– Я хочу, чтобы ты по-прежнему хорошо училась, чтобы твоя сестра сделала успехи. Я хочу, чтобы вы обе строго подчинялись нашим правилам. Я хочу, чтобы к концу года перемены в твоем характере произвели впечатление на твою мать. – Она замолчала, ожидая моего ответа, но я крепко сжала губы, опасаясь того, что может с них сорваться, если я только открою рот.– Поведение твоей сестры во время собрания было ужасным. Я решила не обращать на это внимания только потому, что еще не поговорила с тобой. Если подобное повторится, я вызову на ковер вас обеих, это ясно?– Вы хотите сказать, что меня накажут и за то, что сделала моя сестра?– Ты теперь сторож твоей сестры, нравится тебе это или нет.Слезы жгли мне глаза. Странное парализующее оцепенение овладело мной при мысли о том, как порадуется Дафна, когда узнает, что она приготовила для меня в «Гринвуде». Казалось, мачеха преисполнилась решимости возводить препятствия на моем пути, неважно где, неважно какие. Даже когда я согласилась отправиться в школу и избавить ее от меня и Жизель, как ей того хотелось, эта женщина все еще не была довольна. Дафне хотелось быть уверенной, что она сделает мою жизнь несчастной.– У тебя есть вопросы? – спросила миссис Айронвуд.– Да, – ответила я. – Если я выходец из отсталого мира, то почему я несу ответственность?Казалось, мой вопрос на какое-то мгновение ошеломил ее. Я даже заметила, как сверкнули глаза миссис Айронвуд – она оценила мой здравый смысл.– Несмотря на твое происхождение, – медленно заговорила она, – ты кажешься мне лучшим материалом, с большим потенциалом. Я обращаюсь именно к этой части твоего существа. Сейчас твоя сестра все еще страдает из-за аварии и своего увечья. Она не готова к такого рода разговорам.– Жизель никогда не будет готова к подобным разговорам. Она этого не могла и до аварии, – заметила я.– Что ж, тогда тебе придется также подготовить ее и к этому, правда? – проговорила миссис Айронвуд с ледяной улыбкой. – Теперь ты можешь вернуться к занятиям.Я встала и вышла из кабинета. Миссис Рэндл быстро взглянула на меня, когда я проходила мимо ее стола. Несмотря на кажущееся спокойствие, меня так трясло, что я едва могла идти. Я была уверена, что папа не знал, какую почву подготовила Дафна здесь, в «Гринвуде». Если бы знал, то, вероятно, не привез бы нас сюда. Мне хотелось позвонить ему и рассказать обо всем, но я представила себе, что это лишь даст повод Дафне лишний раз упрекнуть меня в неблагодарности за предоставленную возможность и за то, что я лишаю Жизель шанса на исправление.На меня словно надвинулось черное облако отчаяния. В раздражении я рухнула на свое место и надулась. Несмотря на возбуждение и на теплое отношение большинства преподавателей, плохое настроение после разговора с Железной Леди не оставляло меня все утро, да и после обеда тоже, до того момента, пока я не встретилась с Рейчел Стивенс на уроке рисования, последнем для меня в этот день.Мое подозрение, что мисс Стивенс во время общего собрания чувствовала себя неловко в официальном твидовом костюме и в туфлях на высоких каблуках, подтвердилось, когда я взглянула на нее в студии. Здесь она выглядела более похожей на художника и чувствовала себя свободнее. Она распустила волосы и зачесала их назад, а рабочий халат прикрывал короткую юбку и сияющую розовую блузку. Рисованием занимались по желанию, поэтому здесь было еще меньше учениц, чем во время других занятий. Нас собралось шестеро, что доставило удовольствие мисс Стивенс.Я не знала, что, пока Дафна сообщала миссис Айронвуд о моем прошлом, отец постарался, чтобы и школа, и преподаватель рисования узнали о моих небольших успехах. Мисс Стивенс была достаточно добра, чтобы не ставить меня в неловкое положение перед всеми, но после того, как она рассказала о распорядке наших занятий и дала каждой из нас учебное пособие, чтобы мы его пролистали, молодая женщина подошла ко мне и поведала о том, что уже узнала обо мне.– Мне кажется, это так здорово, когда несколько твоих картин уже выставлены в художественной галерее, – сказала мисс Стивенс. – Что тебе нравится больше всего рисовать? Животных, природу?– Не знаю. Думаю, да, – ответила я.– Мне тоже. Знаешь, чего бы мне хотелось – если ты не против, – спуститься в субботу вниз по реке и найти подходящую натуру. Как ты на это смотришь?– Это было бы отлично. – Я почувствовала, как пелена плохого настроения становится все тоньше. Мисс Стивенс оказалась такой энергичной и оживленной. Ее энтузиазм подстегнул мое настроение и оживил мою потребность выразить себя при помощи карандаша или красок. За последнее время в моей жизни произошло много такого, что отвлекло меня от искусства. Может быть, теперь я смогу вернуться к нему с еще большей энергией и целеустремленностью.Пока остальные продолжали просматривать наши учебники, мисс Стивенс задержалась около меня, чтобы поговорить, очень быстро став самой близкой из всех преподавателей.– В каком общежитии ты живешь? – поинтересовалась она. Я ответила и рассказала о Жизель, передвигающейся только при помощи инвалидной коляски. – А твоя сестра тоже рисует?– Нет.– Держу пари, что она тобой гордится, как и вся семья. Я знаю, что твой отец гордится тобой, – улыбнулась мисс Стивенс. У нее были очень теплые голубые глаза и еле заметные веснушки, рассыпанные по скулам и взбирающиеся по щекам до самых висков, губы имели почти оранжевый оттенок. А на подбородке расположилась маленькая ямочка.Вместо того чтобы сказать что-то неприятное о Жизель и Дафне, я только кивнула.– Я начинала так же, – продолжала преподавательница. – Я выросла в Билокси, поэтому привыкла писать океан. Когда училась в колледже, то продала в галерею одну из моих картин. – В ее словах слышалась гордость. – Но с тех пор я больше ничего не продавала. – Она рассмеялась. – Тогда я поняла, что мне лучше заняться преподаванием, если я хочу иметь пищу и крышу над головой.Я стала гадать, почему такая хорошенькая, нежная и талантливая женщина не подумала о другой альтернативе – замужестве.– Как давно вы преподаете живопись? – спросила я. Быстрый обмен взглядами других учениц подсказал мне, что они завидуют тому, что наша новая преподавательница уделила мне столько времени.– Всего два года. Я преподавала в государственной школе. Но здесь великолепно работать. Я могу уделять моим ученицам так много внимания.Мисс Стивенс обернулась к остальным.– Мы все отлично проведем время, – объявила она. – Я не возражаю, если вы, девочки, принесете с собой музыку, чтобы слушать во время занятий, мы только не станем включать ее слишком громко и мешать другим заниматься.Преподавательница еще раз одарила меня своей приветливой улыбкой и снова начала говорить о том, какие цели имеет наш курс и как она планирует перейти с нами от угля к пастели и масляным краскам. Она описала, как мы будем заниматься лепкой, обжигать изделия из глины, и сказала, что надеется, мы создадим произведения искусства. Молодую женщину переполнял энтузиазм, и я почувствовала разочарование, когда звонок возвестил о конце сегодняшних занятий, но знала, что не могу задерживаться. Жизель будет ждать меня в классной комнате, чтобы я отвезла ее в общежитие. Именно об этом мы и договаривались.Но когда я пришла в аудиторию, сестры там уже не было. С другого конца коридора Эбби помахала мне рукой и торопливо пошла ко мне.– Ты ищешь Жизель?– Да.– Я видела, как Саманта покатила ее кресло, а Кейт и Джеки следовали за ними. Ну как прошел твой первый день?– Отлично, если не считать беседы с Железной Леди. – И я рассказала Эбби об этом, пока мы шли в общежитие.– Если бы меня вызвали в ее кабинет, я бы очень испугалась. Я бы ждала только одного: она узнала о моем происхождении.– Даже если и так, она бы не осмелилась…– Со мной такое уже случалось, – доверительно сообщила Эбби. – И обязательно произойдет снова.Мне хотелось сказать ей что-нибудь оптимистичное, подбодрить ее, но Железная Леди и мне испортила настроение. Мы шли по дорожке к общежитию и молчали. Услышав звук газонокосилки, мы посмотрели направо и увидели Бака Дардара. Он тоже нас заметил, замедлил ход и пристально смотрел на нас.– Мистер Мад, – сказала Эбби. Это вернуло улыбки на наши лица и вдохнуло новую энергию в нашу походку. Рискуя получить замечание, мы обе помахали ему рукой. Он кивнул, и даже на расстоянии мы увидели, как он сверкнул белозубой улыбкой. Смеясь, мы взялись за руки и бегом пустились к нашему общежитию.Мы пришли лишь минут на десять позже, чем Жизель и другие, но сестра повела себя так, словно я опоздала на час.– Где ты пропадала? – потребовала она ответа, стоило мне войти в комнату.– Где я пропадала? Почему ты так быстро покинула здание после последнего занятия? Я сказала тебе, что приду.– Ты заставила меня ждать. Как ты думаешь, каково мне сидеть в этом дурацком кресле, когда все бегут из класса, чтобы расслабиться? Я не хочу, чтобы меня заставляли ждать, словно я мебель.– Я пришла сразу же, как прозвенел звонок об окончании занятий. Я лишь минуту поговорила с моей преподавательницей.– Это было куда дольше, чем минута. А мне нужно было в туалет! Ты можешь встать и идти, куда пожелаешь. Ты знаешь, каково мне теперь справляться с наипростейшими вещами. Ты об этом знаешь и все-таки болтаешь со своей учительницей рисования, – заявила Жизель, покачивая головой.– Ладно, Жизель, прости меня, – сказала я, утомленная ее постоянными придирками.– На мое счастье, у меня теперь есть новые подруги, чтобы присмотреть за мной. Мне просто повезло.– Отлично.Истина заключалась в том, что мне и в голову не приходило, насколько я была счастлива в Новом Орлеане, когда мы жили в разных комнатах и стены разделяли нас.– Ну как тебе классные комнаты? – спросила я, чтобы сменить тему.– Ужасные. Они все настолько малы, и преподаватели суетятся над тобой, следят за каждым движением. Никакой возможности заняться чем-нибудь другим!Я засмеялась.– Что смешного, Руби?– Вопреки своим намерениям ты, судя по всему, станешь лучше учиться, – ответила я.– Забудь об этом. С тобой бессмысленно разговаривать. Ты, вероятно, прямо сейчас усядешься делать домашние задания, правда?– Мы с Эбби собирались сделать их сейчас, чтобы потом об этом не думать.– Прелестно. Вы обе скоро станете почетными ученицами «Гринвуда» и дюжину раз будете приглашены к чаю, – съехидничала Жизель и выкатила свое кресло в комнату Кейт и Джеки.И миссис Айронвуд сказала, что мне придется отвечать за Жизель и ее поведение? Я подумала, что точно так же я могла бы попытаться изменить привычки ондатры или дрессировать аллигатора.Первая неделя в «Гринвуде» пролетела быстро. Во вторник вечером я обо всем написала Полю и дяде Жану. В среду вечером позвонил Бо. Мы могли пользоваться телефоном в коридоре совсем рядом с нашим отсеком. Джеки зашла к нам в комнату и сказала, что мне звонят.– Если это папа, то я тоже хочу с ним поговорить, – заявила Жизель, явно намереваясь продолжить поток жалоб.– Это не ваш отец, – сказала Джеки, – это некто по имени Бо.– Спасибо, – поблагодарила я и бросилась прочь из комнаты к телефону, пока сестра не успела отпустить одно из своих неприличных замечаний при Джеки.– Бо, – крикнула я в трубку.– Я подумал, что мне надо дать тебе пару дней, чтобы устроиться, прежде чем звонить, – отозвался он.– Как приятно слышать твой голос.– Мне тоже приятно слышать твой. Как дела?– Неважно. Жизель делает жизнь невыносимой с самого приезда.– Не могу сказать, что я ее не одобряю, – засмеялся Бо. – Если из-за нее вас обеих выгонят, ты вернешься сюда.– На это не рассчитывай. Если мы здесь не задержимся, моя мачеха уж точно найдет другое местечко для нас, и вполне вероятно, что в следующий раз мы будем в два раза дальше. Как у тебя в школе?– Без тебя скучно, но я занят футбольной командой и всем прочим. Как там у вас в «Гринвуде»?– Школа приятная, и большинство преподавателей тоже. Но от директрисы я не в восторге. Это тиран из холодного камня, и Дафна уже напела ей о моем акадийском происхождении. Она думает, что я, должно быть, Энни Кристмас.– Кто?– Задира, которая может откусить мужчине ухо, – засмеялась я. – Миссис Айронвуд как раз полагает, что я могу плохо повлиять на ее драгоценных великолепных леди из креольских семей.– О!– Но мне нравятся занятия, особенно по живописи.– А как насчет… мальчиков?– Здесь нет ни одного, Бо, забыл? Когда ты приедешь? Я по тебе скучаю.– Я стараюсь устроить так, чтобы приехать через уик-энд. С тренировками по футболу по выходным дням это довольно сложно.– Ну, пожалуйста, постарайся, Бо. Я с ума сойду от одиночества, если ты не приедешь.– Я приеду… как-нибудь, – ответил он. – Конечно, я собираюсь сделать это тайком, так что не говори никому… Особенно Жизель. В ее характере сообщить об этом моим родителям.– Знаю. После аварии ее характер стал еще хуже. Кстати, я подружилась с одной девочкой из нашего общежития, но не уверена, что хочу вас познакомить.– Что? Почему это?– Она очень хорошенькая.– Я смотрю только на тебя, Руби. Голодными глазами, – добавил он негромко.Я прислонилась к стене и прижала трубку к уху, словно прижимая к щеке драгоценность.– Я скучаю по тебе, Бо. Правда.– Я скучаю по тебе, Бо. Правда. – Я услышала, как Жизель передразнивает меня, обернулась и увидела ее с Кейт и Самантой. Все улыбались.– Пошли вон! – завопила я. – Это личный разговор.– Говорить по телефону сексуальные вещи противоречит правилам нашего общежития, – поддразнила Жизель. – Смотри руководство, страница четырнадцать, параграф три, вторая строчка.Кейт и Саманта засмеялись.– Что происходит? – заинтересовался Бо.– Это всего лишь Жизель, она в своем репертуаре, – пояснила я. – Я больше не могу говорить. Она намерена все испортить.– Над этим не шутят. Я снова позвоню тебе, как только смогу, – сказал Бо.– Постарайся приехать, Бо, пожалуйста.– Постараюсь, – пообещал он. – Я люблю тебя и скучаю.– Я тоже. – Я бросила сердитый взгляд на Жизель и компанию. – Пока.Резко повесив трубку, я обернулась.– Ну погоди. Пусть только тебе захочется немного уединения, – сказала я сестре и прошла мимо троицы.Сердиться на Жизель не имело смысла. Больше всего ей нравилось видеть меня расстроенной. Лучше всего просто не обращать на нее внимания. Жизель ничего не имела против. У нее были девочки из нашего отсека, которым, казалось, приятно проводить с ней большую часть времени до отбоя, между занятиями и в кафетерии. Восседая в кресле, которое толкала вперед Саманта, Кейт и Джеки по бокам, Жизель и ее окружение быстро стали отдельным сообществом, кланом, члены которого передвигались по зданию так, словно невидимые нити привязывали их к креслу Жизель.Инвалидная коляска сама по себе превратилась в передвижной трон, с которого Жизель отдавала приказания и выносила суждения о других ученицах, о преподавателях и о том, чем они занимались. После занятий три девушки послушно следовали за Жизель в общежитие, где моя сестра продолжала руководить своим «двором», поощряя нарушения дисциплины, описывая свои подвиги в Новом Орлеане, заставляя их курить и не делать домашние задания. Только Вики, побуждаемая своим желанием блеснуть в учебе, осталась в стороне. И этого Жизель ей не простила.Постепенно моя сестра настроила других девочек против Вики. Даже бедняжка Саманта, очень быстро превратившаяся во второе «я» Жизель, проводила все меньше и меньше времени со своей соседкой по комнате и начала относиться к ней с таким же презрением, что и моя сестра. В четверг вечером, ради шутки, Жизель заставила Саманту стащить первую работу Вики по европейской истории. Она этой работой очень гордилась, только ею и занималась, посвящая ей все свободное время в течение целой недели. Бедная девушка была в бешенстве.– Я знаю, что работа лежала в шкафу вместе с книгами, – настаивала она, откидывая волосы назад и закусывая губу. Жизель с подружками сидели в гостиной, наблюдая за ее смятением, пока Вики вспоминала свои действия, стараясь представить, куда же она могла по ошибке положить работу. Я посмотрела на Саманту и догадалась, что Жизель подговорила ее это сделать.– У меня был единственный экземпляр. Я потратила на работу часы. Часы!– Я тебя знаю, ты наверняка помнишь все наизусть, – предположила Жизель. – Просто начни писать работу заново.– Но ссылки на источники… мои цитаты…– Ах, про цитаты я и забыла, – сказала Жизель. – Есть у кого-нибудь какие-нибудь цитаты?Я отвела Саманту в сторону, грубо схватив ее за плечо.– Это ты взяла работу твоей соседки по комнате? – потребовала я от нее ответа.– Это просто шутка. Мы собираемся ее отдать очень скоро.– Совершенно не смешно, когда кто-то испытывает такую боль только для того, чтобы тебя повеселить. Отдай Вики работу сейчас же, – потребовала я.– Ты делаешь мне больно.– Отдай, или я все расскажу миссис Пенни, а та доложит миссис Айронвуд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41