Девушка внезапно замолчала.
– Эй, сказавший «А» да скажет «Б»! Мне уже стало интересно.
Девушка бросила на Джо быстрый взгляд и, отвернув­шись к окну, решительно заявила:
– Большего я сказать не могу.
– Скандал в благородном семействе, – пробормотал Джо и, откинувшись на сиденье, закрыл глаза.
Машина продиралась сквозь уличный поток. Все шло привычным чередом.
Двадцать четыре часа назад он еще был в аэропорту в Восточной Европе, ждал своего рейса. Шесть месяцев он прочесывал окрестности в поисках человека, который мог бы принести мир в страну, еще недавно входившую в «не­рушимый блок социалистических республик», но безрезуль­татно. Соседствующая с Югославией страна имела немало общего со своими терзаемыми войной соседями. Люди поопытнее Мак-Марпи давно оставили поиски, но Джо не сдавался.
Он всегда принимал сторону побежденных. Он был из тех, кто забавлял соперника, падая в нокдаун от первого удара, кто ставил на самую старую лошадь на бегах и вся­кий раз удивлялся тому, что чуда не произошло. Если бы он жил во время Гражданской войны, он связал бы свою судь­бу с Конфедерацией, даже если бы был рожден к северу от линии Мэйсона – Диксона. И в этом его донкихотстве было что-то очень благородное, что говорило о нем больше, чем могли бы сказать любые слова.
Но в конце концов даже Джо вынужден был признать поражение и решить, что настало время возвращаться домой.
Мысленно он был уже в Штатах, предвкушал горячий душ и холодное пиво и вдруг, словно по волшебству, очу­тился в полуразрушенном бомбами доме в центре города женатым на неприметной восемнадцатилетней девушке, ко­торую он никогда не знал прежде.
Джо был журналистом и привык оперировать фактами. Голые факты и поменьше эмоций. Но даже он с его опытом испытывал некоторые затруднения, стараясь уложить изве­стные факты в логическую цепь.
– Я здесь с декабря, Рик, а ты за все это время ни разу не дал о себе знать. Почему в таком случае не до­ждаться, пока я не поднялся бы в воздух?
– Речь идет о безопасности. Джо удивленно приподнял бровь,
– О чьей безопасности? Твоей?
– Нет, – ответил друг Джо, который мог бы быть королем. – О твоей.
– Наверное, можно было бы найти другой путь и дру­гого парня. Я приехал сюда, чтобы получить твой рассказ, а не твою дочь.
– Марина в большой опасности. Ей жизненно необхо­димо бежать в твою страну.
– Тогда я возьму ее с собой, – сказал Джо. – Я поселю ее в своей квартире. Если хочешь, я могу поместить ее в пансион для благородных девиц, но только не застав­ляй меня на ней жениться.
– Ты – моя последняя надежда.
– Я не хочу быть ничьей последней надеждой. Ты что, не помнишь? Я пью слишком много пива, курю слишком много. Я напыщенный, самоуверенный сукин сын, к тому же…
– Неженатый.
– Разведенный.
Черт, шесть лет прошло, могло бы уже и перестать болеть.
– Обстоятельства сложились для тебя не лучшим об­разом. Я все это очень хорошо понимаю, но факт остается фактом: когда-то давно я спас твою жизнь, а теперь прошу спасти жизнь моей дочери. По-моему, вполне справедливый обмен.
– Надеюсь, ты не для этого меня сюда привез?
– Сделай то, что я прошу, и я буду твоим должником всю оставшуюся жизнь.
Джо схватил старого друга за плечи:
– Полетим вместе! Бери дочь, бери свою корону и скажи «прощай» этим краям. Та страна, которую ты лю­бил, канула в Лету. Ничего не вернуть. Подумай о себе.
– Я не могу. Все, о чем я тебя прошу, это присмотреть за Мариной, пока не рассеются тучи. Я потерял ее мать в этой гражданской войне и не хочу потерять своего един­ственного ребенка. Ты должен меня понять как никто другой…
Мужчины молчали. Казалось, сказанные ими слова об­ретали плоть. Джо вытащил из кармана пачку сигарет и предложил другу закурить.
– Смертоносные штуки.
– Такова жизнь. Беспощадная вещь.
Для Джо слова эти были выстраданной истиной. Он сполна прочувствовал беспощадность жизни несколько лет назад одним ясным летним утром.
Колесо попало в яму на дороге, машину подбросило, и Джо, очнувшись от воспоминаний, повернулся к жене.
– Не смотри на меня, – сквозь зубы процедила де­вушка. – Мне это не нравится.
– И мне не особо по вкусу то, на что я смотрю.
Джо сказал правду. Непонятно было, как у двух таких ярких и красивых людей, как Рик и его покойная жена, могла родиться столь невзрачная дочь. Тусклые каштано­вые волосы, абсолютно прямые. Ни в овале лица, ни в форме губ и носа не было ничего запоминающегося. Ма­ленькая, не больше пяти футов роста, она была одета в защитного цвета штаны и мешковатый бежевый свитер. Трудно было воспринимать ее как женщину, скорее она выглядела как непослушный ребенок, нуждавшийся в хоро­шей взбучке.
Господи, неужто эта девочка – его жена?
– Безбожник, – прошипела она, – скажи, сколько мой отец заплатил тебе, чтобы ты на мне женился?
– Деньги не в цене в Форт-Ноксе, дитя мое, я оплатил старый должок.
– Ба! Неужто снова та снежная лавина? Это было бог знает сколько лет назад.
– Весьма милая история. Не хочешь ли послушать ее, детка?
– Да я лучше землю стану есть.
– Напрасно. В ней есть все, чего не хватает современ­ным романам: захватывающий сюжет, обилие приключений, в меру сентиментальности и счастливый конец. Мальчик король спасает ребенка из Бруклина от неминуемой смерти во льдах на лыжной трассе в Колорадо. Все будут рыдать, уверяю тебя.
– Я – исключение.
– Это лишь потому, что ты уже слышала эту историю раньше.
– Я не хочу больше разговаривать.
– Я тоже.
Через десять минут таксист подвез их к зданию на За­падной Семьдесят второй улице, где у Джо была квартира. До того как Джо успел вытащить бумажник, девушка вы­скользнула из машины и рванулась наперерез движению, едва успев увернуться от автобуса. Надо было держать ухо востро с этой девочкой. Скинув туфли, она помчалась вниз по улице. Джо пустился в погоню.
Когда-то он был чемпионом школы по бегу, и теперь прежние навыки оказались кстати. Едва не сбив с ног двух пожилых дам, изящно миновав женщину с коляской, он все же врезался в парня, читавшего журнал возле киоска. И тут Джо потерял разбег, пытаясь разглядеть привлекшую его внимание обложку журнала «Тайм». В какой-то момент ему даже показалось, что на него смотрит его первая жена.
Держись, Мак-Марпи. Ты уже потерял жену номер один и теперь рискуешь потерять жену номер два, если не прибавишь ходу.
Марина уже почти добежала до Центрального парка, когда Джо нагнал ее.
– Пусти! – завопила она, отбиваясь от него своими маленькими грязными ножками. – Чудовище! Скотина!
Джо перехватил ее поперек туловища, стараясь спасти от пинков жизненно важные органы.
– Если ты не заткнешься, я… Девушка завопила пуще прежнего:
– Меня держат против воли! Помогите!
Бедняжка не понимала, что находится в Нью-Йорке. Две женщины о чем-то пошептались, но, когда парень в тенниске остановился понаблюдать за представлением, по­спешили ретироваться.
– Мы женаты, – сообщил ему Джо, вскинув упираю­щуюся девушку на плечо. – Молодожены.
Парень кивнул так, будто объяснение показалось ему исчерпывающим, и пошел своей дорогой.
На Манхэттене такой номер не сошел бы ему с рук. Джо понимал, что его новая жена на этом не остановится. Стоит ему на минуту оставить ее одну, как она повторит попытку. Ни побриться спокойно, ни зубы почистить…
– Ты не сможешь держать меня пленницей вечно, – прошипела девушка, продолжая колотить Джо по спине.
– Я подумываю о приобретении кандалов, – ответил Джо. Автобус остановился на углу, забирая пассажиров с ос­тановки. Пока никто не вмешивался.
– Я узница совести! Меня удерживают по политиче­ским мотивам! – продолжала девушка. – Это противоза­конно!
– Ты не можешь отличить супружество от тюрьмы? В чем-то ты права, детка.
Между тем автобус тронулся с места, огибая угол, на котором их ждал таксист. Плакат с улыбающимся женским лицом был приклеен к заднему стеклу. Белоснежные зубы, светлые в медовый отлив волосы, лазурно-синие глаза.
Эта женщина здорово напоминала Кристину, но только какую-то обезличенную.
Надпись на плакате гласила;
СПЕШИТЕ ВИДЕТЬ! КРИСТИНА КЭННОН!
– Господи, – пробормотал Джо, ошалело глядя вслед удаляющемуся автобусу.
Его Кристина? Он знал, что она в Калифорнии и что дела у нее идут отменно, но такого он не ожидал!
– У меня кровь к голове прилила, – бросила через плечо его новая жена. – Немедленно поставь меня на ноги.
– Попридержи лошадей, детка. Я хочу купить журнал. Джо со своей ношей на спине подошел к газетному киоску.
– «Тайм», – бросил он продавцу.
– Не тяжело? – участливо спросил киоскер.
– И не спрашивайте.
Джо прижал журнал подбородком и, одной рукой при­держивая девушку, другой пошарил в карманах в поисках американской валюты.
– Ох! – простонала Марина, лягнув его коленом в грудь. – Это невыносимо!
Джо протянул продавцу две серебряные монеты по пять­десят центов.
– Кто она? – спросил киоскер. – Ваша дочь? Джо не стал дожидаться сдачи. Еще немного, и его арестуют за подрыв моральных устоев.
– Клади сумки назад в багажник, – приказал он так­систу, который наблюдал всю сцену издали с тем же непро­ницаемым лицом.
Джо запихнул Марину на заднее сиденье, затем залез сам, и вовремя: еще минута – и все повторилось бы сначала.
– Мне очень не хочется делать это, детка, но ты меня вынуждаешь.
Глаза девушки расширились, она прижалась к сиденью так, словно Джо действительно собирался надеть на нее кандалы.
– Ты поклялся отцу, что не тронешь меня и пальцем.
– То, что я задумал, куда хуже, чем добрая трепка, – сообщил Джо, когда водитель занял свое место. – Я везу тебя в Нью-Джерси.
– Грустно, – пробормотала Кристина, откусывая по­лурастаявший батончик шоколада, который отыскался на дне ее сумки. – В самом деле грустно.
Восходящая телезвезда вынуждена была довольствоваться лежалым «Милки вэй» и пакетиком жареного арахиса – остатками угощения на борту самолета. Другой еды на ужин не было.
Как могла она забыть о таких насущных вещах, как пища и средства передвижения? Она позаботилась о том, чтобы не отключали телефон, и электричество. Она органи­зовала поставку всего офисного оборудования, включая бу­магу для факса и лазерного принтера. К сожалению, все остальные аспекты бытия как-то ускользнули от ее созна­ния. Завтра придется взять в аренду машину, а затем от­правиться за покупками.
Кристина начала привыкать к тому, что другие люди обеспечивают ей безбедное существование, но только сей­час, оказавшись в квартире с пустым холодильником и без машины, она поняла, как далеко продвинулась за последние шесть лет, с тех пор как в последний раз спала под этой крышей. На прошлой неделе, разговаривая с голливудским продюсером, она произнесла буквально следующее: «Я попрошу своих людей связаться с вашими людьми», – и тут же легла на стол, скорчившись от смеха. Служащие создан­ной Кристиной компании с вежливым вниманием смотрели на нее. Никто не решался изобразить улыбку. Джо, навер­ное, покатился бы со смеху. Ничто не веселило его больше, чем абсурдные ситуации, уязвляющие чье-либо непомерно раздутое самолюбие.
Кристина доела орешки, затем пошла на кухню за во­дой. Уже в шестой раз за сегодняшний вечер она вспомнила своего бывшего мужа. Впрочем, тому было весьма простое объяснение: как она могла не думать о Джо, находясь в доме, в котором они собирались жить долго и счастливо?
Трубы протяжно загудели, стоило ей открыть кран. Водопроводчик как-то предупредил ее, что здесь многое придется менять. «Однажды вы откроете кран, но из него не вытечет ни капли», – предсказал он.
Но они не прислушались ни к этому предупреждению, ни к тем тревожным сигналам, которые подавал их брак, прежде чем окончательно развалиться. А если и прислушивались, то никогда не говорили об этом вслух. Как будто проблема исче­зает оттого, что ее замалчивают. Но они умели притворяться, будто ничего страшного не происходит, и даже улыбались тог­да, когда их сердца разрывались на части.
Со стаканом воды в руке Кристина не спеша побрела в гостиную. Слейд лежал все в той же позе: распростертый на спине, одну ногу свесив с дивана. Голова его была повер­нута набок, он спал, уткнувшись лицом в подушку. Удивительно, как он вообще мог дышать. Ему, должно быть, было чертовски неудобно в этой позе, в тесных джинсах и теплом свитере. Как бы там ни было, от такого рода не­удобств еще никто не умер.
Кристина присела на подлокотник дивана и, глядя на спящего Слейда, спросила:
– Ну как, чувствуешь себя завсегдатаем салонов клаб-класса?
Неизвестно, знаком ли был с этим термином Слейд, но он встрепенулся и открыл глаза. Прядь волос упала ему на глаза, и Кристина наклонилась, чтобы убрать ее с лица молодого фотографа. Волосы, оказались неожиданно мягки­ми и шелковистыми. Лоб был прохладен. Кристина прислу­шалась к своим ощущениям, ожидая, что хоть что-нибудь в ее душе отзовется, но так ничего и не дождалась.
Ну пусть не вспышка страсти, пусть хоть какая-то теп­лая приятная волна, крохотный огонек. Что-нибудь, что напомнило бы ей о существовании другой Кристины Кэннон, Кристины – женщины, а не карьеристки, отчаянно карабкающейся вверх по скользким ступеням профессио­нального роста.
– Проклятие, – пробормотала она.
Совсем ничего. Неспособная найти замену любви в физи­ческом влечении, прекрасно сознавая, что последнее гораздо крепче и живучее первого, она оставалась бесчувственной.
Для Джо не было секретом, что он плохо ориентируется на местности, но, признаться честно, такого позора он не ожидал. Они уже почти доехали до Принстона, когда он вспомнил, что впереди должны быть горы, а не заросшие плющом холмы.
– Здесь где-то должна быть развязка, – сообщил Джо водителю, когда на обочине показался подсвеченный фарами их автомобиля указатель на Хакетстаун.
Шофер свернул направо с главной дороги.
И тут Джо с неожиданной ясностью вспомнил все. Банк напротив церкви, пиццерию на углу. Разбитую, в колдоби­нах улицу, ведущую вверх, к их дому на холме. «На этой чертовой дороге мы себе все внутренности отобьем», – сказал он как-то Кристине в сердцах – машину нещадно трясло. «Пустяки, – беспечно ответила она, – когда мы разбогатеем, наймем рабочих, всего-то проблем».
Пять минут спустя они с Мариной уже стояли на холме, провожая взглядами огни нырнувшего в ночную тьму авто. Ее парусиновый мешок покоился на его видавшем виды кожаном чемодане у входа в дом. Джо и пальцем не ше­вельнул, чтобы занести вещи в дом.
– Это ведь твой дом, – несколько раздраженно заме­тила Марина.
– Да, мой.
Он знал, к чему она клонит, но из принципа не собирал­ся ей помогать.
– Тогда открой дверь.
– Не могу.
– Можешь. Достань ключ и вставь в замочную сква­жину.
– Ай да умница! Осталось только ключ найти.
– Ключ? Можно и без него. Я вскрою замок. Марина не бросала слов на ветер. Через тридцать се­кунд она распахнула дверь и жестом пригласила его войти.
– Ты уверена, что родом не из Бруклина? – не без восхищения спросил Джо.
Рик говорил, что его любимая дочка провела несколько лет в одной из дорогих частных школ-интернатов в Англии. Интересно, знает ли ее гордый папочка об умении дочурки вскрывать замки?
– Где ванная? – спросила Марина.
– За кухней, в заднем крыле.
Марина кивнула и пошла в указанном Джо направле­нии, не смущаясь отсутствием освещения. Хозяин дома при­нялся шарить рукой по стене в поисках выключателя.
– Какого дьявола, выключи свет! – донесся мужской голос из гостиной.
Мгновение – и Джо схватил говорившего за шиворот, поднял его и отшвырнул в угол. У парня был длинный нос, прическа под панка и такая поношенная одежда, какую не часто можно увидеть на людях, музейные экспонаты не в счет.
– У тебя есть десять секунд на то, чтобы объяснить мне, почему я не должен вызывать полицию, – с явной угрозой в голосе сообщил Джо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30