Хочу, чтобы вы понаблюдали за ним, — сказала Фернанда.
Детектив пообещал, что все будет исполнено в лучшем виде. И пошутил: выразил удовлетворение столь высоким ростом выслеживаемого: удобно будет работать!
После посещения палаты Рохелио Эрлинда и Роза, стоя в больничном коридоре, обменивались впечатлениями о состоянии больного. Обе находили, что ему явно лучше. Когда появился Рикардо, Эрлинда обратилась к нему с просьбой: ей хотелось ухаживать за Рохелио дома, когда его выпишут из больницы, как она однажды уже делала это.
Рикардо обещал, что Эрлинда получит эту возможность. Эрлинда ушла. Роза и Рикардо вполне дружелюбно поговорили о том, что вот, мол, где им теперь приходится встречаться.
Все было нормально до тех пор, пока Рикардо не упрекнул Розу в том, что она хотела унизить его, заставив прождать больше часа в приемной.
Роза в ответ заметила, что врываться без спроса в чужой кабинет — тоже не больно благовидный поступок. И вообще, не пора ли им перестать выяснять отношения? Теперь, когда он живет душа в душу известно с кем!..
На этот выпад Рикардо отреагировал неожиданно. Он заявил, что и ему известно, с кем живет Роза. С этим докторишкой несчастным!
Розу это заявление отнюдь не смутило.
— А он, по мне, в самый раз!
Рикардо сделал равнодушное, скучающее даже лицо:
— Меня это не интересует. Ты свободна делать все, что хочешь.
— Например, что? — поинтересовалась Роза.
— Наладить свою жизнь, забыть обо мне, возненавидеть меня… — стал перечислять он.
И тут она, не замечая ненавидящего взгляда Леонелы, уже давно притаившейся в тамбуре, вдруг сказала едва ли не с прежним теплом:
— Я совсем не ненавижу тебя, Рикардо. Я желаю тебе только счастья. А не этой жизни с жабищей злобной под боком.
Такого Леонела вынести не могла. Она вышла из своего укрытия и, подойдя к Розе, сказала:
— Полощи свой грязный рот, прежде чем говорить обо мне, дикарка!
Роза не потеряла самообладания.
— Хороший совет: и до и после твоего имени полоскать рот. Да и зубная щетка не помешала бы!
Леонела обратила свой взгляд на Рикардо.
— И эта женщина имеет право находиться рядом с тобой? Он сурово одернул ее:
— Эта женщина — Роза Гарсиа. И побойся Бога, вспомни, где ты находишься!
Роза и Рикардо посмотрели друг на друга. Она пошла к выходу. Он — в палату Рохелио. Леонела осталась одна посреди коридора. Она еще попробовала окликнуть мужа, но он не остановился. «Проклятая! Дикарка! Колдунья, — бормотала про себя Леонела. — Она заворожила его!»
…Поздним вечером, когда в доме Линаресов готовились ко сну, Леонела стала извиняться перед Рикардо за сцену в больнице.
Он сказал, что не намерен продолжать этот разговор, потому что устал и хочет спать.
— Хорошо. Пойдем спать, — покорно предложила она. На это Рикардо заявил, что намерен спать один в комнате
Рохелио. Когда же Рохелио вернется, он переберется в другую комнату. Во всяком случае, ей предстоит остаться в их комнате одной.
Агустин Кампос нередко бывал в богатых домах. Собственно, только в богатых домах он и бывал: бедным его услуги были не по карману.
Хотя очень может быть, что бедным тоже случалось желать кому-либо смерти. Но одно дело — желать смерти ближнему, а другое дело — заказывать эту смерть.
Дамочка, с которой он нынче имел дело, не нравилась ему. Он был профессионал из числа лучших в своем деле. И он не испытывал никаких чувств по отношению к своим жертвам.
Более того, он считал своим долгом, отправляя их на тот свет, причинять им как можно меньше неудобств: они у него умирали быстро и без мучений. В этом состояло его профессиональное мастерство. И была у него фирменная марка, клеймо: маленькая дырочка, почти бескровная, — во лбу или на груди, напротив сердца, — это уж как сложатся обстоятельства.
Поэтому, когда заказчица заявила, что она хочет, чтобы жертва помучилась перед смертью, Агустин поморщился, как серьезный пианист, которого попросили сыграть «бамбу».
Мало того, эта ненормальная обязательно хотела сама наблюдать, как мучится перед смертью несчастная жертва. Она говорила об этом, прямо-таки задыхаясь от желания увидеть это.
«Садистка!» — подумал Агустин с отвращением. Он попробовал возражать, но дамочка попалась решительная и не терпевшая возражений.
Агустин, может, и отказался бы. Но работы в последнее время было немного. А семья у него немалая. Всех накорми и выучи. Выбирать не приходилось. Видя сомнения наемного убийцы, Дульсина спросила:
— Я что, непонятно изъясняюсь? Просто некоторым нравится, когда умирают сразу, а другим — когда мало-помалу.
— Хотите испытать сладость мести, — важно уточнил Агустин, желая показать, что и он не лыком шит и вполне может понять тонкого интеллигентного человека.
— Вот именно! — живо подтвердила Дульсина.
— И, значит, наблюдать, — задумчиво продолжал он.
— И наблюдать, — подхватила она. Он понял, что пора набавлять цену.
— Это, сеньора, сильно усложняет дело…
И тут в комнату вошел молодой человек спортивного типа.
— Помешал? — спросил он, с удивлением разглядывая Агустина.
— Тебе что-нибудь надо, Рикардо?
— Я просто хотел сказать, что Рохелио лучше.
Он снова посмотрел на Кампоса. И перевел взгляд на Дульсину.
— Какие-нибудь проблемы?
— Никаких. Это связано с Федерико.
— Тогда я пошел, — сказал Рикардо и вышел. Агустин решил не давать немедленного согласия. Он сказал, что ему необходимо несколько дней на размышление.
В храме было пусто. Каждый шаг отца Мануэля по каменным плитам пола отдавался гулом, и казалось, что пламя свечей дрожит от него.
Отец Мануэль к концу дня почувствовал себя очень усталым. Он с удовольствием думал о том, как тихо и спокойно проведет вечер. Но последняя исповедь очень взволновала его.
И теперь ему было не до отдыха. Исповедующийся, немолодой уже человек, сообщил священнику, что не знает, как поступить: он дал слово молодой женщине, ждущей ребенка, что ничего не сообщит отцу этого будущего младенца.
В то же время исповедующийся, садовник, служивший в доме сеньоры Паулетты Мендисанбаль, очень жалел незадачливого отца, — своего бывшего хозяина, — который даже не будет знать о том, что у него появится дитя.
Таким образом, с помощью совета отца Мануэля он хотел разрешить стоявшую перед ним задачу морального плана: что простительней — оставить в неведении относительно своего отцовства молодого человека или нарушить клятву, данную девушке, да еще такой уважаемой им, как Роза Гарсиа.
Имя это Себастьян произнес непроизвольно, думая о своем. Но, услышав его, отец Мануэль сам разволновался. Сразу же выяснилось, что речь идет о той самой Розе Гарсиа, которая служила в магазине его брата Анхеля.
Да, было о чем задуматься священнику церкви Святого Франциска.
Все-таки Рохелио и Роза, как ни старались, не могли не вспомнить в своих разговорах о Рикардо и Леонеле.
В последний раз Рохелио сказал, что Рикардо признался ему: он и Леонела спят в разных комнатах, и отношения у них чисто формальные.
— Он не любит Леонелу. Он ни разу не подошел к ней после свадьбы.
— Зато до свадьбы подходил, — мрачно заметила Роза. Но тут же поспешила добавить: — Да и не интересует меня дела Рикардо и этой жабы.
Однако разговор этот не прошел для Розы бесследно. Паулетта видела, что ее дочь чем-то озабочена, напряженно думает о чем-то. Она спросила об этом Розу, и Роза не скрыла от нее своего разговора с Рохелио.
— То, что Рикардо и Леонела не близки, дает тебе надежду, не так ли? — спросила Паулетта.
— Нет, мама, — ответила Роза. — Просто похоже, что Рикардо начинает приходить в себя.
Паулетте казалось, что доктор Лаприда серьезно увлечен Розой.
Правда, когда Паулетта спросила Хермана, есть ли у него сердечная привязанность, он ответил, что нет. Но, немного помолчав, добавил, что в такую девушку, как, например, ее дочь, он мог бы влюбиться в любую минуту.
Узнав, что Рохелио выписался из больницы, Херман позвонил Розе и напомнил ей, что теперь, наконец, они могут отужинать вместе.
— Я заеду за тобой?
— Когда скажешь, — ответила она. Он поблагодарил.
— За что ты благодаришь меня? — спросила Роза.
— За то, что ты впервые сказала мне «ты».
Они договорились, что он заедет за ней в девять вечера. Задолго до девяти Томаса и Паулетта наблюдали за тем, как Роза в полной растерянности стоит перед раскрытым шкафом, заполненным платьями и костюмами, не зная, что выбрать для вечера с Херманом Лапридой.
Одно платье соблазняло ее своей расцветкой, другое делало ее еще стройнее, третье казалось очень благородным.
Глядя на ее сборы, Паулетта вдруг спросила:
— Скажи, доченька, Херман очень нравится тебе?
Была Эрлинда настоящей медицинской сестрой или нет, но Рохелио должен был признать, что белый халатик ей очень шел. Смуглая кожа Линды выглядела на фоне белоснежной ткани как роскошный морской загар, приобретенный где-нибудь в Мансанильо.
Любуясь ее молодостью и здоровьем, Рохелио испытывал сильнейшее желание ласково дотронуться до ее гладко зачесанных волос: простая прическа эта придавала ее лицу невыразимую женственность и очарование.
Внимательные глаза Линды следили за каждым желанием выздоравливающего. Ее заботливые руки то подавали ему стакан лимонада, то протягивали очищенное яблоко.
— Дом Линаресов — это осиное гнездо, — пожаловался он ей. — Там я никогда не поправлюсь.
Линда предложила ему в качестве надежной обители свой бедный дом, где о нем будут заботиться.
Но Рохелио сказал, что в этом нет необходимости. Ведь он — обладатель собственного ранчо. Мог бы провести там месяц после выхода из больницы.
Эрлинда загрустила.
— Уедешь на ранчо, и больше я тебя не увижу. Я буду скучать по тебе.
— А тебе разве не хочется поехать со мной?
Линда сказала, что она, конечно, может быть полезна ему как сиделка. Рохелио отчаянно замотал головой.
— Ты нужна мне не как сиделка. Ты нужна мне как жена. Он осторожно взял ее руку и долго целовал ее. Эрлинда молча с нежностью смотрела на него.
НОВЫЙ УДАР
Пусто было за ужином в столовой Линаресов, Рикардо отказался есть, заявив, что сыт. Он собирался куда-то уходить, но прежде чем выйти из дома, напомнил Дульсине, что завтра Рохелио выписывают из больницы.
— Тебе надо перебираться из его комнаты, — сказала Дульсина.
Рикардо считал, что в этом нет необходимости: Рохелио домой не вернется, а поедет прямо на свое ранчо.
— На ранчо? — удивилась Дульсина. — Ему же нужен уход. Кто будет ухаживать за ним на ранчо?
— Медсестра Линда Гонсалес, — ответил Рикардо.
— Эта официантка? — подняла брови Дульсина. Рикардо спокойно ответил, что это пока она официантка, а скоро будет женой Рохелио.
— Ты… ты хочешь сказать, что Рохелио собирается жениться на девке с улицы? В нашем доме снова появится дикарка?! — зло вскинулась Дульсина.
— Нам с братом все равно, откуда человек. Важно, кто он.
— И вам не стыдно сознаваться в этом? Вы же Линаре-сы! — Дульсина была красная от возмущения перед этой неразборчивостью своих братьев.
Рикардо засмеялся и махнул рукой:
— Не мешает иногда и забыть об этом! Он ушел.
«Снова позор! Снова скандал!» — металась по столовой Дульсина, провожаемая сочувственными взглядами Леонелы и Леопольдины.
Несколько звонков подряд от частного детектива преследовали одну цель: доказать сеньоре Фернанде, что он честно делает свою работу и не спускает глаз с долговязого доктора Хермана Лаприды.
Однако ничего нового детектив сообщить пока не мог.
И вот сегодня наконец он звонил Фернанде с хорошей ли, плохой ли, но новостью: доктор Херман Лаприда находится в ресторане рядом с «Театром Маравилльяс». С ним очень красивая женщина, за которой до этого он заехал в особняк, принадлежащий сеньоре Паулетте Мендисанбаль.
Фернанда знала этот ресторан и тотчас отправилась туда.
…Роза и Херман обсуждали меню. Розе хотелось лангуста.
— А ты когда-нибудь его пробовала? — спросил Херман.
— А то нет! Огромного-преогромного!
— Где?
— На побережье. Мы были с Рикардо в Мансанильо. Упоминание о муже заставило Хермана нахмуриться.
Чуткая Роза немедленно это заметила и отменила лангуста. Пока она думала, чем бы его заменить, к их столику быстро подошла незнакомая Розе рыжая женщина.
— Надеюсь, ты рад меня видеть? — с улыбкой обратилась она к Херману.
— Ну еще бы! Какая приятная неожиданность, — усмехнулся доктор.
— Почему ты не познакомишь меня со своей дамой? Ваше лицо мне откуда-то знакомо, — сказала рыжеволосая красавица, с любопытством разглядывая Розу.
— Меня зовут Роза Гарсиа.
— Уверена, что мы с вами где-то встречались. Не могу вот только вспомнить где.
Незнакомка сказала, что не хочет им мешать, пожелала доброй ночи и удалилась. Она прошла через весь ресторан и села за столик, за которым все это время ждал, видимо, сопровождающий ее мужчина. Несколько минут Фернанда сидела молча, напряженно о чем-то думая. Потом легонько пристукнула кулачком по столику.
— Вспомнила! Вспомнила, откуда я знаю эту красотку! Это та замарашка, которая была женой Рикардо Линареса. Конечно, это она!
Фернанда снова посмотрела в сторону того столика, где сидели Роза и Херман.
— Надо отдать ей должное, Энрике, она сильно переменилась к лучшему… Откуда только она берет такие платья!..
Сначала казалось, что это обыкновенная простуда. Дивная погода, стоявшая в городе, внезапно сменилась пронизывающим ветром с порывами холодного дождя. И Себастьян, боявшийся за судьбу нового сорта голландских тюльпанов, высаженных им в саду Мендисанбалей, здорово промок и продрог.
К вечеру у него поднялась температура. А на следующий день жар повысился. Сердце с трудом справлялось с ним. Появились перебои. Себастьян почувствовал, что может и не одолеть болезни.
С каждым часом ему становилось все хуже. Похоже было, что он умирает, и Томаса не могла отказать ему в исполнении просьбы, высказанной им с трудом, сквозь хриплое, затрудненное дыхание.
Она набрала номер телефона Линаресов и попросила позвать сеньора Рикардо.
Как ни странно, Леопольдина тотчас узнала ее голос.
— Это звонит старая карга Томаса, с которой живет дикарка. ПрОсит позвать молодого господина Рикардо. Что ей ответить? — спросила старшая служанка у Дульсины.
— Скажи, что Рикардо нет. И пусть не смеет больше звонить сюда.
Леопольдина с радостью бы исполнила это приказание, если бы внезапно не появился Рикардо, слышавший последнюю фразу сестры и немедленно отобравший у старшей служанки телефонную трубку.
Услышав, что дон Себастьян умирает и хочет перед смертью сообщить ему нечто важное, Рикардо обещал, что обязательно приедет.
Как только он покинул гостиную, Леопольдина, возмущенно качая головой, сказала Дульсине:
— Ну до чего же хитрые люди!..
— Ты все еще хочешь скрыть от Рикардо Линареса, что носишь его ребенка?
Розе не хотелось говорить об этом.
— Ребенок будет носить мою фамилию, и дело с концом. Херман, улыбнувшись, сказал, что можно найти и другой выход. Она вопросительно посмотрела на него.
— Если уж ты собираешься дать младенцу мое имя, — продолжал Лаприда, — почему бы тебе не дать ему и мою фамилию?
Розу такое предложение застало врасплох. Она изумленно посмотрела на спутника.
— Зачем это?
— Совсем не для того, что тебе, может быть, пришло в голову. Если ребенок носит фамилию мужчины, это избавляет его от множества проблем в жизни.
Роза благодарно взглянула на Лаприду.
— Ты славный парень, Херман!
Он поинтересовался, что же она ответит ему на его предложение.
— Да ну! Еще подумают про нас… — улыбнулась она.
Себастьян и в самом деле выглядел умирающим. Рикардо наклонился ближе к его лицу, чтобы больному легче было говорить.
— Дон Рикардо, Бог, того и гляди, приберет меня… Он меня не поблагодарит за мое молчание…
— О чем вы, Себастьян?
Себастьян взглядом попросил Томасу выйти. Она повиновалась.
— Я хочу сказать о Розе, — прошептал Себастьян, которому трудно было говорить в полный голос.
— А что с Розой?
Себастьян положил слабую ладонь на руку Рикардо.
— Она заклинала меня не рассказывать вам… Но вы всегда были добры ко мне…
Себастьян закашлялся. Приступ был таким долгим и кашель был так громок, что в комнату прибежали несколько обитателей дома Мендисанбалей, и среди них Роза.
Она удивилась присутствию Рикардо, но была слишком занята попытками помочь Себастьяну, чтобы выяснять, как Рикардо сюда попал.
Лишь когда кашель удалось унять, Рикардо объяснил ей, что Себастьян хотел поведать ему о чем-то, связанном с ней.
Самого же Себастьяна приступ кашля так утомил, что он закрыл глаза и не в силах был произнести ни слова.
Когда через некоторое время Рикардо подошел к нему, оказалось, что он заснул.
Видимо, начало действовать снотворное, которое ему дали. Кроме спящего Себастьяна в комнате оставались только Роза и Рикардо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68